Алёна Сергеевна Ильчукова
С любовью, Вадик!
7 глава
Ира
Я вспомнила о Журавлёве, когда обратила внимание на часы, висевшие на стенке в кухне. Они такие крупные, потому что бабушка плохо видит. Оказалось, что время было уже без десяти девять. И куда запропастился Мишка – непонятно. Я тут же ахнула, чем очень напугала бабулю. Потом очень пожалела об этом. Всё-таки, я та ещё паникёрша.
– Ирочка, и где же его теперь искать-то? Ночь непроглядная на улице, зима! – схватилась за голову бабушка. – Ребята, что делать?
Но я молчала. Винник тоже о чём-то думал. По его глазам даже не скажешь, что он испугался или расстроился. Наоборот, будто бы был даже рад, что мой друг пропал.
– Вадим, вы с ним о чём-то говорили на крыльце? – спросила, наконец, я.
– Да не особо, поздоровались, ну, и он меня про Лёньку спросил. А они ведь сегодня, пока я спал куда-то умотали. Мне ни слова не сказали, представляете?
– Да чё ты тормозишь? Ты что Мишке сказал их искать идти?
– Ничего я не говорил, с чего бы? Мне-то это зачем, сами найдутся. Может он сам на их поиски отправился?
– Вот дебил! – вскрикнула я, чем ещё больше расстроила бабушку. Ну не умею я держать себя в руках!
– Ира-а-а-а!!! – заплакала она.
– Бабуль, я сейчас пойду и найду его, слышишь? Я тебе обещаю. Он не мог никуда уйти, бабушка…
Она лишь горько рыдала. Всё-таки, действительно, Мишки уже так долго не была дома. Вот где он сейчас на морозе бродит? Это же не лето.
– Я с тобой пойду, – проговорил Винник, направляясь в прихожую, вытирая салфеткой рот после еды.
– Баб, мы быстро, обещаю, – принялась успокаивать я бабушку. – Я уверена, он уже к кому-то в гости навязался.
– Но почему он никому не сказал, внучка?
– Не знаю. Щас ещё у дяди Коли спросим, может он вообще к нему пошёл?
Мы с Вадимом вышли из тёплого дома в ужаснейший мороз, от которого всё тело дрожало. Оно даже дрожало не столько от мороза, а сколько от паники, наверное. Винник взял меня за руку, чтоб было теплее, ведь я была без рукавиц, да и он тоже.
– Где этот твой дядя Коля живёт? Начнём с него.
– Вон, в том доме, видишь, где печка топится! – я указала на небольшой домик тёмно-синего цвета, который ближе находился к супермаркету «Маяк», чем бабушкин.
– Вижу. Идём туда?
– Да.
Мы поспешили в дом к дяде Коле, но я чувствовала, что всё напрасно. Не думаю, что Мишка бы нам ничего не сказал, что хочет к дяде Коле идти. Да и к тому же, подойдя ближе к дому бабушкиного соседа, я поняла, что там уже не горит свет.
– Нет, дядя Коля уже спит, – грустно сказала я и отпустила руку Вадима, направившись в сторону магазина.
– Ну пойдём проверим, может всё-таки там?
– Не будем же старика будить. Мишка бы не стал в темноте сидеть. А дядю Колю мы только напугаем стуком своим. Да и он тоже переживать будет, что Мишка пропал.
– Что у вас Мишка за такой герой прям? Все за него переживают, – вдруг произнёс Винник. – Он что король замка что ли или как, я не понял?
– Ты совсем сдурел? Если б пропал ты, не думаю, что твои родственники просто бы сидели на диванчике… Да и вообще, Вадик, что у тебя такая за неприязнь к моему другу?
– Меня просто раздражает, что из-за этого эгоиста подняли такую панику.
– Это почему Мишка ещё и эгоист? – я посмотрела на Вадима такими злыми глазами, будто бы какая-то злая овчарка, которая вот-вот хочет цапнуть.
– А разве не он ушёл из дома и никому ничего не сказал, м?
– Да вдруг с ним что-то случилось, ты не подумал?
– Сомневаюсь я, Ира. Вряд ли. Вот увидишь, ты потом ещё попомнишь мои слова.
Всю дорогу мы шли молча. Шли, куда глаза глядят. Деревню я знала плохо, как уже рассказывала. Поэтому, мы просто шли, куда вели ноги.
– Я не знаю, где этот журавлик, но я ему уши надеру, если узнаю, что он просто так где-то спрятался, – всё-таки подал голос Вадим.
– Да лучше бы просто так! – заплакала я. – Скорее бы найти его.
– Что ты ревёшь-то? Найдётся твой ненаглядный. Ещё поженитесь, детей народите, свадьбу такую забабахаете, что мне даже не приснится такая. Кстати, можно мне свидетелем быть, м?
– Да заткнись ты, – ударила его я. И мне уже было всё равно на наши с ним отношения, мне главное было, чтобы Мишка нашёлся. – Может Лёньке своему позвонишь? Может они всё-таки где-то вместе?
– Ладно, ради твоего успокоения… – согласился парень.
У меня возникло ощущение «дежавю», когда на вокзале он также по моей просьбе звонил Келлеру и тоже говорил: «Ради твоего успокоения…». Всё-таки, мне Вадик понравился. Он – классный. И добрый. Хоть и немного ревнивый…
Гудки шли, по всей видимости долго, потому как Вадим всё никак не отводил трубку от уха.
– Не берёт? – без надежды в голосе спросила я.
– Нет, – буркнул Винник. – Куда можно было умотать на такое длительное время, я не понимаю?
– Вот и я о том же. Может они тут компанию какую-то местную нашли и тусуются с ними? Только трубки почему не берут…
– Да потому и не берут. Не до нас им. Ты, кстати, сама-то Мишке что не звонишь?
– У меня телефон разряжен.
– На мой, номер его наизусть помнишь?
– Помню, – взяла я смартфон с рук парня и принялась набирать номер Журавлёва.
Гудки шли медленно, будто бы их кто-то специально растягивал. Я уж была уверена, что никакую трубку он не возьмёт. Но внезапно после предпоследнего гудка Мишка ответил. Голос его был просто неузнаваемым. Я даже поначалу сомневалась, мой это друг или нет.
– Алло, Миша?
– Иркаа-а-а, – протянул он всё тем же голосом. – Ты с откуда звонишь, дорогая?
– Миша, ты где?! – «накинулась» я на него, проигнорировав вопрос.
Миша был пьяным. И как он мог напиться, зная, что расстроится бабушка? А ведь она считает его родным внуком. Даже больше, чем меня, наверное, любит. Но он позволяет относиться к ней вот так?!
– Ты придурок что ли, Миша, где ты? – Ещё раз задала вопрос я, а в трубке послышались только многозначительные смешки и шуршание. Людей там, рядом с ним, судя по всему, было немало.
– Ирина, я в гостях! – всё-таки ответил он. – Передай бабуле, пусть не волнуется.
– Ты совсем идиот или что? Бабушка там уже вся на взводе. Ты её до нервного срыва чуть не довёл. Говори бегом, где ты!
Вадим взволнованно смотрел на меня, и я чувствовала, готов был вырвать трубку, чтоб разобраться с Журавлёвым самому.
– Ты всё равно не знаешь, где это, – медленно пробубнил друг.
– Пожалуйста, Мишенька, скажи, где ты находишься! – умоляла я, рыдая на всю улицу.
– Напротив той тётки. Помнишь, мы с бабушкой в прошлом году ходили?.. Её… Подруга вроде…
– Поняла. Мы сейчас будем! – закричала я и положила трубку. В ответ успела услышать только бурчание:
– А кто это… МЫ?
– Пошли, что ты стоишь? – сказала я Виннику, который стоял, как вкопанный, будто бы ничего не произошло. – Я знаю, где Миша.
– Ну и где загулялся этот журавлик твой? Я же говорил, что он не просто так из дома свалил, – пробубнил Вадим, всё-таки сдвинувшись с места. – Мы что сейчас за ним идём?
– Ну, конечно, за ним! Он же там непонятно где! Что я бабушке скажу?
– Скажешь, что её «внук» – дэбил! Раз не думает о близких.
– Вадим, сейчас не в том деле, я ведь за него тоже переживаю…
– Эх… Ладно, пошли давай. Лишь бы он тебя только не довёл, этот Мишка…
Я посмотрела на смарт-часы. Время было уже почти десять. И столько мы пробыли на морозной улице. В деревне в такой мороз практически никто даже по пути не попадался. Все грелись дома.
Когда мы подошли к тому дому, у бабушкиной подруги, я начала смотреть на дома, которые были напротив. А вообще не знаю, как я смогла вспомнить, где этот дом находится? Я ведь очень плохо ориентируюсь. Видимо, волнение дало о себе знать.
В одном из домов напротив горел свет и играла громкая музыка. Песня «Улыбка» Пиццы. Я мигом поспешила к этому дому. Нисколечко не сомневалась, что Миша там. Вадик нехотя пошёл за мной.
– Миша-а-а! – вбежала я в дом, резко распахнув дверь и увидела целую толпу подростков. И парни, и девушки. Глазами постаралась найти Мишку, но его нигде не было. – Где Миша?
Я стояла с трясущимися руками и горькими слезами на глазах. Все только стояли и ржали надо мной, как над каким-то посмешищем. Вадиму это совсем не понравилось.
– Так, вы чё тут ржёте, чуваки? Ну-ка давайте сказали быстро, чё вы тут устроили, – дерзко сказал он, но все лишь только приглушили смех и ничего не отвечали. – Я спрашиваю: где Миша Журавлёв?
Тут же из какой-то другой комнаты вышел весёлый Лёнька. Но, как только он увидел Вадима, его улыбка моментально ушла с лица.
– Винник? А ты чего это тут… – начал он.
– Ты придурок, где был весь день? И почему без предупреждений? – накинулся на него Вадим. – Я не понял?
– Это что папочка твой? – придуривался один из пацанов, сидящих на диване с банкой пива в руках.
– Ты щас у меня в окно полетишь, понял? – обратился Винник к нему. А затем снова посмотрел на напуганного и виноватого Лёню: – Ты мне ничего сказать не хочешь?
Я стояла, как на иголках. Было очень паршивое ощущение и было очень страшно. А ещё я сильно переживала за бабушку. Она, наверное, нас уже потеряла.
– Вадь, ты это… Так не волнуйся, – начал Келлер. – Я просто замотался тут… весь…
– Ты мне тут сказки-то не рассказывай, мы вроде ко мне на дачку-то приехали. Если нет – тогда можешь больше не приходить. И Ловенецкой тоже самое передай.
– Вадь, ну… извини…
– Извиню. Если вы сейчас отсюда уйдёте. И больше, чтоб с этими слабоумными никакой связи не имели, вам ясно?
– Да… – пробубнил Лёня и стал собирать вещи. А потом подозвал Ланку.
– А Миша? Где Миша? – всё таким же дрогнувшим голосом спросила я.
– Здесь Миша, – сказал Келлер. – Выходи, Митяй.
Журавлёв вышел с большим фингалом под глазом из той же комнаты, откуда пару минут назад вышел Лёня. Его что избили эти отморозки?
– Миша-а-а-а! Что с тобой? – подбежала я к другу. – Тебя избили?! Они, да?
– Ира, не лезь. Пойдём домой, я тебе всё расскажу.
Миша выглядел очень подавленным. Похоже, они реально там издевались над ним. И за что? И как он вообще туда попал? Реально что ли Лёньку с Ланой искать пошёл? Я была просто возмущена. И как его пьяным да с таким фингалом бабушке показывать?
– Ир, мне, наверное, придётся у дяди Коли переночевать сегодня, – тихо произнёс друг, когда мы вдвоём уже вышли на улицу. Винник остался дожидаться Келлера с Ловенецкой. – Не должна же бабушка меня в таком состоянии видеть.
– Я думаю да. Только дядя Коля спит уже, придётся разбудить тогда…
– Ничего страшного, я ему всё объясню, он поймёт.
Вадим с Келлером и Ловенецкой спустя пять минут вышли на улицу к нам.
– Так, сейчас сразу отбой. Завтра утром на свежую голову мне всё объясните, понятно? – спрашивал у них Вадик.
– Да… – произнёс Лёня. – Извини нас, Вадя, пожалуйста. Мы правда какие-то слабоумные походу… Ты ведь нас ещё к себе на дачу после этого как-то принимаешь.
– Также и не принять могу! – пригрозил Винник. Всё-таки, его тоже выбила из колеи вся эта ситуация.
Я шла под ручку с Мишей, а Винник – с Лёней и Ланой. В темноте наша «весёлая» компания была похожа на каких-то алкоголиков, которые по ночам бродят где-то в закоулках.
– Ладно, Ир, мы тогда пойдём, тут свернём, тут нам ближе, – спокойно обратился ко мне Вадим, глядя со всей искренностью в глазах.
– Да, конечно, идите. А мы тут, по прямой, – улыбнулась я в ответ. – Только осторожнее! Ни на кого там не нарвитесь!
– Со мной не нарвёшься! Это эти, оболтусы, тут выделываются много.
Мы помахали друг другу на прощание и разошлись в разные стороны. Мы шли с Мишей под руку молча, я глядела на красивое тёмное небо, хоть было и холодно. Пока Мишка вдруг не сказал:
– Как тебе повезло с Вадимом. Такой парень-то тебе и нужен!
8 глава
Вадим
Я был крайне зол на этих двоих, хотя нет, даже на троих, на Мишку этого тоже. Я, конечно, не знаю, может он всегда так, но мой Лёнька такого ещё никогда не вытворял. Мы уже не раз ездили ко мне на дачу и чтоб друг куда-то пропадал без предупреждений – ну нет!
Оказалось, что хозяин того частного старого домика – Толик, который тоже приехал с горой друзей на дачу под новый год. Лёнька с Ланкой, пока я спал, решили сгонять до магазина, потому что, видите ли, вину передо мной почувствовали за то, что ничего мне из еды не оставили. В «Маяке» встретили этого Тольку с ещё парой пацанов, ну и разговорились. Тем как раз хотелось ещё больше компанию насобирать, вот Лёнька с Ланой и согласились. Келлер вообще сказал, что они тут местные и всё знают. Зачем? Не понятно.
Их пригласили в этот самый домик к пяти часам. Лёнька, конечно же, сразу «загорелся» идеей сходить и готов был даже сразу пойти, всё бросить, но Ловенецкая так просто пойти ему не дала. Сказала, мол, надо макароны сварить, да котлеты пожарить. Сами они там ужинать собирались, а мне оставить решили. Я, конечно, задал вопрос: почему меня не взяли с собой? Но ребята нашли отговорку: «ты спал.»
Это всё они мне рассказали утром. Я, как истинный хозяин дачи, встал в семь часов, растопил печь, хотя так давно этого не делал, растопил баньку и пожарил себе яичницу. А они пусть вчерашние макароны едят, я их всё равно не трогал. Ну а потом до «Маяка» сгонял, пока они тоже ещё спали, купил хлеба, молока, по мелочи всяких сладостей, к чаю. По пути позвонил Ире. Она, оказывается, тоже не спала уже – бабушке помогала. Полы мыла, а Мишке бабулька отдохнуть дала, ведь они там всё продумали, мол, Журавлёв дяде Коле что-то там ремонтировать помогал и каким-то инструментом ударился, отчего и фингал нарисовался. В общем, он ей тоже всё рассказал, как на самом деле было, и как он попал к этим отморозкам.
Оказалось, что Миша всё-таки отправился после моих слов на поиски Лёни с Ланой, побрёл не пойми куда сначала. А потом додумался Келлеру позвонить. Тот уже весь на эмоциях дал ему точный адрес, и Журавлёв притащился к ним. Они там что-то спорить начали, вот этот хозяин дома-то и стал накидываться на Михайло, да в помощь ещё одного такого же накачанного паренька взял. Они и сделали Мишке «красивый рисунок» на личике.
Вот такие вот у нас с Иркой друзья. А она, кстати, смелая такая. Не испугалась ради друга в чужой дом заявиться, да и вообще не лень же ей было по посёлку разгуливать? Я бы, наверное, ради Келлера с Ловенецкой так не смог…
Короче, дали нам они вчера жару…
После обеда мне в голову вдруг пришла такая мысль, что нам можно сходить покататься на лыжах в лес. Тело, так сказать, размять. Лёнчик сначала мялся, но всё-таки согласился. Ланка во всём поддерживала парня. Я сходил посмотрел, «живы» ли мои лыжи в сарае, оказалось, что всё-таки «живы».
В зимнем заснеженном лесу было очень сказочно и красиво. Надо было фотик брать, всю эту красоту завпечатлить. На телефоне памяти нет уже. Я на лыжах каждую зиму в школе на физкультуре гоняю, раньше, в классе шестом-пятом даже места призовые занимал. Сейчас ленюсь. Да и не моё это, наверно. Я больше гуманитарий, который вечно любит «тонуть» в море стихотворений и всяких поэтических штучках.
Лёнька укатил от нас с Ланой дальше на полкилометра, наверное. А мы с Ловенецкой шли наравне друг с другом. Она особо кататься не хотела, но всё это делала ради того, чтоб хорошо и весело было Лёньке, вот как она его любит. Ребята встречаются уже где-то полтора года, и я до сих пор удивляюсь, как кто-то так надолго смог удержаться возле Келлера? Когда у них с Ланкой это всё только начиналось, я даже помню говорил ему: «Это опять твоя очередная пассия, с которой вы повстречаетесь месяц, и она тебя бросит.» Мы даже тогда спорили, ставки ставили. Я, не раздумывая, сказал, что не больше месяца он с ней пробудет. Потому что, зная Лёнькиных бывших – именно так и было. А он сказал, что это у них навсегда. Что ж, надеюсь так и будет. Они друг другу подходят, пара хорошая. Я даже стихотворение один раз про них сочинил…
Любите тех, с кем хочется проснуться,
Молчать, обнявшись, в комнате пустой!
Любите, когда хочется коснуться,
До сердца – сердцем, до руки – рукой!
Любите тех, кто вас в минуту грусти,
Обнимет, пожалеет! Не предаст!
И если все на свете отвернутся, -
Всегда вам руку помощи подаст!!!
Любите тех, кто любит и не ранит,
Не обижает глупо, невпопад!
Любите тех, кто, все изъяны зная,
Быть рядом с вами несказанно рад!
Любите тех, кому нет страха верить,
С кем хорошо и просто, без затей!
Любовь и страсть, увы, нельзя измерить!
Любите тех, с кем хочется детей!
Любите тех, которые как воздух,
Как солнце, иль, как в засуху вода!
За поцелуи! Ласки! Несвободу!
Любите тех, кто с вами навсегда!
Нарушив тишину, Лана вдруг спросила меня:
– Ты чего Иру не позвал?
Она так хитро улыбалась, что я даже сам выдавил неловкую улыбку и проговорил ей в ответ:
– А должен был?
– Ну я думала у вас уже шуры-муры. Вы же так друг на друга смотрите.
– Ой, Ловенецкая, я тебя умоляю, ты просто перечитала этих своих любовных романов. В жизни всё немного по-другому.
– Посмотрим, – опять также улыбнулась она. – Потом ты мне ещё скажешь, что я была права.
Сзади к нам «подлетел» восторженный Келлер. Как он оказался сзади – я так и не понял. Опять нашёл где-то проход.
– Там твоя эта Ирка! И какой-то паренёк с ней, вроде не Мишка, – произнёс Лёнька, указывая лыжной палкой куда-то влево.
Я только нахмурился и сказал:
– И чё теперь? Пусть гуляет.
Друг и его девушка явно увидели, что я разозлился. Ну а что? Для чего было сначала со мной флиртовать, даже не сказав, что у неё в этой деревни парень есть. Я ещё, как дебил, к её бабушке в дом припёрся. Бедная бабушка… Как ей, наверно, неловко было. Подумала, что её внучка с тем парнем рассталась.
– Винник… Ты разобраться не хочешь? Типа случайно тут оказался? – предложил друг.
– А на фига?
– Пусть ей неловко станет, м?
– Да не буду я ни с кем разбираться, – я только буркнул ему в ответ, собираясь ехать дальше.
– Не хочешь, как хочешь, я справлюсь сам, – сказал Лёня и поехал в сторону нашей новой знакомой.
– Ты придурок?! – только крикнул я ему вслед. – Ты дебил? Что ты ей сказать собираешься?
– Что надо, то и скажу!
Мне кажется, наши крики слышала и сама Ирка, и её этот ухажёр. Пришлось ехать за Келлером. Иначе он там такого напридумывает, что уже не отвертишься потом. Ехали прямо через сугробы, чтоб те быстро не угнали. Хотя в принципе они и не старались убежать, шли спокойным, медленным шагом, гуляли.
– Вот что ты делаешь, Келлер? – запыхавшись, проговорил я, когда догнал друга.
– Я спасаю тебя. Ты там уже надежды на неё строил, а она вот так. Беспардонно!
– Я никаких надежд строить не собирался, придурок. Поехали назад?
Хотя самому уже хотелось взглянуть этому дебилу в глаза.
– Если я поехал, то я уже назад не развернусь, – упрямо пробубнил Лёня.
– Нас Ланка потом потеряет, – пытался отговорить я.
– Не потеряет, мы рядышком.
Поняв, что уговаривать друга бесполезно, собрался с силами и с серьёзной рожей подъехал первым к сладкой парочке.
– Привет! Гуляем? – старался быть невозмутимым.
– О, Вадим, ты тоже на лыжах? Привет! – улыбчиво произнесла Ира. Я даже чуть ей в ответ не улыбнулся, как у неё это так красиво получается?
Сразу за мной подъехал Лёнька.
– О, Лёнь, и тебе привет! – улыбнулась Келлеру Ира.
Парень, который был с ней, оказался таким щуплым уродцем, что я чуть не уехал обратно, лишь бы не видеть его рожу. На голове была одета какая-то старомодная шапка с тоненьким бумбоном, а куртка вся была какой-то рваной. Сам он стоял и, будто предъявлял нам какие-то претензии. Мол, откуда вы с моей девушкой знакомы.
– Здрасьте, здрасьте, – ответил ей Келлер. А затем обратился к тому пареньку: – А вас как зовут, можно узнать?
– Да, конечно. Ребята, знакомьтесь – это Эдик, – представила нам его Ирка. А он до сих пор стоял как вкопанный и рассматривал нас с другом. – Эдик, а это Вадим и Лёня.
– Приятно познакомиться, – буркнул Келлер. – А можно узнать, Ир, давно вы с ним в отношениях?
Мне даже стало немного стыдно за выражения Лёньки. Но друг был настроен решительно.
– Это мой сосед, вы чего? Внук дяди Коли. Помнишь, Вадик, я тебе его дом показывала, когда Мишку искали?
– Ах сосед… – как-то грустно проговорил Лёня. А потом покосился на меня: – Ну приятно познакомиться, сосед.
– Мы уже домой собирались, не хотите на чай? К бабушке, – предложила Лисицына.
– Сходи, Лёнь, развейся, к тому же там Михыч, наверно, – сказал я другу, даже не смотря в сторону Иры. Всё-таки меня охватила небольшая обида, особенно раздражал пронизывающий взгляд этого Эдика.
– Вадим, а ты что не хочешь? – спросила меня Лисицына, а я так и не повернул голову к ней.
– Винник ревнует, – усмехнулся Келлер, хотя сам пару минут назад ещё больше меня паниковал. – А я с радостью на чай схожу. Только Ланку свою прихвачу!
Тот щуплый даже заулыбался от вечно позитивного Лёнчика. А я развернулся и поехал туда, где мы спокойно и размеренно гуляли до этой нелепой встречи.
Я впервые надеялся, что кому-то понравился. Ведь и Ира мне тоже симпатична. Но всегда находится кто-то, кто испортит весь мой продуманный любовный сценарий… Я, как девчонка, которая любовных романов перечитала, а ещё что-то Ланке про это говорил. Пора смириться с тем, что никому я ещё никогда по-настоящему не нравился…
Я шел по городу с улыбкой,
Давясь холодной шаурмой.
Я точно был твоей ошибкой,
А ты моей, о ангел мой.
… От любви остаются стихи
И на сердце глубокие шрамы.
Как сгорают в огне мотыльки,
Так и люди внутри выгорают.
От любви остаются стихи -
Чёрным пеплом по белому чувства,
Словно крики распятой души
Перед богом, на грани безумства.
От любви остаются стихи
И красивых иллюзий осколки…
Снова к свету летят мотыльки,
Снова штопает сердце иголка.
Я только оглянулся, когда уходил с того места. Но за мной никто не шёл. Видимо, и вправду нужно меньше о любви думать.
