Алёна Максимовна Попова
Дай, картина, мне ответ
– Да, прости.
Лэррисон, тяжело вздохнув, запрокинул голову на спинку компьютерного кресла, прикрывая глаза. Чандлер по другую сторону экрана раздражённо цыкнул. Будучи втянутым в эту историю, он чувствовал себя не особо безопасно – всё же его друг привлёк внимание полиции, поэтому, откликаясь на его просьбу, мужчина сильно рисковал, но всё равно старался помочь.
– Ты был у неё на работе? Может там что-то знают? – Рональд попробовал зайти с другой стороны, но Фрэнк тут же оборвал эту нить, отрицательно мотнув головой:
– Если я там появлюсь и начну расспрашивать о ней, я привлеку к Мэри внимание полиции, и тогда она попадёт под подозрение как моя соучастница.
– Бобби* в любом случае ей вскоре заинтересуются. Или ты надеешься, что они совсем идиоты и не придадут значения её исчезновению? – Чандлер криво усмехнулся, поражаясь наивности друга. – Она главный свидетель, Фрэнк. И ты знаешь не хуже меня, как легко этот статус меняется на статус подозреваемого. Думаю, поэтому она и сбежала. Вы слишком засветились на этот раз.
Лэррисон, резко выдохнув, подался вперёд, сгорбив спину, поставил локти на стол, запустив пальцы в волосы, и застыл так, не зная, куда себя девать. Всё указывало на то, что Винтерхальтер и правда просто сбежала, залегла на дно, жестоко оборвав их красивый роман и даже толком не попрощавшись.
– Я не знаю, что мне делать.
– Выкинуть её из головы и последовать её примеру. Вали из Германии, пока ещё есть возможность, – Рональд сложил руки на груди и вдруг увёл диалог совсем в другую сторону, заговорив с нотками раздражения и обиды в голосе. – Говорил я тебе не связываться с ней. Но нет же, вам захотелось поиграть в благородных разбойников. Чем только тебе наш спокойный дуэт не угодил? Купались бы сейчас в деньгах.
– Рональд, пожалуйста, – поднимать эту тему в очередной раз Фрэнку не хотелось от слова совсем. – Ты прекрасно знаешь, почему я ушёл.
Чандлер неопределённо хмыкнул – он и правда знал ответ на свой вопрос. Знал, но искренне не понимал. Не понимал, как можно было променять успешную карьеру арт-фальсификатора на бродяжью жизнь «благородного Робина Гуда». Не понимал, как Лэррисон умудрился сохранить в себе столько света, любви к этим бездушным людям и желание помогать им. Не понимал, где допустил ошибку в воспитании юного мошенника.
На момент их знакомства Фрэнку было всего девять, Рональду – почти двадцать. В тот год он потерял обоих родителей – мать сгорела от рака, не дождалась, пока соберут деньги на операцию, а отец не смог смириться с её смертью, запил и в пьяном угаре попал под машину, водителя которой так и не нашли – остался совершенно один наедине с тяжёлой депрессией. Из художественной академии его, некогда прилежного амбициозного студента, вскоре отчислили за неуспеваемость и прогулы, средств к существованию не осталось. В попытке просто выжить и не сойти с ума от одиночества Чандлер оборудовал оставшуюся от родителей маленькую квартиру в студию, хотел открыть там кружок рисования для детей, но идея провалилась. Пришлось свернуть на скользкую, но, как оказалось, весьма прибыльную криминальную дорожку. Тогда к нему и прибился нашедший уже недействительное объявление о наборе в секцию Лэррисон – вернее, на тот момент ещё не Лэррисон.
Уже в первую встречу Рональд понял, что жизнь у мальчишки не сахар – он шарахался от каждого шороха и жеста в свою сторону, в ответ на вопросы о семье молчал и вообще вёл себя забито и странно. Чандлер не был готов связываться с этим травмированным созданием – тут бы со своими тараканами разобраться – да и никакой кружок он к тому моменту уже не открывал, но его подкупили безграничная доброта ребёнка, его искренность и тяга к творчеству. Отчего-то захотелось взять над ним шефство, и Рональд не прогадал – его протеже оказался очень способным, уверенно владел кистью и быстро учился.
Четыре года спустя обстоятельства сложились так, что Чандлер окончательно забрал мальчика к себе. Тогда-то на свет и появился тринадцатилетний Фрэнк Лэррисон, которого втянувшийся в арт-мошенничество Рональд в открытую стал приобщать к криминальному промыслу, хотя знал, что Фрэнк не одобряет такой способ заработка. Они постоянно ругались из-за этого. Чандлеру всегда было мало, он стремился к новым высотам, новым аферам, всё пытался найти золотую жилу и совершенно не понимал Лэррисона, который утопал в самобичеваниях и загубленных мечтах о честной и счастливой жизни.
Фрэнк долго не решался оставить Рональда – слишком сильной была привязанность к наставнику, выстроенная на сочетании чувства долга и благодарности за спасение. Он стал ему единственным близким человеком, другом, который его защищал, учил, заботился о нём в какой-то своей манере и поддерживал в моменты, когда всё рушилось. Окружающие принимали их за братьев. Не только из-за крепких взаимоотношений, но и из-за внешности – оба голубоглазые блондины, только у Лэррисона волосы всегда отрастали длинным аккуратным каре, а у Чандлера торчали вверх короткими золотистыми вихрями.
И всё же они разошлись, едва Фрэнку исполнилось восемнадцать. Рональд отреагировал спокойнее, чем ожидалось, но смириться так и не смог, потому припоминал эту ситуацию при каждом удобном случае – вот как сегодня. Общение они сохранили, договорившись не лезть в дела друг друга, хотя обо всех планах и аферах Лэррисона, включая последнюю, Чандлер знал – юноша доверял ему больше, чем самому себе, потому и попросил о помощи.
– Я всё ещё советую тебе прислушаться и перестать её искать, как бы хреново это не звучало, – отогнав обиды, Рональд первым нарушил затянувшееся молчание. – Она сама об этом просила в записке, отключила телефоны. Она не хочет, чтобы её нашли, Фрэнк. Тебе придётся с этим смириться.
Фрэнк неопределённо кивнул, изображая согласие:
– Да… Да, наверное, ты прав. Спасибо.
– Было бы за что, – Чандлер небрежно отмахнулся.
– За поддержку, – Лэррисон попытался улыбнуться. – И Дафни передай от меня спасибо за то, что хотя бы попыталась найти Мэри. Я её должник.
– Передам, – мужчина кивнул. – Глупостей не наделай на эмоциях, ладно?
– Я постараюсь.
На этом звонок завершился. Фрэнк захлопнул крышку ноутбука, ещё раз окинул взглядом беспорядок, учинённый в квартире Мэрилин, перечитал текст записки и решительно поднялся из-за стола – Рональд советовал оставить всё как есть и позаботиться о себе, но разве можно было так просто всё забыть и вычеркнуть из жизни любимого человека, тем более, если сердце кричало об опасности?
***
Бобби* – жаргонный термин, использовался для обозначения сотрудника лондонской столичной полиции. Отсылает к происхождению Фрэнка и Рональда.