Александр Харламов
Приключения Дворкина. Пандемия
Святая Инквизиция на последней страничке толстого дела под грифом «Строго секретно. Только для глаз патриарха» коротко резюмировала:
«Согласно проведенному анализу, все пандемии охватывающие человеческий род в течении всего времени его существования являются ничем другим, как следствием зловредной деятельности некой организации, предположительно состоящей из членов секты дьяволопоклонников цыганей. Главной целью которых является истребление людей, а так же возвращение в мир Люцифера. С помощью необъяснимых обрядов колдуньи открывают врата в наш мир нечисти и прочим приспешникам Темных сил, конечной целью которых является истребление, либо порабощение людей и приведение их к вере в самого Дьявола. Холера, чума, тиф, туберкулез, СПИД – лишь малые проявления того, что могут сделать и чем обладают эти существа. Согласно легендам, цгане всю жизнь ищут краеугольный камень сотворения мира, поколебав который, они смогут открыть врата, принести хаос, смерть и болезни, а значит и Тьму в самом худшем ее проявлении. Так, по некоторым данным, кочевой образ жизни народа – это не дань традициям, а всего лишь скрытые поиски Камня. Несколько раз Святая Инквизиция пыталась остановить поиски мирным путем. Так, с некоторых пор, во многих странах, этот народ получает паспорта и пытается жить оседлым образом жизни, но особо упертые, ортодоксальные цыгане считают, что пока они не найдут Камень и впустят в наш мир Сатану, их миссия на Земле не будет выполнена.
Из допроса свидетеля Романа Романова октябрь 1874 года:
Следователь Святого Суда Инквизиции Романенко:
– Признаете вы себя виновным в пособничеству дьяволу, способствованию выполнения его дьявольских планов и нанесения вреда людскому?
Подсудимый:
– Мы несем новый мир!
– Через страшные болезни и смерть…
– Каждый запачкавшийся, утративший истинную веру обязан пройти процесс очищения.– уверенно твердит Романенко.– А это возможно лишь только через кровь!
– Камень найден?
– Если бы он был найден, то вы бы уже знали об этом!
– И как же мы бы узнали?
– Поверьте, это было бы заметно! Грешники, утратившие истинную веру, истинную природу человеческую, предавшие все то, чем нас наградил Вседержатель, проявят себя, гния всей своей подлой натурой заживо, один за другим, покидая этот мир, который должен принадлежать таким, как мы…»
Отец Матвей закрыл отчет, задумавшись. Все описанное неизвестным ромом было очень похоже на то, что он видел во сне, на то, о чем последнее время твердили без остановки по радио и телевидению. И это все было очень опасно! Неужели цыгане сумели найти Краеугольный Камень и человечеству теперь грозит гибель из-за нескольких сотен религиозных фанатиков, решившихся на самое страшное, что только могло бы придти в голову здоровому человеку?
Нельзя было терять время и долго рассусоливать…Нужно было бежать, кричать, бить в набат! Только кому? Что он. Несчастный инок мог сделать в одиночестве? И способен в этом мире хоть кто-то на этой планете откатить все назад и вернуть на круги своя?
Недолго думая, священник подхватил книгу подмышку и побежал прчь из библиотеки, подняв за собой кучу пыли. Время было дорого, может быть еще не совсем поздно? Может быть еще не все потеряно? Может быть еще можно было что-то исправить?
Он тяжело бежал, путаясь в складках длинной и широкой мантии, ноги заплетались, но упрямо преодолевал этаж за этажом, спускаясь в подвалы Лавры, где испокон веков царила Инквизиция. И как она могла только тут обитать? Вокруг сыро, со старой каменной кладки капает, сквозь неширокие длинные прощелины сыпется земля, а факела скупо освещают путь в подземелья, где по своей воли никто из ныне живущих людей не хотел бы оказаться.
Это только на первый взгляд Инквизиция прекратила борьбу и исчезла. На самом деле, она всего лишь стала умнее и хитрее, уйдя в прямом и переносном смысле в подполье.
– Стой! Кто идет!– совсем по-военному его оборвал молодой послушник в черном капюшоне, плотно скрывающим его лицо. Никто и никогда из обитателей Лавры не видел этих странных, молчаливых соседей днями и ночами проводящим время под сенью каменных небосводов монастыря. Они не трапезничали вместе со всеми, не спускались к заутрени, не занимались хозяйственными работами. Вместо этого на заготовку дров и прочих необходимых вещей посылали обычных монастырских обитателей. Те собирали еду и топливо, новые свечи и дрова, оставляли здесь их на входе и уходили, так и не увидев лица того, кому это все предназначалось. Честно говоря, не особо-то и хотелось. Слава за Инквизицией ходила жутковатая. И пытают, мол, ни в своих подземельях до умопомрачения, и мучают, и индульгенция у каждого из них на несколько убийств во имя веры от самого патриарха…Вообщем организация никогда не вызывала желания познакомиться с ее работниками поближе, но отце Матвей рискнул обратиться именно к ним. Почему-то ему казалось, что над его сном никто там не засмеется, дураком старым, совсем выжившим из ума никто не выставит его, а, возможно даже чем-нибудь помогут.
– Отец Матвей!
– Цель Вашего прибытия в Святую Инквизицию?
– Мне надо…Я хотел бы…– замялся он, не совсем понимая, что нужно говорить в этот момент.
– Ясно!– кивнули ему. Дверь распахнулась, и он оказался в узком, как пенал кабинете, украшенного резными деревянными панелями с изображениями сцен библейских сюжетов. В уголке стоял стол, за которым важно щурясь при тусклом свете пары свечей сидел молодой послушник в рясе, что-то записывая.
– Вы к кому?– поднял он глаза на отца Матвея, выдержав значительную паузу.
– Я…мне…– снова заблеял батюшка. Проклиная себя за то, что вообще решился сюда придти.
– Ясно!– так же неопределенно кивнул послушник и громко прокричал:
– Отец Кирилл! К вам пришли…
Священник, и сам толком неопределвишийся, что хотел от этого посещения, только удивился прозорливости, хмыкнув.
Резная панель, на которой была изображена сцена изгнания Адама и евы из Рая, отъехала в сторону, и на пороге появился довольно крепкий молодой человек, мало похожий на всех тех служителей Господа, которых отцу Матвею раньше приходилось видеть. Он был высок, по-спортивному сложен. Острый цепкий взгляд и рубленые короткие фразы выдавали в нем человека, которому не впервые проводить опрос или, страшно было подумать, допрос.
Он усадил батюшку на стул, напротив секретаря, не обращая более на того никакого внимания, и начал опрашивать.
– Как вас зовут?– начал он, глядя прямо отцу Матвею в глаза. И от этого взгляда по спине священника побежали ледяные мурашки. Ему показалось, что серые зрачки прошивают его насквозь, проникая в самые потаенные и тщательно скрытые уголки его души.
– О-о-отец Матвей…
– Отлично! Вы в Обители почти десять лет. Полностью лишены карьерных амбиций, пришли сюда, чтобы искупить вину свою и вымолить прощение. Не у себя…Себя-то вы простить никогда не сможете! Перед женой…
Батюшка испуганно всхлипнул. Откуда он мог знать, что десять лет назад, его беспечность за рулем привела к тяжелейшей аварии, в которой погибла его супруга?
– Да…Вы правы!
– Отлично!– кивнул, отстраняясь, инквизитор.– Теперь говорите!
– Мне снятся сны…Очень часто…
– Сны снятся многим!– коротко отрезал Кирилл.– Немногие с ними ходят в инквизицию…
– Я видел смерть…
И он рассказал об эпидемии, об его собственных изысканиях в библиотеке, о цыганских кознях и мечтах об установлении царство дьявола на земле через черное колдовство. Весь рассказ занял почти сорок минут, в течении которых отце Кирилл его внимательно слушал и не перебивал, даже не задавая уточняющих вопросов, лишь иногда кивал в особенно странных моментах, делая какие-то пометки в блокноте. После того, как батюшка закончил, почувствовав непередаваемое облегчение, словно камень с души свалился, он спрятал блокнот во внутренний карман рясы, коротко приказав:
– Мы вас услышали, отец Матвей. Святая Инквизиция проведет проверку по выявленным вами фактам. Спасибо за содействие…А теперь…Я надеюсь, вы понимаете, что никому кроме нас о ваших снах нельзя рассказывать?
Батюшка кивнул. Он и не собирался делится с кем бы то ни было этим секретом. Уж слишком серьезные вещи, люди были замешаны в этом.
– Понимаю!
– Вот и хорошо! Вот и славненько!– улыбнулся инквизитор, и от его улыбки в комнате снова похолодело, будто сквозняком подуло из неплотно закрытой двери.– А теперь, отправляйтесь в вашу келью и молитесь о том, чтобы то, что вам удалось выяснить, оказалось лишь плодом вашего воображения…
– А если это правда?– осторожно спросил отец Матвей, теребя края рясы.
– Тогда нас ждут поистине страшные времена…
11
Киев 2020 год
Март
После посещения института вирусологии Тарас предложил подбросить нас до гостиницы, тактично не интересуясь нашими планами. Мы вежливо, но твердо отказались. Грешно побывать в Киеве и не прогуляться по его центру, даже в тех условиях, в каких находилась наша страна.
А потому, на пороге центра мы попрощались. Черные тонированные мерседесы, утробно урча моторами скрылись из виду, а мы вчетвером пошли по тихой аллейке, горячо обсуждая полученную информацию. Первой, как всегда было, не утерпела Красовская:
– Ну и жуткое это местечко,– зябко повела она плечами, двигаясь рядом с Агриппиной, о чем-то глубоко задумавшейся. Мы со Светой шли чуть впереди, держась за руки.
– Страшно представить, что будет со страной, если эта зараз наберет обороты и начнет распространяться,– подтвердила слова подруги моя супруга.
– А ты что думаешь?– спросила я у ведьмы.
Она остановилась, глядя куда-то вдаль и тихо произнесла:
– Я думаю, что мы в большой заднице, Дворкин…
– Когда-то было по-другому?– хмыкнула Света.
– Вы знаете из-за чего началась последняя охота на ведьм?– неожиданно спросила она, глядя на нас.
– Даже не представляю,– пожал я плечами.
– Охоту открыла инквизиция в самый разгар чумы! Потому что недальновидные священники считали, что именно мы виной этой заразе, мы ее впустили в этот мир. И заполыхали костры по всему миру…– грустно проговорила Агриппа.
– Ты думаешь…– нерешительно проговорила Яна.
– И там, и тут был явно магический след. От этих трупов фонит магией за километр. Они прокляты!
– И что помешает инквизиции снова ухватится за это идею?– понял я.
– Вот именно!– подтвердила подруга.– Но магия это не наша, она более древняя, более черная…
– Ты знаешь кто может пользоваться таим колдовством?– поинтересовался я.
– Нет, но я его узнаю из тысячи,– кивнула ведьма,– у каждого чародейства есть четкий след, который оно оставляет. Так и у этого…Оно пахнет смертью и тленом!
– Брр!Мурашки по коже!– вздрогнула рядом Красовская.– В который раз, Дворкин. Я думаю, на хрена я с тобой когда-то связалась? Жила бы сейчас спокойно, писала статьи в «Вечерний Харьков» и слыхом не слыхивала про всякую нечисть…
– Чтобы я без тебя тогда делал?– усмехнулся я, обнимая Свету, которая тоже резко помрачнела от слов колдуньи.
– Это знаешь ли мало меня успокаивает…– огрызнулась в ответ Красовская, которая с каждой минутой становилось все той же самой верной боевой подругой, как и почти пять лет назад. Все чаще в ее словах проскальзывал сарказм, неприкрытое ехидство и склочность, присущая всякому журналисту. Уходила одомашненность, пришедшая к ней вместе с замужеством и рождением ребенка. От этого становилось на душе теплее. Я был уверен, что Янка, как и раньше, кинется в любые приключения, как в омут с головой, и не подведет.– А вообще, господа хорошие,– задумчиво проговорила журналистка,– пора бы и об ужине подумать…Меня как-то местные красоты не впечатляют на голодный желудок.
– Первый раз слышу, чтобы Крещатик воспринимался только под жаркое!– съязвил я.
– Молчал бы уж, Дворкин!– отмахнулась подруга, хватая под руку Агриппину, с улыбкой наблюдавшую нашу пикировку.– Вам людям творческим хватает духовной пищи, а нам более приземленным прожженным журналюгам шашлык подавай!
– Боюсь, что в карантин о таких изысках нам стоит забыть,– заметила супруга, указывая на главную улицу нашей столицы, по которой сверкая мигалками рванула скорая, оглушительно визжа сиреной на весь город.
– Вы забываете чьи мы гости!– хитро улыбнулась Яна, доставая из сумочку пластиковую карточку золотистого цвета.– Наш друг и товарищ Тарасик позаботился о нашем питании, как мог!
– Что это?– нахмурился я.
– Платиновая безлимитная карточка Приват Банка, которая является для нас не только неиссякаемым источником денежных средств на время нашего расследования, но и пропуском в закрытые ныне заведения общепита города Киева!– покрутила у моего носа кредиткой Красовская.– Советник Президента обещал, что по ней нас пустят в любой ресторан города и накормят по высшему разряду…Алле!Оп!
– Когда…– простонал я, хватаясь за голову.
– Ну, мальчик очень просил номер моего телефона и искренне намекал на встречу с продолжением…– протянула кокетливо Яна.– Вот и пришлось ему напомнить, что девушка без ухода не девушка вовсе, а йети из Закарпатских лесов....
– Ты никогда не исправишься!– вздохнул я.
– Может быть лет через сорок…– мечтательно проговорила журналистка.– И то вряд ли! Найдется какой-нибудь дедуля, который соблазнится на мои очаровательные ножки и мою мини-юбку!
Мы рассмеялись. Красовская была неисправима. Она обожала соблазнять мужчин, давать им ложные надежды, а потом…Потом насытив свою неуёмную натуру, Яна исчезала, как утренняя роса на траве, оставив лишь приятные воспоминания.
– Я кажется видела по дороге тут недалеко приличный ресторанчик!– обрадовалась Светлана, а вот ее у меня расстраивать желания не было. Я уныло кивнул. Тем более нам все равно надо было обсудить ближайшие планы. Пока наше расследование забрело в тупик и выбираться оттуда не собиралось. Нам надо было искать чародейку или ведьмака, обладавших древней черной магией, очень сильной магией, граничащей с некромантией. Из улик против него и примет супостата у нас на руках были только смутные следы, которые узнала бы Агриппина. Как обнаружить в миллионном городе его, пока вся страна не заразилась этой страшной болезнью было непонятно!
Парами мы побрели по тротуару, еще кое-где не очищенному от талого грязного снега, насквозь пропитанного смогом большого города и оттого казавшегося желтым.
Позади прошелестели шины автомобиля. Я обернулся, внутренне напрягаясь. Мимо нас медленно катилась машина ППС. Чуть нас обогнав, она заехала передними колесами на тротуар и притормозила.
– День добрый, пани и панове! Сержант полиции Кравчук!– представился молодой парнишка в черной штатовской форме. Несмотря на темное время суток он был в черных очках, несомненно подражая в этом любым героем кинобоевиков своего детства, и респираторе, закрывающим половину его лица. На поясе у него висел вполне реальный боевой пистолет, а на груди, там где быть положено карману шипела и трещала рация.
– Мы что-то нарушили?– выступила вперед Светлана.
– Простая проверка документов и терморежим,– пояснил полицейский, доставая из бокового кармана штанов китайский дешевый термометр.
– Все так серьезно?– нахмурилась Агриппа, отступая чуть назад, готовя заклятие. Мне пришлось остановить ее, подняв вверх руку. Надеюсь она меня поняла, по крайней мере знакомый холодок от творящейся магии стал намного меньше. Не хватало нам еще вступить в схватку прямо в центре столицы с полицейскими, чтобы максимально усложнить себе жизнь.
– Более чем, пани! За сегодня в городе и области зафиксировано еще почти две тысячи случаев заражения. Попрошу ваши руки!
Я задрал рукав куртки и протянул первым свою ладонь. Прибор несколько раз мигнул и пиликнул, извещая о полученном результате.
– Все нормально!– улыбнулся сержант, переходя к Свете. Обернулся назад на девчонок, не понимая реакции Агриппы. Ведьма чуть отступила за всех, не сводя глаз с термометра. Ее зрачки расширились. Их полностью поглотила тьма, полыхающая оранжевым пламенем внутри.
– Теперь вы…– Красовская хмыкнула, перевесила сумочку на другое запястье и протянула руку.
– Все отлично, пани! А вы?
– Нет!– покачала головой Агриппа, пятясь назад. Лицо ее выглядело испуганным. Губы почти почернели.
– Пани! Согласно закону вы не имеете права не подчиниться!– прошипел сержант, который вдруг посерьезнел. Его рука медленно поползла к кобуре на поясе, в которой я только сейчас разглядел совсем не табельный «макаров» или его зарубежный аналог, вроде «глока», а старинный револьвер, который был…
– Черт!– выругался я, бросаясь вперед, всем телом сбивая с ног патрульного.– Агриппа, беги!
Сержант был крепким и сильным парнем, но явно не ожидал нападения со стороны. Он отлетел в сторону, так и не успев дотянуться до оружия, а ведьма вовсе не готовила все это время смертельный аркан. Вместо этого она, о, умница, была готова сбежать в любой момент, применив заклятие трансфигурации. Ослепительная вспышка оглушила нас на миг. Я зажмурился, пряча глаза от выброса гигантского уровня магической энергии. А потом услышал шелест крыльев. Черный огромного размера ворон воспарил вверх, то срываясь камнем вниз, то снова поднимаясь к облакам.
– Стреляй же!– прохрипел сержант своему помощнику только успевшему выскочить из машины ему на помощь, отталкивая меня в сторону.
Старенький револьвер бабахнул, как то пресловутое ружье в театре. Серебристый след от пули, до боли знакомый мелькнул в черном небе, исчерченном мириадами ледяных мартовских звезд.
– Промазал!– зло бросил сержант, косясь на нас негодующим взглядом.
– Ушла, ведьма!– согласился второй, оказавшийся девушкой с тонким оперным голосом. Из-под респиратора торчала густая грива каштановых волос.
– Что тут вообще происходит?– возмутилась Яна, не понимающе осматривая нас.
– Все нормально, Светуль!– жена бросилась ко мне, поднимая непутевого мужа с асфальта. Новые джинсы изгваздались в мартовской грязи, а рукав куртки безвозвратно был оторван.
– Вы понимаете, что вы сделали?– сверкая глазами спросил полицейский.
– Понимаем,– недовольно буркнул я, отряхиваясь,– она виновна ни в чем! Я за нее ручаюсь!
– Да кто ты такой!– бросилась ко мне девушка с каштановыми волосами, но путь ей вовремя преградила Яна с телефоном наперевес. Что не говори, а СМИ в нашей стране все еще уважают.
– Так стоп! Независимая пресса! Предъявите ваши служебные жетоны! Скажите фамилии, мы обратимся к вашему руководству на предмет злоупотребления служебным положением…
– Пошла ты! Сучка!– огрызнулась сержант полиции, наступая на меня, бешено вращая налитыми кровью глазами из-под маски респиратора. В этот момент мне, пожалуй, стало на самом деле жутковато. Вид у мадам полицейской был жутковатый.
– За сучку придется извиниться!– Красовская действовала быстро и оперативно, чего не скажешь о нас со Светой, так и застывшими, как кролик под гипнозом удава.
Журналистка мгновенно вытянула что-то из кармана своей куртки, какой-то блестящий прямоугольник. Довольно невежливо тыкнула им в глаза стражам порядка, и, о, чудо, сержант смешалась и остановилась. Ее рука, уже непроизвольно потянувшаяся к кобуре, вернулась обратно. Девушка зло выдохнула и недовольно проворчала:
– Могли бы сразу сказать, а не устраивать концерт…
– Вы сами напали на меня!– возмутился я, на всякий случай невежливо запихивая супругу себе за спину, чтобы в случае чего прикрыть ее. Уж слишком неадекватными казались, на первый взгляд, стражи порядка.
– Ошибочка вышла…А…– протянул разочарованно сержант, потянув свою слишком активную напарницу к машине. Кажется, он тоже успел разглядеть таинственный прямоугольник, который им продемонстрировала Красовская.
– Она с нами!– прервала его на полуслове Янка не сводя глаз с полицейских.
– Счастливо оставаться,– коротко козырнул ппс-ник, усаживаясь в машину.
– А извиниться?– ехидно подметила журналистка.
– Прошу прощения, но вы должны нас понять…– пробормотал вместо напарницы сержант, потерявший в один момент всю свою наглость и лоск.
– Понимаю,– великодушно кивнула Красовская, давая возможность ментам скрыться из виду. Сохранив остатки лица. Уж слишком спешно они ретировались с места нашего конфликта, а вот журналистка стояла с таким видом, словно секунды назад одолела марафонскую дистанцию. Двигатель патрульной машины взревел, и она вскоре скрылась за поворотом, оставив меня избитого и грязного на попечении лучшей подруги и жены.
– Кто-нибудь может мне объяснить, что это было?!– наконец пораженно промолвила Света, переводя взгляд с меня, потирающего ушибленный локоть, на улыбающуюся подругу.
– Почему Агриппа скрылась? Чего они хотели от нас?
– Это Святая Инквизиция, ничего боле…– пояснил я.– Видимо, не только президенту пришла мысль в голову о том, что вирус может быть нерукотворный. Наши славные святые отцы решили начать собственное расследование!
– И что?
– Под видом измерения температуры они сунули нам датчик, который показывает уровень магической активности. Ты абсолютна чиста, как и Яна! Я слегка замаран, но не уровне, превышающим норму, а вот Агриппину они сразу бы определили.
– И тогда допрос, задержание, возможно костер…– добавила журналистка вроде бы, как в шутку, но и в ее шутке была огромная доля правды.
– Зря смеетесь!– покачал я головой.– Если Агри сбежала, значит опасность была действительно велика. То, что костры у нас не полыхают по всей стране, вовсе не значит, что Инквизиция не борется с ведьмами и не сжигает их в очищающем пламени.
– Мрак!– повела нервно плечом Света.– Средневековье какое-то, право слово…
– А ты как думала? История ходит по кругу,– рассмеялась Яна,– страной правят удельные князьки, прозванные олигархами, создают видимость, что подчиняются единому центру. Работает инквизиция, феодалы собирают налоги, а мы – простые люди на положении крепостных.
– Грустно,– заметила супруга.
– Еще как…И все это на фоне смертельной болезни, поразившей всю страну, – добавил я,– кстати, а что ты им показала?– кивнул я на блестящий прямоугольник, который Яна тут же спрятала обратно в карман.
Журналистка немного помялась, явно смутилась. Щечки ее слегка порозовели. Она опустила глазки в пол, как восьмиклассница и тихо проговорила:
– Это визитка советника Президента. Тарас дал ее именно на такой случай…
– Тебе?– уточнил я.
– Ну…
– Именно на этот случай, Красовская?
– Ну…
– Ладно, спасибо, что спасла нас. Иначе нам светило провести остаток вечера на нарах в ближайшем отделении Инквизиции.
– И все-таки я хочу есть!– заявила Яна, счастливая от того, что я не стал дальше докапываться с какой целью советник Президента взял и отдал свою визитку малознакомой журналистке из Харькова. Будем надеяться, что она ее хотя бы не украла, а то с нее сбудется и такое.
– Боюсь, что теперь в приличный ресторан меня вряд ли пустят,– я с сожалением приподнял оторванный рукав куртки.
– Не стоит бояться, Дворкин! У нас же теперь есть ключ от всех административных дверей Киева и области!– Красовская азартно улыбнулась, вытащив из кармана снов визитку.– Айда, за мной! Ребят, если бы вы знали, как я хочу жареного мяса…
Мы со Светой улыбнулись и промолчали. Слава Богу, что наша подруга перестала унывать и изо всех сил старается нам помочь. Ничего! Совсем скоро мы нападем на след магов. Которые выпустили в мир этот вирус, остановим их и вылечим ее отца. Все потихоньку наладится, и сегодняшние события будут восприниматься нами, как страшный сон.
– Для соблюдения фигуры желательно белого отварного…– поправила ее Света.
– К черту диету и отварное мясо! Хочу шашлык! Свиной! Да так, чтобы сок с него тек по губам!
Перед напором подруги устоять было сложно. Мы зашагали за ней, уступив право выбирать дорогу. А она, как будто знала, куда идти, что в принципе, скорее всего, так и было. Ей-то ни раз приходилось по делам газеты бывать в нашей столице. Яна уверенно сворачивала в едва заметные закоулки, куда я бы никогда бы и не пошел, будь я в незнакомом городе. Везде, где бы мы не проходили нас встречали закрытые витрины магазинов, погасшие неоновые вывески кафе и ночных клубов. Улицы были непривычно и жутковато пусты, а беспутный ветер лениво гонял давно неубранные бумажки и пустые бутылки по грязным тротуарам.
– Если честно, то мурашки по коже от этой картины,– пожаловалась мне на ухо Света, плотнее прижимаясь ко мне,– такое ощущение, что все фантазии писателей-фантастов одновременно исполнились, и на Земле наступил апокалипсис. Если честно, то я сильно переживаю за детей с мамой…
– Я думаю, что Эльвира Олеговна со всем справится,– поспешил я успокоить супругу, следуя за Красовской, заметно ускорившей шаг. То ли они почуяла запах шашлыка, то ли мы почти были на месте.
– Ян, – позвала ее Света,– а как ты так хорошо ориентируешься в Киеве?
– Я понятия не имею, куда мы идем,– беспечно пожала плечами подруга, продолжая шагать.
– Что?!– одновременно воскликнули мы, пораженные безрассудством нашей подруги.
– Меня ведет она!– Красовская указала на почерневшая от спустившихся на землю сумерек небо, украшенная миллиардами звезд, среди которых медленно парил уже знакомый нас черный ворон, точнее ворона, если быть совсем точным. Плавно и грациозно она кружила над нашей головой, тихо шелестя крылья и снижаясь с каждым их взмахом.
– Агри!– радостно воскликнул я.
Сделав несколько кругов по спирали, ведьма достигла высоты человеческого роста. Теперь она парила настолько низко, что я видел бусинки ее зеленых глаз. Мне показалось или в какой-то момент один из них даже мне подмигнул, весело цокнув клювом.
– Я думал тебя поймали!
– Кишка тонка!– прокаркала Агриппина, снизившись до самого асфальта.– Я от твоего прадеда ушла, а он был волчара еще тот!
Прямо в воздухе, пока ее когти еще не коснулись асфальта, она начала преображаться. Сначала вместо клювастой головы появились дымчатые очертания ведьмы, потом во все стороны полетели черные, как смоль перья, становясь руками, шеей, грудью и лишь потом вместо лап образовались две очаровательные стройненькие ножки.
– Это великолепно!– похвалила колдунью Яна, снимая ее трансфигурацию на телефон.– Мой редактор офигеет от такого видео! И подпись на весь первый разворот: « Последствия Чернобыльской катастрофы все еще аукаются в Харькове!»
– Во-первых твой редактор не поверит никогда в жизни, что люди могут становится воронами,– огрызнулась ведьма, всклокоченная и лохматая после преображения,– а во-вторых ты немедленно удалишь его, иначе я тебя превращу в жабу и выпущу в пруд!
– Ладно-ладно!– примирительно подняла руки Яна.– Чуть что, так сразу в жабу! Никуда я выкладывать это видео не буду…Дома мужу покажу!
– Не боишься, что уйдет ко мне после такого?– улыбнулась Агриппа, поправляя прическу.
– Он у меня не дурачок!– съязвила Красовская.– на куриц всяких не ведется…
Их дружеская пикировка заставила меня помимо воли улыбнуться. Все-таки прекрасно, когда у тебя есть такие друзья, с которыми можно смело и в огонь, и в воду, и пошутить, и быть спокойным в случае чего за свою спину.
– А жрать все-таки хочется…– простонал жалобно журналистка, осматриваясь.– надеюсь, ты завела нас в это Гетто не ради того, чтобы просто преобразиться.
– Конечно нет! Разве я могла кормящую мать оставить без куска жареной свинины? Справа ресторан, который нам порекомендовал советник президента. Я прочитала в интернете, у него неплохие отзывы и входит он в разряд элитных.
– Кажется только я не успел пообщаться с Тарасом тет-а-тет,– пожал я плечами.
– Если бы у тебя были же такие соблазнительные ножки и попка, а советник президента относил себя к когорте геев, то у тебя были точно такие же шансы, как и у нас!– рассмеялась Яна.
– Лучше всю информацию я тогда буду получать через вас!
Заведение было, судя по всему закрыто. С улицы глухо занавешаны окна. Открытая прозрачная витрина забаррикадирована ролл-ставнями. Оставался только узкий проход – дверь, на которой была прикреплена табличка, извещавшая о том, что ресторан «Столица» закрыт на время карантина, в связи с указом Президента Украины.
– Тут, наверное, все так работают?– улыбнулась Яна.
– Наша страна тем и отличается, поверь на слово, трехсотлетней ведьме, что законы существуют сами по себе, а люди сами по себе. И пересекаются они очень редко, в основном, когда дело касается людей маленьких и беспомощных,– пояснила колдунья, дергая звонок на веревочке, висевшей перед дверью. Раздался короткий почти стеклянный перезвон, и на пороге тотчас возник официант в идеально выглаженной рубашке, накрахмаленном до хруста воротнике-стойке.
– Мы не принимаем клиентов!– сообщил он нам, даже не потрудившись открыть дверь. Что и говорить, я бы поступил на его месте , увы, точно так же…Видок у меня был в грязной и оборванной местами куртке, еще тот.
– А так?– в руках Красовской появилась снова визитная карточка советника Президента, которая, судя по всему, была пропуском хоть на атомную электростанцию, хоть в Макдональдс.
– Добро пожаловать в «Столицу»!– тут же преобразился официант или швейцар, кто его знает?
– Звучит двусмысленно!– хмыкнула рядом Света, заходя первой.
Заведение и, впрямь, оказалось из разряда тех, куда простым смертным заходить категорически не рекомендуется. Дубовая отделка стен, развешанные по стенам сабли и предметы казацкого быта, несколько картин известных современных украинских художников. Аккуратные столики на разные количества персон разместились уютно по всему залу, который освещался всего лишь несколькими приглушенными лампами. Играла ненавязчивая тихая музыка, слабо напоминающая казацкие мотивы. В гардеробной тот же то ли швейцар, то ли официант принял у нас верхнюю одежду, предложив на выбор почти любой столик:
– Заведение работает только для избранных, поэтому мы практически свободны…Через тридцать минут будет живая музыка.
– Спасибо!– поблагодарила его супруга, которая в силу своей профессии медика частенько посещала семинары и курсы, проходящие в подобных заведениях, а значит, имела больше опыта.
Пустой зал встретил нас максимально дружелюбно. Из открытой кухни доносились ароматные запахи готовящейся пищи. Где колдовал коренастый крепыш в белом халате и торчащим из-под колпака оселедцем. В самом углу за бледно светящимися лампами сидела парочка: темноволосая женщина, похожая чертами своего лица на цыганку, вся усыпанная золотом, как новогодняя игрушка гирляндами, и красношеий мужчина округлой наружности с коротким курчавым волосом.
– Может за тот столик?– указала ведьма на другой конец зала от сидящей парочки.
– Там и обсудим наши последние новости, чтобы никто не мешал,– согласился я, беря под руку супруг. Официант галантно проводил нас до места и вручил меню, которое незнамо как оказалось в его руках. Блюда русской, украинской кухни радовали глаз не только своими аппетитными картинками, но и заоблачными ценниками, даже я со своей писательской зарплатой позволит раз в год подобное заведение себе не мог.
