Юлия Сергеевна Журавлева
Похождения кокетки
Привет, Арнольд!
Моя личная жизнь фонтанировала неудачами. Словно ехидные усмешки Амура на меня один за другим сваливались скоротечные романы, которые едва ли могли привести к чему-то серьезному. Ввиду частых поражений на любовном фронте мои друзья, желающие мне исключительно добра, решили свести меня с одиноким знакомым. Претендентом на мое сердце оказался кто-то из их педагогической братии. Если быть конкретнее, то учитель технологии из соседней школы. Он недавно поступил на службу и был чрезвычайно амбициозен. Вика сразу меня предупредила, чтобы я не рассчитывала на встречу с красавчиком, но вот на честного и рассудительного парня – вполне. Она мне скинула ссылку на его страничку в соцсетях. И на фотографиях он выглядел весьма неплохо. Вид у него был серьезный, а взгляд преисполнен честолюбия и жажды героических подвигов.
Идти на это свидание я не хотела. А вот желание отменить встречу, укутаться в теплое одеялко и залечь с мороженым под сериал мне хотелось сильно, как никогда. Подавляла я его только из уважения к друзьям.
Дело было под конец февраля и, хотя на улице уже немного потеплело, зима еще не отпускала позиций. Эта суровая седовласая дама крепко вцепилась в свое место и не желала уступать его следующему по порядку времени года.
На это свидание я шла, как на казнь. Я даже не стала наряжаться: надела джинсы, первый попавшийся мне под руку свитер, немного подкрасила ресницы, подрумянила щеки и в бой. Автобус злобно пыхтел и трясся, прям, как я, когда собиралась на свидание. По пути мой сегодняшний спутник успел три раза надоесть мне своим звонком, отчего я возненавидела его заочно. Он отчитался о месте встречи, а также счел нужным сообщить, что ждет меня уже, как два часа, но при этом заверил, что я могу не спешить, ведь он не против простоять тут хоть до следующей ночи. В этот момент я ощутила себя студенткой, опаздывающей на зачет. К тому же я действительно припозднилась. А потому еще на подходе к кинотеатру набрала его номер и стала разыгрывать, будто я уже на месте.
– Алло, а ты где? – спросила я.
– Я здесь на входе прямо жду хи-хи, как и говорил.
– Так… что-то не вижу, – пыхтела я в трубку, запрыгивая на эскалатор.
– Ну как? Вот он я, прямо у входа. Здесь стеклянная дверь и рядом стоит охранник. Меня сложно не заметить. Хи-хи. Я в коричневом полувере и очках, хи-хи.
«Какое дурацкое хи-хи», – подумала я.
– Не вижу, – ответила я ему.
– Ну вот же, я здесь!
– Хм…, – протянула я, наконец, добежав до дверей кинотеатра.
У стеклянного проема было небольшое столпотворение. Мне навстречу прошла группа громких подростков, по-видимому, сильно впечатленных только что просмотренным фильмом. Я всматривалась в лица посетителей, но никого похожего на парня с фото не увидела.
– Подожди, – воскликнул он, да так громко, что у меня зазвенело в ухе, – кажется, я тебя вижу. О! Точно! Сейчас я помашу тебе рукой. Марианна! Марианна, я тут!
Хлипенький, маленький паренек в старомодном коричневом свитере, очках и со скромной улыбкой, которая растянулась от уха до уха махал мне обеими руками, удерживая телефон плечом. Его тонкие руки были все равно, что травинки на ветру. «Емае», – «обрадовалась» я про себя и даже легонько схватилась за голову.
– Видишь меня?! Я машу тебе. Вот он я! Марианна! Марианнааа! – продолжал горланить он на весь кинотеатр.
Он кричал так, будто 20 лет прожил на необитаемом острове, а тут вдруг увидел корабль с большой земли. И по бурной реакции я сделала вывод, что именно меня он расценивал, как спасительное судно.
– Привет! Привет! Я Эдуард, – подбежал он ко мне и если бы я не сделала шаг назад, то мы бы с ним столкнулись лбами.
– Привет. Я Марианна, приятно… – доброжелательно ответила я, но выражение моего лица было таким, будто меня только что заставили залпом выпить стакан лимонного сока.
Он прыгал передо мной, рассказывая о раннем приходе в кино, будто о подвиге, а на его крупной и округлой голове, которая мне очень напомнила перезревшую репу, летал маленький хвостик. «Как ботва – жидкая, но сочная», – подумала я про себя. И мне сразу вспомнился мультфильм «Привет, Арнольд», который я смотрела по утрам в детстве. Его главный герой походил на моего сегодняшнего кавалера.
– Я пока тебя ждал, а мне пришлось постоять немало, хи-хи, ведь, как я уже неоднократно говорил, на свидание я пришел сильно заранее, хи-хи, то внимательно изучил расписание, – его слабенький голосок звучал пугающе уверенно, но судя по тому, что он, постоянно сверлил глазами ковер, а не меня, я сделала вывод, что мой ухажер стесняется, – думаю взять на «Интерстеллар», хи-хи, – и он перевел взгляд на электронное табло, – ты как?
– Хорошо, – согласилась я.
«Нет! Он же идет 3 часа!!!» – осенило меня, когда мы уже стояли у кассы, но отказываться было поздно. Он протянул женщине за стеклом тысячную купюру и взглянул украдкой на меня, после чего покраснел и изрек скромное «хи-хи». Было заметно, что своим джентельменским жестом он горд, как никогда, но стеснение все больше брало над ним верх. И это прослеживалось буквально в каждом его действии. Каждый раз, когда он открывал передо мной дверь, то скромно подхихикивал, стыдливые смешки я услышала и в гардеробе: «Номерки мне. Хи, хи», – пояснил он, сунув в карман глянцевых брюк, пластмассовые бирки. Однако всю тяжесть своего положения я осознала уже в зале, куда мы пришли, конечно же, самые первые.
– Я уже в 15 раз на этот фильм прихожу. Хи-хи.
– Ух ты… – удивленно сказала я, – да ты фанат.
– Да, Хи-хи.
– Так сильно понравился фильм?
– Да, хи-хи. Хорошо, что в этот раз ни один, – он покосился на меня и на его лице снова пробился румянец.
В зале еще не успели погасить свет, а я уже мечтала отсюда сбежать. Этот трехчасовой фильм с красавчиком Мэтью Макконахи совершенно определенно сегодня покажется мне вечностью. «Не дай бог меня с этим Эдиком кто увидит. Не дай Бог! А если Валя вдруг сюда придет. Я ведь тогда сгорю со стыда. Нет, нет, нет…. Я Валентина назвала по имени… Хм. Не заслужил. Человек имя, которого начинается на букву В!», – в мыслях поправила я себя. Тогда-то у меня в голове впервые и созрел коварный план о побеге. И чем больше хихикал и краснел мой кавалер, тем сильнее становилось желание слинять. Чтобы абстрагироваться от этой нелепой ситуации я старалась не смотреть в сторону своего собеседника, однако он, как назло, кажется, начал справляться со своей робостью и сделался бойким парнем: когда я отодвигалась от него, он, наоборот, пододвигался, а дефицит зрительного контакта, он, в конец осмелевший, восполнял наглостью: он привставал с сидения и разворачивался в мою сторону так, что его лицо практически оказывалось перед моим. Про себя я уже подбирала трехэтажные маты к своей благодарственной речи друзьям за устроенное свидание.
– А ты какие фильмы любишь смотреть?
– Да…, комедии там всякие, мелодра…
Апогеем этого чертового свидания стал Богатырь, который, как гром среди ясного неба появился в этом же кинозале. Он держал за руку худенькую и весьма привлекательную блондинку и выглядел счастливо. А я тем временем была в компании хихикающего репообразного учителя. В этот момент я была готова сквозь землю провалиться.
***
Бывшие парни они, как нелюбимый десерт. Вроде самой не хочется, но другим отдать жалко. И вот лежит он такой на полке кухонного шкафа, пылью покрывается, но вдруг в один вечер пирожные и торты в холодильнике заканчиваются и приходит его черед. Богатырь – это не «Наполеон», не «Прага» и уж тем более не «Тирамису», но вот на коржик с арахисом или даже на зефирку точно потянет. И хоть я еще не изголодалась до такой степени, чтобы ворошить наше с ним совместное прошлое, но видеть его с другой девушкой было неприятно, особенно когда коротаешь время в компании пресной капустной шаньги, навроде Эдика. А потому, чтобы не ударить в грязь лицом я не нашла лучшего решения, как спрятаться.
– Марианна, у тебя все в порядке? – забеспокоился Эдуард, когда я резко нырнула за сидение.
– Я, я.… телефон просто уронила, – ответила я, не поднимаясь.
– Марианна?
– Да?
– Он у тебя в заднем кармане джинс, хи-хи.
– О, слава Богу…, – выдохнула я.
«А чего это он заглядывает в мой задний карман», – возмущенно подумала я.
Я неспешно поднялась и, слава Богу, Богатырь уже уселся на свое место. «Боже, боже, боже….» – внутри меня бушевал мощный ураган, на все 15 или 20 баллов. И в какой-то момент я решилась на побег. Но просто сказать: «Я пошла домой. Пока», – нельзя. Не поймет. Да и перед друзьями будет неудобно. И я решила слинять по тихой.
– Эдик, а можно мне номерок я в кармане кое-что забыла.
– Телефон? Хи-хи.
– Ахах, – из вежливости посмеялась я.
– Какие проблемы? Хи-хи. Давай вместе сходим! Я заодно попкорна нам возьму. Карамельного. Хи-хи.
Мой громкий вздох был слышен во всем зале.
И снова неловкое хихиканье за кассой бара. Мне казалось, что все посетители кинотеатра смотрят только на нас. Мы вернулись в зал, но в этот раз, готовясь к побегу, свой номерок я забрала, хотя он как почувствовал и снова попытался присвоить его себе.
– Так какой твой любимый фильм? – спросил Эдик.
– Я выйду в туалет?
– Что за фильм такой, хи-хи… Никогда не слышал…
– Да нет же! – вскрикнула я, но тут же одернула себя и постаралась скрыть раздраженное лицо улыбкой. Правда, походило это больше на оскал, – я пояснила тебе, что собираюсь выйти в дамскую комнату.
– О, конечно. Не смею задерживать. Возвращайся до начала фильма. Хи-хи.
Как только я вышла из зала, то рванула к раздевалке. Я, как спортсменка, только что стартовавшая в спринте, действовала четко и соображала на ходу. С разбегу я кинула бирку гардеробщице, а она, видимо, уловив мой настрой швырнула мне в ответ куртку, в которую я влезла налету. Мне все время казалось, что репообразный Эдик следит за мной и если я хоть на секунду задержусь, то он остановит меня и силой заставит сидеть с ним три часа на «Интерстелларе».
Я мчалась к выходу, не меняя курса. От этой авантюры внутри у меня бурлила кровь. Мне было немного стыдно за свой поступок, но в большей степени меня охватил необыкновенный азарт. Я чувствовала себя шпионкой, которая эвакуируется с опасного задания. Не повязывая шарфа, я выбежала на улицу и ощутила прилив необыкновенной свободы.
Уже в автобусе мне пришло от Эдика СМС-сообщение: «У тебя все в порядке?». И я не знала, что ему ответить. Да, совершенно определенно у меня все хорошо. Особенно после того, как я сбежала с этого дурацкого свидания. Однако если я скажу правду – он обидится, а придумать такую ложь чтобы он поверил – сложно. И я решила сослаться на здоровье. «У меня немного живот приболел. Я уехала домой. Прости». В ответ он прислал краткое: «Понятно».
Пусть эта капустная шаньга остается на чужой тарелке, а я уж лучше посижу на безуглеводной диете.
Московский соловей
На кухне заваривалась ромашка и тихой сапкой набирал цвет крапивный раствор под крышкой алюминиевой кастрюли, а мы с Викой лежали на диване не шевелясь. Нашей неподвижности сейчас позавидовали бы и древние египетские мумии. На головах у нас были затянуты полиэтиленовые мешки, едва сдерживающие зеленую жижу, уже заполнившую бортики у лба и ушей. А лицо покрыто коричневой корочкой. Шевелиться сейчас было опасно, а улыбаться тем более – маска из глины плотно сковала наш эпителий, отчего любое, даже малейшее смещение мимики, создавало ощущение, что кожа треснет. Добро пожаловать в женский мир! Красота требует жертв. А еще яиц, оливкового масла, сметаны, горчицы, перцовой настойки. Конечный набор ингредиентов зависит от типа кожи и настроения, экспериментирующей дамы.
В середине недели мы с подругой устроили себе день красоты. Для нас это был целый ритуал. Подъем не слишком поздно и не слишком рано, идеальное время – в районе 11, релаксирующая музыка, свечи. И можно приступать к косметическим процедурам. Лед из петрушки для лица, ромашковый компресс для глаз, ванночка с лимоном для рук и с маслом эвкалипта для ног. «Ведьмы!» – наверняка, сказали бы мужчины, если бы заглянули к нам на огонек. Но пусть это остается за кулисами нашей женской жизни.
– Хороший день у меня сегодня, – напевала я на кухне песню Веры Брежневой, заливая водой вторую партию сухой крапивы, – хороший день, чтобы стать свободной…
Заметив меня, мужчина, в окне напротив, не совладал с чашкой кофе и выплеснул ее на себя. Очевидно, его смутило мое красное, будто обожженное лицо. Глупенький, это же клубничная маска, которая так хорошо отбеливает кожу. Ко мне подошла Вика, такая же «красивая», как и я, мы вдвоем подмигнули соседу и заголосили: «Хороший день чтобы стать свободной. Он от меня ничего не ждет…». Пели мы хоть и не умело, зато громко и от души. Погоди, дорогой сосед – скоро гусеницы превратятся в прекрасных бабочек, с бархатистой кожей и шелковыми волосами. Тогда кофе придется ронять уже от восхищения!
Обязательным ритуалом дня красоты была чайная церемония. Сегодня мы с Викой угощались напитком с листьями малины, ежевики и черной смородины. Чайная пауза играла чрезвычайно важную роль в этот день – когда мы попивали чай из изящных фарфоровых кружек мы чувствовали себя настоящими богинями, хоть я работала флористом в придорожном ларьке, а Вика учителем физкультуры в муниципальной школе. Осушив кружки до дна, мы отправились ловить гармонию в позе лотоса.
– Марианкаа, – сказала Вика, будто затянула романс. Глаза ее были мечтательно прикрыты, а булька из волос, скрученная на макушке, накренилась влево, – вот бы сейчас уехать куда-нибудь. Махнуть бы в Питер или Москву. На недельку… Прогулялись бы там с тобой по Красной площади или у Казанского собора с царем сфотографировались.
– Дааа.. – мечтательно откликнулась я.
– Может побалуем себя отпуском, а? Съездим в одну из двух столиц, а может сразу в обе. А?
– Ну, это ведь нужно с работы отпрашиваться. Отпуск брать или отгулы. А деньги терять совсем не хочется.
– Подруженька, ты только представь: ты и я вышагиваем по Красной площади. Такие красивые и нарядные. Я иду в своих новеньких найках за семь тысяч рублей…
– Викулечка, ну в каких найках?! В туфельках и желательно на каблучках…
– … а ты, конечно же, в своем обалденном красном платье, – продолжала мечтать Вика, – и все мужчины вокруг на тебя заглядываются.
– Вот отсюда поподробнее…
– Может ты там даже с кем-нибудь познакомишься. М? Кстати, недавно смотрела билеты в Москву. Они как раз подешевели. Ну же, ромашковая моя, – взмолилась подруга, – неделька в Москве летом. Гуляй пока молодая!
– Ну вообще неплохо было бы отдохнуть. А Вася то тебя отпустит?
– Ура! – пропустила она мой вопрос мимо ушей.
– Ом, Вика, Оммм
– В Москве на Красной площади скоро помедитируем!
– Только давай на самолете? Я поезда не очень люблю.
***
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух. Ровный и монотонный стук колес действовал успокаивающе. Раз чучух-чучух и запах вареных яиц и доширака, который прочно въелся в древние стены железного вагона, уже не так сильно бьет в нос; два чучух-чучух и пьяный сосед за стенкой уже не так раздражает, как в начале поездки; три чучух-чучух и прочие тревоги растворяются в живописных видах за стеклом: развесистых елках, стройных березках, в маленьких избушках, которые теперь встречаются разве что у таких вот оторванных от всего мира деревушек вблизи железнодорожных путей. Пейзажи за окном мелькали, как картинки на экране монитора. Только вот пролистать назад их было никак нельзя. Эти кадры сиюминутны – в таком свете и в таком ракурсе они останутся лишь в памяти путешественников. А поезд все мчится вперед по намеченному маршруту. «Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух», – не умолкает железная махина, будто разговорчивый старик, поведывающий путникам, историю своей невероятной жизни: где он был, кого видел и о ком печалится его ржавое сердце.
В старом плацкартном вагоне мы с Викой ехали на каникулы в Москву. Билеты на самолет стоили в два раза дороже, а потому мы были вынуждены пересесть на поезд. О присутствии подруги я догадывалась лишь по сопению с верхней полки. Как только мы тронулись она занырнула под одеяло и ушла в спячку.
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.
– Свежая выпечкааа, – как нарочно тянула букву а буфетчица, заглянувшая в наш вагон, – пирожки кааапустные, кааартофельные, с мяяясом.
Чучух-чучух, чучух-чучух…
– Мужчина, просыпаемся и на выход, – донеслось из соседнего купе.
– Иди на х.… – это сокращение я использовала вовсе не потому, что культурная и не матерюсь. У изрядно подвыпившего пассажира так заплетался язык, что он не мог выговорить даже это короткое бранное слово.
– Собираем вещи, говорю, и на выход.
– Да я тия най..у и уро…
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух…
– Девчоночки? Икорки не желаете? Недорого отдаю, – подкрался в наше купе мужчина с головы состава. – С Владивостока везу. Свежачок. Для женского здоровья, ух, как полезно!
– Да нет спасибо., – вежливо отказалась я.
– Ай зря. Если что обращайтесь. Я на самой первой боковушке обитаю.
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.
– Лотерейные билетики. Цена 100 рублей.
– Мне пожалуйста на 1000, – услышала я женский голос, чуть дальше по вагону, – один паренек, то ли в Москву ехал, то ли куда, черт его знает, купил вот так в поезде билет и выиграл 20 мильонов!
– Да ты что! – удивился кто-то.
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.
Молчаливые пассажиры – это золото! Едут себе, уткнувшись в книгу, и не досаждают окружающим своими скучными историями, которые им самим кажутся невероятно интересными. Нам, увы, достались не такие. Взрослая женатая пара, приземлившаяся на левую половину купе во время остановки, трещала без умолку. Точнее жена. Муж поддерживал беседу скупым киванием и одобрительным мычанием. Он все приглаживал пышные усы и будто депутат на экономическом форуме, сложив руки на выступающем пузе, внимал жене.
– Уж 20 лет вместе! – качала головой женщина, – и чего только не пережили. Ой! А все оттого, что любим друг друга.. Со школы ведь вместе мы, ахах, – смех у нее был легкий и заливистый, словно звон колокольчиков, – а познакомились то мы как! Ахах. Это такая невероятная история, правда котик?
– Угу, – угрюмо кивнул мужчина.
– Хочешь расскажу?
Даже если бы я отказалась эту историю я бы все равно услышала. Потому я ответила:
– Да.
– Ой, ты сейчас обомлеешь! – воскликнула женщина. – Правда, усатик?
– Угу, – снова подал голос ее муж.
– Школа. Я в 6а, он в 6б. Засматривался на меня на каждой перемене. Где не встретимся: в буфете, в коридоре, у раздевалки уставится на меня и глаз не сводит, а если только улыбнешься в ответ – пускается в бегство, как трусливый заяц от лисы. Так вот мы с ним все в молчанку и играли. Я, конечно же сразу догадалась, что он по уши в меня втрескался. Больше тебе скажу, мне он тоже нравился. Но я-то девчонка и не гоже мне на свидание парня звать. Тогда я решила взять его хитростью. Подговорила одноклассника Димку Степанова, помнишь его полосатик?
– Угу.
– Чтобы он после школы подоставал меня на глазах пушистика. А я знала, что мой благородный хвостатик не сможет смотреть, как девчонку обижают и обязательно заступится. Ну Димка то шоу и устроил. Позвал своего брата на два класса старше, подгадали мы время и в назначенный час, как только мой усатик выходит из школы перед ним, разыграли сценку, как двое хулиганов отнимают у меня рюкзак. А мой котик, как это увидит весь красный сделается. Такая ярость в нем тогда разыгралась. Мне аж страшно стало! И как мой мурзик зарядит Димке по лбу! Да руками то машет так умело. За минуту парочку моих «актеров» по канавам раскидал. А я и не пойму толи радоваться мне, то ли плакать. Я только потом узнала, что он оказывается боксом занимался. Димка бедный потом месяц в гипсе ходил – руку ему мой боевой котя сломал, муррр, – и она кинула восхищенный взгляд в сторону мужа, – ну да ничего, с Димкой помирились. Он у нас еще и свидетелем на свадьбе потом был. Ахах.
– И вы так вот с 6 класса вместе? спросила я.
– Да. Непросто, конечно, семейная жизнь она терпения требует. Ну, ничего, справились. Двое деток у нас. Доченька старшая наша – Ниночка, сейчас в университете уже учится. Ай! Умница какая! – чуть ли не со слезами выдохнула женщина, – в школе училась на отлично. Что ни день, то пятерка. Да ни одна! Во всех соревнованиях участвовала: по шахматам, по баскетболу, по бегу. Все мальчишки в классе от нее с ума сходили. Ай! – снова вздохнула женщина, – А Маргаритка наша, школу в следующем году заканчивает. Красавица какая выросла. Ой!
– Вся в маму, – скромно заметил муж.
– Думаем в актрисы ее отдать, – продолжала женщина. – Уж больно красивая. На Наталью Варлей похожа. Правда котик?
В этот момент я позавидовала спящей Вике. Пока женщина отвернулась за очередным одобрением к своему «котику», «мурзику», «усатику», «полосатику» я ускользнула в туалет.
Чучух-чучух, чучух-чучух, чучух-чучух.
В Воронеже женатые спутники нас покинули и мои уши «вздохнули» с облегчением. На их место сел мужчина. Невысокий, коренастый и на мое несчастье очень разговорчивый. Он мне тут же выложил, что работает вахтовиком, любит пить водку не закусывая, а под конец нашей беседы еще и попросил мой номер, чем я была ужасно возмущена и даже поддалась легкой депрессии.
– Ну неужели это грязное мерзкое чудовище посмело подумать, что я соглашусь пойти с ним на свидание?! – вопрошала я сонную подругу, – Вика, скажи мне честно, я что страшная?
– Марианна, да ты чего?! Этот старый ловелас у любой бы попросил номер. Это такой род мужчин, самоуверенных, несмотря на болтающиеся на них лохмотья, – совершенно просто ответила Вика и перевернулась на другой бок.
Чучух-чучух, чучух-чучух…
Мы прибывали в Москву ранним утром. Любовь, как и удача, дама капризная и неизвестно, когда она решит снизойти в твою одинокую жизнь. Можно годами зависать в барах при полном параде, а встретить свою любовь у мусорного бака в драном халате и бигудях. Ну уж нет! Я такого не допущу. Если вдруг мой суженый ожидает меня в Москве, то я встречу его во всеоружии. Вечером я вывесила на боковой крючок свое красное платье, чтобы оно немного разгладилось, а потом еще полночи корпела над ногтями, накрасить которые «на ходу» оказалось задачей не из легких. За отсутствием душа пришлось воспользоваться влажными салфетками. Наутро я была в полной боеготовности.
Москва поприветствовала нас солнечной улыбкой. На привокзальной площади было многолюдно: ото всюду слышались мужские и женские голоса, при том на разных языках.
– Два дня в пути, тысячи километров позади, – воодушевленно заговорила Вика, как только сошла с поезда, – Марианна, ты только погляди! Мы же в Москве, – и она подпрыгнула от радости, – здесь даже воздух какой-то другой, он свободный!
– Если бы полетели на самолете, были бы на два дня раньше, – угрюмо заметила я.
– Ну, ладно тебе ворчать. Посмотри, как здесь круто, тепло, солнечно! Лепота!
– Еще лучше будет, когда я приму горячий душ и позавтракаю, как человек.
Толпа китайских туристов, прошмыгнувшая мимо, задела Вику и телефон выскользнул из ее рук. Подруга попыталась поймать летящий гаджет, но он уже шел на «посадку». Черная трубка плюхнулась экраном на асфальт и стекло вдребезги разлетелось. Задев мою подругу, группа низкорослых иностранцев, словно выдернула чеку из гранаты. И из вдохновленной леди моя подруга тут же превратилась в негодующего физрука.
– Куда прете козлы слепошарые? – кинула она вслед ускользающим обидчикам. – Черт бы побрал этих туристов! Новый телефон. Вася на день рождения подарил. Что я ему теперь скажу, – разрыдалась Вика.
Дела были плохи. Экран хоть и светился, но был, буквально, «всмятку».
– Викулечка, найдем ремонт и тебе его за пару часов починят. – успокаивала я подругу.
– Вася убьет меня!
– Да он и не заметит!
– Если я еще хоть раз встречу этих китайцев! – сказала Вика и изобразила в воздухе пинок.
– Тогда я им точно не завидую, – ответила я.
Столица тем временем приходила в себя после пробуждения: на улицах прибавлялось машин и людей. Пешеходы поднимали пыль, осевшую за ночь на асфальте, а автомобилисты кружили ее на дорогах. Поиски ремонтного салона завели нас глубоко во дворы. И надо сказать, что «госпиталь» для гаджетов выглядел совсем нетехнологично. Располагался он в старом здании в стиле «совдеп», здесь же был ларек с постельным бельем и магазинчик с китайской обувью.
– Тук, тук, есть кто? – нарушила я тишину в пустом закутке, именуемом «мастерской», но никто не отозвался.
– Не работают они что ли? – нервничала Вика.
– Подождем, все-таки еще только 9 утра.
– Девочки, вы кого-то ищите? – высунулась из-под прилавка напротив пышная пенсионерка в вельветовом пиджаке, который украшала блестящая брошка.
– А вы не подскажете со скольки ремонт сотовых работает? – спросила я.
– Они там свободные птицы, могут прийти и в 10, в 12, а могут и вовсе не явиться.
– Что за непруха то такая?! – взвыла подруга.
– Вика, не психуй. Подождем, ничего страшного.
– А вы пока туфельки посмотрите у меня. -предложила женщина. – Модные модельки! Только на этой неделе поступили.
– У нас телефон сломался, а не обувка! Чего непонятного?! – обратила Вика свой гнев на пожилую продавщицу.
– Вика… – одернула я ее.
– Ну и хамки! Понаприехали тут еще и огрызаются, – буркнула женщина в ответ и с недовольным лицом спряталась за прилавком.
– Марианна? – сказала Вика.
– Да, Викусь?
– Езжай в отель, я знаю, ты голодная, хочешь помыться. А я дождусь этих лентяев, починю телефон и к тебе приеду.
– Исключено.
– Езжай говорю. Это у меня руки дырявые, и ты не должна из-за меня страдать. Так что не высиживай, а иди и жди меня в отеле.
– Да не пойду я никуда!
– Иди говорю!
– Подеритесь мне еще тут! – снова подала голос продавщица, – милицию вызову.
– Ну и как я тебя тут одну оставлю? – пожала я плечами.
– Ромашковая моя, обижаешь. С черным поясом по тхэквондо я точно не пропаду.
– Ладно, будь, по-твоему. К тому же я такая голодная и уставшая, что уже просто мечтаю оказаться в отеле.
– Давай езжай. Насладись там горячей ванной и круассанами в буфете. Надеюсь и я скоро к тебе присоединюсь.
***
Путь до отеля пролегал через пять станций метро. Я спустилась в городскую подземку и терпеливо стала ждать поезд. На железнодорожной платформе было зябко и пусто. В воздухе еще царила ночная прохлада и здесь в подземелье это чувствовалось сильнее, чем наверху. Несколько сонных доходяг слонялась около мраморных колонн в ожидании поезда. К ним присоединилась и я. Однако не успела я удобно устроиться на лавочке, как вдалеке раздался пронзительный гудок, который набирал мощь с каждой миллисекундой. На зов подъезжающего транспорта люди начали собираться в хлипкие кучи. Я подскочила с лавки и уверенно покатила свой чемодан на посадку. На пути меня подрезал мужчина, неожиданно выскользнувший из-за столба. Мы столкнулись в метре от затормозившего вагона, и я уперлась носом прямо в его грудь. Меня обдало пряным ароматом с чарующей и терпкой сладостью. Приподняв голову наверх, я увидела над собой чернобрового улыбающегося парня с глазами изумрудного цвета. Я тут же отпрянула от него, а он ка бы извиняясь за это утреннее «ДТП», пропустил меня вперед. Спать мне как-то сразу перехотелось.
В вагоне было пусто и душно. Я прислонилась к боковой стенке у дверей, а напротив меня встал он. Мужчина, не стесняясь скользил по моей фигуре взглядом, а в конце сделал акцент на глазах. Он смотрел нагло, смело и чертовски обаятельно, а изогнутые уголки его губ передавали улыбку. Сейчас, когда он находился не так близко я могла разглядеть его повнимательнее. Это был высокий парень с черными аккуратно уложенными волосами и с поразительно ровной осанкой – его позвоночник был натянут, как струна. На его лице особенно выдавались чрезмерно густые и чрезмерно черные брови. Они словно две тучи тяжело нависали над узкими глазами. Однако они его ничуть не портили, а скорее наоборот – придавали шарма.
Дорога, пьяные попутчики, часовые поиски ремонтной мастерской – это путешествие изрядно вымотало меня. Однако сейчас все эти обстоятельства отступили на второй план. В зоне моего внимания находился объект мужского пола, который не скрывал интереса ко мне. Я же своей симпатии незнакомцу не выказывала – с древних времен известно, что скромность и недоступность на мужчин действуют исключительно положительно.
Машинист объявил следующую станцию. Я сверилась с электронной картой – действительно моя. И стала готовиться на выход. В дверном стекле, как в тусклом зеркале отражался пустой вагон позади меня. Я делала вид, что смотрю в темный тоннель, но на самом деле мой взгляд был прикован к мужчине, который этим утром чуть было не сбил меня с ног в холле метро. Он стоял все там же сбоку и все также смотрел на меня. Темнота за стеклом сменилась проблесками искусственного света – поезд пребывал на станцию.
Мужчина шагнул к выходу и остановился прямо за моей спиной. Он сейчас оказался так близко, что каждой клеточкой своего тела я ощущала его тепло. И снова меня окутал пленительный аромат пряных духов. И снова я начала поддаваться сладким любовным грезам с привлекательным зеленоглазым незнакомцем в главных ролях. Мне вдруг стало невыносимо жарко. Я подобрала волосы одной рукой, а другой легонько обмахнула лицо и шею. Поезд резко затормозил, и я потеряла равновесие. В панике я стала махать руками в воздухе, пытаясь схватиться за поручень, но уже начала заваливаться назад и снова угодила в объятия зеленоглазого незнакомца – он подхватил меня и вернул в устойчивое положение. Ах, какие же у него были горячие руки! И снова меня бросило в жар. Железные двери со скрипом распахнулась и прохладный воздух из вестибюля чуть остудил мое раскаленное тело.
Эта станция метрополитена кишела людьми. Толпы недовольных пассажиров облепили каждый вагон. Когда я покинула поезд, то потеряла из виду своего чернобрового попутчика, с которым мы уже успели так сблизиться.
Я посмотрела во все стороны и даже заглянула в вагон, но он словно испарился в воздухе. Слегка огорчившись, я побрела в сторону эскалатора. Мой чемодан хоть и был на колесиках, но с десяток платьев, пять пар туфель, несколько сумочек и мешок с косметикой заметно отяжелили его. «Зараза!» – тихонько возмущалась я, волоча его за собой. Скрипя колесами, я докатила свою дамскую повозку до эскалатора. Правда подняться по движущейся лестнице – это еще полбеды, а вот по обычной, по которой надо шагать «своими двумя» – настоящая проблема. Особенно для любительниц таскать свой гардероб по всему свету. Я вдохнула поглубже, схватила чемодан за ручку, и уже сделала усилие, чтобы его приподнять, как вдруг кто-то сзади выхватил его. Это был зеленоглазый незнакомец! Он взглядом попросил разрешения помочь с багажом, а после того, как я многократным киванием головы одобрила его благородную инициативу, схватил чемодан и потащил наверх. Пока он поднимался я успела разглядеть его упругий зад, обтянутый светлой джинсой. «А удачная, однако, вышла поездочка», – подумала я.
