Алекс Гилберт
Я – приемный сын
Глава 18
Здравствуй, Москва!
Самолет коснулся земли. Как только он остановился, пассажиры сразу повскакивали с мест. Это был какой-то маниакальный порыв, который не возможно было сдержать! Я подхватил сумку и направился к выходу. На этот раз никто меня не встречал. На паспортном контроле я как всегда попал в забавную ситуацию – обладатель российского паспорта не владеет русским языком. Я ведь всегда становился в очередь для россиян, потому что она двигалась быстрее. Но сотрудники паспортного контроля говорили по-английски, и все прошло благополучно. Теперь мне нужно было купить SIM-карту, чтобы дать знать друзьям о своем прибытии. Я не успел оглянуться, как оказался в такси.
У меня был адрес Дианы, и я позвонил ей, чтобы предупредить, что уже еду. Мне приятно было вновь оказаться в России. Я смотрел из окна на шоссе и никак не мог поверить, что опять здесь. Я вспоминал, насколько непохожей на Новую Зеландию показалась мне эта страна в первый раз. Я помнил, как волновался в 2013 году, готовясь к встречам со своими биологическими родителями. Трудно было поверить, что за такое недолгое время произошло так много перемен.
Поездка оказалась недолгой. Таксист, говоривший только по-русски, все же пытался побеседовать со мной и задавал мне вопросы. Я уже мог кое-как объясняться по-русски, но сразу предупредил, что говорю плохо. Так что водитель, чтобы поддерживать беседу, пользовался голосовым переводчиком. Это полезное изобретение оказалось как нельзя кстати, позволяя нам вполне сносно общаться, пусть и короткими фразами.
Наконец мы прибыли. Я еще раз позвонил Диане и ее мужу Денису. Было холодно, но я подготовился к русским морозам. Я уже успел связаться с мамой и папой и рассказал им, что благополучно добрался до дома, где буду жить. Кроме того, я сообщил о прилете Михаилу. Дома у Дианы я прошел в отведенную мне комнату. В подарок принимавшей меня семье я привез сувениры из Новой Зеландии. Диана и Денис оказались очаровательными людьми, и я был искренне благодарен им за то, что они приютили меня.
Итак, я в России. Пора было приступать к осуществлению своего плана, но после быстрой смены часовых поясов соображал я с трудом. Мне хотелось спать, хоть я точно знал, что из-за разницы часовых поясов выспаться как следует не получится. К тому же меня одолевали самые разные мысли: я не знал, что принесет мне следующая неделя и насколько осуществится все, что мне хотелось бы сделать.
Около пяти утра я проснулся и уже не смог заснуть. Немного подождав, я отправился на кухню, чтобы приготовить кофе. Вскоре вышла Диана, и мы обсудили предстоящую программу действий. Она поинтересовалась, не хочу ли я осмотреть Москву, и я, конечно, не стал отказываться. Показать мне город вызвалась подруга Дианы. Это был прекрасный способ прийти в себя после трудного перелета. Я приготовил камеры, мы сели в автомобиль и доехали до метро. Там Диана представила меня своей подруге, вызвавшейся быть моим гидом, а сама отправилась по делам. Подруга хорошо говорила по-английски, что значительно облегчило наше с ней общение. На вечер была запланирована встреча с подростками, выросшими в приемных семьях. День ожидался насыщенный, и это было здорово.
В метро мне открылось невероятное зрелище. Я еще не был в русском метрополитене, и он меня просто потряс. Москвичи видят его каждый день и давно привыкли, я же без устали фотографировал станции.
Мы погуляли по Красной площади, я чувствовал себя настоящим туристом и непрерывно фотографировал. Мы также посетили Музей истории Москвы, где я увидел много такого, о чем прежде даже не догадывался. В Москве все, каждый камень – богатейшая история, на которую я смотрел с почтением.
После продолжавшейся несколько часов прогулки настало время встречи. Мы собрались в помещении, оборудованном большим экраном, на котором я мог показывать фотографии. Самым старшим из собравшихся подростов было восемнадцать лет. Все они очень интересовались моей работой, некоторые неплохо говорили по-английски. Я рассказал им о своей жизни с самого начала и до нынешнего дня. Это заняло немало времени, но я хотел, чтобы они получше узнали меня. Я показывал им фотографии Фангареи, где я вырос, и других мест в Новой Зеландии. Потом начались вопросы, на которые я с удовольствием отвечал. Меня спрашивали, почему я захотел отыскать своих биологических родителей, если мне так хорошо живется в Новой Зеландии. В ответ я заметил, что всегда был любопытен. Я просто захотел узнать, кто они, – и ни разу не пожалел о том, что искал и нашел их. Я рад, что теперь у меня установились связи с Россией, моей родиной.
Меня также спрашивали, не хочу ли я когда-нибудь переселиться в Россию или остаться здесь надолго. На это вопрос мне было ответить проще: я с трудом представляю себе Россию как место своей жизни. Может, когда-нибудь, но явно очень нескоро. Трудно было даже подумать о том, чтобы покинуть страну, где я вырос, ради страны, где родился. Но, конечно, по-своему Россия мне нравится.
Наше общение продолжалось несколько часов, до позднего вечера. Но все когда-нибудь заканчивается, и вскоре настала пора возвращаться в квартиру гостеприимной Дианы. К счастью, на завтра у меня не было никаких планов. Зато послезавтра, в понедельник, мне предстояло лететь в Архангельск. Близился день, которого так я давно ждал.
Глава 19
Посещение Архангельска и моего Дома ребенка
Так случилось, что в свой первый визит в Россию в 2013 году я посетил только Москву, Рыбинск и Санкт-Петербург, а об Архангельске даже не думал. Мои биологические родители давно уехали оттуда, я совершенно не хотел навещать приют, где провел начало жизни. И вдруг я почувствовал, что меня буквально тянет туда.
В воскресенье, во второй день моего пребывания в Москве, я отдыхал. Я познакомился с дочерью Дианы и мы еще раз прогулялись по центру города. Мы зашли в кафе рядом с железнодорожным вокзалом. Я проголодался, но, кажется, набрал гораздо больше еды, чем мог осилить, поскольку мне хотелось все попробовать. Мы вышли к реке. Я, как обычно, непрерывно фотографировал. Я не знал, вернусь ли туда когда-нибудь еще, и пользовался каждой выпадающей мне возможностью.
День пролетел быстро, и той ночью я отлично выспался. Конечно, я не мог не волноваться насчет завтрашнего дня, поскольку утром меня ждал самолет в Архангельск. Встать предстояло действительно рано, чтобы уже в шесть утра двинуться в аэропорт. Туда я попал вовремя и без каких либо затруднений. Пришлось даже немного подождать, пока не объявили посадку на мой рейс. Полет продолжался всего час, хотя мне он показался куда длиннее.
Помню, как я смотрел в иллюминатор идущего на посадку самолета и думал: вот здесь-то я и родился. Было приятно, наконец, увидеть этот город. Даже не верилось, что я все же попал сюда! В аэропорту меня ждали Михаил и несколько его знакомых.
Не знаю, как он это устроил, но, когда я появился в зоне прилета, там оказалось полно людей с фото- и видеокамерами. Широко улыбающегося Михаила я увидел сразу. Но он был не один – с ним были и мой единокровный брат Артем с женой Анстасией, и друг Михаила, и переводчица Настя. А еще – множество журналистов, представляющих самые разные СМИ.
Я подбежал к Михаилу и крепко обнял его. И он, и все остальные были рады мне. Я же смотрел по сторонам и не мог поверить, что наконец добрался до Архангельска. Находясь так далеко от дома, испытываешь странное ощущение. Мне приходилось даже делать усилие над собой, чтобы поверить, что это происходит на самом деле, – все казалось мне сном. Погрузившись в машину, мы отправились в первый пункт из нашей программы. Я не знал, куда мы едем, и обратился с вопросом к Насте, которая очень хорошо переводила. Можно было смело спрашивать о чем угодно, и благодаря Насте Михаил сразу понимал, что меня интересует. Вот и сейчас он ответил, что мы едем на кладбище.
Мне показалось странным, что он решил начать мой визит в родной город с такого экзотического места. Выяснилось, что он хотел, чтобы я навестил могилы его родителей – моих биологических бабушки и дедушки. С матерью Михаила мне довелось встретиться еще в свой первый приезд, и я помнил, что она очень старалась понять все происходившее. Потом она ждала, чтобы я навестил ее еще раз, но, к сожалению, я опоздал. Пока мы ехали на кладбище, я рассматривал из окна город и задавал множество вопросов. Михаил отвечал мне взаимностью, расспрашивая о моей жизни.
Так, обмениваясь накопившимися за время разлуки новостями, мы вошли на кладбище. Было очень холодно. Вместе со всеми я шел по дорожкам, и вскоре мы остановились у могил матери и отца Михаила, чтобы отдать им дань уважения. Михаил сказал, что очень доволен тем, что я побывал здесь, но жалеет, что я не застал его мать в живых.
Мы были вынуждены придерживаться жесткого графика, поэтому сразу после посещения кладбища направились в Дом ребенка. Впрочем, перед этим мы сделали короткую остановку у местного порта. Мы с Михаилом немного прошлись, и он рассказал мне кое-что из истории Архангельска. Мои родители тоже гуляли здесь в 1994 году, перед тем как забрать из приюта меня и брата.
Признаться, я и сам не знал, чего ожидать от посещения Дома ребенка. Мы находились совсем рядом. Я увидел его из машины и сразу понял, что это именно он. Меня охватило волнение, я никак не мог успокоиться – необычное для меня состояние. Эмоциональное возбуждение, при котором я и сам был не в состоянии понять, какие именно чувства испытываю. Ясно было лишь то, что я рад оказаться здесь.
Машина остановилась, мы вышли. Мне дали цветы, чтобы я преподнес их тем, кто будет встречать нас. Минуты тянулись невыносимо долго. Мы подошли к двери, я взглянул на табличку, пытаясь прочесть ее, но мало что понял. Однако на Михаила и Настю мои успехи в овладении русским языком произвели впечатление. Все были сосредоточены, мне же не терпелось попасть внутрь.
Для начала нас представили охранникам и воспитательницам. Со мной поздоровалась женщина, назвавшаяся Ольгой. Она ухаживала за мной, когда я жил здесь в 1994 году, и помнила меня. Я, честно говоря, не мог поверить в происходящее. Полагаю, Ольга испытывала те же чувства. Нам обоим момент казался не совсем реальным. Я смотрел по сторонам, пытался заставить себя поверить, будто что-то узнаю, – и не мог. К тому же с тех пор, как я покинул этот дом, помещение успели перестроить, все было по-другому.
К моему приезду персонал успел подготовиться: на стенах для меня развесили фотографии; были и снимки начала девяностых годов, когда я жил здесь. Увидел я и некоторых детей, живущих там сейчас, и вот тогда-то впечатление стало действительно ошеломительными.
Я вошел в комнату, где когда-то размещалась моя группа. Теперь в ней было всего семеро малышей. Нас было куда больше, так что можно было порадоваться, что количество сирот сократилось. Сотрудники прилагали массу сил, ухаживая за детьми, среди которых было много больных. Мне хотелось как-то помочь им. Часы, проведенные в Доме ребенка, вызвали у меня очень сильные эмоции.
Я задал сотню вопросов, связанных с работой Дома ребенка. В тот день я много узнал и, как уже говорил раньше, нисколько не жалел о том, что принял решение приехать туда. На Михаила посещение приюта тоже произвело большое впечатление. Естественно, с нами была и Настя, переводчица. Лишь тогда Михаил впервые увидел документы о моем поступлении в Дом ребенка.