Алена Лу
Новое тело Софи
Глава 19.
Что ж, задумка была неплоха. Мы были на промышленной территории с боксами для хранения. Никто особо не отслеживал, кто арендовал здесь помещения, а постоянный поток мобилей обеспечивал полную конфиденциальность перемещений.
«Сорин, смотри за указателями, надо выяснить, куда мы едем», – скомандовала я гуару. – «Я пока просмотрю папки с личными делами детей».
«Конечно, внуча», – зевнул гуар и уставился в окно.
Я достала из портфеля стопку папок и, сложив их на сиденье, открыла первую. Внутри лежал листик с анкетой ребенка, а в кармашек был вставлен новенький, только что сделанный Идентификационный Документ, позволяющий разовый выезд за границу.
Я пробежалась глазами по досье. С фотографии анкеты на меня смотрел темноволосый подросток лет пятнадцати. Том Койл, воспитанник приюта «Озарение», ранее жил в приюте «Тихий Лес», рост, вес, группа крови, отличные оценки по всем предметам, спокойный, уравновешенный, ладит со сверстниками, в драках не замечен, бла-бла. Какой-то ботан, ничего интересного. Я взяла вторую анкету. Кэти Жильберт. Шестнадцать лет, переведена из приюта «Светлые дни» в «Озарение» два года назад, отличница учебы, флегматик, добрая душа. Так, третья анкета. Сюзанна Кортик, четырнадцать лет, до двенадцати лет содержалась в приюте «Крылья Ангела», затем перешла в ведомство приюта «Озарение», высшие оценки по предметам, уравновешенна, доброжелательна, оптимистична.
Дрожащими от возбуждения руками я перебрала оставшиеся анкеты. Тридцать детей от четырнадцати до семнадцати лет, все переведены в «Озарение» около двух лет назад из разных уголков нашей огромной страны, практически все хорошо учатся, и у всех, судя по характеристикам, просто ангельский характер. Интуиция вопила в голос, что это неспроста. Надо обязательно поговорить с этими детьми.
Я сложила все папки обратно в портфель и уставилась в окно. Настало время допросить кота.
«Сорин, расскажи мне, что ты знаешь о делишках Герер», – попросила я. – «Судя по всему, далеко не ко всей информации тебя допускали. Я должна знать все».
«Об этом приюте я ничего не знаю, внуча, Кайл меня не брал с собой, ездил один. Это было пару раз», – начал гуар. – «Я не верю в добрые намерения четы Герер, думаю, дети играют какую-то роль в их планах. Марта ничего не делает просто так. Здесь я тебе не помощник. Зато я в курсе про из взаимоотношения с покупателями этой золотой дури. Кайл вел с ними переговоры через Мирпау и через стационарные проекции. Я при этом присутствовал».
«Ух ты, ты даже знаешь, что такое стационарные проекции?» – удивилась я.
Эта маготехнология появилась буквально год назад. На зеркальном диске появлялось трехмерное изображение человека сантиметров сорок в высоту, и можно было разговаривать с ним, как вживую. Конечно, стоили эти штуки кучу денег, и простым людям были пока недоступны, но для наркобаронов, наверное, не было проблемой их купить.
Сорин пару раз стукнул кончиком хвоста по кожаному сиденью.
«Нахватался ваших новомодных словечек от Кайла, внуча», – не отрывая взгляд от окна, ответил он мне мысленно.
«Я знаю, что он вел переговоры с пятью-шестью дилерами по всей стране, это правда?» – спросила я.
«Трое, их осталось всего трое, остальных забраковала Марта. Мелкие сошки, а она хочет играть по-крупному. Подкова Пит, дисса Кисса и старший брат тройняшек Хуэго, Мигель. С ними шел основной разговор, и они готовы вложиться в Золотую Пыль».
Значит, трое. На них у ОБ было досье, и общую информацию я о них знала. Прекрасно, Эрик будет доволен.
«Кайл собирался с ними встретиться, поэтому, скоро поедешь к ним в гости и познакомишься лично», – продолжал Сорин.
«С тобой хоть куда, внуча», – промурлыкал гуар, осторожно касаясь меня кончиком хвоста. – «Я уже старый, мне не страшно».
Я только ухмыльнулась. С Сорином и мне было не так страшно.
Мы ехали по трассе часа два. Альдерия осталась позади и, судя по указателям, мы двигались к соседнему небольшому городу, Тролвилю.
Мэйсон уверенно вел мобиль и слушал тихую музыку, в разговоры со мной не вступал. Я пересказала Сорину все, что было написано в папках про детей, и он согласился со мной, что с ними надо обязательно поговорить.
Наконец, немного не доехав до Тролвиля, мы свернули на развязке налево, съехали с главной дороги и покатили по грунтовке куда-то в лес. Указателей никаких больше не было, и в голове промелькнула мысль, а не везет ли меня Мэйсон убивать. Этот вопрос я и задала гуару.
«Успокойся, Софи», – ответил мне тот. – «Поверь, нет смысла везти тебя так далеко, чтобы убить. Зачем тратиться на топливо для мобиля, когда можно сжечь тебя в большой печи прямо в особняке, и никто никогда не узнает об этом».
«Вот спасибо, успокоил», – пробормотала я. – «Кстати, ты даже знаешь, что такое топливо?»
Гуар повернул голову и укоризненно покосился на меня голубыми глазами.
«Я старый, но не тупой, Софи», – было мне ответом. – «Я тут уже год и кое-в чем разобрался».
Через несколько километров грунтовка закончилась и, внезапно, появилось прекрасно-сделанное, ровное дорожное полотно. Деревья поредели, и вдалеке показались очертания какого-то здания. Чем ближе мы подъезжали, тем выше ползли мои брови вверх. Это что, приют для сироток? А я тогда где жила?
Огромное трехэтажное здание в серо-голубых тонах больше походило на современный отель, чем на приют. Огороженная территория, красивый сад, явно созданный рукой одаренного ландшафтного дизайнера, справа спортивная площадка, слева поблескивает на солнце небольшой пруд, прямо райское местечко.
Мэйсон остановил мобиль около кованых ворот с завитушками, открыл окно, ткнул в коммутатор, установленный тут же, и четко произнес:
– Дэр Герера приехал к Марисе Клаус.
Кольцо на моем пальце нагрелось. Чую, пятнадцать минут спустя Эрик будет знать все об этой Марисе, вплоть до цвета ее трусов.
Ворота, между тем, открылись, и мы поехали к зданию приюта. На территории не было ни души, что странно, в свое время мы постоянно тусовались на улице.
Мэйсон припарковался, и мы вышли из мобиля. Пока я старалась незаметно оглядеться, мажордом открыл багажник и начал доставать оттуда нарядные пакеты. Подарки детям, надо полагать. Подарки – это прекрасно! Я обожала, когда нам дарили подарки, правда, это редко случалось, но я до сих пор помню каждый из них, особенно куклу, которую мне подарила дэя Вероника.
Эта пожилая женщина была очень добра ко всем детям, и ко мне особенно. Примерно дважды в год она приезжала из другого города погостить у своей сестры и неизменно захаживала в наш приют с пакетом сладостей. Мы садились с ней на лавочку во дворе, и она расспрашивала меня о моих нехитрых детских делах. Как-то я рассказала ей, какую куклу увидела у девочки, проходящей мимо. В нашем приюте, конечно, были игрушки, но они и сравнится не могли с той сказочной, длинноволосой красоткой в воздушном золотистом платье, что несла в руках счастливая хозяйка. Для меня такая игрушка была недостижима, как солнышко на небе. А на следующий день дэя Вероника вручила мне коробку, в которой лежала та самая кукла. Новая, потрясающая, недоступная. Помню, я все не могла поверить, что она теперь моя, и все ждала, когда ее заберут назад. А когда поняла, что не заберут – это было абсолютное, искреннее, детское счастье, сравнимое, наверное, с покупкой Дома Своей Мечты. Эту кукла была моим сокровищем. Я отбивала ее в драках и повсюду носила с собой. Она и по сей день лежит у меня дома, потрепанная, старая, и далеко не такая красивая, как когда-то, но бесконечно любимая. Символ незамутненной радости, напоминание о том, что мечты, все-таки, исполняются.
Я вынырнула из воспоминаний и только хотела спросить, что там в пакетах, как дверь в приют распахнулась, и нам навстречу практически выбежала маленькая темноволосая женщина лет сорока в брючном костюме.
– Дэр Герера, рада вас видеть! – разулыбалась она, протягивая руку. – А мы все думали, когда вы нас навестите.
Я с удовольствием пожала маленькую ладошку, добавив тем самым еще один образ в свою копилку.
– Добрый день, я тоже рад вас видеть. Как у вас дела? – поддержала я разговор.
– О, все прекрасно! Оу! Вы сегодня с питомцем? – воскликнула женщина, только заметив Сорина, который неторопливо вышел из-за моей спины и сел рядом.
– Да, дети просили привезти Лаки, и я не мог им отказать, – обаятельно улыбнулась я. – Не волнуйтесь, он не опасен.
Клаус, не переставая улыбаться, с подозрением оглядела гуара, но, видимо решив, что со мной лучше не спорить, кивнула. К нам подошел Мэйсон с пакетами, поздоровался с Марисой, и мы все вместе пошли внутрь.
– Дети пока на занятиях, мы как раз успеем поговорить, – щебетала женщина, быстрым шагом ведя нас по зданию.
Приют был прекрасен не только снаружи. Все новенькое, чистенькое, все отделочные материалы современные, все лампы ярко горят. Мы поднялись по каменной белоснежной лестнице на второй этаж и, пройдя по коридору, зашли в самый дальний кабинет, оказавшийся приемной директора. Значит, Клаус – директриса этого заведения.
– Пожалуйста, располагайтесь, пакеты можно сложить вон туда, чего желаете? Чай, кофе?
Я бы уже поела чего-нибудь, но вслух я, разумеется, этого не сказала.
– Мне газированной воды, – только и сказала я.
С Мэйсоном даже чаю не попьешь. Вдруг Кайл в приюте только кофе пил, или у него какие-то особые предпочтения, лучше не рисковать.
– Мне кофе, пожалуйста, – невозмутимо попросил Мэйсон.
Мариса что-то нажала в большом планшете, установленном у нее на столе, и радостно нам улыбнулась:
– Сию минуту принесут. Не буду терять времени, вы желаете просмотреть финансовый отчет? Или поговорить о детях?
О да, вот о детях очень желаем поговорить.
– Как у них успехи? – внезапно спросил Мэйсон. – Учителя справляются с поставленной задачей?
– Дети просто золотые! – воодушевилась Мариса. – Никаких проблем с учебой, схватывают все на лету! Вы хотите послушать про кого-то конкретно?
Я полезла в портфель и достала оттуда папки.
– Мы хотим послушать вот про этих детей, – сказала я, передавая анкеты директрисе. – И, если они показывают хорошие результаты, мы бы хотели их наградить поездкой на отдых.
– Оо! Это же чудесно! – воскликнула Клаус, быстро пересчитав папки. – Тут тридцать анкет, вы хотите вывезти на отдых всех воспитанников?
Так, стоп. В этом огромном здании всего тридцать детей?
– Да, именно, – кивнул Мэйсон.
– Тогда начну по порядку, – Мариса открыла первую папку. – Том Койл, прекрасный мальчик. Очень сильный целительский дар! Занимается отдельно с дэром Стивенсоном, делает большие успехи, уже научился сращивать переломы, без проблем останавливает кровотечения, отдельным курсом проходит зубное протезирование…
Следующий час Клаус заливалась соловьем, рассказывая про воспитанников, а я сидела, цедила воду, и с каждым ее словом меня все больше и больше мутило от дурных предчувствий. В приюте «Озарение» жили гениальные сироты, все, как один, одаренные в самых нужных сферах жизнедеятельности. Целители, артефакторщики, инженеры, ботаники, способные прорастить целое дерево из дохлого семечка – все эти подростки подавали огромные надежды и были собраны в одном месте, чую, неспроста. С каждым работали наставники, их дар взращивался и пестовался, так что уже сейчас, еще не пройдя Факел Искры Дара, они могли дать фору любому одаренному совершеннолетнему человеку.
– Большое спасибо за доклад, – выдавила я из себя улыбку, когда Мариса рассказала про последнюю воспитанницу, способную улавливать месторождение ценной руды глубоко под землей. – Великолепные результаты. Пожалуй, дети действительно заслужили отдых.
Директриса довольно улыбнулась:
– Может быть, вы хотите сами рассказать детям эту чудесную новость?
– Думаю, в этом нет нужды… – начал было Мэйсон, но я его перебила.
– Конечно, почему нет? Соберите всех, а я пока отлучусь, прошу меня простить, – мне срочно надо было в туалет и не только затем, чтобы справить нужду.
– Третья дверь направо, – вовремя подсказала мне директриса, и мы с Лаки вышли из приемной.
«Сорин, предупреди, если кто-то пойдет в нашу сторону», – попросила я, закрывшись в кабинке.
– Эрик, Эрик, слышишь меня? – зашептала я в кольцо.
«Да».
– Ты слышал, что рассказывала Мариса?
«Да».
– Мы в приюте «Озарение», это недалеко от Тролвиля, не доезжая до него налево. Найдете?
«Да».
– А! Из особняка ведет тайный ход, мы ехали на лифте под землей и выехали из бокса для хранения на обычном мобиле, номер шестьсот тридцать семь. Я не знаю точно, где находится это место, но там какая-то промышленная территория и много этих боксов. На лифте ехали минут пятнадцать-двадцать. Понятно?
«Да».
– Все, я пошла взгляну на детей.
Сделав свои дела, мы с гуаром вернулись в приемную. Мэйсон, подобрав пакеты уже собирался выходить.
– Все собрались в большой классной комнате, – прощебетала Мариса. – Пойдемте, я вас провожу.
Идти было недалеко, класс был на том же этаже в другом конце коридора. Мы зашли, и я в очередной раз поразилась. Тридцать подростков, как по команде, встали со своих мест, чтоб поприветствовать нас. Все они были одеты в красивую форму голубых оттенков, сшитую явно на заказ. Вспомнив, в каких вещах мы с товарищами ходили в детстве, я вздохнула. Нет, одежда у нас, конечно, была преимущественно чистая, но далеко не новая, и уж точно не такая красивая. Все-таки, приютом «Озарение» было назвать сложно, скорее это была элитная школа для гениев.
Увидев гуара, никто не вскрикнул, не заорал, не загомонил, как сделали бы это обычные подростки. Теперь я поняла, почему Мэйсон удивился, когда я сказала, что меня достали мелкие засранцы. Эти дети не то что приставать к тебе не станут, они и вопросы то вряд ли будут задавать.
– Садитесь, – разрешила Мариса, обращаясь к ребятам. – Воспитанники, сегодня к нам приехал дэр Кайл Герера, один из собственников нашего пансионата, и он хочет вам кое-что сказать.
Тридцать детей уставились на меня. Я тоже их рассматривала. Каждый ребенок сидел за отдельной партой, ручки аккуратно сложены, на лице выражение полнейшего внимания. Так вообще бывает в четырнадцать-шестнадцать лет? Совсем маленьких детей тут не было, теперь я понимала, почему. В «Озарение» брали только ребят с проснувшимся и проявившим себя даром.
– Светлого дня, юные диссы и дэры, – начала я, собравшись с мыслями. – Очень рад увидеть вас сегодня. Я поинтересовался у диссы Марисы насчет ваших успехов в учебе и поведении и остался крайне доволен. Вы большие молодцы, много трудитесь, показываете великолепные результаты, а любые усилия нужно поощрять. Поэтому, в качестве награды за ваши высокие оценки и прилежное поведение, мы дарим вам путевки на отдых!
А нет, смотрите-ка, зашевелились немного. Новость явно пришлась по душе юным дарованиям. Конечно, никто не закричал от радости, но глазки-то загорелись, заулыбались, начали довольно посматривать друг на друга.
– Куда вы поедете, я пока не скажу, об этом вы узнаете позже, – продолжила я. – Пусть это будет для вас сюрпризом, но обещаю будет весело и интересно.
Лишь бы не слишком весело оказалось там, куда они поедут.
– Спасибо, дэр Кайл, это же чудесные новости! Давайте все вместе поблагодарим дэра Гереру за столь щедрый подарок.
– Спасибо, дэр Герера, – нестройно отозвались ребята со своих мест, а я почувствовала себя ужасно.
Я взглянула на Мэйсона, и тот показал глазами на пакеты.
– Еще мы привезли для вас подарки, пожалуйста, подходите! – сообщила я ребятам, и те потянулись к мажордому, получая каждый свой пакет.
Ну, хоть немного на детей стали похожи, запереговаривались, зашуршали содержимым. Подозреваю, там что-то вкусное.
Что ж, все, что хотела, я уже увидела, можно и валить отсюда. Мы любезно распрощались с Марисой, уверили ее, что дорогу до мобиля найдем и сами, наказали ждать новостей и откланялись.
– Прекрасная речь, Кайл! – сказал мне Мэйсон, пока мы спускались по лестнице. – Как ты решился? Ты же ненавидишь публичные выступления.
Я только зубами заскрипела.
– Да прочитал тут пару статей в Мирпау, решил, что со страхами надо бороться.
– Ты еще и статьи для этого прочитал? – удивился мажордом.
Да чтоб тебя! Но я лишь довольно кивнула:
– Да! Марта меня постоянно шпыняет, «надо расти над собой» говорит. Вот, пришло время.
«Осторожнее, Софи», – тихо произнес гуар в моей голове. А то я и сама не знаю
– Ну, молодец, мой мальчик, у тебя отлично получилось, – похвалил меня старый хрен и, как ни в чем ни бывало, направился к мобилю.
Я устроилась на заднем сиденье. Жрать хотелось неимоверно, но просить Мэйсона остановиться, чтобы поесть, не хотелось куда больше.
Однако, по ходу голодной была не я одна. Проехав несколько километров по трассе, мажордом свернул на заправку с небольшим магазинчиком на территории. Вернулся в машину он уже с двумя пакетами, один из которых протянул мне. Внутри я обнаружила огромное ведро с поджаристыми куриными крылышками и еще одно ведерко с сырными шариками. Бутылка воды тоже присутствовала.
– Спасибо, Мэйсон, – поблагодарила я мужчину.
– Подкрепись немного, взял, что было, а то дорога долгая.
Да я уже была готова и засохший сухарь погрызть.
Косточки из крылышек легко выдавливались, и я с удовольствием поела сама, успевая незаметно протягивать мясо Сорину. Тот так же тихо его жевал, пригнувшись к самому сиденью. Сырные шарики тоже были пущены в ход, а вот с водой вышла заминочка. Я-то попила, но вот напоить незаметно гуара не представлялось возможным, а проявлять заботу в присутствии мажордома было опасно.
Ситуация разрешилась, как ни странно, благодаря Мэйсону. Через некоторое время он свернул еще на одну заправку и ушел в туалет. Я быстро влила воду в пасть коту, и мы отодвинулись друг от друга, как ни в чем не бывало. Вот сейчас можно нормально ехать, хоть в животе не бурчит.
Мобиль плавно катил по дороге, а я все думала и думала про тридцать гениальных сирот. Картинка складывалась неприглядная, и нужно было прояснить одну деталь.
– Слушай, Мэйсон, – решилась я, – а скажи, когда открылось «Озарение», два или три года назад?
Мужчина внимательно посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
«Софи, твою мать, нашла у кого спрашивать», – рыкнул в голове Сорин.
– Два года назад, Кайл, ты что, забыл? Была роскошная церемония открытия.
Я усиленно затерла пальцами виски.
– Да что-то запамятовал, – поморщилась я. – Столько времени прошло.
– У тебя опять мигрень? – спросил мажордом, не глядя на меня.
– Просто голова болит с самого утра, плохо спал.
Больше с Мэйсоном ни о чем не говорили. Сорин матом высказал, что он думает о моей самодеятельности, и я, в принципе, была с ним согласна, но еще один кусочек паззла встал на место.
«Лучше бы у хахаля своего об этом спросила», – рыкнул напоследок гуар.
«Он мне не хахаль! И мне надо было знать сейчас», – огрызнулась я.
«Ага. Не хахаль. Эрик, ты скучаешь по мне?» – весьма похоже передразнил меня этот кот.
«Ты бы меньше подслушивал, старый», – я непроизвольно поджала губы. – «Я все думаю об этих детях. Скажи, ты в курсе, чем Марта собирается платить за Золотую Пыль?»
«Я, конечно, могу ошибаться», – задумчиво произнес Сорин после некоторого молчания, – «но, сдается мне, плату за дурь мы видели в Озарении некоторое время назад».
Значит, гуар сделал такие же выводы, что и я. Надо срочно увидеться с Эриком.
Больше в дороге ничего интересного не происходило. Мы вернулись в особняк тем же путем. Сначала заехали на промышленную территорию с боксами, и я даже примерно поняла где она находится, заехали в двадцать пятый по счету бокс, в седьмом от входа ряду, и вышли из машины. Мэйсон нажал на скрытую панель, мы сели в лифт и еще минут двадцать ехали в особняк. Там я поблагодарила мажордома и поплелась к себе в комнату. Точнее в комнату Кайла. Гуар пару раз потрясся для вида, пока мы были в поле зрения мужчины, а я мечтала скорее захлопнуть дверь и никого больше сегодня не видеть. Хватит с меня переживаний, я дико устала.
Наконец, мое желание исполнилось. Заперев дверь, я со стоном повалилась на диван. Гуар тоже прилег рядом.
– Эрик, мы дома, – тихонько проговорила я в кольцо. – Вам удалось что-нибудь разведать полезное?
«Да».
– Нам надо встретиться, готовьте бордель. Если получится, завтра туда приеду.
Кольцо нагрелось один раз.
Все, надо немного отдохнуть. Я подошла к планшету, нажала поварский колпак и приказала нести еды и мяса.
–Дэр Герера, вам нести ваш любимый суп? – спросил меня приятный женский голос.
– О чем базар, неси, конечно, – что-нибудь горяченькое и правда будет кстати.
Пока несли еду, я сходила в гардеробную, сбросила с себя дорогие шмотки и надела мягкий спортивный костюм. В дверь постучали, и я впустила в комнату женщину с тележкой, полной еды. Прекрасно!
– Давай нормально поедим, Сорин, – я посмотрела на гуара. – Вот твое мяско, а я буду суп.
Я поставила дымящуюся тарелку на столик и, с удовольствием зачерпнув полную ложку, отправила ее в рот.
Горло обожгло острыми специями так, что из глаз брызнули слезы. «Отравили», пронеслась в голове паническая мысль:
– ЫЫЫЫ, – засипела я, чувствуя, как полыхает все, начиная от губ и заканчивая пищеводом.
«Софи!!! Сюда идет Марта! Прячь мясо!»
Да ежкин крот, только ее не хватало! Что, позвонить не могла? Растирая слезы по красному лицу, я подскочила, одним движением ноги задвигая мясо под диван. Сорин метнулся в клетку, аккуратно прикрыв створку железной двери хвостом, и сжался в углу, как бедный родственник. Я схватила пульт и нажала на кнопку, вроде как я тут сижу, ужинаю, плазму смотрю, и тут же в дверь постучали.
Я пошла открывать, пытаясь продышаться и слюной притупить остроту во рту. Не тут-то было, припекало так, что даже вдыхаемый воздух обжигал.
На пороге стояла Марта.
– Ты не можешь так поступить со мной, Хосэ, я ведь люблю тебя больше жизни! – раздалось из-за моей спины.
Я резко обернулась. На экране плазмы красивая героиня валялась в ногах у брутального мачо и пыталась его удержать.
Марта несколько секунд смотрела мне за спину, затем перевела взгляд на мое красное лицо и слезящиеся глаза.
– Кайл? С тобой все в порядке? – неожиданно мягко спросила она.
– Да, да, просто супчиком подавился, – закашлялась я, шмыгая носом.
Еще и сопли потекли, зашибись.
– Я зашла сказать, что завтра меня не будет, а на послезавтра у тебя запланирована командировка, – сестрица продолжала меня внимательно разглядывать.
– Блестяще! В смысле, командировка – это здорово! Люблю командировки!
– Ну все, отдыхай, Мэйсон уже рассказал мне, как прошел ваш визит…
– Все прошло прекрасно, – покивала я. Жжение становилось нестерпимым. – Ладно, Марта, увидимся.
– Лживая тварь, ты врала мне прямо в глаза, – орал с экрана мачо своей возлюбленной, а я захлопнула дверь прямо у офигевшей Гереры перед носом.
«Сорин, ни слова!» – проорала я мысленно коту и понеслась к тележке с едой.
Нащупав бутылку с водой, рванула крышку и залпом опрокинула ее в себя.
В клетке тихонько похрюкивал от смеха гуар, но от комментариев воздержался.
Лучше стало ненамного. Любимый суп Кайла, значит. Что ж, эту информацию я запомню надолго.
Больше в тот вечер меня никто не тревожил. Суп я вылила в унитаз, изрыгая ему вслед проклятья, и когда жжение немного утихло, поела бутербродов. Досмотрев злосчастную мелодраму про Хосэ и Милагрес, я наскоро умылась, завалилась на кровать, подгребла Сорина поближе и мгновенно провалилась в сон. Завтра. Я обо всем подумаю завтра.
