Анатолий Ханеня
Солдат Империи. Книга третья. Возрождение
С войною слава неразлучна
Нет в мире лучше дел войны.
Кто не был ранен,
Прожил скучно
Как осень дни его темны.
(сага об Олафе Тригвасоне)
Восемь разрывов снарядов накрыли опорный пункт и бомбоубежище завалило землёй с кусками бетона и арматурой. Оглушило всех находящихся в бункере и ударило взрывной волной так, что стало трудно дышать. Послышались стоны и надсадный кашель, кто-то закричал от испуга. «Молодой», – подумал я и крикнул не своим голосом.
– Заткнись!
С потолка продолжала сыпаться пыль, стены вибрировали и трещали. Пыль осела и стало тихо. От звона в ушах начала болеть голова и мысли никак не хотели приходить в порядок. Успокоившись и собрав волю в кулак я заставил себя думать и действовать. Нащупал у стены фонарик и малую сапёрную лопатку. Включил фонарь и спросил,
– Все живы? Раненые есть? Найти фонари, включить, провести осмотр друг друга, оказать помощь раненым, провести перекличку!
– Есть, – ответил кто-то и я понял – это сержант Семёнов, контрактник. «Молодец, не растерялся», – подумал я.
Включилось четыре фонаря и стали освещать находившихся внутри. Раненых не было, у двоих из ушей шла кровь -лопнули перепонки. Ещё у двоих запорошило глаза пылью. Синяки и шишки были не в счёт.
– Откройте воду и попейте, оставить включёнными два фонаря. Начинаем откапываться. Ты и ты, – осветил я двоих сидящих рядом бойцов.
– Начинайте. Оружие убрать в сторону. Касками отгребать землю, ссыпать под лавочки и трамбовать.
Шум в ушах стал стихать.
– Меняться каждые пять минут и, парни, чем быстрее откопаемся, тем быстрее поможем другим. В первом бункере шестеро раненых, во втором – двое, в четвертом – один, – сказал я.
Никто не усомнился в моих предсказаниях, так как привыкли, если я говорю, то это так. Два бойца сопели от усердия, работая малыми сапёрными лопатками. Остальные, так же, пыхтели как паровозы, оттаскивая грунт к задней стенке.
– Смена, – произнёс я и бойцы отпряли от завала.
Им на смену протиснулись двое других. Через смену упёрлись в обвалившуюся балку, бойцы молча посмотрели на меня.
– Стоп, перерыв. Достать кислородную подушку, открыть, но только одну.
Я пролез в подкоп и, освещая фонариком, ощупал балку со всех сторон. Затем, положив фонарь, взялся за край балки, со всей силы дёрнул её на себя. Балка пошевелилась.
– Помоги, – сказал я сержанту.
– Берись вот здесь и начинаем расшатывать. Раз, раз, раз.
Балка зашевелилась и подалась на нас.
– Ещё! Ещё! Ещё. Пошла родимая. Осторожно, двинься в сторону. Снимай ремень, – сказал
– Ещё три ремня нужно.
Передали ремни и мы с сержантом связали их вместе.
– Коротко, ещё два ремня, – громко сказал я.
Закрепив за балку ремни, просунув их в щель между грунтом и балкой, попытались тянуть на себя. Балка пружинила и, после нашего рывка, возвращалась назад.
– Где-то не переломилась, вот и пружинит, – сказал я.
– Иди сюда, боец.
– Копай вот здесь, – и указал на верхний угол торчащей из грунта балки.
Через три минуты боец остановился и сказал,
– Упёрся в угол бетонной стенки.
– Отойди, – приказал я и, подойдя, стал осматривать.
– Это угол стены, которая закрывала от осколков. Значит до выхода метр-полтора, не более. Здорово! Чья смена копать? Идите сюда. Смотрите, вот здесь и здесь нужно срезать, вот здесь будете копать на ширину двух лопаток. Не сачковать, быстрей работать, а то пиндосы захватят укреп район и нам придётся в плену побывать. Понятно?
– Так точно! – крикнул один из бойцов.
– Чего орёшь как придурошный, – сказал я и, согнувшись, двинулся в центр бункера.
Присев на лавочку, махнул рукой сержанту, призывая его к себе. Сержант присел рядом и приготовился слушать
– Осталось немного. Сейчас отбери шестерых стрелков и двух пулемётчиков, которые займут лёжки номер 6, 7. И стрелки – позиции 5,6,7,8, а двое – позицию 2 и 3. Пусть будут готовы отразить атаку. Шестерых отправишь к четвёртому бункеру, шестерых – ко второму, к первому отправишь десятерых. Нужно быстро откапать наших людей, а то нам крышка. Остальных направишь на поиск оружия и боеприпасов. Задачу поставь каждому поимённо, чтобы каждый знал куда идёт и что делает. Да, и пусть из каждой группы по двое с оружием займут позиции на бруствере и ведут наблюдение, если потребуется, то и огонь. Сейчас первая группа, которая займёт позиции с фронта, почистит и подготовит оружие и гранаты. Включи остальные фонари и вскрой одну кислородную подушку. А то выскочат наружу и будут как рыбы задыхаться избытком кислорода. Где «головастик»?
– Я здесь, – донеслось из дальнего угла бункера.
– Ко мне. И халабуду свою всю возьми.
Протиснулся между сидящих бойцов компьютерщик с ноутбуком и двумя сумками.
– Ну как ты, боец? – спросил я.
– Ничего, только дышать трудно, – ответил солдат.
– Потерпи, скоро будет легче и дышать и освещение будет естественным. А пока проверь, если есть возможность, работоспособность своих приборов. Потому как они нам скоро очень очень потребуется и без железных солдат, которыми ты управляешь, будет трудно. Понял задание, боец.
– Так точно! – гаркнул компьютерщик.
– Не ори, придурок, в бункере сидим. Глухих только двое, ещё двое слепых и двое ненормальных, которые орут как потерпевшие.
Послышался негромкий смех бойцов. Айтишник тоже улыбнулся. «Значит не обиделся», – подумалось мне. «Хорошо что смеются, значит боеспособность не потеряли».
– Сержант, давай все подушки откроем, всё равно скоро на верху будем, – произнёс кто-то.
– Отставить. Сказано одну, значит одну и не больше. – ответил сержант.
– Что, думаешь нас опять завалит? – спросил кто-то в полумраке.
– А ты об этом у начальства спроси. Оно наверняка знает, – сказал кто-то из пополнения. Послышался звук удара и возглас.
– Ты чего?
– Прикуси язык, а то будешь до конца службы зомби с жидкими мозгами, – произнёс наводчик миномёта.
Который был уверен, что я знал о чём думает каждый боец и мог зло пошутить с крамольником.
– Да ладно, – начал было солдат, но получил ещё раз в бок, притих.
– Не испытывай судьбу, дурачёк. Рад не будешь – это точно, – прошипел кто-то.
Лязгал метал затворов и слышался иногда разговор,
– Дай фонарь, ствол посмотреть, ветошь передай, разряди магазин и по новой заряди. А то песок попадёт и перекос будет.
Чистили оружие по очереди. Сначала восемь человек, затем – ещё восемь и так далее. Двоим бойцам, которые готовились сменить двоих копавших, я сказал,
– Как только прокопаетесь, орать не надо, один – ко мне, другой – расширяет проход, затем оба на поверхность и будете за руки вытаскивать остальных. Понятно?
Оба сказали «да» и двинулись на смену. Через три минуты появился боец и с радостной улыбкой сообщил,
– Прокопались. Свет видно и воздух свежий, только порохом и гарью пахнет.
– Иди к напарнику и делай своё дело, – ответил я.
– Приготовились! Все знают что делать?
Посмотрел на часы – двадцать четыре минуты. «Неплохо», – подумал я, – « Успеют вовремя».
Потянуло свежестью из прорытой дыры в земле.
– Готово, – донеслось из прокопанного штрека.
– Вперёд, – скомандовал я и стал пропускать бойцов из первой группы.
За ними потянулись вторая и третья группа. Выходя из бункера, бойцы, по знакомым переходам, пригнувшись, двигались к брустверу, обходя завалы. Взяв свою винтовку с оптическим прицелом я двинулся на выход. За мной двинулась четвёртая группа и все остальные. Выбравшись из бункера, увидел сержанта.
– Ну как?
– Все как по нотам, – ответил он.
– Молодец, буду ходатайствовать о предоставлении внеочередного отпуска. Да и воин ты что надо, с таким как ты служить легко и приятно, сразу видно не первогодок. -похвалил я Семёнова.
С фронтального бруствера доложили,
– Есть движение, две роты пехоты и два бронетранспортёра.
– Пойдём посмотрим, – ответил я.
– Бойца подбери мне пошустрей и посообразительней.
– Есть.
– «Головастика» береги. Приставь к нему двоих-троих, тоже по умней, и узнай что у него с техникой?
– Будет сделано, – ответил сержант и побежал выполнять мои распоряжение.
Пройдя по полуразрушенным переходам, я подошёл к брустверу и сказал бойцам,
– У кого есть глушители, прикрепить к стволам. Огонь без команды нет открывать, подпустим ближе, на расстояние ста метров, а потом положим всех. Все слышали?
– Так точно! Есть… Так точно, – донеслось с бруствера.
Подошёл сержант и доложил,
– Откопали первый бункер – шестеро раненых. «Головастик» сказал, что обе боевых платформы в порядке, но у «толстой» гусеницу надо заменить. Со второго поста помогают танкисты. Второй танк в куски, прямое попадание. Нач. вооружения доложил, боеприпасы в норме, при обстреле не пострадали, но мало. Скоро откапают остальных.
– Понял, – ответил я и добавил,
– Скрытно бойцов на позиции. На оружие – глушители, без команды не стрелять. Четыре гранатомёта на вторую и десятую позицию.
– Есть, – ответил сержант и скрылся в переходе.
Через минуту подбежал боец, которого в своё время я наказал за то, что слушал в наушниках радио на посту.
– Прибыл в Ваше распоряжение, товарищ советник, – отрапортовал он.
– Пройди по позиции, посмотри у кого нет глушителей на оружии и передай мой приказ им не стрелять. Понял? – он кивнул головой и уже рванулся исполнять приказ, но я успел схватить его за рукав,
– Постой. Посчитаешь сколько надо глушителей и радиостанций с гарнитурой, у нач. вооружения всё получишь, раздашь тем, у кого нет. Заодно, у «головастика» узнаешь как дела и скоро ли он всё подключит, – боец кивнул головой и двинулся выполнять приказ.
Подбежал боец из пополнения, их прибыло накануне вечером тридцать человек, и я не знал как его зовут.
– Товарищ командир, айтишник говорит, что глаза работают и он инфу выводит на планшеты.
– Понял, свободен, возвращайся к «головастику».
Пискнул планшет и пробежала информация, снайперов – три, наблюдателей – два, пехота – сто пять единиц, бронетехника – две единицы. На карте красными кружками с цифрой один обозначились снайпера, цифрой два наблюдатели, синими кружками бронетехника, пехота жёлтыми. Появился мой адъютант и передал мне радиостанцию для связи с бойцами и побежал раздавать радиоприёмники, гарнитуры и сменные батареи.
– «Головастик».
– Есть, «головастик», – донеслось в микрофон.
– Контролируй расстояние до пехоты и «коробок», снайперам данные о наблюдателях и снайперах противника поподробней на планшеты и каждому определи цель. За сто пятьдесят метров предупреди. Контроль неба не забудь. Используй, если понадобится, помощников для связи.
– Есть, – послышалось в микрофоне.
– До противника около пятисот метров, небо чистое, навожу на цели стрелков.
– Принято, – ответил я.
– Отбой.
*****
Было около двух часов ночи. Я стоял у огромного окна и смотрел как падает снег. За спиной потрескивали дрова в камине, который я растопил. На улице стоял мороз градусов под тридцать, может было больше. Но пошёл снег и немного потеплело. За спиной послышались тихие шаги, я обернулся и увидел Марусю.
– Ты чего не спишь? – спросила она.
– Так, не спится, думаю.
– О чём?
– Война скоро будет, – ответил я и обнял подошедшую супругу.
– А ты чего не спишь?
– Проснулась, а тебя нет, вот и пошла посмотреть где ты.
– Пойдём к камину, тем тепло и на огонь будем смотреть.
– Пойдём, только плед возьму.
– Не нужно, там есть на диване, но придётся абаку согнать. Будет ворчать и сопеть.
Я специально собаку называл абакой, а кошку – киска. Маруся улыбнулась и кивнула головой. Трёхместный кожаный диван стоял напротив камина на спинке лежал плед на подушках лежал пяти месячный щенок хаски по кличке Арго. Я подвинул диван поближе к камину, снял большой плед и расстелил его на диван предварительно согнав пёсика. Арго спрыгнул с дивана и прогнулся потягиваясь.
– Ну хватит жопу отклячивать, – сказал я и подвинул собаку в сторону.
Маруся села на диван и укрылась пледом, сняв кусок со спинки дивана. Открыв стеклянную дверцу камина, я поправил в кострище дрова специальными щипцами, положил пять больших кусков каменного угля и сверху совком насыпал древесного. Сел рядом с Марусей, облокотившись в пол оборота на спинку и боковую подушку, и тоже накрылся пледом. Маруся прижалась ко мне и вздохнула,
– О чём ещё думаешь, кроме войны?
Я ответил,
– Муська по лестнице спускается, сейчас придёт и к тебе под плед залезет, а по дороге Арго будет к ней приставать, чтобы поиграться.
– А всё-таки, о чём думаешь?
– Как ты без меня будешь рожать и как тебе будет тяжело, грустно и тоскливо пока меня не будет…Тебе удобно?
– Да, только маленькая Маруся толкается в животе.
– Сейчас кошка придёт, прижмётся к тебе, Маруся и успокоится.
С лестницы спустилась молодая кошка, ровесница собаки, и медленно пошла в нашу сторону, остановилась недалеко от камина. Вытянула мордочку, принюхалась к огню и повернула к нам. Тут из-за дивана выскочил пёсик, подбежал к кошке и стал покусывать её за ухо и теребить лапой холку. Муська ответила лёгким ударом лапы щенку и запрыгнула мне на колени. Левой рукой я приподнял плед и маленький тигр залез под него, урча от удовольствия. Маруся сгребла кошку рукой и она исчезла под пледом. Арго, видя что не ко всем одинаковое внимание, начал поскуливать, просясь тоже на диван и, желательно, под плед.
– Ну тихо, тихо, приятель. Мест нет, весь плацкарт занят, так что не обессудь. Не фига было тусоваться за диваном, надо было места занимать.
Арго сидел на задних лапах, внимательно на меня смотрел и слушал, повиливая хвостом.
– Если хочешь в компанию, то тащи коврик, будешь в ногах тусоваться, заодно и охранять.
Пёс фыркнул и умчался в темноту, через минуту вернулся, неся в зубах коврик. Я помог ему ногами расстелить коврик и сказал,
– Ну вот, все на своих местах.
Арго передними лапами встал мне на колени и попытался меня лизнуть в лицо.
– Не подлизывайся, – почесав за ухом собаку сказал я.
– Ложись на место.
Арго повернув голову к Марусе, лизнул её в локоть, надеясь на протеже от неё. Маруся тихонько рассмеялась,
– Какой хитрец, так и просится на диван.
– Место! – сказал я и собака, повиляв обиженно хвостом, начала укладываться у моих ног.
Вытащив из-за спины подушку я положил её себе на колени. Маруся положила на неё голову.
– Как они оба тебя слушаются. Ты раньше не работал дрессировщиком? – спросил она.
– Мы просто понимаем друг друга, – ответил я, поглаживая правую руку Маруси.
Горящие угли, присыпанные каменным и древесным углём, немного притухли, но постепенно начинали разгораться и светиться рубиновым цветом, потрескивая и, иногда, шипя. Под пледом мурлыкала киска как маленький моторчик. Было тепло и спокойно.
– Ну, так о чём ещё думаешь? – спросила Маруся.
– Колись, фраер, а то запытаю, – и толкнула меня затылком в живот.
– Думаю, что завтра ты отдашь распоряжение бухгалтеру, чтобы он начал оплачивать строительство складов и холодильников и ещё одного корпуса птицефермы. Сразу пусть закупит погрузчики, трактора, прицепы и прочую технику, для теплиц, складов, птицефабрики и рыбных садков. Причём не только для Тагила, но и для всех остальных регионов. Да, и оборудование для фармацевтических фабрик. Всё оборудование нужно получить и распределить в течении двух месяцев. Хорошо?
– К чему такая спешка? – спросила Маруся.
– Это не всё, – продолжил я,
– В течении недели закупишь продукты долгого хранения в большом количестве и всё складируешь в подвале дома. Водки купи, коньяка, сухого красного вина, сахар, соль, спички. Так же, купишь уголь – тонн двадцать-тридцать. В общем столько, сколько в бункер влезет. Посоветуйся с садовником. Пусть подключит ветряные генераторы и включит холодильники. Заполнишь их продуктами , заморозкой. Хорошо?
– Хорошо, – ответила Маруся и подняла голову.
– Ты чего так говоришь, как-будто завещание диктуешь.
– Через три месяца будет война и все предприятия будут работать на оборону страны.
– Так. Далее. Камков, пусть арендует склады под оборудование и сделает закладку тары, мешков, ящиков, картона, полиэтилена, соли пятьсот-шестьсот тонн. Начнёт строительство цеха по производству деревянной тары. Да. И пусть наймёт еще строителей, чтобы работали на всех объектах в три смены. Генеральная доверенность на управление на тебя составлена. Если не хватит денег. Перечислишь из резервного фонда два-три миллиарда. Должно хватить. Короче, нужно закончить все стройки в течении трёх месяцев. Ну, кроме тоннеля из Горячего ключа в Адлер. Там, вероятнее, придётся заморозить стройку, но со временем. Решишь сама. Хорошо.
– А зачем столько соли?
– Для консервации рыбы, овощей, птицы. Это сырьё для производства, да и про специи не забудь, тоже нужно много. Все закупки контролируй через Олю бухгалтера и инспектора Камкова Петра Ивановича. Все закладки пусть проверяет лично Камков. Увеличь им зарплату, лучше в конверте. Прежде переговори с ними. Утром вызови их и сразу дай им тысяч по пятьдесят, и о том, чтобы молчали, предупреди. А я завтра поеду в больницу. Потом, наверное, в Москву улечу, вернусь через неделю. В сейфе лежит список, что нужно сделать и доверенность. Что-то нужно из столицы привести? Вкусняшек, шмоток?
– Сам приезжай, поскорей, – ответила Маруся и вздохнула.
Через пять минут она заснула, а я ещё долго смотрел на огонь и горящие угли и думал о том, что нас ждёт впереди. Заснул я под утро сидя, с кошкой на коленях, которая вылезла из-под пледа и перебралась ко мне. Сон бы тревожный, наверно из-за неудобного положения. Разбудил меня цокот когтей по полу. Это пёс резвился, играя сам с собой. Маруси рядом не было. Она проснулась и ушла досыпать в спальню. Тело затекло и вставать не хотелось. Но в ушах булькало давление мочевого пузыря и я, нехотя, встал и пошёл в туалет и ванную.
Через час в сопровождении охраны выехал в местную больницу, чтобы посильно помочь больным в преодолении недугов. Поездки в лечебные учреждения в последнее время были не частыми. Всё больше на оборонные предприятия, где меня всегда рады были видеть из-за того, что я делал там заказы за свой счёт для министерства обороны. Но, проходя по цехам, я останавливался у рабочих мест и, если человеку нужна была помощь, то я её посильно оказывал. Руководители заводов, начальники цехов смотрели на меня как на чудака, а вот рабочие, в последствии, приходили к нашему дому, чтобы отблагодарить и часто приводили своих знакомых, у которых были проблемы со здоровьем. Если я был дома, то принимал их в комнате охраны на КПП. Сначала их было не особенно много, но потом мне приходилось заниматься больными по 3-4 часа. Когда я стал сильно уставать, но не мог отказать страждущим, тогда вывешивалось объявление, «Приема нет. Целитель восстанавливает силы» или «Уехал в командировку до такого-то». И обязательно, к моему приезду, образовывалась очередь. Охране подавали списки кто за кем, иногда – с указаниями болезни. Подъезжая к дому мой телохранитель звонил на КПП и спрашивал,
– Сколько сегодня? – потом говорил мне.
– Ждут.
Я спрашивал,
– Много?
– Пятьдесят человек. Остальным отказали. Сказали, чтобы приходили в другой день.
Люди приходили в любую погоду, в дождь, в холод. Они шли сами, вели детей, родственников, друзей, знакомых. Тех, кто не верил в исцеление. Пришлось распорядиться, чтобы установили армейскую палатку, положили на пол поддоны и застелили фанерой, подключили тепловую пушку. Поставили столы и стулья, титан для чая, разовую посуду, чай, сахар и разного вида баранки, крекеры. По этому поводу произошёл инцидент с начальником местного УВД. Он решил, что я открыл нелегальный бизнес, кафе. И у меня всегда полно народу. Значит нужно прикрутить комерса, чтобы долю засылал.
Был рабочий день, пятница. Но народу было много. Я принимал посетителей. У меня за шторой сидела молодая женщина с камнями в почках. Я сидел напротив и руками делал пасы над её спиной. Послышался вой сирены, скрип тормозов и хруст снега. Охранник доложил, что приехала полиция. Толстый майор в сопровождении семи сотрудников идёт сюда. Я сказал девушке, чтобы она надела футболку, но не вставала и никуда не уходила, а сам вышел из-за шторы. В дверь вошёл майор и два мента с автоматами. Майор привыкший брать нахрапом и что ему все дозволено, сразу пошёл в атаку,
– Кто тут главный?
Я указал на старшего смены охраны и сказал,
– Он.
– Что тут происходит? Где разрешение на торговлю? Кто выдал его?
Меня сразу разозлило его наглость и я произнёс,
– А ты кто, полицай? И что ты делаешь на частной территории без приглашения? Хочешь, что бы тебе и твоим бойцам в голову выстрелили?
После моих слов из двух боковых комнат появились два охранника с дробовиками и приставили стволы к головам двоих сержантов. Старший смены выхватил пистолет и навёл его в лицо ошарашенного мента. Открылась дверь позади меня и появилось ещё пять моих телохранителей с оружием на изготовку. Молча скрутили руки майору, у сержантов отобрали автоматы и пистолеты и уложили их лицом в пол.
– Что, толстопузый, читать не умеешь? Или слепой, объявление не видел?
На подъезде к воротам был установлен плакат, крупными красными буквами было написано, «Частная собственность, проход только по приглашению».
– Ну, чего молчишь, как рыба об лёд?
– Да ты знаешь кто я такой? – начал было майор, но тут же услышал мой ответ.
– Ты хрен в стакане, вот ты кто. За плакатом, где начинается территория города, ты мент, а здесь – ты налётчик на частную собственность. Понял меня? Или тебе нужно, что бы управление собственной безопасности тебе это объяснило?
Повернувшись к стоящему рядом Никите, начальнику моей службы безопасности, сказал,
– На улице ещё пятеро, разберись с ними. На первый случай – без членовредительства и смертоубийства.
Никита кивнул и сразу принялся за дело. Два кинолога выпустили из вольера трёх немецких и одну бельгийскую овчарку. Открыли въездные ворота и натравили псов на ментов. Охранники через дверь кинулись на ментов и в течении десяти секунд обезоружили и уложили лицом в снег. Затем заковали их в собственные наручники, подняли и расставив им ноги шире плеч начали их обыскивать. Все пятеро было укушены собаками и некоторые кричали от боли, а скорее всего от страха. Слышался диалог моей охраны и полицейских,
– Вы кто? Что здесь делаете?
– Ты что слепой? Мы из полиции! – ответил кто-то.
– Ордер на арест имеется? Нет? Значит вы не полицаи, а налётчики, – раздался голос Никиты. Из палатки встревожено выглядывали люди пришедшие ко мне на приём.
– Не беспокойтесь, граждане, вы находитесь на частной территории и вашу безопасность мы обеспечим, – выдал монолог Никита.
– Ну, пузатый, чего тебе здесь надо? – спросил вернувшийся в помещение КПП Никита.
– Да я вас упеку пожизненно! – перешёл на крик майор.
– Это если выйдешь отсюда живым, – сказал Никита.
В дверь вошёл мой юрист, Пухов Михаил Юрьевич. Представился и с места в карьер начал,
– Вы нарушили закон о частной собственности – раз, ворвались с оружием без ордера на арест – два. Сейчас я сообщу об этом не местным генералам а в Москву – три.
– Мне сказали, что на моей территории незаконно открыли кафе, – начал оправдываться майор.
Мне стало не интересно. Я зашёл за ширму и продолжил прерванное лечение.
– Что там? – шёпотом спросила пациентка.
– Всё нормально, – ответил я.
– Сейчас мой юрист объяснит этому нахалу, что по чём, хоккей с мячом. И будет отрабатывать свою большую зарплату. Пропейте «пролит» в капсулах, курс три банки, а сегодня попейте мочегонный чай. И не доводите свои почки до такого безобразного состояния, диета, минимум соли и острого, раз в пол года делайте УЗИ. Всё. Следующий!
Девушка вышла и её место заняла пожилая женщина. Она села на стул и протянула мне медицинскую карту.
– Зачем это? – спросил я.
– Ну как же без карты, там моя история болезни, – обиженно произнесла женщина.
– Мне она ни к чему, я и так всё вижу. Артериальное давление, аритмия сердца, язва желудка, геморрой, сахарный диабет, больные суставы. Неправильное питание, избыточный вес.
– А как вы узнали? – удивилась женщина.
– Не важно как узнал, важно как лечить будем. Раздевайтесь и ложитесь на кушетку на спину. И, пожалуйста, побыстрее, там на улице ждут люди со своими проблемами и их ещё очень много.
У майора вытянулось лицо и открылся рот от услышанного. Женщина с недоверием во взгляде начала раздеваться. Я мысленно внушил адвокату, чтобы он вывел майора на улицу, всё ему показал и «покошмарил» по полной программе. Миша подхватил майора под руку и потянул к выходу,
– Идёмте, уважаемый, на выход, я вам всё покажу и расскажу.
Выведя его из КПП, он повёл к палатке.
– Оружие верните, – повернулся полицейский к Никите.
– За территорией частной собственности, – ответил начальник моей службы безопасности.
Охрана расковала ментов и их оружие сложили в багажнике УАЗа, где возят задержанных. Миша провёл майора по палатке показав всё без утайки, хотя таить было нечего. Мент спросил некоторых, что они тут делают, сколько платят.
– Да ты что, миленький, он у меня внучку вылечил, так я ему пять тысяч хотела дать. Он как глянул на меня, думала умру со страху и сказал, что если ещё раз деньги буду совать, то все болячки внучки мне вернёт. Господи помилуй, – перекрестилась она.
Тут вмешался в разговор адвокат Миша,
– Уважаемый, Толь Толич, настолько богат, что ему эти крохи стыдно брать у людей.
– А лицензия на медицинскую деятельность у него есть? – ни как не хотел сдаваться мент.
– А она ему не нужна, – ответил адвокат.
– Как это – не нужна? Всем нужна, а ему нет? – упёрся мент.
– Об его деятельности знает президент, министр обороны, министр МВД, министр здравоохранения, образования, и экономики. Этого, мне думается, достаточно, тем более, что здесь опытов и экспериментов не проводится, все эти люди пришли сюда по собственной воле и жалоб пока не было.
« Один хрен, я вам, сукам, не прощу. Руки мне крутили», «Кровью умоетесь». – подумал майор.
Я прочитал его мысли и внушил адвокату ответ,
– Уважаемый, если вы будете называть нас суками и грозить умыться кровью, то мой шеф загипнотизирует вас и будете петь похабные частушки по восемь часов в день, пока вас в дурку не отвезут. А ещё он вам передает, что у вас язва и до пенсии не дотяните, комиссуют по здоровью. Если есть желание, то он вас примет без списка.
Мент выпучил глаза на адвоката,
– Да ты в своём уме?
Миша ему ответил,
– Не удивляйся, он не только мысли читает, но ещё много чего умеет. Так что, будешь язву лечить?
Майор кивнул головой.
Миша под руку привёл майора на КПП и оставил возле шторы.
– Подождите здесь, он позовёт.
Я заканчивал с женщиной и уже давал рекомендации.
– Суставы болят от того, что вес большой, ногам тяжело, возраст уже не молодой, да и давление повышенное от излишнего веса, диету нужно соблюдать, соль исключить из рациона. Знаю, что не легко без соли. Но из-за соли много пьёте жидкости, а по утрам давление повышается и соль откладывается в суставах. Нервничать не нужно. Есть побольше овощей и молочной продукции.
– Так у меня же язва. Мне нельзя кисломолочные продукты, – ответила женщина.
– А вы завтра сделайте гастроскопию и узнаете есть у вас язва или уже нет. Одевайтесь.
Затем мысленно сказал майору:
– Через полторы минуты заходи, сразу сними куртку и сбрую.
Майор зашёл за занавеску ровно через полторы минуты. Он смотрел на меня с недоверием, в глазах уже не было злобы, был испуг.
– Снимай рубашку и футболку, ложись не кушетку, – мысленно внушил я ему.
Он послушно сделал как я ему сказал.
– Бухаешь?
– Ну так. Как все.
– Да не как все, а вёдрами жрёшь. Тебе до рака, пол шага, – сказал я.
– А что делать-то, работа такая, – произнёс он .
Незаметно для него я ввёл его в гипнотический транс. Держа руки над его животом я прикрыл глаза и посылал свои энергетический поток к проблемному месту.
– Горячо, – сказал он.
– Терпи. По утрам – кашу на воде, можно с ягодами или фруктами, в обед, обязательно, лёгкий суп, вечером – овощные салаты. А то ты утро начинаешь с опохмела, да закусываешь салом, в обед разминаешься перед вечерней пьянкой водкой, да пивом. На ужин, в течении месяца, пол лимона через ручную соковыжималку, пучок сельдерея с двумя помидорами, через электрическую соковыжималку, сок лимона добавить в сельдерей , размешать и выпить, Жмых от выжатых овощей полить нерафинированным маслом и с чёрным хлебом на ужин. Так месяц, затем месяц перерыв. И снова повторить. Понял?1
– Да, – ответил он.
– И жена пусть с тобой пьёт этот сок.
– Хорошо, – ответил он.
– Всё, одевайся, через три дня встретимся на выездной коллегии в ДК Окунева. Я тебя с заместителем министра МВД познакомлю. Затем вывел его из гипнотического сна.
Он не понимал где он и что с ним произошло, но всё таки поблагодарил меня и, выходя, попрощался.
Через три дня в ДК Окунева съехалось всё местное руководство МВД города Нижний Тагил и его окрестностей, а также из Екатеринбурга. На входе четыре лейтенанта и майор проверяли списки прибывших и отмечали фамилии. Я приехал без приглашения, так как был лично знаком с замом министра и очень хотел с ним переговорить. На входе уже не молодой офицер преградил мне дорогу и спросил.
– Фамилия, имя, отчество, звание, откуда прибыли?
– Арон Абрамович Румпельштейн, маршал, командующий девятым экспедиционным корпусом, планета Марс наместник императора на планете Земля, – ответил я и мило улыбнулся.
– Чего? – удивился лейтенант. Рядом находящиеся повернулись ко мне и посмотрели с удивлением, как на идиота.
– Плохо со слухом, офицер?
Я был в костюме и поэтому вызвал такое удивление. Был бы в форме, они удивились бы не меньше. Майор сделал жест и остальные лейтенанты придвинулись ближе ко мне, предполагая, что имеют дело с психом. Используя гипноз я внушил им ещё одну шалость. Все пятеро расступились, отдали честь и майор прокричал,
– Да здравствует император Марса, да здравствует его наместник на Земле!
Затем все пятеро повторили хором это приветствие.
– Оркестр, туш, – крикнул майор.
Все, кто не успел войти в помещение и те кто подходил к ДК, удивлённо смотрели на происходящее. Я прошёл в здание, щёлкнул пальцами и пятеро ментов пришли в себя с удивлением оглядываясь.
– Что это было?
Внутри установили металлоискатель, так как должено было присутствовать начальство. Вход с оружием был запрещён в целях безопасности высокопоставленного лица. Меня пропустили вперёд те, кто был на входе и видели шоу с приветствие мне. Не доходя до рамки я послал импульс и рамка зазвенела как с ума сошедшая не переставая. Уловив мелодию звонка я начал манипулировать рамкой и полилась мелодия «Прощание Славянки». Большое скопление офицером с удивлением повернулись к входу и смотрели на меня. Я прошёл через рамку и музыка прекратилась. Пройдя в фойе я встал у колонны и осмотрелся, все присутствующие смотрели на меня и шептались. Появился полковник с повязкой «дежурный» и возвестил,
