Amy Grace
Путь, который мы выбрали
«Мужчина с пальто» – гласило имя контакта. Печальная улыбка коснулась губ. Демид все-таки вбил свой номер в ее записную книжку – какой же он интересный человек. Разносторонний. Эвелин видела его холодную и отстраненную обертку, от которой казалось, что веселье и яркие позитивные эмоции ему недоступны, и при этом узнала внутреннюю теплоту, которую он показывал при разговоре с ней, демонстрируя себя с лучшей стороны.
Для первого дня знакомства было рано судить о личности, но этого хватило, чтобы оставить положительное мнение.
«И, все-таки, поставь пароль», – было в сообщении.
Эвелин тяжело вздохнула.
«Мне он по-прежнему ни к чему», – и ответила.
Ей это было не нужно, – повторила Эвелин сама себе. На телефоне действительно не было ничего важного: почти пустая галерея с парой фото, скаченных из интернета; заметок не делала, кошелек не добавляла, в социальных сетях не сидела, – обычный, пустой телефон, который больше служит для звонков и сообщений, чем для развлечений.
Аделаида всегда негодовала по этому поводу – в ее понимании телефон был почти целым миром. Там она общалась со всеми возможными людьми, вела рабочую страницу по своим ресторанам, постоянно следила за аккаунтами знаменитостей и своих подруг, оставляла кучу напоминаний, которые потом нервировали во время их посиделок, и в целом была продвинутым пользователем, который использовал возможности гаджета на максимуме. Эвелин предпочитала просто вести ежедневник. Бумажный.
Так было проще. Возможно, она и отстала от современной молодежи, но из-за этого ничуть не расстраивалась.
На часах было почти девять. Время с Демидом пролетело в одно мгновение. Кажется, будто они поговорили всего ничего, однако на деле прошло достаточно времени, – и от этой мысли одновременно становилось и тепло, и грустно. Эвелин не влюбчивая. Далеко нет. Просто с этим мужчиной было комфортно: возможно из-за отданного в метро пальто, возможно из-за благоприятной атмосферы вокруг, возможно из-за хорошего отношения.
Демид вел себя с ней как с женщиной – это чувствовалось в его взглядах, жестах, поступках. Пусть прошел всего лишь один день, но Эвелин никогда и ни от кого не чувствовала к себе такого отношения, и это заставляло улыбаться. Цепляться.
Аделаида называет это «первой весточкой».
Эвелин считает, что это просто «хорошее впечатление».
Осознание того, что сестры больше нет, вновь накрыло с головой, заставив вздрогнуть – одернуть себя от мыслей о ней в настоящем времени – и горько, почти отчаянно вздохнуть. Пройдя в небольшое помещение своего кабинета, Эвелин закрыла дверь на замок и тут же сжалась в комок, обнимая себя за плечи. Она не знала, как привыкнуть к этому. Не знала, как заблокировать свои чувства. Не знала, что боль будет такой огромной и почти постоянной. И не хотела никогда узнавать.
Кто бы мог подумать, что придется. Дрожь снова одолела все тело, а истерика подкатила к горлу, практически лишая дыхания. Заметавшись, Эвелин не устояла на ногах, падая на пол и ощущая себя беспомощной в своих чувствах. Слезы подступили к глазам, отчего приходилось упорно сглатывать подошедший к горлу ком и стараться глубоко и ровно дышать, чтобы успокоиться.
Невыносимо горько. Больно. Отчаянье и ужас заполняли все тело, и, дрожащими руками потянувшись к пакету, Эвелин достала оттуда серое пальто, накидывая себе на плечи и прячась в него с головой. В нем она чувствовала себя защищенно, огражденной от всего мира – и сжалась сильнее, не в силах себя образумить. Уткнулась носом в шарф, обвязанный вокруг шеи, и медленно приводила мысли в порядок.
Якорь. Кажется, эти вещи, полученные по доброте других людей, служили для нее спасением от себя самой. Как глупо.
Телефон, лежащий рядом на полу, снова засветился в сообщении.
«От кого: Мужчина с пальто.
Не буду спорить. И я снова забыл свое пальто».
Эвелин усмехнулась, укутываясь в теплую одежду сильнее. Немного задумалась, решаясь с ответом, и взяла в руки телефон, сразу же печатая и отправляя, чтобы не дать себе время для сомнений.
«Кому: Мужчина с пальто.
Договоримся ли мы о том, что оно на время побудет у меня?».
И заблокировала, откидывая технику обратно на пол. Просить незнакомого мужчину отдать свое пальто, – Эвелин выжила из ума. Вздохнула еще пару раз, собираясь буквально по кусочком, и встала, подхватывая с собой телефон. Правильно или неправильно это, отправленного назад не вернешь. Следует лучше подумать о работе, которая сама себя не сделает. Смерть сестры выбила из колеи, жизни – всего. В первый день у нее все валилось из рук, она не могла даже лежать, крича в подушку от горя, отчаянья и неверия в произошедшее.
Прошла к столу, проводя пальцами по гладкой и твердой поверхности, и села на мягкое кресло, поправляя пальто, соскользнувшее по плечам вниз. Перед ней лежал рабочий ноутбук – старичок, повидавший на своем веку огонь, воду и медные трубы, вытянул все курсовые проекты и дипломную. Любовно провела по верхней закрытой крышке – и открыла его, зразу же запустив систему. На экране показалась загрузка, после которой высветился рабочий стол с фотографией ночного города.
Открыла папку с документами, специально подготовленных на этот месяц, и запустила первым делом график сменности, собираясь внести правки в свою и Анны строки.
Телефон пиликнул, отвлекая.
«От кого: Мужчина с пальто.
Взамен я попрошу кофе, приготовленный вами».
Открыв мессенджер, Эвелин не стала заморачиваться с ответом, ограничившись одним словом: «Договорились». Намереваясь сегодня закончить со всей отчетностью, чтобы завтра спокойно стоять на баре и не переживать, что в кабинете ждет куча незаконченных документов. Поправила пальто еще раз и углубилась в работу.
Ровно в двенадцать ночи она вышла из кофейни, заперев за собой дверь и выключив везде свет. Серое пальто на плечах Эвелин оставила, так и не решившись его снять – и сейчас мысленно просила прощение у Демида, потому что вряд ли сможет его вернуть в ближайшее время. Пусть он на это и дал добро, перед ним все равно чувствовалась вина, в первую очередь из-за собственной слабости.
Такси, если верить приложению, должно быть через две минуты. Сунув руки в теплые карманы, она потопталась на месте, искренне радуясь, что пальто, сделанное из настоящей шерсти, было теплым. Как и шарф, в который она по привычке уткнулась носом, пряча его от ветра. Все работники закончили работать еще два часа назад – и все это время она сидела в кабинете одна.
Раньше подобное никогда не заботило, Эвелин даже оставалась ночевать тут, но сейчас беспокойство и какая-то странная паника не давали ни на чем сосредоточиться. Отчего-то становилось не по себе, она начала бояться пустоты вокруг – постоянно казалось, что по кофейни кто-то ходит, смотрит из угла, пытается до нее добраться, а поэтому не выдержала, просто убегая с рабочего места. Вызвано подобное состояние из-за смерти Аделаиды или же нет – не знала, и очень бы хотелось верить, что нет; и так много свалилось всего, подобный страх только все усложнит.
Из угла вырулило такси, заставляя радостно вздохнуть и почти влететь на пассажирское место. За рулем сидела красивая женщина, весьма внушительная на вид из-за пирсинга на лице и коротких волос с челкой набок; ее оголенные из-за майки руки переливались от мышц. Почувствовав спокойствие из-за того, что в такое время ей попалась именно женщина в качестве водителя, приветливо поздоровалась, снова кутаясь в пальто.
И не заметила черную тень человека, замершего у ее кофейни.
