Александр Александрович Мишкин
Время
– Угу, – сказал Гена кивнув.
– Демону нужно знать расположение и скорость частиц, и к тому же в реальном времени. Есть компьютер, что сможет обработать данные, но как эти данные собрать? Столкнулись с проблемой. Человека, что состоит из мельчайших частей, как оказалось, можно обозначить в пространстве, подсветив как-бы изнутри. Но как быть со всем остальным, с неодушевлёнными предметами?
Решили начать с простого, хе-хе… – с человека. Были созданы мельчайшие приборы, что фиксировали что-то вроде квантового эха. Они фиксировали эхо и строили на этом гипотезы касаемо движения. Для этого необходимо было считать информацию и отправить. Каким спрашиваете образом?
Катя сказала:
– Учёный говорил что-то про вирус…
Егор уставился на Катю дикими глазами.
– Вирус! Да!.. Нет!.. Не совсем вирус! Бактерия… Нет! Ксенобот! Вот!
– Какой бот? – спросил Гена.
– Ксенобот! – Егор продолжил ходить и махать руками. – Изначально делали их из стволовых клеток, которые собирают на ранней стадии развития эмбриона лягушки. Стадия бластулы называется. Состоят они из двух элементов: клеток кожи и клеток сердечной мышцы. Кожа – это что-то типа каркаса, сердечная мышца типа мотора, чтобы бот двигался вперёд. Только наши, как обычно, решили, что они умнее всех и задействовали стволовые клетки человека, чтобы боты жили дольше. Суть в чём. На эти самые боты погрузили груз с препаратом. Препарат этот содержит в себе вещество, что-то вроде жидкого электрода. Как они его сделал учёный не объяснил, ссылаясь на сложность формулировки, но сказал, что жидкий электрод, он как обычный, только жидкий, им проще манипулировать и ему легче проникать в клетки человеческие. Так… Значит бот – это аналог катушки индуктивности. Принцип работы у них похожий, только в нашем случае более сложный. Электроды считывают информацию, передают на катушку, катушка передаёт через беспроводную связь информацию машине. В принципе всё просто. – Егор наматывал круги с внушительной скоростью. Пол дрожал от поступи хоть и тощего, но великана.
– Боты эти не просто так были сделаны из человеческих клеток. Для того, чтобы они смогли прижиться и длительное время находится в организме, получая от того полезные вещества, ну и чтобы их наша иммунная система не завалила. Как боты попали к нам и распространили препарат? – Егор остановился, но через секунду продолжил ходить из одного угла комнаты в другой. – В какой-то степени учёный в начале сказал правду, что был распылён вирус и что цифры это побочка, но это была не совсем правда. Они пробовали внедрить ботов воздушно-капельным путём, но из-за их веса, заразить удалось только несколько сотен человек. Да и боты быстро погибали во внешней среде. Соврали они для того, чтобы людей дома оставить. Значит после неудачного старта, они решили действовать иначе и отравили ботами воду. Вот через неё то мы все и получили достаточное количество инородных тел в тушки. Боты проникли, боты расползлись, боты выпустили препарат. Создание этих маленьких ребят, как уверял учёный, дельце не очень хлопотное. На каждого человека приходится примерно около несколько сотен ботов. Область распространения препарата позволяет использовать их в минимальных количествах. Значит эксперимент начался именно тогда, когда водичку народ наш попил недельку, не больше. Почему наш город выбрали? А потому что компьютер то у нас, а переносить его опасно, может сломаться. Значит эксперимент начался. Катя можно стакан воды?
– Да, конечно, сейчас… – Катя поднялась. Передала Саву Гене. Сбегала на кухню, принесла воды. Она посмотрела на стакан, а потом на Егора, не решаясь передать воду.
– Не переживай, вода уже чистая, – сказал Егор и взял стакан из рук Кати. Двумя мощными глотками осушил половину. Катя вернулась на диван. Приняла Саву из рук Гены, не сводя с Егора взгляда.
– Это что касаемо людей. Как быть со всем остальным? Определить тем же способом положение частиц того же самого камня, как в случае с человеком, учёные не могли. Поэтому они были вынуждены согласились на допущение. С помощью квантового компьютера создать симуляцию города с точным положением всех предметов в нём. Каким образом? – Егор достал из кармана смартфон. – Вот! Благодаря этим не хитрым ребятам мы с вами помогли демону обрисовать в симуляции точную копию нашего города. Ноутбуки, телефоны, всё что имеет камеру, стало работать в скрытом режиме, снимая происходящее вокруг. Телефоны, кстати, отечественные, почему те же американцы не охотно берут? Потому что об этой фишке знают. Правда не спалили пока, но это не важно. Была создана симуляция. В неё поместили всех «подсвеченных» людей. Движение автомобилей и прочего управляемого людьми барахла, их положение, можно знать примерно, не заморачиваясь с точностью, как с людьми. Случай, когда упор был сделан в пользу противоположного по смыслу высказывания Маркса. Сознание определяет бытие, а не на оборот. К тому же учёные располагали различными сонарами, данными со спутника, сами смартфоны излучают волны, в общем хоть и трудно, но можно было собрать симуляцию. – Егор ходил, покачивая водой в стакане. Иногда поворачивался так резко, что вода была готовы выплеснуться, отчего Катя иногда вздрагивала.
– Значит таким образом нас всех и обозначили. Дальше следовало информацию передать. Тут всё просто. Кругом вышки связи, у военных взято оборудование, всё как в лучших западных боевиках. По беспроводной связи, что-то типа вайфая, машина получала информацию с людей. Вся эта информация, в учёном центре, выводилась на экран огромного монитора, в самом упрощённом виде. Люди были обозначены цифрами. Точная дата их конечности бытия. Самый простой способ донесения информации до учёных, который выбрала машина. Представьте карту, а на карте тысячи строчек с цифрами. Учёные цифры эти наблюдали и проверяли. Тем, кому умереть предназначено было в ближайшие дни, за ними наблюдение вели и проверяли насколько машина в расчётах ошибается.
– Это получается тогда цифры и появились? – спросил Гена.
– Нет. Цифры появились позже. Всё было хорошо примерно год.
– Год?! – в один голос сказали Катя и Гена.
– Да, год. Наблюдали они за городом целый год. Машина ошибалась, но прогнозы иногда были точными, что-то около пятидесяти двух процентов точность была. Потом она точнее стала, конечно, добавила двадцать процентов, но и этого недостаточно. Всё же из-за того, что известно было лишь положение частиц только людей, примерное, иногда случались сбои, мы с вами их видели на видео, как те столкновения случайные. В общем, где было вмешательство объектов, чьё точное положение определить было нельзя. В общем всё было хорошо, в принципе, но как это обычно и бывает всё пошло по одному месту через пару недель по истечению года. Попал к ним в руки один интересный тип, который рассказал историю, а вернее показал записи дневника. Оказалось, что он мог чувствовать, когда людям на тот свет пора. Он должен был жить долго и счастливо, но из-за этой особенности попал не в то место и не в то время, цифры его изменились, и он попал под наблюдение учёных. Его в парке какой-то псих ранил. Подробностей той истории нет. Но звоночек тревожный прозвенел. Метод и весь эксперимент имел побочные эффекты, и как могло далеко всё это зайти известно не было.
– И что дальше было? – спросил Гена.
– Принеси ещё воды, пожалуйста, – сказал Егор и опустошил залпом оставшуюся воду. Катя сбегала и набрала ещё, повторив процедуру с передачей Савы. Катаясь малыш радостно вопил.
Егор продолжил.
– Поняли учёные, что эксперимент вызывает в людях некоторое изменение, и что невозможность его контролировать может привести к хреновым последствиям. Решено было выпустить новую партию ботов, которые смогли бы отслеживать изменения в организме, и устранять их. О прекращении эксперимента думать они не хотели. Денежки то потрачены, а результатов нет. Воду заразили новыми ботами, которые теперь могли двигаться, и которых двигал демон. Эксперимент продолжился. Демон управлял ботами, обучался. Нашли, где изменения проходят. – Егор дотронулся до лба указательным пальцем. – Боты, что в мозгу сидели, передавали информацию по принципу похожему на передачу данных, как через вайфай, только более тонкую. Мозг ведь наш, при работе, волны излучает. Вот значит волны эти наши, начали резонировать с частотой ботов, ну или около того. Где-то в диапазоне до сорока герц. Вышло, что часть переданной ботами информации передавалась человеку, а от человека ботам.
Первые люди чувствовали головные боли и ощущали дискомфорт от приближения смерти другого. Учёный предположил, что передача информацией была обоюдной. Что люди тоже передавали информацию машине. Чувства, воспоминания переживания. Отчего некоторые и начали чувствовать дискомфорт при приближении гибели другого. Смерть ведь не приятная штука, даже чужого человека.
Из-за самой технологии, что привела собственно к синхронизации нас с машиной, она начала воспринимать нас, как часть себя. Учёные видели на мониторе цифры, что обозначали реальных людей. Для машины, цифры в мониторе и реальные люди, от которых она принимала сигнал и преобразовывала информацию, стали одним целым. Но машина принимала теперь информацию не только о положении частиц. Люди делились с ней мыслями. Компьютер обучался и становился человечнее.
Как только новые боты были внедрены, учёные просекли что будет дальше и начали пытаться остановить этот процесс. Потому что дальше, как они поняли, это приведёт либо к полному очеловечиванию машины, либо к тому, что люди станут чувствовать, а может даже и видеть то чего не должны. Дальше, как вы поняли, одно из опасений учёных случилось, и мы увидели цифры. Те самые, что получали учёные. – Егор сделал глоток из стакана, поперхнулся. – Ой, чуть не помер. Простите… Так о чём это я. Да! Тогда ребятки стали наращивать в мозге, с помощью ботов, что-то вроде тромбов, скоплений этих самых ботов. Пробовать давить на определённые участки мозга, чтобы перекрывать способность видеть цифры. К вопросу, а почему видим. Демон информацию для симуляции через камеры брал. А глаза наши что такое? Правильно. Те же самые камеры и по сути мониторы в одном лице. Короче демон совсем запутался и начал выводить информацию и для людей, и для учёных.
Короче начали учёные работу очень сложную и практически фантастичную, и не реальную, ибо в мозге колупался демон, не учёные, они лишь пытались ему указывать.
– И что? – сказала Катя. Егор, сделал паузу, выпил воду и передал стакан Кате.
– А то, что цифры мы всё равно увидели. Но из-за действий учёных, что будто слесаря ковыряющие квантовый компьютер, видим мы их на спине, чтобы самим не рассмотреть. Кривые и грубые вмешательства учёных в исправную работу машины, хоть и сами видите какую, привели к подобным вот проблемам. Отключить цифры у них не получилось, но удалось их оставить там, где их трудно заметить – на спине. Гимнасты всякие могут конечно, но их не много, не жалко.
Из-за них и сказать не можем, некоторые могут конечно, потому что у каждого мозг по-своему устроен, есть некоторые нюансы. У детей он допустим молодой, у психов и алкашей по своему принципу работает. У здоровых людей, как видишь, всё в порядке, не сказать ни написать. В зеркале и на телефонах не видно, потому что отражаться нечему, – он постучал указательным пальцем по лбу. – Потому что здесь циферки. В нас самих. Такие дела. А, ну и почему мы если вдруг их назовём, то обязательно умрём… Короче шарик этот, что ботами нарастили, всё же у каждого примерно в одном и том же отделе мозга находится. Так вот. У машины команда стоит не допустить называния и написания чисел ну или как-то по-другому объяснить, жестами, например. Но если человек может происходит ошибка. Так вот значит, когда блок не срабатывает и человек всё же произносит или пишет цифры, или показывает пальчиками, боты, под управлением машины, считают информацию и летят в ту точку, куда мозг отправил импульс, пытаясь его перехватить. Короче, из-за криворукой учёных и послушности машины, боты попадают в кровоток, а там, из-за давления, управлять ими уже не получается, и они либо летят в мозг, как тромб, либо в сердце, либо в лёгкие. Иногда везёт и они только слегка выводят из строя человека, потому что получившийся шарик не очень большой. Откачать можно, но иногда, увы, нет…
По итогу! Учёные создали машину и технологию. Технология эта дала побочные эффекты, что проявились как цифры. Цифры не приятные. Учёным это не понравилось. Они захотели всё исправить. Не получилось. Будут думать дальше и дальше работать, говорят, что всё будет хорошо.
Такие дела.
– Какой ужас, – охнула Катя.
Несколько минут помолчали. Катя и Гена переваривали услышанное. Сава надувал слюнявый пузырь.
– Так хорошо, а со мной что будет? – спросил Гена.
– С тобой?.. – Егор уставился на друга. Вспомнил сколько тому осталось. – Короче. Я с батей поговорил. Университет предоставит всё оборудование. Но, увы, забрать тебя сможем только через… – Егор сделал паузу. А ну покажи спину! – Он подошёл к другу и заглянул. – Так… Короче, когда тебе примерно два дня останется, тогда сможем тебя забрать. Если у тебя что-то в организме такое, что не выявили на проф. осмотре, что вряд ли, то мы это найдём и достанем, ну или вылечим. Не гуляй особо нигде, а лучше вообще дома сиди, ну мало ли какие-то внешние факторы повлияют, хотя если за столько времени ничего с цифрами не случилось, значит тут в другом дело… В общем побудь с женой, молодым, – он кивнул в сторону Савы. – Я же сказал, что не дам тебе пропасть. Только нужно твоё согласие. Вообще не мешало бы тебя сейчас увезти куда, закрыть, но… – он посмотрел на Катю с Савой. – В общем я в успехе уверен, но знаю твои беспокойства по этому поводу, так что такие дела, Генка. Чуть что поедешь в университет? Простит тебе Катька два дня?
Катя промолчала. Только раскрыв рот слушала Егора.
– Ладно. Что скажешь?
– Нужно думать, – сказал Гена. Он так усердно старался избегать этой темы, забыть, оставить где-то глубоко, задавить хорошим добрым и светлым, но Егор с неудержимой идеей его спасти, расколол блок и вызвал боль в душе. Гена не хотел покидать семью, не хотел ничего слышать про демона и эксперимент, про дни, что ему остались. Но мысль об институте и двух днях, что могут спасти его, всё же зацепилась за летящий в пропасть болид и поубавила скорости падения. – Я позвоню.
– Хорошо! Вот номер. Запиши….
Гена достал смартфон, записал.
– Как надумаешь – звони! Только Генка, не ходи особо по улице. Ты новости вообще смотришь?
– Не-а.
– Город перекрыли, вояки на границах. Ладно, я пошёл.
Как влетел, так и вылетел Егор из блока Гены, Кати и Савы. Заложил фундамент в их головах и был таков. Взбудоражил и потряс, оживил и заставил вернуться к реальности, от которой Гена так бежал всё это время. Нужно было думать и оставшиеся дни он размышлял. Рисовал, целовал жену, играл с сыном. Думал и чувствовал, как в душе нарастает страх и смятение.
В запасе у Гены оставалось три дня. Квартира за столь короткое время изменилась существенно. Повсюду на стенах висели произведения, в которые Гена вложил всю душу. Соорудив себе импровизированный мольберт из сбитых тонких дощечек, Гена творил свой величайший шедевр. В коридоре вдоль всей стены висели его лучшие работы. Маленький Савка на руках у мамы наслаждался выставкой отца. Протягивая ручки к каждой из картин, желая почувствовать яркие краски, малыш сильно протестовал, когда мама, пытаясь сохранить работы мужа, убирала Саву от картин. Пройдя галерею в коридоре, они направлялись к главной картине художника, которая с минуты на минуту должна была быть закончена. Гена, перемазанный с ног до головы в красках стоял, держал в руках маленькую кисть, делал последние штрихи. На картине были изображены Гена с Савой на руках и Катя. Все эти дни он оттачивал мастерство, чтобы любимые получились максимально достоверно и красиво. Подойдя к мужу Катя увлечённо наблюдала за работой, а Савелий, протягивая руки к холсту, всеми силами желал принять участие в работе. Прикованный к картине, Гена не заметил Катю и Саву. Обернувшись к ним испачканным в краске лицом, он улыбнулся сыну и оставил красную запятую на его щёчке. Сделав последний мазок он, как и подобает настоящему художнику, отошёл посмотреть на шедевр. Картина была чудесной. Счастливый Савка в синем комбинезончике, Гена, ещё более бородатый с зачёсанными назад волосами, Катя в пышном красном платье в белый горошек, всё на фоне стены их комнаты. Любуясь картиной, Катя свободной рукой обняла Гену, и так они стояли заворожённо, любуясь. Не много помолчав Катя сказала:
– Что ты решил? Пойдёшь в институт? Ведь уже почти…
Гена не хотел начинать этот разговор и в такую минуту ему меньше всего хотелось говорить о действительности. Повернув лицо к Кате, он поцеловал нежно в губы, сказал:
– Пойду, Катька, пойду. Если есть возможность…
– Конечно иди! – вдруг выпалила Катя. Сава чуть дёрнулся от внезапного тона мамы. – Егор хороший, он тебе обязательно поможет.
Они повернулись к картине. Стояли обнявшись и молчали, пока Катя снова не заговорила.
– Гена, а если… а если не поможет?.. Как мы будем без тебя?
Растроганный Гена обнял жену и поцеловал во влажную от слёз щёку.
– Что ты такое говоришь, глупая? Милая, моя, Катенька! Всё будет хорошо! Слышишь? Всё будет хорошо!
– Правда?
– Правда.
Гена прижал жену к себе. Савка оказался зажат между двумя родителями, лепетал и пускал слюнявые пузырьки.
«Всё будет хорошо, всё будет хорошо», – думал Гена положив подбородок на голову Кати.
На следующий день, когда нужно было решиться ехать в институт, Гена всё же разбудил в сознание воспоминания, что подавлял так долго, решил выяснить, что стало с девочкой, которая назвала ему цифры. Он чувствовал вину, но не такую, как если бы он сам совершил что-то ужасное. Нет, вина эта хоть и стучала по черепной коробке изнутри, пытаясь вызвать в совести Гены отклик, игнорировалась им иногда полностью. Не он виноват, а учёные. Ему нужно было просто быть внимательнее.
