Адриана Дари
Истинная одержимость дракона
Глава 23. Перед завтраком
– Вы правда считаете, что я вкусная? – мямлю я спросонья, и только после понимаю, что сморозила глупость.
Сон как рукой снимает! Подскакиваю на кровати, а потом натягиваю одеяло до самого подбородка. Как будто это спасёт меня от участи стать завтраком для одного большого и очень… притягательного дракона.
Мама дорогая, а если он скрывает это, и никто не должен был знать, а теперь его тайна под угрозой?!
Но, проклятье, он же сам меня запер! Неужели не предположил, что я что-нибудь замечу?! И вообще из соседнего окна драконом вылетел! А если кто-то ещё на улице был и смотрел?
Ох… Почему я об этом не подумала?
Глаза ректора становятся настолько непроглядно-тёмными, что страх ледяной крошкой распространяется по всему телу, попадает в лёгкие и мешает даже сделать вдох.
Тенгер резко перемещается ко мне, нависая надо мной, прижимая к кровати. Сердце бешено бьётся, шутить больше не хочется. Может, это всё же кошмар?
– Шпилька, – с лукавым прищуром чуть слышно говорит ректор. – Тебя не учили, что чужое брать нехорошо?
Точно съест.
Но этой мысли вторит нечто совсем иное. Ощущение тепла, даже жара, исходящего от тела ректора, будоражит те чувства, которые в этой ситуации должны спать мёртвым сном. Как минимум в отношении него.
Запах кофе и специй одурманивающе действуют на мой мозг. Трепет пробегается по всему телу, собирается в солнечном сплетении и опуститься ниже, в живот, а потом взорваться тысячей искр и непонятным мне желанием. Чего? Неужели… Я хочу, чтобы Тенгер меня поцеловал?
Лёд в крови заменяется на огонь, пылают руки, лицо и ощущение, что одежда, которая на мне, тоже воспламенится и останусь я…
Перед глазами появляется красная пелена, меня будто кружит в огненном вихре, вот-вот испепелит.
– Дыши глубже, – как сквозь толщу воды слышу я. – Инга, успокойся.
На мою щеку ложится прохладная шероховатая рука, и становится спокойно. Кажется, что я сто лет не дышала, а теперь могу вдохнуть полной грудью, и будет счастье.
– Вот так, молодец, шпилька, – часто моргаю и вижу перед собой обеспокоенное лицо ректора. – Пожаров нам не надо. И всплесков тоже, поэтому будешь приходить ко мне после занятий на индивидуальные: теорию в виде правил для девочек из цветника и практику, которая поможет обуздать твою силу, такую же вредную, как ты сама.
Он отстраняется и подбирает с пола как-то там оказавшуюся книгу про драконов.
– Алистар, – окликаю его я. – Ты людей ешь?
Самой же хочется закатить глаза от тупости вопроса. Но я всё же жду ответ, потому что спросить «ты дракон?», когда своими глазами видела, как он перевоплощается, ещё глупее.
– Нет, – усмехается ректор, а потом думает и добавляет: – Только кусаю иногда.
Перед глазами предстаёт картина его огромной зубастой пасти, которая кусает человека. Нет, мне кажется, это всё-таки называется «есть».
– А еще драконы есть? – ну я просто генератор вопросов!
– Вероятность пятьдесят процентов, – продолжает издеваться надо мной Тенгер. – Либо да, либо нет. Одевайся, Инга, а то останешься без завтрака. Вчерашний ужин был исключением.
Он выходит, закрывая за собой дверь, а я утыкаюсь лицом в подушку и громко рычу в неё. Идиотизм!
Почему мои мозги превращаются в желе, когда он рядом? И как мне думать о плане побега, когда я постоянно думаю о ректоре?
Привожу себя в порядок, насколько я могу, когда мысли в раскорячку, проверяю наличие бумаги и пера для лекций, и смотрю на остальные вещи. И куда мне их? С собой весь день таскать? Надо ректора спросить.
Возвращаюсь в кабинет с этой мыслью, но он не даёт задать вопрос.
– Я тебя провожу, – говорит, отходя от окна.
Сочетание ректора и окна оживляет вчерашнюю драконистую картинку, и я невольно закусываю губу.
– Но сначала я должен подстраховаться, учитывая твое умение попадать в неприятности, – Тенгер подходит к столу и берёт с него браслет, из двойной нити бусин. – Дай руку.
Сжимаю кулаки, прячу их за спиной и делаю шаг назад.
– Зачем? – хмуро рассматриваю эту штуковину, и она мне совсем не нравится.
– Стабилизатор магии, – говорит он, наклоняет голову набок и ждёт. – Чтобы ты сама себя не уничтожила, и не разнесла мне академию.
Поджимаю губы. Не хочу я никаких стабилизаторов, даже в виде украшений. И так как в клетке здесь в Академии, а теперь ещё и окольцевать хочет?
– Инга, – голос ректора, несмотря на моё упрямство, становится только мягче. Он подходит и, подцепив пальцев подбородок, поднимает его. – Я ни за что не причиню тебе вреда. Мне нужно, чтобы ты была в безопасности.
Вкрадчиво, гипнотизируя меня своим чёрным взглядом. Сдаюсь и протягиваю руку с меткой. Всё равно её очень хочется прикрыть, чтобы мне глаза не мозолила. Кажется, этот выбор нравится Тенгеру, потому что он с лёгкой улыбкой закрепляет браслет на моём запястье.
– Спасибо, – выгибает бровь. – А теперь – в столовую.
Мы выходим и петляем по коридорам академии.
Пару раз трогаю рукой своё новое украшение. Кажется, что браслет слегка тёплый, но не горячий. Лёгкий настолько, что совсем не чувствуется, и в то же время, я не могу перестать о нём думать.
Из полупустых коридоров с административными кабинетами мы выходим в учебную часть академии, в которой уже суетятся адепты. Я то и дело ловлю на себе любопытные и немного осуждающие взгляды.
Кажется, что все теперь думают, что ректор тащится со мной в наказание. А на самом деле я ни разу в академии не чувствовала себя в такой безопасности, как сейчас.
Тенгер доводит меня до столовой цветника:
– Иди завтракать, а потом на занятия. И чтобы везде ходила только с другими цветочками, поняла меня? – спрашивает строго.
Киваю. Пожалуй, это будет хороший вариант. Если я со скуки не помру. Но лучше так, чем в постели у императора. Фу, что за мысли?
– Как скажете, господин ректор.
Он хочет ещё что-то сказать, но передумывает и уходит туда, откуда мы пришли.
Перед тем как зайти в столовую, я бросаю ещё один взгляд на удаляющуюся широкоплечую фигуру. И всё же… Что из прочитанного о драконах – правда?
Суета, которая царит в цветнике, мне не нравится с первого взгляда, поэтому я напрягаюсь и даже игнорирую громкое урчание своего желудка.
– Снова? – восклицает одна из старшекурсниц. – Он только был! Его не должно быть ещё пару месяцев.
– Мне передали, что ему не понравилось, что он не смог в полной мере насладиться новыми цветами, – говорит девушка со второго курса и бросает на меня особенно выразительный взгляд. – У нас два дня на подготовку выступления, которое сразит.
– Да хоть бы инфаркт его сразил, – говорит её соседка и тут же получает тычок в бок.
– Ты потише. У императора тут везде уши.
Что? Этот хрыч опять едет?!
Глава 24. Нездоровая симпатия
Ноги кажутся ватными, голову кружит, очень хочется присесть. Я прикрываю глаза, пытаясь справиться с паникой, но выходит плохо, в ушах звенит. Неосознанно сжимаю запястье, изуродованное ненавистной меткой и на миг удивляюсь наличию браслета.
Тенгер…
Перебираю пальцами бусины, пересчитывая их и пытаясь сосредоточиться. Одни шершавые и тёплые, будто долго лежали на солнце, другие гладкие и прохладные. Сосредотачиваюсь на этом ощущении и чувствую, что меня понемногу отпускает.
– Инга! – будто из-под воды слышу голос Илли. – Эй, ты чего?
Открываю глаза. Подруга по несчастью стоит прямо передо мной и хмурит брови. Сглатываю и вымученно улыбаюсь.
– Я… просто…
– Из-за новостей переживаешь? – сочувствует она. – Не бойся, в этот раз ты уже понимаешь, что делать и не станешь привлекать внимание.
– Боюсь, ему прошлого раза хватило, – вздыхаю я. – Как мне откреститься от этой встречи? Заболеть? Пораниться?
– Не поможет, – хмыкает сидящая неподалёку Магда. – В лазарет наведается, так даже хуже будет.
– Почему? – удивляется Илли.
– Потому что замкнутое пространство и много кроватей, на которых можно не только спать, – отвечает девушка, сидящая напротив Магды. – Что она ему сделает там?
– Может магией? – неуверенно спрашиваю я у всех сразу. На меня шикают.
– И думать забудь.
– Да, бесполезно!
– Но ничего не делать тоже глупо! – возмущаюсь я. – В прошлый раз у меня почти вышло. Тенгер вмешался.
Илли хватает меня под руку и тащит к раздаче, чтобы наполнить подносы едой. Девушки, слышавшие нашу перепалку, качают головами, мне же не остаётся ничего другого кроме как злится.
– Ты не сможешь ничего сделать, – тихо говорит она, когда мы оказываемся подальше от лишних ушей. – Метка не позволит.
– В смысле?
– Знаки на наших руках, – Илли показывает свою и задумчиво трёт пальцем рисунок. – Она связывает нас с императором. И настроена на отдачу.
Меня передёргивает. Отдаваться этому уроду я не собираюсь. Илли не замечает и продолжает рассказывать:
– Мой брат служит в его гвардии. У него тоже есть метка, но немного другая. Её смысл в том, чтобы защищать. Он говорит, что у всех стражей есть такая, и когда императору что-то угрожает, все это чувствуют.
– Хочешь сказать, что, если я на него нападу, стражи поймут и остановят?
– В том числе. Но есть ещё кое-что. Если ты нападёшь, то можешь пострадать сама. О защитных плетениях императора легенды ходят.
– Я не слышала легенд. В моих краях власть существует очень далеко. Никто не лезет к нам, а нам нет дела до них.
Илли усмехается. На подносах уже красуются фрукты, кофе, несколько блинчиков и гренки, так что мы сворачиваем в поисках свободного столика. Я бреду за сокурсницей и усердно думаю.
– Так что за легенды? – спрашиваю я, когда мы садимся.
– Что «все атаки отражаются от него как от зеркала». Про стражей тоже не забывай. Они не могут сопротивляться действию своей метки. Если у них есть возможность защищать его, будут это делать и ни перед чем не остановятся.
– То есть, даже если бы ты напала на него, твой брат всё равно полез бы защищать?
– Да. Им больно, если они своевольничают и не слушаются. Не знаю точно, как работает метка, но брат рассказывал, что она может начать жечь и боль слабеет только если делать всё правильно.
– А как выглядит метка? – настораживаюсь я.
– Рисунок на плече. Круг или скорее овал.
Я вздрагиваю, снова переносясь мыслями в тренировочный зал. Раздетый Алистар, игра света на рельефе его тела и… овальная метка на левом плече.
Стоп, выходит что… Тенгер тоже сторожил этого мерзавца? Блин, жаль нельзя напрямую спросить. Илли же наверняка уточнит, откуда я знаю про метку на плече ректора.
– Ну хорошо, нападать на него нельзя, а что делать-то? Просто покориться судьбе? Илли меня в прошлый раз чуть наизнанку не вывернуло, а я в тот день даже позавтракать не успела.
Она хмурится и смотрит на мою руку. Я нервно касаюсь браслета. Хочется его спрятать, но поздно.
– Это что? Какой-то блокировщик? Он у тебя в прошлый раз был?
– Нет.
Я запинаюсь. Не уверена, что стоит признаваться в том, кто даритель. Особенно в условиях, где есть «императорские уши». Надеюсь, он не обидится.
– Это из дома. Слышала наверно уже про то, как меня вчера в карцер увели. Альмира шкатулку с украшениями сломала, это были бусы от сестёр. Решила вот, собрать по-новому.
На губах Илли появляется улыбка.
– Красиво вышло… Хм… но тогда не сходится.
– Что именно?
– Понимаешь… Мне начинает казаться, что ты как-то иначе реагируешь на императора.
Ой, да ладно. А как я должна реагировать на старого извращенца, который хочет, чтобы я ему пальцы облизывала?
– Хм… Давай ты опишешь, как у тебя, а потом сравним?
Илли смущается и отводит глаза.
– Это… это прозвучит странно, когда он находится далеко. Я прекрасно понимаю тебя сейчас, но… когда император рядом я… будто не замечаю его недостатков. Он становится самым лучшим и интересным, хочется проводить с ним больше времени, быть ближе. Не хочется уходить с приёма, но когда оказываешься достаточно далеко, это наваждение спадает, и я понимаю, что он неприятный и не слишком привлекательный.
Гаргулья срань…
Они что реально чувствуют подобное? Вашу ж мать, да. Иначе я не понимаю, как девочки могут решиться вытворять всё то, что происходило в прошлый визит, но это влияние объяснит если не всё, то очень многое. Больше не выйдет считать их сумасшедшими.
Мда, чем дальше в дебри, тем безумнее становится.
– Это магия? – сглатываю.
– Метка, – она кивает на мою руку. – Я решила, может артефакт какой, вот и искажает твою магию и реакцию. Вдруг мне тоже такой надо.
Я задумчиво гоняю по тарелке кусок гренки. Что ни день, то новые проблемы.
Надо поговорить обо всём этом с Тенгером, потому что никакого влечения я не испытываю. Может в храме ошиблись? Поставили мне метку по ошибке? Вдруг мне совсем не нужно быть в цветнике?
– Ты правда ничего не чувствуешь? – спрашивает Илли. – Я не уверена, что этому можно сопротивляться, но если у тебя получается, то расскажи как? Потому что мне… кажется, грозит что-то плохое.
Я поджимаю губы и касаюсь её руки. Тёплой и мягкой.
– Я правда не знаю. Но попробую выяснить. Если со мной случился какой-то сбой, нужно понять в чём суть и, возможно, это станет ключом к нашей свободе.
– Но как поймём? Если начнём спрашивать, император узнает…
– Тенгера спрошу. Он меня учит. Индивидуально.
– Чему, – вздрагивает Илли.
– Не влипать в неприятности, – усмехаюсь я. – Мне кажется, он единственный, кто сможет докопаться и не скажет императору.
– В принципе, да… учитывая их отношения.
– А что у них? – я очень стараюсь скрыть, НАСКОЛЬКО мне интересен ответ на этот вопрос.
Глава 25. Секрет подарка
Илли вздыхает и срывает виноградину с веточки на своей тарелке. Смотрит на неё, морщится и бросает обратно.
– Значит и эти слухи до твоего дома не добирались? – она беззлобно улыбается. – Знаешь, я начинаю завидовать. Такое спокойное место.
– Я ещё не спрашивала. Ты из большого города, да?
– Ага. Пригород столицы. Фактически выросла рядом с нашим «суженым», – она кривится. – С детства знала, что у меня будет метка и что я для него. Только это не привлекало совсем.
– Как грустно… Мне красили волосы с раннего детства. Бабушка специальный шампунь готовила. Я не понимала зачем, а потом, когда она ушла, а я делала всё сама, узнала, что не только для мягкости те травы были.
– Кажется, твои родные очень тебя любят, – грустно улыбается Илли.
– Бабушка. Родители продали за мешок золотых.
– Мешок?
– О, только не говори, что за тебя заплатили больше, – я закатываю глаза.
Илли молчит, взгляд потерянный. Кажется, она уже жалеет, что начала этот разговор, кажется виноватой.
Я начинаю смеяться. Ей что, показалось, что я обижусь за то, что меня оценили дешевле?
– О, боги, – закрываю лицо руками, пробуя успокоиться. – Это и ужасно, и смешно одновременно. Уф. Нет, ну правда, ты бы видела лица моих, когда Тенгер золото на землю швырнул. – Я думаю, они позеленеют, если узнают, что за других девушке платили больше.
Я стучу пальцами по столу, думая, как вернуть разговор в нужное мне русло.
– А тебя тоже ректор приводил? Я просто понять пытаюсь. Он же далеко не последний мужик, как минимум в академии. Уж точно не ему ездить собирать истерящих девчонок.
Пожимаю плечами и спокойно жду, когда она продолжит. Илли оглядывается, а потом подаётся вперёд и немного понижает голос.
– В общем… Я со слов брата знаю. Лет пять… а может и шесть назад… или вообще семь… ладно, не суть. Короче, наш ректор был при дворце. Чуть ли не правая рука, император к его советам прислушивался.
Чувствую, как по спине пробегают прохладные мурашки.
– А потом они поссорились, – продолжает Илли. – Не знаю из-за чего, брат сказал, что Тенгер либо отказался выполнять какое-то важное поручение, либо действовал за спиной императора. В общем, его наказали серьёзно, от власти отогнали и посадили здесь. То, что он девчонок собирает, часть наказания, так что думаю, там что-то серьёзное.
Меня передёргивает. Правая рука императора? Так он с этим уродом на одной стороне был?
Сжимаю кулаки. Благо они под столом, и никто этого не видит. Странное, конечно, чувство. Вроде бы меня не должно задевать, но в то же время… Задевает. Я верила ему! Он казался тем, на кого я могу положиться.
Выходит, мне в этой академии не на кого рассчитывать. Кто помогает и защищает, мало того что дракон так ещё и имеет тёмную сторону и… я теперь не уверена, что смогу ему довериться.
Всё это время он мог водить меня за нос. Играть как с дурочкой, которую вырвали из дома и которой отчаянно нужна поддержка. Просто чтобы я не сошла с ума от всего, что случилось в последние дни.
А тут взгляните на него. И к себе в комнату пригласил, и накормил в обход запретов.
– Инга, ты в порядке? – настораживается Илли. – Побледнела как-то.
– Да не, просто… не ожидала, наверное, – отмахиваюсь я.
– Чего именно?
– Что кто-то мог решиться поссориться с императором.
Она кивает и отводит взгляд. Мне кажется, она раздумывает, не поделиться ли со мной ещё чем-то, но тут над нами звучит мелодия, похожая на звон стеклянных колокольчиков. Пора отправляться на урок.
Мы входим в класс и садимся за последние парты, уже привычно. Место у преподавательской кафедры занимает женщина, которая читает нам об энергетическом строении тела человека. Направление основных каналов и уязвимые точки. Не самая интересная тема, но, как я понимаю, потоки совпадают с расположением вен и артерий, поэтому, пробивая эти точки, мы почти наверняка задеваем и магические.
Как бы я ни старалась думать о другом, мысли всё равно возвращаются к Тенгеру. У меня будто сердце болит и отказывается мириться с тем, что от него мне не стоит ждать ничего хорошего. Память не лучше, раз за разом подкидывает то ухмылочку, то снова ту сцену в тренировочном зале. Гаргулья срань, как теперь это развидеть?
В который раз сжимаю кулаки так, что ногти больно впиваются в кожу. Собраться, сосредоточиться. Миллионы девчонок во всём Анионе мечтают учиться в академии, а мне выпал такой шанс, пусть и при неприятных обстоятельствах. Но вместо того, чтобы прислушиваться к теме, которая может однажды спасти мне жизнь, я снова думаю о грёбаном драконе, чтоб его.
Взгляд замирает на браслете. Чёрные бусины нагрелись от солнечных лучей и теперь приятно ощущаются на запястье. Белые остаются холодными, на контрасте ощущается необычно.
На самом деле на браслет я поглядываю весь урок. Никак не могу решить, снять его или оставить. С одной стороны его дал тот, чья лояльность в свете последних новостей под вопросом.
С другой, он вроде как артефакт, который будет защищать меня от всплесков, в конце концов, в лазарет мне не очень хочется.
Ещё император этот дурацкий! На кой хрен он тащится к нам так скоро? В Империи что, нет других проблем? Чего его к нам-то понесло?
– Илли, – спрашиваю шёпотом, пока магистр рисует на доске какую-то неведомую формулу. – А о чём говорили девочки, когда речь зашла про императора?
– Нам нужно будет его развлечь и удивить, – так же тихо отвечает она. – Как мне рассказали, обычно поют, танцуют, ставят сценки.
Вашу ж мать, ещё и весели этого извращенца! Интересно, если я не приду, он достаточно удивится? Нет. Так нельзя. Мне нужно выяснить, что собираются делать другие цветы и сделать то же, что и большинство и максимально скучно.
Лекция оказывается сдвоенной. Мы слышим сигнал на перерыв и синхронно откидываемся на спинки стульев.
– Я пойду в уборную, – объявляет Илли.
– Давай, – я встаю, чтобы выпустить её, а потом решаю дойти до окна, чтобы немного размяться перед следующей лекцией. Окна выходят на ту же сторону, куда летал Тенгер накануне. Поджимаю губы. Гаргулья срань, ну почему всё, абсолютно всё напоминает мне о нём? Будто нет других тем для мыслей.
Проклятье.
– В чём дело, красивая? Непросто грызть гранит науки?
Я вздрагиваю и практически подскакиваю от неожиданности и резко оборачиваюсь, заодно отступая на несколько шагов.
Тимонт. Стоит с наглой ухмылкой, засунув руки в карманы и высокомерно окидывает меня взглядом.
– Ты не слишком хорош в чтении людей, ты знаешь? – огрызаюсь я.
– Считаешь себя такой загадочной, а на деле обычная пустышка, способная лишь на то, чтобы раздвигать колени перед императором.
Я закатываю глаза.
– Ты завидуешь что ли? Ему достаётся самое сочное, а тебе распрекрасному молодцу кукиш с маслом? Ну так стань императором, буду и с твоим мнением считаться. А пока отвали, тебе со мной говорить нельзя, сам знаешь. Если, конечно, в карцер не хочешь. Там совсем не классно.
– Ты и туда успела спуститься?
– Сам знаешь, – хмыкаю я, складывая руки на груди и отворачиваясь к окну. – Подробностей не будет. И да, я всё ещё в цветнике, как видишь.
– Какой интересный у тебя браслетик, – Тимонт резко меняет тему. – Знаешь, что он делает?
– Сдерживает неконтролируемые всплески магии. Отвали, Тимонт, я не хочу ломать его в первый же день.
– Не только магические всплески, – ухмыляется он. – Ещё отслеживает твоё душевное состояние, реагирует на эмоции. Они связаны с магией. Но не только это.
Сказанное уже настораживает, особенно после новостей о том, что Тенгер был правой рукой Фредерика.
Я цыкаю языком и поворачиваюсь к сокурснику, вопросительно поднимая бровь. Он радуется вниманию и, выдержав паузу, ухмыляется шире.
– А ещё артефакт позволяет найти тебя, где бы ты ни пыталась спрятаться. Подстраховка на случай побега.
