Анатолий Ханеня
Солдат Империи. Книга первая. Закат

Взяв в руки бинокль, я открыл люк и высунулся по пояс из башни. В этот момент увидел вспышку и через три секунды разрыв снаряда позади себя. В оптику чётко было видно, как четверо талибов затаскивали на крышу реактивный снаряд. Нырнув в башню, я начал крутить её и поднимать ствол для наведения на цель. Выстрел резко ударил по ушам и отозвался в мозгу тяжёлым эхом. Снаряд не долетел до цели метров сто – сто пятьдесят и разорвался перед кишлаком.

– Заряжай, – крикнул я и стал делать поправку на цель.

Второй снаряд тоже не долетел.

– Сейчас ответят, – сказал я и посмотрел на Юру.

Тут меня осенило я закричал как бешенный:

– Механик, заводи, назад с высотки. Таджик механик –водитель всю ночь по радиостанции слушал музыку и разрядил аккумуляторные батареи. Звали его Шараф, на русском понимал сносно, но накурился марихуаны и плохо соображал.

– Заводи мотор, узкоплёночный ишак! Я тебя пристрелю как собаку! Ты слышишь меня мусульманин?!

– Аклематор поломался, оке, – ответил Шараф и сощурил и без того глаза-щёлочки.

– Какой аклематор поломался? – спросил я.

– Моя не могу заводить машина, аклематор, поломался, – толдычил своё басурманин и отводил взгляд в сторону.

Тут меня осенило: Аклематор – это аккумулятор, а поломался – разрядился.

– Нам пиздец, этот абориген с горы Памир аклематор поломал, мы движок не заведём. Задуши его Юра, всё равно помирать в этом гробу с дизельным двигателем. Стоп! Эй, ты, придурок! Включи заднюю скорость и зажигание. Юра заряжай бронебойным.

Шараф понял сказанное мной и включил заднюю скорость и зажигание, он даже на придурка не обиделся, потому как понимал, что может быть пиздец.

Выстрел толкнул танк, двигатель чихнул и заурчал, машина медленно двинулась задним ходом.

– Жми на газ, козлина горная! – закричал я на механика.

Танк съехал с высотки и пропал из зоны видимости талибов. Они растерялись и не знали, что им делать: стрелять или не стрелять по высоте, на которой уже не было танка. И всё же два снаряда пролетели над нашими головами и взорвались у нас в тылу. Реактивный снаряд должен иметь направляющее устройство, ствол реактивной установки, трубу подходящего диаметра, шифер на крыше дома, но с такого направляющего точно не прицелишься. Значит установки у них нет, но всё равно применяют реактивные снаряды. «С этим разобрались» – подумал я, а вот почему наш снаряд не достал до кишлака, ведь до него не более полутора километров. Я стал рукоятку вертикального подъёма пушки и с удивлением увидел, что подъём осуществляется лишь на половину, а дальше рукоятка не крутиться и не поднимает ствол на нужный угол. Надо ремонтника, что бы посмотрел в чём дело, подумал я. Юра с ошарашенным видом смотрел на меня, я ему улыбнулся и сказал:

– Поживём ещё и собак пожарим, и водки попьём, и может под паранджу к какой-никакой нырнём, а, Юра?

Юра в очередной раз убедился в моих способностях, что чуйка меня не подвела и на этот раз. Он что-то бубнил себе под нос и с восхищением, смешанным с необъяснимым страхом, смотрел на меня.

– Бля буду, ты – шайтан-ага. Тебе прёт, как тому слону, – сказал он и добавил, -Так, я не понял, чурека душить или где?

– Можешь слегка над ним по извращаться, сломать, что-нибудь, только он должен вести танк и слышать команды, понял меня, Юра?

– Понял, – ответил тот и добавил. – значит, ничего нельзя.

– Покашмарь его, но не очень, чтобы заикой не стал.

– Сделаю как надо. Где эта сволочь!? – зарычал Юра и полез в сторону механика.

День был насыщенным, пополняли боекомплект, заливали топливо, завтракали, обедали, ужинали. А в перерывах выскакивали на возвышенность, наносили удар по противнику и быстро съезжали с возвышенности, чтобы переждать обстрел реактивными снарядами. Пришли два ремонтника, русский в таджикской одежде и местный, ученик-стажёр. Копались около трёх часов, но подъёмный механизм пушки отремонтировали. Теперь надо было проверить работу в деле. Мне пришлось подняться на высотку, где сидел наш наблюдатель и лично посмотреть на цели в бинокль, чтобы знать где нанести удар. Вечерело, солнце садилось на западе, танк медленно поднялся на возвышенность и выбрал цель перемещая ствол пушки в нужном направлении.

– Заряжать без команды, двигатель не глушить, поставить на заднюю скорость. Десять осколочно-фугасных.

– Выстрел.

– Готово

– Выстрел

Несколько домов на окраине кишлака, имеющих крышу из шифера, превратились в руины и пыль. Затем обстреляли три группы пехоты и на этой минорной ноте закончился день.

Мы сидели у костерка и ели лагман с овощами и хлебом, когда часовой окликнул кого-то идущего из нашего тыла. Оказалось нас посетило начальство. Масуд с охраной и Иванов с несколькими советниками из России. Поздоровавшись с пришедшими, пригласили к столу, в общем провели протокольные мероприятия, оказали уважение пришедшим, предложил разделить пищу и выпить чаю.

– В России уважают мусульман? – в продолжение разговора месячной давности спросил Масуд у меня.

– Уважают и чествуют за храбрость, – ответил я.

– Назови хоть одного, – резко сказал лидер северного альянса и пристально посмотрел на меня.

– Муса Джалиль, – произнёс я, – Его именем названа улица в Москве.

– Кто он, что сделал такого, что его именем назвали улицу в России?

– Герой Советского союза, снайпер в Великую Отечественную войну, воевал за Россию против немецких захватчиков, убил много вражеских солдат, – ответил я.

– Как я проверю, что это правда? – спросил Паншерский лев и пристально посмотрел на меня.

– Спроси у генерала, – ответил я и кивнул в сторону Иванова, который о чём-то разговаривал с моджахедами из нашей охраны и косился на нас, пытаясь услышать о чём мы беседуем.

Месяц назад Масуд пересёк границу по приглашению Правительства Таджикистана и России для проведения переговоров, получение техники и вооружения для борьбы с талибами. В северном Афганистане он контролировал три провинции и имел армию приблизительно тысяч в шестьдесят. Но в последнее время талибы предприняли наступление и существенно потеснили к Таджикской границе северный альянс. Его люди обучались в Таджикистане у наших советников, которых прибыло к границе около двух тысяч человек. Изучали систему залпового огня «Град», крупнокалиберные пулемёты, гранатомёты, вождение танка и тактику боя с бронетехникой. Ни нам, ни Таджикам не нужны были талибы у границы. Поэтому территория Масуда была буфером и гарантией не проникновения на нашу территорию отмороженных, хорошо вооружённых талибов. Поэтому северный альянс вооружали, обучали, советовали, показывали, что и как. При первой встречи с Масудом, он не понравился мне. Много вопросов, много недоверия, резкий, дерзкий, но в тоже время вежливый.

– Как ты будешь воевать за нас, ты же другой веры? – звучал вопрос и проницательный взгляд.

– А кто тебе сказал, что я буду воевать за вас, я буду помогать вам в вашей войне. И вера здесь ни причём. У нас в России много мусульман и у нас хорошие отношения друг с другом, – отвечал я.

– А есть известные мусульмане? – звучит его вопрос.

– Есть.

– Назови кто? – недоверчивый взгляд.

В этот момент меня вызвали по радиостанции и разговор оборвался. Мы встречались ещё несколько раз, то на нашей территории, то на его, куда мы выезжали с вооружением, но поговорить не удавалось

Он не забыл о чём мы говорили и при случае продолжил разговор.

*******

Несколько недель мы пасли соседей: привычки, время прихода с работы, время ухода на работу, когда ложатся спать, до каких смотрят телевизор и прочее. Получив подтверждение об отсутствии хозяина квартиры в четверг, мы прибыли по адресу, «зашкерились»* и стали ждать определённого часа, попутно сверяя действия соседей с нашими наблюдениями. Хозяин, а точнее хозяйка квартиры, по четвергам отрабатывала безбедное проживание в двух комнатной квартире своему любовнику, известному в определённых кругах, подпольному цеховику Якову Изансону. Репертуар был один и тот же, ресторан, подпольное казино, в час пятнадцать прибытие на квартиру, одноразовый секс и храп до восьми пятнадцати, затем в восемь сорок пять выход согнувшись, чтобы скрыть лицо, посадка в такси с одним и тем же номером и водителем и отбытие к своей семье. Через пятнадцать минут выходила красавица, Соня Рубцова, с огромной статной овчаркой, чтобы посетить ближайшие кусты и исполнить утренний собачий ритуал. Прогулка длилась час, затем был завтрак и нехитрый досуг неработающей, но обеспеченной женщины. Нас интересовал промежуток времени в четверг с девяти пятидесяти до часа десяти минут ночи.

За три часа нужно было подняться на второй этаж по балкону, нейтрализовать собаку, найти небольшой сейф и вынести его. Собаку решили брать на прикус, так как вариант с тигриными экскрементами не проходил. Он был хорош за городом, где сторожевые собаки почуяв запах тигра гавкали, но не подходил или забивались в свои конуры. В квартире лай собаки нам был не нужен, поэтому решили воспользоваться уколом сильнодействующего снотворного. Эти маленькие хитрости я доставал через своего соседа, который работал в Московском зоопарке. Он не спрашивал зачем, просто брал за дерьмо двадцать баксов за упаковку снотворного -сто. Вопрос «за что будет хватать овчарка», тоже не стоял остро – левая рука. Овчарки в этом плане бестолковые. Что подставили – за то и хватают. Другое дело «алабаи». У них волчьи повадки, укус в руку, в ногу и отскок, чтобы снова атаковать. Но и овчарка могла поломать кости на руке при захвате, особенно когда сопротивляешься.

Наматывать на руку телогрейку не очень удобно при подъёме на балкон и гарантии нет, что не прокусит. Эту проблему я решил заранее, дома. Достал старую хоккейную форму и из двух щитков на ноги изготовил защиту на левую руку. Правда, повозился с ножовкой по металлу, шилом и суровыми нитками. Но зато получилось компактно и надёжно. Для верности, сшил нарукавник на защиту из войлока, которая натягивалась на защиту сверху. Остаётся самое главное, чтобы все вовремя легли спать и удача улыбнулась нам в эту ночь.

Подрядился на эту работу я случайно. В перерывах между службой, на которую меня призывали по мере необходимости нашему весёлому государству, мне приходилось работать в личной охране, грузчиком, экспедитором, всем, кем придётся, лишь бы заработать на жизнь. Сосед с третьего этажа имел три ходки и связи в блатном мире. Встретившись на лестничной площадке между этажами, поздоровавшись и обменявшись дежурными фразами «как жизнь», он сразу перешёл в атаку:

– Есть тема, можно бабла срубить по лёгкому.

– Пропихивай, – ответил я.

– На одного авторитетного человека есть компромат, барыга один в сейфе держит у любовницы. Сейф маленький, если принести не вскрытым, то отвалит реальное «лаве»*.– изложил сосед.

– Сколько? – спросил я.

– Всем хватит, – последовал ответ.

– А всем, это сколько? – продолжал настаивать я.

– Три, четыре человека. Входите, вяжете соску и забираете сейф. Да. там собака, овчарка, – поделился планами мой битый жизнью сосед.

– А ты? Участвовать не будешь? – в свою очередь поинтересовался я.

– Нет. За наколку дадите 20% и мне хватит.

Я задумался, а точнее сделал вид, что заинтересовался, но уже сразу понял, что развод по жиже, но продолжил разговор.

– Рискуют четверо, а делёж поровну. Так?

– Ну, да, – произнёс сосед и осёкся, поняв, что я его просчитал моментально.

– Три процента за глаза, – произнёс я.

– Не, не прокатит. Мой «замут», я решаю сколько, – с обидой в голосе ответил сосед.

– Удачи, – сказал я и двинулся в верх по лестнице на свой этаж.

– Погоди, всё решаемо, – уцепился за соломинку бывший сиделец.

– Всё решено, – ответил я, не оборачиваясь, продолжил идти в верх.

– Согласен. Десять, – прозвучало за спиной.

Поднявшись на площадку и повернув направо, чтобы продолжить движение в верх, ответил:

– Я решений не меняю, три и не гульдена больше.

Он промолчал в ответ, я ушёл не прощаясь. На следующий день он позвонил в дверь.

– Привет.

– Привет.

– Пять и вопрос решён, – начал с порога сосед.

– Не начинай торги. Если есть что по делу – трёкай, если нет – арривидерчи, дел много.

Насупившись, сделав злое лицо, он сказал»

– Только смотри, не вздумай меня кинуть, не прокатит.

– Пустой разговор, я за сказанное всегда отвечаю.

– Расклад такой…, – начал он.

– Стоп! – осадил я его, – Хочу услышать от работодателя, сколько и как. Без обид, хорошо? Когда устроишь встречу?

– Дай номер телефона, – выдавил он с нескрываемой досадой.

– В дверь позвонишь, – прозвучал мой ответ.

Мне не хотелось оставлять свой номер. Зачем? Будет по делу и без дела звонить… Да и лишняя информация не к чему.

– В течении часа зайду, – ответил он и ушёл.

Встреча происходила в ресторане «Закарпатские Узоры». Брутальный мужчина лет за сорок пять с манерами аристократа в поучительной форме рассказывал о компромате и как всё это произошло. Увидев моё скучающее лицо, он преобразился и спросил:

– Тебе не интересно?

– Нет, – ответил я и добавил – Эта информация мне не к чему. Мне интересно, где находится и сколько это стоит для меня и моих людей. А остальное мне по барабану, меньше знаешь – крепче спишь.

– Уважаю, – сказал авторитетный человек в определённых кругах, так его представил мой сосед и добавил, – Сразу быка за рога, так что ли?

– А чего разводить по жиже. Дело надо делать, говорить – потом, – ответил я и понял по выражению лица авторитета, что мои слова ему как бальзам на сердце.

– Сейф сорок пять на пятьдесят пять, с кодовым замком и механическим ключом, весит примерно пятнадцать – двадцать килограмм, находится в квартире на втором этаже, обученная овчарка охраняет квартиру. Хозяйка – баба, любовница этого барыги, у которого на меня компромат. Плачу тонну зелени, срок – чем быстрее, тем лучше. Но одно условие, вскрывать буду сам, – выдал информацию авторитет. – Что не понятно, спрашивай.

Я задумался ненадолго и сказал:

– Сейф прикручен к стене или нет? Когда хозяев не бывает дома? Кто и на что обучал собаку? Кто соседи в этом доме, есть ли менты или конторские? Куда выходят окна, к подъезду или от него. Стоит ли сигнализация? Что кроме бумаг на тебя в ящике?

– Много вопросов, сказал работодатель, – и напустив на себя вальяжный поучительный тон продолжил – что в сейфе кроме бумаг, тебя не касается, и остальное узнаешь сам со своими людьми, я плачу хорошие деньги за работу.

– А что же твои фартовые за такие хорошие деньги не возьмутся за эту работу? Я -то тебе зачем? – сказал я и пристально посмотрел в глаза потенциального заказчика.

Он выдержал мой взгляд и тихо сказал:

– Мне моих парней в этом деле нельзя светить, понял? – в его голосе появились металлические нотки, угроза проявилась в интонации.

– Как не понять, всегда лучше чужого подставить за гроши, а если что, то это не мои, залётный фраер обнёс барыгу, так? – сказал я и посмотрел на соседа пристально.

– Думай, что базаришь, – сказал авторитет с уже явной угрозой. – Мне своим компромат на себя в руки давать никак нельзя. А тебя привел мой кент, с которым я на нарах чалился не один год. Сечёшь?

– Двушку «грина» – аванс, срок – месяц, по выполнению работы – ещё четыре, – поставил я свои условия.

– Эй, ты что глухой или такой борзый мне условия ставишь? – Вскипел уголовный элемент. – Штука и вопрос закрыт! – Попытался надавить на меня потенциальный работодатель.

– Ну что ж., жаль, что не договорились, – вежливым тоном начал я и тут же опережая авторитета добавил, – Извините, что отнял у вас ваше драгоценное время, да и своё потратил в пустую. Позвольте откланяться, господа фартовые. Удачи вам! – Встав, не торопливо двинулся к выходу искоса смотря в зеркало напротив, на реакцию моего нового знакомого. Мой сосед вскинул руку хотел крикнуть и остановить меня, но его схватил за руку авторитет и тихо ему сказал:

– Пусть идет, а мы пока подумаем, что и как.

– Хорошо, – ответил сосед.

– Пообещаем, что он хочет, а потом кинем, когда ящик будет у нас. Ну, аванс придётся заплатить, чтобы поверил, всё равно это будет дешевле, чем сработают наши пацаны, да и светиться не нужно в этом деле. Барыга под Сашей Ростовским ходит, значит будет разбор, «предъявы» не будет, так как фраер-то залётный. Если что, спрос с него, а мы как бы и не при делах. Только тебе придётся на время схорониться, если что. Понял, Серый?

– Понял, – ответил сосед, которого звали Сергей по кличке Серый.

Ещё немного обсудив детали за выпивкой, я отказался с начала встречи, так как принимая угощение, мне сложнее было бы вести переговоры, ещё сложнее уйти, так как был я на мели и не мог себе позволить заплатить за угощение. Но при всех финансовых трудностях я подстраховался и установил под стол «жучка», а за соседним столом сидел мой человек с девушкой который выпивал и закусывал за мой счёт, не забывая при этом писать на диктофон и слушать о чём говорят.

Купаться мы ходили на Москва-реку. Пролезали в дырку в заборе и шли по территории Объединённой Курьяновской Станции Аэрации, проще ОКСА. По пути набирали яблок и груш в неограниченном количестве, так как вся территория была засажена этими фруктовыми деревьями, пили газированную воду в цеху. Затем пройдя двести пятьдесят метров перелезали через бетонный забор и шли по колхозному полю, где набирали морковку. Через триста метров текла река, на которой мы проводили целые дни напролёт. За водой плавали в Коломенское к роднику, который находился на противоположном берегу Москва-реки. Набрав воду в бутылку из-под шампанского, закрыв пластмассовой пробкой, засунув её в плавки плыли обратно. Находится целый день на реке было утомительно, мы развлекались как могли, играли в карты, цеплялись за проходящие баржи, чтобы влезть на борт и прыгнуть в воду на ходу, ходили драться с теми, кто приплывал к нам за морковкой. Иногда делали искусственный трамплин и прыгали по очереди в воду. Трамплин состоял из двоих стоящих друг против друга пацанов, которые держали право рукой за свою левую кисть, а левой за кисть правой руки стоящего напротив. Получалось вроде сцепки, на которую вставал третий держась за головы и после раскачки вверх, вниз на третий раз, когда руки были в верху, распрямив ноги и оттолкнувшись от рук прыгал в верх и вперёд «рыбкой».

Такой способ решили применить, для поднятия меня на второй этаж, усилив третьим человеком. Мы отработали его за несколько дней до часа Х. Подбрасывали меня несколько раз пока я не смог левой рукой зацепившись за нижний козырёк балкона и сделав левой рывок в верх, правой схватится за перила ограждения сверху. Затем сделав движение маятника встал на нижний козырёк балкона. Отрабатывали мой подъём на точно таком же доме, как и тот, где предстояло работать и когда у меня получилось подняться наверх передо мной возникла картина маслом. На двух спальной кровати лежал голый мужик, сверху на нём сидела голая баба и у них была финальная стадия позы «наездница». Увидев меня, от неожиданности баба взвизгнула и хотела спрыгнуть со своего росинанта, но жеребец крепко держал её за талию, так как готовился выстрелить в наездницу. Завалившись на бок пара повела себя не однозначно,

– Что смотришь, сука! – крикнула смущённая женщина, мужчина открыл от удивления глаза, так как от удовольствия они у него были прикрыты и с удивлением уставился на женщину.

Та пыталась вывернуться и спрыгнуть с партнёра, но хватка была насмерть и ей ничего не оставалось ка к влепить ему с левой пощёчину. Задёргавшись в конвульсиях и издав стон, мужик произнёс:

– Сама сука, афигела, лупить по щекам?

Силясь выскользнуть, из-под любовного пресса она ответила:

– На лево посмотри, мудак! Медленно повернув голову и увидев меня, он произнёс:

– Что надо?

– Не отвлекайтесь, я ненадолго, – произнёс я машинально и повиснув на правой руке, перенёс тяжесть тела на левую, развернув корпус и спрыгнул вниз. Махнув рукой трамплину – уходим. Запасным вариантом была пирамида, её мы попробовали на стройке. На четвёртой неделе, отработав все возможные варианты и обсудив все детали, включая форс-мажорные, определив роли в этой операции нам осталось только ждать вечера четверга.

В двенадцать сорок пять зазвонил спутниковый телефон. Сёмен, которого мы приставили ногами к любовной парочке сообщил:

– Дедушка и бабушка продолжают справлять юбилей, – произнёс условную фразу наш соглядатай и положил трубку.

– За дело, – скомандовал я.

Тихо открыв двери машины, в которой были выключены лампы, которые загорались при открытии дверей мы бесшумно покинули её. Постояв несколько секунд в темноте с полуприкрытыми глазами, чтобы привыкнуть к темноте улицы, мы начали выполнять подготовительные действия к основной работе. Створка на остеклённом балконе была приоткрыта в надежде, что хорошо обученный сторож на четырёх лапах чётко выполнит своё предназначение и защитит имущество хозяев. Прикрепив шприц со снотворным к туристической куртке, которая почему-то называлась «штормовка», скотчем, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов я начал разбег к «трамплину» .Трамплин сошёлся с разных сторон за две секунды до моего приближения на отмеченной точке, сцепив руки и присев, что бы мне не слишком поднимать толчковую ногу. Шаг, второй, толчок, выдох от натуги троих моих подельников, захват левой рукой за карниз, рывок, захват правой рукой за перила и стою у приоткрытого окна. Распахнув левой рукой створку, на которой была защита, я приготовился к атаке пса. С глухим рычанием появилась собачья оскаленная пасть и, как я и рассчитывал, вцепилась в мою левую руку в защите. Я сделал движение на себя, что бы раззадорить зверя и не ошибся в своих расчётах. Овчарка напрягла свои мышцы и рывками втянула меня на балкон. Скользнув как угорь на пол балкона я с усилием согнул левую руку, а правой выдернул из колпачка шприц со снотворными с силой воткнул в шею пса нажав на поршень. Выучка дала о себе знать и теряя сознание собака по кличе «Буч» втянула меня в комнату. «Какой я молодец», подумалось мне, «опять не ошибся, вот что значит выучка и холодный расчёт, знание темы и чёткость движений». Теряя сознание, пёс пытался перехватить руку и поскуливал. Доза, рассчитанная на тигра, очень быстро сделала своё дело, пёс отключился и мне осталось только выдернуть левую руку из его пасти. Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, я успокоился и осмотрелся в темноте. Из-за входной двери доносились голоса на лестничной площадке. Подойдя к двери, я посмотрел в глазок, на ступеньках сидел молодой парень, другой стоял, облокотившись на перила, оба курили, один для «понта» сигарету другой «косяк». Обменявшись окурками, они продолжили разговор:

– Псина опять к двери подошла, – сказал тот, что стоял у перил.

– Давай «накумарим» «мохнорылого», – ответил тот, который сидел на лестнице. И оба заржали.

– А что, давай.

Плановые подвинулись к двери, присели на корточки и стали пускать дым марихуаны в щель двери.

«Дебилы переростки», – подумал я и мелькнула ещё одна мысль – «Вот, почему пёсик задержался, накуривался с пацанами». Надев матерчатые перчатки и включив маленький фонарик, начал осмотр квартиры. Сейф нашёлся в бельевом шкафу за платьями. Поднеся сейф к балкону, я поставил его на кресло и вышел на балкон. Издав звук «цы-ть», «цы-ть», прислушался и услышал точно такой же ответ. Взяв на руки железный ящик и поставив на край перила, взглянул вниз, три моих подельника держали в руках брезент и ждали падения сейфа. Издав «цы-ть» я бросил железный куб вниз. Глухой удар о землю через брезент и шуршание ног. «Пора и мне», подумал я и перелез через ограждение балкона, прикрыл створку, повис на руке, перенёс тяжесть на другую и спрыгнул вниз. Приземлившись, быстрым гусиным шагом дошёл до кустарника и замер прислушиваясь. Снял перчатки, куртку, защиту с левой руки проскользнул в кустарник. Добычу положили в багажник автомобиля, машина уехала на место, где мы должны были встретиться позднее. Прошёл метров сорок и встретил своего подельника с двумя стройными и симпатичными девушками.

– Ксюша, Маша, – представил мне Андрей своих спутниц и взяв под руку Машу.

– А это Анатолий, – представил он меня и добавил, – Вперёд, нас ждут весёлые дела.

Ночь я провёл с Ксенией у неё в квартире. Утром, перед уходом спросил:

– Даш свой номер телефона?

– А нужно? – ответила она капризно и с вызовом.

– На твоё усмотрение, – ответил и не дожидаясь ответа пошёл к двери.

– Триста тридцать восемь, ноль восемь, одиннадцать.

– Запиши, забудешь.

– Ни тебя, ни эту ночь, ни твой номер не забуду, – польстил я ей.

– До встречи!

Выйдя из подъезда, посмотрел краем глаза на окна третьего этажа, увидел Ксению, стоящую у окна. Она смотрела на меня прикусив нижнюю губу. Поймав мой взгляд, махнула рукой, я ей ответил, она загадочно улыбнулась. Бабушки у подъезда сканировали меня строгим взглядом и перешёптывались. Алиби себе я обеспечил. Так, на всякий случай. Выйдя на дорогу, поймал такси и поехал на место встречи в Красково. Таксист долго упирался, но услышав от меня: «Два прибора и половину в перёд», – согласился. Подъезжая к месту, увидел наш автомобиль и дежурившего на улице Сашку. Увидев меня, он кивнул головой я остановил такси, расплатился и вошёл в двор частного дома. Лохматый, огромный пёс на цепи высунулся из конуры и зарычал, но поймав мой тяжёлый, злобный взгляд скрылся в своём убежище глухо и тихо гавкая. Дом принадлежал одному старичку по прозвищу «Шухрат Сочинский», в миру Александр Иванович Шухратов. Дедок был последним из могикан по части вскрытия железных, несгораемых ящиков для ценностей. Взялся он нам помочь, чтобы насолить нашему работодателю, с которым у него были старые счёты, да и просьба внучка Сашки не осталась без внимания. Зайдя в дом тихо, я появился для находившихся в нем компании неожиданно.

– Мир вам, – произнёс я и увидел, как все вздрогнули от неожиданности.

– Тьфу ты, леший! Напугал, аж сердце заколотилось, – произнёс дед. – Как ты тихо прошёл мимо Вулкана, он даже не гавкнул. Небось секрет собачий знаешь, раз он тебя за своего принял и не подал голос?

Андрей ухмыльнулся и протянул руку для приветствия.

– Я ему пообещал, что если не гавкнет, то не съем, – отпустил я шутку.

Следом вошёл внук Сашка и сказал:

– Слышь дед, менять надо пса, старый уже, даже не гавкнул на него. Забился в будку и трясётся весь.

Старый медвежатник внимательно посмотрел на меня и мотнул головой.

– Хавка есть? – спросил я. – Жрать хочется, аж живот сводит.

«Шухрат» кивнул внуку, тот ответил кивком и вышел из комнаты.

– За атамана будешь? – произнёс старый. – Ну-ну, поглядим.

– Что Бог даст, то и будет, – ответил я и сел за стол.

– Хорошо, что Бога не забываешь, – нравоучительно сказал дед.

– А где наша молодая семья? Где Семён и Лёва. – спросил я.

– Голубки вышли прогуляться в сторону станции, заодно в магазин зайдут за продуктами, а эти два охламона в нарды катают наверху, – пояснил вошедший Сашка с тарелками в руках, на которых были хлеб и солёные огурцы. Андрей подсел за стол и достал диктофон:

– Послушай, какой куш зацепили в виде компромата.

Надев наушники, включил диктофон и погрузился в записанный разговор. Голоса были приглушённые, но различимые. Речь шла о обработанных камнях шести, восьми, десяти и двадцать карат, на сумму в два с половиной миллиона долларов, об семистах пятидесяти тысяч долларов и восемьсот пятидесяти тысяч евро. Так же обсуждалось вариант «кидка» меня и версия для Саши Ростовского. О том, что Сонька сливает информацию, хочет долю и свалить за бугор. Об каких-то своих делах, понятиях, разработок комбинаций и много всего интересного из жизни авторитета. Собеседники были разные. С Серым был тоже разговор, из которого я понял следующее: его использовали в тёмную и хотели кинуть или обжать на долю.

Вернулись с прогулки и с покупками Сергей и Маша, они были в хорошем настроении. Маша ушла на кухню, чтобы сменить Сашку. Через несколько минут она быстро и ловко накрыла на стол, принесла жаренную картошку, нарезанную колбасу, салат из помидоров и огурцов, порезанный сыр, зелень на тарелке, редиску, лук, петрушку и укроп. Пяти литровую банку разливного пива и три бутылки водки.

– Хороша молодуха, – крякнул дед и добавил, – Дай Бог всем такую.

– Эй, на Марсе, кишкоблудить! – крикнула Маша в люк второго этажа.

Через пять секунд послышался топот ног по винтовой деревянной лестнице. Вероятно, проголодались все, не только я и повторять команду к столу не пришлось. Расселись чинно, оставив место во главе стола хозяину, но «Шухрат» ухом не повёл к призыву о еде. Он сидел спиной к столу за круглым столиком в углу и крутил левой рукой отмычку, а правой делал невидимые нам манипуляции с сейфом. Раздался негромкий щелчок и не поворачивая головы дед произнёс:

– Налейте всем по губастому, за фарт.

– О-о-о-у! – раздались возгласы и аплодисменты в честь деда.

– Да тут казна богатая, – повысил голос Шухрат Сочинский.

– Ну ка, ну ка, – поднялся со стула я.

– Вот это фарт. Действительно фарт. – сказал Сашка смотря в сейф через плечо деда.

– Так русалка, за дело, посчитай лове по шустрому, – распорядился я.

Через двадцать минут Маша озвучила сумму добычи и у всех включая меня отвисла челюсть.

– Ещё брюлики разного калибра.

– Деду и Маше по губастому, остальным по норме, пилотам не наливать, у нас еще есть дела, – сказал я и нахмурился.

– Какие дела сегодня, оторваться нужно по полной сегодня, – зашумели все.

– Что бойцы, забыли поговорку, сделал дело, гуляй смело! – напомнил я. – А у нас есть не доделанные дела.

– А на завтра перенести нельзя? – спросила робко Маша.

– Крутовато ты с ними, – добавил дед.

– Дед, уж кто-кто, а ты лучше всех должен знать, что совершить преступление не сложно, сложнее скрыть его. Если сегодня не скинем ящик заказчику, то возникнут серьёзные подозрения. А так, получите, рассчитайтесь и пишите письма мелким почерком. Если что, то я – не я и лошадь не моя. Что было, то и принесли.

– Ваш пахан прав и резонно рассуждает, – сказал дед.

– Всё, едим, распределяем роли, отход, отрыв. Сдаем ящик и ложимся на дно. Маша, пересчитай лаве, баксы на всех подели, разницу неделимую мне, евро сдаём на покупку медицинского оборудования в наш госпиталь, камни на хранение к Батьке. Если есть другие предложения, говорите, обсудим. Да, и не забудь на грев евро отложить в зону, где Сашкин батя сидит. На общак и лично ему. Тылы должны быть прикрыты, так дед?

– Ты как законник рассуждаешь, – ответил «Шухрат», – По понятиям, по справедливости. Красавчик, – и хлопнул меня по плечу.

Обведя взглядом лица своей команды, счёл нужным дать разъяснения:

– Парни, мы рассчитывали получить шесть штук зелени за работу, нам упал куш гораздо больше. Бог велел делиться. Госпиталь получит оборудование, которое необходимо, об закупке я договорюсь в Германии. Нал разворуют, а так у нас будет персональный госпиталь, где нам и нашим близким и друзьям окажут медицинскую помощь в любое время. Да и тем, кто там сейчас лечится будут помогать лучше, чем сейчас. Камни – это наш пенсионный фонд, да и касса взаимопомощи при непредвиденных обстоятельствах. Кстати, если что, то Батька прикроет. Как потратить стекляшки, каждый решит сам. Бабло в общак – это наша страховка, при пиковом раскладе, но каждому в конверте. Сашкин отец не последний человек у фартовых. Да и дед свою долю честно отработал. Осталось каким-нибудь фуфлом набить ящик и закрыть, чтобы заказчик был доволен. Хорошо бы пару папок с надписью «Дело№». Да, Маша, одну пачку евро помельче нужно положить для достоверности. Как «Шухрат», закроем так же аккуратно, как открыли?