Юлия Витальевна Черёмухина
Никакого принуждения
15 декабря. Аня.
Погода шалила: вчера лил дождь, сегодня с утра лужи подмёрзли. Солнце не могло пробиться сквозь серую пелену, затянувшую всё небо над огромным городом. Люди, словно сонные мухи, лениво брели по тротуарам, старательно обходя грязь, держась в стороне от дорог. То и дело из-под колёс слишком резвого автомобиля поднимался фонтан брызг, уродливыми разводами растекаясь на пуховиках и ботинках прохожих, пожухлой траве и корпусе самой машины.
– Анька, не отставай! – поторопила Света, которая в честь важного события надела новую серебристую курточку.
– Да, иду, – пробурчала я в ответ, перешагивая очередную лужу. – Свет, а может, всё-таки не надо?
– Сколько можно! – она гневно топнула ножкой в замшевом ботинке. – Если не хочешь, можешь не идти. Сама справлюсь.
Я замерла на миг, глядя в удаляющуюся спину подруги. То она умоляла меня пойти с ней к этому чудотворцу, про которого в городе за последний год чего только не болтали, то посылала на все четыре стороны. Может и правда, стоило развернуться да пойти в метро?
А старик этот, чудотворец то есть, – занятная личность. Ходили слухи, что кому-то он помог встретить «ту самую половинку» – любовь всей жизни. Ещё, кажется, он вылечил мужчину с последней стадией рака. У Светкиной коллеги муж получил повышение, и они переехали за границу, в Англию.
Но вот что было странно: несмотря на успехи, главные герои этих историй не распространялись о чуде. Они вообще обрывали все контакты: либо старались уехать из города, либо замыкались в себе.
– Ты идёшь или как? – серебристый пуховичок замер у светофора, передумав бежать на мигающий зелёный. – Бросишь меня одну?
Внезапно подул холодный ветер. Я поёжилась. На подходе к кафе ещё раз попробовала отговорить подругу от сомнительной встречи, но она только схватила меня за локоть и втолкнула в открытую дверь.
– Подожди там, за угловым столиком. Мне нужно в уборную, – Светка кивнула головой в сторону маленького стола на две персоны.
Народу в зале было немного: девушка за барной стойкой, двое мужчин за большим столом слева и парень, которого обслуживал официант в атласном жилете. Я осторожно опустилась на деревянный стул, стянула перчатки и положила их на скатерть в красную клеточку.
– Здравствуйте! Вот наше меню, – мужчина средних лет протянул мне кожаную папку с золотым тиснением. – Вы у нас раньше бывали?
– Нет.
– Тогда не буду торопить. Выбирайте.
Официант отошёл к барной стойке, я открыла меню.
– Если вы позволите, я бы посоветовал взять фирменный кофе и венские вафли. Они здесь вполне сносные, – на стул напротив опустился седовласый старик.
– Я… Вы не ко мне. Моя подруга… Она сейчас подойдёт, – я залепетала, сразу догадавшись, кто именно ко мне подсел.
– Вы – Анна, так? – выцветшие глаза, не мигая, уставились мне куда-то в переносицу.
– Я.
– Тогда всё верно. Светлана попросила с вами встретиться. И, прежде чем вы уйдёте, я скажу, что смогу помочь.
Вот гадина. Не зря я не хотела сюда идти.
Внешность незнакомца не цепляла взгляд: белые с жёлтым отливом волосы, прозрачные голубые глаза, крупные черты лица. Старческая высохшая фигура тонула в чёрной дутой куртке, какую обычно носят подростки. Но что-то меня в нём смущало. Было в старике нечто неправильное.
– С чем помочь? У меня всё хорошо, – захлопнув меню, я схватила перчатки. – Мне не нужна ваша помощь, извините.
– За что вы извиняетесь?
Этот вопрос застал меня врасплох. А действительно, за что?
– Я не извиняюсь, я просто…
– Вы просто не умеете делать то, что хотите. Боитесь, что вас неправильно поймут. Скажите, вы действительно считаете Светлану своей подругой?
Онемев от изумления, я осталась сидеть за столом.
– Что-то мне подсказывает, вам просто не хватает храбрости обращать на себя внимание. Поэтому вы начали общаться со Светланой. Она ловит взгляды прохожих, а вам остаётся комфортная тень рядом с ней.
– Я не…
– И вы не привыкли жить собственной жизнью. Подобно вампиру вытягиваете из окружающих людей жизненную силу, а сами ничего в ответ не даёте.
Я почувствовала какую-то пустоту внутри. Мне совсем нечего было возразить этому старикашке, который знал, куда бить. Задержав взгляд на его лице, я внезапно поняла, что мне показалось неправильным. Его зрачки были не больше игольного ушка и совсем не реагировали на свет.
– Это не ваше дело, как я живу.
– Согласен, не моё.
К нам подошёл официант, поставил на столик поднос с двумя чашками кофе и тарелкой с пышками в сахарной пудре.
– Я это не заказывала, – отодвинув от себя чашку, я удивлённо посмотрела на официанта.
– Это для вас заказала девушка, – он махнул в сторону бара. – Видите, сидит в углу?
Светка. Великий комбинатор, чтоб её!
– Вам не надоело, что она делает всё, что ей хочется? В том числе и с вами? – старик отхлебнул из белоснежной чашки. – А вкусно! Хотя я не очень люблю американо.
– С чего вы это взяли?
– И ведь даже кофе она заказала тот, который сама любит, а не который вы предпочитаете. Верно? – зрачки-точки неотрывно следили за мной.
Именно. Как же меня это достало!
– Забавно. Вы ведь даже попросить не можете, – усмехнулся мужчина.
– Попросить? – моя рука замерла над пышкой.
– Вы бы хотели изменить свою жизнь?
Собеседник снова застал меня врасплох. Его манера общаться утверждениями обезоруживала, но не давала расслабиться.
– Меня всё устраивает, – припечатала я.
– Ой ли? – старик отодвинул от себя чашку с кофе, поставил локти на стол и опустил подбородок на сцепленные пальцы. – Вы ведь в душе ненавидите себя и свою жизнь.
– Ну и что! Кого это волнует? Все так живут, не я одна.
– Но сейчас у вас появилась возможность это изменить. Правда, хочу сразу предупредить: маятник равновесия коварен, придётся заплатить высокую цену. В вашем случае.
Хотелось бы мне изменить свою жизнь к лучшему? Безусловно. Трудность заключалась в том, что у меня хромала фантазия. Не было ни одной идеи, в какую сторону двигаться для того, чтобы стать успешным и счастливым человеком. Ах да, и ничего не давалось просто так: старик упомянул про какую-то плату.
– Цена? – я еле разлепила внезапно пересохшие губы.
– Вы ведь хотите, чтобы вас освободили. Чтобы исчезли страхи, неуверенность в себе и в завтрашнем дне. Чтобы жизнь стала легкой и непринуждённой, и всё делалось само собой. Так?
Я промолчала. Похоже, он видел меня насквозь.
– Всё это не возьмётся из ниоткуда. Чтобы подарить вам свободу, придётся отнять её у других.
– Как? – я чуть подалась вперёд.
– Мы боимся того, что можем ощутить. Человек воспринимает мир с помощью зрения, слуха и голоса. Если вы хотите, чтобы я помог, то должны лишить трёх людей одного из этих чувств.
Как ни в чём не бывало, этот седой чудотворец спокойно взял с тарелки пышку и откусил половину, обсыпав свою чёрную куртку сахарной пудрой. А я обмякла на стуле, словно тряпичная кукла. Старик рассуждал об этом так, словно ничего особенного не предлагал. Разумеется, чудес без подвохов не бывало, но это предложение переходило все границы разумного.