Александр Зиборов
Зеркальный принц
Глава 7. Города пустыни
На востоке несмело заалело небо, близилось утро, а за ним должен был наступить очередной жаркий, очень жаркий и долгий день.
Азван вздохнул от этой мысли и принялся обдумывать, где ему остановиться на отдых.
Внизу под ним находилась почти безжизненная пустыня. Юноше не хотелось проспать весь день под палящими лучами солнца, как это было вчера.
Поднялся в воздухе, обозревая окрестности, дабы выбрать подходящее место, и заметил вдалеке у горизонта чуть слева от себя то, что ему поначалу показалось руинами.
Он заклинанием увеличил своим глазам зоркость и разглядел стены города. Улицы его были пусты, но это объяснялось лишь временем – ранним утром. Кое-где к небу вились дымки, в том или ином дворе проходили люди. До его чуткого уха донёсся лай собаки.
Зеркального принца потянуло к людям и нормальному отдыху на постели под крышей. Ощутил тяжесть монет в мешочке-кошельке на поясе. Он может ими заплатить за кров, удобства и еду!..
Устремился вперёд к городу, постепенно снижаясь, пока не встал на ноги на противоположном берегу давно высохшей реки. Убрал мерцание. Далее пошёл пешком, разминая ноги.
У закрытых городских ворот оказался сидящий человек в тюрбане, халате и сильно разношенных сапогах. На левом боку у него находилась сабля.
Он услышал шаги Азвана, повернул в его сторону голову с чёрными растрёпанными волосами, оглядел юношу настороженным взглядом с ног до головы и произнёс гортанно несколько слов, которые тот не понял.
Почти одновременно с этим Азван почувствовал слабую попытку проникнуть в его мысли. Легко пресёк её и сам вошёл в сознание незнакомца. Оказалось, что он этого не делал, а только лишь сильно желал узнать, кто оказался с ним? Зачем? Урген обладал скромными зачатками врождённой магии, потому Азван и уловил его интерес к себе. Также осознал, что наёмник знает несколько волшебных заклинаний по части боевой магии, которые придавали ему большую силу, ловкость и скорость. Они были слабые и Зеркального принца не заинтересовали, а вот ещё одно, позволяющее понимать любые другие языки и говорить на них, показалось ему заслуживающим внимания. Запомнил его, как и ещё одно, позволяющее очистить грязную воду и сделать её пригодной для питья. После этого применил только что узнанное заклинание и ответил незнакомцу.
Тот вскинул брови:
– А почему же сразу мне не ответил, раз знаешь мой язык?
– Удивился, не ожидал, что ты заговоришь на нём. Ожидал совсем другого. Не сразу нашёлся, – пояснил юноша.
– Медленно соображаешь. А иногда, например, в бою это может стоить тебе жизни. Учти это.
– Непременно учту.
Далее они познакомились. Незнакомца звали Урген. Он сказал, что намерен предложить местному правителю свои услуги. Это навело Азвана на мысль тоже назваться наёмником, чтобы объяснить, почему он оказался тут. Так и сделал.
В разговоре Урген поведал, что прибыл сюда из большого и богатого города Занзизара.
– А почему ты не нанялся там на службу?
– Там правит очень сильный маг, умеющий оживлять даже сухие палки и выращивать из них деревья. Он постоянно занимается чародейством, так что ему большая стража и армия не нужна. Вот сюда бы его! – ухмыльнулся наёмник. – Тут он был бы весьма кстати.
– Это ещё почему?
– А он умеет вызывать дожди, потому в Занзизаре нет проблем с водой, как здесь. Тут же, как я вижу, каждая капля на учёте.
Азван согласился с ним.
Некоторое время они сидели молча.
Затем спросил незнакомца:
– Знаешь, как называется этот город?
– Слышал о нём. Это Шадлаш.
– Скоро нас впустят в город?
– Вроде бы, уже должны открыть. Жду.
Наверное, их голоса были услышаны. В амбразуре на верхе стены показалось чьё-то усатое лицо. Наверное, интересовались, имеются ли желающие войти в город? Спустя некоторое время со скрипом открылись ворота и в них встали два стражника с копьями и кривыми мечами.
Азван с Ургеном подошли к ним одновременно. Поздоровались. Стражники ответили. Усатый здоровяк посторонился, пропуская юношу:
– Проходи!
– Мне бы где отдохнуть? Не подскажешь, уважаемый?
– Иди прямо, справа увидишь дом с вывеской. Там нарисован караван.
Юноша двинулся в указанном направлении, а вот наёмника стражники остановили:
– Кто ты? Откуда? Зачем здесь!
Тот с обидой выкрикнул, указывая на Зеркального принца:
– Его вы пропустили без всяких слов! А меня задержали! Почему?
– С ним всё ясно, – спокойно ответил усач и как бы случайно чуть передвинул на поясе вперёд саблю. – Он – мимохожий бродяга, безоружный северянин.
– Откуда тебе известно, что он северянин?!
Усач ухмыльнулся:
– Поживи с моё и постой здесь хоть половину того времени, что я, тогда тоже будешь знать.
– На лбу у него ничего не написано! – кипятился Урген.
– Не на лбу, но написано. Такие детины иногда, но приходят сюда именно севера. Одет слишком тепло для наших мест и его кожа слишком белая, страдает от нашего солнца. Хватит того, что я прочёл на нём?
– А на мне ничего не написано?
– Написано, потому и спрашиваю тебя, хочу уточнить кое-чего, понять…
Дальнейшего разговора Азван уже не слышал, ибо не останавливался, шёл по пыльной улице Шадлаша, всё более удаляясь от ворот.
Слева из двора, мимо которого он проходил, выскочила худющая собачка и лениво тявкнула на Зеркального принца. Он только улыбнулся ей: успокойся, мне не до тебя. Собачка тут же извиняюще замахала в стороны куцым хвостом.
Азван снова сосредоточил внимание на домах, которые находились справа. И вот оказался у более высокого, в два этажа здания. Возле него находился чахлый садик с виноградником, который образовывал навес, укрывающий почти весь дворик. У двери рос, благоухая, скромный куст ясмина с золотисто-белыми цветками на хрупких ветках. Тонкий, нежный аромат пробуждал приятные чувства.
Сверху над дверью висела выцветшая на солнце картинка пустыни с караваном верблюдов. Понял, что именно сюда его и послал усатый стражник.
Постучал в дверь. Не дождавшись ответа, стукнул сильнее. Сбоку из-за здания выбежал мужчина, запахивающий только что наброшенный на себя халат. Завязал чуть ниже живота пояс. Выкрикнул:
– Я здесь! Спешу! – осмотрел Азвана и спросил: – Надолго к нам?
– Нет, только до вечера, – ответил Зеркальный принц, понимая, что сильно разочаровывает довольно высокого и крепкого видом содержателя гостевого дома. Тому нужны совсем другие постояльцы: побольше числом и надолго. – Хочу отдохнуть. И что-нибудь поесть.
Мужчина открыл дверь и пропустил вперёд гостя:
– Проходи!
Внутри оказалась полутёмная и неожиданно прохладная комната, по обеим сторонам её находились помосты, устланные старыми ковриками.
– Садись на тахту, – показал рукой на правый помост хозяин. – Я сейчас всё принесу… Да, а чем ты расплатишься со мной? Прости, но сюда заходят разные люди, иные бродяги норовят поесть даром.
Азван порылся в своём мешочке-кошельке и достал серебряную монету:
– Эта подойдёт?
– Никогда такой не видел. А другой нет?
На сей раз северянин протянул хозяину золотую монету. Тот крякнул, осмотрел её со всех сторон, попробовал на зуб. Затем уже просветлел лицом и засуетился.
В результате гостю была выделена комнатка с постелью на полу и низеньким столиком.
– Лучшая комната, – похвалился хозяин.
Еду Азвану он принёс на тахту в общей комнате – рисовую кашу с мясом на блюде и чашу с грузными фиолетовыми до черноты гроздями винограда, которые возлегали на сочных рыжих персиках. К сему хозяин добавил горячие лепёшки и кувшин с напитком, который показался северянину похожим на морс из каких-то местных кисло-сладких ягод. Аромат их был ему незнаком, но приятен.
Ближе к концу трапезы хозяин принёс горсть мелких серебряных монет. Это была сдача.
В этот момент в открытой двери появился Урген, заслонив проникающий в комнату свет, и сразу стало заметно темнее, словно солнце закрыло облачко. Наёмник хмуро поздоровался и прошёл внутрь. Алчно оглядел яства перед Азваном и прямо-таки впился глазами в кучку монет, которые тот укладывал в свой мешочек-кошелёк.
– Надолго к нам? – с надеждой в голосе спросил хозяин о самом главном для себя.
– Не знаю, как получится, – выдавил из себя наёмник. – День жаркий…
– Да, день очень жаркий. Что–то нужно от меня?
– Многое нужно. Только пока платить не могу.
Хозяин сразу увял. Урген продолжал:
– Не напоишь ли ты меня водой? Эту милость всевышний тебе зачтёт…
– Воды немного дам, – последовал ответ крайне разочарованного хозяина, – но ничего больше. Пойми, у нас тут каждая капля на учёте, достаём понемногу из глубоких колодцев. Потому жители отсюда уезжают. Посмотри, уже половина домов пустует. Только не вздумай сунуться в какой-либо. Заметят, сообщат стражникам, окажешься в глубоком зиндане.
– Спасибо за воду и предупреждение. Всевышний тебе воздаст за всё то хорошее, что ты сделал путнику.
Азван сделал знак хозяину и, когда тот повернул к нему голову, сказал:
– Можно, я оплачу воду и еду для него? Возьми сам, сколько тебе нужно монет!
Хозяину повторять не пришлось, он прытко подскочил и забрал около трети тех монет, что только что отдал гостю.
Урген выдавил из себя слова благодарности, которые дались ему нелегко, и уселся на второй тахте. Хозяин принёс ему каши и фруктов заметно меньше, чем юноше, а также одну небольшую лепёшку и чашу с водой.
Ели они молча, иногда поглядывая друг на друга, но ничего не говоря. В комнату лишь иногда заходил или заглядывал хозяин, ожидая какой-либо просьбы гостей. Но их не было.
Поев, Азван поднялся, кивнул на прощание Ургену и направился в свою комнату. Оглянувшись на пороге, он заметил, что тот подбежал и забрал всё недоеденное им, перенёс к себе. Подумал: «Бедолага, видимо, здорово наголодался, если даже идёт на такое при всей своей гордости. Хотя это скорее спесь, а не гордость…»
Впервые за последнее время Азван отдыхал в столь хороших условиях: хоть и на полу, но на двух толстых ватных одеяла. Имелось и ещё одно, тонкое из какой-то мягкой шерсти, но им пользоваться не пришлось, и без него в комнате было тепло.
Когда проснулся, то сразу же посмотрел на окно. До вечера ещё оставалось немало времени. Повалялся в постели, обдумывая свой дальнейший путь. Он всё ближе подходил к владениям царя скорпионов. Надеялся обойтись без встречи с ним, хотя и тянуло посмотреть на Шуштеда, но лучше не надо. Нужно хранить силы для битвы со Змиядом.
Тянуло немедленно отправиться в путь, но было ещё слишком светло, Зеркальному принцу не хотелось, чтобы кто-либо видел его в полёте.
Появились мысли: ведь перед ним пустыня! В ней людей нет или почти нет! Разве что какие-то зверьки, птицы да насекомые, которых можно не опасаться.
И ещё, он же может лететь над самой землёй, изображая бег. Такое можно делать даже на глазах людей, находящихся довольно близко, а ежели они вдали от него, то и ногами перебирать не обязательно, не поймут, что он летит, а не бежит…
Вспомнил о магической сторожевой сети, и его осенило: он же способен раскинуть её очень далеко по сторонам, точно узнать об отсутствии людей и тогда ему можно лететь без всякой опаски даже днём…
Пожалел, что не додумался до такого раньше. Сразу принялся собираться в путь.
Нашёл хозяина, заказал ужин и побольше фруктов. Также попросил наполнить ему бурдючок тем напитком, что он пил тут. Его вместе с большей частью фруктов уложил в заплечный мешок.
Когда он доедал ужин, явился Урген. Он был явно чем-то недоволен и даже испытывал злость.
Азван мог бы заглянуть в его память и понять, на кого или на что он сердится, но не стал этого делать, лишь улавливал общие негативные чувства, владевшие тем.
Наёмник рассказал хозяину, что предлагал свои услуги наёмного воина правителю города, но тот отказал ему. Он с завистью смотрел на жующего северянина. Тот не выдержал, достал остатки сдачи, вручил хозяину и попросил принести еду для Ургена.
Хозяин принёс лепёшку с горсткой каши на ней без мяса и чашку воды для безденежного гостя.
На сей раз тот поблагодарил юношу за еду уже с большей сердечностью.
Услышав, что Азван покидает постоялый двор, наёмник удивился:
– Ты уходишь из Шадлаша, даже не попытавшись предложить свои услуги правителю?
– Ежели он тебе отказал, то и мне откажет. Я же не лучше тебя.
– И куда же ты пойдёшь?
Юноша показал в сторону юга:
– Туда!
Наёмник не сдержал удивлённого возгласа:
– И зачем ты туда идёшь? К кому? Там же одни пески!
Азван пожал плечами:
– Нужно.
Урген надолго погрузился в свои мысли. Затем спросил:
– Ищешь затерянный город?
Принц удивился:
– Имеется такой?
– Говорят, что есть.
– Кто-то там бывал?
– Наверное, бывали, раз говорят о нём.
– И что в этом городе?
– Сокровища, огромные сокровища! – алчно облизнул свои губы наёмник и нервно дёрнулся.
– Сокровища мне не нужны. Я даже о затерянном городе никогда не слышал..
– И всё же идёшь туда?
– Иду.
– Не боишься царя скорпионов? Он тут близко.
– Царь скорпионов? Недалеко от города?
– А ты думаешь, почему стражники у ворот меня остановили? Думали, что я иду от него. Говорят, он посылает людей для выглядывания и выведывания всего здесь. А потом совершает вылазку.
– Царь скорпионов использует людей? – не поверил Азван.
– Говорят, что использует. Мне трудно в такое поверить, но говорят. А ещё говорят, что царь скорпионов расширяет свои владения. Потому тут пересохли реки, которые были. Теперь воду достают только из колодцев. Мне говорили, что даже с ними положение ухудшается, их же нужно постоянно углублять, земля сохнет.
– Жаль, что такое случилось, – посочувствовал принц, – но мне думается, причина какая-то иная.
– Всё может быть, – заключил наёмник и снова задумался.
Потом вскинул глаза на северянина и спросил:
– Но ты всё же идёшь… ну, идёшь туда, куда задумал?
– Да.
– Правитель города отказал мне в работе. Может быть, ты наймёшь меня?
Азван решительно замотал головой:
– Нет, никак не могу. У меня и денег мало.
– Я много не попрошу. Если что найдём ценного, то поделим.
– Я ничего искать не буду.
– Возьми меня в спутники, без платы.
– Спутники мне не нужны.
Урген всё канючил:
– Я просто буду с тобой. Когда понадобится, то помогу. Обязательно пригожусь. И мне всё равно некуда идти.
Отбиться от него юноше не удалось. И когда он попрощался с хозяином и ушёл, то наёмник отправился с ним, несмотря на все возражения северянина.
У главных ворот Шадлаша оказались всё те же стражники.
– Куда направляетесь? – спросил усач.
– Туда, – показал Азван в сторону владений царя скорпионов.
Стражник аж крякнул:
– Не часто приходится видеть тех, кто отправляется в пасть царя скорпионов. И ни разу не видел того, кто б вернулся назад живым и невредимым.
– Надо, – развёл руками принц.
– Ну, раз надо, то тебе лучше знать. А этот тебе зачем? – усач показал на Ургена.
– Хочет идти со мной, хотя мне он не нужен, – честно ответил юноша.
– Ну, хотя бы спиной к нему не поворачивайся, – предупредил стражник. – Удачи!
Азван попрощался со стражниками. И наёмник – тоже, хотя ему явно хотелось сказать нечто совсем иное, но он сдержался. Так и пошёл, держась слева от юноши. Тот же всё обдумывал, как ему избавиться от Ургена. Много планов строил, но скоро всё решилось само собой.
Едва они перешли небольшую возвышенность и оказались с той стороны, где были вне взоров стражников, как наёмник выхватил саблю и приставил к груди принца:
– А ну, отдавай свои деньги и мешок!
– Только деньги и мешок? – вырвалось у огорчённого таким поворотом дел Азвана. – Ты действительно хочешь всё забрать у меня?
– Да! И отдавай побыстрей! – острие лезвия упёрлось в грудь около сердца юноша. – Отдавай, а то всё сниму с твоего трупа!..
Договорить наёмник не успел, рука принца, на которой внезапно оказалась перчатка с металлическими накладками, ухватила клинок сабли, повернула её и рукоятка покинула руку подлеца. Он отступил назад.
Северянин, грозно сдвинув брови, взял саблю в руку и помахал перед собой, рассекая воздух, словно примериваясь нанести удар.
Урген смертельно побледнел, ноги его едва держали. Из его побледневших губ вырвались слова:
– Ты убьёшь меня?
– Нет. Если бы хотел, то убил бы сразу. Как последнюю собаку! Пошёл вон! – с этими словами Азван вонзил саблю острием в песок, оставил так, повернулся и ушёл.
На всякий случай он наблюдал за негодяем своим третьи глазом, вдруг тот кинется на него сзади. Тогда он его встретит уже иначе…
Но этого не случилось. Значит, не совсем дурак!..
Общество наёмника вызывало столь сильные отвратные чувства, что принц невольно ускорил шаг, а затем побежал, хотя песчаное пространство не слишком для этого подходило. Тогда он стал имитировать бег, тогда как на самом деле фактически летел.
Почти сразу же услышал позади удивлённый возглас Ургена:
– Он не оставляет следов!..
Подумал: «А плевать! Хотя это упущение с моей стороны, мне следовало бы подумать о следах. На будущее учту. Но следовало поступить иначе: просто обездвижить его, и уйти, ведь я знал, что он так поступит…»
Оказавшись вне поля зрения подлого спутника, юноша задействовал заклинание мерцания и понёсся в воздухе невысоко над землёй максимально быстро, вытянувшись в струнку. Затем поднялся заметно выше, так было немного интереснее – он мог наблюдать большую территорию. Правда, глядеть было не на что, внизу находились почти ровные безжизненные пространства из глины и песка. Даже птицы встречались редко, порой удавалось глазом приметить змею, ящерицу или какого-то мелкого зверька.
Полёт продолжался почти всю ночь. Залитый чернотой небосвод порой казался сплошным тёмным бархатом с пришитыми на нём жемчужинами. От однообразия клонило в сон, Азвану приходилось делать усилия, дабы не заснуть. Но сон всё же сморил его…
На какое время, он не знал. Открыл глаза, осмотрелся. Ничего вокруг не изменилось, разве что из-за редких туч вышла яркая полная луна, осветив уже полностью песчаные просторы с невысокими барханами.
Удивился: значит, я могу спать на лету с действующим заклинанием мерцания? Не падаю, не меняю направления?..
Вздрогнул от мысли, что при столь быстром полёте могло бы произойти его снижение, а затем на полной скорости столкновение с землёй… Ну, с песком в данном случае. Всё равно ему бы не поздоровалось. Всевышний миловал.
Занятый такими мыслями, Азван обратил внимание на пришедшую к нему издали слева эманацию магии. Применил заклинание дальновидения и увидел почти ясно озарённые лунным светом стены с зубцами, амбразурами и башенками, высокие постройки, башни и купола. Это явно был какой-то город!
Он не мог пролететь мимо, вспомнив о хорошем отдыхе в Шадлаше, пусть даже его потом омрачил наёмник Урген. Потому свернул к городу, хотя до рассвета и отдыха было далеко.
С каждым прошедшим мгновением город впечатлял его всё больше своими внушительными зданиями из серо-белого камня, высокими башнями и мощной крепостной стеной. Окружавшие его волнистые песка пустыни создавали иллюзию моря, а он сам выглядел чудовищным кораблём, плывущим в нём. Закрытые огромные ворота украшали изображения вставших на задние лапы львов с грозно раскрытыми пастями. Они как бы говорили: сюда с недобрыми намерениями лучше не соваться.
Не сразу Азван осознал, что город выглядит безжизненным. Даже несмотря на ночь, какое-то наличие людей должно было ощущаться. Но этого не было.
В его сознании мелькнула мысль: «Не об этом ли затерянном городе говорил Урген?»
Закрытые ворота не помешали Азвану проникнуть в город по воздуху. Он полетел над тёмными пустыми улицами. В стороне углядел широкую ровную крышу, обнесенную узорной балюстрадой. Направил свой полёт к ней. На крыше оказался заметно потёртый, но совершенно чистый ковёр, лишь слегка припорошённым песчинками. Наверное, ветер сдувал с него мусор.
Принц, приподнимая поочередно за разные края, отряхнул ковёр. Установил магическую сторожевую сеть вокруг себя. Достал свои припасы, поел.
Сложил вдвое свой плащ и улёгся на него, подложив под голову свой мешок. Он вместе с плащом и ковром под ними создали довольно удобное ложе. Почти, как в предыдущий раз в вымирающем городе Шадлаше. Заснул довольно быстро…
Разбудили его совместным действием яркий солнечный свет и жара, они вырвали юношу из сна. Почувствовал себя хорошо отдохнувшим, хотелось действия.
Встал, огляделся вокруг. Осознал, что город пронизан магией, очень сильной и непонятной северянину природы. Она не была ему явно враждебна, потому он скоро забыл о ней.
При свете дня город произвёл очень сильное впечатление. Белокаменные здания, украшенные тончайшей резьбой, были не просто большие, но и красивыми своей необычной архитектурой и различными украшениями. Сияли синевой или золотом купола башен. Около них имелось немало пальм с раскидистыми ветвями и мохнатыми стволами. В том числе и у того дома, на крыше которого находился принц. Они тихо шелестели совершенно безжизненной листвой, ибо давным-давно засохли.
Людей или животных на улицах не имелось. Некому было убирать скопившийся мусор, упавшую листву и нанесённый ветром из пустыни песок.
Юноша отряхнул и уложил в мешок плащ, а его забросил за свои плечи и полетел в центр города к самому большому зданию. По мере приближения оно как бы вырастало в размерах, становилось величественнее и великолепнее. Несомненно, это был дворец местного правителя. Кто же им был? И давно ли он правил городом?..
Пролетая над торговыми рядами, заметил, что лавки полны товаров. Ими же заполнены прилавки. Сохранялось впечатление, будто торговцы и покупатели неожиданно исчезли, например, по мановению могущественного волшебника. При том, что главные ворота города остались закрытыми. Очень странно…
Глаза Азвана привлекли рулоны с красивейшей тканью. Он спустился на дорогу у прилавка, подошёл к ним, притронулся, и они тут же дрогнули, распались на клочки и кучки мельчайшей пыли. Понял, что все ткани давно превратились в тлен. Высохли или сгнили также все фрукты, ягоды, орехи, овощи, цветы, которые были выставлены на продажу в других лавках.
А вот прочие товары, изготовленные из дорогих пород дерева, обожжённой глины, камня и металлов, оказались в целости и сохранности. Как и оружие, драгоценные камни в рядах ювелиров. Здесь лежали различные украшения, слитки золота, серебра и были выложены отборные драгоценные камни – яхонты, индийские алмазы, изумруды, бадахшанские лалы-рубины, ярчайшая бирюза. Мимо пройти он не смог. Долго осматривал, любовался ими. Потом отобрал с десяток лучших и отправил в свой мешочек-кошелёк. Всё остальное оставил лежать на своём месте…
Далее пошёл пешком.
Главная улица привела Азвана к красивейшему и величественному дворцу. Дверь была открытой. Вошёл в неё, оставляя свои следы на пыльном цветном мраморе. За очень долгое время сюда никто не входил, он оказался первым. Всё вокруг покрывал слой пыли.
Оказался пустым просторный тронный зал, а некогда его заполняли вельможи, визири, знатные люди в самых пышных одеждах.
Юноша обошёл несколько помещений, и если дверь оказывалась закрытой, то открывал её нужным заклинанием. Спустился в глубокий подвал и там нашёл богатую казну. Ткани изумляли своим дивным видом, но рассыпались от одного прикосновения. Сундуки оказались полными золота. А в одном лежали бесподобные рубины, сапфиры, алмазы и другие. Азван оставил здесь те камни, что взял в ряду ювелиров, и выбрал вместо них куда более красивые. К ним добавил несколько золотые монет с диковинной вязью, по какой-то причине ему захотелось их взять.
От пыли в воздухе першило в горле. Сильно захотелось пить. Достал из мешка свой бурдючок, которые был почти наполовину полон, сделал из него несколько глотков. Почувствовал облегчение.
Своды подвала угнетали его, юноша привык к открытому небу в результате длительных полётов в нём. Поспешил наружу.
Мимоходом заглянул в залитую солнечным светом из открытого окна комнату с цветастыми гобеленами на стенах и большой кроватью, накрытой шелковым одеялом. На стене увидел мозаичный портрет невыразимо прелестной юной девушки. Отметил про себя, что она являлась полной противоположностью Миляне, ибо была смугла, черноволоса, с миндалевидными тёмными глазами. Нос имела маленький с горбинкой. Полупрозрачный костюм не столько скрывал, сколько подчёркивал складную фигурку с тонкой талией и округлыми бёдрами.
Помимо воли ощутил влечение к ней, принялся противиться этому, испытывая странные чувства: они напоминало вину измены той, в которую он был влюблён. Ему не хотелось, чтобы какая-либо иная девушка могла соперничать по красоте с Миляной. Но эта – по крайней мере, по мнению некоторых, ценителей подобной восточной красоты, – могла быть поставлена с ней рядом. Принц не мог этого не признавать.
Ушёл из дворца и упрекнул себя за то, что слишком уж задержался здесь, тогда как несчастная Миляна томится в неволе, пусть и погружённая в состояние, близкое к вечному сну.
Но сразу отправиться на юг не смог, ибо, оказавшись в воздухе над городскими постройками, обратил внимание на заметную разницу в своём ощущении магии: с правой стороны она была заметно сильнее, чем с противоположной. Крайне заинтригованный этим, свернул на запад и сразу же ощутил теперь уже лицом исходящую с той стороны эманацию.
Миновал по воздуху городскую стену, и перед ним открылось кладбище, где ему сразу же бросился в глаза бирюзовый купол на девяти колоннах. Именно под ним крылся источник сильнейшей магии, распространяющейся не только на могилу с кладбищем, но и на весь безжизненный город.
Под куполом лежала гранитная отполированная плита без единой пылинки, словно только сегодня уложенная здесь. На ней была высечена и позолочена витиеватая вязь неведомой письменности.
Азвану она показалась неведомой, но затем он начал различать отдельные буквы, такие он встречал в древних рукописях, по которым его учили придворные маги. Напряг свою память и из них сложились слова, которые юноша не сразу, но всё же понял. Три похожих слова – «Величайший из величайших».
Озадачился: кто же это и в чём он величайший из величайших? Почти сразу же само собой в сознании принца всплыло имя – Диводар. И юноша вскрикнул: так вот где нашёл посмертное упокоение Диводар! Именно его ещё при жизни именовали Величайшим из величайших чародеев, магов, кудесников. Так рассказывали Азвану его наставники – главный придворный маг Астерон, маги Духовлад и Белант. Они говорили о Диводаре с нескрываемым почтением, повторяя, что более великого волшебника в подлунном мире не существовало. Если бы он пожелал, то смог бы покорить все царства и народы, но не хотел этого. Жил Диводар в очень давние, стародавние времена. Никто не ведал, откуда он родом и где закончил свой земной путь…
– Теперь я знаю, где упокоился ты, Величайший из величайших, – тихо молвил юноша и низко поклонился гробнице. – Покойся с миром!
Почти пятясь, Азван отошёл от гробницы, огляделся. Он находился у группки плачущих ив, за которыми из бугра вытекал родник. Напился необыкновенно вкусной и холодной воды с сильным ощущением того, что словно бы омыл себе душу. Почувствовал небывалую умиротворённость. Набрал святую воду про запас в свой бурдючок.
Затем применил чары заклинания мерцания, взлетел в воздух и понёсся на юг, размышляя о дивном чародее.
