Юлия Узун
Сто раз на вылет
– 58 -
Пришло время расставлять тарелки к жюри на стол. Всего блюд было девять. Я стояла в хвосте стола, и голова была забита тем, не забыла ли я посыпать кунжутом сладкое.
Бернардо вызвался расставить блюда на стол в том порядке, в котором требовали жюри: закуска, суп, горячие блюда, мучные блюда, сладкие блюда. Альвисс, Беркер и Зельда внимательно следили за движениями Бернардо, чтобы он не допустил ошибку.
Я услышала негромкий голос Беркера:
– Не эту тарелку!
Бернардо застыл с блюдом в руке, затем сделал шаг назад, думая, кто ошибается. Самому тоже не хотелось, чтобы команда проиграла. Слишком бурный был четверг.
– Шеф так сказал, – ответил он.
– Ну раз ты уверен, ставь, – ответил Беркер.
Рядом Альвисс подсказал, чтобы Бернардо посмотрел у команды Эмиля. Тот так и сделал. Убедившись, что прав, он разнервничался.
– Я всё правильно расставляю, – сказал он, идя за следующей тарелкой, – говорил же, что шеф так сказал.
– Просто обычно идёт первое блюдо, потом закуска. Ладно, проблем нет.
– Шеф так велел, ты не слышал? – очень вежливо, низким нежным голосом повторял Бернардо.
Жюри внимательно следили за тем, как на их стол ставят тарелки. Казалось, их не заботил этот бессмысленный спор. Однако позже он таковым никому не показался. Бернардо раздраконился и молчать не мог. Он подошёл к Беркеру, тот отошёл.
– Эй, друг, я тебе сказал, что шеф велел расставить тарелки именно в таком порядке? Почему ты не понимаешь?
Беркер не отвечал. Тогда Бернардо повысил голос.
– Почему ты не слушаешь меня? Я сказал, что тарелки должны так стоять, они так и будут стоять.
– Не повышай на меня голос, – заводился Беркер.
Альвисс и Зельда попытались остановить Бернардо, но тот напирал.
– Беркер, сколько…
– Я объяснил и всего. Ты исправил. Чего на меня голос повышать?
– Сколько раз говорить…
– Я на тебя голос повышал?
– Беркер, сколько раз повторять! – поднял на него палец Бернардо.
Теперь кричал Беркер:
– Бернардо, ты своими ручонками тут не махай! Когда со мной разговариваешь, опускай свои пальцы. Длинные слишком уж!
– Не разговаривай так со мной, слышь!
– Опусти руки!
Альвисс увёл Бернардо, но Беркер, распалившись, продолжал кричать:
– Когда со мной разговариваешь, опускай свои руки!
Я дёрнулась к своему парню, не желая пережить ещё одну драку.
– Беркер…
Бесполезно. Он сосредоточился на наглой роже Бернардо. Тот его зацепил явно специально, провоцировал. И добился своего.
– Э! Разговаривай со мной нормально! – разозлился Бернардо и пошёл на Беркера, пытаясь преодолеть препятствия в лицах Альвисса, Андриуса и Зельды. – Ты как со мной разговариваешь, щенок?
– С тобой? А ты кто такой?
В этот момент жюри дернулись со своих мест. Гордон громко гаркнул:
– Ребята! Прекратили!
Зашевелились все.
– Минуточку! – ещё раз крикнул Гордон.
Я с помощью Эдит и Ханны отвела Беркера в сторону, но Гордон быстро всех построил.
– А ну вернулись на места! Беркер, на место. А ты куда пошёл? На место вернись! – как маленьким детям говорил Гордон, размахивая карточками. Когда участники, связанные по рукам и ногам контрактом, вернулись к тумбам, Гордон начал возмущаться. – Вы что творите? Вы кушать готовите или чем занимаетесь?
Наступила зловещая тишина. Бернардо дергался. Беркер и вовсе отвернулся, предпочитая смотреть на операторов. Участники с противоположного стола внимательно следили за происходящим. Чаша терпения Беркера переполнилась, и он продолжил бурчать: «Руки он на меня поднимает. Смотрите, какой видный!»
– Тихо, прошу тебя. Угомонись, – уговаривала его я, поглаживая по руке.
– Я спокоен. Не надо меня успокаивать. Иди и его успокаивай.
– Где же ты спокоен? Молчи уже.
Жюри с серьёзными лицами смотрели на нас.
– В первую очередь, – сказал Джеймс, – мы давно хотели отметить, что вы забываете иной раз, где находитесь. Вы не на улице, ребятки. «Не поднимай на меня руки», «кто ты такой» и всё в таком духе чтобы больше не звучало здесь. Бросайте это дело. Здесь много женщин. Что за неуважение! Это пойдёт в эфир, который смотрят дети. Нет никакого основания портить всем настроение.
– Извинись, – буркнул Альвисс Бернардо. Тот даже бровью не повёл.
– Беркер и Бернардо, то, что сейчас произошло не останется без внимания. Мы ещё с вами побеседуем. А пока придите в себя.
– Я приношу свои извинения, – громко сказал Беркер, высоко и гордо держа голову.
– Бернардо?
– Я всё понял, шеф.
Следующие несколько минут жюри пробовали блюда, но почему-то им ничто не нравилось. То ли мы и вправду так плохо работали, то ли они обиделись на нас.
В итоге мы отправились играть на иммунитет. Кто мы? Беркер, Андриус, Эдит и Зельда. Остальные уже давно отправлены на «отсев». И пока ребята старались за своими тумбами, я подсела к Бернардо.
– Ты специально раздул спор? Хочешь Беркера на «отсев» отправить?
Ответом мне было молчание. Тогда я пошла в наступление.
– Слушай меня внимательно и запоминай. Если Беркер войдёт в шестерку на выбывание, я сделаю кучу ошибок, чтобы он остался.
Его горящий взгляд устремился на меня. Возможно, он хотел мне что-то сказать, но сдержался. На нас смотрел Альвисс, готовый защитить меня в любую минуту. И я чувствовала, что одержала верх. Со мной ему отныне никогда не подружиться.
Тогда я ещё не до конца понимала, в чём заключается сила Бернардо.
– 59 -
Тот субботний день прошёл как в тумане. Когда Беркер получил иммунитет, у меня слёзы выступили на глаза. Я улыбалась Бернардо злорадной улыбкой; было огромное желание показать язык Франко, который бесстыдно поглядывала на меня снизу вверх, стоящую у перил балкончика.
Беркер отправил Зельду на выбывание – не без причины, и она это понимала. Эдит выбрали голосованием.
Кошмар начался после. Нас вызывали по одному в кабинет директора, проводили десятиминутную лекцию на тему уважения. Бернардо после такого разговора швырял всё, что попадалось под руку. Беркер, сжав губы и сложив руки на груди, всю дорогу до виллы смотрел в окно. У меня разболелась голова, и ни о чём, кроме отдыха я не хотела думать. Но не могла. Снова и снова прокручивала события этой недели, снова и снова винила себя в том, что у многих испортилось настроение. Радость и грусть заполняла душу. Радость от того, что Беркер не попал на «отсев», а грусть – потому что вся эта бойня осточертела.
«Я больше не могу. Хочу сдаться, – писала я своей подруге Рут. – Завтра поступлю так же, как Валерия: пересолю блюдо или косточку в рыбе оставлю. Что угодно. Хочу домой. Устала».
Писала я Рут, а отправила Беркеру. Разум настолько затуманился, что я спутала их аккаунты. Возможно, виной были одного цвета аватарки.
Когда обнаружила ошибку, поздно было метаться. Зажмурила глаза и стала ждать, что будет.
Но ничего. Беркер прочитал, но не ответил.
Тогда я решила поговорить с ним с глазу на глаз и написала: «Я у реки».
Мне не пришлось ждать больше минуты.
– Я не могу поверить в то, что ты сдаёшься, – сказал он, заключая меня в объятия.
Не знаю, что на меня нашло, но я расплакалась.
– А ведь я шла на это шоу, думая, что будет легко. Это сильнейший стресс. Все ссорятся вокруг, спорят, ругаются, пытаются мешать и строить козни. Да чего ради!
– Ты знала, что Бернардо не приехал со всеми на виллу? Его до сих пор нет.
Шмыгнув, я отстранилась от Беркера и уставилась на него.
– Обсуждает с Франко стратегический план «на случай если…».
– А давай притворимся?
– Притворимся?
– Да. – Беркер уселся на бревно, а меня посадил к себе на колено. – После твоего сообщения я задумался и пришёл к выводу, что лучше нам разыграть комедию и притвориться врагами. Это ведь ненадолго, – ласково говорил он, приглаживая мои волосы. – Когда шоу для нас закончится, подойдёт к концу и игра. Так, по крайней мере, твои нервы останутся целыми.
– Не знаю. – Я положила голову на его широкое плечо. В его присутствии я чувствовала себя хорошо, спокойно. Сейчас для нас существовало только здесь и сейчас. Шоу оставалось где-то за пределами реальности. Хотя завтра я получу новую дозу встряски. Почти вся команда оказалась на «отсеве». Есть что обсудить. Вдруг я подняла голову и тихо сказала: – Поцелуй меня, Беркер. Ты моя пилюля.
Сладко улыбнувшись, Беркер наклонился и нежно коснулся моих губ своими. Приятное тепло разлилось по всему телу. Обвив его шею руками, я теснее прижалась к нему и ответила на поцелуй.
Шуршание листвы и лёгкое покашливание прервало прекрасный миг. Мы с Беркером обернулись. Недалеко, облокотившись о ствол дерева со сложенными накрест руками, стоял Йозо и ухмылялся.
– Один-один, Найджела.
– 60 -
Меня позабавило то, как сказал это Йозо. Один-один? Неужели он хочет, чтобы я рассказала Беркеру, с кем я его застукала? Мне кажется, что преимущество здесь только у одного человека.
– Конечно, Йозо, – весело и с улыбкой сказала я. – Можешь рассказать об этом в эфире. Учти, что и я молчать не стану.
– Молчать о чём? – не понял Беркер.
Йозо тут же сдулся.
– Вообще-то я увидел, как Беркер идёт к реке и подумал, что он решил разобраться с Бернардо один на один. Кто знает! Бернардо до сих пор не вернулся. Можно подумать что угодно. А до ваших любовных игр мне нет никакого дела.
– Подожди-ка. Найджела, о чём ты можешь не умолчать?
– Неважно! – растянуто выкрикнул Йозо, и я хихикнула.
– Это правда – неважно. Йозо крутил тут интрижку, однако, всё уже в прошлом. Думаю, нам не о чем беспокоиться.
– Смотри мне, Йозо, – шутливо пригрозил ему Беркер.
Ночи становились холоднее с каждым днём. Не думала я, что лето в России может быть таким холодным. Я жары почти не видела. Зато дожди иной раз лили без остановки. Всё как в моём родном Лондоне. Пасмурная погода. Небо, затянутое облаками, навевающее сон и скуку.
Я хлопнула по коленке. Комары атакуют с бешеной силой.
– Я замёрзла. Пожалуй, вернусь в дом. Увидимся, мальчики. Завтра, может быть, в последний раз.
Пока шла по тропе, услышала досаду в голосе Беркера.
– Она собралась уходить!
– Эй, Найджела, – крикнул Йозо. Парни шли прямо за мной. – На тебе держится это шоу, знаешь об этом? Жюри не дадут тебе уйти.
– У них не останется выбора.
– Повторяю, ты повышаешь им рейтинги. Тебя не отпустят.
– Откуда тебе это известно?
– Это всем известно.
– Она собралась оставить кость в рыбе, – сдал меня Беркер, за что был испепелён моим жгучим взглядом. Я двигалась вперёд, не останавливаясь и, поскольку тропинка шла вверх, тяжело дышала.
А Йозо продолжал гнуть своё.
– Кость в рыбе оставишь или в мясо рыбьих костей насуешь, неважно! Тебя оставят. Но если хочешь знать моё мнение, то ты должна сама прокладывать себе путь. Выкинешь номер, жюри выгородят, и вот тогда начнутся серьёзные разговоры. Подумай об этом.
– В словах Йозо есть смысл, Найджела.
Остановившись, я посмотрела на двоих парней и задумалась. У Франко есть определённая цель, и он не позволит мне уйти так же, как они позволили это Валерии. Гордону и Джеймсу незачем меня вытягивать. Но чем же я держу это шоу, не понимаю. По-моему, Бернардо более скандальный и себялюбивый человек. Он привлекает к себе внимание наигранной вежливостью и спорами, в которых он вроде как не виноват. Даже сегодня он яростно заявлял после съёмок, что Беркер его якобы спровоцировал, а сам он весь белый и пушистый, никого не трогал. Нахал.
Очутившись во дворе, я первым делом заметила Бернардо. Он закрывал за собой калитку (только что вернулся на виллу).
– И где тебя носило? – без обиняков спросил Йозо.
Просканировав каждого из нас взглядом, Бернардо молча двинулся к дому, всем видом заявляя: «Я не намерен перед вами отчитываться».
Не знаю, состоялся ли дальнейший разговор, потому что сама я поспешила скрыться в своём домике. Насыщенный день требовал хорошего отдыха. И я, отключившись от всех проблем, уснула крепким сном.
– 61 -
Во время «отсева» я не чувствовала присущего этому событию волнения. Я не старалась, но и специально ничего не делала.
Всю игру меня наставлял Франко.
– Найджела, – в своей итальянской манере протягивал он, – уверен, ты не хочешь домой. Соберись, настройся, удиви нас!
Гордон при этом напоминал:
– Поезд отправляется. Конечная – либо дом, либо дальнейшее участие. Альвисс? Самолёт или поезд?
– Самолёт, шеф. До Норвегии.
– Билет в Норвегию куплен. Не справишься, и полёт тебе обеспечен.
– Нет, шеф, я, пожалуй, ещё задержусь.
Между съёмками нас приглашали в специальную комнату на мини интервью. Нам задавали вопросы по тем темам, которые были затронуты во время первого тура. Я случайно увидела, как говорил Бернардо. Стоя рядом с оператором у внешнего экрана, я разглядела надменный вид Бернардо. Он говорил и после каждого предложения закрывал глаза. «Я не волнуюсь и выйду из первого тура победителем», – завершил он свою речь и снова важно прикрыл глаза. Так и хотелось плюнуть в наглую рожу.
– Найджела, кто будет первый человек, по которому ты станешь скучать, если уйдёшь? – спросили меня.
Я уставилась в камеру, представляя, как на меня таращится Бернардо, стоя за спиной у оператора.
– Таких людей несколько, – не совсем честно призналась я. – Но я смогу встретиться с ними после шоу. Скорее я буду скучать по тем дням, которые провела здесь. Однако! Я не собираюсь уходить, – сказала и сама себе не поверила. Спать ложилась с мыслью, что сегодня всё для меня закончится.
Как бы там ни было, но судьбу не обмануть. Возможно, моё большое желание сыграло роль, или же я не была настроена на готовку сегодня. Во второй и заключительный тур прошли Ханна, Эдит и я. Бернардо, как и пророчил себе, получил первое место и спасся. За ним прошли Альвисс и Зельда.
В перерыве между съёмками ко мне подошёл Франко Руис. Моё недовольное лицо его не смутило. Невинно улыбаясь, он заявил, что сегодня мы будем готовить его блюдо.
– Ты должна победить и остаться на шоу. Теперь мне не нужно скрывать от тебя мотивы, верно?
– Я сделаю всё, что будет в моих силах.
– Нет. Ты сделаешь всё так, как надо. – При этом Франко взял мою руку, пожал её. А когда убрал, в моей ладони что-то осталось. – Не свети, – шепнул он и пошёл к Эдит.
Я быстро развернула бумажку и увидела чёткие инструкции. Крепко поджав губы, я смяла бумажку и выбросила. Приготовлю так, как сама смогу. «Прокладывай себе путь самостоятельно». Да, Йозо, я таки сделаю.
Так я и сделала.
Шоу покинула Эдит.
Мы обнимались и рыдали. Несомненно, я понимала, что в ближайшее время мы увидимся, но в доме на вилле становится совсем пусто. И почему мужики такие «живучие»?
Из женщин остались Зельда, Ханна, Розалия, Илона и я. Остальные девять – мужчины.
После эмоционального прощания с Эдит я отправилась в туалет умыться. Тушь потекла, размазались тени, щёки раскраснелись. Привела себя в порядок и вышла. У туалета меня поджидал Андриус.
– Найджела, хочу кое-что показать. Не знаю, одобришь или нет. Я не желаю тебе ничего плохого, но, по-моему, это нечестно.
– Много слов, Андриус. Переходи к делу.
– Ладно. Вчера я чисто машинально записал разговор Беркера и Бернардо. Послушаешь?
– Давай.
Я напрягалась. Андриус сунул мне в ухо наушник и воспроизвёл запись. Голос Беркера разлился нежными колокольчиками умалены в сознании. Только приятного было мало.
– Ты же не хочешь, чтобы она ушла? Знаю, что у тебя есть лазейки. Так повлияй. Не дай Найджеле уйти.
– Если я что-то и сделаю, то не ради тебя, – грубо отозвался Бернардо.
– А я не за себя прошу. Мы можем драться, спорить, припираться. Но Найджела не должна уйти.
– Ладно. Я уже пишу Франко. Предупрежу его о намерениях Найджелы. Может, он повлияет.
– Отлично! Спасибо.
Андриус убрал наушник. Я почти не дышала. Вот это да…
– 62 -
Прошлая неделя перетекла в новую. И как бывает каждый понедельник: мы должны забыть то, что случилось в прошлом и начать с чистого листа, мотивировать себя всеми возможными способами, не думать о нанесённых обидах, идти только вперёд, не оборачиваясь.
Легко сказать!
Перед нами открылись привычные створки с логотипом программы. Мы вплыли в студию, сияя улыбками и потихоньку заняли свои места за чистыми тумбами, на которых стояли только огромные коробки, скрывающие от наших глаз ингредиенты.
В момент съёмки я старалась отключиться от всего, что творится за кадром. Я улыбалась, как и все, чувствуя себя красивой. Сегодня стилисты постарались: сделали высокий конский хвост, на веках вывели стрелочки и густо накрасили ресницы. Мои губы казались больше, благодаря блеску. Мерти и Беркер сделали комплимент, из-за чего настроение должно подняться, но внутренняя буря не желала утихать.
К нам вышли незаменимые члены жюри. Гордон Марлоу – ресторанный критик и шеф-повар, знающий толк в своём деле. Сдержанность Гордона иной раз помогала участникам справиться с ошибками, а его опыт был незаменим, и советы мы получали от него действенные. Раньше мне казалось, что знаю всё о кухне. Но нет, дойдя до середины шоу, могу сказать, что здесь я научилась многим полезным вещам. Не могу не оценить высокую подготовленность этого шоу. Несмотря на склоки, творящиеся на площадке и за её пределами, «Мастер на все руки» – это школа.
Джеймс Бардуго, объездивший мир, мог рассказать о происхождении практически любого блюда. Мы узнали много о китайской, тайской и турецкой кухне. У Джеймса в Австралии есть своя сеть ресторанов, поэтому его советы чаще сводились к умению управлять. Джеймс также приучал нас к скорости и точности.
О Франко я много говорить не буду. Он светлый человек перед камерой и очень мутный, когда превращается в дикобраза после полуночи. Вся его история жизни выдумана для эфира. Ну, или часть её. Да, он женат, но в браке несчастен. Помимо этого… был скрыт один немаловажный факт. Скрыт, потому что по контракту запрещено родственникам, друзьям или просто знакомым участвовать в шоу. Теперь его секрет храню и я, и Беркер. Но наши рты не заперты на замок, так что ошибки совершают не только поварята, но и их учителя.
Добрые две минуты Гордон говорил напутствия перед соревнованием. Джеймс объяснил зрителям правила капитанского конкурса, а Франко завёл беседу с каждым участником.
– Вас осталось мало. В полуфинал попадут всего четыре человека. А это значит, что десять человек не дойдут до конца. И каждый из вас думает, что именно он станет тем самым счастливчиком. Эмиль, начнём с тебя.
– Скажу так, шеф. Я вырос в семье простых рабочих. Мама всю свою сознательную жизнь проработала в аптеке, а отец трудился на поле, потом строителем. Я же решил, что у меня должна быть мечта, но вместе с ней и цель. Мечта – делать то, что я хочу. Цель – сделать желаемое занятие работой. Я люблю готовить с детства, и чем бы не обернулось для меня участие в этом шоу, я счастлив, что попробовал. Потому что, шеф, я теперь знаю, на что способен.
– Ты способен на многое, Эмиль, – с гордостью сказал Франко. Раздались аплодисменты. Я хлопала Эмилю. Похвала Франко Руиса меня не тронула.
Он пошёл дальше.
– Зельда, ты хочешь дойти до четверки лучших?
– Кто же этого не хочет, шеф, – она хихикнула. – На самом деле участие в шоу многому меня научило. Прежде всего я не профессионал, а обычная домохозяйка. Теперь я знаю, что могу больше, чем просто стряпать торты в домашних условиях. Я научилась здесь упорству и стойкости. Мне есть чем заняться в будущем.
Зельде тоже похлопали, но не так громко, как Эмилю.
Франко сделал шаг к следующей тумбе.
– Дамьян? Что ты нам скажешь?
– Ничего нового, шеф. Я одержу победу.
– О-о-о, смотрю, ты не допускаешь никаких «но».
– Не допускаю. Я выиграю. А потом сыграю свадьбу. Это две главные цели на ближайшее время.
Аплодисменты сопровождались улюлюканьем.
– Не забудь пригласить на свадьбу, – сказал Гордон с улыбкой.
– Даже не сомневайтесь в этом, шеф!
Следующим говорил Йозо.
– Дойду я до финала или нет, не так уж и важно. Почему? Да потому что я и так прошёл длинный путь. Конечно, нас сейчас четырнадцать, а не пять. Но я не из первых был изгнан из этого прекраснейшего, поучительного, яркого, эмоционального и… – он подумал, глядя в потолок. – И достойного шоу!
– Какие хорошие слова. Йозо, ты талантлив. У тебя есть особое преимущество перед остальными участниками – скорость. Ты делаешь всё быстро, но при этом хорошо. Давай, работай в том же духе, мотивируй себя и пойдёшь ещё дальше.
Это правда. Впервые была согласна с Франко. У Йозо феноменальная скорость, и я очень завидую этому качеству. А ещё Йозо добрый. Я не жду от него подвоха, он не станет плести интриги. Весёлый человек, любящий шутить, экспансивный. Он может быть верным другом.
Пока я думала о Йозо, Франко переместился к Беркеру. Ох…
– Беркер, Беркер, Беркер, – протянул Руис (меня аж взбесило это). – В последнее время ты показываешь не очень хорошие результаты.
– Почему же? Я выигрывал иммунитет.
– Иммунитет не столь важен. Играя в команде ты совсем не проявляешь себя. Тебе нужно открыть себя. Стремись к вершине, не жди, когда кто-то потянет тебя вверх.
Стиснув зубы, Беркер смотрел на Франко и, я уверена, думал, как ненавидит его. Бьюсь об заклад, в эту минуту Беркер желал его убить. К счастью, обошлось без кровопролития. Когда наши с ним глаза встретились, я почувствовала, как у него спадает напряжение.
Франко переместился дальше.
– Ханна, а ты извлекала уроки для себя?
– Конечно, шеф. Есть вещи, которые я никогда не умела делать. Именно на шоу я научилась чистить рыбу, разделывать курицу и лепить равиоли.
– Ещё много времени. Старайся, и впереди вас ждут ещё мастер-классы. Кстати, пользуюсь моментом сказать, что с этой недели каждый мастер-класс будет сопровождаться игрой на приз. Призы будут очень разнообразными. Рискуете получить даже деньги!
Обрадовавшиеся участники захлопали и засвистели. Деньги и мне нужны. Выиграть бы, отдать маме, а потом с чистой совестью покинуть шоу. А что? Идея!
Илона сказала длинную речь, в большей части её слова были посвящены самому шоу, она благодарила жюри, съемочную группу, создателей. От неё осталось тепло, которое разлилось в душе каждого. Альвисс, поймав её настроение, тоже сказал много хорошего. И Мерти по-доброму отзывался о работе жюри, о нас всех, несмотря ни на что.
– Вы знаете, шеф, – говорила сразу после Мерти Розалия, как мне показалось, с лёгкой обидой в голосе, – я на этом шоу старше всех и, может быть, меня сложно воспринимать как человека себе равного. Меня берут в команды последней и без радости, на вилле я тоже почти всегда одна. Однако я пришла сюда бороться за победу, и я намерена взять форму шеф-повара и дойти до финала.
Внезапно я почувствовала стыд. Я и подумать не могла за всеми этими событиями, что среди нас есть человек, который тихо страдает от недостатка внимания. Розалии сорок лет, но она настолько живая и красивая, что её жизненной энергии можно позавидовать. К ней ходят за советами, да, но, к сожалению, не за дружбой.
Розалия смахнула слезу после хвалебной в её адрес речи Гордона, а я дала себе слово попытаться с ней сблизиться.
Андриус сказал всего пару слов. Они меня не впечатлили, как, впрочем, и он сам.
– Рико! – эмоционально, очень громко пробудил парня Франко. – Ты продержался до середины шоу. Что скажешь нам?
– Скажу, что это отличная школа. Я нашёл здесь учителей в ваших лицах, нашёл друзей, – он почему-то посмотрел на меня, хотя нашей дружбе давно пришёл конец. – Уверен, что смогу пройти и остальной путь.
– Главное, вера. Правда, Бернардо? – Франко резко переключился на следующего участника.
– Вера. Надежда. Любовь, – ответил Бернардо, широко улыбаясь. Я на свою голову посмотрела на него и встретила надменный, колкий, прямой взгляд. Дальше он говорил, не отводя от меня глаз, и это заметили все. – Вера в победу. Надежда на лучшее. И… любовь меня настигла. Да, вот так бывает!
– О-о-о! – протянул Франко. – Кто же эта счастливица?
Время замерло. Гордон и Джеймс с удивлёнными улыбками ждали ответа. Беркер нахмурился. Остальные участники качали головами. А я? Моё сердце остановилось. Если он назовёт моё имя, будет скандал на площадке.
– Кто она? – тянул интригу Бернардо. – Счастливица в студии, шеф, и она знает о моих чувствах.
– А мы? Нам тоже любопытно, – весело бросил Гордон. – Сам Бернардо влюбился!
– И это прекрасное чувство, шеф! – Бернардо снова посмотрел на меня, слегка прищурил один глаз и, едва заметно подмигнув, добавил: – Любовь приведёт меня к финалу. Вот увидите.
