Александра Фартушная
Черная плакальщица
– Что, ради всего святого, тут произошло? – всплеснула руками прислуга и принялась хлопотать.
Миссис Монтгомери на удивление притихла. Её взгляд стал более осмысленным, а голос был твёрд как камень.
– Мистер Блейк. – Она коснулась сухой шершавой ладонью его руки. – Что бы вы ни слышали, не поддавайтесь её чарам. Здесь живёт зло. И оно жаждет поглотить наши души. Мне жаль, что вы оказались втянуты в эту историю. После моей смерти поместье опечатают. Надеюсь, навсегда.
Дебора с сожалением взглянула на хозяйку и покачала головой. Для неё эти слова были лишь бредом воспалённого рассудка. Прожив здесь тридцать лет, она никогда не видела призраков. Иногда Дебора думала, что это семейство Монтгомери проклято, иначе как это всё объяснить?
– Мистер Блейк, не будете ли вы так любезны. – Прислуга мягко указала на выход.
– Конечно! Простите за беспорядок, это вышло… – начал было оправдываться мужчина.
– Я всё понимаю. – Дебора попыталась улыбнуться, но вышло это из рук вон плохо.
Остаток вечера и ночь Генри провёл в компании бренди. Он решил напиться до беспамятства, а поутру покинуть это чёртово поместье. Плевать на деньги, на миссис Монтгомери и её картину, на собственную мечту о галерее. На всё, кроме… Энни.
Её искрящиеся жизнью ореховые глаза и пылающие рыжие волосы никак не выходили из головы. Он хотел покинуть это место, но не мог. Только не сейчас. Пустой стакан вывалился из его руки, с гулким стуком падая на пол. Этой ночью, впервые со дня приезда ему ничего не снилось.
Наступившее утром похмелье было куда страшнее призраков. Генри чувствовал себя живым мертвецом и даже не стал притрагиваться к картине. Весь день он провёл на улице, дыша стылым воздухом и ожидая Энни, но девушка не появлялась. Как и на следующий день, и в последующие три тоже.
Но, к счастью, дурные сны и жуткий призрак тоже пропали. Генри остался совершенно один, отчего каждую свободную минуту он старался проводить за работой, чтобы не думать об этом ужасном месте и его призраках. Картина была уже почти готова, оставались последние штрихи. Ужасающие события предыдущей недели постепенно забывались. Они никуда не исчезли, а как в живописи, перекрывались другими мазками, становясь всё менее яркими.
Но у судьбы явно были свои планы, наперекор всему. Вечером слуги нашли миссис Монтгомери, сидящей в кресле перед только что дописанной картиной. На лице её навечно застыла улыбка. Мутные старческие глаза остекленели. Она обрела покой, как и желала. Теперь женщина соединилась со своей семьей не только на холсте.
Генри Блейк был шокирован и не мог поверить в происходящее. Ещё каких-то пару часов назад он видел ей живой, и даже в своём уме. Да, ему говорили, что миссис Монтгомери не здоровится, но все же. Он почему-то считал себя виновным в её гибели. Будто своей работой, и этой треклятой картиной он подвёл некую черту.
Дебора и слуги же, наоборот, словно всегда были готовы к этому. Началась суета и хлопоты: из города приехал констебль и коронер. Они внимательно осмотрели место, расспросили всех жителей поместья, включая Генри. Но тот не мог вымолвить и слова, и от него быстро отстали.
Когда тело забрали и допросы прекратились, на Генри нахлынула непреодолимая печаль. Он хотел всё бросить и уехать прямо сейчас, даже не дождавшись оплаты. Всё это было странно и неправильно. Но кое-что его останавливало. Или, точнее сказать – кое-кто: Энни.
Он не видел девушку несколько дней, и странное чувство, похожее на тоску, разливалось в его душе. Генри хотел снова взглянуть в ее ореховые глаза и наконец-то решиться признаться в чувствах. Быть может, она даже согласится уехать с ним. Именно эти мысли придали ему сил.
– Вам нужно съездить в участок, завтра утром, – из размышлений его вырвал голос Деборы. – Подписать какие-то документы. Спасибо вам, мистер Блейк. Вот ваш гонорар.
Прислуга вручила ему конверт с деньгами. Казалось бы, уезжай и забудь всё произошедшее, как страшный сон. Но нет, Генри решил дождаться следующего дня. Хотя бы для того, чтобы набраться храбрости перед встречей с Энн.
Утро выдалось паршивым. Пронзительный и ледяной ветер принёс чернильные тучи, которые вот-вот извергнутся ливнем. Генри загодя собрал чемодан и сильно нервничал, не находя себе места, из-за чего у констебля он оказался гораздо раньше назначенного времени.
Мистер Блейк откровенно скучал, дожидаясь своей очереди. Он вытащил из кармана пиджака то самое письмо миссис Монтгомери. Казалось, это было так давно. Руки сами собой нашли применение: мужчина перевернул лист бумаги и принялся рисовать. Линия за линией на желтоватом фоне проступал портрет Энни. В памяти сразу всплыла их первая встреча.
– Мистер Блейк, – от приятных воспоминаний его оторвал резкий голос констебля. – Пройдёмте-ка.
Разговор выдался коротким. Констебль лениво и безучастно опросил Генри, коротко помечая – «смерть по естественным причинам», а затем отпустил свидетеля, раз и навсегда ставя точку в деле миссис Монтгомери.
Мужчина вывалился из пропахшего табаком кабинета и тут же попал в водоворот событий. В участке было шумно и многолюдно – то ли накрыли банду, то ли поймали мелких воришек. Толпа вынудила Генри прижаться к стене, чтобы дать дорогу хранителям правопорядка.
– Попались, – бормотал рядовой констебль, снимая их портреты с доски «Разыскиваются».
Вдруг его что-то царапнуло. Какая-то странная деталь, но он не мог понять, что именно пока взгляд не зацепился за одинокий, практически выцветший портрет, нарисованный чернилами на скорую руку. С потрёпанного листа на него смотрела… Энни.
Её задорный взгляд он узнал бы из тысячи других. Не веря своим глазам, Генри размашистым шагом подошёл к рисунку. Трясущимися руками он сорвал лист, чем вызвал недовольство констебля.
– Кто это?! – вскрикнул Генри, обращаясь к хранителю правопорядка.
– Да откуда я знаю? – ответил тот раздражённо. – Это висело здесь задолго до меня. Вроде девчонка пропала лет тридцать назад. Да, точно! Только велосипед её нашли за поместьем «Стенхоуп», а сама, как в воду канула.
Мистер Блейк мешком осел на пол. В его голове никак не могла уложиться мысль, что Энни, его Энни, давно мертва. Это вранье! Он же говорил с ней столько раз! Мужчина обхватил голову руками, зарылся пальцами в волосы и принялся раскачиваться. Нет-нет, это не может быть правдой! Просто досадное совпадение.
– А где её родители? – хрипло спросил Генри, с трудом вставая. – Ну, отец, он вроде пекарь. И мельница у него как раз за поместьем.
– Нет там никого, уже давно, – отозвался констебль, с опаской наблюдая за странным посетителем. – Шли бы отсюда, мистер.
В поместье Генри влетел как ураган. Кто-то из слуг должен был помнить то исчезновение.
– Дебора! – воскликнул он и два шага оказался рядом с женщиной. – Тридцать лет назад в Уитфилде пропала девушка, Энни. Её отец был пекарем, а велосипед нашли недалеко от поместья. Вы помните это? Помните?
Генри сам не заметил, как начал трясти прислугу за плечи, желая получить ответ.
– Мистер Блейк, что вы себе позволяете! – вскрикнула она и добавила: – Я помню этот случай. Ведь тогда я и пришла сюда работать.
– Дебора, послушайте, это важно. Я видел её, Энни. И больше того – разговаривал. Нет-нет, я не сошёл с ума. Думаю, её дух привязан к этому месту. Помогите мне найти её, прошу вас.
– Мистер Блейк, это нелепость. Вам нужна помощь…
– Да послушайте же меня! – взревел мужчина. – Она умерла, но её душа не ушла и осталась здесь!
