Александр Беляев
Астральный медальон. Хроники затомиса

Теперь о второй книге. Вряд ли ты сможешь взять из нее что-то для своих практических упражнений. Она написана очень расплывчато, индусы вообще считают, что технику медитаций нельзя освоить по книгам – ее дает учитель, и он внимательно следит за состоянием ученика, чтобы избежать нежелательных последствий. Но все равно, прочти ее, чтобы иметь представление, как на первых этапах работать с сознанием. В действительности настоящая дхьяна гораздо сложнее и больше напоминает созерцание своих необычных состояний и психических эффектов в измененном состоянии сознания.

После этого посещения учителя (Андрей упорно продолжал называть Маркелова для себя именно так) мальчик – по крайней мере, внешне – круто изменил свою жизнь и распорядок дня. Если раньше он никогда не мог заставить себя встать рано утром, чтобы сделать обычную гимнастику, то теперь у него вдруг открылось необычайное упорство, к радости и удивлению мамы, которая видела в хатха-йоге только экзотическую гимнастику, и не подозревала об опасной мистической подоплеке этого увлечения.

Андрей был достаточно гибким мальчиком, но поначалу даже самые простые асаны давались ему нелегко, к тому же Маркелов, после того как увидел достижения своего ученика, остался ими весьма недоволен.

– Во-первых, – покачал он головой, – в книге же ясно сказано: начинать надо с небольшого количества упражнений, и там даны конкретные комплексы, а ты мне тут целый каскад поз продемонстрировал, потом, в них надо застывать на долгое время, они должны быть для твоего организма комфортны. Опытный йог в лотосе может сидеть много часов и не чувствовать неудобства. Ты не должен ничего форсировать, поза делается до той фазы, пока организм выполняет ее без напряжения, иначе это просто советский спорт, где тренеру важно получить как можно больше чемпионов – что с человеком будет потом, ему не важно. Затем – совершенно безобразное дыхание. Оно должно быть неслышным. О сознании, естественно, говорить рано, но постарайся во время занятий держать состояние океана – чувство покоя и беспредельности.

Андрей покраснел, он действительно хотел удивить Маркелова своими успехами и освоил, как ему казалось, гораздо больше асан, чем требовало пособие за этот период времени.

– Смотри! – продолжил Маркелов – и исполнил такой трюк, от которого у мальчика просто отвисла челюсть. Он лег на живот, а затем совершенно спокойно, без напряжения прогнул спину назад и скрутился в такое колесо, что стопы его ног встали на пол по обе стороны шеи, причем лицо не покраснело от натуги и дыхание ничуть не сбилось, словно выполнял эту позу не пятидесятилетний мужчина, а юная циркачка, демонстрирующая номер «женщина-змея». Пробыв в этой фантастической позе минут пять, актер принял обычное положение и сказал:

– Видишь, мне в этой асане было удобно и комфортно. При должной тренировке в ней можно оставаться десять-пятнадцать минут. Поэтому пусть лучше асан будет меньше, но выполняй их правильно.

Затем Маркелов обучил Андрея «крийя» – очистительным движениям, одно из которых – «наули» выглядело особенно эффектно, когда по животу актера перекатывались мышечные волны. Оказалось, что научиться этому совсем не сложно, весь фокус – в надавливании на определенные мышцы бедер, и через пятнадцать минут Андрей уже сам лихо исполнял «танец живота».

Напоследок актер предложил мальчику промывать нос соленой водой, чистить зубы пальцами с помощью золы, а также бросить курить и перейти на вегетарианство.

– Когда я увлекся хатха-йогой, – сказал Маркелов, – мне казалось, что для духовного продвижения обязательно необходимо перейти на растительную пищу, то есть избегать продуктов, связанных с убийством. Кстати, этой диеты я придерживаюсь и по сей день. В действительности, как оказалось, вегетарианство существенно не влияет на скорость развития мистических способностей. Известно, например, что сам Иисус Христос ел рыбу и пил вино, а великие мистики Гурджиев и Блаватская курили трубки, и это никак не сказывалось на их фантастических возможностях. Но все же считается, что вегетарианство способствует более гармоничному развитию тонких тел и раскрытию чакр. В дальнейшем ты сам увидишь, что для тебя более естественно, может быть, вегетарианство – это твое, тогда ты в скором времени будешь испытывать отвращение к мясу и рыбе, но может так случиться, что мясная диета для тебя более органична. Нужно попробовать все, и все примерить к своему индивидуальному пути.

Возьмем такой сложный и неоднозначный вопрос, как половая близость. Многие йоги категорически настаивают на безбрачии, поскольку, сохраняя половую энергию, мы в дальнейшем обретаем возможность преобразовывать ее в духовную – как они говорят – переводить Раджас в Оджас. Школа же Тантры и некоторые духовные школы Китая, напротив, разработали определенную технику секса. Об этом говорится в индийской книге «Кама сутра» и китайской «Дао Любви».

Адептам этого направления половой контакт не только не мешает мистическому развитию, но, напротив, значительно ускоряет его. Правда, тут есть много тонкостей и подводных камней. В любом случае, половое чувство берется под контроль сознания и заурядный половой акт превращается в майкунтху. Если же тебе удастся встретить свою Единственную, с которой вы должны сформировать диаду, физическая любовь может оказать сильнейшее воздействие на духовный рост. Как видишь, однозначного рецепта здесь быть не может.

После каждого очередного посещения учителя Андрея на несколько дней охватывал энтузиазм, затем его интенсивность начинала постепенно ослабевать. И дело было не в сомнениях о правильности выбранного пути: начинала шевелиться его старая подружка – лень.

С той поры, как асаны и различные очистительные процедуры вошли в привычку, заставлять себя особенно не приходилось, но если по какой-то причине возникал пропуск, тут уж лень активно пыталась захватить утраченные позиции – и, иногда, на несколько дней ей это удавалось. У лени был существенный аргумент: каких-то заметных результатов не было, поэтому возникали сомнения: стоит ли отказываться от мелких неопасных радостей жизни, которые – вот, здесь, только протяни руку, ради какой-то отдаленной и непонятной цели. К тому же, какая гарантия, что все будет так, как написано в книгах!

И все же через полгода регулярных занятий он стал ощущать какое-то, если и не постоянное, то достаточно длительное ощущение внутреннего света и радости. Эти ощущения были не столь уж интенсивны, но они постепенно сменили его постоянные перепады кратковременных восторгов и длительных депрессий. Теперь это все как-то сгладилось и если не ушло полностью, то отодвинулось на второй план, а чувство внутреннего света и ровной радости (вернее, радостности) стало постепенно овладевать его сознанием. Это было необычно и приятно, но омрачало то, что держалось новое состояние только в одиночестве, на людях же – в центре города, в кино и магазинах, оно проходило и сменялось ощущением вязкости и странным чувством, словно на голову надели кастрюлю, поэтому Андрей стал всячески избегать публичных мест.

Было и другое. Например, почти все его друзья вдруг стали казаться тупыми и неинтересными, но и порывать с ними он боялся – слишком еще сильны были воспоминания, связанные с переходом в новую школу, и тем состоянием изгоя, в котором он находился в течение нескольких месяцев.

Даже артистичный и эрудированный Сережа Кубарев перестал привлекать Андрея, поскольку любил вещать сам, любил внимание и поклонение, а когда Андрей попробовал с ним завести разговор о Богоискательстве, то заявил, что ни во что подобное не верит, и постарался быстрее свернуть разговор, в котором был совершенно некомпетентен. Андрей, к тому же, был удивлен, что за несколько месяцев узнал Маркелова гораздо лучше, чем Сергей за 2 года.

Итак, из близких людей, с которыми мальчик мог беседовать о самом сокровенном, остался только Маркелов, но он был взрослым, даже пожилым человеком, к тому же очень занятым, и виделись они с ним не более раза в месяц.

Как ни странно, если раньше одиночество его сильно тяготило, то теперь почти устраивало. По инерции он продолжал принимать участие в школьных вечеринках, но теперь на них безумно скучал, отказывался пить и курить, не говоря уж о травке. К его удивлению, это не привело к насмешкам приятелей: в Данилове появилась загадка, и она вызывала уважение.

Этот период метания между старыми и новыми ценностями Андрей отразил в стихотворении «Берега», он сам удивился, насколько глубже и взрослее стали его стихи со времени нового увлечения.

 
Я потерял натуры цельность,
Я жду, какие ж берега
Явят единственную ценность,
Чтоб к ним прибиться навсегда.
 
 
Не удалось найти забвенья
Мне на нейтральной полосе.
Меж пиков «взлета» и «паденья»
Мечусь, как белка в колесе.
 
 
Мечусь… наивное созданье,
А ведь писал же, что плыву
По тихой речке мирозданья,
Спокойно глядя в синеву.
 
 
И выбор труден, каждый берег
Меня по-своему манит,
И я пока что не уверен,
который Истину сулит.
 
 
Один – попутное теченье,
Дешевых радостей лопата,
Вагон постылых развлечений
И отдаленная расплата.
 
 
Другой – о, пик его волшебен!
Но так далек и совершенен,
И так ухабист путь к нему,
И столько мне сулит лишений
 
 
Он не приемлет полумеры —
Едва ошибка, слабина,
Глядишь – на близкий теплый берег
Прибила ласково волна.
 
 
И так разнежит, так пригреет,
Что тает мужества багаж…
Ах, если б знать, что дальний берег —
Всего лишь выдумка, мираж.
 

Андрей отметил еще одну новую особенность своего творчества: в последнее время словно бы ему кто-то стал диктовать стихи. Появилось ощущение, будто бы и не он автор, а кто-то незримый воплощает их через него на бумагу. Порой Андрей вдруг обнаруживал между строк какой-то совершенно неожиданный смысл, о котором он даже не подозревал в момент творчества.

Однажды, окрыленный похвалами знакомых и родных, он отослал подборку стихов в журнал «Юность», но через месяц пришел ответ: да, его стихи неплохие, но если он хочет стать настоящим поэтом, то ему следует прочитать книгу Исаковского о том, как надо писать стихи (название ее Андрей не запомнил, поскольку порвал ответ), и больше читать Пушкина, Лермонтова, Некрасова и т. д. К сожалению, редакция уже имеет стихотворный материал для публикаций на много месяцев вперед. Мальчик обиделся, и больше попыток подняться на Олимп советской поэзии не предпринимал.

Так проходили дни, Андрей становился гибче и сильнее, но медитации, к которым он приступил в последнее время, не получались, и через пять-десять минут он уже больше не мог размышлять на тему какого-то стола или ложки, как это предписывал Шивананда, и от скуки впадал в дремоту, переключаясь на мимолетные сонные мысли. Так же не удавалось воспроизвести достаточно отчетливо этот предмет и пред мысленным взором. И вообще, его сознание всячески сопротивлялось новым занятиям, и ему было гораздо легче заставить себя полтора часа вить тело в узлы асан, чем пятнадцать минут насиловать свой ментал, навязывая ему непривычную работу. К тому же результат асан и крий был налицо, результата же психических упражнений он не замечал, и по прогнозам Маркелова в ближайший год такового и не предвиделось.

И, тем не менее, первые подвижки произошли раньше.

Стоял необычно теплый для Ленинграда апрель. В последний месяц у Андрея возникла необычная для него ранее тяга к длительным одиночным прогулкам. Снег уже почти сошел, но листья на деревьях еще не появились, и предвечерний воздух дышал лаской ожидания грядущих белых ночей – удивительного времени, когда на город опускалось ощущение тайны.

У Андрея каждый год в это время возникало предчувствие каких-то необычных событий, которые впоследствии так и не происходили, но само это чувство, тем не менее, его не покидало. Он постоянно ожидал, что в его жизнь ворвется что-то новое, сказочное, и само по себе ощущение уже было тем подарком, который ему дарил город в эти дивные вечера зрелой весны.

Андрей заметил, что в последний месяц восприятие окружающего мира как-то незаметно изменилось. Ощущение это возникало только во время его одиноких прогулок и пропадало на людях. Словно бы чувственное восприятие окружающего стало глубже проникать в его сознание, вступая с ним в эмоциональный диалог на фоне тихой радости созерцания. Словно бы мир вокруг стал оживать и испытывать к нему что-то вроде любви или симпатии. Иногда какой-то обветшавший заброшенный склад на берегу канала, который никак не мог вызвать эстетического удовольствия, приводил Андрея в состояние непонятного восторга. Словами это было очень трудно передать: что-то вроде ощущения жизни, заполняющей, казалось бы, мертвые предметы.

Однажды, гуляя вдоль набережной Мойки, он вышел в ту часть города, где речка расширялась, а противоположный берег выглядел диким и заросшим прошлогодней растительностью. Вскоре он поравнялся с островом, называемым Новой Голландией, на котором стояло несколько заброшенных корпусов темно-красного кирпича, окруженных полусгнившей оградой, поднимающейся прямо из воды. Андрею показалось, что это то ли какой-то склад, то ли мастерские, во дворе валялась ржавая арматура, окна были заколочены – и никаких признаков жизни там не наблюдалось.

Раньше Андрей просто бы прошел мимо острова, даже не взглянув в его сторону, но сейчас почему-то эти нелепые полуразвалившиеся корпуса вызывали непонятный интерес. Он облокотился на чугунную решетку набережной и, испытывая непонятное наслаждение, уставился на открывшуюся его взору картину запустения и заброшенности. Стоял он так неопределенно долго и вдруг заметил, что вокруг острова и корпусов на фоне чистого предвечернего неба возникла какая-то сероватая дымка-облачко. Эта дымка находилась в постоянном движении, затем в ней забрезжили вначале еле различимые, потом все более отчетливые цветовые переливы. Андрей ясно видел фиолетовые, золотистые и зеленоватые сгустки, они постоянно перемешивались, меняли оттенки, затем над островом сформировался серебристый прозрачный столб. Воздух из однообразного превратился в испещренный вибрирующими точками различных цветов. Вскоре это были уже не точки, а полупрозрачные червячки и кляксы, все это вибрировало с немыслимой частотой и перекрывало видимое.

Андрей почувствовал легкий звон во всем теле и вдруг отчетливо вспомнил, что похожие корпуса, напоминающие то ли склады, то ли мастерские, то ли котельную, он уже видел, но не в реальном мире, а во сне, виденном в поезде. Перед ним пронеслось, как он блуждал по бесконечным заброшенным коридорам, испытывая тоску и страх, что никогда оттуда не выберется, и как невидимая рука вывела его наружу.

Ощущение было настолько ярким и сильным, картина настолько отчетливо стояла перед его взором, что он даже на минуту перестал понимать, где реальный мир, а где – видение, наложившееся на этот мир. Он подробно вспомнил и этот безлюдный город с широкими улицами и старинными зданиями, и пустырь, через который он шел к городу, и странных, гулко беседующих людей, которые его не замечали, и, самое главное, готическое здание, в которое он зашел и встретил там человека в черном плаще с капюшоном, скрывающим бледное лицо.

В следующее мгновение эта мрачная фигура словно бы отделилась от его видения и переместилась на плоскость острова.

Внутреннее видение пропало, но фигура, став мутной, сероватой и плохо различимой, осталась висеть в воздухе напротив склада, и эта туманная фигура вдруг протянула к Андрею руки и поманила к себе.

Еще мгновение, и Андрей, подчиняясь какой-то непонятной силе, несомненно, перепрыгнул бы через парапет и плюхнулся в холодную, грязную воду канала, но тут звон, все еще заполнявший его тело, перешел на новый регистр. Мальчик внутренне содрогнулся, его начала колотить дрожь, он почувствовал леденящий холод, исходящий от зловещей фигуры, и, собрав всю силу воли, скинул с себя наваждение. В тот же момент серая фигура пропала, и картина острова снова приняла свой обычный вид.

Мальчик постарался быстрее уйти отсюда, понимая, что сейчас чуть не прыгнул в воду, выбраться из которой, учитывая температуру воды, не так давно освободившейся ото льда, безлюдье и высоту гранитной набережной, было бы весьма проблематично.

Он быстро пошел по направлению к дому, тревожно оглядываясь на остров, но, несмотря на то, что зрительное наваждение вроде бы прошло, восприятие мира несколько изменилось.

Он не видел, но ощущал каким-то глубинным чувством, что реальность, независимо от его сознания, заполнена и пронизана какой-то живой то ли материей, то ли энергией, что его знание, его чувства – это всего лишь маленькое окошко в эту живую энергию и что эта энергия не только вокруг, но и внутри – это природа его индивидуальной души, и с помощью глаз и чувств его душа, глядя вовне, по сути, смотрит внутрь себя, поскольку энергия эта везде – и внутри и снаружи.

Вскоре это осознание расширилось. Он смотрел на дома, на случайных прохожих и ясно чувствовал, что люди в домах и прохожие – это также души, частички общей космической энергии, и все эти тысячи и миллионы душ, как и он, смотрят внутрь реальности, неотъемлемой частью которой они являются, и что все это – невообразимое существо, заполняющее вселенную, и существо это мириадами глаз смотрит через маленькие оконца внутрь себя, но видит каждый из этих глаз что-то свое, только ему показанное.

На какое-то время в этом состоянии растворился весь окружающий мир и маленькое, затерявшееся в этом мире «Я» самого Андрея, он почувствовал свою нерасторжимую связь со вселенной, казалось, еще немного и его ограниченное «Я» -самосознание безмерно увеличится, поломает рамки личности и заполнит собой весь космос.

Это было настолько грандиозно и необычно, что Андрей испугался, и состояние его тут же прошло. Мир вернулся в свои привычные рамки и стал прежним.

Он шел вдоль Крюкова канала, и впереди уже блестели купола Никольского собора, и весенний воздух снова был таким, каким он был раньше. И все же что-то изменилось. Андрей заметил, что когда он смотрит рассосредоточенным взглядом на какой-то предмет, дом, купол церкви или фигуру человека – вокруг видимого объекта возникает что-то вроде дымки-свечения, переливающейся различными оттенками, причем и цвета и величина дымки у каждого объекта свои. По мере того как небо темнело, они становились все более отчетливыми, и Андрей даже не мог понять, откуда у него такая уверенность, что эта дымка несет в себе информацию о глубинной и тайной природе человека или предмета, вокруг которого она наблюдается. Это было необычно, красиво и ничуть не мешало, поскольку тут же пропадало, стоило Андрею посмотреть на предмет прямым зрением. Тут только до мальчика дошло, что он видит ауру предметов, о чем не раз читал в книгах Маркелова. Другим же состояниям, которые предшествовали ауровидению, он не нашел объяснения и решил спросить о них своего учителя.

Надо сказать, что испугался Андрей только в первые минуты, затем же, когда эффекты прошли, в его душе зазвучали фанфары: наконец-то он воочию увидел первые плоды своих занятий!

В дальнейшем мальчик снова попытался воспроизвести то, что с ним произошло у островка и на пути домой, но ничего подобного, увы, не случилось. Видение ауры постепенно также стало угасать и только при длительном рассосредоточении взгляда вокруг объекта все-таки возникала легкая серая дымка. Восторг сменился разочарованием: оказывается, психические эффекты не подчиняются его воле – и непонятно, когда и каким образом они возникнут снова и возникнут ли вообще. Правда, в глубине души Андрей даже успокоился, поскольку видение призрачного человека его сильно напугало.

Через неделю мальчик вновь сидел в удобном кресле Маркелова и возбужденно рассказывал ему о своих необычных видениях, даже не пролистав предварительно Бхагавадгиту, иллюстрации которой он разглядывал в начале каждого своего визита к актеру.

Маркелов был не то что очень удивлен, пожалуй, даже несколько встревожен, похоже, нечто подобное происходило и в его жизни, но об этом он ничего не рассказывал и всячески уходил от подобных разговоров.

– Что тебе сказать, Андрюша, – задумчиво проговорил актер, – я, конечно, предполагал, что нечто подобное с тобой когда-нибудь произойдет, но не ожидал, что так быстро. Очевидно, кто-то над твоей душой предварительно потрудился, и она имеет на самом деле гораздо больший опыт, чем кажется на первый взгляд – все это тебе предстоит вспомнить в дальнейшем. А то, что у тебя вдруг проснулась способность к ауровидению – пусть даже сейчас она заметно притупилась, – это вполне естественно: пробуждение каких-то новых способностей всегда происходит скачками и угасаниями – все зависит от количества личной силы, и когда ее станет больше, эти новые качества установятся достаточно стабильно. Кроме того, столь быстрое появление мистических сил говорит о том, что в прошлых жизнях ты этим вполне владел.

Очень интересная история с пронизывающей энергией жизни. Можно сказать, что ты испытал нечто вроде кратковременного самадхи. Конечно, все это еще очень далеко от глубочайших трансцендентальных состояний, которые испытывают продвинутые йоги, но, тем не менее, расширение границ собственного «Я» как раз характерно для первых ступеней Сампражната Самадхи. Естественно, к настоящему продолжительному Самадхи ты еще совершенно не готов – твоя энергетика просто не справится с такой нагрузкой. Но даже эта кратковременная вспышка пробудила память души, и ты начал видеть ауру.

Какая следующая способность к тебе придет, я не знаю, но подобные качества, как правило, появляются спонтанно, независимо от желания, когда ты меньше всего ожидаешь. В дальнейшем способности иного восприятия мира и иного воздействия на мир, если пойдешь правильной дорогой, ты сможешь взять под контроль, но пока до этого еще очень далеко.

Надо ли говорить, что мне совершенно не нравится история с черным человеком. Это явно один из представителей темной иерархии, скорее всего, даже не человек, и как биологический организм в нашем трехмерном мире не существует. Он попытался на тебя воздействовать, даже сбросить в воду, превратив в послушного зомби – скорее всего, просто проверял силы, вряд ли он был заинтересован в твоей физической смерти. Но все это говорит о двух вещах: во-первых, он твой давний знакомый и, возможно, когда-то ты находился под его влиянием. А во-вторых, он явно пытался подчинить твое сознание, а значит, испытывает к тебе определенный интерес и почему-то заинтересован в том, чтобы ты попал под его контроль. Истинные его цели мне пока не ясны, однако могу сказать, что подобные темные сущности выискивают на земле мистически одаренных кандидатов и пытаются, зачастую довольно успешно, перетянуть их на свою сторону. Тогда возникают различные сатанистские секты, а когда-то живая религия превращается в мертвую схоластическую науку.

– Иван Саныч, – взволнованно заговорил Андрей, – но зачем этим черным нужен я, какой интерес они могут испытывать к такому серому середняку, как Андрей Данилов? – несколько принизил он мнение о себе самом.

– Пока ты не можешь оценить истинных масштабов своей личности, – ответил Маркелов. – Возможно, им этот масштаб гораздо лучше известен. И потом, ты – лишь маленькое звено гигантской сети той дьявольской игры, которую неведомое количество лет ведет на земле ее верховный демон Гагтунгр. Это имя, как и многие другие, донес до нас величайший мистик, визионер и поэт современности Даниил Андреев. Ты это имя вряд ли знаешь, по крайней мере, в школе его творчество, которое чудом дошло до нас только в рукописях, не проходят.

Так вот: ближайшие тактические задачи Гагтунгра неизвестны, а вот отдаленная стратегическая цель – вполне ясна: это полная демонизация человечества и земли в целом, возможно, выведение новой расы – дьяволочеловечества, которое по его прогнозам должно сменить нынешнее – столь ненадежное и никак до конца не подпадающее под его влияние, то есть непредсказуемое, несмотря на его дьявольски точный расчет каждого хода.

Естественно, в перспективе – это полный захват власти над Землей и посрамление Господа нашего. Власть и могущество – это их единственная цель и их главное средство, ничего больше, чем поглощение внутрь своей воронки все новой материи и все новой энергии им и в голову прийти не может. Промежуточная же задача – это получение все новых и новых источников питания для своего многочисленного воинства.

Кроме того, подготавливается пришествие Антихриста и воцарение на всей Земле такой чудовищной диктатуры, которой никогда не ведало человечество. Кстати, самой масштабной попыткой подобного воцарения были недавние события в России – большевистский переворот и сталинская деспотия. В настоящее время Гагтунгр теряет в нашей стране свои позиции, но они пока еще чрезвычайно сильны.

Сталин – это пробный шарик. В будущем на земную арену Гагтунгр готовится вывести гораздо более масштабную и страшную личность. Воцарение на Земле сверх диктатуры – это первый этап для создания новой расы.

Действует же здесь и кует себе кадры из нашего человеческого сообщества он с помощью эмиссаров разных ступеней сатанинского посвящения, одного из которых ты видел недавно, а также, судя по твоему рассказу, пять лет назад. Одно и то же ли это существо, я не берусь сказать. В любом случае его появление – это и серьезное нам предупреждение: ты должен быть начеку. Методы вербовки у них самые разнообразные, хитроумные, но и они достаточно часто совершают ошибки.

Маркелов замолчал и пристально уставился на огонек ароматической палочки.

– Странно, – задумчиво проговорил мальчик, – я – Андрей Данилов, а этот мистик – Даниил Андреев. Случайно ли это совпадение? Сам не могу объяснить, но, как только вы произнесли это имя, я почувствовал – это трудно объяснить – ну что-то вроде любви к нему и жуткий интерес: что же он такое написал! Нет ли у вас каких-нибудь его произведений?

Маркелов, казалось, находился в раздумье.

– У меня есть рукописный экземпляр его самого значительного произведения «Роза мира». Я даже не знаю, стоит ли давать его тебе сейчас. Это очень необычная и сложная книга, ты, пожалуй, еще не готов к ее восприятию… Ну ладно! – словно решившись, проговорил актер. – Дам я ее тебе на свой страх и риск, заодно прочтешь о жизни автора, о ней в предисловии пишет его вдова – Алла Андреева, кстати, ныне здравствующая.

Маркелов подошел к полке и вытащил объемный том в синем самодельном переплете.

– Бери, читай, что будет непонятно, постараюсь объяснить. Одно могу сказать, аналогов этому произведению нет в истории человечества. Только никому ее не показывай, книга эта, по мнению компетентных органов, гораздо серьезней и опасней книг по йоге, и за ее хранение можно получить большие неприятности.

На этом они расстались, и Андрей заторопился домой, ощущая в сумке приятный груз новых неведомых знаний.