Александр Зиборов
Зеркальный принц
Глава 9. Лечебная магия
Едва потайной ход закрылся, то Азван оказался в полной темноте. Застыл, не зная, куда ступить ногой. В следующее мгновение кристаллы на кончиках колпачков его маленьких спутников засветились и на несколько мгновений даже ослепили человека. На некоторое время ему пришлось отвести голову в сторону, дабы дать привыкнуть глазам.
В это время Борзоног и Барсук уже оказались впереди и позвали за собой человека. А он ещё оглядывался по сторонам, осматривая потайной ход, явно рукотворный. Впереди находились странные ступени, слишком высокие для гномов, выше их пояса, они были сотворены людьми для своих ног. Потому на каждой ступени находились каменные плиты, они занимали часть ступени, примерно наполовину по всем сторонам – в высоту, в сторону и в ширину. Таким образом количество ступенек для Борзонога и Барсука как бы удвоилось, по ним они могли спускаться почти нормально. Азван же спускался по другой стороне, пользуясь оставленными частями ступеней, и быстро догнал спутников.
По мере продвижения видимость улучшалась, этому способствовали всё более чаще светящиеся кристаллы, расположенные чаще сверху, но также по сторонам и даже у самого пола.
Затем они свернули вправо и оказались в довольно просторном тоннеле с округлыми сводами. Чем дальше они шли, тем более нерешительными становились спутники принца. Гномы обменивались вопросительными взглядами, затем стали обмениваться репликами. По их словам, а также по уловленным от них чувствам, Азван понял, что они не уверены, что их соплеменники и правители одобрят спасение дылды. Людей гномы опасались, а то даже и боялись. К нему же они прониклись добрым чувством, спасли от скорпионов, не думая о последствиях.
В конце концов сказали об этом юноше. Он ответил, что примет любое их решение и будет благодарен, если они выведут его куда-нибудь на поверхность или просто укажут выход.
Они думали недолго, по той причине, что в любом случае нужно будет ставить в известность начальство, так просто не пройти. В конце концов Борзоног решил, что нужно идти с повинной к старосте селения, и пусть он выносит решение.
– Наверное, это лучший выход, – одобрил Азван, – идите, спросите своего старосту. Я подожду и приму любое его решение.
Азван умолчал, что не примет только одного – решения его уничтожить. Тогда он будет защищать себя всеми имеющимися у него средствами. Внутри же надеялся, что до этого дело не дойдёт.
Борзоног заспешил, и хотел было свернуть в невысокий коридор, который был ниже пояса человека, несомненно, его прорубили в скале гномы, указав на него:
– Пойдём короткой дорогой!
Барсук указал на идущего с ними Азвана:
– Дылда там не пройдёт.
– Ах, да! Ладно, пойдём кружным путём!..
Идти пришлось недолго, позади оказалось несколько коридоров и вот они оказались у красной двери, сделанной из дерева.
Гномы смущенно повернулись к спутнику. Борзоног, явно робея, произнёс:
– Мы зайдём, а ты, дылда… А ты, Азван, подожди здесь…
Он согласно кивнул, ничего другого ему не оставалось.
Пробыл в одиночестве дольше, чем предполагал. Потом Барсук пригласил его войти, широко распахнув дверь.
Внутри большой комнаты находился очень старый гном. Это было видно по всему: по морщинистому лицу, не совсем ладным усам и бороде, растрепанным редким седым волосам под синим колпаком. Он сидел в кресле, до пояса укрытый толстым одеялом. Видимо, своего тепла ему не хватало, он его всеми силами его берёг и даже добавлял, прихлёбывая из чашки дымящийся чай. На столе находились какие-то закуски, чайник и на маленьком блюдечке хрустальный кристалл в форме идеально отшлифованного яйца размером почти с кулак человека.
Борзоног представил гостя:
– Это Азван. – Потом назвал хозяина комнаты: – Это наш многомудрый староста. Мы зовём его Большаком.
Азван выразил удовольствие знакомством и ещё раз поблагодарил гномов, освободивших его. Большак не спускал с него пронизывающих глаз, которые казались всевидящими. Чувствовался глубокий ум их владельца, который сделал хлебок чая из чашки.
В этот момент Азван обратил внимание на то, что ладони рук его находились под одеялом, а чашка как бы сама собой подлетала к его губам. Напряг свою магическую чувствительность и увидел невидимую созданными чарами руку, которая держала её. Был столь сильно удивлён этим, что помимо воли проник в сознание Большака и уловил заклинание, которое тот применил. Тут же спохватился, что невежливо делать это и закрылся. Решив, что с заклинанием, которое запомнил, разберётся позже.
Ощутил, что и Большак пытается проникнуть в его сознание, блокировал самые важные участки, но многое позволил узнать. Особенно то, что свидетельствовало о его самых добрых намерениях.
Старый гном улыбнулся:
– Приятно иметь дело со столь сильным магом, давно не встречался с подобным чародеем. И таким молодым! – затем добавил: – Я уже в самом общем виде знаком с тем, что ты поведал… гм, Борзоногу и Барсуку. Хотелось бы послушать в более полном виде. Не трудно тебе сделать это?
– Конечно же, расскажу…
Азван повторил всё то, что уже рассказал двум гномам в своей камере. Когда он дошёл до того, как услышал проникновение в свою камеру Борзонога и Барсука, то на этих словах Большак встрепенулся, глаза его расширились и словно бы начали испускать голубоватый лучистый свет. Он выкрикнул:
– Что это у тебя на пальце? Подойди поближе!
Юноша приблизился к креслу и вытянул вперёд руку, демонстрируя кольцо силы, взятое им у Бародура.
– Откуда оно у тебя?
Азван рассказал о своем поединке с Бародуром, после которого забрал у него данное кольцо.
– Ты победил Бародура? – переспросил Большак. – А это очень сильный маг и верный слуга Змияда. По праву победителя кольцо принадлежит тебе, но…
– Оно вам знакомо?
– Ещё бы не быть знакомым! Всем гномам оно известно! Это творение горных гномов Махреба, на нём стоит клеймо мастера – славного Диодарта, равного которому не было и нет. Потому кольцо носит его имя – кольцо Диодарта. Мои слова легко проверить. Внутри на ободке кольца поставлено клеймо мастера – скрещенные молот с клещами, корона и внизу его имя.
Зеркальный принц тут же снял кольцо с пальца, посмотрел на него, напрягая глаза в не слишком ярком свете, льющемся из подвешенного к потолку большого кристалла кварца.
– Действительно, всё то, о чём вы сказали, здесь имеется. Я это ясно вижу. Это действительно кольцо уважаемого мастера Диодарта. Кстати, а как же он попал к Бародуру?
– Тот имел какие-то дела с горными гномами Махреба и коварно похитил перстень.
– Как к этому отнёсся уважаемый мастер Диодарт?
– Он недавно умер, место великого отца занял его сын Диомант.
– Он ценит перстень своего отца?
– Очень и очень…
– Наверное, вы общаетесь с горными гномами и мастером Диомантом?
– Конечно же, как же иначе!
Азван решительно протянул колько Большаку:
– Пожалуйста, передайте мастеру Диоманту бесподобное изделие его уважаемого отца. Также выразите мою признательность и уважение. Это кольцо не раз помогало мне.
Гном внимательно посмотрел на человека:
– Вам не жалко отдать столь ценную вещь?
– Кольцо мне нравилось и нравится, но оно не моё и должно вернуться к настоящему владельцу. Так что передайте его Диоманту выразите мою благодарность. Кольцо его отца неоднократно помогало мне. Совсем недавно без его помощи я не смог бы выбраться из-под песка после бури, столько его на мне оказалось. Едва-едва высвободился.
– Сразу же отправлю кольцо в Махреб после нашего разговора, – заверил Большак. – Наверное, вы устали. Сейчас вас отведут в Золотую гостевую комнату, накормят, и вы можете там отдохнуть. – Староста повернул голову в сторону гномов: – Борзоног и Барсук, пусть кто-то из вас проводит нашего гостя в Золотую комнату.
– Мы оба его проводим! – почти одновременно воскликнули упомянутые гномы. Их лица сияли радостью. Так они оказались рады за то, что не получили выволочку за самовольный привод в подземелье человека.
Выйдя из комнаты, Борзоног сказал:
– Это редкая почесть, в Золотой комнате ещё ни один дылда не селился.
– Да их у нас при мне ни разу и не бывало, – заметил Барсук.
– А я помню, мне рассказывали, что никого из дылд там не селили, – упорствовал Борзоног.
– Спасибо за эту большую честь, – быстро сказал Азван, дабы прекратить спор гномов. – Мне действительно нужно отдохнуть. И я голоден. Как мудр ваш Большак, он понял это и послал нас в Золотую комнату. Буду рад оказаться в ней.
Золотая комната показалась гостю именно таковой, ибо в ней всё было сделано из жёлтого металла или имело такой цвет – дверные ручки, посуда, оправа светящихся кристаллов, табуреты, постель на трёх кроватях.
С позволения хозяев принц сдвинул три кровати в одну, тоже самое сделал и с тремя столиками, находившимися между ними.
Тем временем Борзоног и Барсук принесли еду и разложили на множестве тарелочек, которые Азвану показались игрушечными. Гномы взяли себе по одной и долго ели из них, а принц, хотя и сдерживал себя, поглощал еду из них за два-три глотка. Так освободил от содержимого свыше десятка тарелочек. Затем поочередно выпил кисловатый, но приятный напиток из множества чашечек.
Голод утолил лишь частично. Смирил себя мыслью: а не накладно ли хозяевам его кормить? Он ест за десятерых гномов. Решил позже спросить об этом гостеприимных гномов.
Борзоног и Барсук ушли, оставив Азвана отдыхать. Он не совсем уместился на трёх кроватях, ноги свисали. Принялся размышлять над всем, что произошло с ним. Вспомнил случайно позаимствованное заклинание из памяти старосты. Осмыслил его, прочувствовал. Попробовал применить: магической рукой дотянулся до табурета, легко поднял его, повертел и помахал им, словно отбиваясь от кого-то или, наоборот, нападая. Он и раньше умел делать такое, но сейчас ощутил большую силу и лёгкость в действиях. Это заклинание оказалось сильнее того, что поведал ему придворный маг Белант. Наверное, сыграло свою роль и заметно повысившая магическая сила в юноше, отсюда и результат.
Некоторое время Азван провёл в размышлениях, а затем заснул…
Проснулся от робкого стука в дверь, тут же вскочил и поспешил к ней.
Пришёл Борзоног и известил, что его приглашает на завтрак староста. Озадачился: «На завтрак? А как они отличают день ото дня, находясь в своих подземельях?..» Но промолчал.
Поблагодарил за высокую честь и отправился вслед за гномом, сдерживая свои шаги, хоть тот и звался Борзоногом, но по скорости движения с человеком сравниться не мог.
Большак по-прежнему находился в своём кресле, прикрытый одеялом. Ел и пил он, пользуясь созданными невидимыми магическими руками. Азван сдержал возникшее было у него желание сделать тоже самое, решив, что старому гному может это чем-то не понравиться. Несмотря на хороший аппетит, он несколько сдерживал себя. Старый гном заметил это и несколько раз подбодрил: мол, не стесняйтесь, ешьте.
Азван улучил момент и спросил:
– Извините, многоуважаемый Большак, мне неудобно признавать, но я слишком большой. Дылда – как у вас говорят. Ем я слишком много. Наверное, это накладно для вас. А я вас ничем отблагодарить не могу.
– Эти слова делают вам честь. Действительно, избытка продовольствия у нас не наблюдается, но несколько дней кормления вас большой проблемы не доставит. Так что потерпите.
– Да, кстати, вы упомянули про день, – оживился северянин, – а как вы отличаете день от ночи, находясь глубоко под землёй?
– Интересный вопрос, – улыбнулся старый гном, делая глоток из чашечки. – Каждый из нас чувствует время, оно внутри нас. А во-вторых, мы же имеем выходы наружу, постоянно следим за ними.
– И наружу выходите, на поверхность земли?
– Не слишком часто. И обычно ночью. Но не здесь, а подальше отсюда.
– А почему?
– Над нами некогда находился город людей. Обычно мы дружили, сотрудничали. Потом царь скорпионов лишил их воды, люди стали покидать город. Кто не успел уйти, тех убили скорпионы. Теперь здесь они хозяева, с ними мы никогда договориться ни о чём не могли. Между нами всегда шла война. Мы стараемся вообще не показываться им на глаза. Как и слугам Шуштеда – стрекозам, саранче. От тех тоже пощады ждать не приходится.
– А можно мне поглядеть на скорпионов? Поглядеть так, чтобы самому не быть увиденным? Наверное, у вас имеются такие возможности.
– Имеются. Потом я попрошу провести вас к тайным смотровым щелям. А сейчас поведайте больше о себе, своих родителях, наставниках, о жизни вашего народа наверху!..
Азван принялся рассказывать. Старый гном внимательно слушал, порой задавая вопросы. Особенно его заинтересовали уроки магии, которые давали принцу придворные маги. Чаще Белант, но время от времени его обучением занимались и Духовлад с Астероном. Удивила способность летать.
– Конечно же, вам это даже необходимо, а нам подобное ни к чему, – заметил Большак.
Некоторые идеи зароились в голове Азвана и он спросил Большака:
– Скажите, пожалуйста, и не обижайтесь за вопрос, ежели он вам покажется неуместным. Я видел вас до этого в этом кресле, вижу сейчас в нём. Вы не встаёте с него? А почему?
– Могли бы легко догадаться и сами. Тому причиной – старость, болезни. Так что ничего обидного в вашем вопросе нет. Увы, самому встать не удаётся, только с помощью кого-то ещё.
– А вы бы могли сделать это, – продолжил юноша.
– Как?
– С помощью заклинания о полёте. Например, подняться вот так, – с этими словами Азван, сохраняя прежнюю позу и держа в руке чашечку с напитком, чуть приподнялся в воздух над табуретом, на котором сидел. – Можете полетать по комнате. Вот так. – Он тут же медленно облетел комнату, задержался у стола, на который поставил пустую чашечку.
Глаза старого гнома залучились светом и он воскликнул:
– Научите меня этому! Я смогу быть меньшей обузой своим многотерпеливым помощникам. – Большак улыбнулся: – Но только никому не говорите, что это вы научили меня полётам, иначе они сочтут меня не столь умным, каковым считают. Но это шутка. Пока живёшь, всему следует учиться. Ну, учите меня, уважаемый наставник!
Азван сообщил формулу заклинания Большаку. Повторять её ему не пришлось. Старый гном сосредоточился, его глаза накрыли тяжёлые веки. Вот он дрогнул и оторвался от кресла. Стал подниматься вверх, одеяло соскользнуло с недвижимого тела и упало на пол. Юноша принц тут же поднял его.
Большак медленно полетал по комнате, как это делал до этого его гость.
Затем вернулся на своё место, забрал одеяло созданными магическими руками и накрыл ими себя до пояса. Лицо Большака выглядело довольным, он словно бы немного помолодел.
– Очень приятно ощущение от перемещения по воздуху, – признался старый гном. – Нижайше благодарю за столь хорошее заклинание.
– Ничего особенного я не сделал…
– Сделали, и немало. Теперь я у вас в долгу. Подождите, прикину, чем я смогу отблагодарить вас? Я же тоже много чего знаю, нужно выбрать подходящее для вас. Подумаю над этим.
Азван ждал.
Большак встрепенулся:
– Вам нельзя выходить прямо здесь, окажетесь среди полчищ царя скорпиона. Нужно будет идти далеко по нашим подземельям. Мы к ним привычные, а вот вы не очень. Наверное, они кажутся вам тёмными. И нам, кстати, тоже. Если не пользоваться соответствующим заклинанием. Могу научить вас ему. Хотите?
– Конечно же! Оно пригодится не только здесь, но и снаружи, в ночное время. Особенно без луны и звёзд. Да и в тёмных комнатах нередко я оказывался. Вообще ничего не видел.
– Теперь увидите, – заверил Большак. – Запоминайте заклинание…
Едва Азван повторил сказанное ему заклинание, как комната стала ослепительно яркой, ему даже пришлось зажмуриться.
– Вижу, заклинание сработало, – довольно заметил старый гном.
– Да, свет стал слишком ярким.
– Теперь вы можете понять, как мы воспринимаем солнечный свет, когда оказываемся наверху.
Азван отменил действие заклинания, и поначалу комната показалась слишком уж тёмной, не сразу его глаза привыкли к свету кристаллов под потолком. Он поинтересовался:
– Когда я смогу отправиться в путь?
– Подождите ещё день-два.
– А почему именно столько?
– Я отправил кольцо великого мастера Диодарта его сыну мастеру Диоманту. Видите ли, оно обладает различными магическими свойствами, в том числе мгновенно перемещать своего владельца в любое нужное ему место…
– А я и не знал, – растерянно произнёс Азван. – Значит, я мог бы сразу оказаться у Змияда?!
– Разочарую вас: нет, не могли! Даже если бы знали это свойство кольца, то так использовать бы его не смогли. Дело в том, что перстень оказывает такое действие лишь на нас, гномов, а вот на дылд… то есть, на людей это не распространяется.
– Жаль, очень жаль.
– Так что сразу после разговора с вами, когда вы вернули нам кольцо, я сразу же отправил его в Махреб, к мастеру Диоманту. Туда он попал в одно мгновение, а вот обратный путь займёт у него более суток. Конечно, ежели он не задержится там. Подождите его возвращения.
– Хорошо. А пока не могу ли я понаблюдать за скорпионами наверху?
– Догадываюсь, хотите лучше узнать-изучить своих врагов.
– Угадали, вы очень мудры, уважаемый Большак…
Можно было уже уходить, но Азван мялся, не решаясь высказать давно уже осенившую его мысль. Старый гном это заметил и спросил:
– Вижу, вы хотите ещё что-то сказать мне, уважаемый гость?
– Да, хочу спросить, но не решаюсь.
– Смелее! Говорите!
– Я вижу вам преклонный возраст…
– Кхе-кхе, – сдержал улыбку Большак, – это столь очевидно, что не заметить невозможно. Говорите, я слушаю.
– Дело в том, что мне немного известна лечебная магия. Ну, меня учили ей, но я ею ещё ни разу не опробовал… – Азван испытал легкое стеснение от того, что соврал: никто его не учил лечебной магии, он позаимствовал её из памяти колдуньи Куэньи в Кентере. – Может быть, какие-то заклинания вам помогут вернуть здоровье. Пусть даже в какой-то степени, совсем немного.
– Я пережил почти всех своих сыновей и многих внуков. А почему, как вы думаете? Не отвечайте, я скажу: с помощью высокого искусства наших лекарей. Они уже давно чародейничают, стараются. Делают всё, что могут. Увы, но у всего имеются свои границы. В том числе и у моего здоровья, долголетия.
Азван помнил, что случайно позаимствованное им у Большака умение создавать невидимые магические руки оказались сильнее того, чему был обучен он сам. Могло быть, что и лечебные заклинания гномов могут превзойти те, которыми пользуются люди. Но ему очень хотелось помочь гостеприимному Большаку и он продолжил:
– Это я понимаю, но ведь может оказаться так, что какие-то из известных мне заклинаний может оказать на вас хоть какое-то благоприятное действие.
– Такое вполне может быть, – признал старый гном.
– Но признаюсь честно, я не решаюсь применить их в отношении вас. Я же говорил, что никогда их не использовал и вообще лечение – дело мне неизвестное, не опробованное.
– И вы что-то предлагаете, так? Вижу по вашему виду, что у вас имеется какая-то идея по этому поводу. Говорите!
– Вы рассказали про врачей. Ну, своих лекарей! Почему бы им не перенять мою лечебную магию, пусть ознакомятся с заклинаниями и решат, что и как использовать. У них опыта же куда больше моего. У меня его вообще не имеется.
– Очень дельное предложение, – одобрил Большак. – Сейчас я приглашу их.
Он сосредоточил взгляд на хрустальном шаре, который находился в маленьком блюдце на столе. Некоторое время смотрел на него, сдвинув густые брови. Потом расслабился. Повернулся к гостю и сообщил:
– Сейчас они придут. Двое лекарей, самых лучших. Они пользуют меня.
Действительно, через некоторое время в дверь постучали и в комнату вошли два благообразных гнома, в традиционных кофточках и колпаках. Один из них был почти на голову выше другого. Его звали Здоровяком. Несомненно, из-за немалых для гнома размеров и, косвенно, с профессией – он же лечил, оздоровлял своих соплеменников. Второй был пониже, худощав. При знакомстве назвал себе Густобровым. Действительно, брови у него были немалых размеров и вкупе с усами и бородой закрывали большую часть лица.
Вначале, услышав про лечебную магию дылды, лекари посуровели, одарили человека неприязненными взглядами. Позже их недовольство исчезло и даже заменилось благоволением, когда они узнали, что с ними готовы поделиться чарами. Всё же они были врачами, потому были не прочь узнать что-то новое по своей части. А Азван при этом не один раз указывал на то, что он в лечебной магии совершенно неопытен, лишь обладает такими заклинаниями, и всё, не более. Готов передать их многоуважаемым врачам и пусть они уже сами распоряжаются новыми знаниями, как посчитают нужным. Это оказало положительное действие. Особенно на Густоброва. Здоровяк оказался более благодушен.
Принц не стал пересказывать все заклинания, а просто раскрылся, предоставив гномам-лекарям доступ в свою память, но только к тому, что им могло пригодиться, всё прочее оградил от проникновения. Они тотчас же позаимствовали всю лечебную магию юноши.
Здоровяк тут же предложил щедрому гостю позаимствовать у себя всё то, что пожелает человек. Тем же самым способом, что он сам сделал.
Густобров решил не отставать от коллеги и настоял на том же.
Азван сразу же отзеркалил их соответствующие знания, попутно прихватив – отзеркалив – и некоторые прочие. Мог вообще всё позаимствовать, но спохватился, устыдясь, что проникает дальше того, что ему было великодушно разрешено, остановил себя. Но лечебная магия обоих гномов, вместе с их докторским опытом, оказались в памяти человека. Он решил потом разобраться в их знаниях. Это раньше он всё забывал, всё улетучивалось, а теперь оказывалось как бы в кладовке его памяти, и он всегда мог всё вспомнить, изучить и применить. Отметил некоторые, могущие оказаться ему полезными заклинания. В том числе умение отводить от себя внимание, зрение и слух людей или каких-то существ. С его помощью можно было оставаться незамеченным буквально под их носом.
Затем принц сказал, что пусть теперь многоуважаемые Здоровяк и Густобров разбираются со всем тем, что они узнали из его лечебной магии и применяют её, ежели сочтут нужным. Пожелал им успеха. Сказал, что хотел бы понаблюдать из укромного места за скорпионами.
Большак тут же через хрустальный шар вызвал Борзонога и велел ему проводить дылду… то есть, уважаемого гостя к какому-нибудь месту, откуда тому будут видны скорпионы.
Борзоног явился и Азван ушел с ним, попрощавшись со старостой и обоими лекарями.
Азван покинул Большака под впечатлением общения с гномами-врачами. Дело было в том, что вместе с их заклинаниями лечебной магии, он нечаянно прихватил из памяти Густоброва и кое-что сугубо личное. Оказывается, тот давно соперничал со Здоровяком и сильно ему завидовал, скрывая это. Ему хотелось быть таким же большим и сильным, а ещё больше обладать его добродушным нравом, чувством юмора и некоторыми другими качествами.
По своей магической силе они были примерно равны, но лечение Здоровяка пусть совсем на немного, но оказывалось более эффективным. Больные гномы чаще предпочитали обращаться к нему, а не к Густоброву, которого считали слишком серьёзным, не очень общительным, даже занудливым. Здоровяк сильно выигрывал на его фоне, он не просто лечил, но проявлял участие, поднимал настроение больных своим оптимизмом, шуткой, сочувствием.
Гном по имени Мякиш по неосторожности свалился с обрыва, получив вывих ключицы, повреждения пальцем и трещину в ребре. Занявшись тем, Здоровяк заметил, что Мякиш переживает из-за своей курточки, у которой разошёлся сбоку шов. Взял иголку и удивительно ловко зашил прореху. Тем самым заслужил сильнейшую благодарность Мякиша.
Густобров про себя признал, что на месте своего напарника он бы не догадался сделать это. Мысленно укорил себя: «Мне следовало бы следовать таким примерам…» Он был уверен, что Мякиш быстро пойдёт на поправку. Густобров давно заметил, что хорошее настроение, оптимизм ускоряют выздоровление больных. Подумал, что неплохо бы вести себя так, как Здоровяк. Но если он начнёт так делать, то удивит всех гномов, привыкших к его немногословности, сухости и даже чёрствости. Не говоря уже о том, что вот так взять и в один день резко измениться он вряд ли сможет. Пришла мысль: он может это делать постепенно – изо дня в день можно становиться всё более участливым, добрым, заботливым и так далее. Пример – Здоровяк – перед глазами, можно поступать точно также, как он. И тогда он сможет заслужить славу лучшего врача в их селении, ведь он знал больше магических заклинаний, и некоторые значительно действенней, чем у соперника. Прежде он старался обойти Здоровяка, пополняя свой магический арсенал, но не преуспел в этом. Если же он пойдёт другим путём, то вероятность успеха имеется…
Азван мысленно согласился с этим. Пусть бегло, поверхностно, он оценил лечебную магию каждого из гномов-соперников, и заметил, что в этом Густобров превосходит Здоровяка.
