Зинаида Гиппиус
Свой (Валерий Брюсов, человек-поэт)

На мыслях о единой гармонии я заснул опять, но с тех пор мысли эти ко мне редко возвращались. Нет, вряд ли гармония – «музыка будущего». В этой совершенной и цельной гармонии, только гармонии, есть замкнутость и чуждость, есть совершенство в себе и для себя; самодовле-ние; прекрасное, но не исчерпывающее.

«Гармония соответствует геометрии» (О. Вейнингер, «Последние слова») – да, действительно, есть тут какая-то связь. Не потому ли мы вспоминаем о прекрасной геометрии, прикасаясь к прекрасной поэзии Валерия Брюсова, что это поэт и человек – чистой гармонии? Природно-замкнутый, природно-самодовлеющий, в себе совершенный круг, чуждая музыка без мелодии и ритма, связный звон стеклянных крыльев в позднюю, солнечную ночь – вот что мне напоминает Валерий Брюсов и его стихи.

Мы привыкли издавна считать самым «гармоническим» поэтом – Пушкина. Может быть, тут и есть своя правда, но во всяком случае «гармония» в приложении к Брюсову имеет другой смысл. Пушкинская гармония – это моменты гармонии между его «я» и точками мира, вне этого «я» лежащими; гармония Брюсова – это гармония его собственного «я», всех точек этого «я» между собой. Мир с ним не смешивается, и он не смешивается с миром; мир отразился в нем однажды, но как – мы не знаем; он один знает; и то, что он говорит – имеет для него совершенно другое значение, другой смысл, другой цвет, чем для нас.

Порою мы обманываемся, не понимая, что не понимаем Брюсова: ведь слова-то все те же! Но почти всеми ощущается странная чуждость, которая проскальзывает в сочетаниях или даже между сочетаниями слов, несмотря на всю их простоту; эта чуждость заставляет бессознательно роптать против Брюсова, называть его поэтом холодным, головным, академиком, теоретиком… да и мало ли как? И это неверно: в нем есть все, только все для себя; и он не холоден, только огонь его нас не греет: разве, при случае, ожжет.

Казалось бы, если так, всего проще надеть на Брюсова ярлык «индивидуалиста». Мало ли их среди современных писателей и поэтов. Легкомысленное определение! Между замкнуто-гармоническим существом человека-поэта Брюсова и так называемым «индивидуалистом», самым крайним, – громадная разница. Индивидуалист, одинокий, – всегда или гордится своей обособленностью, или от нее страдает; но он ее видит и судит, ощущает, как неравновесие; внутренняя же гармония Брюсова так совершенна, так природна, что он едва, разве, может отметить свою отдельность и удивительную отличность, но не мог бы ни радоваться ей, ни ею печалиться. Он таков, именно таков, – и больше ничего.