Александр Беляев
Астральный медальон. Хроники затомиса

Их взаимная нерешительность была нарушена неизвестно откуда взявшимся человеком в военной форме. Он подошел к собаке, накинул ей на шею что-то вроде свободного ошейника и со словами: «Извините, это – моя собака, не доглядел» – повел пса в сторону ближайшего леса.

Тут только Андрей сообразил, что это первые осмысленные действия и слова, которые он услышал в новом мире, и крикнул вслед военному, удивляясь громкости своего голоса:

– Эй, скажите, что это за место такое, что за город и кто вы такой?

Честно говоря, он и не ожидал получить ответа, поскольку привык к тому, что его никто здесь не замечает. Но неожиданно ответ последовал, правда, военный даже не обернулся.

– Это город Наров. Сюда на временное поселение прибывают умершие, но кроме них, здесь много и других местных жителей. Я – из астральной полиции. Ходите, изучайте, если возникнут проблемы – поможем. Приятного астрального путешествия!

С этими словами военный скрылся за ближайшими деревьями.

«Ничего себе, попал, – подумал Андрей, – город мертвых! Как же я теперь отсюда выберусь? Может, я тоже умер?»

Как бы то ни было, нужно было что-то делать, куда-то идти, мальчик выбрался на асфальтовую дорожку и снова двинулся в сторону странных гаражей. На этот раз он добрался до них без приключений.

Это были обветшалые, покрытые ржавой жестью сараи, расположенные с двух сторон вдоль дороги, на заднем плане виднелись невысокие деревца, впереди – многоэтажные жилые постройки, типа хрущевок. Тут же вспомнилась котельная и жуткий лабиринт, из которого он никак не мог выбраться.

«Теперь надо быть поосторожнее и не заходить во всякие подозрительные дома», – подумал Андрей. Тем не менее, гаражи почему-то привлекли его внимание, и ему захотелось посмотреть, что там внутри.

«Открою дверь, посмотрю, – решил мальчик, – а внутрь заходить не буду».

Он подошел к ближайшему гаражу, приоткрыл дверь и заглянул в маленькое помещение. Это была темная каморка, заваленная всяким хламом. Кругом в полном беспорядке валялись старые сломанные чайники, кастрюли, сковородки, древние приемники, какая-то ржавая водопроводная арматура и кучи промасленной ветоши. Посередине на вертящемся стуле у грязного стола сидел пожилой мужчина с серым лицом и сосредоточенно оттирал наждаком копоть с мятого, дырявого чайника. Он взглянул на Андрея безо всякого интереса и вновь погрузился в свое бессмысленное занятие. Некоторое время мальчик наблюдал за его тупой работой, затем спросил:

– Что это вы здесь делаете?

– Не видишь? Работаю, – последовал ответ. Голос был такой же глухой и безликий, как и его обладатель. – Вот весь этот хлам отчистить надо за сегодня, завтра еще принесут.

– А зачем вам это надо? – задал провокационный вопрос Андрей. – Этот же хлам никому не нужен, что отчищай его, что ни отчищай.

– Как зачем? – удивленно спросил мужчина, и тут же в его голосе послышалось недоумение. – А я и не знаю, зачем. Нас сюда привели какие-то военные то ли год, то ли два назад, привели в эти сараи, сказали, нужно эти вещи в порядок привести, зачем, почему, не объяснили. Вот и сижу здесь, чайники отдраиваю, никуда не хожу. Послушай, – в голосе мужчины появились какие-то оживленные нотки, – а ты бы меня не мог хоть ненадолго заменить? Тебе, я смотрю, все равно делать нечего, а я пока схожу… схожу… а, правда, куда я схожу? Ну, все равно, я куда-нибудь схожу, ты здесь меня заменишь, а я скоро вернусь.

Предложение было шито белыми нитками. Андрей понял, что если он заменит этого человека, то тот, естественно, не вернется, Андрею же придется здесь остаться на неопределенное время, поэтому он, не дожидаясь новых уговоров, захлопнул дверь гаража и двинулся дальше по асфальтовой дорожке.

«Интересно, – подумал он, – это что, один из умерших, у него что, посмертное наказание такое? Почему он не может, если так этого хочет, сам выйти из сарая и погулять, для чего нужно было, чтобы я его заменил? Чем дальше, тем больше загадок».

С этими мыслями мальчик двинулся дальше. По пути он заглянул еще в несколько гаражей, везде наблюдая аналогичную картину. Обитатели этих коморок мало чем отличались друг от друга: такие же серые, безликие мужчины и женщины, занятые той же бессмысленной работой – и каждый пытался уговорить Андрея подменить его на время.

Вскоре гаражи закончились, и мальчик вышел к кварталу однородных пятиэтажных хрущевок. Время тянулось медленно. Совершенно не зная, чем заняться, и не ведая, сколько это будет продолжаться, Андрей побродил по пустынным дворам, не встречая ни одной живой души, затем вышел в архитектурно более интересную часть города. Здесь уже отмечалось какое-то разнообразие, этот квартал пересекала неширокая река с тусклой свинцовой водой, закованная в гранитную набережную, и дома больше напоминали своей архитектурой строения тридцатых-сороковых годов с невысокими, украшенными колоннами особняками и массивными серыми зданиями каких-то официальных учреждений. Как и в квартале хрущевок, здесь царило абсолютное безлюдье, отсутствие какого-то транспорта и полная тишина.

«Интересно, – подумал Андрей, – должен же здесь кто-то жить, ведь для кого-то эти дома стоят!»

Он совсем уж было собрался зайти в какой-нибудь из подъездов, забыв, к чему может привести такое посещение, как вдруг в проеме арки, соединявшей два дома, мелькнуло хорошо знакомое белое платьице. Андрей обомлел и с криком: «Аня, подожди», ринулся в проход. И напрасно: как только он оказался под каменным сводом, то понял, что снова угодил в ловушку. Арка между двумя параллельными улицами оказалась темным тоннелем, уходящим куда-то в бесконечность. Андрей в растерянности обернулся, надеясь выскочить обратно, но было поздно: сзади обнаружился тот же тоннель, без какого-то намека на выход. Мальчика окружали темные стены, темный свод, и было странно, что, несмотря на полное отсутствие света, он еще что-то может видеть.

Андрей бросился вперед, но минуты складывались в часы, а картина вокруг ничуть не менялась: тот же бесконечный тоннель с серыми стенами и невысоким потолком, а также ощущение густой среды вместо воздуха, через которую было все труднее двигаться. Казалось, еще немного, и он застрянет здесь навсегда, ну, а если бы даже он мог передвигаться свободно: будет ли когда-нибудь отсюда выход? Сколько продолжалось это безнадежное продвижение вперед, Андрей не помнил, время словно бы изменило свой ход и в его ощущениях не осталось ничего, кроме отчаяния и чувства продирания сквозь вязкую среду.

Неожиданно, когда, казалось бы, ничего не предвещало перемен, в его сознании словно бы щелкнул чуть-чуть насмешливый голос: «Ну ладно, хватит с тебя». В этот момент мальчик почувствовал, что вязкая среда отпускает его и, самое главное, откуда-то пришла догадка, что он совершенно неправильно действует: бесполезно идти по этому бесконечному тоннелю – выхода все равно не будет, надо взлететь и просочиться через камни. И действительно, стоило ему напрячься, как ноги тут же оторвались от каменного пола и он, правда, не без труда, начал просачиваться вверх через каменный свод. Какое-то время он, ничего не видя, продирался через эту твердую, но ставшую вполне проницаемой среду, затем понял, что слой камня кончился, и он летит, а вернее, падает в полной тьме куда-то вверх, без каких-либо ориентиров. Почему именно вверх? Этого бы Андрей объяснить не смог, поскольку ни земли, ни неба не существовало, и тела своего он не видел. Полет без ориентиров продолжался достаточно долго, затем что-то стало меняться.

Сначала Андрей ощутил, что над ним уже не непроницаемая темень, а что-то вроде сгустков и разрежений, напоминающих темные облака на темном небе, еще через некоторое время появились звезды – вернее, россыпь светящихся точек, потому что ни одного знакомого созвездия Андрей не обнаружил. Звезды были рассыпаны неравномерно, кроме звезд в некоторых участках неба виднелись туманности.

«Господи, сколько же времени я так лететь буду! – Подумалось Андрею. – Хоть бы знать, куда я лечу, хоть бы иметь уверенность, что это когда-нибудь закончится!

Чтобы хоть что-то предпринять, он попытался вытянуть руки вверх, и рассмотреть их. Это ему удалось достаточно легко – руки были прозрачными, слегка опалесцирующими.

«Интересно, я весь такой прозрачный?» – подумал Андрей, и, как ни странно, почувствовал, что может менять направление полета.

– Господи, помоги мне! – взмолился мальчик, вытягивая руки и внутренним усилием посылая себя в направлении звезд. Тут же его горизонтальный полет сменился резкими взмывами вверх и такими же резкими спусками, как только силы его иссякали.

С каждым взмывом звезды становились все ближе. Вскоре Андрей очутился среди одной из россыпей и понял, что это не звезды, а разноцветные флуоресцирующие шарики, плавающие среди равномерно распыленной взвеси тумана.

Вот он снова ухнул вниз, снова взвился: россыпь звезд осталась внизу, а над ним в виде огромного шара плавала планета, напоминавшая фотографию Земли из космоса. Еще миг, и Андрей ощутил, что этот шар его притягивает, и с головокружительной быстротой полетел прямо на него, дивясь, как быстро он увеличивается в размерах. Вскоре планета уже закрывала большую часть обзора.

«Разобьюсь или нет?» – мелькнула в голове Андрея абсурдная мысль, и уже в следующее мгновение он прошил насквозь неизвестно откуда появившуюся перед ним крышу, несколько этажей сверху вниз, и тут его падение резко замедлилось. Андрей завис над знакомой кроватью, где, скрытое одеялом, лежало какое-то тело.

«Кто это?» – Только и успел подумать мальчик, прежде чем опустился на постель, а затем, словно проделывал это множество раз, вложился в лежащее под одеялом тело, очнувшись уже обычным Андреем Даниловым на своей постели.

Долгое время мальчик сидел на кровати, не соображая, где он, кто он, но, прекрасно помня все, что с ним только что произошло в астрале. Вечером, сославшись на срочность разговора, он уже сидел в уютной квартире Маркелова, и взахлеб рассказывал о событиях этой ночи.

Теперь он словно бы забыл о страхе и томлении, которые пережил, рассказывать обо всем этом было уже совсем не страшно, хотя еще совсем недавно он бы все на свете отдал, только бы вернуться в знакомый уютный мир, и никогда больше не возвращаться под это темное небо без солнца.

– Ну что ж, началось, – задумчиво проговорил Маркелов, – когда-то это должно было произойти, хотя, честно говоря, я не рассчитывал, что все произойдет так скоро. Я уже говорил, что твоя душа начала развиваться подспудно, задолго до твоего увлечения йогой, которая дала лишь незначительный толчок, и, скорее всего, это произошло бы независимо от твоих занятий и внешней жизни. Когда-то нечто подобное произошло и со мной, хотя мой мистический опыт отличается от твоего. К сожалению, я не могу, не имею права раскрывать свою метаисторию. Я не знаю твоего пути и твоего назначения, я не твой учитель. Мой рассказ и моя модель мира может исказить ход твоего раскрытия, поскольку в противном случае твое сознание будет цепляться за готовую модель и это внесет ряд ненужных помех – негоже тюльпану объяснять розе, как нужно раскрывать свои лепестки.

И все же, на некоторые вопросы я попытаюсь ответить. Как ты, наверное, понял, это был не сон, а самый настоящий астральный выход (кстати, термин «Астральный», буквально, «Звездный» – возник именно из-за типичной картины неба в этом мире: россыпь звезд, которые на самом деле являются некими сгустками энергии). Небо там – это перемычка между мирами разной плотности, и, пройдя через него, можно перейти в иной мир, но для этого необходим большой запас личной силы или энергии. То, что тебе удалось через него пробиться – результат созерцания собственных рук и чьей-то помощи. Перемычек таких – множество. Через одни пройти легче, через другие – труднее, все зависит от качества накопленной энергии и степени пробужденности души. В данном случае ты прошел между средним астралом и физическим миром, поэтому, пробившись через россыпь звезд, ты оказался в физическом космосе, и увидел нашу матушку-Землю такой, какой наблюдали ее американские астронавты с Луны.

– Иван Саныч, что ж получается, этот астральный мир где-то на Луне расположен, – удивленно спросил Андрей, – тогда каким же образом я очутился там сразу, как только просочился через окно?

– Понятие физических расстояний неприемлемо для характеристики взаимодействий разно материальных миров, – назидательно изрек Маркелов наукоемкую фразу. – Физический мир и разнообразные астральные миры находятся в самостоятельных пространственных координатах – это различные измерения с различными физическими законами скорости и проницаемости, а все это вместе расположено в особом духовном пространстве, или сознании Духа, обладающем бесчисленным количеством измерений или координат. Поэтому говорить, что астральный мир, где ты побывал, находится на Луне – неправомерно: Луна и Земля находятся в своем пространстве, астрал – в своем. То, что ты вынырнул в физический космос приблизительно на том расстоянии от Земли, где находится Луна, обусловлено множеством факторов – и твоей личной силой, и тем, сколько ты прошел по тоннелю или пролетел под астральным небом. Ты мог и сразу очутиться в своей комнате и войти в тело, а мог и просто словно проснуться, оказавшись в теле мгновенно – процесс перехода – это не преодоление расстояния. Кстати, у Луны есть свой астральный мир, он определенным образом переплетен с земным, и при должной духовной продвинутости можно попасть и туда.

И еще, чтобы закончить тему перехода. Сон – это тоже астральное путешествие, но во сне сознание находится в более примитивном состоянии и большую часть времени пребывает среди фантомов, которые само же и создает из астральной материи. Между прочим, в дальнейших астральных путешествиях, которые тебе, несомненно, предстоят, ты должен будешь научиться различать фантомы, которые трансформирует твое собственное сознание, от объективной астральной реальности. Первые – неустойчивы, и как только на них зафиксируешь взгляд (это один из способов набора энергии в астрале), они тут же начинают менять форму, либо вовсе исчезают. От них совершенно безопасно подпитываться – в этом случае ты ни у кого ничего не отнимаешь, а берешь свое. Эта энергия крайне необходима для преодоления различных астральных препятствий.

Объективная астральная реальность гораздо более устойчива, и если ты будешь пристально рассматривать душу умершего человека – ни лицо, ни тело его не будут меняться. У такого объекта взять энергию гораздо сложнее и это астральный вампиризм. Кстати, местных вампиров там видимо-невидимо.

И еще: пусть тебя не удивляет, если при астральном путешествии ты встретишь кого-то из ныне здравствующих знакомых или своих родителей. Они наверняка будут менять свой облик при пристальном взгляде, а значит, это фантомы, которые производит твое собственное сознание, поскольку их мыслеобразы постоянно там обитают.

К сожалению, в астрале далеко не всегда удается пристально фиксировать взгляд, поэтому вначале происходит несусветная путаница.

– А почему у меня руки меняли форму, и пальцы сливались? – спросил Андрей.

– А это связано с тем, что ты видишь свое астральное тело, частично проецированное сознанием, а поскольку твое сознание пока не устойчивое и нетренированное, то и тело не имеет устойчивой формы, – ответил актер.

– Иван Саныч, а что это за люди в гаражах сидели и разный хлам отчищали? – снова задал вопрос Андрей.

– Я думаю, ты столкнулся с реальными душами умерших, которые временно пребывают в этом астральном слое, – ответил Маркелов. – Скорее всего, при жизни они были темными забитыми людьми, привыкшими выполнять какую-то нудную механическую работу. После смерти закон кармы неминуемо приводит их к тем условиям существования, к которым они привыкли при жизни. Это как бы развязывает кармический узел ситуации, который они завязали, находясь в физическом теле. Большинство из них даже не понимают, что умерли, их разум находится в глубоких сумерках. Когда-нибудь, в результате проработки кармических узлов, он начнет постепенно проясняться, и тогда этого человека ожидает переселение в иной слой, и этот слой будет значительно отличаться от той урбанистической картины, которую ты наблюдал. Переход должен быть постепенным – это, как подъем водолаза из глубины – чем глубже он находится, тем медленнее должен подниматься наверх, иначе кровь его закипит от выделяющихся пузырьков азота. Но тут разных людей ожидает разная участь. Одни, не совершившие особых злодеяний, не причинившие явного вреда окружающим, будут просветляться через подъем по восходящим рядам астрала: душа облегчается и всплывает – это сходно с избавлением от балласта: чем больше его сброшено, тем выше воздушный шар поднимается. Других же, достаточно нагрешивших в этой жизни, ожидает спуск в низшие миры, где происходит очищение страданием.

Да все это достаточно подробно у Даниила Андреева можешь прочитать, и я не буду описывать тебе всякие Агры, Буствичи, Пропулки и Суфэтхи. Мне кажется, принцип последовательных восхождений-нисхождений души описан им совершенно верно. Другое дело, что нюансы у каждого могут быть свои, поэтому любой мистический опыт уникален и неповторим.

– Иван Саныч, а почему этот мужчина из гаража сказал, что его и кого-то там еще привезли в это место военные и велели работать. Я считал, что для подобной задачи больше подходят черти.

– А это, Андрюша, связано с условиями существования и воспитания данной группы людей при жизни. Если бы это были верующие грешники, с детства привыкшие к библейскому описанию мира, то их в посмертный мир несомненно бы привели классические черти с рогами, свиным рылом, копытами и хвостом. Эти сущности не имеют устойчивой формы и приходят к умирающему в том облике, который этот умирающий больше всего ожидает, и доставляют в тот астральный мир, к которому готово его сознание. В конкретном случае – во вполне типичный советский город.

Люди, с которыми ты имел контакт в астрале, по-видимому, были при жизни малообразованными советскими атеистами, воспитанными в сталинскую эпоху, поэтому для них представителем высшей власти является человек в военной форме. Рабская психология этих людей настроена на то, что военные имеют право вершить их судьбы и распоряжаться жизнью и деятельностью. Именно в таком виде к ним и явились существа из «первичного распределителя». Каждый астральный слой имеет свою администрацию. Одного из них ты видел, он назвался астральным полицейским. Они действительно поддерживают что-то вроде порядка во вверенном им слое, хотя, конечно, их роль гораздо меньшая, чем роль подобных служб в физическом мире. Порядок существования в астрале гораздо больше зависит от деятельности могущественных невидимых сил.

– А что это за собака такая была? – Снова спросил Андрей.

– Ну, здесь я могу только предполагать, – задумчиво ответил актер. – Скорее всего, к душе земной собаки она не имеет никакого отношения. Может быть, судя по тому, что ты оказался внутри нее, это что-то вроде переносчика душ из одного слоя в другой. Может – что-то вроде специфического существа для наказания провинившихся или поддержания порядка. Скорее всего – это какой-то энергетический вампир, и ты прошел испытание на прочность.

– Иван Саныч, – все никак не мог закончить эту тему Андрей, – а почему я оказался именно в этом астральном слое. Как я понимаю, это скорее Ад, чем Рай. Я что, так сильно грешен, я что, в Ад попаду?

– Возможно, ты потому и попал в этот слой, – снисходительно улыбнулся Маркелов, – между нижним и средним астралом, чтобы после смерти не тратить времени на проработку негативной кармы. Я думаю, ты попадешь туда или куда-то рядом еще много раз и досконально изучишь и это место, и свои состояния. Может, на тебя даже будет возложена какая-то миссия, это снимает необходимость посмертной проработки и открывает доступ к восходящим путям просветления. Кроме того, ты, хоть и не типичный, но все же продукт своей страны и своего времени, поэтому этот город Наров, как ты сказал, по принципу резонанса ближе всего к твоей индивидуальной частотности и для того, чтобы постепенно изжить это сродство, ты и попал именно туда. Еще есть вопросы?

– А я, что, теперь обречен всегда туда попадать? – слегка огорченно спросил Андрей.

– Всегда, не всегда, но, очевидно, достаточно долго. Узелки кармы развязываются не быстро. Я думаю, астральные выходы теперь будут происходить регулярно – перемычку между тем и этим миром ты прорвал. Может, раз в две недели, а может, подряд несколько дней с последующим большим перерывом. Ты будешь непроизвольно либо специально копить энергию, и в какой-то момент произойдет выход. По принципу конденсатора: накопление – выброс, накопление – выброс. Не огорчайся, этот слой имеет достаточно широкие границы – там есть и радостные, и достаточно тягостные места, так что впереди возможно разнообразие и даже счастливые моменты. Многое зависит от тебя, от того, какого качества энергию сможешь накопить.

Постарайся не быть там пассивным, наблюдай, анализируй, учись подпитываться без причинения ущерба живым душам. Учись фиксировать пристальный взгляд на предметах и своем теле. Попробуй вступать в контакт с тамошними обитателями, но будь осторожным, как ты убедился, там много ловушек.

Я думаю, что ничего фатального, вроде невозможности вернуться или безумия, не произойдет, но напугаться там возможно. Главное, ты должен стать там, как можно более осознанным и обрести способность управлять своими поступками, чтобы не быть автоматом, как во сне. Рассказывай мне обо всех происшествиях, в любое свободное время я буду рад тебя видеть и чем смогу, помогу. Когда-нибудь, и, возможно, очень не скоро ты сможешь перейти в новый, более светлый мир.

На этом разговор закончился, и Андрей отправился домой.

Около двух недель, несмотря на активные ночные медитации, ничего необычного не происходило, только еще какое-то время Андрей ощущал звон в ушах. Мальчик совсем уж было решил, что в ближайшее время астральный выход не повторится, но он ошибся, и за два дня до отъезда в деревню произошло следующее.

В тот день Андрей до вечера бродил по своим любимым маршрутам вдоль набережных и вернулся домой голодный с гудящими от усталости ногами. Помедитировав на ночь под душем, он заснул там, в сидячем положении и, пробудившись глухой ночью, сонным поплелся в свою комнату. В постели он понял, что спать сегодня обычным сном ему не придется. (Несмотря на то, что днем он мечтал о новых астральных приключениях, лишь только приближалась ночь, на него наваливался страх, что снова может произойти астральный выход, как предупреждал Маркелов, поскольку ощущения, его сопровождавшие, были не из приятных).

Итак, как только голова Андрея коснулась подушки, он услышал знакомый звон в ушах и ёканья, сопровождаемые провалами. Дальше все разворачивалось так же, как в первом опыте, с той лишь разницей, что на этот раз все фазы проходили быстрее и не были столь тягостными, поэтому, когда он обнаружил себя распростертым на ковре перед кроватью, то был к этому готов и особого страха не испытал. Мальчик попробовал подвигать своими астральными конечностями – это получилось гораздо лучше, чем раньше, и после нескольких попыток Андрею удалось встать на ноги.

Уже зная по опыту, что сейчас ему предстоит выбраться наружу, Андрей решил, по возможности, изучить свою комнату, так как что-то здесь было не так. Несмотря на полную темноту, обстановку комнаты все же можно было разглядеть, но видимость была не такая, как при взгляде обычным зрением. Словно бы он разглядывал объекты через прибор ночного видения, причем отчетливо разобрать можно было только то, к чему Андрей приближал лицо, остальное же воспринималось, словно таящиеся во мраке глыбы. Так, когда он наклонился к одеялу, то увидел отчетливо и фактуру ткани, и складки, словно в увеличительное стекло при слабом освещении – остальная же часть кровати терялась во мраке, и разглядеть свое оставленное тело ему не удалось. Несмотря на то, что зрение функционировало слабо, он отметил какое-то новое чувство, что-то вроде осязания на расстоянии, и проявлялось оно, как давление на тело, задолго до прикосновения к предмету.

На этот раз он не обнаружил окна, которое должно было находиться напротив кровати в другом конце комнаты. Это его сильно встревожило, поскольку единственное, что он в данный момент хотел – это выбраться поскорее из комнаты во внешний мир – неважно, каким он будет, и избавиться от гнетущего чувства тяжести, правда, не столь сильного, как в первый раз.

Андрей побрел в сторону противоположной стены, где по идее должно было быть окно, по пути отмечая, что вся мебель в его комнате находится не там, где она была до выхода, но разглядеть в деталях, та ли это мебель или какая другая, ему никак не удавалось. Неожиданно, когда он должен был подойти к противоположной стене (весь этот процесс происходил чрезвычайно медленно, и если в обычном состоянии ему потребовалась бы пара секунд, чтобы пересечь комнату, то сейчас на это ушло не менее десяти минут, хотя ощущения, что комната увеличилась в размерах у него не возникало), у Андрея улучшилось зрение, а может быть просто усилилось какое-то локальное освещение (комната по-прежнему была во мраке), и тут мальчик увидел, что почти уперся в фигуру огромного человека, ростом не менее двух с половиной метров, такого же массивного, как и высокого, который стоял напротив двери и загадочно улыбался. Кроме роста и массивности, этот человек не имел ничего особо примечательного: короткая стрижка, маловыразительное не запоминающееся лицо, цвет одежды трудно определить из-за сумрака. Нельзя сказать, что Андрей испытал ужас, хотя чувство какого-то измененного страха, который скорее воспринимался как тоска, он, несомненно, ощутил.

Человек стоял неподвижно и, улыбаясь, смотрел на Андрея. Андрей, застыв в полуметре от него, также стоял, не двигаясь, не зная, что предпринять. Затем, словно припомнив, что в таких случаях нужно делать, стал накладывать на детину мысленный крест, который ярко высветился в его сознании, но человек не пропал, не испугался, а продолжал безмолвно смотреть на нашего героя, спокойно улыбаясь. Неизвестно, сколько продолжалась эта игра в гляделки, время словно утратило свою протяженность, но первым нарушил статус кво детина. Словно бы в чем-то удостоверившись, он отошел в сторону, открыл дверь, напротив которой стоял, и жестом пригласил Андрея войти, что он тут же и сделал.

Мальчик оказался в новой комнате, которая по ощущениям (она так же была скрыта мраком) напоминала комнату его мамы, хотя и здесь вся мебель находилась не в тех местах, где стояла в обычном мире. Но главное, что его привлекло и виделось совершенно отчетливо – это их фамильная гордость – большое зеркало ХУШ века в палисандровом багете работы знаменитого французского мебельного мастера Буля. Поверхность зеркала слегка опалесцировала и, к удивлению Андрея, не отражала ни его самого, ни окружающих предметов, но по его поверхности расходились концентрические круги. Подчиняясь какому-то неясному зову, мальчик шагнул к зеркалу, и вошел в него, словно поверхность стекла была жидкой, но непонятным образом удерживалась в вертикальном положении. В следующее мгновение он уже пожалел о своем поступке, поскольку почувствовал, что падает в полной тьме куда-то вниз, к центру земли.

Падение сопровождалось жуткой тоской и безмолвием, и если в комнатах еще можно было что-то разглядеть, то тут стояла непроницаемая тьма и полное отсутствие ощущений тела, словно вниз проваливалось его бесформенное сознание и невозможно было сказать, продолжалось ли это минуты, часы или вечность. В какой-то момент Андрей понял, что падение замедляется, а затем его ощущение «Я», без мыслей, анализа, а только с бесконечным чувством тоски, словно бы растеклось по немыслимой двухмерной плоскости и застыло в ощущении какой-то невыразимой безначальной статики. Не было ни верха, ни низа, ни прошлого, ни будущего, состояние настоящего чудовищно деформировалось, и этому состоянию Андрей не смог бы подобрать ни подходящих слов, ни каких-то аналогий, словно бы, сохраняя вполне отчетливое самосознание, он нырнул в беспространственное безвременье одиночества, и застыл там, раздавленный и распластанный. Надо ли говорить, что Андрей (вернее, то, что от него осталось) не смог бы сказать – долго ли он находился в этом состоянии, поскольку земное ощущение времени здесь совершенно отсутствовало, тем не менее, и эта безначальная вечность закончилась, и словно бы какие-то невидимые тиски ослабили свою хватку. Ощущение бесконечной плоскости сколлапсировало, и вот уже появился верх, низ, снова возникло чувство рук, ног, затем он понял, что находится на самом дне вертикального тоннеля. Вскоре Андрей разглядел скобки-ступеньки, поднимающиеся вверх по стене и пропадающие где-то в необозримой вышине.

Мальчик тут же начал взбираться вверх, испытывая чуть ли не радость от каких-то осознанных действий и от возможности хоть куда-то произвольно двигаться. Несмотря на то, что тоннель, казалось, уходит в невообразимую вышину, выбрался оттуда он довольно быстро и, если бы аналогии земного мира были здесь уместны, зажмурился от яркого солнечного света. В действительности, конечно, он не зажмурился, поскольку и солнца-то здесь никакого не существовало, тем не менее, контраст перехода был очень велик.

Выбравшись из низкой, но массивной бетонной постройки, напоминавшей бомбоубежище, которая венчала собой конец вертикального тоннеля, Андрей очутился на берегу небольшого ручейка, протекавшего через недавно скошенный зеленый луг. Никаких построек, кроме бункера, не было, то тут, то там виднелись участки зеленого невысокого кустарника, противоположная сторона ручья сплошь поросла невысокими лиственными деревьями без каких-то видимых прогалин. Несмотря на то, что солнца не существовало, окружающий мир казался достаточно ярким, и впервые за время своего астрального путешествия сердце мальчика наполнилось каким-то светлым покоем.

«Наконец-то, – подумал Андрей. – Деревья, ручеек, травка, только вот птицы не поют, а жалко. Интересно, что я должен сейчас делать? Цветочки собирать? Людей разыскивать? Дома-то моего здесь все равно нет, значит, и домой идти некуда».

Поскольку единственная тропинка тянулась вдоль ручейка, он двинулся по ней, любуясь окружающей природой. Где-то в отдалении на высоком пригорке со скошенным боком виднелся высокий хвойный лес, поле так же заканчивалось еще более отдаленным участком леса, кругом были разбросаны шапки невысокого кустарника – типичная картина средней полосы России, когда сердце сжимается от простора и уводящей в незнакомую даль дороги.