Александр Беляев
Астральный медальон. Хроники затомиса

Мальчик поднялся на вершину холма, там его взору открылась небольшая деревенька, состоящая из впритык расположившихся ветхих избушек, причем если в обычной деревне около каждой избы расположен приусадебный участок, то здесь таковые отсутствовали.

Словно бы разыскивая неведомо что, мальчик двинулся по проселочной дороге, разделявшей дома на два одинаковых ряда, всматриваясь в каждый, и ощущал, что это все не то. Довольно долго он бродил среди этих серых изб, не подававших никаких признаков жизни, как вдруг где-то на окраине странной деревни увидел домик, практически ничем не отличавшийся от остальных. Тем не менее, у Андрея возникла ясная уверенность, что именно сюда ему необходимо зайти, что он тут же и сделал. Войдя в покосившуюся дверь, мальчик очутился в темных сенях, поднялся по ступеням, оказавшимся почему-то земляными, и вошел в достаточно просторную, плохо освещенную горницу. Все здесь носило печать нищеты и затхлости, мебель была старой и полу развалившейся, рядом со столом у окна стоял пожилой наголо обритый человек в выцветшей телогрейке, и без особого интереса вопросительно смотрел на мальчика. Вид его очень напоминал одного из обитателей жестяного гаража, с которыми Андрей столкнулся во время своего первого астрального путешествия, но только глаза его не были такими тусклыми, в них светился ум и тихая, давно ставшая привычной тоска. Посмотрев в глаза незнакомца, Андрей неожиданно понял цель своего визита. Он шагнул к человеку и протянул ему «Розу мира», непонятно каким образом оказавшуюся в руке. Без всякого приветствия, так, словно бы продолжая прерванный разговор, Андрей сказал:

– Я к вам по поручению… – «По какому поручению?» – мелькнуло в голове. – Я должен передать вам книгу, написанную человеком, с которым вы сидели, и он обещал, что когда-нибудь, если книга увидит свет, обязательно даст вам ее прочитать. Но обещание не исполнил. Его звали Даниил Андреев.

В глазах у человека засветилось удивление. Он словно бы что-то пытался припомнить.

– Андреев, Андреев… – произнес человек. – Что-то припоминаю: это такой высокий, худой, с орлиным носом… Поэт, – вдруг окончательно припомнил человек. – Да, да, вспоминаю! – Лицо его изобразило непривычную радость. – Странно, почему я до сего момента этого не помнил.… А ведь, правда, я сидел. И Данька Андреев… Он странные стихи писал и нас еще обучал искусству стихосложения. Я с ним ближе других зэков сошелся, и он почему-то мне поверил и сказал, хоть это и было рискованно, что какую-то грандиозную книгу пишет о том, как мир устроен, и даже мне какие-то отрывки читал. Я мало что понял, но впечатление осталось сильнейшее.

Человек словно бы смаковал свое воспоминание и саму принципиальную возможность вспомнить какой-то эпизод из своей прошлой жизни.

– Правда, что потом было с ним – не знаю. Кажется, его выпустили раньше меня. А я после тюряги в свою деревню вернулся и запил… Его больше никогда не встречал и о нем ничего не слышал…

Человек замолчал. Было видно, что он дошел до какой-то черты своих воспоминаний, за которую его сознанию никак не удавалось переступить.

– Вот, видно от водки с головой что-то случилось, – каким-то извиняющимся тоном продолжил человек. – Помню, как из тюрьмы вышел, как в деревню свою вернулся, как пил, а дальше, словно все обрывается. Как здесь очутился, и что это за место, и что я здесь делаю, – никак не могу вспомнить. Вот водки здесь нет, – это точно. Вернее как: почти каждый день кто-то из соседей приглашает выпить, но почему-то, – наверное, память отшибло – я никак не могу нужного дома найти. Зайдешь, – а меня там не ждут. И магазина никак найти не удается. Что за деревня такая! А впрочем, может, оно и к лучшему… – Глаза его потускнели. – А ты что, его знакомый? Как он поживает, неужто его книгу напечатали? Насколько я помню, его за эти самые книги и посадили. И как он меня здесь нашел?

И тут Андрей, наконец, окончательно понял цель своего визита и чью волю выполняет.

– Как вам сказать… – начал он. – В вашем понимании он никак не поживает, и знакомым его я быть никак не могу, потому что был совсем маленьким, когда он умер. И книга его пока не издана, это астральный экземпляр.

– Так он умер? Ну, царство небесное! – с явным огорчением ответил человек, затем на лице его появилось недоумение. – Тогда как он мог передать тебе просьбу меня найти? Ты уже взрослый парень, сколько лет прошло с его смерти, если ты в то время совсем маленьким был. И потом, что это за астральная книга? Что-то в голове все путается. – Его лицо снова приняло равнодушное выражение. – Хотя я, честно говоря, сам не знаю, сколько здесь нахожусь, и до встречи с тобой мне не казалось это странным. И толком кто тут живет, я тоже не знаю: одни появляются, другие исчезают. Появляются какие-то военные, нескольких куда-то увозят, затем приходят другие – и приводят других. Меня пока не трогают.

– Не, нас пока не трогают, – раздался голос сзади Андрея, и только сейчас он заметил, что сзади него на печке примостились два человека, обритые наголо и одетые так же, как его собеседник, то есть типичные лагерные зэки, но оба помоложе. Казалось, они внимательно прислушиваются к их разговору.

– Здесь вообще много странных вещей происходит, – не обращая внимания на реплику, продолжал пожилой человек. – Я на это последнее время и внимания не обращаю. Может быть, поэтому у меня что-то в башке перевернулось. Например, когда ты появился, я вспомнил, что сидел в тюряге, Даньку Андреева вспомнил, а что было до этого, никак вспомнить не могу. И сколько лет я здесь живу, как я здесь очутился – тоже никак не припомню. Может, ты объяснишь? Ты вроде парень ученый.

– Даже не знаю, как вам сказать. Дело в том, что вы уже давно умерли, и этим все объясняется, – произнес Андрей давно заготовленную фразу.

– Подожди, подожди, – вид мужчины был несколько ошарашен. – Что значит умерли? А я тогда кто?

– Умерло ваше физическое тело. – «Достаточно ли понятно я объясняю?» – мелькнуло в голове Андрея. – А вы – это ваша душа… Вернее, ваше астральное тело, шельт, если быть точным, поскольку душа еще не освободилась от своих оболочек. И находитесь вы не на Земле, а в астральном мире.

– Выходит, попы правы, – мужчина, похоже, очень быстро свыкался с новой для него мыслью. Видимо, она объясняла все то, чему он не мог найти объяснения. – Я-то думал, что все это выдумки попов, думал, умереть – это раз и все. И что же теперь делать? – Он посмотрел на Андрея с тоской. – Как же теперь жить? Тьфу ты, что я говорю, я же теперь, выходит, и не живу!

– Эй, парень, – раздался голос с печки. – Что ты такое говоришь! Это выходит, что мы тоже… Того?

– Выходит, что так, – уже спокойно ответил Андрей.

– А тогда где же черти, где Сатана, где сковородки и котлы с грешниками? Мы ведь в той жизни много нагрешили, нам ведь, по всем законам, наверное, положено в Аду на сковородке жариться!

«Как им объяснить? – мучительно подумал Андрей. – У них ведь только два представления, либо что загробной жизни не существует, либо что она существует, но такой, как им рассказывали их неграмотные бабушки. Да, странное это дело проводить ликбез покойникам».

Конечно, вдаваться во все детали научной теологии было бессмысленно, тем более Андрей и не считал себя достаточно компетентным в этих вопросах.

– Кое-что из этого вам еще предстоит, – уклончиво ответил он. – Здесь вы находитесь временно, чтобы привыкнуть к новому состоянию. Это место что-то вроде первичного распределителя или карантина. Вроде бы и похоже на Землю, да не Земля. Истечет срок, – каждого переведут туда, куда он заслужил. Это не в моей компетенции, я здесь мимоходом.

– Послушай, парень, – вновь подал голос пожилой мужчина. – Выходит, и ты покойник? Как тебя угораздило? Такой молодой! И почему ты все это знаешь, если помер, а мы – нет?

– Да нет, мужики, я еще не помер, я тут путешествую, я астральный путешественник, – пояснил, как мог, Андрей. – Я йогой занимаюсь, – добавил он уже совсем не к месту.

– Заладил: астральный, астральный… Что за слово такое, никогда не слышал. Хотя нет, вроде Андреев что-то такое говорил. Ты объясни, как тебе живым сюда попасть удалось?

– Это удается не многим, – с некоторой напыщенностью произнес Андрей. – Как вам объяснить… это что-то вроде управления своими снами, хотя, конечно, не совсем так. Короче, мое тело на Земле спит, а я, то есть мое астральное тело, здесь путешествует. Эту способность позволяют развить специальные упражнения. А астральный мир состоит из той же материи, из которой состоят наши чувства, желания, ощущения. Точнее я не могу объяснить, – добавил Андрей, засомневавшись, что его поймут.

– Что-то я не припомню, чтобы сюда кто-нибудь во сне прилетал! – проворчал пожилой мужчина. – Ну, ладно, ты лучше объясни, что теперь нам делать?

– За этим я сюда и пришел, – ответил Андрей, он вновь почувствовал, что его пронизывают какие-то токи и слова начинают кем-то внушаться. – Я уже говорил, что исполняю волю Даниила Андреева, который находится в мире просветления, где царствует красота, мудрость и любовь, или в Раю, чтобы вам было понятнее. Его душа озабочена печальной участью ваших душ, но поскольку к себе он вас взять не может – таков закон посмертного воздаяния, то хочет помочь вашим душам хоть в чем-то. – Андрей положил на стол «Розу мира», которая вновь материализовалась с момента посещения странной избы, и сейчас светилась голубоватым светом.

– Это частица его души, его вдохновения, она поможет вам понять, как устроен мир, и что с вами произошло. Наверное, подошел срок перехода в следующий мир, мир воздаяния за вашу земную жизнь. Чтобы кара и отработка грехов была не столь тяжелой, он послал эту книгу, которую не смог дать вам почитать при жизни, но сейчас она должна просветлить ваши души и помочь побыстрее преодолеть нисходящие ряды посмертия. Понятнее я объяснить не могу, обо всем вы узнаете из этой книги.

Пожилой мужчина у стола и два зэка помоложе, свесившись с печки, как зачарованные глядели на диковинную книгу, на которой уже явственно проступали золотые буквы «Роза мира», и, казалось, забыли про Андрея. В этот момент мальчик понял, что свое задание выполнил, и, не прощаясь, незаметно покинул избу. Выходя, он опустил глаза вниз и только сейчас увидел, что на шее его висит уже знакомый нам медальон-пластинка, которая перевернулась противоположной стороной, и на ней, вместо надписи «Навна», Андрей прочел «астральный вестник».

Выйти из избы на этот раз оказалось не так просто, как он думал вначале, и как только за ним закрылась дверь в горницу, вместо сеней он очутился в длинном коридоре с тускло мерцающей дверью в конце.

Дальше повторились события, схожие с событиями в котельной пять лет назад, правда, теперь, пройдя несколько дверей, ему удалось гораздо быстрее выбраться наружу без посторонней помощи. Просто в какой-то момент он вспомнил о медальоне и положил на него руку. Тотчас же он почувствовал откуда-то извне идущую помощь, после чего следующая дверь коридора оказалась выходом.

Теперь окружающая картина выглядела совершенно иной, словно, блуждая по лабиринту, он переместился в иную часть астрального мира. Андрей оказался среди развалин большого города, будто бы уничтоженного бомбежкой. Его окружали разрушенные остовы больших домов, горы кирпича, обломки бетонных свай с торчащими ото всюду искореженными штырями стальной арматуры.

«Куда идти?» – мелькнула в голове растерянная мысль. Город казался настолько разрушенным, что ни шоссе, ни каких-либо дорожек под обломками не было видно. Андрей двинулся прочь от лабиринта, последняя дверь которого оказалась дверью бункера – единственного целого сооружения на всем обозримом пространстве. Поскольку никакие ориентиры на глаза не попадались, он выбрал путь, менее заваленный обломками домов, постоянно лавируя между нагромождениями. Сколько он блуждал среди гор кирпича и бетона, Андрей затруднился бы сказать, но тут его внимание привлекло что-то вроде памятника, выглядевшего на удивление целым, среди бетонного хаоса. Подойдя к сооружению, Андрей понял, что это не совсем памятник: на бетонном постаменте высотой метра в два был установлен грузовик-полуторка с деревянным кузовом, которые использовались во время войны. Грузовик выглядел совсем новеньким, а около постамента Андрей увидел нечто странное. Это был вросший в землю фаллической формы камень, утыканный прозрачными кристаллами, которые тускло поблескивали, словно под лучами невидимого солнца. Этот нелепый камень почему-то излучал покой и такую тихую светлую радость, что впервые за время астрального путешествия Андрей почувствовал, что освободился от какого-то томления, и уселся около камня под открытым небом. (Напомним, что за исключением тех эпизодов, когда мальчик заходил в помещение, его одолевала непреодолимая потребность все время идти вперед, и просто так усесться на землю было невозможно).

«Интересно, что меня в этом камне привлекает? – подумал он, глядя на камень чуть ли не с любовью, и поглаживая шероховатую верхушку. – Обычный гранит. А эти кристаллы, кажется, это горный хрусталь или раухтопаз, если не ошибаюсь. Странно, этот камень, – словно островок покоя среди безумия разрушения».

Он обратил внимание на то, что руки, лежащие на камне, хорошо фиксировались зрением и не меняли своей формы. Хорошо ощущалась шероховатость и температурная инертность камня, правда, при фиксации зрения, он словно бы увеличивался в размерах и взгляд начинал бесцельно блуждать по ненужным подробностям его фактуры, а кристаллы затевали игру формы, непонятным образом превращаясь в какие-то занятные фигурки, напоминающие детские игрушки – мишки, машинки, куколки.

– Дядя, ты что наши игрушки трогаешь? – вдруг услышал Андрей детский голосок у себя за спиной. «Я – дядя? – мелькнула в голове Андрея удивленная мысль. – А впрочем, кто знает, как я могу со стороны выглядеть, форма здесь меняется как угодно, вон с руками что происходит».

Андрей обернулся и увидел четырех детей: двух мальчиков лет десяти, девочку помладше и 4—5-летнего мальчика, причем мальчик и девочка выглядели как брат и сестра. Одеты они были по-летнему, старшие ребята в белых рубашках и хлопковых штанишках, девочка в пестром ситцевом платьице, а ее брат в майке и трусиках.

– Что вы здесь делаете? – спросил Андрей первое, что ему пришло в голову. Он внимательно оглядел незнакомцев и отметил, что выглядят они очень правдоподобно, и лица их не меняют форму при пристальном взгляде.

– Мы здесь уже давно, – ответила за всех девочка. – Нас с братом везли на машине за город к бабушке. А потом что-то произошло, я никак не могу вспомнить, что именно, и мы очутились здесь, среди этих развалин. Мы искали папу и маму, но их здесь нет. Потом мы нашли этот камень, он хороший, он нам разные вещи показывает, кушать дает и игрушки здесь можно взять. А потом мы встретили Сашу и Сережу, они тоже не знают, что произошло, и родителей не могут найти. Дядя, а что случилось? Война, что ли, началась? Почему этот город разрушен?

Так же, как в случае с зэками, Андрей сразу понял, что произошло и кто эти дети.

– Как тебя зовут? – обратился он к девочке.

– Лена, – вдруг произнес чей-то голос в его голове.

– Лена, – словно эхо ответила девочка.

– А тебя? – спросил он маленького мальчика, и точно так же имя «Алеша» прозвучало дважды, сначала в его сознании, затем из уст ребенка.

– Вам здесь нравится? – задал он новый вопрос, словно их ответ мог что-то объяснить.

– Нам здесь совсем не нравится, – снова ответила Лена. – Здесь никого нет, только мы и ребята, и везде развалины, и никак отсюда выйти нельзя – все время возвращаемся к этой машине и камню. Правда, камень хороший. Когда нас отсюда заберут к бабушке на дачу?

– Никогда вас на дачу уже не заберут! – грустно ответил Андрей. – Вернее, скоро заберут, но не на дачу. Вы умерли, в вашу машину попала бомба, и все погибли. Действительно, много лет назад была война, но сейчас на Земле она закончилась, но вы не на Земле, вы в астральном городе.

– А где мама с папой? – капризно спросила девочка, словно не понимая страшных слов Андрея. – Пусть нас отсюда заберут, нам здесь не нравится!

– Дядя, а что, мы тоже умерли? – перебил девочку старший мальчик, до которого, кажется, дошел смысл того, что сказал Андрей. – Я имею в виду меня и Серегу. Мы тоже ехали на этом грузовике. А потом сразу оказались здесь, и грузовик наш как памятник стоит, и развалины кругом, и дома не найти.

Было впечатление, что мысль о собственной смерти то ли не испугала детей, то ли не была до конца ими понята и воспринималась как какая-то новая игра. По крайней мере, ничего, кроме легкого удивления, в голосе мальчика Андрей не почувствовал.

– Вы все ехали на машине, и все погибли, – ответил он старшему мальчику. – Но это когда-то ждет каждого, и к этому нужно привыкнуть. Я сюда пришел для того, чтобы помочь вам уйти отсюда. Этот камень может не только кормить и давать игрушки. Смотрите!

Что им руководствовало, Андрей не смог бы объяснить, но почему-то четко знал, что надо делать, и знал, что для этого пришло время. Он снял с шеи медальон и прикоснулся им к одному из кристаллов.

– Это – ключ, – сказал он многозначительно, и не успел произнести эти слова, как кристалл трансформировался в женскую фигурку, затем она на глазах выросла и превратилась в молодую женщину с тревожным лицом.

– Мама! – закричали Алеша с Леной, и бросились к женщине, которая приняла их в свои объятья, правда, без излишней страсти, как вела бы на Земле себя женщина, через много лет нашедшая потерянных детей. В ее лице была печаль и отчужденность. Андрей с тревогой посмотрел на женщину.

– Правильно ли я поступил? – мелькнуло у него в голове.

– Все правильно! – ответила женщина на его мысли. – Я уже готова принять их, я все знаю и могу помочь им привыкнуть к новому миру. Там, где нахожусь сейчас я, гораздо лучше, чем здесь. Забираю их.

Она вошла в камень в обнимку с детьми и исчезла за его поверхностью. На какое-то мгновение Андрей увидел в кристалле вид какого-то дачного поселка, утопающего в зелени, и идущих по тропинке к нему женщину с двумя детьми. Затем картинка пропала, и кристалл исчез.

– А мы? – раздалось за спиной Андрея. – Мы тоже хотим, чтобы нас отсюда забрали!

Андрей прикоснулся медальоном к двум другим кристаллам, из камня возникли мужчина и женщина и так же забрали обоих ребят.

– Счастливого пути! – крикнул им вслед Андрей, но ответа уже не получил. – «Будет ли их путь счастливым? – подумал мальчик, покидая камень с кристаллами. – Надеюсь, что мир, куда их забрали родители, будет более радостным, чем этот. Ну ладно, им я помог, а мне-то самому как отсюда выбраться? Пора бы уже покинуть эти дурацкие развалины!»

Какое-то время он продолжал идти по разрушенному городу и вскоре подошел к чудом уцелевшей высокой арке, непонятно зачем высившейся между двумя полуразрушенными зданиями. За ней открывался вид на невысокие целые здания, правда, более детально это место рассмотреть не удалось, поскольку пространство за аркой было словно воздух над раскаленным шоссе и все предметы выглядели расплывчато.

«Рискну войти, – подумал Андрей. – Здесь, по крайней мере, что-то вроде выхода, а если арка превратится в тоннель, я уже знаю, как оттуда выбираться».

Но арка в тоннель не превратилась, и стоило ему пересечь этот подозрительный проем, как он очнулся около уже знакомых гаражей-сараев астрального города Нарова, но теперь он шел наоборот, не к домам квартала, а к пустырю, который уже пересекал ранее, когда вылетал из своего дома. Андрей без приключений миновал гаражи, пустырь, затем долго шел вдоль неглубокой длинной канавы, заросшей бурой растительностью, словно бы опять вернулось лето. Канава тянулась к одиноко стоящему в отдалении дому, и, хотя он не был похож на дом, в котором Андрей проживал на Земле, он почему-то твердо знал, что ему надо туда, и, подойдя к нему вплотную, мальчик, как по шоссе, стал подниматься по вертикальной стене, словно притяжение сейчас совершенно перестало действовать. Беспрепятственно он добрался до пятого этажа и, твердо зная, что это его окно (хотя в земном мире он жил на втором этаже), просочился через стекло в квартиру и обнаружил, что находится на своей кухне, а за кухонным столом сидит мама и нарезает хлеб.

«Интересно, это настоящая, или опять какой-то фантом?» – подумал Андрей. Выглядела мама очень натурально, и действия ее тоже были вполне естественными.

«А если настоящая, то увидит она меня или нет?» – снова подумал Андрей и, ни слова не говоря, уселся на свободный стул. Мама подняла голову, и на лице ее засветилась обычная улыбка.

– А, Андрюша, чего это ты так рано поднялся? Тебе же еще в школу рано! А я тут завтрак готовлю. – Зачем-то объяснила она свои действия.

– Мама, – загадочно произнес Андрей. – Ты во мне ничего не замечаешь?

– А что? – удивленно спросила мама.

– А то, что я сейчас в астральном теле нахожусь!

– В каком еще астральном…

– Ну, это что-то вроде привидения. Могу, например, через предметы проходить, – с гордостью произнес мальчик. – Смотри! – Он положил руку на тостер, надеясь, что рука его пройдет сквозь него, но, к его удивлению, этого не произошло. Рука встретила весьма ощутимую преграду. Затем он схватил буханку хлеба, но и через хлеб рука не смогла пройти.

– Ты чего делаешь? – Мама удивленно посмотрела на него.

– Не получилось, – сконфуженно сказал Андрей. – Тогда попробуем другое. Пойдем в комнату, я тебе свое физическое тело покажу.

Он встал со стула и вышел через открытую дверь в коридор, уверенный, что мама пойдет за ним. В коридоре вдруг стало темно, правда, он рассмотрел, что коридор стал гораздо длиннее, чем в земном мире, и вдоль стен расположено вместо двух около десяти дверей в комнаты. «Откуда у нас столько комнат взялось? – подумал Андрей. – Ага, значит, я все же в астральном мире нахожусь!»

Наудачу он подошел к одной из дверей и обернулся на маму. Та молча стояла сзади.

– Смотри, сейчас я сквозь стенку пройду, – сказал Андрей, почему-то забыв, что установил свое местонахождение, а значит, и мама не настоящая, и удивлять ее прохождением сквозь стену вроде бы бессмысленно. С этими словами он действительно легко прошел сквозь стенку и оказался в своей комнате рядом с кроватью. Андрей оглянулся на дверь: мамы в комнате не было, посмотрел на кровать, и тут впервые увидел свое собственное лицо, освещенное утренним светом (остальное тело было прикрыто одеялом). Это было действительно странно, и ощущение значительно отличалось от того, что мы видим в зеркале. Он знал, что это он, Андрей, но почему-то казалось, что это лицо совершенно чужого человека.

«Интересно, – подумал Андрей, уже совершенно забыв о маме, – а в астрале у меня такое же лицо или нет?»

Он подошел к зеркалу, висящему на стене, но вместо подростка 15 лет из зеркала на него глядел взрослый мужчина лет двадцати пяти, и в следующее мгновение зеркало словно бы засосало его, и он очнулся в реальном мире на своей кровати. Часы показывали пять утра, стояло солнечное утро. Чтобы развеять последние сомнения, Андрей заглянул в комнату мамы. (Мама была уже полгода в разводе с отцом и жила вдвоем с сыном) – нет, она спокойно спала, чуть похрапывая во сне.

«Значит, не настоящая, – с некоторым сожалением подумал Андрей. – Но тело мое на кровати, кажется, было настоящим. Интересно, а почему в зеркале я взрослым выглядел? Все это надо у Маркелова спросить».

На этом закончился его третий осознанный астральный выход.

За завтраком Андрей все же не удержался и спросил маму, не видела ли она сегодня ночью чего-нибудь необычного, не приснился ли он ей как-то особенно ярко, или что-нибудь в этом роде. Мама удивленно посмотрела на Андрея.

– Да нет, не снился, – сказала она. – По крайней мере, ничего такого не припоминаю. Не знаю, имеет ли это отношение к твоему вопросу, но мне сегодня под утро не спалось, последнее время меня часто бессонница мучает, и я часа в 4 вышла на кухню: почему-то очень есть захотела. Выпила чаю с бутербродом, а потом вдруг какая-то тревога за тебя одолела, и решила посмотреть, спокойно ли ты спишь. Помню, когда ты был совсем маленьким, я ночью часто к твоей кроватке подходила – одеяльце поправить, простынь подоткнуть. Трудно сказать, зачем я это делала, может, лишний раз хотела убедиться, что ты на месте и никуда не делся. Конечно, последние годы ничего подобного не было, а сегодня ночью, сама не знаю почему, захотела тебя проведать. Ну и в коридоре – там достаточно темно – на какое-то мгновение показалось, что кто-то на меня смотрит. Ты знаешь, иногда бывает такое ощущение в темноте, и даже что-то вроде тени привиделось. Но затем все прошло, я зашла в комнату, ты на месте, спокойно спишь, не раскрылся, и я после этого спать пошла. А чего это ты вдруг спросил?

– Да так, ерунда, – ответил Андрей. – Ты мне сегодня приснилась, правда, не помню, в связи с чем, ну и глупый вопрос в голове возник: а может, и я тебе приснился? Так, глупости, не обращай внимания, простое совпадение.

Говорить маме о том, что он видел ее утром за столом режущей хлеб, было рискованно, поскольку мама боялась всего необъяснимого, и это только привело бы к ненужной тревоге, что с ее сыном происходит что-то не то. Значит, все-таки какую-то часть реальных событий он видел, правда, потом он с ней говорил, а она отвечала, и вообще беседовала с ним, как с реальным человеком, и пошла за ним, когда он повел ее смотреть свое физическое тело. А в действительности она только почувствовала тревогу и ощутила на мгновение, что кто-то на нее смотрит, то есть никакого общения не было. И потом, он же после того, как вернулся в тело, ходил сам в ее комнату, и она в это время преспокойно спала, к тому же он посмотрел на часы – было около пяти, а мама сказала, что ходила его проведать около четырех, а контакт их длился всего пару минут – тоже неувязка со временем. Что же в действительности произошло? Андрей решил, что ломать голову все равно бесполезно, и отложил вопросы до встречи с Маркеловым.

Встреча произошла через два дня, Маркелов приехал из гастролей сильно загоревшим, и в его коллекции восточной экзотики появилось несколько новых статуэток, небольшой тамтам, напоминающий скорлупу кокосового ореха, и смычковый музыкальный инструмент всего с двумя струнами. Актер был как всегда приветлив, правда не выказал бурной радости по поводу встречи, которую так ждал Андрей, распираемый новой информацией – это был не его стиль. Налив мальчику какой-то чрезвычайно пахучий чай, он начал рассказывать.

– Ну вот, Андрюша, исполнилась моя давняя мечта: был на гастролях в Индии. Видел Таджмахал, Кхаджурахо, пещерные храмы. Святые места! Вот только бы жара послабее, да поменьше нищих и грязи, а валюты побольше. В общем, в чем-то я оказался разочарован. Провели меня на пару занятий в ашрам Махариши Махеш Йоги, я тебе давал его книгу по трансцендентальной медитации, так что видел великого гуру. Впечатление осталось, что это очень хитрый деловой человек с железной хваткой, который вовремя уловил моду Запада на восточные учения, и делает на этом отличный бизнес. Говорят, что на каждое занятие он приезжает на новом Роллс-Ройсе. Конечно, то, что он обучает тысячи и тысячи людей основам медитации – прекрасное дело, но ничего особенно нового я там не узнал. Вся публика очень экзальтированна и видит в своем гуру то, что хочет увидеть, все же неувязки в жизни Махариши с истинной духовностью объясняют тем, что он, дескать, свободен теперь от оков материи и может позволить себе все, что вздумается, не запятнавшись этим. Ну да ладно, я только лишний раз убедился, что за учителем не надо ехать на край света, и в больших сборищах, даже с самой возвышенной целью, нет ничего хорошего. Больше на эти семинары, даже если снова окажусь в Индии, не пойду.

Маркелов отхлебнул свой фирменный напиток из шиповника и мягко улыбнулся:

– Своего гуру я не встретил, видимо, до конца жизни так и останусь одиноким путником. Ты-то, как живешь? Что новенького, мы с тобой где-то около двух с половиной месяцев не виделись.

– Я тоже путешествовал, – с загадочным видом сказал Андрей и поведал Маркелову о двух своих последних астральных путешествиях.

– Очень любопытно, – промолвил актер, когда Андрей закончил свое длинное повествование. – Очень бурное астральное развитие, даже не знаю, что и сказать. Обычно каждая фаза продолжается по многу раз в течение многих месяцев и даже лет, когда каждый выход похож на предыдущий. Разница только в деталях, а тебя уже и через ловушки протащили, и какие-то фрагменты страдалищь показали, и астральных шпионов засылали, и даже астральную работу с душами умерших выполнять поручили. Очень любопытно, даже не ожидал, что у тебя все так быстро пойдет, у меня это происходило гораздо медленнее…

– Иван Саныч, – начал Андрей. – Насчет ловушек мы с вами раньше уже говорили, они, как я понимаю, могут быть самыми различными, и выпутываться из них приходится по-разному. Но вы сказали, что мне кто-то чего-то показывал и кого-то засылал. Кажется, я сам во все эти истории попадал, и никто, кроме меня, в этом виноват не был. Да и задания никто не давал, я вроде бы как сам…

– Ну, тут ты не прав, – спокойно ответил Маркелов. – Те или тот, кто организовал твои астральные путешествия, совершенно не обязан был перед тобой появляться и что-то объяснять. Эти сущности могут наблюдать за тобой, оставаясь невидимыми, и направлять твое астральное тело в те или другие места. Если хочешь, это что-то вроде эксперимента на местности или духовного экзамена. Тебя ставят в то или иное положение и смотрят, как ты из них выпутаешься, правда, в трудных ситуациях могут оказать помощь, но еще надо, чтобы ты сумел ею воспользоваться.

– Надо же, – усмехнулся Андрей. – Такое внимание ко мне, обычному человеку! И чем это я его заслужил?

– Ну, насколько ты обычный человек, ты пока сам судить не можешь, да, честно говоря, пока и я не знаю истинных масштабов твоей личности. Но, чтобы ты не очень возгордился, могу сказать, что в масштабах Земли таких, как ты, не так уж и мало. Правда, у Демиурга и главы земного античеловечества Гагтунгра достаточно сил и средств, чтобы отследить каждого на Земле, кто начинает подниматься над средним уровнем, как в плане добра, так и в плане зла, и проследить его индивидуальную судьбу. Осознанный выход в астрал – это что-то вроде звонка в ту или иную инстанцию, или можно сравнить это с феноменом паука и паутины. Только в отличие от аналогии с насекомыми, паутину сторожат два паука: один – хороший, который заинтересован в том, чтобы мягко помочь твоей душе как можно быстрее эволюционировать, переходя на все более высокие круги бытия; и другой, который заинтересован либо в том, чтобы выпить твои соки, либо присоединить к своему воинству. В любом случае обоих больше всего интересует та муха, которая попала в паутину, и тут у них начинается самая настоящая борьба за душу. Ну а мухи, которые пролетают мимо, им гораздо менее интересны – таковы законы бытия.