Анна Панкратова
Потерянные судьбы
– Нет! – Она помотала головой так отчаянно, словно поверила, что ее не возьмут. – Бабуля не узнает. И все будет хорошо.
Локи бежал впереди, довольный прогулкой, а они монотонно шагали. Едва стоянка и автодом скрылись за деревьями, Дени печально вздохнула: вот она и пошла прямо. «Главное – не свернуть», – напоминала она себе, ведь не готова была стать королевой и восстанавливать целую страну.
– Ребят, – позвала Эйрин, поправляя лямки рюкзака на плечах. – А почему мы не можем пользоваться магией, если она течет у нас в венах?
Дени вздернула брови, удивленная, что бабушка не рассказывала Эйрин даже такие простые и важные вещи.
– В каждом из нас течет магия, ты права, – сказал Джейкоб. – Мы с ней рождаемся, но у каждого она разная, своя. Отличается цветом, чья-та теплая – как у хранителей жизни, чья-та – горячая.
– У душнил, например, – добавила Дени.
– Но, чтобы магия проснулась, ей нужна сила хаоса, магия хаоса, которая запустит ее. И ее мы получаем из источника жизни Эклипсиса.
– И Врата отрезают эту магию от нас, так? – сказала Эйрин, разглядывая свои вены на руке. – И никто-никто не может пользоваться магией без источника жизни?
Дени встретилась взглядом с Джейкобом, но решила, что такие мифы можно и рассказать сестре.
– Говорят, первый человек на земле смог бы. Мол, в его венах текла магия самого хаоса, потому он и прозвал себя Хаосом. Но… кто его знает, правда ли это. Был ли он вообще.
– А откуда вообще взялись Врата?
– Ты знаешь, как появился мир?
– Мир… в смысле… мир? Вообще все живое?
– Ага.
– Ну, в школе…
– Ясно. Все было не так. – Дени лукаво улыбнулась. – И спойлер! Бога нет. Боги – есть. Но там, – Дени указала наверх, – только космос. Джейк, расскажем ей?
Джейкоб довольно улыбнулся, зачесал волосы и заговорил таким тоном, словно рассказывал страшилку перед костром, чтобы испугать товарищей:
– Когда-то все было хаосом. Не было жизни. Не было порядка. Но потом из хаоса вышел тот самый Хаос. А за ним и Любовь.
– Любовь? – выдохнула Эйрин, едва поспевая за Джейкобом, ведь ноги от волнения плохо слушались. – Любовь – личность?
– Женщина. Они с Хаосом зародили жизнь, а их дети – хранители жизни. – Дени виновато опустила глаза и тихо сказала: – Крылатые – потомки Любви. Надо было их хранителями любви назвать, а?
Дени толкнула Джейкоба в плечо, невольно сводя лопатки – скоро она сможет вызвать крылья. Она скучала по полетам, по свободе, что ощущала, едва за спиной появлялись светло-желтые огромные крылья, что могли перенести ее куда угодно. Но потом Дени тяжело вздохнула – при Эйрин она летать не сможет, иначе сестренка узнает, что они сбежавшие принцессы и наследницы престола, те, что могут вернуть власть и восстановить страну.
– А потом из Хаоса вышла Ненависть, – продолжал Джейкоб, равняясь с Эйрин, чтобы ущипнуть за плечо. – Любовь и Ненависть – две сестры, что сначала ненавидели друг друга, соперничали, но в итоге полюбили друг друга и стали неразлучны.
– Поэтому говорят, что любовь и ненависть всегда идут где-то рядом, – пожала плечами Дени, оборачиваясь к ним. – Ведь они неразлучные сестры.
– Ненависть и Хаос породили хранителей душ. И какое-то время все было хорошо, пока из Хаоса не вышло… – Джейкоб сделал паузу, торжественно вскинул брови. – Время.
– Время пожирает своих детей, – рассмеялась Дени, вспоминая учителя истории, бога леса Николаса, который всегда замирал, рассказывая эту часть, и оглядывал Даниэллу, сверкая глазами. – Так люди стали смертными. Любовь и Ненависть сумели защитить лишь детей, что породили вместе с Хаосом – хранителей. Но через несколько тысяч лет Время добралось и до них.
– Никто не может жить вечно, – пожал плечами Джейкоб. – Но Ненависть и хранители душ устали от Времени и его жестокости, потому решили создать Подземное царство, чтобы после смерти души смогли найти новое воплощение. Так, души покидали тела тех, до кого добиралось Время, переходили в Подземное царство и становились тенями.
– Но не все пошло по плану. И некоторые тени не желали мириться со своей смертью.
– Пустоты, – пробормотала Эйрин, покрываясь мурашками. – Вот откуда они взялись!
– Развязалась война между Любовью и Ненавистью. Между хранителями. Любовь была в гневе, что пустоты гуляли по созданному ею миру и пожирали ее детей задолго до того, как до них могло добраться Время.
– В итоге Ненависть и хранителей душ сослали в Подземное царство в наказание за их ошибку. Ненависть стала первой королевой, а хранители – ее подчиненными. Вместе они сумели навести там порядок, поработили теней и частично пустот. Не спрашивай как, никто не знает, ведь отныне у Подземного царства были выстроены Врата, которые не выпускали никого в наш мир.
– Никто не знает, что там происходит, – сказала Дени, грустно вздыхая. – Но мы верим, что после смерти мы ищем покой в Подземном царстве, осмысляем жизнь и ошибки, а затем возвращаемся к жизни в новом воплощении.
– И мойры предрекают каждому судьбу, – выдохнула Эйрин, переводя взгляд с Дени на Джейкоба.
– Ага. Считается, что Ненависть создала мойр, чтобы отомстить Времени, ведь тогда у каждого ее дитя была заранее предречена судьба со множеством проблем и невзгод. И Время ничего не могла с этим поделать. Считается, что там, где обитают мойры – единственное место, неподвластное Времени.
Дени остановилась и облокотилась о дерево, стащила с плеч тяжелый рюкзак. Локи пробежал чуть вперед, но, заметив, что хозяйка отстала, вернулся и сел рядом, кинув в ноги любимый дырявый мяч. Дени вытащила бутылку и напоила пса, затем попила сама, растирая шею и плечи. Джейкоб встал рядом: казалось, он не устал, лишь радовался возможности окунуться в новые приключения.
– Ладно, это поняла. Но как мир разделился?
– Один из королей Подземного царства устал от своей бренной жизни, устал хранить покой и решил устроить переворот. – Дени погладила Локи, тяжело вздыхая, ведь эта часть истории ей никогда не нравилась. – И развязал новую войну против хранителей жизни, которые все это время правили в мире, оберегали Врата, чтобы пустоты не прорвались в наш мир. Источник жизни Эклипсис, хоть и остался в Подземном царстве, позволял всем живым пользоваться его силой, а потому магия была обычным делом.
– Ненависть, что наслаждалась покоем и старостью, убила Любовь, – сказал Джейкоб, наблюдая, как распахнула в ужасе глаза Эйрин. – Война была долгой. Страшной. Жестокой. В итоге тени и пустоты прорвались в наш мир. Был полнейший хаос. Ненависть пожертвовала собой, чтобы создать Врата, которые бы отделили мир от входа в Подземное царство и к источнику жизни. Без магии тени и пустоты сами увяли и исчезли. А те, что остались в Соларисе, все же были повержены и возвращены в Подземное царство. Отныне мир разделился.
– Последнее, что сказала Ненависть: «Лишь когда черное и белое вновь сойдется, начнутся мирные времена и настанет покой в стране». Все, кто остались за Вратами, потеряли возможность колдовать, ведь в этом мире нет магии. Магия есть лишь у источника жизни, мощь которого не могла выйти через Врата. Спустя поколения люди начали верить, что рассказы про хранителей, магию – выдумки. Врата никто не мог найти, ведь они были надежно скрыты, чтобы тени и пустоты не сумели вернуться во время той войны.
– Почему Врата никто не уничтожил?
– Никто не знает как. Да и… не сильно хотели, по правде, – сказала Дени, вспоминая, как сама задавала вопрос родителям. Те поясняли, что только Ненависть знала путь к избавлению от Врат, но она пожертвовала собой, чтобы создать их, не передав это знание. – Хранители душ успокоились и ушли обратно в Подземное царство. Хранители жизни остались в Соларисе, чтобы продолжать оберегать жизнь и не пропускать никого через Врата. И все было хорошо. В мире был порядок, пока…
– Не начала иссякать магия хранителей жизни. Они уже не могли удерживать Врата. Наружу выходили хранители душ, чтобы погулять, вырывались тени. И пустоты, которые уничтожали души всех, кто попадался им на пути.
– Ну а дальше случился Великий пожар, – резко сказала Дени, не желая вновь вспоминать, как ее родители решились на такой шаг. – И все кануло в бездну. И вот мы здесь.
Дени кивнула куда-то за дерево, Эйрин прошла вперед, сощурилась, но ничего не увидела и помотала головой.
– Ты должна видеть, ведь уже была здесь, – не сдавалась Дени. – Едва заметно мерцает. Ну?
Эйрин подошла еще ближе, оглядывая, казалось бы, обычную скалу, но потом замерла. В паре метров от нее камень начал поблескивать, словно вода на солнце, а солнечные зайчики запрыгали по поверхности, такие яркие, что хотелось зажмуриться.
– «Гарри Поттера» читала? – спросил Джейкоб вздергивая брови. – Если да, то ты знаешь, что делать.
– С разбега в камень? – прошептала Эйрин, испуганно отступая.
– Ну зачем сразу с разбега. – Дени подошла к камню, коснулась рукой и улыбнулась, ощущая, как пробуждалась магия. Не выдержав, она вытянула вторую руку, разжигая на ней огонь. Пламя объяло ладонь, а потом затанцевало выше, уходя до самого плеча. Эйрин открыла рот, наблюдая, как Дени играла со своей стихией, пока волосы развевались от ветра, словно еще одно пламя. – Идешь? Или передумала?
– Не передумала! – резко ответила Эйрин, набрала побольше воздуха в легкие и уже хотела сделать шаг через Врата, как ее схватил Джейкоб.
– Вместе.
Дени подозвала к себе Локи и защелкнула на нем ошейник с поводком, чтобы не потерять во время перехода. Пес испуганно поджимал хвост, упирался, не желая встречаться с магией, а потому Дени присела перед ним и погладила по загривку.
– Надо, малыш. Это не больно, обещаю, – шептала Дени псу, который опустил уши. – Не могу же я тебя бросить, правда?
Локи все еще боялся, но жался к Дени. Она покрепче сжала поводок. Джейкоб взял Эйрин за руку, кивнул Дени, и все вместе они шагнули через Врата. А секунду спустя вышли в лесу. Казалось бы, в точной копии того, где были только что, но каждый знал, что все стало по-другому.
Дени размяла шею, едва удержалась, чтобы не свести лопатки, ведь почувствовала крылья, что вернулись к ней вместе с магией. Она глянула на метку, помня, что лишь убрав защиту, она сможет вызвать крылья.
В крови бушевал огонь: как бы Дени ни пыталась себя обмануть, она скучала по Соларису. Магии. Огню. Крыльям. Локи расслабился, понимая, что ничего страшного не случилось, но потом принял стойку, едва светящаяся бабочка села на его нос. Он залаял, а бабочка вспорхнула и рассыпалась в воздухе.
– Это Акиша здоровается, – улыбнулся Джейкоб, а Эйрин вцепилась в его руку. – Богиня этого леса. Не боись, Эйрин, она хорошая.
Из-за деревьев к Вратам вышла девушка в длинном зеленом платье, усеянном розово-белыми цветочками, как на цветущей яблоне. Аромат кружил голову, а одеяние шуршало, словно листья на слабом ветре: мелодично и чарующе. Акиша склонила голову, улыбаясь краешком шуб, а ветер подхватил волосы, стелющиеся по земле, в тон цветов на платье.
– Джейкоб, рада новой встрече. – Акиша провела рукой по щеке Джейкоба, аккуратные белые ногти словно светились. А татуировки в виде символов стихий и разнообразных завитушек замерцали светло-желтым. – Знала, что ты вернешься.
Акиша окинула взглядом Эйрин, заметила Даниэллу, что подошла к сестре. Секундное замешательство, а потом в ее глазах зажегся интерес.
– Даниэлла! Моя…
– Рада новой встрече, – перебила Дени, хватая Акишу за руку и тряся так активно, словно через рукопожатие пыталась объяснить, что нельзя называть ее королевой. – Просто Дени. А это моя сестра, Эйрин, которая владеет стихией воздуха.
Акиша окинула взглядом Эйрин, Джейкоба, который едва заметно помотал головой, повернулась к Дени, улыбнулась, склонив голову.
– Что же, просто Дени, добро пожаловать домой.
Дени выдохнула, понимая, как близка была к провалу сразу, как оказалась в Соларисе. Она знала Акишу, ведь часто летала по ее лесу, слушала байки. Знал богиню и Джейкоб, который почти все детство был рядом с Дени.
– Привет. – Эйрин несмело протянула руку Акише, а потом коснулась ее волос и отступила, смущенно краснея. – Прости… просто волосы такие длинные.
– Сила богинь леса в их волосах, – пояснил Джейкоб, наблюдая, как Локи обнюхивал подол платья Акиши, пока та со смехом пыталась погладить пса.
Дени отстегнула Локи, ведь, пока рядом богиня леса, пса потерять невозможно – Акиша чувствовала каждую травинку и каждый листочек своих владений.
– Я провожу вас до города, если вы не против, – сказала Акиша. – И сразу предупреждаю, что в паре километров на север начинаются владения Коры.
– Это где болота? – спросила Дени.
– Болота, лес и даже деревушка, что лежит меж ее владений. Вход путникам отныне туда закрыт, она бережно охраняет свои владения, пуская лишь деревенских.
Дени нахмурилась, поправляя лямки рюкзака. Джейкоб изумленно вздернул брови.
– Что там такое? Не помню, чтобы ты меня предупреждала.
Акиша тряхнула плечами, отчего платье зашелестело, и пошла вперед. Эйрин нерешительно потопталась на месте, взглянула на сестру, но, увидев ее улыбку, все же пошла вслед за богиней. Локи бежал впереди, охотясь на порхающих полупрозрачных бабочек, которые для него пускала Акиша.
– Хранители душ молвят, что там мог поселиться их бывший король.
– Элайджу изгнали?! – воскликнула Дени, а потом закусила язык: только хранители жизни знали столь много о Подземном царстве, ведь периодически им приходилось пересекаться. Лично Дени никогда не видела Элайджу Блэка, но много слышала о нем от родителей, которые не забывали напоминать, какие душнилы бессердечные.
– Слухи ходят, просто Дени, что его изгнали, а он теперь прячется на этих болотах.
– Прячется?
– Хранители душ ищут его. Но не могут попасть на территорию Коры, как бы ни старались.
Эйрин пыталась успевать разглядывать лес, слушать разговор и наблюдать за Локи, что неустанно ловил бабочек. Она едва скрывала восхищение, видя, как переливалось платье их проводницы от светло-желтого до насыщенного зеленого, а цветочки подрагивали, отчего казалось, что они трепыхались на слабом ветру.
Дени же было не до разглядывания одеяний старой знакомой. Она обеспокоенно посмотрела на Джейкоба, но тот пожал плечами и кивнул на Эйрин, намекая, что при ней они не могут это обсудить. Но теперь-то Дени поняла, почему хранители душ не заняли трон, когда исчезли хранители жизни: ведь они сами лишились своего короля.
– Слушай, Акиша, не расскажешь Эйрин про свой лес немного? Она последний раз была в Соларисе, когда ей было всего пять, – сказал Джейкоб, многозначительно вздергивая брови. Акиша кивнула и взяла за руку напуганную Эйрин.
Дени вслед за Джейкобом замедлила шаг, вскоре они отстали от Акиши, которая чарующе махала руками, рассказывая Эйрин о своих владениях.
– Слушай, я думаю, это была ошибка. – Дени нервно посмотрела на Джейкоба, тот нахмурился. – Нас же здесь узнают! И кто-нибудь ей проболтается, что мы принцессы. А я уже и королева…
– Акиша будет молчать. А кто еще знает вас в лица? Прошло двенадцать лет, вы выросли, изменились.
– Имена? Стихии?
Дени замерла, отчаянно смотря на Джейкоба.
– Я… вру ей, и этот ком лжи становится только больше. Рано или поздно он взорвется! И будет катастрофа.
Джейкоб взял Дени за руку, тяжело вздохнул, но все же сказал:
– Может, стоит ей сказать?
Дени нервно облизала губы, оглядываясь на сестру. Эйрин уже вовсю хохотала, насылая ветер на Акишу, волосы которой струились и мерцали.
– Уже поняла, как пользоваться своей стихией, – пробормотала Дени, а потом вновь посмотрела на Джейкоба. – Хранителей жизни нет. У хранителей душ больше нет короля. Как я могу ей сказать, что единственные люди, которые теперь могут навести тут порядок – мы с ней? И… мойра, это опасно! Спорим, если пойдет слух по Соларису, что сбежавшие принцессы вернулись, на нас объявят охоту хранители душ?
Джейкоб обхватил ее лицо ладонями, подошел так близко, что она почувствовала его дыхание, заметила, как встревоженно мерцали глаза.
– Она взрослая. Ты в ее возрасте уже вышла замуж, кстати. И имеет право принимать решения. И… ты не думаешь, что она в куда большей опасности, пока не знает, что может просто улететь от своих обидчиков?
– Она не умеет летать.
– Так научи.
Джейкоб выпустил Дени и зашагал вслед за Акишей и Эйрин, пока они не успели скрыться за деревьями. Невольно сбежавшая королева выпустила пламя на ладонь, подняла руку, заставляя оплетать пальцы, танцевать вокруг, показывая, как огонь бушует в душе.
Дени все же пошла вперед, стараясь выкинуть мысли из головы. Пламя освещало путь, а смех Эйрин манил за собой, подсказывая, как счастлива она теперь, когда вернулась домой, в мир, в котором родилась.
Джейкоб тоже всегда рвался обратно в Соларис. Скучала по дому и Дени, даже вернулась, но едва узнала, кто виновен в Великом пожаре, пообещала себе никогда туда не возвращаться и начать новую жизнь.
«Эгоистка, – думала Дени, догоняя ребят. Эйрин заметила пламя на ее руке и восхищенно охнула, глаза замерцали от счастья и любопытства. – Может, и стоит ей все рассказать. Может, и стоит вернуть трон».
Но потом Дени покачала головой, понимая, что не готова быть королевой, не готова править страной. Это – не она. Что бы там мойры не задумали на ее счет, она не хотела быть королевой.
– Спорим, ты задуешь ее огонь? – спросила Акиша, шурша платьем. Эйрин распахнула глаза в недоверии. – Просто подуй, пробуди ветер, что живет в твоей крови.
Дени вытянула ладонь, на которой плясал огонь, подмигнула сестре.
– Спорим, что я сильнее?
Эйрин убрала косы за спину, сосредоточилась так сильно, что на лбу выступил пот, и подула на пламя. Дени тоже напряглась, но совсем немного, чтобы не дать Эйрин потушить его вот так сразу.
– Что? Не выходит? – рассмеялся Джейкоб.
– Давай, солнце, ты можешь, – шептала Акиша. – Уж кто, как не сестра может потушить пламя сестры? Утихомирить ее? Успокоить?
Дени улыбнулась, а потом расслабилась, чтобы дать сестре победить. Огонь потух, а Эйрин захлопала в ладоши.
Они пошли дальше, Акиша ступала так тихо, что ее шаги едва были слышны, раздавалось шуршание платья, напоминающее шелест листьев. Эйрин не унималась и закидывала богиню вопросами, но казалось, что она и сама была не прочь поболтать.
Дени и Джейкоб шли позади, наблюдая, как Локи радостно вилял хвостом, то убегая вперед, то возвращаясь. Вскоре лес начал редеть, а солнце скрылось за горизонтом. Когда они увидели вдали город Старлайт, на их глазах зажглись огоньки, освещая мощеные улочки. Эйрин охнула от восторга, вглядываясь вдаль.
– Весь свет, что ты видишь, – свечи, зажженные с помощью магии стихийников, – пояснила Акиша.
– Вау. – Эйрин сделала шаг вперед, а потом обернулась, понимая, что не слышала привычное шелестение Акиши. – Ты не идешь с нами?
– Боюсь, моя территория здесь заканчивается. На ночь мне стоит остаться в лесу.
– Ты можешь выйти в город?
– Могу. Но не всегда должна, дитя. – Акиша провела по щеке Эйрин так ласково, словно успела полюбить, потом подмигнула Джейкобу и остановилась рядом с Дени. – Была рада новой встрече, просто Дени. Уверена, что Даниэлла еще покажет себя.
– Спасибо, Акиша. На обратном пути встретимся.
Акиша кивнула и зашагала обратно в чащу леса, и вскоре слилась с деревьями.
– Она такая классная! – выдохнула Эйрин, разочарованно глядя туда, где минуту назад шелестела платьем Акиша. – Жаль, она не может пойти с нами.
– Эйрин, предупреждаю сразу: не все боги и богини такие. Чаще всего от них лучше бежать. Поверь. – Дени пожала плечами и защелкнула карабин на ошейнике Локи, чтобы тот не сбежал и не потерялся на узких улочках Старлайта. – Уже темно. Идем быстрее, я дико устала.
– А я умираю с голоду, – поддакнул Джейкоб и пошел вслед за Дени. Эйрин еще немного поискала взглядом Акишу, но, ничего не заметив, пошла за ребятами.
По Старлайту Эйрин шла, едва не раскрыв рот от восторга и удивления. По мощеным узким улочкам гуляли девушки в длинных юбках и блузках, у многих на талиях были корсеты; парни носили брюки и широкие рубашки. Из четырехэтажных желтых и бежевых домиков выглядывали взрослые и дети, слышались музыка и смех. Зелень оплетала балконы и подоконники. Диковинные цветы были высажены в вазоны, украшенные лепниной, и стояли на улочках.
– Стихийники земли постарались, – пояснила Дени, видя, как Эйрин разглядывала огромный бежевый вазон с символами солнца и луны, в котором росли цветы, похожие на розы, но мерцающие и чарующие сильным сладким ароматом. – А фонтаны – дело рук стихийников воды.
Эйрин посмотрела вдаль и замерла, видя огромный фонтан, вода в котором танцевала и переплеталась, забыв про законы физики. Подняла голову выше и заметила, что вместо фонарей улочки освещали свечи, что зависли прямо в воздухе на уровне вторых и третьих этажей. Пламя ярко горело и, казалось, плясало под музыку уличных музыкантов, что играли недалеко от таверны с открытой верандой. Люди сидели на деревянных стульях за круглыми столами, накрытыми скатертями в красно-желтую полоску, пили вино и ужинали.
– И здесь опасно? – спросила Эйрин.
– Не везде так. Старлайт почти у Врат, а потому они многое перенимают из Терравила. А еще они слишком далеко от Врат в Подземное царство, озера Сожалений и реки, а потому пустоты редко здесь появляются.
– А где Врата?
– Пара дней пути от Лостхилла на юг, – пояснила Дени, заходя на веранду таверны. Она привязала Локи к одному из столиков и упала на стул, едва соображая от усталости. Ноги гудели, а мозг словно завис после изнуряющего дня, проведенного в лесу. – Когда я последний раз здесь была, город был меньше и не таким красивым.
– Им повезло с мэром, – сказал Джейкоб и сел рядом, кидая рюкзак под столик. Он погладил Локи и улыбнулся довольному псу, который весь день восхищенно разглядывал все вокруг, радуясь приключениям. – Он сумел организовать работу служб, повысил зарплаты, наладил контакты с близлежащими деревнями. Сюда повалили стихийники. И они уже занялись озеленением и прочей мишурой.
– Но красиво же! – заявила Дени, а потом улыбнулась официанту, что подал им меню. – Почему мэр? Губернатор же?
– Где-то остались губернаторы. Где-то теперь мэры, где-то лорды. Каждое поселение само решает.
– Жуть…
– Почему мы не живем тут? – прошептала Эйрин, едва официант отошел. – Здесь же так классно!
Дени пожала плечами, а потом спросила у Джейка, сколько денег у них есть в запасе.
– На ужин и ночлег хватит. А завтра обменяем.
Они заказали большую пиццу с сыром на всех, Дени и Эйрин выбрали по пасте, а Джейкоб стейк. Музыканты продолжали развлекать народ, исполняя песни, что сочинили сами, и пели про несчастную любовь и страсть, про дружбу и мир во всем мире. Свечи мерцали, освещая их усталые лица, а фонтан задорно журчал, продолжая танцевать.
Наевшись, они сняли двухкомнатный номер у владелицы таверны, получили ключ и поднялись по крутой лестнице на четвертый этаж. Ноги уже едва слушались от усталости, даже Локи, как зашел в комнату, запрыгнул на ближайшую кровать и уснул, не желая разглядывать владения.
Эйрин же распахнула плотные шторы и выглянула на улицу, на которой продолжали гулять люди. На уровне их окна мерцало несколько свечей, а подоконник обвивали зелено-желтый плющ и розовые маленькие цветочки.
– Бабушка бы меня убила, узнай, что я сейчас здесь…
Дени кинула рюкзак на кровать, сняла кроссовки и прошлась по мягкому ковру до ванной, заглянула и хмыкнула, поняв, что и раковина, и унитаз прибыли в Старлайт из Терравила.
– У меня только один вопрос. – Джейкоб положил руку на плечо Дени и лукаво улыбнулся. – Кто где будет спать?
– Лично я так устала, что мне все равно, – заявила Эйрин, толкая Джейкоба в плечо, чтобы пробраться в ванную. – Но в душ я точно первая!
Дени закатила глаза, а потом покачала головой, когда дверь ванной захлопнулась перед ее носом. Едва включилась вода, она повернулась к Джейкобу.
– Ей здесь нравится.
– Старлайт – скорее исключение. Есть еще процветающие города, но их не много. Много брошенных деревень, полуразрушенных городов. Скоро сама все увидишь.
– Когда-то Лостхилл был таким же красивым, – пробормотала Дени, подходя к окну и выглядывая на залитую лунным светом улочку. – Так хочется все вернуть.
Джейкоб обнял ее за плечи, Дени хотела вырваться, но передумала. В его объятиях было так тепло и легко, словно так и должно быть. На кончиках пальцев загорелся огонь, считывающий растущее желание, но она подула на пальцы.
– Крылатый случай… всего… сколько там? Десять лет без практики – и вот результат.
– Ты все быстро вспомнишь, солнце. – Джейкоб поцеловал ее в макушку, а потом отступил. Прохладный ветер обдул вспотевший лоб, но на губах появилась улыбка. Отчего-то на душе стало так хорошо, словно Дени наконец нашла свое место. Словно она и правда вернулась домой.
