Юлия Узун
Сто раз на вылет
-
96
-
Если часы не врали, то время перевалило за полночь. А я не понимала, что происходит. Кутаясь в лёгкую дырчатую кофту, которую надела поверх белой майки под голубые джинсы, я ждала у дороги.
Прошло только две минуты, а я успела замёрзнуть. Хотела повернуть назад домой, но ослушаться Ёсю не могла. Только что казалось, что со мной уже ничего не может произойти, но ошиблась. Почему только я? А другие спят!
Наконец подъехала машина. Водитель открыл для меня заднюю дверцу, для чего ему пришлось перегнуться через пассажирское сиденье назад. Я села.
– А где Ёся? – озадаченно спросила водителя.
– Он велел доставить вас по адресу, и я собираюсь это сделать.
Услышав, что водитель понимает, о ком я спросила, немного расслабилась. Откинулась на спинку и уставилась в окно. А внутри тревожно ёкнуло. Здесь что-то не так.
Город сверкал рекламами и вывесками новомодных магазинов, а также ресторанов, привлекая внимание людей, которые в это время не думали спать. Буквы казались мне красивыми, но я не понимала ни одной, разве что только схожие с английскими. Я слышала грохотание последних автобусов и гудки такси, этот неизбежный, неустанный шум любого большого города.
Широкая дорога сменилась на узкую, а за следующим поворотом она вильнула между тесно стоящими пабами, затем машина остановилась. Водитель попросил меня выйти.
Озадаченная я уставилась на мужчину.
– Вы привезли меня в бар? Но…
Я уже набирала Ёсю.
– Слушаю, Найджела, – к моему удивлению, ответил он сонным голосом.
– Ёся, меня привезли в бар. Что это значит? Где ты?
– Да, да… заходи туда. Всё верно.
И отключился. И опа!
– Что это за игры, – бурчала я, выбираясь в ночную прохладу.
Не понимая, что тут делаю, я вошла в бар и встала как вкопанная, глазея на людей вокруг. Мужчины и женщины пили, ели, разговаривали. И ни одного знакомого лица.
Я снова набрала номер Ёси, но он не ответил.
Тогда я подошла к барной стойке, однако, не знала, о чём должна спросить бармена. Назвать своё имя и сказать, что меня ждут? Кто?
– Что будете заказывать? – спросил бармен.
Я смотрела на него, думая, что делать, а он ждал, когда же я закажу. И вдруг…
– Дама будет красное сухое вино Monte Bernardi Tzingarella.
Я крутанула голову почти на сто восемьдесят градусов и уставилась на Франко Руиса.
– Хорошее вино, – заверил он меня. – Сорт винограда: Мерло. Рубиновый цвет с пышным фруктовым ароматом. Вкус сочный, с нотами спелых фруктов и бархатистых танинов. Сыры, овощи и мясо на гриле – именно то, что нужно. Этим я тебя и собираюсь угостить.
Он галантно протянул руку, и мне пришлось согласиться идти с ним, чтобы не привлекать к себе внимание.
– Принесёшь в мою кабинку, – велел он официанту, а мне на ухо шепнул: – Могла бы для приличия платье надеть.
– Было сказано надеть одежду на выход. Откуда я знала, что это именно платье? – дерзила в ответ. – И с чего вы решили, что я буду пить!
– Это лучшее вино Италии в регионе Тоскана. Его невозможно не пить.
– Что я здесь делаю?
Франко молча отодвинул для меня стул. Я села. Он устроился напротив и взял меню. Мой вопрос завис в воздухе, а Франко преспокойно общался с официантом. Когда заказ был сделан, я категорично сказала:
– Если не ответите на вопрос, я встану и уйду. Потому что, во-первых, уже очень поздно. Я ужинала, и есть вам придётся одному. Во-вторых, я обязана знать, с чего мне оказана такая честь. Я думала, мы обсудили все вопросы и недосказанностей не осталось.
– Ты – умная девушка, Найджела. Сколько тебе? Двадцать три? Двадцать четыре?
– Двадцать пять.
– Красивая цифра. Самое время выкладывать себе дорогу в будущее. Шоу дало тебе великий шанс, и я счастлив, что, несмотря на трудности, ты дошла до финальной недели. Но даже тут я по-прежнему могу повлиять на оценки. Я не захотел, чтобы ты с Беркером вышла вперёд, так и случилось. А ведь Марлоу и приглашённый член жюри выдвигали вас.
– Я готовлю и хочу, чтобы оценивали мои способности.
Франко откинулся на спинку кресла и посмотрел в сторону. Я вредная, и справиться со мной после всего, что он и его братишка сделали, практически невозможно.
– Телефон с собой?
– Допустим…
– Дай мне.
– Зачем? – удивилась я, уже положив телефон на стол.
Руис взял мой телефон, жестом попросил разблокировать, и я почему-то безоговорочно подчинялась. Он долго что-то искал, затем положил передо мной. Я опустила голову и увидела себя в фартуке с тарелкой в руках. На фото я улыбалась полузакрытой улыбкой. Волосы были заплетены в две косички. Я нашла себя милой, хотя никогда не рассматривала себя. Всё это – фильтры. Это чудо техники делало людей идеальными.
Пост начинался с провокационного заголовка: «Ураган Найджи. Убрала всех друзей ради собственной выгоды».
Мои глаза расширились.
– Ты популярна, – сказал Руис. – Но популярность твоя растёт за счёт хейта. Я хочу сделать тебе предложение…
– Нет.
– Не спеши. Ты даже не услышала его. – Он поднял бокал Монте Бернарди и призвал меня сделать то же самое. Я так нервничала, что выпила вино залпом. Руис одобрительно кивнул и широко улыбнулся. Затем сказал: – Сейчас мы всё обсудим. Потом я дам тебе время обдумать моё предложение хорошенько. Сегодня я не жду от тебя ответа.
Я вернулась домой спустя два с половиной часа, но уснуть не могла до самого утра. А когда задремала, пора было вставать.
-
97
-
«Найджелы слишком много на шоу. Пора бы уделить внимание другим участникам. Рико ущемлён, хотя я считаю, что он готовит лучше, чем Найджела».
«Короче, посмотрел я эти выпуски и у меня от них диаметрально противоположные впечатления. Некоторые эпизоды понравились, но большая их часть – нет. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу: звёзды тире селебрити не просто так получают свои гонорары. Им сказали делать шоу – они делают шоу. Некоторые участники (взять драку Беркера с Бернардо) так зажгли на легендарной кухне, что многим съёмки ещё долго будут сниться в кошмарных снах. Здесь нет ставки на скучнейшие процессы готовки и закадровые монологи, в которых участники рассказывают содержание того или иного выпуска. Упор сделан не на готовку, а на препятствия, которые участникам приходится преодолевать, чтобы не вылететь в конце недели на «отсев». Представляю, сколько получают Найджела и Бернардо за свои выходки на кухне».
«Никогда не болела за Найджелу. Да, она – талантливый повар, но на этом всё. Эта девушка отталкивает. Не понимаю Беркера. Как можно в неё влюбиться!»
«Если Найджела победит, это будет странно. Честно, я считаю, что Дамьян достоин победы».
«Найджелу тянут. Жюри её любят. Это сразу заметно. Есть много моментов, которые я считаю несправедливыми».
В комнату вошёл Ёся, и я быстро смахнула слезу, а телефон засунула в карман фартука.
– Найджела, твоя очередь. Иди, визажист поправит тебе макияж.
«Ты держишься на хейте, Найджела», – несколько раз повторил Франко вчера ночью.
Соблазнившись, я решила почитать отзывы в разных соцсетях. Потратила всё утро. И не ожидала, что меня так не любят. Нет, есть защитники, есть люди, которые поддерживают меня. Но большинство не хотят, чтобы я оставалась на шоу. Обида душила. Сейчас у меня будут брать интервью, а я не знаю, как справлюсь. Боль слишком остра. Не было ни сил, ни желания.
Оказавшись в студии, я села на стул, посмотрела в камеру и подумала, что им, там, судить легко, ведь ни один из тех «умных» зрителей не знает закадровой жизни участников. Им невдомёк, что Найджелу просто используют, играют с ней, как с игрушкой-неваляшкой.
– Камера! Мотор! Поехали!
Мне задали первый вопрос, и заранее никого из нас не готовили, как это случалось ранее. Лишь предупредили, чтобы мы фильтровали свою речь и не переходили на личности.
– Найджела, скажи, насколько сложно идти к победе. Или ты не сомневаешься в своих силах?
– Конечно, сомневаюсь! Я всегда боялась оказаться самой слабой. Победить, конечно же, хочется, но об этом иногда страшно думать. Здесь, на проекте, я жила одним днём, одним конкурсом. Когда попадаешь на «отсев», твоя цель – просто не вылететь и пойти дальше. А вы знаете, я там часто бывала. Я всегда очень сомневалась. Моё спокойствие и отсутствие каких-то эмоций не значит, что я самоуверенно иду к победе.
– Ты просто никому не показывала свои переживания?
– Да. У тебя задание на конкурсе – никого не волнует, как ты себя чувствуешь, какое настроение, выспалась ты или нет. У тебя график съёмок – будь добр, отработай. Ты же не придёшь к судьям и не скажешь: «Я себя плохо чувствую, давайте завтра». У тебя нет второго шанса. Ты принимаешь условия игры или просто не участвуешь.
– Множество раз попасть на «отсев» для тебя было стрессом?
– «Отсев» выбивает почву из-под ног. Плюс отсутствие людей, которые находились бы рядом с тобой и поддерживали. Это угнетает. Самым сложным был «отсев», когда ушёл Беркер. Я думала, что никогда не смогу оправиться.
– Как-то себя настраивала?
– Безусловно, я себя настраивала. Меня поддерживали семья, лучшая подруга, некоторые знакомые, они писали мне, что всё получится. В какой-то момент я хотела всё бросить и уйти. В день ухода Беркера после съёмки я заперлась в своей комнате. Первый раз за несколько недель, когда я ничего не делала, ни с кем не переписывалась, не читала. Сидела, смотрела в потолок и думала о том, почему здесь нахожусь. Наверное, это был день перезагрузки. Потом я собралась, отбросила все ненужные мысли, поняла, что если я преодолела такой сложный путь, я просто не имею права сдаться.
Я немного лукавила, отвечая на этот вопрос, но в целом чувствовала, что говорю всё правильно.
Настало время главного вопроса. Я не ожидала его услышать, однако, эта тема стала вполне известной. Пришлось отвечать, сохраняя самообладание.
– Твоё участие вызвало неоднозначные отзывы в Сети. Пишут, что ты высокомерная, неискренняя, говорят гадости в сторону участников. Что думаешь об этом?
– Я знаю, что есть неоднозначные отзывы, – сказала я после короткого молчания, – но люди вправе выражать своё мнение. Я рада, что им есть о чём поговорить после выхода нового выпуска – может, они отвлекались от своих проблем, обсуждая меня. Плохая реклама – это тоже реклама. Обо мне говорят, и не важно как… не важно что.
– В целом, стараетесь не читать, что пишут под постами?
– В самом начале я читала, некоторым отвечала. Если писали, что я ужасная. Я отвечала: «Да, я такая». А однажды написали: «Найджела, меня от вас тошнит». Я посоветовала обратиться к врачу. Смешно читать о том, что меня якобы тянули судьи…
Один из них, если и делает что-то подобное, то без моего ведома. Меня это не касается. Вслух я этого не сказала, хотя язык чесался.
И вмиг я словно прозрела. А, собственно, почему я должна молчать? Франко слишком развязный, а я ведь тоже не промах.
Глянув в объектив, я широко улыбнулась.
Я была готова сказать, то, из-за чего штаны Франко наполнятся до отказа. Он меня до конца жизни не забудет…
-
98
-
Жареная треска с зелёным конопляным соусом и мини-овощами помогла Бернардо набрать высокий балл и оказаться в финале вторым.
На следующий день мы наблюдали приготовление триумфального блюда знаменитого шеф-повара из Австралии, друга Джеймса. Сальтимбокка буквально означает «прыгни в рот», так что мы не сомневались, что это очень вкусно. Но повторить это блюдо удалось только Андриусу, который набрал самый высокий балл, а в следующих турах мы его переплюнуть не смогли.
Последнее место разыгрывалось между мной, Эмилем, Мерти, Зельдой и Рико. Только один из нас выйдет в финал. Остальные покинут шоу полуфиналистами.
Но прежде чем начнётся наша игра, сделаю небольшое отступление.
Кто же нас судил после скандального увольнения Франко Руиса? Гордон и Джеймс остались на своих местах, а место Руиса до конца проекта занял Илья Гуфо. Он не просто победил в прошлом году, но стал успешным шеф-поваром. Судьи ему доверяли.
В день, когда разгорелся скандал и было принято решение убрать Руиса, с моей души упал огромный груз. Франко понёс наказание за то, что манипулировал участниками. В своём интервью я никоим образом не упоминала родство Франко и Бернардо. Почему-то решила, что Бернардо такая же жертва своего сводного братца, как и я.
Ту часть интервью в эфир не пустили, однако, руководство начало расследование и встал вопрос о том, чтобы исключить меня из «Мастер на все руки». Я отнеслась к такой угрозе равнодушно. «Пожалуйста. Но это не клевета».
Шоу приостановили на пять дней. Именно столько времени потребовалось, чтобы доказать вину Франко.
Свидетельство участников, некоторые кадры со съёмок шоу и просто разговоры мало что доказывали. Но я предоставила им доказательство – вытащила туз из рукава. В последнюю ночную встречу с Франко я записала наш разговор. Я положила телефон на колено, включив камеру. Картинки не было – лишь чёрное пятно. Но наши голоса звучали громко, речь Франко слышалась отчётливо.
Руководство, адвокат, Ёся и судья проекта Гордон и Джеймс услышали следующее:
– Итак, что за предложение? – спросила я уверенным тоном.
– У тебя не большая семья, так? Мама, сестра и брат.
– Брат с нами не живёт. Причём тут моя личная жизнь, моя семья?
– Не торопись. Всему своё время, – приговаривал Франко. – Для начала хочу напомнить, что победителям выплатят хорошую сумму денег. Твоя мама нуждается в деньгах, у вас много неоплаченных задолженностей. Но пока ты пребывала на шоу, кое-что случилось. И твоя мама не хотела тебя беспокоить, поэтому ты ничего не знаешь.
– О чём вы?
– Твой брат попал в серьёзную аварию, ему требуется операция. А это огромные деньги. Только твоя победа спасёт ему жизнь и поставит на ноги. Давай так: ты делаешь всё, что я тебе говорю. Абсолютно всё. Я довожу тебя до финала, ты побеждаешь, забираешь деньги и… спасаешь брата от пожизненной инвалидности.
Это было страшно. Удар меня не хватил, я с братом в плохих отношениях. Но всё равно новость опечалила. Я задумалась.
– Подумай. Не спеши. Я дам время, не волнуйся.
– Под словом «всё» что подразумевается?
– Мои инструкции.
– Ещё?
– Хм. А ты смекалистая. Ладно, не буду лукавить, хочется с тобой… попробовать.
– Хотите переспать со мной, несмотря на то, что я полюбила участника этого шоу, и у нас всё серьёзно?
– Ну, он на тебе женится. А я так… развлекусь. Ты тоже получишь удовольствие. Мы взрослые люди, Найджела, разве нет? До финала три шага, потом будет поздно. Завтра после интервью дашь мне ответ.
Этого было достаточно, чтобы не просто уволить Руиса, но призвать к ответственности. Он связался не с той девушкой, выбрал неверную тактику и проиграл.
Я смекалистая.
Во мне скрыт потенциал.
Я талантлива.
Все эти слова Руис произносил сам. Неужели он думал, что такой неглупый, как я, человек способен продать свою гордость?
Я ни о чём не жалею и иду к победе с высоко поднятой головой.
А что касается брата, то единственное повреждение, которое он получил – это вывих надколенника. Врачи давно вправили вывих, а синяки зажили. В деньгах мой братец не нуждался, как и в моём общении.
Пять дней спустя мы вошли на супер кухню с хорошим настроением. Я поговорила с Бернардо, мы всё обсудили, выяснили и не держим друг на друга зла. Он предложил остаться друзьями, и я искренне радовалась за него, когда Гордон надел на него белый халат шеф-повара.
Итак, последний старт. Либо я выйду в финал, либо буду наблюдать за победой своих друзей со стороны.
Вдох-выдох…
-
99
-
Судьи с энтузиазмом выставляли баллы за приготовленные нами блюда. В данную секунду решалась наша с Зельдой судьба, которая зависела от решения последнего судьи – Ильи Гуфо.
Нас с Зельдой разделяло одно очко. В руках Гуфо держал две карточки с баллами для меня и для Зельды. Он мог дать одинаковую оценку, но я шла на один шаг вперёд. Другое дело, если он даст одной из нас больше или меньше. Рулетка! Мы обе волновались.
Музыка затихла. Гуфо улыбнулся.
– Ну что? Я открываю карточки одновременно? – обратился он к Гордону.
– Давай! – радостно ответил тот.
И Илья повернул карточки. Шесть и шесть. Он поставил нам одинаковые баллы, а это означало…
– Последний финалист определён! – воскликнул Гордон. – И это… Найджела!
Зельда обняла меня и поздравила. А я находилась в шоке и не знала, плакать мне или смеяться. Зельда очень расстроилась, но постаралась скрыть свои эмоции. Она улыбалась вопреки разочарованию и нежеланию признавать поражение.
Мне дали слово первой. Поблагодарив всех на свете и поделившись впечатлениями от сегодняшнего дня, я отступила на шаг назад. Следующая говорила Зельда.
– Что ж, видимо, мой путь именно до сюда. Надо смириться. Не скрою, я верила в победу и до конца не теряла надежду…
– Нас разделяет всего одно очко, – напомнила я, желая подбодрить, – так что можешь считать себя достойной.
– Спасибо, Найджела. – Зельда повернулась к судьям, но прежде чем продолжить, помолчала, как будто собиралась с мыслями. А у меня в этот момент тревожно забилось сердце. Причиной тому стал её быстрый взгляд на балкон. Когда она вновь заговорила, я ушам своим не поверила. – Шеф, я, конечно, ничего не имею против, но… справедливости ради, хочу кое в чём признаться.
Гордон нахмурился. Сейчас в эфир пойдёт что-то такое, что не предусмотрено сценарием, а это настораживало.
Я вспомнила день, когда двадцать два участника подписывали контракт на участие в проекте «Мастер на все руки!». Мы дали согласие не нарушать правила.
Договор оферты был содержательным и не всегда понятным, но лично я – и, думаю, каждый – уяснила главные обязанности участника.
Если коротко:
1. Соблюдать и поддерживать общественный порядок и общепринятые нормы поведения, вести себя уважительно по отношению к другим участникам (что не всегда удавалось абсолютно всем, за что нас наказывали), обслуживающему персоналу, представителям исполнителя. Участнику запрещается входить в служебные и прочие технические помещения и т.д
2. В случае причинения ущерба имуществу исполнителя, полностью возместить по требованию исполнителя ущерб в срок не позднее трёх рабочих дней.
Также там было сказано про право на изображения, но это и понятно, ведь нас снимали на камеры. По договору нам разрешалось использовать фотографии в сети. Многие из нас постили спойлеры, но я этим не занималась. Всё, что я делала, это посылала фотки маме, Рут и Роуз.
Но был там ещё один немаловажный пунктик для обеих сторон. Пунктик, который затронула Зельда. И надо признаться, я поразилась тому, что услышала.
– Зельда, так что же ты хочешь нам сообщить? – не терпелось Гордону.
– Шеф, среди финалистов есть человек, которого здесь быть не должно.
-
100
-
– Дело в том, что… – Зельда снова посмотрела наверх, и ей вернули совершенно спокойный и не испуганный взгляд. – По правилам проекта Бернардо не должен участвовать в проекте «Мастер на все руки», и на это есть веская причина.
Жюри засуетились. Они не знали. Но я уже догадалась, о чём пойдёт речь и приготовилась к громкой дискуссии, в которую волей-неволей тоже буду втянута.
– Объясни яснее, – попросил Джеймс.
– Бернардо и Франко Руис – родственники, шеф.
По залу прошёлся гул. Одни начали перешёптываться друг с другом, кто-то возмущался и негодовал, кто-то в недоумении задавался вопросом.
– Они – сводные братья, насколько мне известно.
Тишина зазвенела необычной мелодией. Казалось, замер весь мир, и только операторы возили свои камеры по студии, чтобы запечатлеть недоумение на лицах.
Джеймс поднял голову. Его лысина блеснула в свете софитов, а борода взмыла вверх.
– Бернардо, это правда?
Парень виновато опустил голову. Джеймс повторил вопрос, и тот слабо закивал.
– Что сказано в договоре? – спросил Джеймс.
– Родственники и близкие друзья Исполнителей не допускаются к участию в проекте, – негромко ответил тот, затем резко выпрямил спину и схватился за перила балкончика. – Шеф, я понимаю всю серьёзность проблемы, но также заявляю со всей уверенностью, что Франко не проталкивал меня. Я прошёл кастинг самостоятельно, и…
Я вышла вперёд и поднятием руки попросила слово. Гордон позволил мне говорить.
– Шеф, я считаю, что условие договора не имеет значения, потому что в данный момент на этом шоу у Бернардо НЕТ родственников. Франко Руис уволен. Бернардо один, и он не может быть отстранён.
Над студией повисло напряжённое молчание. Судьи и участники принялись многозначительно переглядываться и думать.
Первым захлопал Дамьян, затем его подхватили Эмиль и Андриус. Мерти свистнул и выкрикнул: «Да!!!» И вдруг раздался громкий крик Гордона:
– Да к черту правила! Бернардо показал себя с лучшей стороны. Считаю, что он должен дойти до конца. Кто меня поддержит?
– Найджела права, – поддержал Джеймс, – Франко уволен, а значит, нет никаких родственников. Если бы мы узнали правду раньше, то да, их обоих бы отстранили от проекта. Но сейчас это не имеет никакого смысла.
– Игра продолжается! – закричал Илья, как самый настоящий ведущий.
Кажется, я хлопала громче всех улыбалась шире всех, так счастлива была за то, что ситуация разрешилась. Зельда подумала, что если расскажет правду, Бернардо отстранят, а её сделают финалисткой. Справедливости ради? Она ждала справедливости, и справедливость восторжествовала.
После съёмок я принимала поздравления от Рико, Эмиля и Мерти, когда Бернардо отвёл мня в сторону.
– Найджела, спасибо, – искренне сказал он. – Я думал, что для меня всё кончено на этом шоу. Ты… я как-то даже не ожидал.
– Можешь считать, что я сделала всё, чтобы твоя мечта – бороться со мной в финале – осуществилась, – с лукавой улыбкой ответила я и подмигнула.
– Можно я обниму тебя, подруга?
– Натуральменте, амико! – выдала свой скудный итальянский, после чего оказалась в крепких объятиях. При этом я обхватила его пояс и слегка сжала. Он наигранно покряхтел. – Не бойся, не раздавлю, – хихикнула я.
– Удачи тебе в финале, Найджела.
– Ни пуха ни пера – та говорят русские?
Это Ёся нас научил необычным выражениям. Я с трудом запоминала русские выражения, но это запомнилось.
Бернардо рассмеялся.
– Да! К чёрту!
