Алексей Николаевич Лебедев
Закон престолонаследия Древней Руси

Полная версия

Может быть, буртасы выполняли свой вассальный долг перед каганатом? Но, как известно, "буртасы – вассалами Каганата, в отличие от болгар, так и не стали"¹⁰³. Ради грабежа? Но, откуда буртасы узнали, что идут уничтожать тех, кто сам еще недавно занимался грабежом? К тому же буртасы являлись все теми же исполнителями, а отнюдь не вдохновителями.

Как видим, месть славянам за их какие-то грехи со стороны буртасов и волжских булгар исключается.

Иудеи Каганата на такую роль тоже не годятся, ибо у них отсутствовали всякие мотивы. Что могло их заставить организовать такое избиение? Страх? Но, перед кем? Более того, царь наоборот должен был быть заинтересован в целостности древлянского войска, для использования его в возможной борьбе со своим врагом, будь такой враг на востоке, западе или юге. Может быть, его это заставил сделать страх перед нахождением огромного войска под стенами своей столицы? Но, в случае такой попытки со стороны древлян, для обороны города можно было организовать все тех же мусульман. Как видим, иудеи тоже не годятся на роль организаторов погрома.

Ну, что ж! На роль организаторов такого избиения годятся только те, на ком и должна была отразиться удачно продуманная операция болгар, то есть русы. Возвращения домой тридцати пятитысячной рати, да еще и с поднаторевшими в боях ратниками, и, может быть даже с поддержкой кочевников (и такое могло быть – награбленного добра хватило бы и для найма степняков для будущей войны с Русью) совсем не радовало. Русам возвращение древлян домой ни чего хорошего не сулило – война могла разгореться не на шутку. Для Руси появлялась угроза потери всего, что было собрано, на что было потрачено столько сил и времени.

Но, если все так и было, то остается только преклонить колени перед "дипломатами" Руси! Поражает безупречность проведенной операции, и ее секретность. Более того, получается, что русы все прекрасно знали об организации древлянского похода.

Не смотря на гибель древлян на Волге, болгарам их операция на Каспии успех принесла. Наместником Азербайджана Саджид-Юсуфом был разбит и казнен армянский царь Самбат I – союзник Византии¹⁰⁴. Было совершенно понятно, что, покончив с Арменией, мусульмане вплотную примутся за ромеев.

Но, ромеев спас случай. Хотя нельзя исключать того, что здесь уже не обошлось без византийских дипломатов: дейлемиты¹⁰⁵ начали наступление на арабов.

Да! Нелегкую судьбу уготовили себе древляне, согласившись на предложение болгар о походе на Каспий!

В то же время, следует отметить, что болгары, сами того не желая (а может и желая, чего исключать, как уже отмечалось, нельзя), помогли Руси подавить древлянское восстание: после уничтожения древлянского войска под Итилем, Игорь без труда подавляет восстание в Древлянской земле «В лето 6422 (914 году). Иде Игорь на Древляны, и победивъ възложи на ня дань большою Ольговы»¹⁰⁶. Ну, что ж! Поговорка, выходит, действительно верна – «палка-то о двух концах»!

Ну, хорошо! А какие еще аргументы свидетельствуют в пользу того, что поход, все-таки, был совершен именно древлянами, а не Русью? Посудите сами! Если бы поход совершила Русь, то, о каком подавлении древлянского восстания вообще может идти речь после потери 35 тысяч ратников? Если уж Русь не смогла подавить его на протяжении целого года при наличии такого большого войска, то после его потери – говорить о подавлении восстания вообще глупо. А вот потеря 35 тысяч ратников для древлян, поистине, стала роковой.

Часть III. Поход на Каспий в 909 году и принятие русами ислама

ВВЕДЕНИЕ. Материал этой главы, хоть и не относится в теме престолонаследия, и по этой причине его можно было бы и не публиковать. Если бы не одно обстоятельство, с помощью которого мы получаем возможность получить ответ на вопрос о том, кто уничтожил древлянское войска под Итилем в 913/914 году?

Все дело в том, что до наших дней дошли записи арабского автора ал-Марвази¹⁰⁷, в которых содержится сообщение о русах, названных народом воинственным, смотрящим на меч как на главное средство своего существования: «Что касается русов (ар-русийа), то они живут на острове в море. Расстояние острова – 3 дня пути, в нем заросли деревьев и чащи, а около него – озеро. Они (русы) многочисленны: рассказывают, что средства необходимые для жизни, и приобретение прибыли [они добывают] мечом. Если у них умирает мужчина, имеющий дочерей и сыновей, он отдает свое состояние дочери, а сыновьям выделяет меч и говорит, что [мол] отец твой добыл свое состояние мечом, [так] следуй ему и поступай, как он. Случилось у них так, что приняли они христианство в 300 году [по хиджре]¹⁰⁸. А когда стали христианами, притупила вера их мечи, закрылись перед ними дверь добычи, и принесло им [это] вред и крах. Стало недоставать им средств к жизни, и захотели они [обратиться] в ислам, чтобы возможными стали для них война и борьба и [чтобы] вернуться к привычкам, которые были у них. Направили послов к правителю Хорезма, группой в 4 человека из [числа] приближенных царя. У них [есть] независимый царь, [который] называет сам себя и титулуется буладмир, как называют царя тюрков хакан, а царя булгар – б.т.л.ту. Прибыли послы их в Хорезм, выполнили свою миссию, [получив] разъяснение от хорезмшаха, так что захотели в ислам. Послал к ним [хорезмшах учителей], чтобы научить их закону ислама и обратить в ислам. Они – люди сильные, могучие, отправляются пешими к отдаленным местам для разбоя, и идут так же на кораблях в Хазарское море, захватывают корабли и отнимают богатство, и отправляются в Константинополь, в море Понт и [текущий] в него канал. В прежние времена ходили в море Хазарское и овладели Бердаа на время»¹⁰⁹.

О том же самом событии повествует и персидский автор первой половины 13 века Мухаммед Ауфи¹¹⁰.

Сомнения. Но, сообщение сообщением, а вот как воспринимать сведения, содержащиеся в источнике, в научных кругах четкого мнения до сих пор так и не сформировалось. Причин тому, как водится, несколько.

Первая причина состоит в том, что о подобных событиях, по понятным причинам, ничего не сообщается в русских летописях и потому эти события воспринимаются с некой долей недоверия. То есть, подтвердить эти события при помощи русских источников не получается.

Вторая причина кроется в скорости смены вероисповедания. Если восстанавливать хронологию событий по записи ал-Марвази, то получается, что за относительно короткий срок произошла вначале смена язычества на христианство, а затем, чуть ли не с еще большей скоростью, смена христианства на ислам. Случай, по истине, уникальный. Такого история больше не упомнит. Складывается такое впечатление, что если бы позволяли обстоятельства, то «русы» послезавтра ислам сменили бы на буддизм, а еще через пару тройку дней, буддизм – на даосизм или еще на что-нибудь подобное.

Третья причина состоит в достаточно интересном титуле правителя русов – буладмир¹¹¹. Титул можно прочесть и как булат-мир (сталь), и как балтавар. По этой причине титул даже был воспринят как имя личное – Булдмир. Правда в этом случае тут же появилось сомнение, почему имя царя русов не соответствует имени князя, правившего в то время на Руси: у ал-Марвази правитель назван Булдмиром, в то время как таковым на самом деле был Игорь. Конечно, ал-Марвази описывал события спустя два века после них и многое чего не знал и, потому, претензий здесь к нему быть не может.

Причина четвертая состоит в том, что если речь у ал-Марвази идет о титуле правителя русов, то не понятно, почему он звучал как буладмир, в то время как таковой в реальности звучал или как князь, или как каган¹¹². Случайны ли такие несоответствия?

События, описанные ал-Марвази, настолько необычны и кажутся такими неестественными, что воспринимаются как некая фантазия автора.

По понятным причинам, эта запись не могла не привлечь внимания ученых. Стремление решить данную задачу, привязав ее к истории Руской Земли, толкало большинство ученых к выдвижению самых невероятных идей. Однако попытки объяснить, что же все-таки произошло на самом деле, так и не увенчались успехом.

Причины ошибок со стороны исследователей следующие.

Первая ошибка состоит в том, что события, описанные ал-Марвази, попытались увязать с нахождением в пограничье мусульманских стран Прикаспия, некой территории, о которой упоминал еще Ибн-Русте. Считается, что именно об этой территории и повествовал арабский автор, называя ее «островом русов»¹¹³. Поскольку по поводу такого острова, есть четкое и однозначное толкование, останавливаться на этом вопросе нет никакого смысла, а значит выдвигать версию о причастности к этим событиям каких-то островных русов вообще нет смысла.

Вторая ошибка состоит в выборе сопоставления сообщения о принятии русами ислама с другими уже известными событиями. Одна такая версия предусматривала наличие ошибки в датировке указанных у ал-Марвази событий. Иными словами делалось попытка увязать принятие русами ислама не с 912/913, а с 913/914 годами¹¹⁴. Такая передатировка позволяла увязать принятие ислама с походом славян на Каспий именно в это время, а также с последовавшим за этим поражением под Итилем в битве с мусульманами. Однако ошибочность такой версии видна невооруженным глазом. В сообщении Ибн-Русте нет ни слова о принятии русами (древлянами), совершившими поход на Каспий в 913/914 году, ни ислама, ни христианства. Не может быть речи о принятии ислама даже остатками русов, которые могли уцелеть после бойни: согласно информации, содержащейся в источнике, остатки русов были перебиты буртасами и булгарами. Не следует забывать и том, что истребление проводилось мусульманами, а главное обоснование своим действиям нападавшие мусульмане мотивировали как раз разбоем русов в землях мусульман.

Не годится и предположение о том, что ислам русами, участвовавшими в походе на Каспий в 913/914 году, был принят до момента их истребления. Если бы такое произошло, то не было бы и такой мотивировки у нападавших мусульман – она бы звучала совсем по-другому.

В то же время в сообщении ал-Марвази о принятии русами ислама, нет ни слова о битве под Итилем, что опять порождает неувязку.

Таким образом, из всего этого следует однозначный вывод о том, что ал-Марвази и Ибн-Русте, повествуют о двух совершенно разных событиях. А из этого следует еще один вывод, какими бы оригинальными не были вышеприведенные версии современных авторов, они все являются ошибками.

Совершенно очевидно, что вопрос принятия русами христианства, а затем и ислама, невозможно решить и без отказа от отождествления Игоря с Булдмиром: следует признать, что это не один, а два, совершенно разных, человека.

В связи с этим, приходится признать и то, что принятие русами христианства, а затем и ислама, произошло не в 913/914 годах, а годом раньше, то есть, в 912/913 годах, как это и указано в первоисточнике.

В отождествлении событий 912/913 годов с событиями 913/914 годов, тоже нет никакой необходимости.

Что же исследователи не досмотрели и не учли в своих поисках? Где совершили ошибку в сопоставлениях? А ошибка состоит в том, что события 912/913 года всегда сопоставляются с событиями, следовавшими позже, совершенно забывается о том, что были события, которые предшествовали этой дате, на что намекает и ал-Марвази. Иными словами, следует искать описание событий, которые и повлекли за собой принятие русами решения о смене вероисповедания. Иными словами, ал-Марвази намекает на то, что до принятия христианства русы разбойничали на Каспии.

Упоминания о таких событиях содержатся в «Истории Табаристана», написанной Ибн-Исфандийаром: «В этом году в море появилось 16 кораблей, принадлежащих русам, и пошли они в Абаскун, как и во время Хасана [ибн] Зайда Алида, когда русы прибыли в Абаскун и вели войну, а Хасан ибн Зайд отправил войско и всех их перебил. В это время, когда появилось 16 кораблей русов, они разрушили и разграбили Абаскун и побережье моря в той стороне, многих мусульман убили и ограбили. Абу-л-Заргам Ахмад ибн ал-Касим, [который] был правителем Сари, написал об этом Абу-л-Аббасу, а он выслал помощь. [Тем временем] русы высадились в Анджиле, который в наше время называется Кале; он (Ахмад ибн ал-Касим. – С. А.) ночью атаковал их, многих убил, взял в плен и отправил в округи Табаристана. В следующем году русы прибыли в большом числе, подожгли Сари и округи Пянджах хазара, увели в плен людей и поспешно удалились в море. Дойдя до Чашм-руда в Дейлемане, часть их вышла на берег, а часть осталась в море. Гилы ночью пришли на берег моря, сожгли корабли и убили тех, кто находились на берегу; другие, находившиеся на море, убежали.

Поскольку царь Ширваншах получил об этом известие, он приказал устроить в море засаду и в конечном счете ни одного из них не оставил в живых, и так частое появление русов в этой стране было приостановлено»¹¹⁵. Описанные события обычно датируются 909/910 годом.

А вот дальше события развивались так, как это и описано у ал-Марвази.

Как видим, события описаны достаточно содержательно. Но из всего написанного вытекает все тот же вопрос, кто назван русами? Откуда, и из какой части Русской Земли были те, кто назван русами, принявшими христианство и ислам?

Вряд ли кому-то в голову придет идея искать ответ на поставленные вопросы при помощи сопоставления между собой пяти разных событий, которые, на первый взгляд, никак не увязаны друг с другом. Но мы предлагаем такую задачу решать именно так.

Для начала посмотрим, что это за события?

Первое событие – это волнение полян на Киевщине. Дату таких волнений мы покажем ниже по тексту.

Второе событие – набег славян на Южное Закавказье в 909/910 году.

Третье событие – появление схожих географических названий в двух регионах Древней Руси. Речь идет о существование в междуречье Волги и Оки (в окрестностях Владимира) географических названий, схожих (или почти схожих) с географическими названиями, которые находятся под Киевом. Речь идет о таких названиях как Почайна, Лебедь (Лыбедь), Рпень (Ирпень). Как бы странным это не выглядело, но именно решение этого вопроса и является ключом ко всем остальным трем вышеназванным событиям. А что это за решение, мы сейчас и покажем.

Четвертое событие – это принятие «русами» ислама в 912/913 году.

Пятое событие – это разгром под Итилем в 913/914 году древлян.

Шестое событие – это принятие «русами» ислама после 922 года.

Сходство названий. Для начала посмотрим, из каких составляющих состоит тема существования в двух регионах Восточной Европы схожих названий.

Первой составляющей следует назвать определение даты появления дублирующих названий, второй – выяснение того в каком из этих двух регионов такие названия существовали изначально, а в каком появились позже?

В современном мире доминирует точка зрения о том, что формирование Древнерусского государства началось на Киевщине, и Киевщина является колыбелью Руси или, иными словами, метрополией. Устойчивость такой точки зрения сказывается на многих вопросах истории и, в том числе на вопросе, что первично, а что вторично. Иными словами, все, что есть на Киевщине, первично по отношению ко всему, что находится за ее пределами. При таком подходе, любое явление, которое имеет сходство с тем, что есть в метрополии, признается вторичным. Такая точка зрения, безусловно, верна, за исключением одной детали, до сих пор идут не утихающие споры по поводу того, что на самом деле является метрополией Руси, а что – периферией. Где находилась эта самая метрополия? Такие споры указывают на сомнения в истинности изначальной оценочной характеристики всех событий начальной истории нашего государства. Отстаивание идеи о том, что именно Киев и есть метрополия, закладывает основу сомнения для любого иного утверждения.

Поскольку для научного мира первичным на Руси есть все, что есть на Киевщине, то сформировалось устойчивое мнение о том, что географические названия были первичными именно на Киевщине и, следовательно, географические названия на Владимирщине являются вторичными по отношению к киевским.

В паисках даты. С признанием первого постулата, спор продолжается исключительно вокруг второго – о дате появления таких названий на Владимирщине.

Страсти, как видим, не утихают и здесь, а они, в свою очередь, порождают не только сомнения, но и новые версии. Одна из таких версий гласит о том, что временем появления под Владимиром географических названий, схожих с названиями на Киевщине, является 12 век. В качестве такого обоснования называется переселение части населения с Киевщины, вызванное нескончаемыми половецкими набегами на Киевщину и Переяславщину.

Вторая версия, конечно же, противоречит первой и гласит о том, что датой появления на Владимирщине таких названий, является средина 13 века, а причиной называется татаро-монгольское нашествие на Русь.

Правда, всю эту идиллию портит проклятущий вопрос, а есть ли хоть какие-то доказательства высказанным версиям? Как оказалось, таких доказательств нет. Более того, есть факт, который напрочь уничтожает обе версии. Обратить внимание следует на довольно интересное сообщение В. Н. Татищева о том, что князь Владимир «иде в Поле, и покорил землю Польскую, град Суздаль утвердил»¹¹⁶. Как видим, речь идет о 981 годе, то есть о дате, которая стоит задолго до дат указанных версий. Таким образом, обе версии о переселении части населения с Киевщины и Переяславщины в двенадцатом или тринадцатом веках, приходится признать ошибочными.

В сообщении В. Н. Татищева бросается в глаза еще одна деталь, а именно то, что Польская земля находится не на Киевщине и не в Повисленье, а на Владимирщине. С одной стороны, доподлинно известно, что Польская земля – это территория проживания полян, будь то Польша или Киевщина, а с другой стороны, совсем непонятно, почему Польской землей названо междуречье Волги и Клязьмы; Суздаль-то находится именно в этом районе? Как не крути, но получается, что Суздальщина – это тоже Польская земля и Польских земель на самом деле было не две, а как минимум три.

Конечно, сообщение Татищева можно попытаться увязать с русско-польской войной 981 года и последующим выводом пленных на Русь, которых Владимир как раз и мог поселить на Клязьме, после чего этот край и получил название Польской земли. Однако если бы это было так, то на Суздальщине появились бы не названия, которые распространены на Киевщине, а названия, которые были распространены в Польше. Тут же, как раз, все наоборот: «южные элементы во Владимирской Руси проявляются в домостроительстве – полуземляночные жилища киевского типа открыты здесь на нескольких поселениях»¹¹⁷.

Но из всего этого появляется очередной вывод; никаких поляков Владимир в Поволжье не переселял, и территория Владимирщины название Польской земли получила не из-за того, что здесь жили поляки, а из-за того, что тут или жили поляне, или по названию Ополья.

Отвергнув идею появления схожих названий в двух регионах Руси в результате русско-польской войной, мы тем самым не только отвергаем идею о том, что подобное могло произойти в восьмидесятые годы десятого столетия, но и опять остаемся без ответа на поставленный вопрос.

В то же время, если учесть, что поляне не могли появиться на Клязьме позже 981 года, как не могли появиться и раньше 882 года, мы получаем интервал времени величиной в целое столетие, в течение которого и могло произойти переселение части полян в район Суздальщины. Таким образом, с целью выяснения реальной даты такого события, следует попробовать сократить этот интервал.

Венгерские предания. Чтобы получить ответ на данный вопрос и определить дату такого события, предлагаем заглянуть в венгерское предание¹¹⁸, записанное в конце XII века и в котором повествуется о движении мадьяр в Паннонию (современную Венгрию): «В 884 году, – пишется там, – от воплощения Господа нашего семь вождей, называющихся Hetu moger, вышли с востока, из земли Сцитской. Из них вождь Almus, сын Igeic, из рода короля Magaog, вышел из той страны вместе со своей женой, сыном Арпадом и с великим множеством союзных народов. После многодневного шествия по пустынным местам они на своих кожаных торбах переплыли реку Этыл (Волгу) и, нигде не находя ни сельских дорог, ни селений, не питались изготовленными людьми кушаньями, как был обычай у них, но наедались мясом и рыбами, покуда пришли в Суздаль (Россию). Из Суздаля они шли в Киев и потом через Карпатские горы в Паннонию, чтобы овладеть наследством Аттилы, прародителя Алмуса»¹¹⁹.

В приведенном тексте интересны два момента, которые к нему вызывают недоверие. Первый источник недоверия к тексту – это упоминание Суздаля. Однако, если у кого-то возникает недоверие к упоминанию такого города в столь раннее время в трудах В. Н. Татищева, то упоминание Суздаля в иностранных анналах, как правило, такое доверие всегда заслуживает.

Более того, археологические исследования показывают, что Суздаль был построен на месте двух прежних городищ, функционировавших с IX века¹²⁰.

Вторым источником недоверия следует назвать дату «вторжения» Хет-Мадьяр¹²¹в Суздальскую землю – 884 год.

Касаться процесса формирования этноса современных венгром не будем, так как это совершенно другая тема, да к тому же достаточно объемная, чтобы на ней останавливаться, лучше вспомним еще об одной дате – о дате прихода угров (тех самых Хет-Мадьяр) под Киев. «Повесть временных лет» это событие датирует 898 годом: «В лето 6406. Ідоша Угре мимо Киевъ горою, еже ся зоветъ ныне Угорское, и пришедшее къ Днепру, сташа вежами»¹²². – В лето 6406 (898 год). Идут угры мимо Киева горою, которая зовется ныне Угорское, и пришедши ко Днепру, стали вежами.

Полезным в нашем случае является то, что есть все основания считать угров, пришедших под Угорское, теми самыми хет-мадьярами, которые пришли в междуречье Волги и Клязьмы в 884 году. Да и венгерская летопись подтверждает это: «Из Суздаля они шли в Киев»¹²³.

Во-вторых, если сопоставить между собой эти две даты, то получится, что угры (Хет-Мадьяры) находились в междуречье Волги и Клязьмы на протяжении четырнадцати лет – с 884 по 898 год. Что там делали угры, какие цели преследовали, и кто их надоумил туда нагрянуть, мы из повествования упускаем, но ушли они оттуда явно не по доброй воле. Чего вдруг добровольно уходить из края, в котором они отъедались мясом и рыбой (но наедались мясом и рыбами) не понятно? Но, причины для такого шага, несомненно, были.

Чтобы понять причину ухода угров из междуречья Волги и Клязьмы, полезно будет вспомнить о первых шагах князя Олега во власти, когда ему пришлось ехать в Ростовскую (Мерянскую) землю и наводить там порядок. К сожалению, информации о событиях тех времен мало, и по этой причине приходится рассматривать по несколько вариантов того, как могли развиваться события.

Первый вариант. Свенельд, имея информацию о проживавших в Ополье¹²⁴ уграх, для обороны края от соседей попытался организовать его защиту с опорой на собственные силы, для чего попробовал сконцентрировать управление в крае в собственных руках. Однако одобрения своим действиям со стороны местной знати не получил. Надо полагать, местная знать прекрасно осознавала то, что Свенельд переоценивал силы Мерянской земли, и потому для безопасности своих поселений, предпочла обратиться в Новгород с просьбой о включении края в состав Руской Земли. Что Олег и сделал. Вхождение в состав Руской Земли приводило к объединению ресурсы, в том числе и военных, для борьбы с внешним врагом.

Второй вариант. Но тут возможен еще один вариант. Дело в том, что угры проживали в Ополье с IX века¹²⁵, о чем сохранилось немало информации в археологии и топонимике¹²⁶. Сведений о военных столкновениях угров с русами или славянами не сохранилось. По этой причине считать их потенциальными противниками русов, нет ни каких причин.

Вместе с тем, ситуация, существовавшая до 882 года, могла быть одной, а с 882 года – могла поменяться кардинально. Вряд ли стоит считать случайностью то, что события активизировались именно после 882 года.

На наш взгляд, причиной возросшей активности угров мог стать именно Свенельд, возжелавший «почестей и славы», но встретивший отпор со стороны местной элиты. Все дело в том, что о гибели Свенельда в преданиях ничего не сообщается, как не сообщается в них и о том, куда он мог деться после утверждения Олега в Мерянской земле. Активный и харизматичный лидер, каким он описывается в предании, просто так смириться с потерей своего положения, вряд ли мог. Скорее всего, Свенельд за помощью обратился к уграм.

Два года уграм потребовалось для того, чтобы объединить все население Ополья в единую организацию. Следует предположить, что заслуга в том, что угры объединились и остались в истории, а не канули в лета, во многом могла принадлежать именно Свенельду. После объединения угров (хет-мадьяр) в составе единой организации Ополье забурлило. Но, вот о столкновениях угров с русами, в тех же венгерских преданиях, ничего не сообщается.

Из всего этого напрашивается вывод о том, что в междуречье Волги и Клязьмы на протяжении четырнадцати лет события бурлили, но бурлили они не в качестве войны русов с венграми, а внутри самого формирующегося объединения: желающих сохранить прежние вольности хватало и эти желающие для формирующегося объединения были пострашней внешнего врага. То есть, перед Альмошем¹²⁷ стояла серьезнейшая задача сплотить находившихся под его рукой народы и устранить фронду местной родовой знати. Даже нельзя исключать того, что русы Альмошу в этом даже помогали, создавая видимость угрозы для нового объединения.

В итоге, Хет-Мадьярами могли придти к одному простому выводу; для скрепления объединившихся племен в единый организм нужна череда событий, которая упрочила бы созданное единство. Такие события не всегда предусматривают проведение совместных военных действий¹²⁸ против соседей, хотя война с внешним врагом так же является таким фактором.

Если говорить о войне, то непонятно, кто мог рассматриваться Хет-Мадьярами в качестве врага в Ополье? Русы! Но русы были сильны и были более многочисленны, чем Хет-Мадьяры. Столкновение с русами грозило гибелью формирующемуся объединению, а не выживанию.

И тут Альмошем с вождями принимается единственно верное решение; созданному народу следует искать новые земли под поселение. Во-первых, в процессе движения народ, упрочит осознание себя в качестве отдельной самостоятельной единицы, а сам поход будет способствовать сплочению народа еще больше. Во-вторых, на новых землях можно будет продемонстрировать свою воинскую удаль окружающим народам, которые о Хет-Мадьярах ничего не знают. Здесь для Хет-Мадьяр появится еще один способ укрепить свое единство.

Но уход Хет-Мадьяр для русов был не совсем радостным: край если и не обезлюдел, то лишился значительной доли населения, которое до этого обеспечивало продовольствием значительную часть Руской Земли. Говоря современным языком, в результате ухода Хет-Мадьяр Руской Земле был нанесен значительный материальный и экономический урон, который вылился в дефиците рабочей силы, продовольствия и военных ресурсов. Благо то, что в это время у Руси не было серьезных конкурентов на политической арене и все боевые действия проходились на другие фронты вдали от Руской Земли: просто в это время некому было проверить Русь на прочность.

Обоснование даты. Таким образом, из сказанного можно сделать еще один вывод, перечисленные нами географические названия не могли появиться на Владимирщине ранее 898 года, но и не позже 981 года.

Какой еще интересный вывод можно сделать из этих событий? Вывод будет звучать следующим образом. Раз край обезлюдел, значит его, рано или поздно, начнут заселять вновь. Оставалось понять, кем будет заселяться этот край: своим народом или пришлым.

Если своим, то придется понять, как будет выглядеть такое освоение; как добровольное переселение, или как принуждение.

Оставалось решить и вопрос о том, где взять для этого народ? Не приглашать же с заморских земель! Ответ, на наш взгляд, очевиден – народ следует взять там, где он имеется в достаточном количестве и проживает в сходных природно-климатических условиях. Где такое место? Как не странно, но такое место находится в Поднепровье: в Киевской, Северской и Древлянской землях. В таком случае остается решить еще один вопрос, кого предпочесть для такого переселения: полян, древлян или еще кого-то?

Как это не странно звучит, но отселять всегда нужно лояльных для себя подчиненных, чтобы на новом месте они сразу нашли общий язык с местным населением, а вот непокорных подданных следует оставить на месте. Это нужно еще и для того, чтобы переселенцы не стали еще одной занозой в теле государства и не создали дополнительный очаг напряженности, да к тому же в истерзанном войной крае.

Естественно, что выбор пал на полян. Дело тут еще и в том, что с захватом Русью в 882 году Киевщины, поляне, у которых были натянутые отношения с древлянами («быша обидими Деревляны и инеми окольными»¹²⁹), воспользовавшись ситуацией, просто не могли не оказать Олегу помощи в войне с древлянами в 883 году, а за тем и с северянами. Именно за такую помощь поляне, включенные в состав Руской Земли, и могли быть исключены Олегом из числа тех, кто платил ему дань¹³⁰.

Но, в составе Руси оказались не только поляне, но и древляне. Что произошло? Если для кого-то этническая история и взаимоотношения народов – пустой звук, то этому человеку свою позицию придется пересмотреть; антагонизм между этносами – вещь более устойчивая, нежели принято думать.

Из текста летописи следует, что между полянами и древлянами сказывался антагонизм. Русь оказалась в роли сдерживающего фактора во вражде двух народов, но вынуждена была постоянно оглядываться на своих подчиненных. Русам внутри государства нужен был мир. Проблему нужно было как-то решать. Какой выход мог быть найден в ситуации, когда государству нужны были и те, и другие? Пожалуй, самым оптимальным решением будет то, когда «драчунов» рассадят по разным углам, чтобы они не видели друг друга и друг с другом больше не общались.

Но здесь есть еще одна причина; в районе Суздальщины есть полоса лесостепи, которая известна как Суздальское Ополье. Поскольку переселять людей приходилось именно туда, то желательно, чтобы переселенцы уже были привычны к такой среде обитания. Следовательно, переселять в Ополье следовало людей, которые жили в сходных природно-климатических условиях, то есть, в лесостепи. Поскольку в таких природно-климатических условиях проживали поляне и северяне, то и переселять на север лучше всего было их.