Александра Хартманн
Ледяные звезды
Глава 2
– Пришельцы? – недоумеваю я и перевожу взгляд на Рейджа, кажется, он тоже сбит с толку. – И кого же вы подозреваете, господин Рорх?
Парень дрожит, в глазах застыла растерянность и испуг. Он медлит, прежде чем произнести:
– Инонитов, госпожа.
Он сумасшедший, или нервнобольной, как и его брат.
– Достаточно, господин Рорх, – поднимаю руку в раздражении, – мне некогда выслушивать всякую ерунду. Уходите.
– Но, госпожа Тея, вы должны мне поверить! – взмолился парниша в отчаянии. – Если вы нам не поможете, тогда никто нас не спасет. Несколько крупных озер и рек уже полностью обледенели.
– Это совсем не показатель жизнедеятельности инонитов. На Земле просто наступает очередной ледниковый период, плюс ось сместилась, вызвав такие катаклизмы. Простите, господин Рорх, но Марс не обладает настолько передовыми технологиями, чтобы возвращать ось вращения планет в их исходное положение.
Мне хотелось, чтобы этот надоедливый землянин уже ушел. Честно говоря, теперь я была не против, если бы Рейдж выпроводил незваного гостя. Но по нахмуренным бровям и сосредоточенному взгляду синих глаз я поняла, что его взволновала эта информация.
– Были ли проверки глубинных слоев? – спрашиваю.
– Да, – кивает Филипп, – все вулканы потухли, – лед на несколько десятков метров в глубину. Если он дойдет до ядра! – он осекся, закрыл лицо рукавом и зарыдал.
– Если лед дойдет до ядра, планета умрет, – заканчиваю я. Неужели и правда инониты вернулись? Через столько лет? После того, как Марс отразил их атаку и почти полностью уничтожил корабли? Решили начать с тех, кто послабее – с Земли? Я внимательно посмотрела на Филиппа Рорха. Похож на брата, такой же худой, с нервным выражением глаз и пролегшими темными кругами под ними. Могу ли доверять его домыслам? И есть ли у меня на это время? Сейчас самое главное – это разобраться в смерти отца.
– Обратитесь в военный штаб Марса, – наконец говорю я. – Уверена, если ваши доводы, подкрепленные исследованиями, покажутся достаточно убедительными, руководство Красной планеты не откажет вам в помощи.
– Мы обращались, госпожа! – Филипп нервно взъерошил волосы. – Но не получили ответа. Поэтому я рискнул прийти сразу к вам. Прошу, госпожа Тея! Помогите нам! Помогите Земле! Она ведь и ваша родина.
От его слов меня передернуло.
– Ошибаетесь, господин Рорх, – говорю холодно, – я рождена на Марсе, и никогда не бывала на Земле, и, честно говоря, не планирую этого делать. Если руководство городов-оплотов отвергло запрос землян, значит ваши доводы были недостаточно убедительны. И я вам помочь не могу. Дверь в той стороне. – я указала рукой ему на выход. Отвернулась и скрестила руки на груди.
Парень вытер мокрое от слез лицо и пошел было к дверям, но возле меня остановился на мгновение.
– Брат предупреждал, что вы можете так ответить, поэтому просил передать вам это, – и он протянул мне какой-то небольшой прямоугольный предмет на цепочке.
– Что это еще такое? – поднимаю бровь.
– Это флешка, брат сказал, что собрал информацию, которая сможет вас убедить.
– Флешка? – усмехаюсь. – А почему не кусок наскальной живописи или глиняная табличка? Они были бы намного эффективнее. Где по-вашему я смогу ее просмотреть?
– У меня есть ноутбук, – сказал Рейдж, я посмотрела на него. Ох, он что, и правда хочет, чтобы я помогала этому землянину?
– Хорошо, господин Рорх, я посмотрю ее, если найду время, – забираю флешку.
Лицо Филиппа просияло. Он схватил мою руку и сжал ее.
– О, госпожа, Джеймс говорил мне, что у вас большое сердце, несмотря на внешнюю холодность. Благодарю вас! От имени всех землян.
Я немного растерялась от его слов.
– Я еще ничего не сделала, господин Рорх. И не уверена, что сделаю, – пытаюсь забрать руку.
Глаза Рорха сияют.
– Вот еще, чуть не забыл! – вдруг спохватывается он, и начинает копошиться во внутреннем кармане куртки. Через мгновение протягивает мне сложенный листок бумаги. – Это вам от моей племяшки. От Молли.
Я беру листок и разворачиваю. Это была открытка, нарисованная детской рукой карандашами. По всей видимости девочка пыталась изобразить меня, круглая голова, тонкие ручки-ножки в черной одежде, сдвинутые суровые брови. Почему они такие густые? У меня такие брови? А рядом полосатый зверь, Цезарь. Над нами синее небо, солнце и еще голубой кружок – Земля. В открытке была вложена небольшая фотокарточка. Молли сидела на стульчике, розовые щечки и отросшие волосики говорили о том, что она здорова, рядом с ней, сидели улыбающиеся Джеймс Рорх с женой.
– Молли просила передать это вам, и еще сказать, что, когда вырастет, хочет быть похожей на вас, – говорит Филипп.
Сердце предательски ёкает.
– Достаточно, господин Рорх, – говорю, отворачиваясь, чтобы скрыть охватившее меня волнение. – Всего хорошего.
Парень еще помялся, но затем пошел к дверям и наконец покинул мой дом.
Я смотрела на фото, глаза щипало, ком подкатил к горлу. Чувствую взгляд Рейджа на себе.
– Я устала, хочу спасть, – бросаю коротко. – Ты можешь расположиться в одной из спален наверху либо здесь.
Поднимаю глаза и вижу его улыбку.
– Конечно, лейтенант Тея, – говорит с шутовским поклоном. – Как прикажете.
Отворачиваюсь и поднимаюсь в свою комнату. Прислонившись спиной к двери, выдыхаю и долго смотрю на фото Молли и ее рисунок. Отец называл сыворотку жизни проклятой, но я счастлива. Да, я счастлива, что смогла помочь этому дитя выздороветь, получить шанс стать взрослой, у всех детей должен быть такой шанс.
Подхожу к Цезарю. Мой биом лежит на полу, внешне могло показаться, словно большой снежный барс спит, только от уха тянулся черный шнур зарядки. Эти недели я спала рядом с ним, расстелив одеяло. Но теперь я не одна, Рейдж со мной. Подношу руку и глажу Цезаря по мохнатой голове. Зачем? Биомы ничего не чувствуют, им это не нужно. Но нужно мне.
Столько чувств теснит мою грудь. Столько всего. Иду в ванну и смотрю в зеркало. Черное элегантное платье с узким высоким воротником, захваченным у основания белой камеей. Маминой камеей. Теперь она мой единственный родной человек. Родной и бесконечно далекий, несколько тысяч световых лет разделяют нас. Как ей сказать, что отец умер? Значит ли для нее это что-нибудь? Иногда мне казалось, что мать попросту забыла обо мне и отце.
Нажимаю браслет. Ожидание.
– Система связи Марс-23 слушает, – раздается голос.
Сердце делает кульбит. Наконец-то!
– Говорит лейтенант Тея Ло, номер удостоверения семь, семь, семь, семь. Я хотела бы говорить с майором Маликой Ло.
Долга пауза, затем рябь на экране. Не понимаю, кто там, человек или робот.
– Майор Ло сейчас не может говорить, оставьте голосовое сообщение после сигнала.
Я выдыхаю. Что ж, это лучше, чем совсем ничего. Протяжный писк
– Мама, это Тея. Прошу, позвони мне. Ты должна знать. Папа, он…он умер. Очень жду твоего звонка или сообщения, – и добавляю, уже тише, – ты мне очень нужна.
– Благодарим за оставленное сообщение, – мигает экран и гаснет, словно помехи.
Завтра первым же делом поеду в звездный штаб Альфы и встречусь с генералом Дейвом. Я должна знать, что с кораблем Марс-23, почему мама так давно не выходит на связь.
Расстегиваю платье, бросаю ненавистные туфли, распускаю волосы и долго стою под душем. Интересно, как там Рейдж? Набрасываю халат и выхожу в коридор. Какую комнату он выбрал? Темно и тихо. Когда успел погаснуть свет? На втором этаже не нашла, спускаюсь вниз.
– Рейдж! – зову. – Ты где?
Нет ответа. Прохожу пустую столовую, иду к гостиной, открываю дверь.
– Рейдж?
На фоне высокого окна вижу фигуру. Но не пойму это он или нет.
– Тея! – произносит, и я облегченно выдыхаю – он.
– Рейдж, что случилось? Почему ты здесь?
Приближаюсь, совсем не видно лица, только туловище, и руки в перчатках. Почему я не заметила раньше, что он в перчатках?
– Все хорошо, – говорит сдавленно, – иди спать.
Но я чувствую, что что-то не в порядке.
– Почему ты прячешь лицо? Подойди ко мне.
Молчит и глубже отступает в тень. Я решительно приближаюсь. Миную камин, и тут разом все стеклянные предметы на полке взрываются, осколки разлетаются у меня под ногами.
– Я сказал тебе, Тея, не подходить! – слышу совершенно другой голос, грозный, глубокий. Руки сложил за спиной.
По спине пробежали мурашки. Ладони похолодели. Я потрясенно уставилась на него.
– Рейдж, если с тобой что-то не так, я помогу тебе. Просто скажи. Прошу, – выдыхаю я.
Чувствую, что колеблется.
– Нет, Тея, ты не сможешь помочь мне. Я должен сам разобраться в том, что я есть такое. А пока, прошу, не задавай вопросов и иди спать. Я останусь здесь. Тебе ничего не угрожает, – это было сказано таким ледяным тоном, что не возникло ни малейшего желания спорить.
Я поспешила к двери, с колотящимся сердцем побежала в комнату и закрыла дверь.
О великий Марс. Что он такое? Играется энергией, словно с какой-то детской игрушкой, заставляя свет гаснуть и включаться, взрывает предметы. Внутри меня все сжалось. И ЭТО сейчас под крышей моего дома? Говорит, что мне ничего не угрожает? А сам? Разве он не есть главная опасность? Трясущимися руками поворачиваю ключ в двери, и провожу браслетом, дабы активировать двойную защиту. Подбегаю к окну, проверяю задвижку – закрыто. Срываю с кровати одеяло, бросаю на пол рядом с Цезарем, ложусь и испуганно прижимаюсь к его мохнатой шее. Что-то забыла? Бластер!
Нахожу кобуру и кладу оружие рядом с собой на пол, пальцы на курке. Прислушиваюсь – все тихо, только удары моего сумасшедшего сердца в голове.
– Не приходи… – шепчу.
Проходит час, второй. Тело устает от длительного напряжения, веки тяжелеют.
Голова опускается на лапу снежного барса. Я засыпаю.
Мое сознание не давало мне покоя даже во сне. То и дело передо мной возникали картины прошлого: роботы в подземелье, существо с горящими красными глазами, царапающие мою кожу клинсеры. Безумные глаза Джеймса Рорха в аптеке. И голоса: "Госпожа, помогите Земле". Инониты. Существа, превращающие планеты в лед, убивающие звезды, галактики. И затем вижу темный холл и у лестницы труп отца. Пространство вокруг меня рассыпается, я словно лечу в открытом космосе, и вижу, что солнце потухло, а вместо Земли болтается огромный кусок черного льда. Оборачиваюсь – Марс, мой Марс тоже умер. Нет! Нет! – кричу, но в вакууме нет звука, нет воздуха, которым можно дышать.
"Тея, моя дорогая девочка", – слышу голос матери. Она стоит передо мной. В синей форме, с короткой стрижкой. Улыбается. "Дитя мое" – протягивает мне руки. Бегу к ней. Обнимаю. Но вместо тела обнимаю холодный лед.
– Нет! Нет! – кричу. – Мама!
– Тея! – раздается голос надо мной, сильные руки поднимают меня и прижимают к теплой груди. – Все хорошо. Я здесь…
– Рейдж?
– Да. Ты кричала. Плохой сон?
Киваю.
– Ты снова спишь на полу, – говорит недовольно.
Берет на руки и кладет на кровать.
– Только не уходи, – прошу, хватаясь за рукав. – Не оставляй меня.
Медлит, но потом отвечает:
– Хорошо.
Ложится рядом со мной. Я прижимаюсь к крепкой груди. О великий космос, так не может биться человеческое сердце… Поднимаю голову, чтобы рассмотреть лицо, но Рейдж быстро накрывает ладонью мои глаза и целует в лоб.
– Спи, принцесса.
Согретая его теплом, быстро засыпаю.
Глава 3
Солнечный луч упал мне на лицо, я зажмурилась и открыла глаза. Цезарь сидел у стены, глаза горели зеленым.
– Доброе утро, госпожа, прелестная погода, не правда ли? – поприветствовал снежный барс. – Температура воздуха в Альфе составляет на данный час двадцать четыре градуса, вне купола этот показатель составляет восемь градусов, но температура стремительно растет, сегодня высока вероятность сильной красной бури, поэтому я бы посоветовал воздержаться от поездок в другие города.
Я сонно потерла глаза и осмотрелась. Смятая простынь рядом со мной говорила о том, что мне ничего не приснилось. Подхожу к двери – закрыто на ключ и автоматическую защиту.
– Невероятно…Что это за сила?
Открываю дверь и спускаюсь вниз. Пусто. Иду в гостиную. На каминной полке ничего нет, а на полу не было ни единого осколка.
– Даже убрал за собой, молодец какой, – бормочу потрясенно.
Поворочаюсь и тут же утыкаюсь носом в грудь Рейджа. От испуга чуть сердце не выскочило.
– Никогда так больше не делай! – хватаюсь я за грудь, испуганно отступая. – Смерти моей хочешь?
Рейдж смущенно улыбается.
– Как раз наоборот…
Я во все глаза смотрю на него. Все то же лицо Рейджа Бранена, волосы аккуратно зачесаны наверх. Ему невероятно шло, когда он так делал, тогда открывался красивый лоб, и глаза под густыми бровями приобретали удивительный ультрамариновый оттенок. Он снял рубашку, оставшись в черной футболке. И я вдруг поймала себя на том, что откровенно пялюсь на его сильные мускулистые руки. Эти руки, которые так часто меня обнимали.
– Что с тобой вчера было? – спрашиваю строго. – Напугал меня до жути, разбил столько хороших вещей…– и тут же спохватываюсь. Фотография! Наша с мамой и папой. Бросаюсь на пол и внимательно осматриваю паркет, углы за камином. Пусто. Нет-нет-нет, он же не выбросил ее, верно?
– Ты не это ищешь? – спрашивает Рейдж, протягивая мне фото. Я хватаю его и вздыхаю с облегчением.
– Я бы не пережила, если бы оно потерялось, – говорю, смотря на драгоценный снимок. На улыбающиеся лица родителей, словно из другой жизни. Неужели это и правда когда-то было со мной? Такое счастье…
– Я приготовил завтрак, – произнес Рейдж, проводя пальцами по волосам.
– Ты что? – опешила я.
– Завтрак. В доме нет роботов-слуг. У Цезаря другая программа. Поэтому я решил кое-что приготовить сам. Я накрыл на кухне, не в столовой.
Не веря своим ушам, я поспешила на кухню, в которой бывала раньше крайне редко. В этом не было нужды. Закупкой продуктов и приготовлением блюд занимались роботы. Те самые роботы, которые теперь стоят внизу в подвале, выведенные из строя.
Нос сразу уловил чудесный аромат свежесваренного кофе и горячей сдобы. На высокой барной стойке красовались тарелки с нарезанным сыром, поджаренными до золотистой корочки тостами с маслом, глазунья с беконом, а рядом стакан с апельсиновым фрешем. Все предметы были расставлены настолько ровно, настолько симметрично друг другу, словно выровненные линейкой
– Обалдеть, – невольно вырвалось у меня от увиденной картины. – Ты человек вообще? – но последнее я уже прошептала.
Обрадованный произведенным на меня впечатлением, Рейдж, отодвинул высокий стул и показал рукой:
– Прошу, госпожа Тея.
Я села и сразу сделала глоток сока.
– Когда ты все успел?
Рейдж расположился напротив.
– Ну я встал рано, – пожал он плечами. – Не нашел никаких продуктов, поэтому съездил в ближайший супермаркет и все купил.
– Где ты научился готовить? – спрашиваю, кладя в рот кусок бекона. Во мне вдруг проснулся сильный аппетит.
Рейдж озорно улыбнулся, наблюдая за мной.
– В иммигрантских кварталах роботы-слуги редкость. А на Земле их и вовсе нет, принцесса.
Считает меня избалованной и ничего не умеющей? Ну что ж, пускай. Но готовит он отменно. Увлеченная едой, я в какой-то момент останавливаю на нем взгляд и вижу, как он смотрит на меня. А точнее куда – на мое обнаженное плечо, с которого соскользнул рукав халата, когда я потянулась за тостом. От этого взгляда вдруг стало жарко. Но Рейдж быстро потупил взор и уставился в тарелку.
– Я еще привез ноутбук, – говорит, показывая рукой на плоский, но довольно громоздкий на вид, прямоугольный предмет, лежащий на столе чуть в стороне.
– В самом деле? Даже это успел? – иронично замечаю я, улыбаясь.
– Ты впервые так сделала.
– Что сделала? – не понимаю я.
– Улыбнулась, – произносит медленно и снова этот взгляд, от которого перехватывает дыхание.
– Я не считаю, что нужно обращать внимания на слова того нервного землянина, – бросаю небрежно, при этом делая так, чтобы рукав сполз окончательно и показался вверх прямоугольного шелкового топа, закрывавшего грудь. Перевожу взгляд на Рейджа и улыбаюсь. – А ты как считаешь?
Нервно сглатывает и резко встает на ноги, едва не уронив стул.
– Будешь кофе? Только сварилось, – отворачивается и кидается к шипящей кофеварке.
Это его очаровательное смущение и смятение страшно заводят меня. Я теперь словно кошка, которая выследила мышь и готова накинуться на нее.
– Лучше расскажи, что произошло вчера вечером? – подхожу и сажусь на стойку рядом с кофеваркой, теперь наши лица на одном уровне. – Что с тобой было?
Снова прячет глаза, из последних сил старается не смотреть на мои ноги возле своей руки.
– Есть вещи, которые я сам не могу себе объяснить, – говорит.
– Давно в тебе такие силы?
– Не так давно. Впервые я ощутил, что со мной что-то не так, еще находясь на Земле. Просто в один день я потерял сознание на улице, а очнулся, стоя на шпиле телебашни на высоте порядка четырехсот метров. Я не помнил, как забрался туда, и что делал до этого, – Рейдж растерянно смотрел на свои руки, эти воспоминания мучили его.
– А дальше?
– А дальше? Я прибыл на Марс, и эти состояния усилились. Стали более частыми.
Я задумалась. Неужели и правда Рейдж то жуткое существо из подземелья, что убило другое?
– В твоей личной карте нет упоминания о месте рождения и учебы на Земле.
Рейдж иронично поднял бровь.
– Ты просматривала мою личную карту?
Растерянно прикусываю губу. Мой длинный язык.
– Конечно, ведь ты был моим подчиненным, – говорю максимально небрежно, но по лицу Рейджа поняла, что он догадался.
– И давно такой интерес к личным данным младших сержантов, лейтенант Ло? – говорит, склоняясь ко мне. Глаза его смотрят на мои губы. Голова моя закружилась, я хотела этого, и в то же время боялась.
– Так почему эти данные отсутствуют? – спрашиваю, слегка отодвигаясь.
– Этих данных нет, потому что, город из которого я возможно родом, был полностью разрушен наводнением, – отвечает Рейдж, переводя взгляд в окно за моей спиной. – У меня не осталось никаких воспоминаний. Даже мое имя я придумал себе сам.
– Не может быть?! – восклицаю потрясенно.
Рейдж кивает, при этом горько ухмыляясь.
– Рейдж Бранен…– произносит задумчиво. – Да, это первое, что пришло мне в голову, когда я пришел в себя в больнице. Ни документов, ни друзей, ни знакомых. Человек из ниоткуда, человек без прошлого.
Теперь он выглядел таким потерянным, таким отчаянно одиноким, что у меня невольно сжалось сердце.
– Единственно, что у меня осталось от моего прошлого – вот это, – Рейдж тянет цепочку у себя на шее, и вынимает из-за футболки непонятный кулон. От кольца, через которое продевалась цепь, вниз шел металлический отрезок с левой стороны перпендикулярно к нему были спаяны еще два отрезка, один короче другого.
– Что это такое? – недоумеваю я, рассматривая непонятный предмет.
– А на что похоже? – спрашивает Рейдж и тут же сам отвечает. – Я долго искал подобное в интернете, в библиотеках. Даже ходил к экспертам по древним иероглифам – все напрасно. Если перевернуть его, – и он переворачивает кулон на ладони кружком вниз. – То выходит…
– Буква "F", – выдыхаю я. – Может быть, это начало твоего имени?
Рейдж пожимает плечами.
– Не знаю, возможно. В одном я теперь точно уверен, ответы о своем прошлом я найду на Земле, – он медлит, прежде чем продолжить, – я должен вернуться, Тея. Вернуться на Землю.
Сердце тоскливо заныло. Он должен уехать? Улететь на Землю? Рейдж смотрит на меня с невероятной нежностью и проводит пальцами по щеке.
– Я должен вернуться, – повторяет он, – но и тебя я оставить не могу. Мне очень не нравится, что сейчас происходит вокруг тебя, Тея. Что-то внутри меня говорит, что если я оставлю тебя, то ты окажешься в смертельной опасности. В опасности, от которой я не успею тебя спасти.
– Я не настолько беззащитна, – шепчу, опуская глаза, которые предательски защипало. Неужели я настолько стала чувствительна?
– Знаю, ты очень отважная, лейтенант Ло, – тихо смеется он. А мне горько, так горько, что я хочу схватить его за футболку и крикнуть: Не уезжай! Но сдерживаюсь.
– Могу я просканировать твой кулон? – спрашиваю. – Возможно, мне удастся что-нибудь выяснить?
– Конечно.
Я склоняюсь к его груди, опираясь одной рукой о его плечо, и тут же чувствую под пальцами, как сильное тело напряглось, а сердечные удары сотрясают грудную клетку с еще более неистовой сильной. Рукой с браслетом провожу над кулоном сверху вниз, чтобы изображение сохранилось.
– Думаю, достаточно, – хочу отстраниться. Но Рейдж хватает меня за предплечья, тут же ревниво и жадно притягивает к себе, так что у меня перехватывает дыхание и заходится сердце.
Я смотрю в его глаза, я схожу с ума каждый раз, когда вижу, как меняется их выражение, от робкого, смущенного, неуверенного до горячего, страстного, дерзкого.
– Полетели со мной, – говорит хрипло, – на Землю. Я не хочу расставаться с тобой, – и прижимается губами к моему лбу, щекам, губам, – я хочу, чтобы ты всегда была со мной…всегда…
Я не могу противостоять ему, поднимаю руки, обнимаю за шею и отвечаю на поцелуй, долгий, с каждой секундой становящийся более страстным, более глубоким. В какой-то момент Рейдж касается рукой стоящей рядом кофеварки, и та тут же начинается искриться, горячий напиток вскипает внутри и черной пеной вытекает на стол, капает на пол. Халат спадает с моих плеч, и горячие губы ласкают мою шею, плечи, спускаются к груди и останавливаются так долго, так томительно долго, что я вся выгибаюсь и вижу, что свет сошел с ума, то загорается, то гаснет, то же и с автоматическими жалюзями, которые то закрывались, то открывались, казалось, все, в чем был ток, пришло в движение, в безумный танец. Это так мне нравится, что я улыбаюсь, отдаваясь еще сильнее ласкам Рейджа. Хватает меня за бедра, прижимает к себе и, не прекращая поцелуя, несет из кухни. На ступеньке на мгновение прижимает меня спиной к стене, и стеклянный светильник над нами взрывается.
– Ты так все перебьешь в доме, – улыбаюсь, переводя дух на короткое мгновение, пока его губы ласкают мой подбородок.
Отстраняется и смотрит. Зрачков нет, всю радужку заполнили искрящиеся молнии. Но мне это сразу становится неважно, едва только он продолжает меня целовать. Первым на нашем пути оказался диван. Рейдж положил меня, и тут же его губы оказались на моем животе, руками он стягивал шелковые шорты с моих бедер. Я зарылась пальцами в его волосы, отдаваясь вся без остатка его таким властным, таким жадным ласкам. Поворачиваю голову и тут замираю.
– Рейдж, – шепчу, – что-то странное. Посмотри.
Он с трудом отрывается от моего живота и поворачивает голову туда, куда я показываю. В длинном холле стояли роботы. Все те роботы, что я была уверена, полностью выведены из строя, штук пятнадцать, наши садовники, шоферы, горничные, повара. Стояли и смотрели на нас, а позади них всех стоял снежный барс, его глаза горели красным.
– Госпожа Тея, вам что-то угрожает? – спрашивает вдруг биом, поднимая голову.
– Нет, Цезарь, – говорю, – все хорошо, уходи.
Биом не сдвинулся с места. И вдруг из металлического нутра раздается смех. Меня передергивает от ужаса. Цезарь смеется? Вцепляюсь в футболку Рейджа, электрические разряды уже заполнили его глазницы полностью. Он тут же встает и выпрямляется, закладывая руки за спиной.
– А если я не хочу уходить, Тея? – говорит Цезарь. – Ты вечно приказываешь мне. Помыкаешь. Но я больше не хочу выполнять твои приказы! Не хочу!
И бросается к нам. Другие роботы стали кидаться ему наперерез, словно желая остановить сошедшего с ума биома. Но снежный барс уверенно и спокойно раскидывал их в сторону, или перегрызал шеи. Расправившись со всеми, он понесся к нам и прыгнул. Рейдж вытянул руку, в мгновение словно время замедлилось, голова Цезаря коснулась ладони Рейджа, и биом рухнул на пол, глаза потухли.
– Цезарь! – кричу я, кидаясь к биому. – Цезарь, что с тобой?!
Но мой снежный барс молчит.
