Алекс Гилберт
Я – приемный сын
Глава 7
Встреча с Михаилом
Я даже не представлял, насколько огромным окажется Петербург, и решил, что стоило заложить на дорогу побольше времени. К счастью, все закончилось благополучно и мы прибыли вовремя.
За час, проведенный в пути, Михаил успел забросать меня эсэмэсками, в которых спрашивал, далеко ли я. Было заметно, что он очень волнуется. Я отвечал, что все хорошо, и мы почти на месте. Впрочем, нервничал не он один. У меня было ощущение, будто в моей истории открывается новая грань: ведь о своем кровном отце я не имел практически никакой информации. Сейчас, сидя в такси и ожидая встречи с ним, я бесконечно рефлексировал по этому поводу. Я действительно не знал, чего ожидать от этой встречи. Чтобы отвлечься от бессмысленных гаданий, я принялся рассматривать проносящиеся мимо дома, и, в общем, сам не заметил, как оказался в назначенном месте. Дмитрий снова попросил меня посидеть в машине, пока он настраивает съемочную аппаратуру.
Закончив, он предложил мне пройти через дорогу к дому, у которого меня уже поджидали Михаил и его жена. Михаил сделал несколько шагов мне навстречу и обнял так крепко, что у меня захватило дух. Он широко улыбался, и его лицо прямо-таки светилось. Он очень радовался встрече со мной, я тоже был счастлив. Было трудно поверить, что этот человек лишь совсем недавно узнал о моем существовании.
Я совершенно не представлял, что творится в его голове. Оглядев меня с головы до ног, он представил меня своей жене Лиане, своей матери и теще, которые, похоже, были слегка шокированы нашей встречей.
Потом я познакомился со своей единокровной сестрой Соней. Я поднял ее на руки и сказал: «Привет». Я был очень рад, что попал сюда. Никто из нас не знал, чего ждать, но теперь я убедился в том, что не зря так хотел встретиться с Михаилом.
Мы поднялись в квартиру, расселись, и Михаил засыпал меня вопросами. Их было так много, что Дмитрий с трудом успевал переводить. Я сказал Михаилу, что у нас много времени на разговоры и что я привез подарки. Михаил перебил меня и вынул из-за угла дивана много сумок. Там тоже были подарки – не только для меня, но и для моих друзей.
Я сказал, что это совершенно лишнее, но он возразил, что сегодня особенный день, и ему так хочется. Во время разговора я заметил, что его родные пытаются понять, как им вести себя со мной. Все были взволнованы и несколько растеряны происходящим. Представьте, что в вашей жизни вдруг появляется человек из ниоткуда и утверждает, что он ваш сын! Нет, я не в силах был представить, что чувствовал Михаил.
Я знаю, что он не обрадовался тому, что Татьяна скрыла от него мое существование, и что он связывался с ней, чтобы узнать, почему она так поступила. Татьяна ответила, что и сама не знает, как так вышло. Михаил много раз повторял, что, знай он моем существовании, то обязательно позаботился бы обо мне. Так что, если бы Татьяна призналась Михаилу в своей беременности, моя жизнь сложилась бы совсем иначе. Ясно только, что я не жил бы на другом конце света и моим родным языком не был бы английский.
Но прошлое нельзя изменить, и Михаил понимал это. Он сказал, что рад тому, что я вырос нормальным ребенком в замечательной семье. Он много раз благодарил воспитавших меня людей за то, что они сделали для меня, но искренне сожалел, что мы вынуждены общаться через переводчика. Я ответил, что поставил перед собой цель – научиться бегло говорить по-русски; это трудный язык, но я старательно учу его. Михаил подарил мне книгу на русском языке. Мы долго сидели за обильным столом, говорили о жизни и много смеялись. Его интересовала Новая Зеландия и моя жизнь в Окленде, о которой он знал уже немало. Оказывается, он провел настоящее собственное исследование, результаты которого впечатляли.
Так пролетели несколько часов, и оказалось, что нам уже пора возвращаться в отель. У меня выдался тяжелый день, а уж последние сутки оказались такими, каких вообще не было никогда в жизни. Перед прощанием мы составили планы на следующий день. Я хотел еще раз увидеть Михаила и его семью, а Михаил предложил пожарить шашлыки в парке напротив его дома. Я спросил Дмитрия, не шутка ли это, поскольку уже началась зима и было по-настоящему холодно. Оказалось, что насчет пикника Михаил говорил совершенно серьезно и добавил, что в России стоит попробовать и это. Мы вернулись в отель, и я чувствовал себя куда спокойнее, чем прошлой ночью.
Я думал о завтрашнем дне и сожалел, что уже совсем скоро придется уезжать. Я пробыл в России всего два дня, но вполне мог спланировать поездку подольше. Тогда я поклялся в следующий раз приехать никак не меньше, чем на неделю.
Проснувшись утром, я облачился в самую теплую одежду, какая только у меня была. Одеться правильно было нелегко, поскольку отопление в моем номере работало отлично, так что несколько свитеров, пожалуй, были лишними, зато на улице стоял ужасный холод. Я решил, что на всякий случай останусь в теплой одежде даже в квартире Михаила. Втроем с Дмитрием и Аароном мы взяли такси, по дороге нам позвонил Михаил и заверил, что для пикника все готово.
В парке не было ни души.
Я спросил, есть ли тут кто-то, кроме нас. В ответ Михаил лишь рассмеялся. Я понимал, что это будет совсем не такой пикник с барбекю, как те, к которым я привык дома. Когда все было устроено, Аарон достал припасы, и мы принялись готовить еду. Угли горели, а меня пробирал холод. Я стоял около маленького костерка, пытался согреться, но мне никак это не удавалось. Пикник мне нравился, мороз – нет.
Мы пробыли в парке несколько часов, и, когда ланч закончился, вернулись в квартиру. Я хотел посмотреть, что же представляет собой Санкт-Петербург, о прекрасных зданиях и увлекательной истории которого немало читал. Михаил согласился показать мне город, вызвал такси, и мы отправились в центр, производивший совершенно рождественское впечатление своей многолюдностью и яркими огнями.
После продолжительной пешей прогулки мы вновь проголодались и зашли в кафе, где Михаил заказал и напитки. Вечер обещал быть интересным.
Я был рад, что мне удалось провести время со своим кровным отцом. Компанию нам составили наш переводчик Дмитрий и владевшая английским знакомая Михаила, Маруся. Я фотографировал чуть ли не каждый дом, попадавшийся мне на глаза. Вечер был очень холодным, зато время, проведенное в их обществе, – незабываемым. Через несколько часов Михаил решил, что ему пора возвращаться, и пообещал увидеться завтра, перед моим отлетом.
Когда мы вернулись в отель, Дмитрий и Аарон предложили мне посетить гонки картов, проходившие всего в нескольких кварталах отсюда. Я добавил еще несколько слоев теплой одежды и последовал за своими спутниками через закрытый молл, ориентируясь по указателям, ведущим к подземной трассе картинга. Заблудиться было невозможно, потому что рев моторов становился все громче и громче.
Мне уже хотелось спать после насыщенного дня, но я решил, что будет жаль покинуть Санкт-Петербург, не испытав свои силы в гонке картов. Я не слишком умелый водитель, но почему бы не попробовать? Конечно, я не стал чемпионом.
Меня ждала срочная операторская работа в Австрии, от которой я не мог отказаться, поэтому мое время в Санкт-Петербурге было жестко ограничено. Так что я быстро собрался, и мы поехали в аэропорт. Уже перед стойкой регистрации, я увидел в дверях Михаила. Он поблагодарил меня за то, что ради нашей встречи я проделал столь дальний путь. Я ответил, что знакомство с ним и его семьей оказалось незабываемым.
На самом деле у меня просто не было слов, чтобы передать всю гамму охватывавших меня чувств. Но я знал, что никогда не забуду эти дни и пообещал, что мы обязательно встретимся еще раз. Расставаться было тяжело, но мы оба знали, что пора прощаться. Он сфотографировался со мной напоследок, чтобы показать друзьям, и я направился на посадку, зная, что вернусь.
Сидя в самолете и включив в наушниках музыку, я размышлял о нескольких последних днях и не мог поверить, что моя мечта о знакомстве с кровными родителями действительно сбылась. Да, я долго сомневался в своей затее, но она осуществилась. Я гордился собой – трудно было бы гордиться сильнее. Я покидал Россию в отличном настроении, с чувством полного удовлетворения, был просто счастлив, что выполнил намеченное, и ни о чем не жалел. Просто я наконец-то сделал то, к чему так долго стремился. Я говорил и буду говорить всегда: раньше мне казалось, будто передо мной дверь, запертая на замок, который я никак не могу открыть. А сейчас я, наконец, подобрал заветную комбинацию цифр – и эта дверь распахнулась. После состоявшегося знакомства с биологическими родителями я ощутил, что в моей жизни завершился какой-то очень важный этап. Это был уникальный опыт, ценность которого невозможно преувеличить.
Именно во время перелета в Австрию я и начал работу над «My Russian Side» – дневником, в котором я решил описать те события, которые произошли со мной в последние дни, и те чувства, которые я испытал за это время. Я хотел, чтобы как можно больше людей узнали, что происходит с приемным ребенком, когда он впервые встречает своих кровных родителей. Конечно, каждый случай уникален, но я считал важным рассказать о собственном опыте. Во время наших поездок я постоянно делал заметки на ноутбуке, к тому же, благодаря Дмитрию, у меня были видеозаписи и фотографии, так что материала у меня хватало – тем более что полет длился совсем недолго.
Пришло время успокоиться и заняться любимым делом: Аарон нанял меня для съемки его кулинарного шоу в Европе. По прибытии в Австрию мы вооружились съемочным оборудованием и отправились на поезде в Лиенц – небольшой, но очень красивый городок неподалеку от границы с Италией. Там я смог спокойно обдумать события последних недель. К тому же меня постоянно осаждали желающие послушать про мои российские приключения, так что я раз за разом рассказывал свою историю всем желающим.
Последней остановкой на пути домой стала Италия. Проведя двенадцать часов в поезде, мы прибыли в Милан. Последний мой вечер в Европе был посвящен утонченным удовольствиям итальянской кулинарии и культуры; я наконец-то смог перевести дух. Я послал маме и папе сообщение о том, что направляюсь домой и покину Италию уже через несколько часов. Они ответили, что очень ждут моего возвращения.
На следующее утро, ожидая свой рейс в аэропорту Милана, я снова размышлял о событиях последних дней. Я знал, что теперь буду смотреть на мир иначе, потому что понял, насколько отличаются люди в разных концах света, насколько многим из них тяжело. Жители России оказались едва ли не самыми милыми и общительными из всех, с кем мне доводилось встречаться: большинство из них всегда были готовы улыбнуться и начать разговор даже с совсем незнакомым человеком. Теперь я гораздо лучше понимал, что представляет собой Россия. И конечно, я был счастлив от того, что совсем скоро, всего через сутки, буду дома, в Новой Зеландии.
Во время последнего в этом путешествии перелета я продолжил писать «My Russian Side». Полет проходил спокойно, и даже задержка в Австралии не смогла омрачить радости возвращения домой.
