– А веснушки? И подбородки у нас похожи.
– Даниэлла… – прошептала в ужасе Эйрин, пятясь. Она услышала рычание Локи, замерла, часто дыша. Ее косы поникли, словно считали страх, в глазах блестели слезы.
– Крылатый случай! – воскликнула Дени, вытирая нож кухонным полотенцем. – Да ладно тебе! Капля крови, чтобы установить сестры мы или нет. Ну?
Дени протянула нож Эйрин, держа его за лезвие, но гостья не шевельнулась. Губы девчушки задрожали, а лицо посерело.
– Твою ж мойру… не сатанистка я! Ты же знаешь, что почти вся магия завязана на крови, да? Да и к тому же жертвоприношения давно запретили законом в Соларисе. Вот божки-то расстроились тогда…
– Да… – Эйрин сглотнула, коротко кивнула, а потом смахнула слезы. – Но мы же в мире без магии.
– Простейший тест! Даже не магия. И песок из источника – места, где зародилась магия.
Эйрин хотела взять нож, но передумала. Она сделала глубокий вздох, разгладила складки юбки и подала руку Дени, зажмурившись.
– Знаешь, как работает тест? – Дени взяла Эйрин за руку, разглядела вены, выбирая подходящую. Сестра покачала головой. – Кровь, немного песка, принесенного от источника жизни – Эклипсиса. Там рождаются наши души, там вышли из Хаоса Любовь и Ненависть, Время. Все смешать. Цвет полученной жидкости скажет, кто мы друг для друга. Зеленый – никто. Синий – враги. Красный – любовники. Желтый – семья.
Эйрин пискнула, едва Дени провела ножом по ее руке и приложила к ране полотенце. Девчушка несмело приоткрыла глаза и, убедившись, что в жертву ее приносить не будут, немного расслабилась. Она посильнее прижала махровую ткань к ране, наблюдая, как Дени мешала в ступке кровь и песок, заметила, как капнула на пол кровь и подала салфетку.
– У тебя кровь.
Дени взглянула на рану так, словно и забыла, что она там была, пожала плечами, но приложила протянутую салфетку.
– Царапина просто. – Дени выдохнула в ступку. – Кровь и кровь, скажи нам, кто мы. Кровь смешаем, чтобы души обнажить. Держи.
Эйрин несмело взяла ступку, поймала полотенце, что чуть не упало на пол.
– А если муж и жена? – несмело спросила она. – Они ведь и семья, и любовники?
– В Соларисе есть церемония, которая скрепляет души влюбленных, делая их семьей. Как тут венчание. Ну?
Эйрин заглянула в ступку, резко выдохнула, заметив желтую жидкость, мерцающую на свету. Она подняла взгляд на Дени, изумленно распахнув большие глаза.
– Обнимашки? – Дени развела руки, но Эйрин лишь покачала головой и нахмурилась. – И общее все же есть! Веснушки же! Ну?
– Ты бросила нас.
– Не бросила. Ушла в Соларис, чтобы найти родителей. А потом не нашла в себе силы вернуться, чтобы рассказать, что их больше нет. Да и Фейт… сама понимаешь. Она все такая же сука, да?
Эйрин выронила ступку, желтая жидкость расплескалась по полу. Локи попытался ее попробовать, но Эйрин упала на колени и положила сверху полотенце. Пес лизнул ее в щеку и снова завилял хвостом. Для него приход гостьи был лучшим приключением.
– Ты ему нравишься, – пояснила Дени. – Видимо, чует, что мы с тобой родня.
Эйрин вытерла пол, оглядела белое полотенце, что покрылось красными пятнами от крови и желтыми от жидкости, что подтвердило родство.
– Ты нас бросила, – повторила Эйрин. Дени лишь тяжело вздохнула.
– Так было нужно. Поверь. Вы не переезжали? Отвезу тебя домой.
Эйрин вскочила так быстро, что едва не упала. Она схватилась за тумбу и отчаянно покачала головой.
– Бабуля думает, я улетела в языковую школу! Я сейчас в самолете должна быть! Не выдавай! Прошу!
– Мойрова тень… ну ты и врушка! – сказала Дени, но потом рассмеялась и толкнула сестру в плечо. – Ладно, остаешься до утра, а завтра я решу, что с тобой делать.
Дени поставила чашки в раковину, добавив их к немытой посуде, что осталась после ужина и обеда. Эйрин поджала губы, но ничего не сказала.
– Спать будешь на диване. Кровать уже занята мной и Локи. На пол его не выгоню, он мой друг.
– Хорошо. – Эйрин сцепила руки в замок. – Почему? Ты была нужна мне.
Дени щелкнула механизмом, поднимая стол, выдвинула диван, распахнула ящик, чтобы вытащить одеяло и простынь, и устало посмотрела на Эйрин.
– Что я должна была сказать? Тебе было чуть меньше шести!
– Могла соврать.
– Чтобы ты возненавидела меня, едва бы вскрылась правда? Нет, спасибо.
Эйрин обижено нахмурилась, теребя подол юбки.
– Я все равно пойду в Соларис. Вернешь бабуле, я найду кого-нибудь другого. Сбегу! И пойду! Я должна вернуться домой. Я не могу больше жить с бабушкой.
Дени закатила глаза. В их семье все такие упертые бараны? Она задумчиво огляделась, пытаясь придумать, как убедить сестренку, что возвращаться некуда. Эйрин выглядела решительно, но Дени догадывалась, что сестра блефует, пытается манипулировать ей, а сердце вдруг неприятно кольнуло – это ее шанс встретиться с Джейкобом. Мало того, что он расскажет, что сейчас творится в Соларисе, возможно, отговорив тем самым Эйрин от похода туда, так еще и сама Дени сумеет поговорить с ним и спросить про записку. Может, после этой встречи она сможет его наконец отпустить?
– Ну? Ты отведешь меня домой?
– Посмотрим. Но сначала мне надо поговорить с одним человеком.
– С кем?
– Бывшим мужем.
Эйрин вздернула брови, перевела взгляд на правую руку в поисках кольца, но Дени закатила глаза.
– Говорю же, бывший. Давай спать, уже поздно.
– Я и тебя искала. Даниэлла…
– Дени.
– Я правда больше не могу жить с бабушкой. Она…
– Манипулирует, чтобы заставить тебя делать так, как нужно ей, – подсказала Дени и, увидев кивок, продолжила: – Пытается сделать из тебя копию себя. А еще лишь наша прекрасная Фейт знает, как жить, что делать, а все остальные – идиоты. Знаю, проходила. Может, потому и сбежала.
– Дени… может, я могу…
– Завтра. Давай спать.
Эйрин открыла было рот, чтобы задать миллион вопросов, что жужжали у нее в голове, словно пчелы, но, заметив взгляд Дени, решила повременить.
– Я помою посуду?
– Оставь, – махнула рукой Дени и упала на постель, похлопала рукой, и Локи запрыгнул к ней.
– Мне не трудно.
– Ой, делай, что хочешь, мы спать.
Дени повернулась на бок, обняла Локи, что развалился рядом, и закрыла глаза, но сна не было. Она прислушивалась к происходящему в ее автодоме, тяжело вздыхала, слыша звон посуды и шум воды. Но хуже всего были мысли, что мешали уснуть. Как убедить сестру не искать дом? Как объяснить ей, какие опасности таит в себе Соларис, не раскрывая главную тайну? Если Эйрин узнает об этом, она вернется, поставит свою жизнь под угрозу. Разве не поэтому Дени ушла от нее двенадцать лет назад? Чтобы защитить?
И эта мойрова записка! Что за странные слова?
«Кровь и кровь, чтоб он нашелся», – это же заклинание? Разве нет? При чем тут оно и ящик Тьмы, за которым охотится принц Подземного царства? И почему принц? Куда делся король? И причем тут она? Неужели нет кандидата получше для всего этого дерьма?
А потом Дени вспомнила про Джейкоба, которому завтра позвонит. Возможно, уже завтра она его увидит. Душа заболела, а воспоминания навалились на плечи многотомным грузом, придавливая к земле и мешая дышать.
Они дружили почти с рождения. Все знали, что они будут вместе, хоть родители и пытались убедить ее подыскать пару получше.
– Некроманты… – говорила мать, недовольно закатывая глаза. – Он тебе не пара!.
– Какая разница? – не унималась Даниэлла, невольно вызывая огонь на кончиках пальцев. – Некроманты – уважаемые семьи, друзья престола. И я… люблю его, мам.
Это Джейкоб вытащил Даниэллу, Эйрин и их бабушку Фейт из горящего дома во время Великого пожара, который унес жизни сотен жителей столицы их страны – Лостхилла. Джейкоб помог им добраться до Терравила, вместе они осели на дно, подальше от Солариса, подальше от опасностей и бед.
Джейкоб согласился вернуться с Даниэллой домой, ведь та надеялась найти их семьи живыми. Но Лостхилла больше не было. Как не было и хранителей жизни, которые всегда управляли Соларисом. Без них страна разделилась, каждый город и деревня стали выживать сами по себе, брошенные на произвол судьбы и на волю хранителей душ.
Даниэлла была уверена, что хранители душ захватили власть над Соларисом, а потому знала, что туда дорога ей закрыта. Она боялась, во что могла превратиться их страна под руководством короля Подземного царства, предводителя хранителей душ Элайджи Блэка. Про его суровость и жестокие идеи ходили жуткие слухи, от которых кровь стыла в жилах.
И вот как она может позволить Эйрин отправиться в Соларис? Навстречу неизвестности? Даже Джейкоб выбрал Терравил, хотя так мечтал навсегда вернуться домой.
– Дени? – прошептала Эйрин, а Дени вдруг заметила, что шум воды стих. Она распахнула глаза и заметила сестру, что переминалась с ноги на ноги, стоя рядом. Локи вскочил, но, вопреки ожиданиям, лишь завилял хвостом. – Прости, что разбудила!
– Я не спала, – прохрипела Дени, садясь. Она прочистила горло и кивнула на кровать. – Садись.
Эйрин присела на край, погладила Локи, который обрадовался так сильно, что даже подставил ей живот. Дени лишь закатила глаза – на охрану ее пес явно не похож, скорее на предателя.
– Не расскажешь о себе?
Дени покачала головой, опуская взгляд.
– Мы же сестры. Я помню… огоньки на твоих ладошках. Помню, как пламя обвивало твои руки. И помню, как ты мне рассказывала всякие сказки про хранителей.
– Думала, ты страшно обижена на меня.
– Может… – Эйрин все подняла на нее глаза, их взгляды встретились. – Может, у тебя были причины. Не привыкла осуждать людей вот так сразу, пока не разобралась, в чем дело. Да и ты права… я вот тоже от бабушки сбежала. И не планирую возвращаться, если по правде. Я бы…
– Может… слушай, уже правда поздно. Давай спать.
Эйрин обижено кивнула, но ушла спать. А Дени вновь погрузилась в мысли, что мешали ей спать.
И вот что ей теперь делать?
13 мая
Джейкоб Арчибальд пялился в монитор компьютера и изнывал от скуки. Был, конечно, вариант поработать, но он ему не нравился.
За спиной тикали часы, напоминая, как долго еще до конца рабочего дня, а душа тосковала по приключениям, но еще больше по Даниэлле. Джейкоб откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, подозревая, что начальник скоро все же не выдержит и лишит его премии.
«Мойра! Ради нее ты тут, – напомнил себе Джейкоб. – Ты бросил ее, но, может, если будешь работать, накопишь на хорошее жилье, она и простит тебя. Старайся!»
Джейкоб дернул мышку, едва компьютер погрузился в спящий режим. Сегодня начальник ждет от него отчет, нужно сделать огромную таблицу, показывающую, как изменился доход за последние полгода, но мозг отказывался думать.
Слишком скучно.
– Эй, Джейк! – позвал коллега, сидящий за соседним столом. – Кофе хочешь?
– Не, чувак, занят. Надо отчет доделать.
– Как знаешь.
Коллега прошел мимо, а Джейкоб устало помахал на себя галстуком. Как же хотелось уйти из офиса, обрести свободу, быть независимым, путешествовать, но вместо этого он работал агентом в страховой компании, носил деловой костюм и тосковал по приключениям.
Джейкоб уже занес руки над клавиатурой, чтобы все же сделать таблицу, как услышал звонок. Тяжело вздохнув, он потянулся к смартфону, чтобы сбросить вызов, но замер. Лицо озарила счастливая улыбка, а душа запела от надежды. Может, не все еще потеряно!
– Даниэлла! Душа моя! – нараспев сказал Джейкоб.
– Привет… слушай… – Дени замолчала, Джейкоб услышал ее тяжелый вздох. – Помощь твоя нужна. Совсем небольшая. Ко мне тут… сестренка пришла.
Джейкоб выпрямил спину, улыбка померкла, а в глазах зажглось беспокойство.
– Все хорошо?
– Да! Просто… она родителей ищет. В Соларис удумала идти.
Джейкоб нахмурился: он догадывался, что рано или поздно это произойдет. Но потом его глаза загорелись – Дени нужна его помощь. Возможно, они вместе пойдут в Соларис и тогда… он завоюет ее прощение.
– Куда приехать?
– Мы сами приедем. Скажи куда.
– Я работаю в башне в центре города.
– Будем через пять минут. Сможешь?
– Конечно! И… Дени?
Дени молчала.
– Я рад, что ты мне позвонила.
– Ждем тебя.
В телефоне послышались гудки, а Джейкоб улыбнулся так широко, что на щеках появились ямочки. Он схватил зеркало со стола коллеги, которая, к счастью, куда-то вышла, нашел в ее ящике расческу и попытался расчесать неопрятные кудри, но быстро смирился с проигрышем и позволил волосам топорщиться в разные стороны. Карие, почти черные глаза, светились от счастья и нетерпения. Он быстро защелкал мышкой, чтобы распечатать заявление на увольнение, которое подготовил в первую же неделю работы.
– Увольняюсь! Мертвые угодники! Аж дышать легче стало!
Джейкоб кинул на стол начальника заявление и спрятал руки в карманы, довольно улыбаясь. Он наслаждался реакцией лысеющего мужичка, что вечно говорил так рьяно, что капал слюной.
– Джейк! Мальчик мой! Ты подаешь такие надежды… Ленив, но такой потенциал!
– Скучно. Всего хорошего!
И, не дожидаясь ответа, Джейкоб стянул с шеи галстук и кинул его на стол начальника, подмигнул и пошел к двери. Его распирало от счастья, что кружило голову, заставляло сердце биться чаще от предвкушения. Приключения! Его ждут приключения! И шанс помириться с той, кого он любит больше жизни.
Джейкоб скинул пиджак и начал расстегивать рубашку.
– Джейки? Все в порядке? – спросил коллега.
Джейкоб лишь улыбнулся, а потом пожал ему руку.
– Лучше, чем в порядке! Я свободен! Свободен, понимаешь?
Джейкоб скинул рубашку, дыша наконец полной грудью. Словно офисная одежда была скафандром, что сдавливала, стесняла движения и мысли. Коллеги удивленно смотрели, как он, раздеваясь, шел по коридору, кто-то смеялся, кто-то лишь закатывал глаза. А Джейкоб, расстегивая ремень, запел во все горло:
– Я свободен! Словно птица в небесах! – Ремень полетел на пол, пальцы расстегнули пуговку и ширинку. – Я свободен! Я забыл, что значит страх!1
Штаны остались на полу, а Джейкоб в одних трусах шел к лифту, едва не вопя от счастья. Едва дверки захлопнулись, он услышал аплодисменты и смех коллег, что провожали его, а потом поехал вниз – в новую жизнь. Задумчиво взглянул на ботинки и решил, что если уж обрывать связь с офисным прошлым, то полностью. Расшнуровал их и оставил в кабине.
К гардеробу он подошел в одних трусах, ступая босыми ногами по холодному кафелю, и, чарующе улыбаясь, подмигнул женщине лет тридцати, что без смущения разглядывала его накачанный торс.
– Уволился, Матильда! Я свободен, представляешь?
Матильда раскраснелась, заправила за ухо прядь.
– Может, сходим…
– Женат. Увы. Люблю ее больше жизни.
Матильда бросила взгляд на кольцо, что блестело на безымянном пальце правой руки Джейкоба и устало выдохнула.
– Всегда такие красавчики заняты. – Матильда отошла к вешалкам, нашла плащ и подала его Джейкобу. – Буду скучать.
– Спасибо, солнце.
Джейкоб щелкнул Матильду по носу, надел плащ и, пританцовывая, пошел к двери. Ткань шуршала от его движений, напряженные мышцы вырисовывали рельеф на животе, а на щеках появились ямочки от довольной улыбки. Он вышел на улицу, вздохнул полной грудью, едва не крича от счастья, а ветер начал трепыхать его волосы, плащ и семейные трусы в полоску.
– Крылатый случай! – воскликнула Дени, закатывая глаза. Эйрин, стоящая рядом, захлопала ресницами, краснея, как помидор. – Это Джейкоб. Можно Джейк.
– Почему вы развелись? – спросила Эйрин, отворачиваясь. Дени лишь пожала плечами, тяжело вздыхая.
Джейкоб сбежал по ступенькам и подошел к автодому. Он склонил голову перед Дени, но та хлопнула его по плечу, получив в ответ его смех.
Дени едва подавляла порыв броситься на Джейкоба то ли с объятиями, то ли с кулаками, а Эйрин все же несмело повернулась и улыбнулась.
– Эйрин! Рад новой встрече! – Джейкоб взял руку Эйрин, поцеловал. Смущенная девчушка покраснела и закрыла глаза ладошками.
– Застегнись и не смущай ребенка! – шикнула Дени, но сама без тени смущения любовалась кубиками пресса, потом перевела взгляд выше, закусила губу, чтобы не улыбнуться при виде любимых ямочек на щеках.
Джейкоб подмигнул ей, протянул руку, чтобы поцеловать и ее, но Дени покачала головой. Эйрин несмело приоткрыла глаза.
– Так почему вы развелись?
– Технически мы даже заявление о разводе не подали.
– Так почему? Может, и не надо? – не унималась Эйрин, наблюдая, как Джейкоб застегивал пуговки на плаще.
– Надо, Эйрин. У нас непримиримые разногласия. Да, Джейк?
– Как скажет моя королева. – Джейкоб лукаво улыбнулся, а в его глазах скакали смешинки. Казалось, он наслаждался каждой секундой этой неловкой встречи. – Но я бы вернул все назад.
– Секс был хорош, но на этом все, – заявила Дени и поднялась по ступенькам в автодом. – Локи! Ко мне.
– Секс хорош, это да… Но и все остальное было хорошо, разве нет?
Джейкоб залез за Дени и замер. Локи выплюнул мяч, что пытался до их прихода разгрызть, и уставился на незнакомца. Эйрин несмело прошла вперед, смущаясь все сильнее, не зная, куда спрятаться.
– Это Локи. Если я попрошу, он загрызет тебя насмерть.
– Ну, закопаешь меня тогда у Врат. Я не против.
Эйрин закашлялась, Дени лишь хмыкнула.
– Он некромант и любит черный юмор. Привыкай.
– Виноват, – улыбнулся Джейкоб, а потом схватил Дени за руку и притянул к себе. – Поговорим наедине? Прошу.
Дени покачала головой, едва дыша. Сердце гулко стучало, тело рвалось к Джейкобу, но она всеми силами сдерживала себя и пыталась остудить голову. Он не заслуживает прощения.
– Что происходит в Соларисе? Почему ты вернулся сюда? В мир, который ненавидишь, чтобы работать в офисе, который ненавидишь!?
– Потому что… там нет тебя, Дени.
– Кто сейчас у власти?
– Никто.
– Никто? Невозможно…
– Столица разрушена, а трон никто не занял. Каждый теперь сам за себя. Каждый город, каждая деревушка. Все сами пытаются выжить. По отдельности.
– Но почему? Почему хранители душ не заняли трон?
– Я не знаю.
– А хранители жизни? Неужели не нашлись за столько лет?
– Их больше нет.
– Есть…
– Те, кто сбежал в этот мир. Или прячется там… Не знаю. Но люди говорят, что они вымерли.
– Кто-то же должен был занять трон… Хранители душ! Почему они не воспользовались шансом? Столько лет пытались свергнуть крылатых и что в итоге?
– Я не знаю. Никто не знает.
Эйрин часто моргала, пытаясь не пропустить ни звука. Она подошла ближе и кашлянула.
– Крылатые?
– Хранители жизни, – пояснила Дени, стряхивая руку Джейкоба.
– Душнилы – хранители душ, – добавил он, присаживаясь рядом с Локи, который заинтересованно нюхал его ногу. По правде, пес не привык к такому количеству гостей. – Откуда у тебя собака взялась?
Дени закатила глаза, налила сока и спокойно пожала плечами.
– Нашла.
– Нашла?
– Ага. – Дени сделала глоток, облизала губы, вспоминая, как украла щенка у неприятной дамы, которую встретила в очереди в банк. Щенок лаял, скулил, а женщина лишь била его и орала, чтобы тот заткнулся. – На улице.
– Щенком? Сколько ему?
– Больше года, думаю. Паспорта при нем не было. Но он был совсем мелким.
Дени вспомнила, как наблюдала за маленькой крохой, что не переставал скулить от страха и боли, а сердце покрывалось шрамами. Она бы себя не простила, если бы оставила щенка с той женщиной. Недолго думая, она подошла к орущей даме, дала ей подзатыльник и, пользуясь переполохом, схватила ретривера и понеслась к выходу. Ей кричали вслед, кто-то пытался ее догнать, но она держала свою драгоценность под мышкой и бежала так быстро, словно за ней гнался король Подземного царства. Свернув в арку, Дени все же остановилась, чтобы отдышаться и посмотрела в глаза щенка, который перестал скулить и вдруг завилял ей хвостом.
– Это была любовь с первого взгляда, – сказала Дени, наблюдая, как Джейкоб осторожно гладил пса.
– Как он на улице оказался, интересно? – пробормотала Эйрин.
– Мир полон гнилых людей, – ответила Дени, а потом встретилась взглядом с сестрой. – Что ты знаешь про Соларис?
Эйрин пожала плечами, а Дени тяжело вздохнула, догадавшись, что бабушка решила не учить внучку истории их мира.
– Двенадцать лет назад Соларис изменился. В столице, Лостхилле, там, где мы жили, всегда жила и королевская семья. – Дени вздрогнула, отгоняя воспоминания о доме, но душу начало неприятно колоть. – Хранители жизни тысячелетиями занимают трон, оберегают мир от хранителей душ, которые были сосланы в Подземное царство за свои ошибки.
– Занимали, Дени, – поправил Джейкоб. Он поднялся, оперся о стену и сложил руки на груди. – Со времен пожара их никто не видел. Говорят, они все сгорели тогда.
– Не все. Просто оставшиеся прячутся где-то. Вероятно, опасаются хранителей душ, у которых теперь преимущество. Хранители всегда ненавидели друг друга, душнилы злились, что крылатые получили все и живут в мире, а они – среди мертвых, то есть теней.
– И тем не менее, власть они не захватили.
– И это странно. Чего они теперь боятся?
Эйрин слушала их с открытым ртом, жалея, что ничего не знала о родном доме, ведь бабуля всегда заявляла ей, что теперь ее место в Терравиле, в мире, где нет магии.
– Ребят, а… пожар почему случился?
– Бабушка не рассказала? – изумилась Дени, а Эйрин помотала головой. – И ты не спрашивала?
– Она не отвечала. Сказала, что сама не знает ничего.
Дени перевела взгляд на Джейкоба, и тот пришел ей на выручку.
– Магия хранителей жизни начала увядать. У них остались лишь крылья, они теряли контроль, не могли сдерживать душнил, пустот, Врата стали почти беззащитными. И тогда король и королева пошли на крайние меры. И совершили…
Джейкоб замолчал, даже для такого любителя чернухи это было слишком. Он предпочитал шутить, но не исполнять столь ужасные вещи в жизни.
– Они прокляли младенца, Эйрин, – тихо сказала Дени, опустив глаза. – Они решили принести его в жертву Хаосу, надеясь, что он смилостивится и наделит их былой силой.
Эйрин распахнула глаза, зажала рот ладошкой, а Локи, чувствуя ее ужас, подошел и положил морду на колени, желая поддержать.
– Ребенок умер на руках у матери, – вновь заговорил Джейкоб. – А мать… была так зла, испытала такую душевную боль, что как-то сумела вобрать в себя всю силу. До этого она владела одной стихией, как все стихийники, но после стала владеть всеми четырьмя.
– Огонь, воздух, вода и земля, – добавила Дени.
– И она была очень зла на короля и королеву. А потому пошла к ним, чтобы отомстить. А в итоге спалила весь Лостхилл. Она была так сильна, что никому не было под силу остановить этот огонь.
– Можно было лишь бежать. Спаслись… не все.
Эйрин и сама уже пожалела, что спросила. Она гладила Локи с такой силой, словно он мог забрать ужас, что оплел сердце.
– Что с ней случилось? И с королем и королевой?
Джейкоб и Дени переглянулись, встретились взглядами. В глазах бывшего мужа уже не скакали смешинки, остались лишь грусть и вопрос, ответом на который послужил едва заметный кивок Дени.
– Король и королева умерли. А женщина… исчезла. Никто не знает, где она. Думаю, сама себя спалила.
Они замолчали. Эйрин кусала губу, пытаясь осознать и понять все, что услышала. Теперь-то она поняла, почему бабушка никогда не рассказывала ей эту историю – она была слишком юна и слишком невинна, чтобы спокойно к такому отнестись. Кожа покрылась мурашками, а к горлу подступил крик, беспомощный, полный боли и разочарования, но она лишь закусила губу, пытаясь казаться сильной.
– Сядешь за руль? Надо доехать до стоянки какой-нибудь, – сказала Дени. Джейкоб кивнул ей и отошел.
Дени пересела к Эйрин, осторожно погладила ее по спине, а потом вздрогнула, едва сестра обняла ее. Это было так странно – вновь ощущать тепло сестренки, вспомнить, какого это – быть рядом с семьей, с той, кто делит с тобой одну кровь. Но одновременно жутко приятно. Дени прижала Эйрин к себе, погладила по светлым волосам.
– Я думала, хранители жизни – некие ангелы… – прошептала Эйрин, а Дени засмотрелась на ее покрасневший нос в окружении веснушек. – Ангелы, что оберегают землю от мертвых.
– Если бы. – Дени покрылась мурашками, понимая чувства сестры. Она и сама когда-то верила, что все в этом мире делится на белое и черное. Но рано выяснила, что нет истинного зла и добра. Даже самый светлый человек способен воткнуть тебе нож в спину, когда ты меньше всего этого ждешь. – В каждом из нас есть капелька зла. В ком-то больше, в ком-то меньше. Не бывает идеальных людей.
– Даже если у этого человека прекрасные крылья из спины торчат! – крикнул Джейкоб с переднего сидения, заставляя сестер улыбнуться.