Александр Харламов
Литерный особой важности
24
станция Чуйка
Три минуты до прихода Литерного
Пост ЭЦ
Если честно, то никогда так не бегал. Даже во времена курсантской юности, когда из нас хотели сделать чемпионов мира по легкой атлетике, я отлынивал от этих занятий. А тут рванул так, как только позволяло пошатнувшееся здоровье. Следом торопилась Юлька, которая умудрилась уже снять шпильки и лететь босиком. Мысль о том, что все же надо было пустить ее на горловину, чтобы остановить литерный до стрелок, как всегда у меня бывает, пришла с опозданием.
У запертой двери мы затоптались. Несколько раз нажали кнопку вызова, но бесполезно. Сверху из стрелочного поста никто не отвечал. То ли «молдаванин» был уже там, то ли…Что то ли, мне додумать не удалось. Позади меня раздался настороженный голос милиционера, патрулирующего перрон.
– А ну-ка, вы кто такие?
Только этого нам не хватало! По инерции я потянулся за удостоверением, но вспомнил, что еще бегаю по городу в медицинской пижаме. Более странной парочки Чуйка еще не видела! Девушка яркая и неместная и псих в байковых подштанниках. Неудивительно, что ломовец обратил на нас свое пристальное внимание.
– Так, что вам там надо?– повторил свой вопрос постовой, поигрывая дубинкой.
– Понимаете, там террористы!– горячо заверила его Юлька.– Точнее один! Он захватил пост ЭЦ, чтобы пустить под откос литерный с радиацией. Надо спешить…
– Террорист…хм…– ухмыльнулся полицейский, посчитавший нас, верно, сумасшедшими.– А я Дональд Трамп тогда! А?– он весело подмигнул Юльке, легонько хлопнув ее по заднице.
Господи…лучше он бы этого не делал. Сильнейший удар в промежность заставил его сначала охнуть, потом зареветь, как раненного носорога, а потом всем телом рухнуть на асфальт, держась за поврежденное хозяйство.
– Твою…мать…да я вас…
– Как открыть дверь?
– Сейчас я вас…
– Дверь!– прокричала Юлька, показывая мне куда-то за спину.
Пост ЭЦ открылся сам, без нашей помощи. Дверь распахнулась от хорошего пинка, и на крыльце появился…Сначала я подумал о космонавте, потому что его одеяние было похоже на скафандр для космических полетов, потом я, словно в замедленной съемке, разглядел у него трубку противогаза и мгновенно все понял.
– Ложись!
«Молдаванин» среагировал быстрее. То ли опасен был он, как гремучая змея, то ли более опытен, то ли я со своей контузией потерялся в пространстве…Скорее все вместе. Пистолет он держал в руках с взведенным курком, два раза выплюнувшим смерть. Ломовец, лежащий на асфальте, даже не понял почему его сердце вдруг остановилось. Пуля пробила грудь, прервав отчаянный крик боли. А вот Юлька все же среагировала, но на долю секунды опоздала. Мощная пуля «Глока» бросила ее худенькое тело, как детскую игрушку в сторону, она дернулась и затихла.
Все это я наблюдал со стороны, не участвуя в происходящем. Время для меня, будто остановилось, став тягучим, словно варенье. Не знаю, почему бандит не стрелял в меня первым. Скорее всего виной тому стала дурацкая пижама, в которой я сбежал из больницы. Только сочтя меня самым безопасным противником, он сделал крупную ошибку. Испуг за Юльку. Страх смерти сделал свое дело. Я бросился вперед очертя голову, забыв о том, что когда-то давно учился рукопашному бою. Опрокинул террориста в ОЗК на пол и принялся с ним бороться, не давая возможности выстрелить. В голове работал таймер, отсчитывая последние секунды жизни Чуйки. Где-то далеко на пределе слышимости, я уже слышал гудок локомотива, тащившего на станцию самую настоящую смерть.
– Сука…– голос террориста из-под противогаза звучал приглушенно, но я легко разобрал его по интонации. Сильный удар в челюсть чуть не отправил меня в нокаут. В голове вспыхнули мириады звезд, заставляя зажмуриться от ощущаемой боли. – Сука!
Удары сыпались один за другим, и пока единственное что меня спасало, так это то, что нормально попасть сидящему на мне бандиту мешали резиновые перчатки.
– Сука!
За забором, на привокзальной площади собирались люди, кто-то истошно просил вызвать полицию, кто-то снимал на телефон.
Они умрут первыми…Мелькнула мысль. Что с Юлькой? Почему я ее остановил? Зачем? Надо было ее отпустить в Москву…А теперь, теперь что?
Я уже даже не мог уклоняться и защищаться. Разбитая в кровь голова болталась под пружинистыми ударами врага, смирившись со своей незавидной участью. Даже тут я умудрился не успеть…
Неожиданно «молдаванин» на мне покачнулся. Раздался звонкий треск, словно лопнул резиновый шарик. Тело террориста обмякло, сползая на меня. С трудом я смог перевалить его в сторону, выползая наружу.
– Как?– разбитые синие губы не слушались, выдавая вместо слов какое-то невнятное шипение.
– Беги, пациент, беги…– рядом с нами стоял встревоженный седой доктор из городской центральной больницы в руках его торчал обломок стеклянной бутылки из-под пива.
– Юля…
– Беги!– отмахнулся он, склоняясь над моей раненной помощницей.
Собрав остатки сил, я с трудом поднялся и побрел, держась за побеленную стенку. Бегом это не мог назвать, даже самый неисправимый оптимист. Все тело горело огнем, но я не мог опоздать.
В посту ЭЦ царил беспорядок. Из соседней комнаты, торчали ноги убитой дежурной. Из рации на столе доносились отчаянные крики машинистов литерного о помощи.
Успеть… Ноги подкосились, но я усилием воли сдержался, чтобы не потерять сознание.
– Чуйка! Дежурный! Машинист Рябчиков! Что вы делаете, блядь! Вижу впереди себя хвост наливного! Вижу хвост поезда! Второй путь занят! Принимайте меры…– в кабине литерного истерика. А как бы я вел себя на их месте?
– Чуйка! Дежурный! Машинист Рябчиков! Вижу впереди себя хвост наливного! Вижу хвост поезда! Второй путь занят! Принимайте меры…– твердил он сквозь помехи радиосвязи.– Вижу хвост наливного! Это п..ц!
– Сейчас, Рябчиков…Сейчас…– глаза, залитые кровью, с трудом разобрали нужные кнопки. Пальцы слушались плохо и пришлось приложить почти титанические усилия, чтобы нажать нужную комбинацию. Перед самым носом машинистов стрелки, ведущие по маршруту на второй занятый путь Чуйки, увели литерный на третий, более короткий, проходной, но без столкновения.
– Дежурный! Чуйка!
На пульте мелькнула красная линия, обозначающая то, что поезд занял третий приемо-отправочный путь. Все…
– Твою мать же!– отборный мат машиниста Рябчикова слышала вся линия, наверное, до самой Москвы. Я облегченно выдохнул. Поезд заехал на станцию, разминувшись с хвостом наливного…
– Твою ж мать…– повторил я за Рябчиковым, теряя сознание, счастливый от того, что в очередной раз сумел выжить.
Эпилог
Очнулся я от боли. Засохшие ссадины на лице стянули кожу так, что она напоминала теперь маску какого-то супергероя. Заплывшие от синяков глаза видели с трудом, но все же видели. Я был жив и, судя по всему, опять находился в Центральной районной больнице города Чуйки. А значит все было не зря! Мы спасли город, проводили Литерный, поймали террориста, только…
Я с трудом повернул голову вправо, откуда слышался приглушенный шепоток двух голосов. На соседней от меня кровати полулежала с телефоном в руках моя Юлька, а рядом с ней наш добрейший доктор. Левая сторона груди у помощницы была перевязана, но умирающей она не выглядела. Довольная грызла яблоко, о чем-то беседуя с доктором.
– Ну, наконец-то!– обрадованно воскликнул врач, заметив мой взгляд.– И здоровы же вы спать, молодой человек. Юлька улыбнулась мне так, что выздоравливать мне категорически не захотелось.
– Сколько я спал?– спросил я. Пить хотелось ужасно, но это я оставил на потом. Сначала надо было все точно узнать и войти в курс событий.
– Да сутки, если не больше,– бросил короткий взгляд на часы доктор,– вот ваша девушка уже и от наркоза отошла и операцию перенесла…А вы все дрыхните и дрыхните…
– Как ты?– глядя только на нее, уточнил я.
– В рубашке она у вас родилась…– вместо с Юльки ответил доктор.– Пуля плечо на вылет пробила. До свадьбы заживет!– он залихватски подмигнул мне, намекая на наши отношения.
– Что с Литерным?
– Ушел со станции, согласно графика!– кивнула Лавоченко.– Уже прибыл в пункт назначения, так что все в порядке.
– Это хорошо…
– Как вы решились мне помочь?– спросил я у врача, попытавшись встать, но тело отказывалось слушаться, намекая на то, что ему необходим отдых.
– Я еще с Афгана не очень люблю, когда при мне избивают русского офицера,– усмехнулся мужчина, вставая с Юлькиной кровати и направляясь к двери. – Ах да,– остановился он на пороге, обращаясь уже непосредственно ко мне,– хотел попросить вас, товарищ капитан, если вы в следующий раз захотите оставить вашу девушку рядом с собой, то выберете, пожалуйста, более мирный способ,– он подмигнул нам, оставив наедине. Мудрый человек…Ведь нам так много еще друг другу с Юлькой надо будет сказать.
