Александр Леонидович Аввакумов
Позывной «Душман»
Прижавшись к полу, он медленно пополз комнату. Он быстро отодвинул стол и нырнул в погреб. Перед тем, как закрыть погреб, он достал пистолет и, прицелившись, выстрелил в баку с порохом. Последнее, что он услышал, был сильный взрыв в соседней комнате. Дом немного приподнялся с фундамента и моментально вспыхнул. Сухое дерево горело словно порох, не давая возможности никому подойти к дому.
В стороне от горящего дома стоял Новиков. Он словно завороженный, смотрел на пламя, которое буквально пожирало домашние постройки. Был ли он доволен подобным исходом, сказать однозначно было трудно. Лицо его было спокойным, и лишь иногда по его лицу пробегала судорога, которая искажала его лицо. К нему подбежал командир взвода. Вскинув руку, он стал бойко докладывать, что в ходе боевого столкновения спецназ потерь не понес.
– Молодцы! – равнодушным голосом произнес он и, увидев стоявшего в стороне Харитонова, направился к нему.
– Вот и все, Юрий Андреевич. Нет больше «Душмана».
– Не знаю как вам, но мне его по-человечески жалко. Запутался он, потерял веру в людей и закон.
– А, тебе не жалко тех, кого он замочил? Они тоже люди.
– Извините, Владимир Иванович, но мне их не жалко. Они сами выбрали себе жизнь, за нее и ответили, – произнес Харитонов и отошел в сторону.
Вскоре подъехали несколько автомашин, и пожарные приступили к ликвидации пожара. Когда им удалось погасить огонь, они стали проводить осмотр сгоревшего дома. Под обломками сгоревшей крыши они обнаружили обгорелое тело человека, на руке которого находились часы на металлическом браслете. Судя по надписи на часах, они принадлежали Лаврову Павлу.
«Вот и все, – подумал Новиков, садясь в служебную автомашину. —Нет больше Лаврова».
– Куда? – спросил его водитель.
– В министерство, – коротко ответил он, на вопрос водителя.
Машина тронулась и, набрав скорость, устремилась в сторону города.
***
Новиков лично доложил министру о результатах штурма дома, в котором находился подозреваемый в совершении нескольких убийств Лавров.
– Значит, без стрельбы его задержать было не возможно? – спросил его министр.
– Нет, товарищ министр. Ему несколько раз предлагали сдать оружие и сдаться, но он на все наши предложения отвечал огнем из автомата. Я считаю, что штурм был осуществлен бойцами спецназа, достаточно квалифицировано. С нашей стороны потерь нет.
– Это хорошо, что у нас нет потерь, – медленно произнес министр. – Самое главное, что мы с вами навсегда похоронили в народе легенду о «Белой стреле».
– Я тоже так считаю, товарищ министр. Разрешите идти?
– Да. Я вас больше не задерживаю, – произнес он. – Отдыхайте.
Новиков развернулся и направился к двери.
– Минуточку, товарищ Новиков. Завтра я вам пришлю хорошего журналиста. Расскажите ему об этом событии. Я хочу, чтобы об этом знали все жители нашей республики.
– Все понял, товарищ министр, – произнес Новиков и вышел из кабинета.
Новиков ехал в Матюшино и что-то напевал себе под нос. Несмотря на столь позднее время, настроение у него было великолепным. Заместитель министра вернул ему рапорт, который он порвал прямо у него на глазах.
– Прибавь музыку, – попросил Новиков водителя.
Тот невольно вздрогнул и удивленно посмотрел на него. Это был первый случай, когда его шеф попросил его прибавить звук магнитофона. Он медленно повернул ручку магнитолы и в салон ворвался ритмичный звук группы «Смоки».
– Красиво поют, – произнес Новиков. – У нас так петь и играть не умеют.
Вдруг в салон машины ворвался голос дежурного по УВД.
– Товарищ полковник, проезжавшая мимо вашей машины ПМГ, заметила мотоциклиста, который следовал за вашей машиной. Какая будет команда?
– Пусть придерживаются своего маршрута. Меня охранять не нужно, – произнес он.
Водитель промолчал. Машина сбросила скорость и вскоре остановилась около ворот его коттеджа.
– Свободен, – коротко произнес Новиков. – Завтра, как обычно в семь тридцать.
Водитель проводил его взглядом до дверей дома, и когда его фигура скрылась за дверью дома, он медленно тронулся и поехал в сторону Казани.
Владимир Иванович прошел на кухню и поставил на плиту чайник. Окинув кухню взглядом, он решил про себя, что завтра поедет к жене и уговорит ее вернуться обратно в коттедж. Пока чайник нагревался, он снял с себя пиджак и повесил его в шифоньер. Сняв с себя галстук, он снова направился на кухню, где уже призывно свистел свисток чайника. Он налил кипятка в заварочный чайник. Внезапно он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Сердце предательски екнуло. Он резко обернулся и увидел стоящего в дверях кухни Лаврова. В руках Павла был пистолет Стечкина с навернутым на ствол глушителем.
– Рано вы меня похоронили, Владимир Иванович, – произнес он и направил на Новикова свой большой пистолет.
– Разве ты не погиб, «Душман»?
– Вы же видите, что нет. Я, как Ленин, живее всех живых.
– Но, мы нашли там обгоревший труп, на руке которого были твои часы?
Лавров тихо засмеялся. Вид у Новикова был такой растерянный, что невольно вызывал смех у Павла.
– Там сгорел ваш человек, который меня предал. По всей вероятности он украл у меня мои часы и таким образом, они и оказались у него на руке.
Новиков опустился на стул и обхватил руками голову. Он уже догадался, зачем пришел к нему этот человек.
– Что тебе от меня нужно? – спросил он Павла. – Что тебе нужно? Деньги, квартира или еще чего-то?
– Нет. Мне от вас ничего не нужно. Я пришел к вам за правдой.
– За какой такой правдой, – тихо произнес он, не спуская своих глаз с черного зрачка пистолета.
– За настоящей правдой. Думаю, что пришло время рассказать людям правду. Пусть люди узнают, кто вы такой.
– Скажи, кому нужна твоя правда? Ты думаешь, я один такой? Нет, Лавров, ты ошибаешься. Жизнь сейчас такая и каждый выживает, как может. Это только слова, человек человеку друг, товарищ и брат. Неправда все это. Так, ты мне скажи, за что ты меня убиваешь, если таких как, сотни тысяч. Всех же не перебьешь?
– Может вы и правы, что всех не перебьешь. Но, если я буду обивать по одному, еще тысячи людей задумаются над этим и не захотят воровать и обманывать наш народ. А, сейчас, вставай из-за стола, и пойдем в комнату, – произнес Лавров.
Новиков послушно встал из-за стола и проследовал за ним в комнату.
– Садись за стол! – приказал ему он. – Бери бумагу и пиши.
– Что писать-то?
– Я же сказал тебе, пиши правду. Покайся в грехах и уйди на тот свет с чистой совестью.
– А, как же моя семья? Мои дети и внуки? Они разве виноваты перед тобой. Я же испорчу им все жизнь.
– Надо было думать об этом раньше. Сейчас пришло время собирать камни.
Новиков сел за стол и пододвинув к себе чистый лист бумаги, стал писать. Он писал долго, часто останавливался и отрешенно смотрел в потолок. Исписав один лист, он потянулся за вторым. В какую-то секунду, Лавров немного расслабился, и этого оказалось достаточным для Новикова. Он резко вскочил из-за стола и попытался ударить шариковой ручкой ему в глаз. Павел успел увернуться. Удар пришелся в челюсть. Ручка глубоко распорола ему левую щеку.
Лавров схватил Новикова за руку и борцовским приемом швырнул его через себя на пол. Владимир Иванович, вскрикнул от боли. Вывихнутая из сустава рука, плетью повисла вдоль его туловища. Павел схватил его за шиворот рубашки и снова усадил его за стол.
– Я больше писать ничего не буду, – произнес Новиков.
Лавров взял исписанный лист бумаги и прочитал текст, после чего положил его на стол.
– Где твое оружие?
Новиков рукой указал на стул, на спинке которого висела оперативная кобура. Павел достал из нее пистолет Макарова, вытащил из него магазин.
–Я не буду стреляться! – произнес Новиков. – Если хочешь, то убей меня сам.
– Бог с тобой, – произнес Павел и, вставив в пистолет магазин, взвел его.
Раздался выстрел. Пуля снесла половину головы Новикова и вошла в стену. Лавров вытер пистолет носовым платком и вложил его в еще теплую руку Новикова, после чего крепко сжал его кисть.
Он быстро прибрался в комнате, уничтожил все следы своего пребывания, направился к выходу. Через минуту, одинокий мотоциклист отъехал от дома Новикова и исчез в темноте ночи.
***
Водитель вот уже полчаса стоял у ворот коттеджа, дожидаясь Новикова. Он дважды нажимал на клаксон, но тот словно не слышал призывного гудка машины.
– Дежурный, это второй. Позвони шефу, скажи ему, что я уже полчаса стою под его окнами.
Через пять минут в машине зашумела радиостанция.
– Второй, это база. Мы не можем дозвониться. Никто не берет телефонную трубку. Сходи за ним сам.
Водитель вышел из машины и направился к нему в дом. Он потянул ручку двери на себя, и та с легкостью открылась.
«Странно, – подумал водитель, входя в дом. – Раньше Владимир Иванович, всегда запирал за собой дверь, а теперь она открыта практически настежь».
В доме сильно пахло горелым металлом и поэтому, он сразу же направился на кухню. На газовой плите стоял раскрасневшийся от температуры чайник. Водитель выключил газовую плиту и осторожно вошел в комнату. Он вздрогнул от неожиданности, заметив за столом, привалившегося к спинке стула Новикова, у которого отсутствовало половина черепа. Стена напротив его головы была вся в сгустках уже засохшей крови и мозгов. На полу рядом с ним лежал пистолет.
Водитель бросился к телефону и стал накручивать диск телефона. Через минут сорок, у коттеджа стояло уже несколько милицейских автомашин.
Харитонов медленно обошел все комнаты коттеджа. Следов взлома он нигде не заметил. Это говорило о том, что посторонние лица не проникали в этот дом. Все руководители, что приехали на место преступления были единодушны в версии, что Новиков покончил жизнь самоубийством. Однако, Харитонов почему-то не спешил с подобным выводом. Об этом говорило и поведение самого погибшего. Накануне он был весел, как никогда и мыслей о возможном самоубийстве, он никогда не высказывал. Что здесь было не так.
Он вышел из дома и пошел вдоль высокого каменного забора. Внезапно его внимание привлек черный след на белом заборе, словно кто-то перелезал его, опираясь об забор ногами. Он вышел из ворот и направился в ту сторону, где он заметил след на стене. Так и есть. Трава около забора была помята. Он нагнулся и стал внимательно рассматривать это место. Судя по всему, неизвестный человек, спрыгнув с забора, направился в сторону ближайших кустов. Харитонов, словно охотничья собака, взяв след, последовал по этому следу. Там где заканчивались заросли кустов, он увидел след протектора, судя по всему принадлежащему мотоциклу.
«Неужели Лавров?», – подумал Харитонов.
Он моментально вспомнил слова Лаврова, которые он кричал в ответ на обращение Новикова. Он достал сигарету и закурил. Ломать версию о самоубийстве ему не хотелось, так как он был на сто процентов уверен, что больше он не услышит этой фамилии.
ЭПИЛОГ
Шел последний день лета. По перрону Казанского вокзала Москвы шел молодой человек, одетый в военную форму, которую в армии называли почему-то «Афганкой». Справа, на груди парня матовым огнем горел орден «Красной звезды» «Боевого Красного Знамени», а слева среди афганских медалей, висела медаль «За отвагу». Он остановился на перроне и, достав из кармана куртки сигареты, закурил.
Заметив впереди идущую молодую женщину, он словно по команде загасил сигарету и устремился вслед за ней. Неожиданно он остановился, словно налетел на невидимую преграду и, посмотрев в след удалявшейся женщины, медленно направился в здание вокзала.
– Лавров! Павел! – услышал он за спиной чей-то знакомый голос.
Он медленно развернулся и посмотрел назад. Сквозь плотную толпу пассажиров к нему пробивался молодой парень, одетый в кожаную куртку и джинсы. Они остановились друг перед другом и застыли на какую-то долю секунды. Через секунду они уже тискали друг друга в объятьях.
– Ты откуда?
– Я из Казани.
– И куда?
– Пока не знаю.
Они еще раз обнялись и направились на выход из здания вокзала.
– Слушай, ты помнишь генерала Нефедова?
Павел, молча, кивнул ему головой. Он действительно хорошо помнил этого генерала КГБ, так как ему приходилось несколько раз нести охрану генерала, когда тот проводил инспекционные поездки по Афганистану.
– Сейчас генерал собирает команду. Я уже работаю в этой команде. Давай и ты к нам.
– Извини, наверное, я не смогу работать у вас. У меня не все в порядке с документами.
– Это все чепуха, Павел. Генерал тебе сделает новые документы.
– А, чем занимается ваша команда? В принципе, я не против твоего предложения. Я сейчас вольный стрелок и ничего меня не держит. Я холост, детей не имею.
– Это хорошо. Я думаю, проблем у тебя с трудоустройством не будет. Ну, что поехали. Я тебя представлю генералу.
– Поехали – произнес Лавров.
Они сели в машину, которая быстро растворилась в дорожном потоке.
