Юлия Румянцева
Тёмный Клан. Предатель. Части II и III
– Видишь, здесь преобладают тёплые оттенки спектра? Это признак падения мощности потока. Камень, веками стоявший на его пути, послужит для нас идеальным проводником. Это обычный известняковый валун, но из него можно сделать накопитель, не так уж сильно уступающий по качеству средней частоты агату. Видишь, энергия, огибая камень, постепенно меняла его структуру и сейчас, та часть, что под землёй уже не является известняком в чистом виде, а имеет вкрапления, в разы увеличивающие его проводимость.
– Райан, у меня что-то темнеет в глазах, помоги мне, – вдруг жалобно попросила Илаита.
Ищущий будто очнулся и мгновенно разорвал канал. Илаита обмякла в его руках, и Райан, подхватив её, осторожно опустил на землю.
«Проклятие! Я слишком увлёкся, забыл, что девочка совсем неопытная и она перенапряглась, – злясь на себя, думал Райан, старательно массируя ей виски. – Вот, не брал в Академии первогодок, не хотел возиться с неумехами. Конечно, куда интереснее работать с уже раскрытым, активно развивающимся Даром, а с первачками пускай другие нянчатся. Как следствие, опыт работы на этом уровне стремится к нулю. А по иронии судьбы единственным Одарённым, который может мне помочь вернуть хоть часть утраченной Силы, оказывается девочка с только что проснувшейся Искрой, которую ты, дурень, пытаешься научить летать до того, как у неё начали расти крылья. Вот и мучайся теперь!»
Глава
7.
Адда открыла глаза, села на кровати и невидящим взглядом уставилась на стену погруженной в темноту спальни. По всей видимости, была глубокая ночь, но она чувствовала, что проснулась окончательно и бесповоротно. Её слегка лихорадило, а перед глазами стоял только что увиденный сон.
Ей снилась красивая голубоглазая женщина, с хрупкой фигуркой и утончёнными чертами лица. Её длинный золотистые волосы были размётаны по подушкам широкой кровати под кружевным балдахином, маленькая грудь тяжело вздымалась и опускалась, а руки беспорядочно двигались по голой спине обнимавшего её мужчины. Она что-то прошептала, он наклонился к ней и слегка повернул голову набок, и Адда почувствовала, как сердце упало и пропустило удар. Это был Райан.
– Нет, – ей хотелось кричать, но с губ сорвался лишь беззвучный шёпот.
Женщина, счастливо улыбаясь, продолжала что-то нашёптывать Ищущему, и её взгляд, полный тепла и нежности, светился восхищением и восторгом влюблённости.
Адде очень захотелось, чтобы произошло что-нибудь, всё что угодно, пусть даже небо рухнуло бы на землю, лишь бы всё это прекратилось сейчас же, немедленно. Ей хотелось броситься бежать, или просто закрыть глаза, чтобы не видеть сплетённых на кровати тел, но она ничего не могла сделать, будто собственная телесная оболочка перестала ей повиноваться. Ей казалось, что она стала бесплотным духом, не имеющим Силы, не имеющим воли, неспособным что-либо изменить. Это сводило её с ума и, наверное, именно закипающее внутри бешенство помогло ей выбраться из мучительной ловушки. Не задумываясь о том, что делает и почти не целясь, она бросила в Ищущего заряд негатива, выпуская накопленную злость, но, как ни странно, ничего не произошло. Адда удивлённо замерла. Эта реальность не повиновалось ей и не желала меняться.
«Нет, этого не может быть. Это, наверное, просто сон, – внезапно поняла она. – Я хочу проснуться».
Умение погружаться в транс и выходить из него по своему желанию, было врождённой способностью Ведающих. Сон же является лишь одной из разновидностей глубокого транса. Получив привычный сигнал, мозг отреагировал мгновенно и чётко. Ткань видения разорвалась, и Адда открыла глаза.
Сколько времени она просидела, неподвижно уставившись в одну точку, Адда не знала. Её вернул к реальности громкий стук в дверь. Мгновение она удивлённо молчала, приходя в себя, а потом произнесла:
– Войдите.
В спальню с обнажённым мечом в руке ворвался Эрик. Он быстро взглянул на Ведающую, отвёл глаза, увидев её полураспахнутый пеньюар, и цепким взглядом обшарил комнату.
– Что случилось, Адда? – наконец спросил он, убедившись, что в спальне кроме них, никого нет.
– Об этом надо спросить у тебя, Танцующий, раз ты среди ночи врываешься в мои покои с оружием в руках, – холодно ответила Адда, всё ещё не до конца придя в себя.
Эрик поспешно вложил меч в ножны и склонил голову.
– Прости, Ведающая! Сегодня караул у твоих дверей несут Танцующие с мечами. Некоторое время назад они почувствовали в твоей спальне сильный энергетический всплеск и потом услышали удар. Мои люди не решились войти к тебе, но немедленно сообщили мне о случившемся, поэтому я здесь, и вижу, что не зря, – он кивнул на стену напротив кровати, и Адда только сейчас с удивлением заметила похожий на воронку участок оплавленной каменной кладки. – На тебя кто-то напал?
Адда, наконец осознав, что произошло, отрицательно покачала головой:
– Нет, Эрик. Мне просто приснился кошмар и, кажется, впервые в жизни, я воевала со сном наяву, – бледно улыбнулась она.
Эрик подошёл к стене и провёл рукой по оплавленному камню.
– Не хотел бы войти в число твоих врагов, – вернул он ей улыбку, – даже в самом кошмарном сне.
Адда встала с постели. Поёжившись от ночной прохлады, плотнее запахнула на груди кружевной пеньюар, спускавшийся почти до пола, но не скрывающий, а лишь подчёркивающий красоту её округлых форм и длинных, стройных ног, и подошла к стоящему у окна столу.
– Думаю, мне уже не удастся уснуть сегодня. Пожалуй, мне стоит чего-нибудь выпить, – сказала она, наливая рубиновую жидкость в два высоких бокала. Обернулась и, подарив Эрику взгляд, от которого того бросило в жар, спросила: – Ты ведь не откажешься составить мне компанию?
В бледном лунном свете, тонкая как паутинка ткань её одежды, казалась почти прозрачной. При каждом шаге она невесомо колыхалась, делая невероятно грациозными движения её точёной фигуры.
Эрик застыл, пожирая её глазами и, с трудом придя в себя, едва слышно произнёс:
– Нет, Адда, я никогда и ни в чём не смогу отказать тебе. Я буду рядом всегда, когда пожелаешь.
Адда подошла к нему, протягивая бокал, посмотрела в глаза.
– В самом деле? Как же ты объяснишь своё ночное отсутствие Арике? Или Ванде? Да, с Арикой ты ведь, кажется, поссорился из-за Лины? Значит, объяснять придётся ей? Не завидую тебе, с Воздающей, знаешь ли, вообще опасно связываться, – глядя на него с иронической полуулыбкой проникновенно сообщила Адда, и через мгновение добавила: – Давай выпьем за верность!
Она коснулась бокалом, бокала в его руке и ажурное стекло издало мелодичный звон.
– Ты ведь прекрасно знаешь, что все они ничего не значат для меня, – смотря в пол, проговорил Эрик.
– А ты жестокий, – отпив вина, одними губами рассмеялась Адда. – Услышь твоя женщина такое, это разбило бы ей сердце.
Она села на широкий подоконник, подтянув колени к груди и опершись спиной о каменную арку оконного проёма. На фоне ночного неба её силуэт казался хрупкой беззащитной тенью, и Эрик вдруг почувствовал, как за колкостью иронии, волнами плещется боль.
– Ты обещал составить мне компанию и до сих пор не выпил ни капли. Впрочем, когда мужчины держали обещания? – она задумчиво посмотрела сквозь бокал на серп убывающий луны.
Эрик залпом выпил содержимое бокала, подойдя к ней, поставил его на подоконник, и тихо произнёс:
– Мне кажется, сердце моей женщины уже разбито. И я с удовольствием прикончил бы того, кто посмел причинить тебе боль.
– Я не понимаю, что…, – начала Адда, но Эрик прервал её:
– Не перебивай, дай мне закончить, иначе больше я не решусь этого сказать никогда.
Руки Танцующего упёрлись в стену с двух сторон от Адды, слегка касаясь её плеч. Адда подняла голову и встретилась взглядом с его горящими глазами.
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя и всегда любил! – хрипло произнёс он. – Ты знаешь, что ты та единственная женщина, которая имеет для меня значение. Ты всегда это знала. Ты же видишь меня насквозь. Я понимаю, что я не тот, кто достоин тебя, не тот, кто тебе предназначен. Я осознаю, как это ни мучительно, что твоё сердце принадлежит другому, осознаю, что я почти ничего не значу для тебя. Наверное, так было всегда, просто я до конца не мог признаться в этом даже самому себе. Но всё это ничего не меняет. Я всё равно принадлежу тебе всецело и буду любить тебя пока дышу.
На секунду он замер, потом медленно отстранился и выдохнул:
– Прости!
Адда и сама не поняла, что произошло в следующий миг, но её руки оказались у него на шее.
– Это не так, – едва слышно прошептало что-то внутри неё.
Она слегка потянула его к себе и коснулась губами губ. Он вздрогнул всем телом, как от удара током и неверяще глянул ей в глаза. Она, улыбаясь, провела рукой по его щеке и поцеловала его снова. Он ответил жадно и нетерпеливо, обхватив одной рукой её талию, а другой закопавшись в ворохе её волос. Его тяжёлое, прерывистое дыхание приятно обжигало её кожу, уже успевшую впитать стылость камня оконной арки. Сильные руки кольцом обвивали тело, так знакомо, так похоже, что сжималось сердце. В это мгновение Адде не хотелось ни о чём думать, а хотелось лишь чувствовать себя любимой и желанной. У неё не кружилась голова и не путались мысли. Прикосновения сжимавшего её в объятиях мужчины не отдавались дрожью во всём теле, и потому не лишали рассудка. Она просто наслаждалась, чувствуя охватившее его лихорадочное возбуждение и позволяя себе утонуть в его любви. Его руки и губы становились всё более настойчивыми и она, желая его поддразнить начала игриво отбиваться. Это окончательно свело его с ума. Эрик сгрёб её в объятья, подхватил на руки, легко, как пушинку поднял с подоконника и, не прекращая целовать, понёс к кровати.
Опрокинутый бокал с тихим звоном полетел на пол и разбился вдребезги, расплескав по тёмному полу похожие на кровь рубиновые капли вина.
Глава 8
– Закрой глаза, активируй гемму. Теперь попытайся мысленно коснуться меня.
Райан почувствовал, как Илаита напряглась. Они сидели в креслах у камина друг напротив друга, и он держал её руки в своих.
– Ай, – вскрикнула девушка вздрогнув.
– Молодец, у тебя получилось, – констатировал Райан. – Но я сказал коснуться, а не попытаться проникнуть внутрь.
– Больно! – обиженно скривила носик Илаита. – Что это было?
– Это был первый слой защиты. Просто предупреждающий неосторожных гостей вроде тебя, что дальше лезть не стоит. Запомни, пытаться проникнуть в ауру Одарённого без его согласия запрещено, но так как это никого не останавливает, любой тан ставит себе защиту, уровень сложности которой определяется его мастерством. Возможности защитного контура не ограничены, он может просто причинить боль нарушителю личного пространства, может опустошить его гемму, а может и убить. Поэтому работать с аурой Одарённого нужно очень осторожно, а защиту пытаться обходить, но это мы с тобой разберём позже.
– Но как же я тогда сделаю то, что ты от меня хочешь?
– Для этого необязательно проникать в ауру, прикосновением ты передаёшь импульс, а моё сознание его получает. Я могу просто принять ту информацию, которую ты хочешь мне сообщить, могу ответить, а могу открыться, если доверяю тому, с кем общаюсь, и тогда можно построить канал и вести мысленный диалог сколь угодно долго. Но это уже сложнее, а пока, тебе нужно научится азам. Давай попробуем ещё раз. Постарайся чётко сформулировать мысль, как будто пишешь её на листе бумаги.
Несколько минут девушка сосредоточенно сопела, потом, вырвав руки из его рук, зло ударила по подлокотникам кресла:
– Не получается! Ну никак!
– Давай я покажу тебе, Саламандра, – сказал Райан и, пристально глядя ей в глаза, послал мыслеобраз. Девушка удивлённо моргнула, и лицо её залилось краской.
– Ты! Ты… – она притворно задохнулась от возмущения и попыталась дать ему пощёчину, но Райан вовремя увернулся и смеясь запротестовал: – Нет, нет, нет, я принимаю ответы только в виде энергетических импульсов. Ну-ка пробуй ещё раз.
Покрасневшая как рак Илаита сжала кулаки, закрыла глаза и напряглась изо всех сил.
«Самоуверенный нахал, возомнивший о себе слишком много, рискует провести остаток ночи на конюшне, в обществе себе подобных» – прозвучал у Райана в голове возмущённый голосок Илаита.
«Ты прелестна, когда злишься!» – послал он ей мысленный ответ и потянул к себе.
Уже позже, когда они разгорячённые и усталые, лежали рядом, Илаита, положив голову ему на грудь, решилась спросить:
– У меня ведь получается, Райан? Иногда хуже, иногда лучше, но ведь получается, правда? Почему ты не берёшь меня с собой? Почему не позволяешь мне помочь тебе?
Райан молчал, задумчиво играя прядью её волос, да и что он мог ответить?
Илаита действительно делала успехи. Ищущий учил, и она брала то, что он давал жадно и нетерпеливо. Ей всё время хотелось большего. Она так долго ждала пробуждения своей Искры, что сейчас, казалось, пыталась компенсировать прошедшие впустую годы. Она отдавалась работе с энергией вся, без остатка. Её целеустремлённость и упорство поражали Райана. Он раз за разом ставил перед ней непосильные задачи, стремясь подзадорить её, и разжечь в ней любопытство, и она раз за разом справлялась с ними. Препятствия пробуждали в ней злую решимость, она могла тренироваться сутками, вновь и вновь повторяя попытки, и в конечном итоге добиваясь результата. Она училась и училась быстро, но за несколько недель превратить адепта-первогодку в отдалённое подобие таны с достаточно развитой Искрой, было не под силу даже Райану. Для этого банально требовалось время, а его то как раз не было совсем.
Ищущий дни напролёт проводил в лесу у найденной ими точки завихрения магистрального потока. Почти две недели он потратил на подготовку обряда активации алтаря и сейчас заканчивал последние приготовления. Земля вокруг камня была очищена от веток и хвои. На плоской поверхности валуна появилась идеально правильная октаграмма. Выбитые в камне линии получились не слишком глубокими и, конечно, канонам не соответствовали, но у Райана не было времени выдалбливать их как полагается, да и гравёром он был не слишком искусным. Ему гораздо привычнее было работать с материалом используя Силу, но при почти пустой неструктурированной гемме это было невозможно, поэтому ему пришлось браться за шпунт и киянку. Рунная вязь у основания алтаря получилась у него несколько лучше, но работа над ней заняла чудовищно много времени. Однако нанести её было необходимо, чтобы надёжно закрепить канал и не дать энергии выплёскиваться за его пределы.
Немало сил он потратил на то, чтобы подтащить к будущему алтарю четыре здоровых булыжника и расположить их точно по сторонам света. Руны на них он вообще нанёс схематично, фактически просто нацарапав, но тратить время на полноценную обработку резервных накопителей было непростительной роскошью. Если алтарь планировалось использовать регулярно, то остальные камни должны были послужить лишь один раз, исполнив роль громоотводов, куда польётся избыток энергии по подключённому к магистрали и, поначалу, всегда нестабильному каналу.
Всё было практически готово, даже чёрные свечи, непременный атрибут любого посвящённого Аусеклису ритуала, Райан изготовил сам, по особой рецептуре, дающей более стабильное горение. Возводить вокруг будущего алтаря стены, или хотя бы навес, не было времени, выстроить энергетическую защиту Райану сейчас было не под силу, а неожиданные порывы ветра в лесу, да и другие погодные сюрпризы, никто не отменял. Однако, зажжённые во время обряда свечи, не должны были погаснуть ни в коем случае. Крохотные язычки огня на их фитилях символизировали изначальное пламя, подаренное Аусеклисом людям. Пламя, Искры которого пробуждались в душах смертных Даром. Огонь считался земным воплощением божества, в котором, как гласили древние предания, он прежде являлся людям. Ритуал, освещённый пламенем свечей, всегда проводился его именем, как бы прося Аусеклиса обратить свой благосклонный взгляд на смертного носителя его Искры.
Кроме того, огонь был хорошим помощником, особенно когда Одарённый брался за задачу, превышающую возможности его Искры, или геммы, как в данном случае и было у Райана. Огонь позволял на время увеличить мощность Дара, помогал задать узловые точки при постройке самых сложных многоуровневых плетений, позволял точнее направить или, напротив, ограничить энергетические потоки. Чем сложнее и точнее требовалась манипуляция с энергией, тем большую роль в работе с ней играл огонь.
Райан, которому предстояло выполнить практически невозможное, пытался использовать все доступные средства, чтобы облегчить себе задачу. Все кроме одного. Помощь другого Одарённого, пусть даже неопытной девочки, развязала бы Райану руки, но поставила бы её под удар. Риск был очень велик. Если при совместной работе с энергией что-то идёт не так, то в команде больше всего всегда страдает слабейший. И чем больше разница уровня у самого сильного и самого слабого тана, участвующего в обряде, тем меньше у слабого шансов выжить. Энергия, как вода, стекает туда, где ниже уровень и нет сопротивления. Она просто сжигает новичка изнутри. Разница его уровня с уровнем Илаиты была колоссальной, и Райан опасался, что, если она ошибётся, или он окажется не в состоянии удержать и направить поток, вырвавшаяся из-под контроля Сила может её убить. Взвесив все за и против, он уже склонялся к тому, чтобы попытаться активировать алтарь самому, и сейчас, он как раз размышлял над тем, что, пожалуй, Саламандре не стоит об этом знать.
Илаита, так и не дождавшись ответа на свой вопрос, села, прижав колени к груди и рывком подтянув к себе одеяло. Некоторое время она угрюмо молчала, а потом произнесла:
– Я знаю, я слабая и неопытная неумёха, и вообще, ты мне не доверяешь. Но один ты не справишься, ты сам говорил, что построить канал в одиночку почти невозможно. Вместе у нас больше шансов на успех. Ты знаешь, я сделаю всё что ты скажешь, всё что смогу. Обещаю, я не грохнусь в обморок, как в прошлый раз, я многому научилась и буду себя контролировать. Райан, я справлюсь. Я хочу помочь тебе, – она помолчала немного и закончила решительно: – Если ты завтра не возьмёшь меня с собой, я поеду всё равно. Сама. В конце концов, ты не можешь мне запретить!
– Я смотрю, у нас назревает бунт, – произнёс Райан, сверкнув глазами и притворяясь, что разозлился.
Илаита напряглась, в глазах заблестели слёзы, но решительно вздёрнутый подбородок не опустился:
– Да, бунт. Можешь подавлять как хочешь. Я всё равно не отступлю, я знаю, что так правильно.
– Пожалуй, придётся посадить кого-то под домашний арест, – задумчиво протянул Райан.
– Ну и пожалуйста, – фыркнула Илаита. – Уже сажали и даже выпороть грозились, до сих пор ловят. Чем ещё пугать будешь?
– А ну-ка, иди сюда, маленькая мятежница! – Райан сгрёб в охапку сопротивляющуюся девушку. – Ты понимаешь, глупышка, что это может стоить тебе жизни?
– Что, попытка тебе возразить? – стрельнув глазами спросила Илаита.
– Нет, попытка совместной активации алтаря, – рассмеялся Райан и добавил серьёзно: – Я не смогу в полной мере обеспечить твою безопасность, моих сил едва хватит на формирование канала, а работа с магистралью непредсказуема, возможны любые сбои. Если с тобой что-то случится, я никогда себе не прощу.
– Так ты возьмёшь меня с собой, да? – воскликнула девушка, и глаза её засияли. – Райан, я тебя обожаю! Ты же не сердишься на меня, правда? Не беспокойся за меня, всё будет хорошо! У нас всё получится! Обещаю, я теперь буду самая послушная!
– За что мне такое наказание? – со стоном закатил глаза Ищущий.
– Неправда, я не наказание, я награда, – промурлыкала Илаита, обжигая его шею горячим дыханием и прижимаясь к нему всем телом, отчего все возражения и доводы куда-то выветрились у Райана из головы.
Глава 9
Всё шло на удивление слажено и чётко. Они стояли друг напротив друга с двух сторон от алтаря, а между ними, в круге из пламени свечей, горели огненными всполохами Силы линии октаграммы. Алтарь оживал. Камень стал тёплым на ощупь и слегка вибрировал, а внутри него, пульсируя как вена, разрастался и ширился канал. Подземный поток энергии, раньше кольцом охватывающий его основание, теперь разделялся не на два, а на три ответвления, и третье, повинуясь выстроенному Райаном плетению, вонзалось в каменную глыбу и росло вверх, формируя новое русло. Вот оно прошло половину пути, три четверти и наконец приблизилось к поверхности камня.
– Приготовься, – отрывисто приказал Райан, последний раз проверяя надёжность выстроенной защиты.
Секунда, другая и энергия ударила в высеченную на поверхности камня звезду. Илаита восхищённо замерла. Это было потрясающие зрелище. Из линий октаграммы поползли вверх мерцающие всеми цветами радуги, трепещущие языки Силы, подобные языкам пламени. Выйдя из плоскости, восьмиконечная звезда вдруг стала объёмной и запылала, как костёр. Алтарь ощутимо задрожал. Отсечённая от магистрали часть потока, хоть и казалась тоненьким ручейком, по сравнению с продолжавшей бежать по привычному руслу бурной рекой, всё равно оказалась слишком мощной и превышала расчёты Райана на несколько порядков. Видя, что защита не справляется, он стал торопливо усиливать её дополнительными блоками, но энергия сметала их один за другим и огненная октаграмма продолжала расти.
– Проклятье, – ругнулся Ищущий, – Илаита, открывай накопители.
Девушка поспешно кивнула и её руки заплясали, выделывая пассы, необходимые для активации заранее приготовленных резервных каналов.
– Открыла южный, – напряжённым голосом отчиталась она.
Райан кивнул, не сводя глаз с октаграммы и отметив про себя, что время на сообщение этой информации она потратила зря. Результат выполненного ею действия был уже наглядно виден. Радужная звезда опала южным краем, там, где поток частично пошёл в накопитель, но тут же взревела и поднялась противоположным, северным, выше в несколько раз.
– Открывай северный, – крикнул Райан, изо всех сил сдерживая бушующий поток и чувствуя, как едкий пот, стекая по лбу, застилает глаза.
Но девушка то ли не расслышав, то ли перепутав с испуга, начала открывать восточный. Энергия, радостно взревев, устремилась по открывшемуся пути, и октаграмма окончательно перекособочилась на один бок, как старый покосившийся дом. Южный и восточный каналы, попав в одну фазу, завибрировали от напряжения, и тут раздался взрыв. Камень, в который Илаита направила второй канал, не выдержал и буквально разорвался изнутри. Один из осколков ударил девушке в голову и она, как подкошенная, упала на землю.
Райан, дёрнувшийся сначала броситься к ней, замер на месте. Вышедшая из-под контроля Сила сносила барьеры и изливалась в пространство. Ещё немного, и от них не останется мокрого места. Ищущий усилием воли отключился от происходящего в материальном мире и максимально сконцентрировался, потянулся к двум оставшимся резервным каналам, одним рывком открыл их оба и перекрыл третий, разрушивший накопитель. На те несколько секунду, что для этого потребовались, он отпустил сдерживающие нити защитного плетения и волна чистой Силы, выплеснувшись наружу, ударила его в грудь. В глазах потемнело, а тело судорогой свела боль. Уже оседая на землю, он, потянувшись, вновь активировал защитный контур, отменил, глянув сквозь мутную пелену, что уровень энергии в октаграмме начал опускаться и потерял сознание.
Райан пришёл в себя от холода. Открыв глаза, он увидел сквозь просвет в ветвях усыпанное звёздами небо и понял, что лежит на уже успевшей остыть от ночной прохлады земле. Шевелиться не хотелось. Руки и ноги были как будто чужими, в голове неприятно гудело, отчего мысли путались и разбегались в разные стороны. Он со стоном сел, опершись обо что-то рукой, и вдруг почувствовал под ладонью тепло. Посмотрев вниз, он увидел, что в качестве опоры использовал основание алтаря. Да, теперь это, без сомнения, была не просто известняковая глыба, алтарь жил! У них получилось! Райан видел, как внутри камня спокойно и неторопливо течёт поток, как он, поднимаясь, достигает октаграммы и, упёршись в неё, как в непреодолимую преграду, стекает вниз беспорядочными ручейками тоненьких силовых линий. Они пересекаются и расходятся вновь, оплетая алтарь изнутри плотной сетью, подобной гигантской паутине, а потом спускаются обратно, вливаясь в русло магистрали. Структура алтаря получилась почти идеальной и напоминала ветвистую иву, с длинными, гибкими ветвями, спускающимися в воду. Только и дерево, и вода текли, переливались и мерцали радужными всполохами.
«У нас получилось! Этот алтарь по мощности заткнёт за пояс половину святилищ Империи. Великая Тьма! Получилось!», – вихрем пронеслось у него в голове и вдруг оглушительным ударом взорвалось: «Илаита!»
Он вскочил на ноги, пошатнулся, снова опёрся на алтарь и увидел лежащую на противоположной стороне девушку. Спотыкаясь на нетвёрдых ещё ногах, он бросился к ней. Упал на колени, бережно приподнял её голову и вдруг почувствовал что-то липкое на руках.
«Кровь!»
Все волосы с правой стороны головы были перепачканы кровью. Райан поспешно просканировал ауру и облегчённо выдохнул. Она была жива. По-видимому, ослаблена из-за потери крови и поэтому в глубоком обмороке, но жива! Девушка дышала едва слышно и была очень бледна. Он осторожно ощупал голову. Осколок камня ударил её чуть выше уха, чудом не попав висок. Кожа была рассечена, и на месте удара уже налилась гематома, но кости остались целы. Необходимо было как можно скорее остановить кровотечение. Райан, взяв девушку за руку, начал поспешно накладывать плетение ускоренного заживления, на середине почувствовал, что темнеет в глазах, и запоздало вспомнил, что он всё ещё почти пуст. В груди поднялось волной бессильное бешенство, он чувствовал, как из Илаиты с каждой минутой уходила жизнь. Не выпуская её руки, он положил свою ладонь в центр октаграммы и, выключившись из реальности, жадно потянулся к живительному потоку Силы. Конечно, делать так, не актировав гемму, было нельзя, но Райану некогда было просчитывать последствия. Энергия потекла сквозь него, наполняя Силой нити заживляющего плетения, и Илаита задышала глубоко и ровно. Райан удовлетворённо кивнул, выпустил её руку и вдруг почувствовал, что реальность опять куда-то уходит, а тело скручивает боль.
«Проклятье! – выругался он, заметив, как потеплел амулет на его груди. – Нет, нет, нет! Только не так! Только не сейчас!»
Но было уже поздно. Идущая сквозь него чистая Сила коснулась геммы, камень вздрогнул и ожил. Тонко завибрировали нити привязки, оберегая связь ауры с его настоящей, полноценной геммой. Но она была далеко, а новый амулет висел у него на шее и со скоростью магистрального потока наполнялся энергией, начиная перетягивать привязку на себя. Райан попытался разорвать канал, но процесс, начало которого он проморгал, пока лечил Илаиту, уже было не остановить. Райан застонал, когда с тихим звоном порвалась первая привязка, и зарычал от боли, когда вслед за ней одновременно порвались ещё четыре. Обрывки нитей впились в новый камень, который начал обретать структуру, и аура задрожала, разрываясь между двумя геммами. В тот миг Райану вдруг показалось, что, если связь с его геммой оборвётся, вместе с ней оборвётся всё, что связывает его с прошлой жизнью, что он станет кем-то новым, не Ищущим, не Беркутом, кем-то совершенно другим, и потеряет свой мир навсегда. Что произошло дальше, он до конца не понял и сам. Сознание мутилось от боли. Нечеловеческим усилием он рванулся в реальный мир и вдруг на мгновение почувствовал, что тело вновь подчиняется ему. Он торопливым движением сорвал с шеи амулет и дёрнувшись, торопливо разжал пальцы, камень был раскалён, как будто побывал в пламени. Шнурок скользнул по ладони и амулет упал на землю, а Райан не в силах сопротивляться накатывающей тьме, упал рядом с ним.