Александр Иванович Вовк
Метаморфозы смутного времени
Глава 9
На технической позиции Андрей Алексеевич ощутил тот особый настрой своего отделения, который обычно помогал перемолоть все трудности на пути к победе. Именно он нужен теперь для получения ракеты на едином вдохе. Так и бывает, когда каждый является мастером своего дела, когда в каждом оживает редкое взаимопонимание, чуткое ощущение техники и ответственность за свой коллектив. В общем, когда душа поёт от участия в трудной и важной работе!
*
Приём ракеты (своей, давно закрепленной за родным дивизионом, учебно-боевой, со знакомым всем и каждому номером 06-01-У) Андрей Алексеевич произвел без задержек, проверив формуляры и паспорта, зафиксировав все механические дефекты на поверхности, и дал «добро» на ее перегрузку на свою пусковую установку.
Мгновенно в работу вступил командир РТВ (ракетно-технический взвод), руководивший могучим автомобильным краном, сразу подхватившим ракету. И вот она на траверсе крана, элегантно описав большую дугу, легла на ложементы «четыреста первой». Наконец, и Андрей Алексеевич принял управление на себя, дав расчету пусковой привычную команду: «Закрепить ракету!»
Расчет, ждавший ее внизу, ринулся на агрегат, и очень важная и точная работа, доступная только физически крепким людям, закипела в отработанной до автоматизма последовательности. Как всегда, борьба велась за каждую секундочку и точность технического исполнения. То и другое в совокупности определяло общую оценку за задачу.
«Всё идет как по нотам» – беззвучно пела душа Андрея Алексеевича.
Он даже поплевал в сторону, дабы не сглазить, ибо давно знал, что можно сколь угодно верить в незыблемость законов материализма, тем не менее, сглазу подвержена всякая боевая работа.
Но самое плохое в нашем деле происходит и без сглаза, вроде бы само собой. Только попробуй что-то прозевать в первые секунды после начала работы, как дальше всё и вся пойдет через пень колоду. Потому увертюре нужно уделять максимальное внимание. Значит, после команды «К бою!» работа должна делаться стремительно, без раздумий, на «автопилоте»! Натренированные руки и ноги должны работать сами собой, без участия мозга, и на пределе своих возможностей.
Андрей Алексеевич уже не первый раз ловил на себе изумленно-вопросительные взгляды то старшего механика-водителя Сидорина, то 5-го номера расчёта ефрейтора Томилина, и мысленно посмеивался над ними, поскольку хорошо понимал причину этих взглядов и немых вопросов.
Видимо, ребята сами разглядели и очень удивились, обнаружив не идеально свежую заводскую ракету, на которой, как говорят ракетчики, муха не сидела, а родную учебно-боевую 06-01-У. Ракету, видавшую виды, имеющую многочисленные глубокие ссадины, хотя и закрашенные. В суете боевой работы они не решались отвлекать начальника стартового отделения, хотя сами не могли поверить в то, что здесь происходит! Им просто было не до того! Но если Андрэ (так подчиненные между собой звали Андрея Алексеевича) сказал, что ракета «боевая», значит, боевая! И продолжали резво работать с механизмами, поливая неразгаданную ими ракету праведным солдатским потом!
*
Скоро дело было сделано, и ракета, надежно обосновавшись на пусковой установке в специальном контейнере, стала дожидаться самого важного в ее жизни события, для которого она, собственно говоря, и создавалась.
Как только пусковая оказалась в колонне, стартовая батарея рванула в заданном направлении, оставляя за собой долго не оседающую на дорогу пыль.
Люди и на марше продолжали исполнять свои обязанности, удерживаясь ими в постоянном напряжении, готовом в любой момент взрывообразно отозваться на привычную, но всегда чуть новую команду начальника стартового отделения – «К бою!»
Глава 10
Часа через полтора стремительного марша и неизвестности стартовая батарея получила ожидаемую команду на развертывание и нанесение ракетного удара с неподготовленной стартовой позиции.
И тогда без малейшего промедления слаженный человеческий механизм, для того и созданный, будто резко расправляющаяся пружина пришел в решительное действие и принялся готовить смертельный для противника удар, заботясь лишь о том, чтобы не упустить ни единой секундочки. У ракетчиков вопрос всегда ставится одинаково: либо мы опередим противника, либо он опередит нас! Компромиссов быть не может!
«Топоры» (топографы), оказавшиеся на позиции раньше всех, уже провесили основное направление пусков. А за ними многоосный Маз, пофыркивая, как раздраженный мифический гигант, стал опасливо заползать на линию выставленных флажков. Перед ним, ощупывая путь ногами и глазами, дабы ничего не помешало агрегату на неразведанной площадке, с поднятой рукой бежал Андрей Алексеевич.
В какой-то миг он взмахнул рукой, что означало «Приехали!», и пусковая установка, клюнув носом, послушно замерла. Параллельно закатилась тяжелая машина испытаний и пуска. Всё! Позиция занята! Принявшие от Андрея Алексеевича зычную и долгожданную команду «К бою!», в работу вступили все боевые расчеты стартового отделения.
С этого мгновения на позиции началась та стремительная кутерьма, смысл которой понятен лишь специалистам-ракетчикам. Деловито (со стороны могло показаться, даже неспешно, если не принимать во внимание стремительные перебежки с места на место) каждый номер расчета что-то выносил из рубок, устанавливал, включал, горизонтировал, настраивал, подсчитывал, наводил, громко докладывал начальнику стартового отделения о выполнении и состоянии… А он, будто дирижер в танковом шлемофоне, «привязанный» тонким кабелем связи к пусковой установке, без суеты скользил по позиции и всех организовывал. Он привычно во всё вникал, всех проверял и перепроверял. В нужное время подавал краткие как выстрел команды, одновременно контролируя и всех своих подчиненных, занятых напряженной работой, и всю технику, неистово ревущую высокооборотистыми приводами электрических моторов и генераторов, и обязанную выложиться полностью, как и люди, одержимые столь важной работой.
На стартовой позиции бушевала подлинная стихия! Именно ею всегда представлялась Андрею Алексеевичу напряженная, быстрая и точная деятельность симбиоза людей и техники, являющимся прекрасным венцом их взаимодействия.
Только завершив своё дело, то есть, отправив в цель ракету, оснащенную мощнейшим ядерным зарядом, ракетчики в полной мере оправдают своё предназначение. И если в ходе боя им суждено погибнуть, можно не сомневаться, что всё возможное они уже сделали.
Но ракетчикам, без остатка отдававшим себя в эти минуты, было не до философии. Они всерьез сжигали себя и были всерьёз готовы на подвиг, поскольку любой подвиг всегда олицетворяет некую конкретную и очень важную работу, именно такую, как теперь у них! Ту работу, которая не всем по плечу, не всем по душе, не всем по уменью!
Впрочем, подвиги всегда и везде совершаются лишь теми, кто меньше думает о себе, нежели о других, кто предыдущей жизнью подготовил себя к высокому пожертвованию ради своей страны, ради незапятнанности собственной совести, ради сохранения чести и достоинства – своей и своего боевого коллектива!
