Александра Ястребцева
Дух осенней луны
Глава 5. Праздник осеннего равноденствия
В день равноденствия Мира встала засветло, чтобы приготовить сладости до того, как все проснутся. Кроме того, она хотела убедиться, что всё действительно готово для праздника, – ведь всем так хотелось порадовать Рэйко. Лиса, хоть и гостила у енотов недолго, успела им полюбиться.
Едва Мира принялась за готовку, как в кухонное окно постучали – это мама Тулика принесла лисье кимоно, что забирала домой для вышивки. Ещё когда его шили, решили, что праздничная одежда Рэйко должна отличаться от одежды других девочек.
Развесив кимоно по специальным вешалкам, мамы встали полюбоваться результатами совместных трудов.
– Рэйко непременно понравится! – выразила восхищение Мира. Расшивая одежду для лисы, Стелла постаралась на славу: всю нижнюю часть кимоно и края рукавов она украсила кленовыми листьями и травами равноденствия. – Как только ты успела?
– Мне было в радость, вот и работа спорилась, – пожала Стелла пухлыми плечами.
Повздыхав возле одёжек ещё немного, мамы пошли на кухню.
– А тут у вас что? – гостья приметила в углу кухни небольшую бочку, которой там раньше не было.
– А, это… момидзи, – Мира с трудом припомнила ещё одно незнакомое название. – Красные кленовые листья. Рэйко сказала, из них можно приготовить что-то очень вкусное. Только сначала нужно целый год настаивать их в солёной воде.
– Всё-таки она удивительная, – Стелла опустила шарики данго в кипящую воду.
– Не то слово, – кивнула Мира. – Надеюсь, она всё же сможет вернуться домой. Хотя, я была бы только рада, если бы Рэйко осталась у нас насовсем.
– Не ты одна, – улыбнулась Стелла. – Не ты одна…
Пока они разговаривали, Рэйко спускалась со второго этажа дома-в-холме на первый. Из-за беспокойства о празднике ей плохо спалось этой ночью, и проснулась она ещё затемно, но долго не решалась встать.
Услышав разговор двух подруг, гостья прослезилась. Никогда ещё маленькой лисе не доводилось получать столько добра. Внезапно в груди у лисы защемило. «Так вот что такое «мама», – подумала она, чувствуя, как её переполнила благодарность. В один миг ей расхотелось покидать уютный енотский дом, успевший стать родным.
Проглотив застрявший в горле ком, лиса на цыпочках вернулась в кровать и, нырнув под одеяло с головой, спокойно заснула. Больше не нужно было никуда бежать, не нужно было спешить в заброшенный храм, надеясь, что кто-нибудь вспомнит о ней. Из года в год, снова и снова… Впервые за долгое время Рэйко ощущала себя значимой и живой.
Второй раз проснулась лиса уже ближе к обеду. Сладко потянувшись, она вылезла из-под одеяла и свесила ноги с кровати. Мии в комнате не было.
Потянув носом, Рэйко поймала знакомые запахи – пахло охаги, данго и моти. И ещё – маминым травяным чаем, который лисе довелось недавно испробовать.
Протерев кулачками глаза, Рэйко ахнула – возле окна стояла вешалка с её праздничным кимоно. Едва дыша от восторга, она спрыгнула на пол и подошла к вешалке ближе. Обошла её со всех сторон. Даже потрогала, чтобы убедиться, что кимоно настоящее.
Пища от волнения, Рэйко завернулась в него, каждой частичкой себя впитывая заботу сделавших его мам. «Смогу ли я отплатить им? – вертелось в голове у лисы. – Нет, будет ли достаточно всего, что я могу?».
Когда она спустилась вниз, в доме никого не оказалось. Покружив в гостиной, гостья догадалась выйти наружу.
– Давай это сюда, – слышался со стороны беседки голос папы-енота.
– Держи, – поспешно отвечал Ен.
– А это поставьте туда, – подсказывала мама.
– Хорошо, – снова отзывался енот.
– Отлично! – хвалил папа. – Теперь всё прекрасно!
«Интересно, что у них происходит?» – повела носом лиса и пошла смотреть, чем занято енотское семейство.
Когда Рэйко оказалась возле беседки, Ен и Мия раздвинули перед ней сёдзи и пригласили лису занять место во главе праздничного стола. Новый «храм» пах свежим деревом и краской. Он, конечно, был мало похож на тот, где жила Рэйко прежде, но добрые чувства строителей сделали его очень уютным.
В середине беседки стоял низкий столик, сплошь уставленный вкусностями. А вдоль стен красовались вазы с осенними травами, добытыми в садике храма.
За неимением татами гости сидели прямо на деревянном полу на маленьких мягких подушках. Здесь собрались полным составом еноты, светлячки и бобры, и даже пришла госпожа Хельми. Все они кое-как уместились в маленькой беседке.
Рэйко отметила, что Мия, Тутти и даже близнецы-светлячки – Юхи и Фолли – тоже оделись в кимоно, только без вышивки.
– Ну что же, – папа-енот взял на себя первое слово. – Я не знаю, как правильно произносится праздничная речь в твоём краю, – он взглянул на лису, – поэтому скажу по-своему. Думаю, все здесь рады принять участие в таком важном для тебя событии. Наши праздники равноденствия проходят совсем иначе, и мы не совсем понимали, что и как нужно делать, но надеюсь, у нас получилось создать подходящий, э-э, антураж. От всех собравшихся хочу поблагодарить тебя за то, что ты принесла в Лунный лес этот праздник. Готовясь к нему, мы узнали много нового, а кто-то даже пережил нечто волшебное, – Шон бросил завистливый взгляд в сторону сына. – И за это мы также признательны тебе, – старший енот поклонился Рэйко, как это было принято на её родине. Вслед за ним то же сделали остальные. – А теперь приступим к осеннему пиру!
– Что вы… – с трепетом прошептала лиса, утирая слёзы кончиком хвоста. – Это я должна вас благодарить! Без вас мой праздник ни за что бы не состоялся.
– За праздник! – поднял папа-енот свою кружку чая.
– За Рэйко! – подхватил Ен.
– За праздник и нашу гостью! – откликнулись остальные.
В этот день погода стояла чудесная, и праздник полностью удался. На небе не проплывало ни облачка, лёгкий ветерок шуршал в ещё не опавшей листве, возле ручья шелестел камыш. Воздух вокруг полнился ароматом грустной осенней нежности.
Допив чай раньше всех, Ен поднялся из-за стола и пошёл к выходу.
– Уже наелся? – удивилась Мира.
– Не-а, – едва обернувшись бросил он. – Просто хочу вас нарисовать, пока вы все здесь.
– Я помогу принести мольберт, – вызвался Тулик, и мальчики наперегонки помчались к дому.
Вскоре они вернулись, нагруженные художественными принадлежностями. Выбрав подходящее место для мольберта, Ен обосновался в одном из углов беседки. Попросив друзей не обращать на него внимания, юный художник принялся набрасывать будущий шедевр.
Сначала он работал карандашом, затем взялся за краски. Ен знал, что написать всю картину сразу у него не получится: слишком много деталей в ней было, поэтому сейчас стоило сделать грамотный подмалёвок. Остальное он будет писать по памяти позже – когда хмурые дождливые вечера сменят красочную пору.
Вечером после застолья Мия предложила пойти в лес, полюбоваться осенним убранством.
– Вот славно! – обрадовались бобры. – И нас заодно проводите.
В этот раз даже родители пошли на прогулку. Еноты прихватили с собой немного сладостей и термос с чаем – ведь так приятно перекусить в красочном осеннем лесу и, усевшись тесным кружочком, выпить чашку-другую чего-нибудь тёплого.
Дорога к Верхнему озеру, где жили бобры, шла в основном в гору, и госпожа Хельми поднималась по ней с трудом. Она часто останавливалась передохнуть и, чтобы не заставлять ребятишек скучать, рассказывала что-нибудь интересное о растениях вокруг. Ен вновь и вновь поражался, сколько знает эта добрая подслеповатая старушка, и всё сильнее проникался глубоким уважением к ней.
Наконец туристы взобрались на вершину горы. Немногим дальше располагалась бобровая плотина, а за ней – само озеро. Мира разлила чай по кружкам и раздала их друзьям.
– Какой чудный вид! – пискнула Рэйко, глядя с горы.
С этого самого места Ен с друзьями любовался долиной в день середины лета. На соседнем дереве так и остались висеть разноцветные ленточки, которые они привязали. Глядя на трепещущую небесно-голубую полоску, енот снова вспомнил о Сату. «Когда бы ни захотелось покоя, приходите сюда», – сказала тогда подруга. Прикрыв глаза, Ен глубоко вздохнул. Да, это место и вправду дарило покой.
Немного подумав, он отвязал свою ленточку от ветки и подошёл к Рэйко.
– Я хочу подарить тебе кое-что, – сказал он, обвязывая ленту вокруг тонкого лисьего запястья.
– Что это? – оживилась лиса, разглядывая ленту.
Завязав последний узелок, Ен улыбнулся.
– Всякий раз, смотря на неё, ты будешь вспоминать нас и этот день, – поделился он своим замыслом. – Так, где бы ты ни оказалась, ты больше никогда не будешь одна.
– Спасибо, – выдохнула лиса и горячо обняла друга. – Я всегда буду носить её при себе!
Ещё какое-то время друзья сидели на вершине горы, любуясь долиной Лунного леса. Осень раскрасила деревья в яркие цвета, пятнами разбросав их меж зелёных сосен. На этом фоне Серебряное озеро выделялось глубокой синевой.
Ен показал Рэйко их дом, дом госпожи Хельми и Мии, школу, город светлячков и поля, где они впервые встретились. Лиса слушала его, развесив уши: ей хотелось накрепко запомнить всё, что рассказывал енот. Она предчувствовала скорое расставание и не знала, окажется ли в здешних местах когда-то ещё, но желала этого всем крошечным сердцем.
Осенью темнеет рано, и когда тонкое покрывало сумерек опустилось на лес, еноты и светлячки простились с семейством бобров и поспешили в обратный путь. По дороге они проводили госпожу Хельми – ведь пожилой енотке долгие прогулки становились уже в тягость. Следом за ней ушли домой светлячки – только Тулик остался гостить у енотов до завтра.
Проводив гостей, еноты снова зажгли в беседке благовония и фонари. Рэйко выбрала запахи вереска, можжевельника, яблони, сосны и дуба, и вскоре по саду поплыл восхитительный аромат. Они делились впечатлениями прошедшего дня, и Рэйко, смущаясь, призналась, что это был её лучший праздник осеннего равноденствия.
Когда стемнело, мама и папа пошли укладывать спать малышку Тутти. Перед уходом та обняла и поцеловала лису в лоб.
– Спокойной ночи, Лэйко, – добродушно пожелала Тутти. – Доблого пути.
Взглянув малышке в глаза, лиса поняла – та тоже знала об их расставании.
– Спокойной ночи, Тутти, – Рэйко крепко обняла девочку. – Будь послушной.
– Холосо, – звонко смеясь, Тутти побежала догонять Шона, уже ушедшего в дом. На полпути она обернулась и помахала Рэйко крошечной ладошкой. Лиса грустно улыбнулась. Прощаться всегда было так тяжело?
Оставшимся на улице друзьям Мира вынесла пледы, чтоб они не замёрзли, пока будут наблюдать полнолуние, ведь Ен непременно хотел довести праздник до конца.
Расположившись у восточного входа временной обители Рэйко, друзья уставились в небо. Вскоре показалась луна. Она незаметно выплыла из-за деревьев, белая и огромная, в окружении лёгкого призрачного свечения. Глядя на неё, друзья, не сговариваясь, про себя попросили о том, чтобы лиса смогла вернуться домой.
Долгое время они сидели, держась за лапы и не произнося ни слова, чтоб не разрушить лунного волшебства.
Мия уже начала клевать носом, когда небо накрыло едва уловимой тенью, и на него наползли облака, спрятав луну от посторонних глаз. Потянуло прохладой – будто по полу пробежал лёгкий сквозняк.
Ен почувствовал, как напряглась ладонь Рэйко. Сердце её забилось учащённо, и она подалась вперёд, что-то сосредоточенно высматривая в саду.
Маленький енот проследил за взглядом лисы и вдруг обнаружил, что посреди грядок с цветами стояла фигура. Вернее, парила над ними в бледном свечении.
– Моя госпожа… – прошептала Рэйко и разомкнула лапу, которой держалась за Ена.
Фигура приблизилась, и друзья увидели девушку с длинными белыми волосами. Ростом она была чуть выше Ена и носила в белое кимоно. На лице незнакомки алели начертанные краской символы наподобие тех, что Рэйко рисовала на мордочках енотов в их путешествии в храм, а её янтарно-жёлтые глаза горели огнём. На шеё у девушки висел драгоценный камень в серебряной оправе, на поясе – хлыст. Вся её фигура словно источала лунный свет.
– Наконец-то нашлась, – произнесла девушка ровным тоном и слегка приподняла в улыбке уголки губ.
Нет, она вовсе не открывала рта – маленький енот понял, что это мысли незнакомки звучали в его голове. Судя по всему, Тулик и Мия тоже слышали их.
– Я… прошу прощения за столь долгое отсутствие, – взволнованно выпалила Рэйко, приложив лапу к груди.
– Хорошо, что с тобой всё в порядке, – на этот раз интонации лунной девы стали заметно теплее. Оторвав взгляд от лисы, она оглядела остальных. – Ты нашла себе хороших друзей.
– Это действительно так, – Рэйко согласно склонила голову.
– Но ты по-прежнему не помнишь, кто ты…
Ену почудилось, что в словах девушки прозвучала грусть.
Лиса подняла голову и вопросительно взглянула на свою госпожу.
– Не так ли… Бьякко?
Услышав своё настоящее имя, лиса замерла, широко распахнув глаза. В этот миг окружающий мир для неё разбился на сотни осколков и тут же собрался вновь – но уже таким, каким должен был быть.
– Так ты не Рэйко? – опешил светлячок.
– Тише ты! – шикнул на него Ен, желавший увидеть, чем всё закончится.
– Нет-нет, – отозвалась вместо лисы её госпожа. – Это Бьякко, одна из моих самых верных подданных.
– Моя госпожа… – только и прошептала лиса, не найдя слов, чтобы описать бушевавшую внутри бурю чувств.
– За то, что вы были к ней добры, я исполню одно ваше желание, – лунная дева взглянула Ену прямо в глаза. – Это должно быть что-то, чего вам действительно хочется, – уточнила она.
