Юлия Узун
Битва самцов
15.
Я была слишком потрясена, чтобы хоть как-то отреагировать на то, что предстало перед моими глазами.
Первая мысль: «На нашей кровати!»
В моих зрачках, как и глубоко в душе, отражались два обнаженных тела. Они не занимались сексом. Казалось, они спят. Запах в комнате был слишком сильным и неприятным. Я снова чихнула. Ким приподняла голову и посмотрела на меня. Её рука лежала на груди моего мужа, и вся она прижималась к его боку.
Значит, вот к кому поехал Чит. Он был с Ким.
– Элора? – сонным и очень удовлетворённым голосом протянула она моё имя. – Не ожидала, правда? В жизни такое случается.
Я стояла на месте, будто ноги вросли в пол, и смотрела на Чита. Мне было плевать на Ким. Я хотела, чтобы Чит проснулся.
«Ты заставил меня выйти за тебя замуж. Ты привёз меня сюда. Добился моей любви. Так посмотри же теперь мне в глаза! Моя измена – ничто по сравнению с тем, что вижу сейчас я».
– Читтапон! – крикнула я.
Вздрогнув, он открыл глаза, приподнялся на локте, быстро осмотрелся и в ужасе попятился от Ким. По скользкой простыне он скатился на пол. Ким беззвучно смеялась.
– Он немного перебрал, – объяснила она. Затем встала, завернулась в покрывало – моё покрывало! – и взяла одежду. – Но это было. Что бы он ни сказал.
Я смотрела на мужа. Чит мотал головой.
– Не может этого быть. Элора, не верь ей!
Чему я должна верить? Своим глазам? Чужим словам?
Он кричал мне трагическим голосом какие-то слова, но я не слушала. Со слезами на глазах выбежала из комнаты. Не зная, куда бежать, толкнула дверь на улицу, и помчалась к своей машине. Когда я выезжала за ворота, увидела Чита. Он нёсся по брусчатой дорожке в одних штанах, на ходу надевая футболку и выкрикивая моё имя.
– Тебя Ким утешит, – сказала я негромко. Потом нажала на кнопку. Ворота начали опускаться.
Ну и что теперь делать?
Вырулив на пустое шоссе, я прибавила газу. Меня всё ещё не отпускало от шока. Наверно поэтому я не билась в истерике. Перед глазами стояла пошлая картина в нашей с Читом спальне. Я туго соображала, мне и в голову не приходило задуматься над тем, как всё это произошло.
«Это было. Что бы он ни сказал».
Да! Да! Вот они – ключевые слова. Нет смысла рыться в причинах. Не важно, как это случилось. Это случилось и это… больно. Вот дура! А ещё хотела ему в любви признаться!
Я снова и снова перебирала в уме все фрагменты прошедшего вечера, анализировала каждую выроненную Ким фразу, каждое предложение. Сомнений не было – она подстроила измену Чита.
Но это было…
В четыре утра я каталась по сонному городу и думала, куда податься. На сиденье завибрировал мобильник. Краем глаза я видела имя Чита. Состроила мину строгой женщины – сурово сжала губы и сдвинула брови. Нет, я не способна спокойно говорить. Не хочу его ни видеть, ни слышать. Однако у меня не было никакого желания оставаться одной.
Чтобы ненароком не вписаться в какой-нибудь столб, я съехала к обочине и остановилась. Не выключая мотор, я позвонила Вону. Странно, но он не спал. И только он произнёс моё имя, как из меня начали вырываться всхлипы.
– Чит… он и Ким… Они… – Я захлёбывалась слезами. Приказывала себе успокоиться, но подчиниться не получалось. Тряслась рука, грудь сдавило от боли. – Они делали это… в нашей спальне.
– Где ты?
– Не знаю. – Оглядевшись, я поняла, что и вправду не имею понятия, где нахожусь. – Где-то в городе. Мне было… противно оставаться в доме. Можно я приеду, Вон?
– Но Элора…
– Пожалуйста, – почти заскулила я. – Кроме тебя у меня здесь нет никого. Мне некуда податься.
Долго уговаривать Вона не пришлось. Он назвал адрес, а через пятнадцать минут уже встречал меня на пороге своей квартиры. Невзирая на то, что он был без рубашки, я бросилась к нему в объятия и заплакала. Было непривычно касаться лицом его обнаженной груди, но я с этим справилась.
Он завёл меня внутрь, закрыл дверь.
– Ты зря приехала сюда, Элора. Это неправильно.
– А что было бы правильным? Остаться в особняке и смотреть, как они милуются? Или выслушивать гнусную ложь Читтапона?
– Сегодня ты злилась на то, что Чит приревновал тебя из-за рассказа Ким. А сейчас ты сорвалась прямо ко мне. Не чувствуешь замкнутый круг?
– Я не сдвинусь с места. Можешь гнать меня палками, – категорично заявила я, встав в позу.
Вон обреченно вздохнул.
Он проводил меня в гостиную, где я сразу забралась на диван и забилась в самый угол, обняв круглую пушистую подушку, попавшуюся в руки. Я бы хотела рассмотреть его квартиру, но сейчас мне было абсолютно не до этого. Всё, что я уловила, так это то, что гостиная была очень большой и подсвечивалась синими лампами.
Вон ушёл и вернулся с бокалом виски.
– Думаю, тебе это не помешает.
Я не сразу сообразила, что он мне даёт и с дуру хлебнула. Часть глотнула, остаток выплюнула обратно в бокал.
– Забери это.
– Тогда, может, воды или чай? – спросил он.
– Нет. Я ничего не хочу.
Вон сел рядом, оставив между нами некоторое расстояние. Белые штаны окрасились в какой-то неоновый синий цвет. Теперь понятно, какой эффект производят эти лампы. Видимо, он задумывал устраивать здесь вечеринки. Вот и фиолетовая подушка у меня на коленях, наверное, на самом деле розовая.
– Она это подстроила, – сказала я.
– Как?
– Как-как… Чит уехал к ней. Она напоила его, потом прислала с его телефона сообщение мне, а следом и тебе… с какого-нибудь другого номера. Но одного я понять не могу: как она догадалась, что я еду домой? Откуда она вообще знала, что я клюнула на то сообщение? Кто-то следил за мной?
– Элора, ты слишком перевозбуждена. – Вон говорил спокойно, и такой его тон действовал на меня положительно. Хотя бы я перестала плакать. – Понимаю, произошедшее неприятно. Я вообще думаю, что Ким просто привезла Чита домой. Она помогла ему дойти до спальни, а потом… продолжение. Логично, мне кажется. Если бы ты была дома, то ничего подобного не случилось бы.
Такой вариант звучал убедительно.
– Чёрт, ты прав. Всё, возможно, гораздо проще, чем я себе накрутила.
– Знаешь, Элора, раньше, если бы ты вот так приехала ко мне, я не стал бы сопротивляться. Но сегодняшний разговор кое-что прояснил и…
Телефонный звонок неожиданно прервал его фразу. Вон ответил, и я сразу поняла, что он говорит с Читтапоном.
– Да?.. Э… Да, она у меня… Конечно, приезжай.
Я сердито смотрела на Вона.
– Зачем ты это сделал? Зачем сказал, что я у тебя?
– Элора, пойми меня правильно. Ты хочешь рассчитывать на меня, взяла с меня обещание, что наша с Читом дружба не разрушится из-за тебя. По-моему, сейчас я поступил как самый настоящий друг. Но помни, если вы расстанетесь, тогда я готов принять тебя. – Он быстро наклонился ко мне, поцеловал в лоб, затем вышел из комнаты. И не появлялся передо мной до самого приезда Читтапона.
~~~
Звук дверного звонка подействовал на меня, как удар тока. Я вся сжалась и зачем-то закрыла глаза. За те несчастные полчаса, пока Чит ехал сюда, я так и не смогла продумать наш диалог. Трудно было представить, о чём он будет.
Парни разговаривали в коридоре, и я понимала каждое их слово. Они словно специально для меня говорили на английском.
– Где она?
– Я оставил её в комнате. Надеюсь, уснула. Что произошло, Чит?
– Сам до сих пор в растерянности. Мы с Ким каким-то чудесным образом оказались в постели вместе. Но, чёрт, я не помню, как это произошло. Самое странное, что я не чувствую себя пьяным. Да, я поехал к ней… Нет, я поехал к Тхэ Мину, но его дома не оказалось, зато там была Ким. Она принесла мне… чай… Да, именно. Ладно, где Элора? Я собираюсь забрать свою девочку.
Видимо, Вон указал на дверь в гостиную, потому что я не услышала от него больше ни слова. Чит вошёл и остановился. Я по-прежнему сидела в свете синих ламп. Сердце колотилось как бешеное. Я не хотела сорваться и кричать, поэтому безмолвно сидела и ждала, что он мне скажет в своё оправдание. Чай. Ну да, конечно! Это же смешно!
– Ты спишь, чаги?
Ответ я не дала, но пошевелилась. Я закрыла лицо рукой.
Читтапон сел у меня в ногах.
– Поехали домой. Тебе не нужно было уезжать…
– Да? Так вот теперь почувствуй, каково это, когда тебе в лицо летит пыль из-под колёс. Я ведь умоляла остаться и выслушать, но ты уехал. Что ты этим добился?
– Я виноват, – тихо произнёс он. – Мы можем обсудить это дома?
– Нам нечего обсуждать, – резко ответила я. – С самого начала наши отношения были обречены.
– Не говори так… Такие события делают нас сильнее.
– Да что ты говоришь! – всплеснула руками. – Знаешь, я хотя бы могу себя оправдать по всем пунктам, но не ты, Чит. – Я покосилась на закрытую дверь и вполголоса добавила: – Ты знаешь, что я имею в виду.
– Когда Ким сказала, что ты и Вон…
– Что – мы? Что? Я позвала его на ужин, чтобы расспросить о твоих отношениях с Ким. Я с ним не спала!
На секунду Читтапон замер. Он понял, насколько нелепо выглядит в моих глазах. Да, мы с Воном грешили поцелуями, но не сомневаюсь, что и Чит целовался с девушками. Это мелочи. Другое дело – застать любовников в спальне, где мы занимаемся любовью.
– Уезжай один, Чит. Я останусь здесь.
– Нет, – строго сказал мой муж, подвинулся ближе и встряхнул. – С Воном ты не останешься. В доме восемь спален, затеряешься в одной из них, если уж очень скверно находиться рядом со мной.
Он смотрел мне в глаза, а я смотрела на его губы, на линию его рта и жалела, что сейчас самый неподходящий момент для поцелуев.
– Дай мне шанс, Элора, – шепнул он. – Я докажу, что между мной и Ким ничего не было. Я найду выход из этой ситуации. Просто верь мне.
К утру мы приехали домой. Я попросила Чиа приготовить для меня самую дальнюю спальню и перенести туда все вещи, чётко дав понять, что отныне буду жить одна. Как бы Чит ни был расстроен этим, он кивнул служанке, после чего мы разошлись по разным углам.
~~~
Почти месяц прошёл со дня того скандала. Я жила в новой спальне, каждый день получала подарки от Читтапона. Утром просыпалась чуть ли не в оранжерее с цветами. Не успевали завять одни цветы, появлялись новые. Я просила Чиа расставлять их по всему дому. За ужином Читтапон рассказывал свои новости, задавал вопросы о моих родственниках. Иногда мы обсуждали какую-нибудь нелепую статью. Я не подпускала его к себе близко. «Привет», «Как дела?», «Спокойной ночи». Продолжала уроки корейского и уже могла понимать немного. Целыми днями торчала в гараже, тестируя свою машину.
За месяц Чит уезжал всего два раза, но я продолжала заниматься своими делами, не обращая внимания на его отсутствие.
Чит вымаливал прощение, а я думала о разводе. Возможно, так было бы лучше всего. Если бы я не была связана условием и брачным договором, то давно уже бросила его.
Ничто не нарушало моего спокойствия. Но однажды вечером, когда у Чита были дела в городе, на виллу заявилась Ким. Она вела себя бесцеремонно. Когда я вышла встретить нежданную гостью, она отодвинула меня и крикнула куда-то наверх:
– Чит! Если ты меня слышишь, дорогой, надо поговорить!
Я сложила руки на груди, наблюдая за корейской куклой Барби в чёрных кожаных брючках и вычурном топе. Она обесцветила волосы, убрала челку и выглядела почти как я, только ярче и нелепее. Какой идиоткой нужно быть, чтобы пытаться быть похожей на жену того, в кого влюблена?
– Моего мужа нет дома, – строго сказала я, не меняя позы. – Если ты до сих пор не знаешь, то спешу сообщить, что в мире вот уже несколько лет существуют телефоны. Брось ты эти старомодные приемы – приезжать в дом и искать хозяина с помощью крика.
Ким очень долго и внимательно изучала меня взглядом.
– Я была уверена, что он дома. Но хорошо, что его нет. – Она медленно пошла на меня. Я не сдвинулась с места, даже когда Ким остановилась в шаге от меня. – А ты крепкий орешек. Выдержать измену мужа и не устроить ему взбучку. Неужели ты его простила? Если да, то ты просто ненормальная.
– Почему же?
– Он дурачит тебя. Думаешь, Читтапон стал паинькой и верным мужем? Считаешь, он не помнит того, что случилось в вашей спальне?
«Обязательно подчеркивать, что это случилось в нашей спальне?»
– Мы продолжаем видеться, – ухмылялась Ким. – И Ду Хён в восторге от этих отношений. Да, он недавно сказал мне одну вещь. Хочешь узнать какую?
– Всё, чего я хочу – чтобы ты покинула этот дом.
– «Этот». Ты своим его не считаешь? И правильно. Потому что очень скоро тут поселюсь я. Ду Хён считает, что звёздная корейская пара станет сенсацией. Агент популярной звезды не станет просто так бросаться словами. – Наконец Ким отошла от меня, взяла в руки статуэтку «Египетская кошка» и принялась неосмысленно рассматривать её. А вот я готова была этой статуэткой размозжить её блондинистую голову. – Я всё думала, почему Чит не хочет афишировать свой брак. – Она вернула кошку на место, посмотрела на меня и улыбнулась. – Но ведь всё очевидно. У нас корейские звёзды не женятся на американках. Его просто засмеют! Ты ведь даже фамилию его не носишь? Многие считают тебя мимолетной подружкой.
– Уходи, Ким, – сдержано сказала я и открыла дверь.
– В ту ночь он ясно сказал, что ты для него игрушка.
Я стояла, потупив взгляд. Не было сил противостоять яду этой хищницы. Я сжала кулаки, ногти больно впились в кожу. В её последних словах звучала истина. Чит с самого начала играл со мной и его это забавляло. Он тестировал меня, проверял на прочность, словно я какой-то неизученный механизм, требующий доработки то тут, то там. «Она должна любить» – цель разработчика. И не важно, он это сказал или Ким только что придумала. Так и есть.
– Игрушки, как правило, надоедают, – добавила Ким и ушла.
Я с грохотом захлопнула дверь и крикнула:
– Чиа!
Служанка с перепуганными глазами выскочила откуда-то из-за угла.
Я проговаривала каждое слово внятно, чтобы до её корейского ума дошёл смысл.
– Пожалуйста, пока я живу в этом доме и пока я здесь хозяйка, не пускайте эту девицу Ким Руби сюда. Узнаю, что она переступила этот порог без моего ведома, уволю всех! Это понятно?
Женщина кивнула.
За всё время моего пребывания на вилле Чиа впервые видела меня в ярости. Я не хотела приказывать, не хотела повышать голос, но только так я могу проявить себя. Раз я жена Читтапона Ли, то имею право устанавливать в доме правила. И начать я должна была давно.
Когда приехал Чит, я гуляла в саду. Он не мог меня видеть, зато я со своего места наблюдала, как на территорию въехала чёрная тонированная машина, как он вышел и направился по брусчатой дорожке к крыльцу. Чиа выбежала к нему навстречу. Громкая корейская речь полилась из её уст, служанка явно была обеспокоена тем, что произошло сегодня. Читтапон внимательно слушал и хмурился. Я не знаю, что он ей отвечал или, может быть, задавал наводящие вопросы. Ни одного слова я не поняла. Жестом он успокоил Чиа, потом скрылся в доме.
А я думала.
Когда я всё-таки решилась на опасный шаг в игре Читтапона, правила которой прописаны им, до ужина оставалось не больше десяти минут. Я проходила мимо столовой, слышала звон тарелок. Запахи пибимпаб тянулись по всей гостиной. На одном из декоративных столиков стояла ваза с нежно-розовыми камелиями. Утром я увидела их первыми, как открыла глаза. Чит с заботой выбирал для меня цветы. Разве он такой плохой муж? Поддавшись чувствам, я уже хотела отложить решающий разговор. Желудок сводило то ли от голода, то ли от нервов. И всё равно шла наверх.
Читтапон стоял у зеркала, разминал мышцы лица, когда я толкнула дверь.
– Элора? – удивился он.
Я открыла рот, закрыла.
«Произнеси же их, чёрт возьми!»
– Ты что-то хочешь мне сказать? – Он отвернулся от зеркала и теперь смотрел на меня. – Хочешь обсудить визит Ким? Если интересно моё мнение, то она просто сумасшедшая…
– Чит, я пришла не о Ким говорить. – У меня ладошки вспотели. И даже спина. – Верни мне паспорт. Я хочу уехать домой в Орландо.
~~~
И на что я надеялась?
В тот вечер Чит усмехнулся и покинул спальню со словами: «Если найдёшь паспорт, то можешь ехать».
То есть он меня отпустил, придумав маленькое условие. Сначала я обрадовалась. Но энтузиазм поубавился, когда на третий день я обыскала все возможные и невозможные места. Я рылась даже в той комнате, где Чит хранит подарки своих поклонниц. Искала дыры в танцевальном зале между зеркалами. Я допрашивала слуг. Моего паспорта нигде не было.
Каждый день Чит с усмешкой спрашивал, нашла я свой паспорт или нет. Я готова была убить его.
Прошла неделя, но паспорта я так и не нашла.
Была мысль позвонить Корбину и попросить вызволить меня из этой страны. Но так не хотелось вдаваться в подробности наших с Читом ссор. Только напрасно побеспокою брата.
Несмотря на то, что давно отчаялась найти документ, я искала его просто машинально. Когда в спальню Чита вошла Чиа, я ползала под кроватью.
– К вам пришли.
– Ко мне? Кто? – стряхивая собранную пыль с платья, поинтересовалась я.
– Думаю, вам стоит спуститься.
Я сощурила один глаз.
– Только не говори, что пришла Ким. Я предупреждала…
– Вас ждёт Тхэ Мин. Вы не говорили, что его тоже нужно прогонять.
Тхэ Мин? Это что-то новенькое!
Я гордо выпрямилась и вышла.
Тхэ Мин стоял между баром и мозаичной стеной. Вернее, он ходил туда-сюда, сунув руки в карманы зелёных брюк. Вид у него был замученный, я бы ещё добавила – возмущённый. Он собирается высказать мне то же, что не так давно наговорила Ким? – возник вопрос.
– Чем могу быть полезной? – спускаясь, официальным тоном спросила я.
Он промолчал.
Когда я достигла нижних ступеней, то чуть не споткнулась. Тхэ Мин прошёл к мозаичной стене, схватил Ким – кажись, очень больно схватил – за предплечье и толкнул в мою сторону.
– Говори! – велел он.
Девушка выглядела напуганной. Куклу Барби она больше не напоминала. Волосы снова были выкрашены в чёрный цвет и собранны в хвост. А рот не украшала яркая красная помада. Губы были бледными, на глазах – большие темные очки. Она сделала быстрое движение и сняла их. Почему-то синяк меня не удивил. Сомневаюсь, что это мягкотелый Тхэ Мин постарался. Лично я видела почерк своего мужа. Но могла ошибаться.
– Говори же! – повторил Тхэ Мин.
Ким топталась на месте. Жалкое зрелище.
– Элора, я…
– Ким, не медли. Ты знаешь, что тебя ждёт, – произнёс Тхэ Мин, что несколько обескуражило меня. И что же ее ждёт?
– В чём дело?
– Это унизительно, но я должна… Элора, приношу… – Она обернулась. Тхэ Мин ждал. – Приношу свои извинения. Я… У нас с Читтапоном ничего нет и не было. Я всё подстроила.
– И… почему я должна ей верить? – Я обращалась к Тхэ Мину. – Вокруг плетутся заговоры один за другим. Сначала меня и Вона обманом выманивают из дома, потом каким-то чудом я застаю своего мужа в нашей постели с… ней. Теперь я ясно вижу, что её били, а значит, заставили солгать… или всё же сказать правду? Так ответь мне, Тхэ Мин, почему я должна ей сейчас поверить?
– Всё очень сложно, – ответил он, очень твёрдо выговаривая согласные буквы. – Думаешь, это я подбил ей глаз? Нет. Это сделал отец Ким. Он её ударил, когда узнал правду.
– Вот как? – всё ещё не верила я.
Ким опустила голову как провинившаяся девочка, которая без спросу взяла из маминой сумочки деньги. Где же грациозность лани? Где же выдержка, непринужденность и собранность? Что стало с уверенной в себе девушкой? Может, она не так коварна, как хотела казаться?
Тхэ Мин встал рядом с ней.
– Читтапон пару дней назад взял меня и привёз к её отцу Де Хюн Тену. Я был потрясён не меньше него, ведь я мечтал однажды жениться на этой девушке, а теперь… всё, чего я желаю, так это восстановить справедливость и, честно говоря, просто вернуть спокойствие другу. Ким отрицала свою вину, но под напором и грозным взглядом отца она сдалась и призналась. Де Хюн Тен – влиятельный человек в нашей сфере. Он одним щелчком пальцев может лишить Ким перспективы строить будущую карьеру. Теперь, наверное, тебе понятно, почему во лжи нет смысла.
Я ещё раз обмозговала информацию. Получается, Чит всё это время искал способы вывести Ким на чистую воду. И самый последний, но действенный – это просто навестить Де Хюн Тена, отца Ким Руби. Весёлая здесь жизнь! История моего брата и последовавший за ней скандал и рядом не стоит!
– Де Хюн пригрозил Ким, что отошлёт её в поместье, где кроме слуг никого больше не увидит. И он на это способен, поверь мне. – Тхэ Мин сделал шаг ко мне и посмотрел в глаза. – Я ненавижу тебя всей душой, Элора, но Читтапон – мой лучший друг. А Ким… в общем, делай с этой правдой что твоей душе угодно.
Несколько часов после этой встречи я ходила как в воду опущенная. Обычно, когда кто-то врёт или юлит, он создаёт некий разрыв между тем, что я чувствую, и тем, что он преподносит, как правду. Сейчас я ещё больше прониклась своей собственной теории. В момент, когда я увидела голых Ким и Чита в нашей с ним спальне, я почувствовала неладное, хотя Ким упрямо настаивала: «Это было». Сегодня же слова Тхэ Мина не вызвали сомнений. Да и к чему Ким унижаться просто из-за единственного синяка на глазу? Другое дело – угроза её карьере.
Я провела час, копаясь в интернете. Несколько статей о Де Хюн Тене, которые я смогла перевести с помощью быстрого переводчика, дали представление об этом человеке. И прежде всего, Ким и вправду является его дочерью. Руби – сценический псевдоним. Имя настоящее. Де Хюн часто привлекался к ответственности из-за финансовых махинаций, но каждый раз выходил чистым из воды. По лицу на ярких фотографиях можно было определить, что мужчина никогда не улыбается. Я смотрела на зловещего отца Ким и видела воистину безумный взгляд.
В коридоре послышались шаги, а потом хлопнула дверь в дальнем конце. Чит вернулся домой. На часах было почти девять. Я думала как поступить.
Часам к одиннадцати я спустилась вниз и заглянула в танцевальную комнату.
~~~
Читтапон заметил меня сразу, но не остановился. Он двигался под музыку так, словно сделан из пластилина. А потом неожиданно остановился и протянул руки.
– Хочешь потанцевать со мной?
Я хотела.
– Прости, но я не умею.
– Это просто. Я научу.
Чит потянул меня к себе, затем показал, как правильно стоять. Положил одну мою руку себе на плечо, а другую на грудь.
– Подожди, это не похоже на то, что ты только что вытворял, – заметила я.
– Для того, чтобы вытворять то, что вытворял я, нужны годы тренировок. Но этот танец умеют танцевать все. В сторону… Хорошо. Поворот… Замечательно.
Он бережно держал меня за талию, при этом смотрел только в глаза. В моё остывшее сердце вернулась теплота. Я уловила тонкий запах мускуса и разгорячённого мужского тела. Между тем Читтапон сделал попытку поцеловать, но я уклонилась.
– Тхэ Мин приходил сегодня… с Ким.
– Да? – Он выпустил меня из рук, затем встал перед зеркалом, делая вид, что танцует.
– Ты хитрый, Чит. Умеешь добиваться своей цели.
– Ты только поняла это, чаги?
Взгляд синих глаз пронзал насквозь. Я с трудом сдерживалась, чтобы не броситься в его объятия и… не наделать глупостей до того, как я пойму, что поступаю правильно.
– Я… – Пальцы на руках похолодели. К горлу подступил ком. Прислонившись к зеркалу лбом, я закрыла глаза. – Запуталась. Просто запуталась. Хочу домой, но не хочу уезжать от тебя. Кажется, ты кое-чего добился, Чит.
– Чего же? – с надеждой спросил он.
Нет, в любви я ему не признаюсь. Не сейчас. Слишком сильно боялась разочароваться. К тому же, мои чувства могут оказаться вовсе не любовью, а чем-то ещё. Как глупо я буду выглядеть, если ошибусь.
Чит стоял за спиной и внимательно смотрел на меня в зеркало.
У меня перехватило дыхание, когда он коснулся моих плеч. Он собирался развернуть меня к себе сразу после ответа.
– Чего я добился, чаги? – повторил он свой вопрос.
– Я… привязалась к тебе. И мне было очень больно ви… – тут голос мой сорвался, я заплакала. Чит развернул меня и прижал к себе. – Никогда ничего подобного не испытывала, – плакала я. – И когда я искала паспорт, то совсем не хотела его находить. Понимаешь?
Я подняла глаза, чтобы услышать ответ, но в тот миг его губы прижались к моему рту. Какие ещё нужны слова? Обвив его шею руками, я прижалась к нему и со всей страстью ответила на поцелуй.
~~~
Любовь в своём проявлении свободна. Не важно, выставляем мы отношения напоказ, кричим о том, что любим на каждом углу или молчим о ней. Самое главное, что наше время – и наше внимание – полностью принадлежат нам. Любовь появилась раньше, чем наука. Это нечто спонтанное, а не то, к чему приходишь по зрелому размышлению, хорошенько всё взвесив на весах рационального мышления. Вчера не любил. Сегодня уже сходишь с ума от любви по тому, кто являлся в ночных кошмарах.
Я не сильна в теориях. У меня и опыта никакого нет. Поэтому каждый день, просыпаясь в объятиях своего мужа, думала о том, что такое любовь. Как не спутать её с мимолетной влюбленностью? Каковы мои истинные чувства к Читу?
Я не могу просто сказать «Я тебя люблю», потому что не хочу лгать. Мне кажется, что я его люблю, да. Но стоит поддаться размышлениям, появляются сомнения. Вот я и решила на свой страх и риск пока обходить заветные слова стороной, получать удовольствие от его внимания, ласк и поцелуев. Придёт время, и я скажу. Конечно. Однажды я скажу…
– О чём задумалась, чаги? – спросил Читтапон.
– Ни о чём, – улыбнулась и снова взялась за еду. – Ты сегодня молчаливый такой. Вот и я решила составить тебе компанию. Хотя интересно было бы послушать, что происходит в твоей жизни за пределами этих стен в предверии Рождества.
Сейчас ещё только ноябрь, но я очень ждала Рождества, ибо Чит пообещал, что мы навестим моих родителей в Орландо. Лучшего подарка я не могла желать.
– Элора, у меня к тебе есть предложение, – несмело начал он. – Только выслушай сначала, а потом принимай решение.
– Ты меня заинтриговал.
Чиа вошла в столовую, чтобы забрать грязные тарелки. Пока она занималась делом, мы сверлили друг друга взглядом. И кажется, я уловила волнение в синих глубинах его глаз. Удивительно, потому что я привыкла к его смелости и непоколебимости.
Чиа ушла.
– Рассказывай, – с готовностью сказала я.
– К концу декабря мы должны отснять новый видеоклип. Это песня о большой и крепкой любви. По сценарию я должен сниматься с девушкой.
– Так. С этого места поподробнее.
– Рано ревнуешь, чаги.
– Я не ревную, – в моём голосе послышались нервные нотки, я не смогла их замаскировать. Улыбка тоже не помогла. – Рассказывай дальше. Вам с… моделью предстоит обниматься и целоваться?
Он откинулся на спинку стула.
– С тобой сложно что-то обсуждать. Помнишь, что я сказал тебе в самом начале разговора? У меня есть предложение. Так вот, я хочу, чтобы именно ты снималась в моём клипе. Мы испытываем друг к другу нежные чувства. Получится правдиво.
Даже Читтапон не называет вещи своими именами. «Испытываем нежные чувства» – так он назвал нашу любовь. Он не уверен во мне. А другими словами объединить наши отношения просто не представляется возможным.
– Интересное предложение, Чит.
– Но?
– Да, здесь последует «но». Но я не гожусь в модели для видеоклипов. Я плохая актриса. Не смогу я на камеру вытворять даже самые правдивые вещи.
Чит расстроился.
– Ладно. Хорошо. Тогда готовься к тому, что я проведу целый месяц в Нью-Йорке, обнимая профессиональную модель.
После этих слов он поднялся, бросил скомканную салфетку на стол и вышел.
Нью-Йорк.
Он будет снимать видеоклип в…
– Чит! Я согласна! Нью-Йорк – это же так круто! Чит? Ну, хорошо, я прекрасная актриса. Да и с тобой обниматься на камеру будет одно удовольствие!
Читтапон вернулся в столовую с хитрым выражением лица.
– Вылетаем завтра вечером. Пакуй чемоданы.
