Александр Галушка
Кристалл роста к русскому экономическому чуду
10.3. Кристаллизация денег
Текущее положение дел
В части формирования суверенной денежной системы, обеспечивающей решение задач роста отечественной экономики
Начиная с 1991 года осуществлён целенаправленный переход на использование в международных расчётах иностранных валют и, прежде всего, доллара США.
За последние тридцать лет в экономике страны доминирует отток капитала, только в течение двух лет – 2006 и 2007-го – имеет место приток капитала. Всего в 1994–2018 годах по оценке экспертов Bloomberg, из России выводятся активы, общая стоимость которых в настоящее время может превышать $1 трлн, а по консервативной оценке – $750 млрд{495}. При этом, например, по данным ЦБ РФ, только в одном в 2014 году Россия направляет в экономику Британских Виргинских островов более 82 млрд долларов в виде прямых инвестиций, что в 77 раз больше годового номинального ВВП этой страны{496}. В 2020 году отток капитала из России более чем в два раза увеличивается по сравнению с 2019 годом ($ 47,8 млрд против $ 22,1 млрд){497}.
Учитывая исчерпанность сырьевой модели роста российской экономики, достаточно очевидно, что рост экономики 2006–2007 годов – когда был приток капитала – невозможен. Значит, на приток капитала в рамках сырьевой модели рассчитывать в принципе не приходится. А с учетом нарастающего санкционного давления все более очевидной становится необходимость совершенствования государственного регулирования с целью ограничения вывоза капитала, за исключением свободной репатриации прибыли от прямых иностранных инвестиций, которое может быть гарантировано в рамках прямых инвестиционных соглашений с инвесторами.
Здесь нужно отметить, что проблема постоянного перманентного оттока капитала – это не исключительно российское явление. С ним сталкиваются большинство стран мира, не относящихся к ядру экономической системы, которые на мировом рынке выступают в роли нетто-экспортеров капитала.
При этом в странах ядра мировой экономики, наоборот, наблюдаются, как правило, отрицательное сальдо платежного баланса и большой объем внешнего долга (см. Таблицу 9).
Таблица 9. Отношение совокупного внешнего долга к ВВП стран центра, периферии и полупериферии на июль 2017 г.[24],%{498}
В основе такого положения дел лежат отношения неэквивалентного обмена между периферией и ядром мировой экономики, описанные в концепции мирсистемы И. Валлерстайна. Это приводит к несправедливому распределению доходов между разными уровнями и участниками мировой экономики, принося ущерб странам периферии, обогащая страны ядра.
В целом начиная с 1991 года национальная денежная система и вслед за ней вся экономика страны встраивается в систему перманентного перераспределения национального капитала в пользу третьих стран и прежде всего страны – эмитента мировой резервной валюты.
В центре перераспределения национального капитала глобальные ножницы доходности – необходимость формировать национальные резервы в долларовых активах (по сути, «назначенных» безрисковыми) с низкой доходностью в сочетании с возможностью привлекать внешнее долларовое финансирование под значительно более высокую доходность.
Наиболее явно данное противоречие демонстрируют показатели валового национального дохода, рассчитанные на базе среднегодового обменного курса и по паритету покупательной способности (ППС), соотношение которых отражает переоценённость доллара США по отношению к другим валютам.
По данным Всемирного банка, номинальный размер валового национального дохода России меньше размера валового национального дохода по ППС в 2,4 раза. Худшее соотношение из стран БРИКС имеет только Индия.
Недооценка мирового валового национального дохода в рыночных ценах по сравнению с валовым национальным доходом по ППС в 1991 году составляла 7,2 трлн долл. США. К 2019 году разрыв вырос более чем в 6 раз – до 46,2 трлн долл. США.
Таким образом, поддержание высокого рыночного курса доллара как мирового эталона стоимости ведет к существенному занижению покупательной способности валют других стран мира.
Кроме принципиальной экономической невыгодности, участие в доллароцентричной мировой денежной архитектуре имеет, по оценке экспертов Международного конгресса промышленников и предпринимателей, целый ряд системных рисков и проблем:
– большая зависимость национальной денежной системы от внешних факторов – поддержания баланса между США и основными держателями его долга;
– большая уязвимость от потенциального кризиса в экономике США или глобального мирового кризиса;
– невозможность обеспечить конфиденциальность международных расчетов, в том числе в рамках военно-технического сотрудничества;
– возможность использования статуса резервной валюты и её инфраструктуры (SWIFT) в качестве рычага давления в политических вопросах, включая полную прослеживаемость и возможность блокировки любых внешнеэкономических контрактов;
– неоправданные трансакционные издержки в торговле с другими странами.
Рис. 80. Соотношение рентабельности обрабатывающей промышленности и стоимости кредита в России{499}
В целом отечественная экономика в мировой экономической системе играет роль периферийной экономики сырьевого типа.
В части формирования длинных и дешевых денег для проектного финансирования проектов роста отечественной экономики
В течение последних трех десятилетий, в том числе в периоды относительно низкой инфляции, практически неизменно средняя стоимость проектного финансирования стабильно превышает среднюю рентабельность инвестиционных проектов в реальном секторе экономики. В результате отечественная экономика испытывает хроническую нехватку дешевых и длинных денег для финансирования капиталовложений.
В итоге проблема нехватки дешевых и длинных денег вышла на первое место среди факторов, оказывающих ограничивающее влияние на развитие российской промышленности (на это указывает большинство собственников и руководителей высшего звена промышленных предприятий, опрошенных в рамках подготовки доклада рабочей группы Государственного совета РФ по вопросу развития промышленного потенциала регионов России).
Опросы показывают, что для большинства предприятий приемлемая ставка займов на реализацию инвестиционных проектов в сложившихся экономических условиях составляет от 3 до 6 % годовых в рублях.
Как показывают результаты анализа рабочей группы Президиума Государственного Совета Российской Федерации, в случае обеспечения доступного финансирования только в промышленности возможна массовая реализация 3840 инвестиционных проектов на сумму свыше 20,5 трлн руб. в течение 5 лет{500}, то есть в среднем 4,1 трлн руб. инвестиций в год. Что составляет около 80 % от требуемых 5,2 трлн руб. дополнительных инвестиций для ускоренного роста российской экономики выше среднемировых темпов.
Относительный объем нереализуемых инвестиционных проектов из-за дороговизны кредита сопоставим и в остальных отраслях экономики. При этом в отечественной экономике очень большие текущие резервы роста, в частности уровень недозагрузки производственных мощностей в обрабатывающей промышленности – 36 %, в добыче полезных ископаемых – 28 %{501}, а производительность труда в 2 раза ниже, чем в любой из стран Европейского союза{502}.
Все это происходит на фоне структурного профицита ликвидности банковского сектора в размере около 4 трлн руб., который не востребован экономикой страны на предлагаемых банками условиях по стоимости (процентные ставки по кредитам выше порога рентабельности большинства инвестпроектов) и срокам (источники формирования пассивов банков существенно короче, чем срок, на который нужны деньги для инвестиционных проектов). Можно добавить, что даже крупнейшие государственные банки фактически не слишком-то охотно выполняют классическую банковскую функцию взятия риска по срочности денег путем выдачи инвесторам кредитов на развитие, а вместо этого предпочитают иметь профицит ликвидности и возвращать деньги (в том числе государству-акционеру) в виде дивидендов. При этом формальные требования выполняются, а по сути – даже госбанками основная банковская функция трансляции денег в экономику не выполняется.
В результате, согласно данным Росстата, в структуре источников финансирования в основной капитал банковские кредиты составляют менее 10 %, а бюджетное финансирование инвестиций превышает банковское в 1,5 раза. Средняя процентная ставка по кредитам нефинансовому сектору в России минимум в 2–2,5 раза выше, чем в Китае и США.
В утверждённых Центральным банком основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики заложен базовый алгоритм, который предполагает при превышении инфляцией целевого уровня (4 %) повышение процентных ставок для всех категорий заемщиков: потребителей, валютных спекулянтов, торговых компаний-импортеров и наравне с ними – для инвесторов в национальную экономику (аналогично применению антибиотика широкого действия без постановки точного диагноза).
При этом кредитование инвестиционных проектов, как правило, считается более рискованным и вследствие установленных Центральным банком нормативов является менее выгодным для коммерческих банков, чем другие операции, включая кредитование торговли импортными товарами. В результате даже крупнейшие государственные банки экономически не замотивированы на финансирование роста инвестиций в реальные производства, поскольку ключевой показатель их эффективности – это прибыль.
Таким образом, в течение последних 30 лет национальная денежная система перераспределяет национальный капитал в пользу третьих стран, не выполняет своего важнейшего предназначения – не создает доступного проектного финансирования развития экономики, накапливает фундаментальную денежную уязвимость страны.
Деньги для внешнеэкономических отношений: решение
Обращаясь к лучшему отечественному опыту и лучшим зарубежным практикам эффективного развития внешнеэкономических отношений и обеспечения международных расчётов, можно предложить следующий поэтапный подход к их модернизации.
Первый этап – развитие системы двусторонних клиринговых расчётов на основе межгосударственных соглашений.
Сальдо внешней торговли России со странами ЕАЭС и постсоветского пространства уже сегодня позволяет более 50 % расчётов проводить путём клиринга на основе кросс-курса валют, в том числе с Арменией (49 %), Беларусью (62 %), Казахстаном (40 %) и Украиной (73 %).
Анализ данных о структуре внешнеторгового оборота за 2019 год позволяет выделить и другие основные страны-партнеры, экспортно-импортный баланс с которыми позволяет преимущественно перейти на взаиморасчёты без использования доллара: Китай (95 %), Бразилия (88 %), Япония (79 %), Швейцария (78 %), Индия (54 %), Южная Корея (49 %).
Создание мультивалютной системы внешней торговли России должно строиться на основе заключения межгосударственных соглашений, предусматривающих установление обязанности для контрагентов с разных сторон осуществлять платежи по контрактам только в национальных валютах. Формула цены контракта при этом по желанию контрагентов может рассчитываться и через доллар для страховки от валютных рисков отдельных стран.
Покрытие совокупного сальдо межгосударственных расчетов может осуществляться с применением конвертируемых валют других стран, включая доллар.
Вместе с тем даже реализация первого этапа модернизации международных расчётов приведёт к кардинальному сокращению потребности в долларах. Это потребует большей диверсификации валютных резервов Банка России (практически по всем странам – внешнеторговым партнерам России, с которыми достигнуто соглашение о переходе на такую систему), что повысит степень экономической и политической безопасности этих валютных резервов.
Второй этап – переход к многосторонним клиринговым расчётам путём создания в рамках Евразийского экономического союза Евразийского клирингового союза (ЕКС), открытого для присоединения третьих стран.
В первую очередь, целесообразно запустить многосторонние клиринговые расчёты через Евразийский банк развития для распределения таможенных поступлений между странами Таможенного союза Евразийского экономического союза. Сегодня такие расчёты между странами-союзниками осуществляются через доллар США. Затем, последовательно нарастив компетенции, обеспечить удобным многосторонним клирингом расчёты частного сектора.
Включение большего числа стран в клиринговые расчёты позволит существенно расширить масштабы их применения за счёт больших возможностей для достижения платёжного баланса внутри союза стран. Для покупки товара без расчета долларами у конкретной страны совершенно необязательно продавать что-либо именно этой стране. Купить необходимые товары у одних стран союза можно будет, продав любой товар в другие страны союза, участвующие в расчётах.
На этом этапе потребуется создание международной расчётной денежной единицы ЕКС – евразийского рубля и создание необходимой инфраструктуры его использования, включая запуск работы единого эмиссионно-расчётного центра.
Поскольку покупательная способность национальных денежных единиц изменчива, а курсы валют каждодневно меняются, курс евразийского рубля соответствующим образом должен оперативно корректироваться.
Более весомым при этом должно быть влияние курсов валют стран, которые служат источником более значимых товарных потоков и по этой причине эмитируют наиболее используемые в рамках клирингового объединения деньги.
Сегодня у предпринимателей Союза доверие к ряду национальных валют, особенно стран с наиболее слабыми экономиками региона, весьма низкое из-за высокой волатильности их валютного курса. Продажа товаров за такие валюты связана с риском финансовых потерь, поскольку нет гарантий, что их курс не упадёт в ближайшей перспективе. В таких условиях предприниматели стран Евразийского экономического союза часто вынуждены искать рынки сбыта для своей продукции вне интеграционного объединения, чтобы получить необходимую долларовую наличность.
В этой связи доллар США всё ещё занимает значительное место в межгосударственном обороте товаров ЕАЭС, особенно без участия России. Таким образом, развивающиеся страны не могут в полной мере использовать возможности взаимной торговли и экономической интеграции.
Поскольку коллективная расчётная единица будет более устойчивой, чем национальные деньги, она сможет потеснить доллар на общем рынке ЕАЭС.
Третий этап – переход от клирингового к платёжному союзу путём запуска механизма взаимного межгосударственного кредитования для покрытия дефицита платежного баланса.
Если многосторонняя система клиринга вводится для экономии конвертируемой валюты, то кредитная система необходима для обеспечения гарантии платежей за счет формирования резервных фондов в целях поддержки текущих активов.
Одновременно с этим решается вопрос о единой платёжной системе, в качестве которой может выступить национальная платежная система Российской Федерации «Мир».
Запуск клиринговой системы расчётов, расчётной денежной единицы и межгосударственного кредитования позволит значительно продвинуться к полноценным наднациональным деньгам – евразийскому рублю, который может заменить в перспективе национальные валюты в пределах Евразийского экономического союза.
Перспективной является проработка реализации принципа автоматического регулирования курсов национальных валют по отношению к евразийскому рублю, сформулированные Джоном Кейнсом в рамках модели наднациональной валюты – банкор. Это позволит обеспечить развитие международной торговли, сокращение трансакционных затрат, повышение сбалансированности внешнеэкономической деятельности, включая избежание накопления торгового дефицита одних стран и соответствующего профицита – других, повышение устойчивости экономик стран – участниц ЕКС к внешним шокам.
Деньги для капиталовложений: решение
Опираясь на лучший отечественный опыт и современные мировые практики создания дешевых и длинных денег в экономике, можно предложить следующий подход к финансированию инвестиционных проектов.
Первое. Законодательное закрепление ответственности Центрального банка России за рост отечественной экономики, создание новых рабочих мест, умеренный уровень процентных ставок в экономике. Такая ответственность прямо закреплена в Уставах ФРС США, Евроцентробанка, Банка Англии, Банка Японии.
Второе. Закрепление приоритета в развитии банковского сектора – развитие системы банков долгосрочного проектного финансирования, а также стимулирование их отраслевой специализации. Примерами такого развития банков сегодня уже являются Промсвязьбанк и Россельхозбанк.
Третье. В финансировании опережающего экономического развития решающее значение имеет целевое – под инвестиции в реальный сектор – расширение денежного предложения, соответствующее по срокам и размерам инвестиционным потребностям реального сектора экономики.
В качестве решения данной задачи предлагается неинфляционный механизм финансирования инвестиционных проектов – целевая проектная эмиссия с использованием счетов эскроу{503}.
Ключевое содержание этого механизма заключается в следующем:
1. Отбор коммерческими банками инвестиционных проектов в рамках стандартных процедур проектного финансирования по приоритетным направлениям опережающего развития («ведущему звену»), в том числе инвестиционных проектов, обеспечивающих в совокупности достижение объёма инвестиций 27 % ВВП, проектов технологического обновления и инновационного развития экономики, создания новых отраслей, диверсификации оборонно-промышленного комплекса, увеличения экспорта, опережающего развития естественных производительных сил и инфраструктуры, освоения Сибири, Арктики, Дальнего Востока. Необходимый опыт отбора инвестиционных проектов отработан юридически и практически с 2014 года в рамках практики отбора и поддержки инвестиционных проектов на Дальнем Востоке[25].
2. Достижение показателей добавленной стоимости включается как обязательное условие в инвестиционное соглашение, которое заключается между инвестором, коммерческим банком и уполномоченным государственным органом.
3. Банк России осуществляет эмиссию денег для проектного финансирования инвестиций и депонирует их в предусмотренном инвестиционным соглашением объеме на счете эскроу в коммерческом банке. На средства, размещенные на счете эскроу, не начисляются проценты и не обращаются взыскания. В консервативном варианте объем эмиссии исключает затраты на оплату труда и импорт в целях полного исключения рисков инфляции и девальвации.
4. Коммерческий банк за счет задепонированных средств от своего лица кредитует инвестпроект по процентной ставке, включающей только премию за риск (практически, в среднем на уровне 3–5 %).
5. После запуска нового производства происходит постепенное списание основного долга инвестора по кредиту перед коммерческим банком в размере создаваемой добавленной стоимости за счет средств, задепонированных Банком России на счете эскроу (см. Рис. 81).
Рис. 81. Механизм целевой проектной эмиссии
В случае неисполнения обязательств инвестора по инвестиционному соглашению (незапуске нового производства) происходит изъятие эмиссии – задепонированных Банком России средств, а отношения между коммерческим банком и инвестором продолжаются на обычных условиях.
Таким образом, в предлагаемом механизме целевого проектного финансирования дополнительные деньги попадают в экономику строго через инвестиции и производство новых товаров и создание новой добавленной стоимости, что способствует снижению инфляции. Банк при этом механизме замотивирован финансировать реальный сектор, искать и помогать создавать новые проекты, контролировать их реализацию, максимально содействовать успешной реализации – запуску новых производств.
В результате создается цепочка (канал) «эмиссия денег – инвестиции – запуск новых производств – выпуск новых товаров – создание добавленной стоимости – включение эмитированных денег в денежный оборот».
В этой цепочке исключена ситуация «эмиссия денег – денежный оборот», минуя этапы «инвестиции – запуск новых производств – выпуск новых товаров – создание добавленной стоимости».
Здесь уместно добавить, что, согласно исследованиям профильных сотрудников Центрального банка, «рост денежной массы не является основным фактором, определяющим рост уровня цен в российской экономике: вклад монетарной компоненты в инфляцию не превышает одной трети от общего прироста цен в экономике»{504}.
Таким образом, важнее качество денег, а не их количество – то, как новые деньги попадают в экономику, какие именно экономические процессы стимулируют (например, спекуляции или инвестиции?) и на что используются.
Также важно списание результативным инвесторам основной суммы долга – это имеет положительное влияние на экономический рост. Как отмечается в исследованиях сотрудников Центрального банка, «до определенного момента рост кредитования сонаправлен с ростом экономики и поддерживает его, но после выхода кредитной активности на чрезмерно высокие уровни происходит накопление избыточной долговой нагрузки. Это срабатывает как сдерживающий фактор для роста экономики и негативно сказывается на финансовой стабильности реального сектора»{505}.
В целом предложенный механизм позволяет решить задачу формирования дешевых и длинных денег в экономике. Благодаря этому становится возможной реализация тысяч новых инвестиционных проектов, в том числе инфраструктурных.