Андрей Шестаков
Операция «Вариант» (Как закрывается «Ящик Пандоры») Продолжение
– Ты уверен, что надо сжигать все мосты к отступлению?
– Абсолютно.
– Но этим ультиматумом мы…
– Ставим всех на место, – решительно подтвердил полковник. – Первая часть нашего предположения подтвердилась, а это значит, что ЦРУ сейчас пойдет ва-банк и операция по срыву САИ только начинается. И у нас нет времени политесы разводить. Если военная контрразведка до восьми утра не освободит Тоболина я дам рапорту ход.
– Давай подождем хотя бы до 10.00, военная контрразведка с утра пока раскачается…
– Нет. В 09.00 заседание штаба по САИ, и там руководство третьего Главка будет рассказывать историю как военная контрразведка задержала американца с пробами земли с полигона, и спасла САИ. Если я промолчу… Потом назад ничего уже не вернешь. Победителей не судят. Так, что иди к ним, Юра покажи копию этого рапорта и скажи, если в 08.00 мне не позвонит Тоболин я иду в приемную председателя.
– Может они по домам разъехались, как наш генерал?
– Нет, Юра, они сейчас победные реляции сочиняют и парадные мундиры для награждения отглаживают. Наш генерал вел бы себя точно так же, если бы мы доложили ему о блестящей работе Тоболина.
– Что-то больно злым ты становишься, Андрей, – недовольно заметил Степной..
– Время такое. Проведем САИ – подобрею, а пока иди, Юра и без победы не возвращайся.
12 сентября 1988 года (понедельник)
03.00 (М) – 06.00 (С) – 19.00 (11 сентября (В)) Москва КГБ СССР
Соболев связался по оперативной связи с Рязанцевым, который для этого сеанса связи вернулся в свой кабинет в здании УКГБ.
– Как ты там?
– Нормально.
– Наш Олег сработал, САИ продолжается.
– Молодец, – обрадовался за друга Рязанцев, – а как он сам?
– Нормально. План работы и передвижения американской делегации не изменился?
– Нет. Сегодня прилетают, официальные приемы, вечером банкет. Завтра с утра выезжают на полигон. По дороге посещают в Абайском районе урочище Жидебай – родину великого казахского акына Абая Кунанбаева. Я узнавал у ребят. Там все готово – будут их встречать и угощать, и не только фольклором…
– Так, теперь это все тебя не касается. Еркенов сам там разберется. Ты, как мы обговаривали ранее переходишь на нелегальный режим работы. Через несколько часов руководство Комитета в приказном порядке прекратит контрразведывательную операцию по САИ. У нас остаются только функции по обеспечению безопасности. Твои действия в рамках операции «Вариант» Еркенов больше прикрывать не сможет. На связь с ним не выходи, работай автономно. Если попадешь в поле зрения Уткина или людей из его штаба – это провал. Пришло время показать все чему тебя учили. И помни, что САИ теперь зависит только от тебя. Ты готов?
– Да.
– А твои люди?
– Готовы. Вчера проверял.
– Где сейчас Милнер?
– Собирается в аэропорт встречать свою делегацию. Наружка по нему будет плотно работать. Я на связи по рации.
– Понятно. Завтра утром Милнер возвращается в Москву, значит на проведение акции у него остается только этот день и ночь. Днем он вряд ли будет действовать. Но все равно держи его под полным контролем. После обеда сам неотлучно будь на месте. Особое внимание накануне и после банкета. Наружка нас уже один раз подвела, поэтому надейся только на себя. Работай строго по плану. Есть вопросы?
– Нет.
– Понимаю, что без связи будет тяжело, но я верю в тебя и желаю тебе удачи, она сегодня нам очень пригодится.
– Спасибо.
Соболев положил телефонную трубку и подумал: «Собачья у нас работа. Вместо того, чтобы простыми человеческими словами подбодрить парня, только инструкции, наставления и команды».
06.30 (С) – 03.30 (М) – 19.30 (11 сентября (В)) Семипалатинск
Рязанцев, после разговора с Москвой отправился в гостиницу, обошел ее по периметру, переговорил с нарядами наружного наблюдения, которые контролировали территорию и входы в гостиницу. Затем поднялся в свой резервный номер и постарался сконцентрироваться на проблемных местах операции «Вариант». Максим понимал, что больше такой возможности не будет дальше события будут разворачиваться со скоростью снежного кома.
«Итак мы с Каировым в гостинице берем Милнера под плотное наблюдение до завтрашнего утра. Самое опасное время с начала и до завершения банкета.
Если «Дублер» для передачи оружия приходит напрямую в номер Милнера я перехватываю его на подходе.
Если Милнер выходит из гостиницы для связи с «Дублером». Здесь мы с помощью «наружки» все отработали.
Если «Дублер» с целью передачи оружия попытается проникнуть в номер Милнера, во время банкета Каиров обезвредит «Дублера» и изымет оружие.
А если на связь с «Дублером» выйдет кто-то из помощников Милнера? По версии полковника Соболева это маловероятно. Но если вдруг случится? Придется просить помощь «наружки».
Вроде все логично, но очень как-то просто, а если Милнер пойдет на какой-то нетривиальный ход. Мы готовы? Мы готовы. Да и что это может быть за ход?
Нет таких ходов. Мы их не оставили. Или…
Пойдем от противника. Милнер знает, что мы за ним наблюдаем?
Знает, но думает, что только за пределами гостиницы. Получается, что в гостинице он ничего не боится? Нет. Стоп! Он же все равно будет проверяться. На этаже ничего нет. Значит он естественным образом обратит внимание на дежурную комнату, которая находится почти напротив его номера. Вот ее он и будет проверять. Да, но там постоянно находится дежурная по этажу…
Но он может поручить своему помощнику вызвать дежурную в свой номер и задержать там на некоторое время и за это время обследовать дежурное помещение. Там он вскрывает «Шкаф» с нашим оборудованием и… начинается новый дипломатический скандал, и прощай САИ.
Блин, это моя ошибка. Я вовремя не заметил эту опасность. Вот о чем предупреждал полковник Соболев, когда говорил, что нужно думать за противника. Если бы мы во время подготовки в Москве предполагали, как умеет работать этот Милнер, то я не пропустил бы этот вариант, когда просчитывал эту операцию, но теперь уже поздно. Если бы я доложил Соболеву весь свой замысел, он увидел бы эту опасность, а так я сам…
Стоп. Нет времени паниковать нужно исправлять ситуацию пока есть такая возможность. Что можно сделать?
Установить хитрый замок на двери в дежурку? Не факт, что существуют такие замки, которые нельзя вскрыть, да и сама установка замка, когда на этаже уже будет проживать американская делегация… это вызовет подозрение.
Нет – это не то. Надо искать что-то другое. А если посадить в комнату собаку? Нет – это не сработает. Зачем дежурной собака? Да и американцы не поймут. Нужно что-то побредовее…
Как меня учили в Москве существует ряд условностей, через которые не сможет переступить даже самый большой профессионал…
Ну не ставить же в дежурке гроб с телом безвременно усопшего? Дети-сироты тоже не подойдут… А что, если инвалид на коляске? А что он там будет делать? Помогать дежурной. Интересно… Но не инвалид, а девушка-инвалидка…
Милнер отвлекает дежурную вызовом, вскрывает дежурку, а там девушка-инвалидка…, прикрывая наш «Шкаф» с оборудованием инвалидной коляской, гладит на гладильной доске постельное белье. Должно сработать.
Понятно, что девушка должна быть нашей работницей, которая сумеет сыграть эту несложную роль. Кто это может сделать? Позвоню Геннадьеву, он поможет.
Продолжая обдумывать варианты Рязанцев, пришел к выводу, что план, конечно, очень авантюрный, но времени придумывать что-то получше уже не нет. Приняв решение, капитан позвонил по внутреннему дежурной на этаже американцев.
– Доброе утро, Раушан. Это Максим. Где наш парень?
– Доброе утро. У себя в номере.
– Когда они выезжают?
– Пока они только собираются. Ходят друг к другу, что-то обсуждают, по-видимому, готовятся.
– Хорошо. Если что я у себя в номере. Кто тебя меняет?
– Сауле.
– Передай Сауле, чтобы постаралась никуда не отлучаться. Я как освобожусь подойду. Пусть будет внимательной. А тебе спасибо и пока.
Затем Рязанцев позвонил Геннадьеву и уговорил его разрешить своей молоденькой стажерке Флюре, обрести первый, но такой необходимый для нее оперативный опыт, а в придачу выдать на сутки оперативный реквизит – складную инвалидную коляску.
08.05 (С) – 05.05 (М) – 21.05 (11 сентября (В)) Семипалатинск, аэропорт
Милнер встречал официальную американскую делегацию по САИ в аэропорту. После фуршета, который в ВИП-зоне аэропорта устроила администрация Семипалатинска, Джон перехватил руководителя делегации на подходе к машине и отвлек немного в сторону. Последний с неприязнью посмотрел на сотрудника ЦРУ и спросил:
– Вы уже знаете о решении Госдепа продолжать САИ?
– Да ваш помощник мне уже сообщил об этом.
– Вы когда улетаете в Москву? – с плохо скрываемым сарказмом поинтересовался руководитель делегации
– Завтра утром.
– После ваших приключений Вам лучше не сопровождать делегацию на приемах, поэтому попрошу Вас до отлета оставаться в отеле.
– Хорошо, – внешне спокойно согласился Милнер, хотя изнутри его разрывало желание объяснить этому седовласому джентльмену как он поступал с предателями во Вьетнаме.
– Полагаю Ваша миссия на этом закончена? – с иронией поинтересовался глава делегации.
– Да, но я хотел бы поприсутствовать на сегодняшнем банкете. Вы не возражаете?
– Свое мнение я обозначил, но если это…
– Считайте это моей последней просьбой, – жестко перебил Милнер.
– Ваша организация всегда отличалась крайней бесцеремонностью. К сожалению, не в моей компетенции что-то вам запрещать, но очень надеюсь, что больше мы с вами не увидимся.
«Как знать?» – подумал Милнер, но ничего не сказал, а развернулся и пошел к своей машине.
10.00 (С) – 07.00 (М) – 23.00 (11 сентября (В)) Семипалатинск
Рязанцев зашел к директору ресторана и после обмена приветствиями поинтересовался:
– Есть ли изменения в плане банкета?
– Да, только что звонили из обкома партии банкет будет на полчаса короче, так как американские гости попросили их не утомлять, завтра с утра им выезжать в….
– Я знаю, Ашот Арутюнович, – перебил Рязанцев, предупреждая словоохотливость директора. – Во время банкета вы все время будете внизу?
– Да. Мало ли что может понадобиться…
– Тогда все остается в силе? Я у вас тут погощу?
– Может вам тут стол накрыть? – поинтересовался, сверкнув в улыбке золотыми зубами директор.
– Спасибо, Ашот Арутюнович. Вы главное не мешайте моим людям работать, а после того, как гостей проводим разберемся кому вы тут столы накрываете.
– Да, что вы Максим Николаевич, я просто так в шутку предложил…
– Я тоже шучу, Ашот Арутюнович, но если сегодня вечером хоть кто-то из вашего персонала помешает моим людям…
– Не волнуйтесь, дорогой Максим Николаевич все будет в лучшем виде, как вы говорили. Я лично прослежу…
– Надеюсь все договоренности останутся между нами?
– Безусловно, Максим Николаевич, безусловно.
Спустившись в ресторан Рязанцев, разыскал Айгуль, сервировавшую столы для банкета.
– Привет. Все в порядке?
– Да.
– Директора и бармена я предупредил. Сам буду на месте. Если, что-то пойдет не так, без паники. Доработай все до конца, как обговаривали. Вопросы есть?
– Нет.
– А что ты опять такая напряженная? Боишься?
– Не очень, но… весь ресторан думает, что у нас с вами роман…
– Сейчас сосредоточься на работе. А для романа я тебя с Каировым после того, как уедут американцы познакомлю. Вот это будет роман. Знаешь какие у вас дети будут? Девочки – красавицы, как ты, а мальчики настоящие джигиты, как он.
– Да ну вас Максим Николаевич, – засмущалась Айгуль.
– Только это все потом, а сегодня нам надо хорошо выполнить свое дело, чтобы ваши дети в счастливом мире росли. Поэтому успокойся и соберись. Я отъеду, но через пару часов вернусь. Надеюсь, ты уже будешь в порядке.
– Я постараюсь.
– Вот и молодец.
11.05 (С) – 08.05 (М) – 00.05 (В) Семипалатинск
Рязанцев подъехал к условленному месту возле редакции вовремя, и приготовился ждать, так как знал, что «Журналист» не отличается пунктуальностью и никогда не приходит в назначенное время. Вот и на этот раз он задержался на 25 минут.
– Привет, Марек, ты, как всегда, в своем репертуаре? – строго отметил опер.
– Привет, Макс, ты о чем? – удивился помощник.
– Опоздал, – показал Рязанцев на часы.
– Американская делегация в городе…
– А ты здесь причем? – жестко предъявил Рязанцев. – Ты же только по банкетам специалист?
– Обижаешь, начальник…
– Кончай балаган, – одернул опер. – Ты готов?
– Да, но денег маловато, – сделал соответствующий жест «Журналист».
– Банкет, если что – бесплатный.
– Ну а подготовка к нему, галстук, прическа…
– Ты еще маникюр сюда приплюсуй.
– Какой ты отсталый, Макс…
– Государство не дойная корова, – отрезал Рязанцев. – Деньги получишь, когда сделаешь дело, а пока займи у дяди.
– Он такой же жадный, как и ты, закрыл мне кредитную линию.
– Это твои проблемы. Но хотя бы о том, что ты будешь говорить последний тост ты с ним договорился?
– Да, но поверь это было не легко…
– Да ладно. Они за весь день так наговорятся этих тостов, что к вечеру от них кому-то плохо может стать.
– Они закаленные.
– Все, не морочь мне голову, – рассердился опер. – И слушай сюда. Еще раз напоминаю, как будешь действовать. Ближе к завершению банкета оркестр заиграет завершающий «Канкан». Ты не спеша приближаешься к столику руководителей американской делегации и после завершения номера и аплодисментов громко предлагаешь тост за советско-американскую дружбу. Следишь, чтобы у всех в руках были бокалы со спиртным, подбадриваешь нерешительных и просишь выпить до дна, как у нас принято в доказательство искренности намерений. После чего благодаришь, раскланиваешься и идешь куда тебе заблагорассудится. Все понятно.
– Да…
– Не слышу уверенности в голосе?
– А можно я подойду не один, а с какой-нибудь прекрасной нимфой?
– Можно, только не увлекись этой нимфой раньше времени и не опоздай на свой выход. Это очень важное задание и твое опоздание может в этот раз стать последним.
– Зачем эти угрозы, Макс? – сделал недовольное лицо «Журналист».
– Затем, что ты и ранее неоднократно задерживался, а в последний раз чуть не сорвал мне операцию. Хорошо, что нас выручил твой коллега.
– Что ты такой злопамятный, ну ошибся человек один раз…
– Один раз? У тебя плохо с арифметикой. Но у меня нет времени вспоминать сейчас все твои провалы, поэтому обещаю если ты сегодня не сделаешь все в точности так как я тебе говорю, сядешь на нары. Мне надоело исправлять твои косяки. И никакой дядя из обкома с кичи тебя не вытащит. Ты все понял?
– Да понял я, понял.
– Вот так-то лучше. Если все сделаешь как надо я подарю тебе твое уголовное дело, чтобы ты его прочитал на ночь и утром начал жизнь с чистого листа.
– А деньги? Ты же обещал, Макс? – напомнил помощник.
– Я выполню все, что обещал, а ты сегодня выполни, что ты мне обещал. Я буду все время контролировать тебя, помни об этом.
– Клянусь…
– Не надо, – оборвал опер. – Верить клятвам мелких мошенников – себя не уважать. Иди работай.
На обратном пути Рязанцев заехал в Центральную аптеку и забрал у Цареградской приготовленные пакетики со снотворным. Отблагодарив фармацевта трюфельным тортом, Максим спросил:
– Анна Андреевна, а у вас есть какое-нибудь снадобье для поддержания умственных и физически сил?
– Тебе для чего?
– Да сегодня напряженный день ожидается. Отдохнуть видимо не получится, а мне до завтрашнего утра край в форме надо быть.
Цареградская открыла медицинский шкаф, поискала в каких-то аптекарских склянках и достав одну из них вынула оттуда две большие пилюли и поместив их в бумажный пакетик передала Максиму.
– Вот возьми. Когда почувствуешь, что слабеешь или сильно хочется спать прими одну с большим количеством воды.
– Анна Андреевна, большое спасибо, Вы волшебница. Самая лучшая женщина в Семипалатинске и Семипалатинской области.
– Все, Максим, уходи. Я очень устала и хочу отдохнуть. И потом я лучшая женщина в СССР, как говорит один мой знакомый.
– Полностью с ним солидарен. И…
– До свидания.
08.08 (М) – 11.08 (С) – 00.08 (В) Москва КГБ СССР
Соболев еще раз просмотрел документы, захлопнул папку и встал из-за стола. Взглянув на часы, подумал: «Ждать больше нельзя, а то эти ребята из военной контрразведки подумают, что им, как и американцам можно все».
В этот момент зазвонил внутренний телефон оперсвязи, полковник взял трубку и сказал:
– Соболев слушает.
– Тоболина отпустили, – выпалил Степной.
– Когда?
– Полчаса назад.
– Где он сейчас?
– Едет на уазике в Семипалатинск.
– Информация проверена?
– Да, он звонил с КПП Курчатова Еркенову.
– Свяжись с Семипалатинском пусть возьмут прибытие Тоболина на контроль и пусть сообщат, когда «Омега» прибудет в город.
– Так он сам может позвонить из Управления.
– Нет в УКГБ пусть пока не появляется. Дай указание Еркенову, чтобы встретили Тоболина на въезде в город и на своей машине увезли на конспиративную квартиру, где они до этого проживали с Рязанцевым. Пусть обеспечат его всем необходимым и сделают это максимально оперативно и конспиративно. Никаких выходов в город. Домашний арест. Хватит нам этой самодеятельности на грани закона. По результату пусть доложат. «Омега» отдохнет, отоспится, а там видно будет.
– Почему ты решил спрятать Тоболина? – поинтересовался Степной.
– Совсем скоро будет большой разбор полетов, и я не хочу, чтобы это касалось наших аналитиков. Я эту кашу заварил, мне и отвечать…
Глава 7
12.35 (С) – 09.35 (М) – 01.35 (В) Семипалатинск
Вернувшись из аптеки на входе в гостиницу Рязанцев подошел к Каирову:
– Все в порядке?
– Да. Недавно проверял, звонил дежурной по этажу, «Супермен» в номере.
– Давай во время переговоров по рации будем называть его для краткости «Супер».
– Так точно, кэп, – безмятежно улыбаясь и потягиваясь, отозвался прапорщик.
– Ты давай не расслабляйся, а сконцентрируйся и подтяни дисциплинку. Впереди томный вечер и тяжелая ночь, – строго посоветовал Рязанцев.
– Да ладно тебе, Макс, что в первый раз что ли? – примирительным тоном отозвался Каиров.
– Работать по такому объекту – это действительно в первый раз. Возможно, другого такого случая уже и не представится, с таким матерым шпионом потягаться. Поэтому приказываю, выбрось все свои дурацкие мысли из головы, думай только том, как выполнить задание. Если провалим операцию, то я лично перед строем с тебя погоны сорву …
– За что?
– За все! – разозлился капитан и негромко, но с явной угрозой в голосе прорычал. – Прекрати разговорчики, прапорщик. Ты что до сих пор не понял, как важно для всего нашего государства, чтобы мы с тобой выполнили это задание? Мне некогда повторять, поэтому постарайся вспомнить все, что я тебе говорил всю эту неделю. А сейчас ставлю краткосрочную задачу. Меня в ближайшее время начнут искать все, кому делать нечего. Ты ничего не знаешь и никого не видел. К тебе тоже по этому поводу будут обращаться. Всех посылаешь…, не туда куда ты подумал, а к подполковнику Еркенову, он сам с ними разберется. Долго ни с кем не разговаривай, ссылайся на необходимость свободной линии для связи с руководством наружного наблюдения.
– Даже нашим ничего о тебе не говорить? – озадачился отмобилизованный Каиров.
– Никому! С кем надо я сам свяжусь. И еще, сейчас из ОТО привезут импортную инвалидную коляску, тихо и незаметно поднимешь ее в дежурку на американский этаж.
– А зачем это?
– Так надо. Потом расскажу. Только предварительно созвонись с Сауле.
– А она эта коляска тяжелая?
– Не надорвешься. Говорю же импортная, складная, легкая. Слушай дальше. Скоро к гостинице подойдет молодая девушка, будет тебя искать. Предупреди своих. Ее зовут Мадина. Когда встретитесь, она представится, что от Геннадьева. Проводишь ее в мой резервный номер. Если меня не будет откроешь, пусть посидит подождет. Все понятно.
– Да.
– Рацию давай.
– Вот, Мурка сказал почти новая, приказал беречь, – передавая спецтехнику предупредил прапорщик.
– Проверял?
– Да.
– Полностью заряжена?
– Так точно.
– Частота у нас с тобой отдельная?
– Да.
– Хорошо переключи на частоту вашего зама. Какой у него позывной?
– Товарищ капитан…, – начал канючить Каиров, неохотно переключая частоту.
– Я тебе приказываю это сделать не для того, чтобы его пригласить пиво попить, а для дела, – надавил Рязанцев. – Ты же видишь какая обстановка…, не нервируй меня, прапорщик…
– Десятый, – сказал Каиров, подавая рацию.
Рязанцев нажал тангенту и выдал в эфир:
– Десятый на связи ноль первый. У меня критическая ситуация прошу полномочий.
Через несколько секунд последовал ответ:
– Не засоряйте эфир, переключитесь на свою волну.
Капитан переключился и вновь запросил:
– Десятый это ноль первый, прием.
– Макс ты что охренел на главной частоте сейчас москвич постоянно сидит, а ты…
– Мурка не кипи. Я тут один как…
– Что тебе надо?
– Передай всем постам, что указание ноль первого обязательно к исполнению без промедления и возражений.
– Ты в своем уме.
– Мы с тобой это долго обсуждали, сейчас нет времени по новой сомневаться. Если не отдашь команду – «Супермен» нас точно уделает.
– Когда возникнет необходимость ты мне на этой волне сообщишь что тебе надо – я дам указание.
– Тебя может не быть, а у нас нет времени ждать, когда ты освободишься.
– Я не могу…
– Ты что трус? – разозлился Рязанцев.
– Не дави…
– У меня нет времени болтать с девочками, без тебя обойдусь. Ты для меня больше не Марадона.
– Да ладно черт с тобой… отдам я этот приказ, но при встрече набью тебе морду.
– Договорились. Отбой.
Рязанцев выдохнул и посмотрев на Каирова спросил:
– Прапорщик ты все понял?
– Так точно товарищ капитан.
– Будь постоянно на связи. Я сейчас в ресторан, потом в номер, переоденусь и к дежурной. Переговоры по рации только в случае необходимости. Лишнего не болтать. Все ясно?
– Так точно.
– Работай.
Рязанцев зашел в ресторан и пригласил Айгуль в кабинет директора:
– Все в порядке?
– Да.
– Теперь послушай, что от тебя конкретно потребуется. Примерно в 22.00 оркестр заиграет «Канкан», варьете начнет финальное и самое откровенное свое выступление, все невольно обратятся к сцене. Постарайся, чтобы к этому времени у американцев на столе не было спиртного. Ты идешь с разносом на кухню за чистыми фужерами. Я буду тебя там ждать. Поставишь на разнос пять фужеров для шампанского и в середину бокал с виски, который я приготовлю. Подойдешь к бару и Рашид наполнит фужеры шампанским. Затем дождешься, когда к столику руководителей приблизится журналист и выдвинешься вслед за ним. Журналист будет произносить тост, а ты тем временем разнеси напитки. Первым предложи выбор Милнеру. Он должен выбрать виски…
– А если этот американец возьмет шампанское?
– Скажешь с сожалением, что ты зря старалась, подготовив ему его любимый напиток. Поставишь бокал с виски на стол рядом с ним и сразу уходи к другому клиенту. Ни в коем случае не настаивай и не стой возле него. Спокойно и уверенно работай дальше. На этом твоя миссия закончена. Я буду все контролировать из кабинета директора…
– А что будет в бокале с виски? – не выдержала официантка.
– Давай без лишних вопросов, – как можно убедительнее попросил Рязанцев. – Обещаю тебе, что все будут живы и здоровы. Ты мне веришь?
– Да.
– Ну вот и хорошо, иди работай. Во время банкета я буду здесь. Если что-то пойдет не так, поднимешься – обсудим.
11.22 (М) – 14.22 (С) – 03.22 (В) Москва КГБ СССР
Подполковник Степной, уже окончательно перебравшийся в кабинет начальника отдела, разговаривал по оперативной связи с подполковником Еркеновым из Семипалатинска, когда с совещания у зампреда вернулся Соболев. Закончив разговор и положив телефонную трубку Степной, взглянув на друга, возмутился:
– Они там что с ума посходили? Столько времени без перерыва. Тем более, что люди ночь не спали.
– Все нормально.
– Нормально? Ты на себя в зеркало посмотри, как говорила моя бабушка – краше в гроб кладут.
– Сейчас чайку попьем и все образуется.
– Боюсь даже спросить, чем все закончилось? – настороженно обратился зам.
– Если вкратце. Координационный центр по САИ распустили. Теперь операцию «Паритет» будет вести лично заместитель председателя и начальники контрразведок, в том числе военной и экономической. Все довольны, что делегация США все-таки прибыла в Семипалатинск и послезавтра пройдут совместные испытания, за что руководству военной контрразведки выражена большая благодарность. Разбор провала в гостинице будет осуществлен после завершения САИ. Это все хорошо, но и очень плохо.
– В смысле?
– Все успокоились, думают, что самое страшное уже случилось, что ошибку вовремя удалось исправить и дальше все пойдет по плану. а именно на это и рассчитывали в ЦРУ при подготовке своей операции. Поэтому нам надо продолжать усиленно работать. До начала банкета в Семипалатинске осталось около шести часов. Что там слышно от Рязанцева?
– Только, что разговаривал с Еркеновым. Он тоже почти постоянно находится в семипалатинском штабе, Уткин там как у нас зампред, «шашкой машет». Приказал всем членам штаба постоянно находиться в его кабинете, категорически запретил сотрудникам Комитета приближаться к гостинице, где проживают американцы.
– Это осложнит работу Рязанцева… – заметил полковник.
– Думаю, что не слишком. В гостинице, под видом охраны работают ребята из наружного наблюдения…
– Это я знаю, – нетерпеливо перебил Соболев, – Но, «Омега» докладывал, что в штате сотрудников гостиницы есть агентура контрразведки. Где сейчас Рязанцев?
– Пятнадцать минут назад звонил Еркенову из гостиницы. Доложил, что все идет по плану. На связь до окончания операции «Вариант» выйти не сможет. Если кто-то из агентов контрразведки доложит, что Рязанцев вопреки приказам Уткина находится в гостинице…
– Значит связи с ним не будет…, – словно не слыша Степного, озадаченно повторил Соболев.
– Еркенов сказал, что будет Рязанцева прикрывать насколько возможно, но если «Омега» где-нибудь сам засветится…
– Чем еще мы можем ему помочь? Есть у нас варианты прикрытия помимо Еркенова?
Зазвонил прямой телефон начальника 6 Управления. Соболев поднял трубку, коротко ответил и повернувшись к подполковнику сказал:
– Я к генералу, а ты, Юра, подумай и держи связь с Семипалатинском.
14.26 (С) – 11.26 (М) – 03.26 (В) Семипалатинск
Рязанцев, проверив все ли подготовлено в ресторане, поднялся в резервный номер и застал там стажерку из ОТО. Капитан тщательно проинструктировал ее, рассказал, как в его отсутствие она будет вести наблюдение за этажом и номером объекта. Объяснил, что перед выходом дежурной по этажу из комнаты, необходимо садиться в коляску и изображать девушку-инвалидку, которая работает здесь помощницей. Ответив на вопросы стажерки, Максим в ванной комнате переоделся в костюм охранника гостиницы. Затем набрал дежурную по американскому этажу.
– Сауле как наши дела?
– Нормально.
– Наш парень до сих пор в номере?
– Да.
– Кто-нибудь еще на этаже есть?
– Нет американцы с приема еще не вернулись, горничные все убрали и спустились вниз.
– Хорошо мы сейчас тихонько спустимся через аварийную лестницу. Выйди, встреть нас, если кого-то заметишь, предупреди. Дверь в дежурку на замок не закрывай, чтобы мы вошли максимально быстро. Все поняла?
– Да.
– Умница, действуй.
Беспрепятственно проникнув, под прикрытием дежурной в ее комнату, капитан познакомил Сауле с Мадиной. Еще раз проинструктировав обеих, отрепетировал моменты возможного проникновения Милнера в дежурную комнату. С первого раза не получилось, капитану не понравились действия подопечных и он сделав ряд замечаний, предложил повторить. После нескольких дублей попросил девушек продолжать шлифовку отдельных моментов, а сам открыл ключом большой «Шкаф», стоящий рядом с дверью, вплотную к стене, отделяющей комнату дежурной от коридора. Этот внешне обыкновенный мебельный шкаф представлял из себя обустроенный всем необходимым временный пункт наблюдения за подходами и входом в номер Милнера. Левая, меньшая часть шкафа была отделена от пункта наблюдения и заполнена постельными принадлежностями и посудой для нужд постояльцев. Подобный «Шкаф» Рязанцев видел во время обучения в Москве и при подготовке к операции «Вариант» попросил своего друга – заместителя начальника оперативно-технического отдела майора Игоря Геннадьева подготовить детали по подобию мебели в гостинице «Иртыш». Большую помощь при этом оказал начальник 6 отдела подполковник Еркенов, который на предприятиях Семипалатинска пробил материалы необходимые для изготовления «Шкафа». За сутки до заезда первой американской делегации ребята из ОТО под руководством Геннадьева установили пункт в комнате дежурной, оборудовав его специальной техникой аудио и визуального наблюдения.
Рязанцев зашел в пункт, сел на встроенный стул и закрыл дверку. Посмотрел в окуляр. Коридор был пуст, а до двери в номер Милнера, казалась можно было достать рукой. Отрегулировав приборы визуального наблюдения, Рязанцев надел наушники аудиоконтроля и приготовился ждать развития событий.
12.17 (М) – 15.17 (С) – 04.17 (В) Москва КГБ СССР
Когда Соболев вернулся от Туманова, Степной уже накрыл стол и не слушая возражений друга, объявил обед. Быстро уничтожив рыбные консервы, бутерброды с колбасой и сыром, во время чаепития продолжили обсуждение.
– Генерал приказал воздержаться от любых действий по «Паритету». Отозвать Рязанцева и Тоболина. Поддерживать связь с Еркеновым и при малейшем изменении обстановки докладывать ему лично. Он сам будет принимать решения и докладывать зампреду.
– Получается, что он нас отстранил? – встревожился Степной.
– Да, нет, – успокоил полковник, – Туманов опытный партработник и, если что пойдет не так кто-то должен будет отвечать, поэтому генерал нас пока не отстранил. И это хорошо, а то бы пришлось прятаться в твоем кабинете и продолжать операцию «Вариант» нелегально. А так – работаем.
– А приказ про ребят?
– Сегодня все решится, завтра может быть, отзовем, – невозмутимо пообещал Соболев.
15.30 (С) – 12.30 (М) – 04.30 (В) Семипалатинск гостиница «Иртыш»
Милнер обладал удивительным хладнокровием, которое не раз выручало его в критических ситуациях. Даже перед самыми сложными операциями он умел расслабиться и впасть в оцепенение, которое при необходимости мгновенно скидывал и превращался в сгусток энергии.
Встретив утром делегацию и получив указание руководителя оставаться в гостинице, Джон по возвращении из аэропорта вернулся в номер и переодевшись в спортивный костюм спокойно разлегся на диване. Он слышал хлопанье дверей, лихорадочные сборы и отъезд делегации на прием в местную мэрию, но никак не реагировал на эти звуки. Мысленно прокрутив в который раз предстоящие вечерние и ночные действия и перебрав варианты возможных осложнений из-за контрмер противника, Джон приказал мозгам и телу отдыхать.
