Аннабель Ли
Влюбляться запрещено
– Здравствуйте, – поздоровался Виктор и поставил переноску, – это не кот, а исчадие ада.
– Что случилось? – встревоженно спросила я.
– С ним ничего, а вот я по ходу буду делать прививку от бешенства…
Виктор показал мне исцарапанные в кровь руки.
– Вадим, у тебя есть аптечка? – спросила я.
– Да, нижний ящик, слева от холодильника, – пробубнил он.
Пожав плечами, я нашла коробку и ушла в прихожую.
– Присядьте, я помогу.
– Не стоит, мне идти уже пора, – попытался отказаться Виктор.
– Это займет несколько минут, – настояла я.
С беспокойством поглядывая на кухню, он снял куртку и закатал порванные в лоскуты рукава. Выглядело так, словно Витя засовывал в переноску не котика, а саблезубого тигра. Вскоре он сам стал чем–то напоминать полосатое животное, с оранжевыми разводами йода. Я уже собиралась перейти к левой руке, когда к нам вышел Вадим.
– Остальное Витя сам обработает, – он бесцеремонно отобрал у меня карандаш с йодом, дезинфицирующие салфетки и впихнул их вместе с курткой Виктору.
Тот без слов, встал и испарился в течении секунды, бросив уже из закрывающего лифта, что-то среднее между «спасибо» и «ненавижу кошек».
– Мне еще долго ждать своего кофе? –, спросил Вадим.
– Сейчас, выпущу Бегемота, оформлю ему лоток, миску с едой и сразу же займусь твоим кофе, – отмахнулась я.
Вадим поджал губы, как обиженный мальчишка, и достав взъерошенного Бегемота из переноски ушел с ним на кухню, успокаивать бедного котика. Должна признать, он отлично поладил с пушистым предателем.
Пока я придумывала куда приткнуть лоток размером с космический корабль, определяла место для подстилки и когтеточки, последнее я коварно разместила неподалеку от кожаного дивана, Бегемот пришел в себя.
У нас с Бегемотом были свои слабости. Самый добрый, ласковый и все понимающий котик не любил чужих в доме и любил диваны. Его любовь и нелюбовь проявлялась одинаково – в царапанье. Сколько нервишек я потратила пытаясь отучить его портить диванную обивку, но в конце концов сдалась. Он царапал диван, я смирилась и мы оба были счастливы. Интересно, как на это отреагирует Вадим?
В общем, Бегемот устроился лучше чем я. Вадим успел его покормить и кот пошел исследовать новые территории. Я вернулась на кухню чтобы сделать кофе мистеру «я не спрашивал чего ты хочешь».
Поставив чашку перед Вадимом, я стояла у него над душой, думая с чего бы начать. Мое присутствие нисколько ему не мешало и он все также завороженно смотрел в экран.
– У меня совсем нет одежды.
– В спальне есть гардероб, там в самом дальнем углу что-нибудь найдется. В крайнем случае можешь взять одну из моих рубашек. Только не те что справа от входа.
Мне стало любопытно, что же такое он делает и, заглянув через плечо, увидела столбики цифр, которые Вадим тщательно проверял. Никогда бы не подумала, что он разбирается в бухгалтерии.
Предоставленная сама себе, я тщательнее разглядывала комнаты и пыталась найти хоть какие-то любопытные мелочи в достаточно скудной обстановке. Гардероб оказался небольшой комнатой с кучей вешалок и коробок из под обуви. Естественно первым делом я посмотрела на рубашки справа. Коснувшись ткани и не заметив ничего интересного, прошла дальше. И так, в глубине комнаты, зажатые коробками и одеждой в чехлах, висели оставленные его подружками вещи. Короткие платьица, полупрозрачные пеньюары, и даже мини юбки с бра. Все бы отдала, чтобы увидеть как его пассии уходили оставив большую часть своей одежды. И он извращенец все это хранил! Фыркнув, я содрала одну из рубашек с вешалки. В проеме появился Бегемот с любопытством осматривая помещение.
– Пррривет, – промурлыкала я, – хочешь поближе взглянуть?
Я сняла одну из дорогих сердцу Вадима рубашек и положила на пол перед котиком. Он понюхал, обошел вокруг и вышел не проявив к ним должного внимания
– Нет, ну нормально?! – возмутилась я в слух.
Стоило дома случайно уронить вещь на пол, как толстая рыжая попа тут же ложилась сверху. Да какое на пол? На кресле оставишь и все считай вещь в пору пылесосить или из хлопковой записывать в разряд шерстяных! Убедившись, что неблагодарное, пригретое мной, животное продалось с потрохами вредному, наглому и… В общем, Вадиму. Я зло протопала в ванну и, хлопнув дверью, закрылась внутри. В шкафчике под раковиной рядом с огромным запасом ватных дисков и тоников для чувствительной кожи нашла новую зубную щетку. Почистила зубы и, вытащив из волос все шпильки, я смыла косметику и встала под душ. Немного остыв под струями воды, я думала о том, что произошло за день. Аленка, просьба Алевтины, Оля… Бедная Оля. А что если поговорить об этом с Алевтиной?
Я опять почувствовала дикую усталость от всего происходящего. Сколько там осталось? Двадцать восемь дней? Выйдя из душа с полотенцем на голове, я одернула рубашку Вадима и это действие не осталось незамеченным. Они с Бегемотом оба заинтересованно рассматривали меня. Вадим мои ноги, а кот думал о том не попросить ли еще еды, на этот раз у меня, а не у своего благодетеля.
– Буду спать на диване, – сказала я, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Можешь ложиться на кровать, все равно я собираюсь сидеть допоздна, – предложил Вадим.
– Пожалуй откажусь, учитывая сколько девушек через нее прошло.
– Маша!
– Спокойной ночи, – бросила я и сбежала с кухни.
Утащив с кровати подушку, а из шкафа комплект постельного белья, я неплохо устроилась на удобном диванчике. Было здорово спать с видом на ночной город, но на мой взгляд в комнате было слишком тепло. Найдя на столике пульт от кондиционера я включила его на несколько минут и нечаянно задремала.
Вадим.
Устало прикрыв глаза, он откинулся на спинку стула. Тяжелый день подошел к концу. Отчет составлен, проверен и отправлен Александру Михайловичу. Теперь можно было и отдохнуть. Посмотрев на наручные часы, Вадим вздохнул – полчетвертого.
Встав из-за стола, он поставил чайник и прислушался к звукам вскипающей воды. Было непривычно осознавать, что сейчас в квартире находится кто-то еще. Он не позволял никому оставаться у себя с ночевкой до Маши и сейчас подметил, что она в очередной раз стала исключением из правил.
Оценив последние два дня, Вадим пришел к выводу, что такое положение вещей его вполне устраивает. Со временем Маша привыкнет к его стилю жизни и будет вести себя послушно. В принципе, он даже не против отказаться от случайных встреч, исключительно ради экономии свободного времени.
Главное не перейти черту между удобством и привязанностью. Вадим налил чай и прислушался к себе. С Машей конечно не всегда «удобно», но дело поправимое. И зря он недооценивал ее характер, Маша до сих пор не вешалась на шею, не пела про любовь и не пыталась его перевоспитать или спасти. Допив чай, Вадим поставил чашку в раковину, убедившись что поступил правильно. Зря он не рассматривал такой вариант раньше.
Неприятный холодок скользнул по ногам и Вадим поежился. В квартире было непривычно прохладно. Он потрогал батареи – горячие. Решив, что уборщица снова забыла закрыть окно в спальне, Вадим пошел к себе в комнату, но по пути замер около больших дверей в гостиную, где спала Маша. Из приоткрытых створок просачивался ледяной воздух.
Открыв настежь двери, он быстро подошел к столику и не смог найти пульт от кондиционера. Выругавшись, Вадим включил свет и увидел Машу, дрожащую от холода под тоненьким летним одеялом.
– Маша! – позвал ее Вадим, она только поморщилась, но так и не открыла глаза, – где пульт от кондея?
Не получив ответа, он сгреб ее в охапку и понес к себе в спальню. Из под одеяла вывалился Бегемот и совсем не грациозно шлепнулся на пол.
Вадим осторожно положил ее на кровать и, накрыв сверху одеялом и пледом, вернулся в гостиную, чтобы выключить кондиционер.
Машу бил озноб. Сев рядом, Вадим приподнял ее голову, она недовольно замычала.
– Где болит? – спросил он первое, что пришло в голову.
– Холодно.
Она тихонечко прошептала и опять закрыла глаза. Что ж, Вадим знал только один способ экстренного согревания в подобных случаях и начал быстро расстегивать рубашку, параллельно стаскивая с себя брюки. Эти телодвижения не остались незамеченными.
– Ты что делаешь?! – пискнула Маша и тут же закашлялась.
– Иду на жертвы, чтобы тебя согреть!
– Чай горячий, аптечку, Бегемота и надень обратно штаны, – прохрипела она и закрылась одеялом с головой.
Вадим почувствовал себя полным идиотом. Притащив ей кота, и остальные пункты по списку, Вадим следил за тем, что же она будет делать дальше. Бегемот со знанием дела залез под одеяло, из аптечки она достала градусник, парацетамол и средства от кашля.
– Давай доктора вызову, – предложил Вадим.
– Все нормально, утром буду уже на нога–а–апчхи!
– Думаешь? – Вадим с сомнением оценил ситуацию и тянула она как минимум на три дня постельного режима.
Маша не ответила и, запив чаем горсть таблеток, зарылась в одеяла вместе с Бегемотом. Вадим подождал несколько минут, пока она уснет, сходил в душ и лег рядом, чуть не раздавив Бегемота. Кот и не думал уходить, оставаясь рядом с хозяйкой.
Маша.
Я проснулась, чувствуя себя самым больным человеком на свете. Голова раскалывалась, нос заложен. В груди щекотно и хочется кашлять. В добавок еще и горло саднит. Окончательно простыв, я надеялась найти силы уползти от Вадима домой. Но сделав попытку встать, тут же поменяла планы.
– Доброе утро, – сиплым голосом сказал Вадим, приоткрыв глаз с соседней подушки.
– Не стоило спать со мной…
– Я не настолько брезглив, только не чихай больше мне в лицо.
– Я не чихала тебе в лицо! – повысила голос и тут же раскашлялась.
Вадим нехотя встал, позвал Бегемота и тот пулей убежал из под одеяла, предвкушая скорый завтрак. Через пятнадцать минут Вадим вернулся с подносом, на котором стояло две чашки, мед, слегка пережаренные тосты и малиновое варенье.
– Спасибо, – буркнула я, не ожидая такой заботы.
– Я должен буду отъехать на пару часов. Могу заскочить в аптеку. Ты вроде разбираешься в таких вещах, что тебе купить?
– Ничего, лучше отвези нас с Бегемотом домой, там все есть, – сказала я, отпив немного чая и с удивлением поняла, что он заварил календулу.
– Нет, ты не в состоянии куда-либо ехать. Тем более у тебя ночью была температура. Здесь я смогу за тобой приглядеть.
– И речи быть не может, я хочу остаться одна, – я опять закашлялась.
– Вот и останешься, пока я не вернусь, – Вадим взял свою чашку с подноса и не стесняясь открыл дверь в гардероб, решая что же надеть.
– Это совершенно неприемлемо, – начала я, но замерла когда он вышел в одном белье держа в руках две рубашки.
– Серая или синяя? – спросил он.
– Что? Синяя, – растерянно ответила я.
– Нет, наверно все же черная…
– Зачем тогда меня спрашивал?! – возмутилась я, но очередной приступ головной боли заставил забыть о Вадиме.
Пропади оно все пропадом, останусь тут, пока немного не полегчает, а потом уйду. Но через секунду я вспомнила о кофейне, которую сегодня кроме меня никто не мог открыть.
Откинув одеяло, я встала на ноги и пошатываясь направилась в гостиную за одеждой. Меня остановил Вадим. Подхватив сзади, он в прямом смысле втащил обратно в спальню, и повалив на кровать, закутал в одеяло так, что я едва могла дышать.
– И куда это мы собрались? – спросил он, навалившись сверху
– Я должна открыть кофейню и ты сейчас меня раздавишь, – пропищала я.
– Ничего страшного если денечек она будет закрыта не случится.
– Ты не понимаешь, я потеряю клиентов.
– Хорошо, – он ослабил хватку и достал телефон, – Алло, Алевтина здравствуй, Маша совсем разболелась, но буянит, хочет на работу в кофейню выйти. У тебя случайно нет номера какого–нибудь агентства или даже не знаю, знакомой, способной поработать баристой пару дней? Ага, серьезно? Даже так… Отлично, я сам заеду и отвезу. – он положил трубку и повернулся ко мне, – Алевтина хочет поработать за тебя, так что кофейня в надежных руках.
– Но она же ничего там не знает…
– Пора бежать, – он наконец–то встал, продолжив одеваться, – К моему возвращению придумай как отблагодаришь меня.
– Что?
– Не упрямься, иначе я придумаю сам! – на этом самодовольная морда удалилась, оставив меня возмущаться в одиночестве.
«И ведь придумает, еще как придумает!», – не сомневалась я.
В квартире без Вадима было как–то не по себе. Не смотря на вялость и сонливость, я не могла уснуть из–за переживаний о том справится ли Алевтина, может ли кто-то прийти в квартиру, пока Вадима нет, и как мне быть без одежды?! Последнее доставляло большой дискомфорт. У меня было только вечернее платье и один комплект нижнего не очень практичного белья. И я решила, что как только смогу стоять на ногах хотя бы полчаса, вызову такси и уеду домой.
От нечего делать я следила за часами на прикроватной тумбочке. Время тянулось мучительно долго. Тяжело вздохнув, я откинула одеяло и решила поступиться гордостью.
Все так же пошатываясь, я открыла гардеробную и еще раз пересмотрела трофеи Вадима. Они ничем не отличались от моего вечернего платья по удобству. Оставшись в его рубашке, я устало села на кровать. Внизу зашуршал Бегемот, привлекая мое внимание. Наклонившись, я на секунду зажмурилась от боли, резкие движения и наклоны мне явно были противопоказаны.
Под кроватью Вадима находилась одинокая картонная коробка. «Очень находчивое место для тайника», – подумала я. Бегемот тем временем пытался залезть внутрь, отодвигая крышку. Потянувшись, я достала ее и открыла. Внутри лежали старые фотографии, маленькие игрушечные машинки, стеклянные шарики и прочие мальчишеские безделушки.
Появилась возможность отомстить за ту историю с подростковыми фото. Я достала небрежно сложенную стопку фотографий и сразу же увидела мальчика на стуле с мягкой игрушкой. У меня тоже были такие фотографии из садика, только вот с этого снимка на меня смотрел очень серьезный мальчик с поджатыми губами и пронзительным взглядом. Не ожидала, что и в детстве Вадим был таким.
Больше я не нашла в коробке ничего интересного. Несколько фотографий незнакомых людей, в которых не угадывались схожие с Вадимом черты лица, за исключением последней фотографии. На самом дне, я сначала спутала ее с обрывком бумаги, лежала помятая карточка с подписью «мама». Испытывая волнение, я перевернула ее.
Мама Вадима была обычной девушкой лет двадцати. Как и все в восьмидесятые увлекалась начесами и оранжевой помадой. Носила вареные джинсовки с лосинами и определенно следила за модой. Она была очень красивой девушкой и Вадим многое перенял из ее черт. Как же она могла стать алкоголичкой?
Когда зазвонил телефон, от неожиданности, я резко вздрогнула, словно меня застали врасплох.
– Алло? – осторожно спросила я.
– Маша, это я, – в трубке раздался голос Вадима, – Алевтина в кофейне, после обеда подъедет официантка на подстраховку, я договорился.
– Какая официантка? – не понимающе спросила я.
– Толина, но не в этом суть. Я сейчас отключу телефон, не волнуйся если не буду отвечать несколько часов.
– С чего бы мне волноваться? – фыркнула я.
– Действительно, – с сарказмом ответил он, – пришли смс, что купить в аптеке.
На этом он положил трубку. Ну что за ужасная манера разговаривать? Почувствовав себя в очередной раз беспомощной и зависимой от Вадима, я сложила его вещи в коробку, отправила список лекарств и легла спать. Зная, что еще какое-то время пробуду одна и в кофейне относительно все в порядке, я уснула.
В следующий раз, когда я пришла в себя, за окном уже стемнело. Меня бил озноб, извещая о том, что действие таблеток закончилось. В квартире было неуютно и темно.
– Вадим, ты дома? – позвала я, понимая как глупо это звучит.
Мне никто не ответил. Испытывая ребяческий страх, я с горем по палам включила свет и зашла на кухню. Все вокруг было чужим и незнакомым. Если бы не Бегемот я давно впала в уныние. Поставив чайник, укуталась потеплее в одеяло, что притащила с собой. Вадим и вправду жил в красивом районе, внизу на детской площадке не смотря на холод носились дети и по дорожкам среди ветвей голых деревьев неспешно прогуливались пары с колясками.
Когда чайник вскипел, я заварила убойный «чай», если таковым можно было назвать смесь лимона, имбиря и облепихи. Собственно помимо перечисленного в холодильнике было еще оливковое масло, чеснок и коробка пиццы. Устроившись поудобней с чашкой, я понемногу цедила напиток и волевой не волей думала о том, где же носит Вадима. Следующим пунктом в погоне за выздоровлением шел чеснок.
За поеданием чеснока меня и застал Вадим. Из прихожей донесся звук открывающейся двери и я вздрогнула.
– Это я, – крикнул Вадим.
Прижав к себе обкусанную дольку чеснока, я коварно улыбнулась. Нужно было ему соглашаться и везти меня домой.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, заходя на кухню с пакетами.
– Лучше, – соврала я, но осипший голос выдал всю правду.
– Маш, – Вадим покрутил головой по сторонам и принюхался, – ты готовила?
– Нет, – пожала плечами я и словно конфету закинула в рот последний зубчик чеснока, – кстати о награде, можешь меня поцеловать.
Мне стоило больших усилий улыбаться и жевать. Вадим только усмехнулся и поставил передо мной таблетки с градусником. Он даже заехал в кафе и купил нам ужин. Кто бы мог подумать, что Вадим на самом деле может быть таким заботливым.
– Ты наверно устала и хочешь спать? – спросил он, когда я пперекусила и выпила жаропонижающее.
– Если честно я весь день проспала, пока тебя не было.
– Тогда посмотрим вместе кино?
Я пожала плечами, в принципе почему бы и нет. Вадим сделал сам кофе и мы вместе пошли в гостиную. Предоставив ему выбирать фильм для просмотра, я залезла на диван, подтянув к себе колени. А что если на самом деле я ему нравлюсь? Что если причина по которой он так настойчиво лезет в мою жизнь на сомом деле кроется в чувствах?
В трудную минуту Вадим сам на автопилоте пришел ко мне домой. После того, как я засветилась вместе с Иваном, в ночном клубе ему снесло крышу и на следующее же утро он примчался вымогать, э–э–э, единственно привычные ему отношения?
– О Боже, – прошептала я и Вадим обернулся.
– Ты чего? Чеснок в голову ударил? – улыбнулся он и поставил диск.
– Скорее, я кое что осознала. – растерянно ответила я.
– Это хорошо, я вот последние десять минут ни о чем другом думать не могу, кроме как чем бы отбить себе обоняние.
– Скушай тоже чеснок, будет не так невыносимо, – предложила я.
Вадим промолчал в ответ и с чашкой кофе сел рядом, невольно поморщившись. От меня скорее всего несло чесноком на всю квартиру, но он все равно терпел. Вадим погасил свет и мы стали смотреть фильм, но мысли мои были далеко. Конечно говорить о том, что мои чувства были взаимны рано, но и не замечать очевидное я больше не могла. А вдруг… Я повернула голову и посмотрела на Вадима. А вдруг это возможно?
Глава 12.
Честно говоря, недавнее открытие меня испугало. Я чувствовала себя немного неловко и не знала, что же делать дальше. Логичным было бы дождаться срока истечения пари. Посмотреть как он проявит себя за месяц и прикинуть, что меня ждет, если я все же сдамся.
На следующий день, мы съездили ко мне домой, я переоделась и прихватила самое необходимое из одежды.
– Нам нужно съездить в кофейню, – прошептала я.
– Прости не расслышал…
– В кофейню, – мой шепот превратился в шипение.
– Знаешь, Манька, мне немного жаль что ты так разболелась, но у твоего состояния есть огромные плюсы, – рассмеялся он.
Мой голос окончательно пропал и Вадим не мог пройти мимо такого удачного стечения обстоятельств.
– Сам ты Манька! – прошипела я и отвернулась от него насупившись.
Придумал мне кличку как корове!
– Не дуйся, заедем в твою кофейню, но ненадолго, – сжалился Вадим.
Я уже смирилась со своей участью и позволила везти меня, куда ему вздумается.
В кофейне царило спокойствие и уют. Большая часть столиков была занята посетителями и у меня отлегло от сердца. Алевтина учила уму разуму Аленку, Галина Васильевна ей в этом помогала, но все трое сразу умолкли увидев нас.
– Машенька, девочка ну как ты? – первой бросилась меня обнимать Алевтина.
– Все хорошо, – прошептала я.
– А что шепотом?
– Голос пропал, – ответил за меня Вадим.
– Как вы справляетесь? – сразу спросила я.
– Да отлично! Не веришь, Галю спроси, – Алевтина позвала Галину Васильевну.
– Правда, все в порядке. По тебе только скучаем, – согласилась она, пристально разглядывая Вадима.
– Что это мы стоим, пошлите за столик свободный сядем. Ох Машенька, оказывается все это так интересно…
Алевтина увела меня и посадила за столик. Вскоре мне во всех подробностях рассказали события прошедшего дня. Сколько человек пришли, что заказали, остались ли довольны и прочее. Алевтине явно нравилось работать в кофейне и она так и светилась, описывая новые идеи с напитками и выпечкой.
– Спасибо вам огромное, за то что выручили, – поблагодарила я.
– Тебе спасибо, я уже тысячу лет не работала и мне было полезно развеяться. – она тепло улыбнулась и перевела взгляд на Вадима, – Ты хорошо за Машей ухаживаешь?
– Не покладая рук.
– Вот вечно ему есть, что сказать! – всплеснула руками Алевтина, – если так то, почему она такая бледненькая и кажется даже похудела?
– Я тут между прочим, – прошептала я, привлекая к себе внимание.
– Ох, лучше не напрягай связки, – отмахнулась Алевтина, – ты варенье мое малиновое открывал?
– Да. – кивнул Вадим.
– А медом, что мы с Алтая привезли кормил?
– Да.
– А чай с календулой заваривал?
– Ну сколько можно… Маша, нам пора, – Вадим собирался спасти бегством, но не тут-то было.
– А ну ка сел на место. Куда девочку на мороз с больным горлом, даже не попив горячего чая, потащил! – осадила его Алевтина, и он поджав губы сел на место.
Так мы остались попить чай и мне было непривычно находиться в кофейне в роли посетителя.
– Алевтина такая заботливая, – прошептала я.
– Да, но иногда перегибает палку.
– Все мамы так делают.
– Порой жалею, что я не ее родной сын, – выдал Вадим и я немного удивилась такой откровенности.
– Какая разница? Ведь относится она к тебе как к родному и Александр Михайлович тоже. По крайней мере мне так показалось, – я попыталась его поддержать.
– Отсутствие родственных связей в моем случае минус. К сожалению, из-за этого многие из окружения не хотят воспринимать меня как наследника. И я доставлял и, думаю, до сих пор доставляю Алевтине и Александру Михайловичу немало проблем.
– Не ожидала, что в вашем мире все так сложно, – призналась я, – получается тогда тебя ранил кто-то из своих?
– Давай лучше сменим тему, – сказал Вадим.
Подавив любопытство, я допила чай и мы засобирались дальше.
– Сейчас куда? – прохрипела я.
– Отвезу тебя домой, мне нужно отъехать. Буду поздно вечером, – сказал Вадим.
Под домом он подразумевал естественно свой. Уже у двери, до которой меня проводили, я обернулась.
– А завтра я смогу вернуться к себе? – с надеждой в голосе спросила я.
– Посмотрим, – бросил Вадим и ушел.
Тяжело вздохнув, я вошла внутрь. Вспомнилось, что в холодильнике совсем нечего есть. Я все еще испытывала легкую слабость, но прогуляться до магазина была в состоянии. Оставив дверь открытой, вряд ли кому–то придет в голову обчистить квартиру Вадима, отправилась на небольшую прогулку.
Как-то само собой получилось, что я закупилась по полной. Частая ошибка, толкая вперед тележку, бросать в нее продукты, не думая о том, как будешь нести покупки домой. Вся в мыле, я ввалилась в квартиру с пакетами. Не знаю как Вадим, а я не собиралась питаться только едой из общепита.
К вечеру приготовила куриный суп, сделала макароны по флотски, напекла блинчиков и даже сварила кисель исключительно от нечего делать. Где-то с восьми вечера, мне начало казаться, что Вадим вот-вот придет, но когда стрелка часов остановилась на полуночи, я начала волноваться. Покрутив телефон в руках и набравшись смелости, раза с десятого написала непринужденное смс.
«Привет, собираюсь ложиться спать. Все ок?»
Ответ не заставил себя долго ждать.
«Все ок.»
И на этом спасибо. Дав себе обещание больше никогда не идти на контакт первой, я взяла Бегемота под мышку и включив телевизор легла на диванчик. Завтра же отсюда уеду.
Он пришел скорее рано утром, чем поздно ночью. Сначала встрепенулся Бегемот и убежал встречать Вадима, а я мышкой лежала под пледом, делая вид, что сплю. Я слышала как он разделся, устало прошел в гостиную и остановился около дивана. Легкий запах его духов окутал все вокруг, а в следующее мгновение он коснулся тыльной стороной ладони моей щеки. Вздрогнув, я открыла глаза и испуганно уставилась на силуэт в темноте. Вадим сидел на корточках совсем рядом и вглядывался в мое лицо.
– Привет, – прошептала я.
– Попьем чай вместе? – предложил он и я не смогла отказать.
Откинула плед и поежилась от холода. Опустив на пол ноги, поняла, что Вадим все еще сидит около меня. В полумраке его лицо приобрело мягкие черты, не было холода в глазах, ухмылки или поджатых губ.
Я придвинулась поближе и коснулась лица. Пальцы очертили скулы, прошлись по отросшей за день щетине и остановились на подбородке. Удержаться было невозможно. Мои губы коснулись его теплой щеки всего на мгновение, но этого было достаточно, и внутри запорхали бабочки.
Пытаясь рассеять наваждение, я отодвинулась, но Вадим одним рывком навалился сверху и вдавил меня в диван, прижавшись губами к шее. Сердце учащенно забилось, но я могла еще здраво мыслить.
– Пусти, – прошептала я.
– Уверена, что не пора сдаться и смириться с проигрышем? – уточнил он.
– Пора выпить чай, а тебе принять холодный душ, – уверенно сказала я, хотя на самом деле соблазн сдаться был велик.
Он напоследок прикусил мочку уха и только после этого встал, помогая мне подняться. Поправив задравшийся свитер, я с высоко поднятой головой пошла заваривать чай.
Через пятнадцать минут мы сидели на кухне, Вадим уплетал макароны, а я потягивала теплый чай, пытаясь забыть сцену в гостиной. Вторую сену в гостиной…
– Как прошел день? – спросила я, чтобы прервать молчание.
– Обычно. Хотя… Откуда все эти продукты? Мне казалось дома ничего нет.
– Сходила в магазин. Знаешь это такое место, где продаются ингредиенты для блюд, – пошутила я.
– Можно было просто заказать доставку на дом, но все же спасибо.
Его телефон зазвонил, он взял трубку и после короткого «Да» изменился в лице. Вадим выглядел растерянно и сразу подобрался, губы снова превратились в тонкую линию. Монолог его собеседника закончился приказом:
– Пусть ни в чем не нуждается… Нет, и дальше утверждайте, что это соцпомощь.
Вадим положил трубку и я сразу поняла – аппетит у него пропал.
– Что случилось?
– Мелочи, – отмахнулся он, – пошли спать.
– Ладно, – я не стала настаивать.
Убрала со стола и направилась в гостиную.
– Выкинь уже глупости из головы, на кровати удобнее, – остановил он меня.
– Даже не знаю…
Но Вадим уже не слушал, а тащил меня за собой. Едва мы оказались в спальне, он упал на кровать так и оставшись в одежде.
– Вадим, а как же душ? – спросила я.
– Завтра… Все завтра, – пробубнил он уткнувшись в подушку.
Я только улыбнулась. Чистюле Вадиму были не чужды слабости. Накрыв его одеялом, я ушла в душ. Когда вернулась в спальню, он лежал на спине, запрокинув руки за голову и смотрел в потолок. Пару дней Вадим спал урывками и последние сутки должны были вымотать все силы, но тем не мене он не мог уснуть.
Вздохнув, я обошла кровать, присела на краешек и повернувшись к нему сказала:
– Рассказывай.
– Мелочи, – повторил Вадим.
– Такие мелочи, что ты не можешь сомкнуть глаз? Это связно с работой? Если нет, то я не вижу причин держать все в тайне.
Он несколько минут взвешивал все за и против, потолок все так же давил своей белизной и сна по прежнему не было и в помине.
– Мать в больнице. Плевать бы на нее, после всего что было, но не получается, – Вадим перевел усталые, красные от недосыпа глаза на меня, – давай спать, Маш.
Я легла рядом, и положив голову на его плечо, закрыла глаза. Испытывая волнение и переживая, вдруг ему будет не приятна такая близость, я замерла ожидая, что Вадим оттолкнет меня, но он только приобнял в ответ.
Прижавшись еще сильнее, я почувствовала тепло и аромат его духов. Мне хотелось поддержать Вадима, но вот как не знала. Наверно стоит поговорить с ним о маме, когда он проснется, а пока… Я осторожно провела рукой по пуговицам рубашки, разглаживая ткань.
– Маша, я ведь не железный, – сипло произнес Вадим.
Приняв предупреждение к сведению, я убрала руку. Его глаза были закрыты, а через несколько минут, он уснул. Усталость взяла свое. С глупой улыбкой на губах, я прикрыла веки и вскоре сама уснула.
Просыпаясь рядом с ним я осознала, что больше не испытываю неловкости. Более того, мне нравится быть рядом. Потянувшись, я аккуратно, чтобы не потревожить Вадима попыталась выползти из кольца его рук, но он обнял меня еще крепче.
– Давай еще немного поспим, – прошептал он, мне в макушку.
По коже пробежали приятные мурашки.
– Ты спи, а я пока завтрак сделаю, – предложила я.
– Обед, – пробубнил он.
– Что?
– Скорее всего уже время обедать, – повторил Вадим.
И все бы нечего, но его рука забралась под мою футболку, погладила живот и поползла выше по ребрам. Внутри живота запорхали бабочки и выгнувшись, я почувствовала как в спину уперлось что-то твердое. Часть моего подсознания уже дано твердила, что пора сдаться и проиграть это дурацкое пари. Хм, очень приятно проиграть… Но воспоминания о том, что было после того как Вадим получил желаемое были еще свежим.
– Вадим, нет, – прошептала я и вздрогнула, когда его пальцы коснулись соска.
– Получу свою награду и отпущу, обещаю, – прошептал он на ухо.
А его рука продолжала сводить меня с ума, теперь опустившись ниже.
– Нет, не трогай там…
– Звучит неубедительно, – он прикусил мое ухо и по коже прокатилось горячее дыхание.
Я уже открыла рот, чтобы сказать очередное «нет» похожее на «да», но от поражения меня спас телефонный звонок.
– Да чтоб тебя… Алло? – недовольно сказал Вадим в трубку и я краем уха услышала, как собеседник сказал что-то про реанимацию, – Хорошо, держи меня в курсе.
Он небрежно бросил трубку на тумбочку и, откинув одеяло, резко встал.
– Вадим, все в порядке? – встревоженно спросила я.
– Отстань, – резко бросил он, – собирайся, я отвезу тебя с Бегемотом домой.
Такой перепад настроения выбил у меня почву из под ног. Но растерянность быстро сменилась злостью. Такого отношения я не заслужила. Быстро переодевшись и покидав вещи в сумку, я нашла Бегемота и поместила его в переноску. Горя желанием открыть дверь с ноги и уйти, пока Вадим в душе, я вдруг вспомнила о том, что его мама сейчас в больнице. О, это в его стиле, отталкивать помощь и заботу, даже если нуждаешься в ней больше всего.
