Андрей Сергеевич Манохин
Закулисье мести
Роберт не видел большую часть из того, что происходило в той комнате (не знал, что Мэган накачали наркотиками), но ему хватило и тех нескольких минут. Доктора разрывало на части от боли и несправедливости. Он окончательно понял, что вся его деятельность последнее время была неправильной. Ему ненависть и месть закрыли глаза на все те ужасные вещи, что он творил. Хотелось просто провалиться сквозь землю. Чигрински даже не мог смотреть на фото дочери, словно чувствовал, что она его возненавидит за случившееся. Роберт понимал, возвращение Квентина через какое-то время приведёт к ещё худшим последствиям. У парня не было рамок и хоть каких-то принципов, которыми, пусть и иногда, владел его отец. В этот момент в кабинет вошёл Тони Абрахам. Перед этим в коридоре он о чём-то ругался с одним из приспешников Шекли. Взгляды докторов пересеклись. Вид у обоих был не очень. Молодой доктор уселся в соседнее кресло и тяжело вздохнул. Тело ещё немного болело после ударов Квентина.
– Док, я, если честно, и до этого был со многим не согласен, но теперь всё приобрело иной характер. Мы словно в заложниках, и участвуем в вещах, которые я совсем не приемлю, – Тони явно был обеспокоен.
– Я…тебя понимаю. Но в данный момент…ничего не могу сделать. Теперь мы повязаны.
– Нужно что-то делать. У нас ведь теперь даже ходов отступления нет. Когда был Брайн Шекли, я хоть осознавал, что мы сможем выйти сухими из воды, то сейчас нет. Этот Квентин совсем безбашенный. Он не думает о последствиях. Я не хочу садиться в тюрьму, или ещё чего хуже.
– Скажи, Тони, зачем ты вообще согласился на моё предложение? Ты же понимал, что действия будут незаконными и опасными? – Роберту стало любопытно.
– Конечно, понимал. Я бы в любом случае становился преступником. Но, при этом, хотелось иметь какие-то рамки дозволенности. Я ненавижу нашу власть в городе. Точно также, как и вы. Мой отец несколько раз пострадал от действий чиновников, которым было на него наплевать. Он лишился работы, так и не смог найти ничего стоящего. В итоге мы жили в самом бедном районе города, где до нас никому нет дела. Вы даже не представляете, какое это гетто. Словно это и не Нью-сити вовсе. До сих пор не понимаю, как два таких разных мира (мой район и центр) спокойно могут находиться так близко, и все считают это нормой. Отец спился. Мать вкалывала на нескольких работах, чтобы прокормить нас с сестрой. Но, в итоге младшая сестрёнка заболела, а лекарств нам так никто и не выделил, хотя должны были. Она умерла на руках матери. Именно тогда я и решил, что пойду в медицину, буду помогать, лечить, спасать. Мне везло, я смог выучиться, потом найти хорошую работу в фармакологии…
– Ты талант, – перебил его Роберт. – То, каких высот достиг за такой короткий срок, поражает. Стал лучшим в своём деле во всём городе.
– И это всё бестолку, ведь я не смог спасти свою мать от редкого вирусного заболевания, которое часто распространяется в бедных районах. Такое происходит в южных регионах страны, либо в Южной Америке или Африке, где почти целые города являются трущобами. Но здесь Нью-сити. Один из лучших по всем показателям городов мира. И у нас есть места, где люди кое-как выживают. Технологии шагают семимильными шагами, а разница между богатыми и бедными только растёт. Нам отказали в быстрой квоте. Сказали ждать очереди. Мама не дождалась. У властей есть деньги чтобы сразу всем дать лекарства, которые стоят невероятных денег. Просто им это не нужно. Многие мои разработки уходили просто так на чёрный рынок, перепродавались другим организациям в иных странах. Власти лишь зарабатывали деньги на этом, но никак не заботились о здоровье людей, которым нужны лекарства. Поэтому я и расторг все контракты с правительством.
– По бумагам, насколько знаю, ты сейчас числишься фармакологом где-то в Европе.
– Так и есть. Когда вы предложили эту работу, я долго думал. Но, моя ненависть к властям превышала все нравственные устои. Хотелось жестоко и сильно отомстить всей этой власти. Показать им, что они не Боги, а такие же смертные люди со страхами. Я не до конца понимал, что творю и в чём участвую. Сначала это забавляло меня и воспринималось как справедливое наказание для них. Но сейчас. Сейчас мне страшно.
Глядя в глаза Тони, Роберт прямо видел себя. Точно такое же ощущение. Но перед ним сидел совсем молодой парень, которому ещё жить и жить. И от этого на душе становилось только хуже, ведь именно он предложил Абрахаму эту работу. Значит, он виноват.
– Этот взрыв здания, – продолжал Тони. – Сколько там могло погибнуть невинных людей. Я даже представлять не хочу. А это похищение женщин. Я увидел состояние девушки, которую вынесли из душа. Она там еле живая. Это чудовище избивает её и насилует. А мы сидим рядом и ничего не можем сделать. Как до этого дошло? Там маленькая девочка своими глазами видит, что вытворяет он с её матерью. У вас же была дочь, док. Какие чувства вы испытываете?
После этих слов, глядя в глаза коллеге, Роберт и не заметил, как слёзы ручьём покатились по лицу. Это была боль, которую он не мог остановить.
– Вы ведь понимаете, что Квентин убьёт нас сразу же, как только мы пойдём против него. Ему плевать, кто мы и что мы. Это не его отец. Здесь неадекватное чудовище, которое не ценит никакую человеческую жизнь. Он просто найдёт замену и всё. И всё. Но, знаете, что самое страшное, – Тони тяжело вздохнул. – Похоже, что Лорио теперь сотрудничает с Квентином и не считает это чем-то плохим.
– Серьёзно? – Роберт был ошеломлён. – Алонсо теперь вместе с ним?
– Судя по всему. Хоть он и был ещё несколько часов назад также шокирован всем происходящим, теперь спокойно с ним общается, смеётся и веселится. Они там что-то обсуждают по всем чиновникам, которые сейчас в лабиринте. Видимо, переметнулся на его сторону. Когда Лорио латал меня, в его голосе звучали нотки поддержки Квентина. Он не ругал его.
– Знаешь…, наверное, такое стоило ожидать. Алонсо всегда был не от мира сего. Ещё когда числился одним из лучших пластических хирургов в городе. Его многие нетрадиционные системы лечения и операции могли вводить в ступор. Не зря на него часто писали жалобы. И при этом он оставался популярным врачом. Я прекрасно помню, что Лорио сразу же согласился на эту работу, не раздумывая. Я всегда ощущал в нём некий садизм.
– И что будем делать? – спросил Тони.
– Не знаю. Давай пока последим. Не стоит сразу перестать с ним общаться. Надо последить за ситуацией. Но, нужно думать. Чем дольше мы будем сидеть сложа руки, тем всё хуже обернётся.
– Это точно, – утвердительно закивал Тони.
***
Хоть ненадолго, но Эби удалось уснуть. На несколько минут забыться от того, что с ней произошло. У неё не было никаких сил. Боль шла по всему телу. Начиная от паховой области, заканчивая головой, которой она несколько раз ударилась об пол. У неё не осталось никаких мыслей, лишь чувство нескончаемой боли, которое не собиралось уходить. В какой-то момент начали сниться кошмары, которые были даже хуже того, что с ней произошло. Девушка открыла глаза. Ничего не изменилось. Она всё также находилась в той же самой комнате. Приподнявшись, Эби посмотрела в другой угол. Зои спала крепким сном недалеко от матери на отдельном матраце. А вот Мэган просто сидела в углу с полностью отрешённым видом, глядя на пустую стену. Обеими руками она обняла собственный живот, нервно его поглаживая. Вид женщины совсем не понравился Эбигейл.
– Мэган, в вами всё в порядке? – с трудом выговорила она.
Лицо женщины медленно повернулось к девушке. Её грустное выражение стало ещё более удручающим. Периодически с глаз капали слёзы. Она пыталась что-то сказать, но просто хватала воздух ртом. Так продолжалось несколько секунд.
– Что с вами сделал этот монстр? Он не только вас бил?
– Он…он что-то дал мне. Я не знаю, что…это.
– Боже мой, – Эби подползла к женщине, но не знала, как ей помочь.
– Я…я…я не чувствую. Я его больше не чувствую, – в этом голосе было столько боли.
– Что…вы не чувствуете? – Эби не понимала.
– Я…я не чувствую ребёнка. Словно…он…он там умер. Я не чувствую.
Мэган склонила голову и стала смотреть на свой живот. Секундное замешательство сменилось осознанием и шоком в глазах Эби. Она впала в ступор. Эти слова камнем ударили по её голове. Девушка не знала, что Мэган была беременной. А женщина продолжала плакать, поглаживая свой живот. Это была душераздирающая сцена.
Глава 14
Автомобиль быстро летел над крышами городских домов, умело маневрируя между небоскрёбами. Из-за разрушенного здания парламента часть территории центра была закрыта на неопределённый срок для любых полётов, кроме скорой и пожарных. Поэтому приходилось совершать большой крюк, чтобы оказаться на другой стороне города. Столб дыма до сих пор был виден с любой точки Нью-сити. Это выглядело страшным предзнаменованием. Джилл, смотря через окно автомобиля вниз, замечала, что всё вокруг поменялось. Транспорт резко поубавился повсюду, особенно в воздухе. Сотни вывесок и экранов резко перестали что-то показывать и вещать. Многие люди просто бежали куда-то по улицам. Паника охватила весь центр. По полицейской рации сообщили, что большое количество жителей вышло демонстрацией к зданиям правительства и официальной резиденции мэра. Они требовали объяснений по поводу взрыва и особенно видео, которое транслировалось на весь город. Судя по всему, разгонять людей никто не собирался, потому что это могло стать триггером к ещё большим последствиям. Похоже, власти совершенно были к такому не готовы. Джон периодически посмеивался с этих переговоров, понимая всю беспомощность руководства из-за их вранья, которое в один момент вырвалось наружу. Пролетев центральную часть города, автомобиль взял курс на восток, где на территории самых бедных районов находилась городская тюрьма. В какой-то момент большой экран в машине сам собой включился.
– Похоже, власти решили всё-таки пообщаться с горожанами, – с усмешкой произнёс Джон.
– Это транслируется на всех каналах, – заявила Лора.
Джилл заметила, что на многих экранах на зданиях, тоже началось вещание. Судя по всему, как и с тем видео, здесь трансляция шла повсюду. Правда в этот раз уже провластная.
На экране появилась большая студия главного новостного портала города, который являлся официальным голосом властей. Молодая ведущая, явно немного нервничая, старалась улыбаться на камеру и выглядеть серьёзной и спокойной.
«Добрый день, дорогие жители Нью-сити. С вами новости на канале ONE. Это экстренный срочный выпуск. Я, Эми Формер. И сейчас я передаю сообщение от нашего правительства и мэра по произошедшему событию. Сегодня чёрный день для нас. Просим жителей не поддаваться панике и сохранять спокойствие. Меньше часа назад наш город был атакован террористами. Им удалось отключить многие наши системы безопасности и проникнуть в здание парламента, где и произошло страшное преступление. Огромное количество взрывчатого вещества было приведено в действие смертником, отчего практически всё здание парламента было разрушено. К сожалению, в этот момент многие чиновники находились на своих местах. Взрыв был такой силы, что повредил и ближайшие постройки. Все силы брошены на спасение людей, которые оказались под завалами. Сейчас известно о 45 погибших и более 70 раненых. Разбор завалов продолжается. Есть опасность разрушения части ближайших домов. Спасатели и роботы ни на секунду не останавливаются. Огромная просьба не пытаться добраться до здания парламента. Вся территория на данный момент оцеплена. Нам не нужны другие жертвы. Обо всех изменениях информация будет доноситься до жителей сразу же. Власти ничего не скрывают от людей».
Ведущая на секунду замолчала. На столе с ней находился стакан воды, который она залпом выпила. После чего, набрав воздуха, продолжила говорить.
«Теперь же разговор пойдёт о видео, которое вы все смогли увидеть. К сожалению, сообщаем вам о том, что все системы видеонаблюдения, вещания и безопасности были подвержены хакерской атаке. Никто не ожидал такого одномоментного нападения. Поэтому на всех экранах, которые подключены к единой сети, оказалось видео с неким мужчиной. Сейчас по этому вопросу проводится проверка. Из-за системы защиты видео наши эксперты пока не могут точно ответить, откуда и каким образом оно было загружено в сеть. Также пока нам неизвестно, кто именно говорит на этом ролике. Нет информации, является ли этот человек гражданином Нью-сити. Стоит отметить, что все слова, которые были им произнесены, совершенно не соответствуют действительности. Это говорит преступник, который намеренно пытается дестабилизировать обстановку в городе, дискредитировать власть в глазах общественности. Будьте уверены, что руководство делает всё возможное, чтобы найти этого человека. Все его слова – ложь. Правительство ничего не скрывает от своих граждан. Мы пытаемся создать абсолютно свободное демократическое общество, где нет места ненависти, злобе и гневу. И уж точно не нужно впадать в панику и выходить на улицы. Вся ситуация под контролем. Не видитесь на уловки преступников. Им только это и нужно. Мы будем вас информировать каждый час о происходящем в городе. Надеемся на ваше понимание. Берегите себя».
После того как ведущая замолчала, картинка начала затухать, а на фоне заиграла расслабляющая музыка. Джон, просто как сумасшедший, начал смеяться. Было такое чувство, что он и не хотел так делать, но это вырывалось из него само собой.
– Почему вы так смеётесь? – удивлённым тоном спросила Лора.
– Ну…а как тут…не смеяться, – сквозь слёзы смеха заявил детектив. – Ты слышала, что они там наговорили?
– Да. Мне кажется для подавления паники и возможных возмущений выбран правильный текст с объяснениями. Нельзя сейчас нагнетать обстановку.
– Такие слова лишь усугубят обстановку. Тут и дураку сразу понятно, что власть врёт. Нагло врёт. Даже в такой ситуации она не хочет признавать собственные ошибки. А этот текст, как плевок в сторону граждан. Любой здравомыслящий человек поймёт, что тут одна ложь. Теперь люди станут ещё хуже относиться к правительству. Им нужно было признаться хоть в чём-то, извиниться. Граждане лишь сильнее будут не доверять им. Это очевидно. Власть глубже закапывает себя.
Джилл смотрела на это, слушала и была в полном шоке. Она даже и представить себе не могла, что в таком городе, как Нью-сити, может происходить весь этот кошмар. Ей казалось, будто она спит и видит страшный сон, который с каждой секундой усиливается. И глядя из окна автомобиля на то, что происходит на улицах, становилось только хуже.
***
Городская тюрьма с высоты птичьего полёта серьёзно возвышалась над всем вокруг. В теории её можно было бы спокойно принять за крупный завод, которых в этом районе невероятное количество. Такой же краснокирпичный цвет, непонятный каскад построек, наложенных друг на друга, и десятки труб, тянущихся к небу. Джилл, которая практически не посещала эту часть города, была немного шокирована увиденным. Здесь, даже с высоты всё выглядело очень бедно. Много старых полуразвалившихся домов, в которых могли жить десятки, если не сотни, людей. Узкие улочки, ничего яркого и цветастого. Наоборот, всё серое и невзрачное. Огромное количество мусора. Многие граждане жили прямо на улице. И трубы. Сотни труб, из десятков заводов, одного типа, тянулись к небу со всех сторон. При этом из них шёл дым, который старался скрыть весь тот ужас, что творился внизу. Пролетая рядом с такими местами становилось тяжело дышать. По словам детектива, власти врут будто бы это экологически чистые отходы, которые сбрасываются в воздух.
– Но ведь есть же технологии, которые позволяют…, – начала говорить Джилл.
– Ты ведь понимаешь, что это нужно строить новые заводы, полностью менять технологию. У них и так это есть, но в других районах. А тут. Всё менять. Это же сколько сил и денег нужно потратить. Кому это надо. Их и так устраивает. А чтобы задавали меньше вопросов, район просто отгородили от остального города. Да построили специальные ветряки, отгоняющие дым от центра куда подальше. Делов то, – усмехался Джон.
И действительно, это был единственный район, который отделён от остального Нью-сити высоченным бетонным забором. Причём перед ним ещё шла широкая пустая территория. И хотя в ближайших районах тоже имелись не самые примечательные и современные участки, с этой территорией ничто не могло сравниться. А апогеем всё этого была тюрьма. Стоящая на самой границе города, она представляла собой просто невероятное нагромождение зданий друг на друге. По сути, это был бывший завод, который переформатировали под новые функции. При этом ему явно расширили территорию, добавив несколько соседних сооружений. Всю тюрьму окружили высоким и толстым забором, а также искусственным рвом с водой. Вообще место выглядело совершенно неприступным. Здание было окружено практически невидимой специальной лазерной сеткой, срабатывавшей тут же, если её пересекал заключённый, который этого делать не должен. В небе летали дроны, постоянно мониторившие ситуацию. За тюрьмой, где заканчивался город, шла пустошь. Совершенно пустынная территория, там ничего не росло, и никто не жил. Выглядело это вместе с видом района очень печально. По словам Джона, сейчас из этой тюрьмы практически невозможно сбежать. Раньше бывали такие случаи, но они заканчивались плохо для преступников. Лишь дважды удавалось совершить крутой побег. И, если в первом случае это закончилось поимкой в этом же районе спустя несколько дней, то вот второй случай оказался удачным. Один человек смог сбежать и не быть пойманным. Причём удивительно то, что совершил он это в пустоши, где практически нет возможности спрятаться. Но спохватились поздно, и ему удалось добраться до лесов, где он и затерял свой след. Это самый необычный и удачный побег в истории города. Прошло уже почти двадцать лет, а преступника так и не нашли. Именно после того случая всё систему безопасности полностью поменяли.
Чтобы оказаться внутри тюрьмы, нужно преодолеть кучу проверок и контрольных постов. Лишь Лоре было проще всего. Для роботов, которые работали в полиции, достаточно преодолеть лишь один пропускной пункт, созданный специально для них. Но в целом, для детективов, а тем более для такого человека, как Джон Симмонс, это не составило слишком много времени. Практически каждый, кто проверял его, здоровался с ним и улыбался. Детектива тут знал каждый. Джилл с удивлением смотрела на это. Он был настоящей легендой, а каждое его появление в тюрьме сразу становилось событием. Даже несмотря на последние годы работы. Один из охранников заявил, что здесь добрая половина самых опасных преступников была поймана именно Джоном. Это вызвало ещё большее уважение у девушки, когда она глядела на Симмонса.
Главный холл в основном здании удивительно не походил на всё вокруг в тюрьме. Новое, высокотехнологичное место, которое больше бы подошло крупному зданию компании или бизнес-центру. То тут, то там передвигались роботы, специальные летающие мини-автомобили и лифты переносили посетителей в нужные корпуса. Кучи экранов с информацией преследовали человека в любом месте. Хотя, по словам Джона, если зайти в корпуса, где сидят самые опасные преступники, то там даже близко не увидишь такого. Всё очень древнее, старое и максимально отталкивающее. Словно вошёл в учебник истории, во времена, когда такие тюрьмы были нормой, и отбывать там наказание было страшной мукой. Хотя сейчас, по словам Симмонса, происходило разделение для преступников. Условия жизни их в тюрьме разнились. Они не были настолько уж ужасными, для некоторых даже очень хорошими. Многое ещё зависело от поведения человека, который отбывал срок. Руководство тюрьмы всегда мониторило ситуацию, находя лучшие решения работы этого места. Но для самых опасных преступников, всё-таки, условия были очень тяжёлыми.
Два больших стола информации встречали гостей. Естественно, за ними находились роботы, а не люди, что явно не нравилось Джону, но ничего поделать он не мог. Подойдя без улыбки и с серьёзным лицом, подал свои документы и жетон пятого разряда.
– Добрый день. Добро пожаловать в городскую тюрьму Нью-сити. Я VL-8, ваш персональный помощник. Чем могу помочь?
– Я бы хотел получить доступ к общению с одним из осуждённых. Его зовут Томас Брин. А также отдельную изолированную комнату для этого общения, – очень спокойно заявил Джон.
– Скажите, была ли подана вами заявка на эти условия? В данный момент…
– Нет, не была подана. Но, думаю, это не проблема сейчас, ведь так? У меня есть разрешение полиции, – перебил робота детектив.
– Подождите секунду, мне нужно сообщить о вашем визите.
Робот будто отключился и застыл на месте. Джон просто начал ждать. А вот Джилл выглядела немного напуганной. Её в принципе это место не привлекало, но вот данная ситуация беспокоила.
– А это нормально? – почти шёпотом спросила она.
– Такого правило тюрьмы. Нужно сообщать заранее руководству, если ты хочешь получить доступ к одному из заключённых. Лишь в редких случаях возможны вот такие экстренные ситуации, – заявила Лора.
Вскоре робот пришёл в себя. Он внимательно посмотрел на Симмонса.
– Простите за ожидание. Сейчас к вам подойдёт заместитель начальника для дальнейших указаний. Спасибо, что пользуетесь услугами городской тюрьмы.
После этих слов робот отошёл от посетителей и начал что-то проверять на большом цифровом экране. Джон лишь усмехнулся. Обернувшись, он заметил, как к нему быстрым шагом двигался статный высокий мужчина в пиджаке. Поравнявшись, тот немного улыбнулся и пожал руку.
– Детектив Симмонс, какой приятный сюрприз. Меня зовут Дональд Брасковиц, я заместитель начальника тюрьмы. Чем могу помочь?
– О, как. Помню, когда я вас видел прошлый раз, ваша должность была пониже. Быстро вы поднялись, – иронично заявил Джон.
Мужчина немного скривился, но постарался не подавать вида. Он взглянул на всю троицу и немного удивился странной, на первый взгляд, компании.
– Я, вроде бы, уже всё сказал вашему роботу. В чём проблема? Я бы хотел увидеться с заключённым.
– Просто понимаете, нам никто ничего не сообщал из детективного бюро или полиции о визите. Тем более, ситуация, которая сегодня произошла, усилила безопасность нашей тюрьмы, и мы не принимаем ничьи заявки. А Томас Брин, к тому же, относится к категории очень опасных преступников, доступ к которым возможен с разрешения лишь начальника, – Дональд старался говорить ровно и чётко, но явно его голос подрагивал.
– Как тут резко всё поменялось, гляжу. Но, насколько я знаю, существуют исключения. Тем более, я имею высший уровень доступа, как детектив, и спокойно могу общаться с теми людьми, которых сам же и посадил за решётку. Дело относится к сегодняшним событиям, поэтому требует незамедлительных действий.
Джилл заметила, что детектив говорил грозно и мощно, явно давя морально на оппонента. Она ещё не замечала такой стороны Симмонса.
– Послушайте…
– Нет, это вы послушайте. У меня нет времени. Мне нужна отдельная комната и час времени на общение с заключённым. Насколько я знаю, вы легко можете наблюдать за нашим разговором, так что не вижу проблем. Самого начальника сейчас нет на месте?
– Он должен скоро приехать.
– У меня нет времени ждать его и получать разрешение. Если промедлить, могут быть ещё жертвы. Вы этого хотите?
Симмонс очень умело умел давить на человека словами. Мужчина явно колебался. Простояв в молчании несколько секунд, он, всё-таки, сдался.
– Хорошо, я даю вам доступ. Но, сразу же сообщаю начальнику о вашем визите. Вам придётся его дождаться.
– Без проблем. Спасибо за понимание, – иронично ответил Джон.
После этого всем троим выделили специальный транспорт, который отвёз их к допросной комнате. Серого цвета помещение не имело окон. Кроме стола, четырёх стульев и огромного монитора, внутри ничего не было.
– Мистер Симмонс, вам не кажется эта ситуация немного странной? У вас ведь есть допуск, почему они так реагируют? – спросила Джилл, когда они оказались внутри.
– Видимо, руководству есть что скрывать, – заявил детектив.
– Вы подозреваете в чём-то начальника тюрьмы? Это серьёзное обвинение, – сказала Лора.
– Я пока просто говорю. Не надо уже мои слова как-то истолковывать. И я этого человека знаю очень хорошо. В отличие от тебя.
Лора больше ничего не стала говорить в ответ. Робот периодически начал понимать, что лучше не спорить с детективом по некоторым вопросам.
