Юлия Узун
Битва самцов
– У меня получилось!
Кто-то ещё начал хлопать, но это был не Вон, ведь он стоял передо мной и я видела, где его руки. Резко обернувшись, я увидела старого знакомого – Тхэ Ёна.
– Отличный удар, американка! – воскликнул он.
Теперь я была уверена, что его волосы розовые в тон губ с характерно выраженной насмешкой. Несколько угловатые скулы присущие многим корейцам; азиатские, но довольно выразительные глаза. Он стоял прямо передо мной в непринуждённой позе, глядя на меня. Я почувствовала руки Вона на своих плечах.
– Оправился после драки? – с изрядной долей ехидства спросил Вон.
– До сих пор не могу понять, почему за твою подружку впрягся Чит. Или ты даёшь её всем напрокат? Может, и со мной поделишься?
Услышав такое, мои глаза округлились, а внутри поднялась волна ярости. Да как он смеет? Дёрнулась вперёд, но Вон оттянул меня назад, обхватил талию руками – обнял так, как обнимают своих возлюбленных. Я не видела его лица, но по голосу поняла, что он улыбается.
– Чит – мой друг. А друзья должны быть рядом в нужный момент.
– А мне показалось, что тебе абсолютно наплевать на неё. Чит дрался с такой злостью, будто она принадлежит ему.
– Подбери свои слюни, Тэён, – из уст Вона имя звучало слитно, без чёткого «хэ». – Иди, куда шёл подобру-поздорову.
Дальше они перешли на корейский язык, я ничего не понимала, но, в конце концов, Тхэ Ён сдался и ушёл. Я сбросила со своей талии руки Вона и с серьёзным видом посмотрела на него.
– Долго я ещё буду скрывать, что Чит – мой муж? Нас могут неправильно понять.
Вон больше не улыбался, подошёл ко мне и убрал непослушные золотые пряди за уши. Мне показалось, что он сделал это неосознанно, мыслями он был словно не со мной.
– Ты притягиваешь мужчин, Элора. Будь осторожна. А за ответом иди к своему мужу.
~~~
Читтапон приехал рано утром в четверг, когда я ещё спала. Он разбудил меня лёгким поцелуем в щёку. Я приоткрыла глаза, но он уже вышел из комнаты, а я продолжила спать, решив, что мне это приснилось.
Часов в десять я вышла к завтраку, но ела в гордом одиночестве. Удалось выяснить у Чиа, что Читтапон уехал на работу. Мне вдруг стало так грустно, что плакать захотелось. Неужели я соскучилась? Нет. Я предпочитала думать, что Чит – единственный человек, с кем я могу поговорить здесь. Мне всего лишь одиноко. И всё же дала волю чувствам, проревев в комнате до самого обеда. Потом я долго лежала на кровати, глядя заплаканными глазами в окно. В один момент я бросила взгляд на комод и вдруг заметила голубого цвета золотинку. Подойдя ближе, я поняла, что Чит оставил мне подарок. Не знаю почему, но вдруг слёзы покатились из глаз. Я села на кровать и развернула подарок.
Внутри я обнаружила узорчатый футлярчик в китайском стиле, похожий на кошелёк, но чересчур маленький, чтобы можно было положить туда монеты. Я открыла его и увидела флакон. Это были духи, которые просто потрясающе пахли. Обрадовавшись подарку, я немедленно побрызгала ими шею за ушами и запястья. Как он смог узнать, что это мой любимый запах? Как он вообще смог изучить меня за такое короткое время? Поступки Читтапона всё больше и больше нравились мне. Я больше не испытывала к нему ненависти, и обида куда-то испарилась. Всё, чего мне хотелось на данный момент – увидеть его.
Я бродила по дому без дела, изводила себя разными думками. Я могла бы позвонить, но знала, что разговор выйдет сухим. Не того желало сердце Элоры Бессон.
Утомившись, я устроилась в кресле-качели на верхней террасе. Всего пара часов отделяла меня от встречи с мужем, когда я уснула. Очнувшись, я обнаружила на себе плед. Первая мысль была, что его принёс Чит. Вряд ли кто-то из служанок станет проявлять такую заботу. На улице давно стемнело, в воздухе летали мелкие насекомые, жужжа под ухом. Их присутствие заставило меня подняться, пойти к себе в комнату и умыться. А потом я уже набралась смелости разыскать Читтапона. Я чувствовала, что он дома.
Много времени на поиски у меня не ушло. Уже на лестнице я услышала музыку. Довольно ритмичная мелодия доносилась из комнаты с зеркалами. Улыбнулась. Всё ясно. Чит занимается хореографией. Я подкралась к открытой двери и вдруг улыбка сползла с моего лица. Он не танцевал. Сидел перед зеркалом широко расставив ноги в стороны, руками опирался о пол. Его поза была расслабленной и непринуждённой, со стороны это выглядело так, будто он о чём-то мечтает. Но что-то подсказывало мне… какое-то постороннее чувство говорило, что он грустит, терзает себя беспокойством и сомнением.
Я вошла и остановилась рядом с ним. Чит сразу заметил меня, но не встал, хотя я в какой-то степени этого ожидала. Он долго изучал меня взглядом.
– Иногда мне жаль, что ты не кореянка.
– Почему?
– Потому что у кореянок есть свой интересный стереотип. А выглядит этот образ примерно так: девушка почтительна и вежлива со своим супругом, беспрекословно выполняет пожелания мужа, не смотрит мужчине в глаза, очень скромно одевается и при этом выглядит невероятно красивой и женственной.
У меня едва не отвисла челюсть. На что он сейчас намекает?
– Ну, прости, если не оправдала твоих надежд и ожиданий. Я, знаешь ли, замуж за тебя не собиралась. А если забыл, могу напомнить…
Я говорила несколько раздраженно. Читтапон в один момент оказался на ногах, быстро подошёл и прижал меня к зеркалу, заставив замолчать. Он смотрел на мои губы, и выглядело это чересчур сексуально. У меня сбилось дыхание, своими действиями он воспламенил во мне желание.
– Думаешь, я не хотел бы прекратить это безумие? Не понимаю, как ты смогла за одно мгновение украсть у меня сердце, – томно шептал он, тем временем его руки исследовали мою талию, затем двинулись вверх, едва касаясь пальцами. – Ты не кореянка. Ты смотришь в мои глаза, привораживая, заколдовывая всё сильнее. Почтения от тебя, конечно же, я не добьюсь, как и полного повиновения. Но я и не хочу.
Чит отвёл мои руки в стороны, прижал их к холодному зеркалу и принялся целовать шею, сопровождая поцелуи тихим шёпотом:
– Мне нравится эта борьба. Она меня заводит, придаёт сил.
– Что будет, когда я перестану сопротивляться? Что будет, когда я перестану придавать тебе сил?
Он снова посмотрел мне в глаза. Челка упала на его лоб, мне так хотелось убрать ее, но руки были крепко зажаты.
– А такой день настанет?
– Разве не ты мне постоянно об этом говоришь, Чит? «Однажды ты полюбишь меня» – не твои слова? – Он приблизил свои губы к моим, но не целовал, а просто дышал на них, изводя меня, дразня и словно издеваясь. Я постоянно запиналась, потому что сосредоточилась на своих ощущениях. – Ты… ты мог бы просто переспать со мной тогда. Наверно, мне пришлось бы согласиться. Почему такая мера?
Он негромко посмеялся, прижался крепче своим телом к моему. Не отпуская запястья, поднял мои руки над головой и теперь я не могла пошевелиться, распластавшись по зеркалу в полной доступности для его действий.
– Одна ночь или много ночей – чувствуешь разницу? – произнёс он на ухо.
Его губы нежно ласкали мою щеку, шею, подбородок… в какой-то момент он добрался до ложбинки моих грудей и принялся целовать. Я неосознанно выдохнула, понимая, что утратила способность думать. Я уже готова молить его о поцелуе в губы. Почему он не делает этого?
Он снова выпрямился. В его синих глазах светилась похоть.
– Я хотел все ночи. Не одну. Не две. Все.
А у меня в голове вертелись слова: «Поцелуй меня». Однако ужасала мысль о том, что придётся вымаливать у него этот пресловутый поцелуй. Осталось надеяться, что он сжалится надо мной.
Наконец он отпустил руки, скользнул вниз, приподнял край кофты, чтобы осыпать поцелуями и легкими касаниями языка мой живот. Я закрыла глаза, наслаждаясь всем происходящим, как в приятном сне. Внутренний пожар набирал силу. Читтапон уже не сдерживал своих желаний, подтянул мат и положил меня на него, а сам лёг сверху.
– Кто-нибудь из слуг может войти…
– Они не посмеют, – ответил мой муж, стягивая с меня одежду.
Дальше слов не последовало. Его руки легли мне на талию и инстинктивно сжали её. По всему моему телу разлилось тёплое чувство, когда он избавился от лифчика, подхватил грудь, взял в рот сосок и с жадностью, почти с отчаянием, втянул его. Всё моё женское нутро пробудилось, сексуальное желание стало таким острым из-за долгого воздержания. Сейчас пятнадцать дней были сравнимы с вечностью. Представляю, что чувствует он.
«Поцелуй меня!» – мысленно молила я.
Мои руки нырнули в копну его чёрных как уголь волос, из горла вырвался стон, а вместе с ним его имя. Читтапон резко поднял голову и посмотрел на меня.
– Ты скучала, Элора? – Он подался вперёд, полностью накрывая меня своим телом. На мне ещё были шорты, но и он не снял одежду. Его лицо так близко. Боже! Да поцелует он меня или нет?! – Скажи честно, ты скучала?
Я сама приблизила свои губы к его рту, но он уворачивался, ещё больше дразня меня, ещё больше возбуждая.
– Чит, не мучай…
– Ты скучала?
– Поцелуй…
Он сел. Снял с себя одежду, стянул последние остатки одежды с меня, пристроился между моих бёдер и вновь задал волнующий вопрос, лишь слегка касаясь моих губ своими влажными… чёрт, безумно желанными губами. Я наконец признала своё поражение и молвила, прерывисто дыша:
– Да… скучала. Поцелуй же меня!
– Элора… Я бы не вынес, если бы другой мужчина мог видеть тебя такой.
И вот это случилось. Он поцеловал меня чувственно, нежно: его язык смело нырнул в рот, его плоть одновременно попала в заветную цель. Я думала, что не выдержу этого. У меня всё горело внутри. Моё тело ещё никогда так не трепетало и не находилось в таком состоянии, как будто сознание отделилось от плоти. Его настойчивые поцелуи подбросили угля в разгорающееся пламя страсти. Мне нравилось чувствовать его на себе.
– Я больше не могу, Элора, – простонал он. Его спина поблескивала от пота, волосы стали мокрыми. Кожа была гладкой, а мышцы красиво бугрились. Чит не был качком, но его тело было атлетичным, ведь он так много танцует.
Ещё несколько секунд блаженства, он застыл и, казалось, не дышал. Мои пальцы впились в кожу его спины, я ощутила нечто небывалое. А когда он расслабился и упал всем весом на меня, я выдохнула.
Из глаз потекли слёзы.
Я безумно скучала…
12.
Палец остервенело жал на кнопку у входной двери. Рот сжался в прямую линию, в глазах горела ярость. Он держался. Видит Бог, он держался!
– Эй! Кто там такой нетерпеливый! – послышался приторный голос этой сучки Фаррен.
– Открывай или я выбью эту чёртову дверь! – крикнул Корбин что было сил.
Похоже, что Фаррен была в некотором замешательстве, ведь он не контролировал свои эмоции, это могло её напугать. Однако дверь всё же открылась.
– Корбин? – удивлённо произнесла она, увидев перекосившееся ненавистью лицо парня.
И это единственное, что она успела вякнуть. В следующую секунду Корбин прижимал её к стене в прихожей, сжимая горло, из которого вырвался жалкий приглушённый писк. Фаррен стала отчаянно брыкаться и извиваться, в её зелёных глазах застыл ужас. Она попыталась ударить его коленкой в пах. Не вышло. Корбин прижал её своим телом. Он готов был поклясться, что в ту минуту вполне мог её придушить.
– Ты, стерва, – взревел он, – строишь из себя невинную овечку, пока моя сестра расплачивается за твои развлечения.
Фаррен хватала ртом воздух, одновременно вцепившись в руку Корбина. Понимая, что девушка задыхается, парень ослабил хватку, но не отпустил.
– «Почему Элора вышла замуж за корейскую звезду?» – проговорил он писклявым голосом, подражая ей. – Ты сама же и толкнула её в объятия этого…
– Отпусти, Корбин… – взмолилась она.
Сначала прозвучал грохот кулака об стену, затем одним движением ноги он захлопнул входную дверь. Схватил Фаррен за волосы, та закричала, но его эти крики не тронули. Он бросил её на диван и наставил на неё палец.
– Ты бросила мою сестру умирать в перевёрнутом фургоне. И после этого смеешь называть её своей подругой? После этого ты приходишь ко мне, – Корбин ткнул в себя пальцем, – и просишь выяснить, что происходит с Элорой? Ты прекрасно всё знала!
– Что я должна была знать?
– Не выводи меня! Не провоцируй на убийство!
– Я испугалась… думала, что она…
– В таких случаях проверяют пульс, а не думают. Но куда такой курице иметь мозги!
– Не оскорбляй меня.
– Ах! – Корбин всплеснул руками. – Надо же, я оскорбил её! Элора спасла твою тощую задницу от тюрьмы, в то время, как ты наплевала на её жизнь! Поверь, однажды наступит день, когда я заставлю тебя валяться у неё в ногах и просить прощения. А пока, – он подошёл и грубо стиснул её щёки пальцами, – не хочу, чтобы ты к ней приближалась. Узнаю, придушу.
Корбин ушёл, не забыв громко хлопнуть дверью. Фаррен сползла с дивана на пол и громко заплакала. До неё не сразу дошёл смысл всех сказанных слов. Но когда девушка осознала случившееся, пазл сложился.
«Элора вышла замуж за Читтапона Ли, чтобы я не села в тюрьму?»
– О, Боже… – произнесла она уже вслух.
~~~
Был прекрасный солнечный день и романтическое настроение. Мы сидели за накрытым столом в саду под большим соломенным зонтом в компании Вона, Тхэ Мина и его девушки Ким. Идея устроить барбекю принадлежала мне, а Чит с удовольствием её поддержал.
В воздухе витал приятный запах дымка, в стороне шипел разогретый гриль. Неторопливые разговоры наполняли душу теплом. Вон и Чит сами жарили мясо, шутили и дурачились. Ким и я сидели на мягких подушках, потягивая мартини. Тхэ Мин не отрывал глаз от телефона, но его никто не винил. Я долго наблюдала за ним и за Ким. Они очень разные и как пара совсем не смотрелись. У Ким гордое выражение лица, она напоминала мне женщин, которые любят повелевать сильным полом. Хватило пары слов, чтобы понять: Ким всегда добивается своего.
У Тхэ Мина какое-то женское лицо, мягкие черты, пухлые губы. Если бы он изменил причёску – например, коротко остриг волосы, то и впечатление бы создалось совершенно другое. А эта взбитая чёлочка с осветлёнными прядями выдавала его мягкотелость. По сути, рядом с Ким он был похож не на ее бойфренда, а на домашнего Померанского шпица.
Всё шло хорошо до тех пор, пока не зашла тема о нашем с Читтапоном знакомстве. Её подняла Ким.
– Хватит мусолить эту тему, – нервно отозвался мой муж. – Как и когда я познакомился со своей женой, никого не касается.
– Но мне же интересно, – промурлыкала Ким.
– Я сказал, что не стану это обсуждать. В чём дело? Неужели трудно принять Элору без всяких историй? – вспыхнул Чит.
Вон присел к грилю. Он не выглядел безразличным, но пытался отстраниться от этой темы. Зато Тхэ Мин отложил телефон и навострил уши, то ли для того, чтобы поддержать свою девушку, то ли для того, чтобы не позволить ей зайти слишком далеко.
– Я всего лишь хочу понять, в какой момент ты влюбился. До гастролей ты был обычным, а после того таинственного исчезновения во Флориде ты вдруг женишься, привозишь новоиспеченную жену сюда…
– К тому же, американку, – добавил Тхэ Мин.
Я громко поставила бокал на стол, напоминая, что сижу здесь и всё прекрасно слышу. Тхэ Мин пронзил меня взглядом, но от своих слов не отказался.
– Что ты имеешь против того, что я американка? Я не с другой планеты, ясно? У меня одна голова и нет хвоста…
– Элора, он совсем не это имел в виду, – мягко сказала Ким, кладя свою прохладную руку мне на колено. – Просто у нас редко женятся на…
– А я женился и точка! – перебил её Читтапон. – А не нравится, ворота открыты. Выход там!
Я посмотрела на выражение лица Ким. Кажется, это был удар ниже пояса, её гордыня задета. Дрожащими пальцами она взяла свой бокал и поднесла к губам. Я бы на её месте встала и ушла, но Ким продолжала сидеть.
Вон выпрямился.
– Может, не будем ссориться?
– У меня нет желания ссориться, – ответил Чит. – Вы – мои друзья. Мне казалось, что именно вы не станете меня упрекать в выборе невесты, – он бросил на меня растерянный взгляд и добавил: – Жены.
– Жены, которая в скором времени пойдёт по рукам, потому что такие женщины не на всю жизнь, – выпалил Тхэ Мин. Я просто уверена, что он сказал это не для того, чтобы оскорбить меня. Он рисовался перед своей девушкой. За что жестоко поплатился.
Всё произошло как в замедленной съёмке. Я смотрела на Тхэ Мина, когда кулак Читтапона врезался в его правильную челюсть. Парень упал со стула. Ким вскрикнула и бросилась к нему. Тхэ Мин визжал как девчонка. В жизни не видела более нежного мужчины.
Когда мой удивлённый взгляд встретился с глазами мужа, жгучее пламя охватило всё моё тело, я долго не могла перевести дух. Ситуация настолько ужасная, что я совершенно не знала, как реагировать. Самое разумное в данный момент – это устранить причину раздора, а значит, мне стоило уйти. Я быстро поднялась, извинилась и вошла в дом.
Уже из окна спальни я наблюдала, как Тхэ Мин и Ким покидают виллу. Чит и Вон сели за стол. Вот и славно. Пускай побеседуют. Может, Чит осмелится объяснить, что я не выбирала себе мужа. Я не люблю его, так что не за что меня ненавидеть.
~~~
Вон принёс соджу и поставил на стол. Чит не стал отказываться, открутил жёлтую крышечку, налил в стакан и сделал несколько глотков. Водка оставила мягкое, согревающее послевкусие с оттенком сладости. Потом они долго молчали. Вон ждал, пока Чит остынет.
– Я не собираюсь просить у Тхэ Мина прощения, – наконец сказал он.
Вон не оспорил этих слов.
– Ты и не должен. На твоём месте я бы тоже вмазал ему… но…
– Но?
– Ты же прекрасно знаешь, что Тхэ Мин никогда не думает, что говорит. Не советую на него злиться, да и вообще не бери его слова в голову. Их ошибка состоит в том, что они не пытаются узнать Элору, делают вывод из общих теорий. По мне, так ты себе выбрал хорошую жену. Она не похожа на выскочку или на… – Вон выдержал паузу. Он не хотел вызвать у друга новую вспышку гнева. – В общем, она не легкомысленная. Крепкий орешек. И она ценит тебя.
Читтапон посмотрел на Вона.
– О чём вы с ней разговаривали?
Вон поднял голову совсем не нарочно, когда заметил у окна на втором этаже Элору. Она наблюдала за ними. Беспомощное создание, которое заточили в башню, не позволяя радоваться жизни. Сколько счастья он видел в её глазах, когда она крутила рулевое колесо его машины. «Уж лучше ты отвёз бы меня на трассу и предложил погонять», – эти слова вызывали у Вона внутреннюю улыбку. Почему Чит не понимает, в чём заключается её счастье?
Он отвернулся в сторону, увидел бассейн, в котором они плавали, и вдруг показалось, что он на полном ходу врезался в твёрдую стену. Она замужем.
– Особо ни о чём не говорили, – ответил Вон. – Она рассказывала о своём хобби. Ну, ты знаешь ведь…
Чит не знал, отчего стало стыдно.
– Хобби?
– Только не говори, что она тебе не рассказывала! – усмехнулся Вон. – А она, кстати, пожаловалась, что ты не выпускаешь её из дома. Чёрт, дружище, она ведь не в тюрьме! Купи девчонке машину, сделай её счастливой! Не стоит бояться, что в нашем городе она заплутает. А журналисты… Откуда им знать, кто она для тебя.
Чит не ответил, и слова Вона растаяли в воздухе, как будто он их не произносил. Через некоторое время Вон снова заговорил, каждое слово прерывалось на глоток соджу.
– Скажи честно, почему ты не хочешь дать ей свободу действий? Почему держишь в этом доме, когда в центре города есть отличная квартира?
Читтапон встал.
– Всё это тебя не касается.
– Конечно, Чит! – Вон тоже поднялся. И выглядел он уже не столь дружелюбным. – Давай, врежь и мне в челюсть. Но я всё равно скажу. Ты обращаешься с Элорой как с непослушной дочкой. Ты ограничил её общением исключительно с тобой. И, да простит меня Элора, создаётся ощущение, что ты принудил её к этому браку.
Читтапон резко метнул взгляд в сторону друга.
– С чего ты это взял?
– Для этого много слов не нужно, Чит. Достаточно посмотреть на неё.
Дальше не имело смысла продолжать разговор. Вон взял свои вещи и направился к машине, напоследок бросив взгляд на окно спальни, где совсем недавно стояла Элора. Её там не было, отчего Вон почувствовал разочарование.
А Читу оставалось только выругаться, стиснуть зубы и войти в дом. Барбекю закончилось, так и не начавшись.
~~~
Продвигаясь вперёд, инстинктивно выставила руку. На моем лице сияла улыбка, ведь я знала, что раз Читтапон завязал мне глаза и куда-то ведёт, значит, меня ждёт необычный сюрприз. В предвкушении чего-то приятного моё сердце сильно билось в груди.
– Долго ещё? – не терпелось мне.
– Потерпи, чаги. Осторожно! Ступенька.
Открылась дверь, в лицо ударил тёплый ветер. Мы вышли на улицу. Я перебирала в голове все возможные варианты того, что меня ждёт. Мы куда-то едем? Он накрыл столик в саду и нас ждёт романтический вечер? О, а может, там знакомый мне человек? Мама? Папа? Корбин?
Под ногами заскрипели камушки. Мы остановились.
– Готова? – спросил Читтапон.
Довольная улыбка намертво приклеилась к моему лицу. Сердце ускорило ритм.
– Конечно! Умираю от любопытства!
Читтапон аккуратно развязал шарф, стараясь длинными пальцами не зацепить волосы. Он не спешил убирать шарфик с моих глаз, дразнил меня, подшучивал, а когда наконец убрал, я открыла рот. Седан бизнес класса бронзового цвета. Я уже поняла, что она для меня, но даже когда Чит протянул мне ключи, не могла поверить в это.
– Ты даришь мне машину?
– Да. Я специально звонил твоему брату и спрашивал, какие ты любишь.
– Правда? Но… почему? – Я всё ещё была растеряна.
Читтапон сделал шаг ко мне и приобнял за талию.
– Не хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь, как в плену. Я люблю тебя и готов принести мир к твоим ногам.
– Ты становишься слишком хорошим, Чит, – поддразнила его, – а это недобрый знак.
– Боишься влюбиться в меня?
– Любовь? Кто бы мне объяснил, что такое любовь. Я не умею любить мужчин, никогда не думала об этом чувстве. Нет, я люблю папу, брата, но… мужа… – Я смотрела ему в глаза, синие как ночное небо, и чувствовала себя бессильной. – Не знаю, как это. Научи меня, Чит. Расскажи.
Он аккуратно облизал губы.
– Что ж. Наверно, объяснить это будет просто. Любовь – это когда все твои мысли заняты только одним человеком. Ты думаешь о нём, ждёшь, когда он далеко, и не обязательно в другом городе. Даже разные комнаты иногда кажутся огромным расстоянием, разделяющим два любящих сердца. Ты уже скучаешь по нему, хотя не прошло и минуты, как за ним закрылась дверь. Ты гордишься им в присутствии друзей или незнакомых людей. Всем видом ты заявляешь, что вот он – мой, а не ваш. Если ты любишь человека, то всегда тянешься к нему. Боишься… потерять.
У меня дыхание перехватило. Неужели он описал свои чувства ко мне? Из всего, что он сейчас перечислил, я испытываю непреодолимое желание держать его рядом, но я списывала этот факт на свой страх одиночества. Как же это можно назвать любовью? Меня угнетали предательские вопросы, они назревали с каждой минутой, не позволяя отдаться самому простому чувству. Я искала противоречия. Искала шанс вырваться из оков Читтапона Ли. А на днях я неожиданно спросила своё отражение в зеркале: а хочешь ли ты, Элора, жить без него? Станет ли мне легче, если он больше не появится? Ответ меня пугал.
– Прости, что пришлось таким нечестным способом заставить тебя выйти замуж за меня, – вдруг сказал Чит. – Просто, я сразу понял, что ты та самая девушка, которая должна быть рядом со мной.
– Как ты мог быть уверен, если не знал меня?
– Оглянись назад, чаги, и пойми одну простую вещь – если бы я ошибся и понял, что ты совсем мне не подходишь, давно бы отпустил. Я не хочу отказываться от тебя. И я не сдамся. Даже если на это уйдут годы, однажды я услышу от тебя эти слова.
Тряхнув волосами, смущённо потупила взгляд, чтобы только не смотреть на него.
– Не уверена.
– Я знаю это.
Желая немного отвлечься от этого разговора, я замолчала. С минуту постояла, коснулась пуговиц его рубашки и вдруг порывисто обняла его и поцеловала в губы так нежно, как только могла. Чит прижал меня к себе и ответил на мой поцелуй. Голова кружилась от мысли, что я впервые сама полезла к нему целоваться. Может быть, это маленький шаг к долгой и крепкой любви?
~~~
– Хоть раз мог бы взять меня с собой.
– Ты знаешь, что по контракту я не женат и не могу показать тебя людям.
– А кто просит показывать? – возмутилась я. Чит прошёл мимо, я проследила за ним взглядом. – Я согласна поработать какой-нибудь ассистенткой. Да я даже согласна на то, чтобы нас разместили в разных номерах, а потом перелезать к тебе через балкон.
Читтапон усмехнулся. Достал ещё несколько футболок и забросил их в чемодан.
– Чаги, я буду работать день и ночь. Ты заскучаешь. – Он подошёл и аккуратно убрал мои волосы за спину. – И мне будет спокойнее, если ты останешься дома. Всего два дня, и я вернусь.
Вот вроде он говорил мягко, глядел с нежностью и заботой, однако я всё больше заводилась, не желая примириться с мыслью о том, что снова останусь одна в этом огромном доме.
– Тебе легко говорить. Относишься ко мне, как к птице в клетке. Казалось бы, у меня есть всё, но, чёрт возьми, я одинока! У меня нет здесь друзей, нет…
– Я купил тебе машину, – напомнил он серьёзно. Потом закрыл чемодан, сдул челку со лба и пристально посмотрел на меня. – Ты можешь кататься по городу. Я не отбираю у тебя свободу. Прошу лишь: будь осторожна.
Я злилась и всем своим нутром ненавидела Читтапона, его дом и Корею целиком. Такой он весь нежный, ласковый и любящий. Старается мне угодить. Но моё сердце не так-то просто смягчить. Я хлопнула дверью и не вышла, когда он уезжал. Не попрощалась с ним, и спустя час уже жалела об этом.
Читтапон уехал утром. Весь день я промаялась без дела. На звонки родных не желала отвечать. Проверила почту и увидела, что Фаррен снова пыталась связаться со мной. Я не стала открывать письмо, потому что явно рисковала добить своё настроение.
Целый час бродила по саду. Сто тысяч раз прошлась мимо гаража, но так и не решилась сесть в машину и укатить к чёрту на кулички. Хотя желание было огромное. За несколько дней мы с Читтапоном объездили все близлежащие дороги, я изучила местность рядом с виллой. Я точно знала путь в город. Свободно ориентировалась на главных улицах. Но всё равно боялась высунуться.
К ужину я распорядилась накрыть стол в саду. Чиа незамедлительно выполнила моё пожелание. Я ела без особого аппетита, еда казалась безвкусной. Ковыряла вилкой по фарфоровой тарелке и размышляла о том, что бы я делала, не случись этой встречи с Читтапоном Ли. Смогла бы я построить отношения с Забдиелем? Нет. Я бы не встретила его так же, как и Чита. Судьба странная штука. Мы вроде ругаем её, но если призадуматься, то в большинстве случаев всё происходит не только по её задумке, но и по нашему желанию. Что мешало мне отказать Фаррен? Что мешало рискнуть репутацией отца? И в конце концов, что мешало уехать с Корбином домой? Я глубоко вздохнула.
Послышался шум мотора. Я подняла голову и увидела, как по подъездной дороге катится знакомый автомобиль. У Вона было разрешение въезжать на территорию виллы без особого предупреждения. Вот, кого мне и не хватало для полного счастья. Я даже не заметила, как мой рот без всякого контроля растянулся в улыбке. Интересно, что он здесь делает. Или это Чит попросил его развлечь меня? Однажды такое уже было.
– Привет! – радостно поприветствовал меня Вон, одарив широкой улыбкой. Сегодня он был весь в белом, если не считать тёмный жилет.
– Составишь компанию? – пригласила его к столу.
– Я ужасно голоден.
Чиа принесла ещё прибор. Мы поужинали вместе, я распробовала еду и повеселела. Кажется, даже щёки запылали.
– Скажи честно, – начала я, когда нам принесли десерт, – тебя Чит попросил приехать?
– Нет. Но я приехал не просто так.
– Да ну?
– Признаться, я ждал дня, когда Чит смоется на выступление в Китай.
Мои брови взлетели вверх от удивления.
– Помнишь, я обещал поставить галочку? – Вон подождал, пока я вспомню, но я не помнила. – Забыла, что сказала мне в боулинге? Теперь у тебя есть машина. А я нашёл отличное местечко, где мы можем погонять с тобой.
– Правда? – обрадовалась я, запрыгала на месте. Улыбка стала шире. – Ты не шутишь?
– Не шучу. Можем отправиться прямо сейчас. Пока не стемнело.
Это было лучшее предложение за последнее время. Мы расселись по своим машинам. Вон шёл впереди и показывал дорогу. Я ехала следом, предвкушая веселье.
