Юлия Гетта
Плохая компания
12
Покинув Настину квартиру, Карим сплюнул кровь на асфальт, и не спеша двинулся в сторону своего района. На улице уже темнело, а он и не заметил, как пролетел день в обществе своей прекрасной принцессы. И какой черт притащил обратно её семью? Настя говорила, что они вернутся только завтра. Чего им там не сиделось, где они там были? Да уж, нехорошо получилось. Просто невезуха какая-то. Долбаный Гарынов, это ж надо было ему тогда докопаться именно до Настиного брата! Да ещё и когда его папаша был неподалёку. Бедная девчонка. Теперь наверняка ей влетит от отца.
Но ничего. Ничего. Карим обязательно придумает что-нибудь. Он все исправит. Он найдёт способ. Черт, он все сделает, но от Насти не откажется ни за что.
У парня перед глазами возникло ее милое личико с огромными голубыми глазами и пухлыми, нереально красивыми губами. Девственница. Никаких сомнений, она ни с кем ещё даже не целовалась до него. Красивая, невинная, добрая, нереальная просто. Он влюбился, по ходу.
Настя. Настя-Настя-Настя. Нас-тя. Это все. Это просто все. Он расшибется в лепёшку, но она будет его. И плевать на папашу.
Пропав, потерявшись в мыслях о девушке, Карим и не заметил, как дошёл до своего двора. Вечер был такой кайфовый, тёплый, тихий, даже домой заходить не хотелось. Но ещё больше хотелось, чтобы она шла рядом. Настя.
На крыльце возле подъезда сидели и курили пацаны, среди них был и Ефим. Саша подошёл, поздоровался с каждым за руку, Степе кивнул, отзывая его в сторону.
– Бро, это кто тебя разукрасил? – нахмурится друг.
– Да, блять, – вздохнул Карим, – Долгая история. Ты как себя чувствуешь?
– Уже норм.
– Точно?
После того, как Ефима основательно помяли парни Шумилова, прошло уже несколько дней, но его заплывшее синяками лицо за это время стало лишь живописнее. Страшно представить, что было с синяками на теле парня, но Степа наотрез отказывался их показывать другу.
– Точно, не переживай. Я домой пойду сегодня. Уже перед твоей матушкой неудобно.
– Да брось, бро, ты же знаешь, она хорошо к тебе относится.
– И все равно, неудобно ее стеснять.
– Ты можешь оставаться столько, сколько нужно. Твоя мама синяки увидит, кипишь поднимет.
– Не поднимет.
– Ну, смотри.
– Так что там за история-то? – Степа присел на ржавую покосившуюся железяку, что когда-то была скамейкой, достал сигарету из пачки, подкурил, затянулся. – Рассказывай, давай.
Карим встал напротив него, посмотрел на друга, выдыхающего сизую струю дыма в воздух, и не смог сдержать широкую улыбку.
– Я по ходу влюбился, Ефимыч, – довольно заявил он.
– Да ну, нахуй? В кого? – хохотнул друг, закашлявшись дымом. – Погоди, погоди. И как это связано с твоей разбитой рожей?
– Это ее батя. Застукал нас за поцелуем в своей спальне. Да ещё и… Бля, мы уже встречались с ним один раз. И в ту встречу я его по яйцам пнул.
Ефим затянулся ещё раз и начал беззастенчиво ржать.
– Нихуя, Санта Барбара у тебя там, и когда успел только? Почему я ничего не знаю?
– Ты последнее время о своих делах тоже не распространялся.
– Шкнишь все ещё? – сощурился парень.
– Да не, ты че. Это я так, к слову.
– Ладно, колись, что за девушка, и что за история там с ее батей? Рожа у тебя такая счастливая, хоть и подбитая, – хохотнул Ефим.
Карим снова улыбнулся и рассказал другу всю историю в общих чертах.
– Да, паршиво вышло, – протянул Степа, внимательно выслушав друга. – Я даже не знаю, бро, как ты разводить это будешь. Не хочется портить тебе настроение, но стопудово батя ее так обработает, что она сама от тебя шарахаться будет.
– Не будет, – хмыкнул Карим.
– Ты так уверен?
– Уверен.
– Ну, поглядим, Ромео.
– Да пошёл ты нахуй, – Карим толкнул друга в плечо, из-за чего тот тут же согнулся от боли.
– Бля, сука… – зашипел он.
– Ой, прости, Ефимыч, я забыл…
– Да, нормально, нормально…
Они посидели ещё немного, поржали, и Степа пошёл домой. Больной темы не касались, слишком сильно Ефим переживал за свой косяк, хоть и расправа Шумилова ему больше не грозила. Иваныч обещал занять Саше недостающую сумму для возврата долга, парень соврал ему, что деньги нужны на лечение для его мамы. Он понимал, что старик ничего не даст, если сказать правду. Взамен Карим пообещал не поступать в этом году, и отработать долг на станции. Деньги были немаленькие, Иваныч сказал, что соберет нужную сумму через неделю, но этого было вполне достаточно, чтобы Ефим успел вернуть деньги Шуму, уложившись в озвученный им срок.
Все складывалось удачно, только Степа мучился угрызениями совести, но в этом, Саша считал, тоже был плюс. Друг обещал ему отработать все честным трудом, никакого больше криминала – ни ворованных зеркал, ни наркоты. И это не могло не радовать парня.
Следующий день не заладился с самого утра. В кои-то веки Карим проспал. Он даже не мог припомнить, когда последний раз с ним такое приключалось. Обычно парень всегда просыпался сам ещё до звонка будильника, но именно сегодня что-то пошло не так, он спал как убитый, да ещё и чертов будильник не прозвенел. Какой-то глюк на телефоне, или Саша по запаре его сам отключил. Хорошо ещё мама разбудила, а то неизвестно, сколько бы он так продрых.
– Саша, а тебе разве на работу не надо? – потормошила она его за плечо. – Уже десять скоро.
– Конечно, надо, ма, – отозвался он, про себя матерясь, и рывком поднимаясь со своего дивана. – Что ты меня раньше не разбудила?!
– Прости, я думала, может, сегодня у тебя выходной.
Карим только поднял глаза к потолку – мама, как обычно, витает в облаках. Что ещё от неё ожидать.
– А что у тебя с губой? Ты что, подрался?
– Да нет, мам, это я неудачно поскользнулся и упал.
– Как можно так упасть, лицом?
– Говорю же – неудачно. Мам, мне бежать надо.
– Позавтракай только, я бутерброды сделала…
– Некогда, мам.
Парень чмокнул мать в щеку, и принялся торопливо натягивать на себя одежду, буквально по пути в ванную. Быстро умыв лицо, он схватил со стола приготовленный для него матерью бутерброд, и выскочил на улицу.
На работу опоздал на целый час, но, на удивление, Иваныча и самого ещё не было. Парни сидели на кортах под дверями и курили, никто не знал, куда подевался старик, телефон его был отключен. Ещё спустя полчаса приехал племянник Иваныча, на редкость неприятный бритоголовый тип, открыл мужикам двери станции, и сообщил, что его дядя загремел в больницу с сердечным приступом.
У Карима внутри все упало. И нет, не потому что он переживал из-за обещанных ему в долг денег для Степы, а потому что он действительно обеспокоился за старика. Сердечный приступ, это ведь серьёзно. Очень серьёзно. Но и из-за денег было волнительно тоже. Что, если он не сможет собрать их вовремя из-за болезни? Где им с Ефимом найти такую сумму за такой маленький срок?
– Мужики, короче, план таков, все тачки, что внутри, доделывайте, сдавайте клиентам, но новые не берите, – тем временем раздавал команды племянник Иваныча. – Временно станцию придётся закрыть, я не смогу за ней следить, а больше некому.
– Ты хочешь сказать, мы теперь типа безработные? – поинтересовался Захар, один из коллег Карима.
– Да нет, конечно. Как Иваныч поправится, так и продолжите работу.
– А когда он поправится? Зарплату нам кто заплатит?
– Мужики, ну я-то откуда знаю? Вот полегчает ему, и сами спросите. Идите, работайте. Я в восемь приеду ворота закрыть.
Все потихоньку потянулись вереницей к входу, а Карим подошёл к племяннику, что уже усаживался обратно в свою чёрную бэху.
– Слышь, а в какой больнице он лежит?
– А тебе зачем?
– Навестить хочу, может, ему нужно привезти чего.
– Угомонись, пацан, все что нужно, ему уже привезли. Да и не пустят к нему, пока в реанимации он.
– В реанимации? Значит, совсем все плохо?
– Да, его хорошо припечатало. Но ты не переживай, он мужик сильный, выкарабкается. Без работы не останешься, – криво усмехнулся племянник.
– Да я не за работу переживаю, – пробормотал Карим, но племянник его уже не слушал. Завёл двигатель и, газанув слишком резко, рванул с места.
* * *
Работа весь день валилась из рук парня, но все же, закрепленную за ним тачку он доделал, и сдал владельцу. Даже раньше срока закончил, а поскольку новые машины они не брали, Карим принял душ, переоделся, и отправился прогуляться. Ситуация его не на шутку напрягала, и ноги сами собой привели парня к третьей городской больнице. Обычно именно сюда привозили на скорой, если случалось что-то действительно серьёзное.
Парень походил у ворот туда-сюда, не решаясь войти в здание, и вдруг увидел в нескольких метрах от себя знакомую фигурку. Сначала думал, ему показалось, но нет, это действительно была Настя. Они с ее матерью торопливо шли в сторону здания поликлиники, и Саша неосознанно пошёл за ними следом.
Войдя вслед за ними в здание, он спрятался за выступ в стене возле регистратуры, и смог беспрепятственно наблюдать, как девушка с женщиной подошли к окну и о чём-то стали беседовать с медсестрой.
Карим не пытался прислушаться, в помещении было довольно людно и шумно, вряд ли ему бы удалось услышать что-то из их разговора. Вместо этого он жадно впился глазами в Настино лицо, и увиденное ему совсем не понравилось. Девушка была мрачнее тучи. Глаза красные, припухшие, смотрят в пол, плечи опущены, волосы неаккуратно собраны в высокий хвост. Но даже грустная – она была божественно красива. Скромный летний сарафан бледно-желтого цвета, плотно обнимал ее талию и грудь, спускаясь пышном облаком к коленям. Она была похожа в нем на куклу, такую нежную, хрупкую, совершенную.
Поговорив с медсестрой за стойкой регистратуры, мама Насти взяла ее за руку, и повела за собой в длинный коридор, который вёл к лестнице на второй и третий этаж. Саша пошёл за ними.
Они явно спорили о чём-то между собой, и в конце концов остановились прямо посреди коридора. Саша подошёл слишком близко, но они даже не обратили на него внимания.
– Мама, я не хочу туда идти, ну пожалуйста, не заставляй меня! – в голосе принцессы слышались слезы, и Кариму до зубовного скрежета захотелось вмешаться в этот разговор.
Какого черта она плачет? Куда ее мать заставляет ее идти, если она не хочет?
– Если все так, как ты говоришь, то чего тогда тебе бояться?
– Я просто не понимаю, зачем? У меня все в порядке! Мам, пожалуйста, ну давай просто скажем папе, что мы сходили, и все? Поверь мне, я ничем не больна!
– А если нет? А если потом выяснится, что ты обманула меня? Что я тогда скажу твоему отцу? Это наш долг защищать тебя от твоей же глупости, Настя.
– Я не глупая!
– А ну-ка тихо, мы в больнице вообще-то находимся! – шикнула на неё мать. – Пошли!
По щекам девушки побежали слезы, а в глазах было такое отчаяние, что Карим не сдержался. Ноги понесли его еще ближе к ним сами собой, и когда включился рассудок, было уже поздно. Его заметили.
Настя, окинув парня быстрым взглядом, побледнела, а лицо ее матери удивлённо вытянулось.
– Здравствуйте, – поздоровался Саша и попытался изобразить на лице вежливую улыбку. – Светлана, извините, не знаю вашего отчества?
– Валерьевна.
– Светлана Валерьевна, – тут парень перевёл взгляд на притихшую девушку. – Привет, Настя.
– Что ты тут делаешь? – взволнованно спросила она.
– У меня… У моего шефа случился сердечный приступ, я пришёл узнать, как он, и случайно увидел тебя с мамой.
– Ох, какой ужас, – вздохнула Светлана Валерьевна, прикрыв рукой рот. – И насколько все плохо?
– Пока точно неизвестно, – перевел на нее взгляд Саша. – Он сейчас в реанимации.
– Нам очень жаль. Но мы спешим, да, Настя? – женщина потянула дочь за собой в сторону лестницы.
– Подождите, – остановил ее Карим, решив, что в отличие от Настиного отца, ее мама не настроена к нему враждебно, и с ней вполне можно вести диалог. – Могу я отойти на пару минут с вашей дочерью?
– Разве ты не слышал, что сказал тебе ее отец вчера? Он запретил тебе к ней подходить, – довольно резко ответила Настина мать, вмиг разрушив иллюзии парня.
– Я помню, что он сказал, – твёрдо произнёс Карим, пристально глядя в глаза женщине. – И все же, мне хотелось бы извиниться перед ней за то, что из-за меня у неё теперь столько проблем с родителями.
– Вот как? – удивлённо вскинула брови женщина. – Ты разве не понимаешь, что если Гена хотя бы узнает, что ты к ней подходил, он этого так не оставит?
– Вы хотите сказать, что он всерьёз меня убьёт? – произнес Саша со скепсисом.
– Ну, не убьёт, конечно, – устало вздохнула Светлана Валерьевна. – Но избить может. И потом, у него есть связи в полиции, он может создать тебе большие проблемы.
– Я не боюсь.
– Шёл бы ты домой, парень, – строго произнесла она.
– Светлана Владимировна, я ведь не прошу вас о многом. Я просто хочу извиниться перед Настей. Всего две минуты, на ваших глазах.
Губы женщины сжались в плотную линию, а глаза требовательно впились в Сашино лицо. Но парень уверенно стоял на своем, и смотрел на нее в ответ прямо, нагло, с немым вызовом во взгляде.
– Что ж, две минуты, не больше, – в конце концов, все же сдалась она. – Нас ждут.
– Пойдём, – Карим ободряюще улыбнулся девушке, а она отчаянно покраснела и опустила глаза. Но все же пошла с ним.
Они отошли к дальней стене на достаточное расстояние, чтобы их не услышали, но чтобы ее мать могла их видеть, и Саша незаметно взял Настю за руку.
– Ну что, малыш, сильно тебе вчера досталось?
– Саш, – отрицательно закрутила она головой, – Ты прости меня, пожалуйста. Папа, он… Я не должна была приглашать тебя. Ты не знал ведь, какой он. А я могла предположить. Но я не думала, что они так быстро вернутся… Прости… – девушка подняла на парня полный сожаления взгляд и легонько дотронулась пальцами до его разбитой губы. – Сильно болит?
– Да ерунда, Насть, – ободряюще улыбнулся он ей. – Это я виноват, сам ведь напросился к тебе в гости. К тому же, мы уже встречались раньше с твоим отцом, и это хорошо, что после той встречи он меня вообще не убил.
Настя нахмурилась и закусила губу.
– Так значит, это правда?
– Что правда?
– Что ты продаёшь наркотики.
– Нет, – с нажимом произнес Саша, вложив в свой голос как можно больше стали. – Конечно, нет, Насть. Это недоразумение. Я ничем противозаконным не занимаюсь. Я работаю на станции, машины чиню. Клянусь тебе.
Девушка прикрыла глаза и вздохнула, как показалось Саше, с облегчением. На ее губах ненадолго засветилась улыбка, но уже в следующую секунду девушка опять помрачнела.
– Папа все равно не поверит.
– Не думай об этом, ладно? Не переживай. Как-нибудь решим. Пока пусть он остынет. Ты лучше скажи, зачем твоя матушка тебя в больницу притащила?
Настя отчаянно покраснела и закусила губу.
– Неважно, Саш, – покрутила она головой. – Я пойду, ладно? Нас, и правда, ждут.
– Стой, – парень схватил ее за руку и слегка сжал, так, чтобы поняла, что никуда он ее не отпустит, пока все не расскажет. – Говори.
– Пожалуйста, не спрашивай меня об этом, я прошу тебя, – прошептала она, оглядываясь на мать.
– Они думают, что мы с тобой переспали? – выдвинул Карим свою версию, быстро поняв, что Настя сама о таком ни за что на свете не скажет. – И хотят проверить это? Так?
Девушка сморщилась, как от боли, и стыдливо отвела глаза.
– Это так унизительно, – выдохнула она. – Я ведь никогда не обманывала их. Почему они мне не верят?
– Идём, – Саша взял ее за руку, и повёл обратно к тому месту, где терпеливо стояла и ждала их Светлана Владимировна.
– Саш, куда? Зачем? – растерянно спрашивала девушка, но Карим проигнорировал ее вопросы.
В несколько размашистых шагов он приблизился к женщине и посмотрел на нее исподлобья.
– Между мной и вашей дочерью ничего не было, – громко заявил он, отчего глаза женщины тут же округлились и стали походить на два небольших блюдца. – Ваша дочь все ещё девственница, и не обязательно тащить ее к врачу, чтобы это узнать. Можно просто поверить ей на слово.
– Молодой человек, по-моему, вы слишком многое себе позволяете, – строго посмотрела него женщина.
– Зачем унижать ее недоверием? – искренне возмутился Карим. – Она этого не заслужила.
– Осмотр в любом случае не повредит, – сухо произнесла Светлана Владимировна, хватая дочь за руку и притягивая к себе.
– А вам было приятно, если бы так же с вами поступили? Настя ведь, кажется, уже совершеннолетняя, и может сама решать, нужен ей этот осмотр или нет.
– Мы как-нибудь сами разберёмся с этим, а вам лучше уйти, – ледяным тоном отозвалась женщина. – И если я ещё раз увижу вас поблизости со своей дочерью, обязательно расскажу об этом мужу. Вам понятно?
– Ваше право, Светлана Владимировна, – едва сдерживая злость, ответил Карим. – Всего доброго.
– Всего доброго, – так же холодно отозвалась женщина, и повела Настю дальше по коридору.
Карим тихо выругался. Ещё никогда он не чувствовал себя таким беспомощным. Едва сдержался, чтобы не пнуть урну с бумажками, проходя мимо регистратуры в сторону выхода.
Вот какой черт дёрнул его лапать девчонку на родительской кровати? Если бы ее отец застукал их на кухне за стряпней, все было бы куда проще. И теперь по его милости принцесса должна раздвигать ноги перед каким-то там врачом. А что, если это будет мужчина? От этой мысли парня буквально затрясло от бешенства. Захотелось ворваться обратно в больницу, и силой утащить ее от матери. Но, разумеется, он не стал этого делать. Просто сел на заборчик, что огораживал высокую клумбу с разноцветными цветами напротив входа в поликлинику, и стал ждать.
Настя и ее мать появились примерно через сорок минут. Настя выглядела подавленной, а вот у Светланы Владимировны, наоборот, настроение будто бы было слегка приподнятое. Кажется, женщина осталась довольна результатами осмотра. Саша и сам не заметил, как его ладони сжались в кулаки.
Проходя мимо клумбы, они обе его, конечно, заметили. Светлана Владимировна равнодушно скользнула по нему взглядом и отвела глаза, а Настя вдруг тепло и как-то даже будто ободряюще улыбнулась ему, отчего у парня на душе сразу посветлело, и вся злость бесследно испарилась.
Они ушли, а Карим так и остался сидеть неподвижно на своем месте, купаясь в тепле, что растеклось внутри от Настиной улыбки, пока не вспомнил, зачем вообще пришёл в больницу.
13
Уже второй день Карим маялся от безделья, и не мог найти себе места. Парень даже и припомнить не мог, когда в последний раз пребывал в таком подвешенном состоянии. К Сергею Ивановичу в больницу его, конечно, не пустили. Ни вчера, ни позавчера. Сказали только, что вроде как его перевели из реанимации в обычную палату, но врач запретил посещения всем, кроме близких родственников, и поэтому, как его самочувствие, Саше по-прежнему было неизвестно.
Как дела у Насти, он тоже не знал. Они ведь так и не успели обменяться номерами телефонов, а идти, и снова поджидать ее возле подъезда – было рискованно. Вдруг вместо неё выйдет ее папаша, или мать, увидит его, и… Нет, он не боялся их угроз в отношении себя, больше переживал, что Насте снова достанется. Мало ли, что они могут с ней сделать? Закроют бедную девчонку дома, и вообще никуда выпускать не будут.
Но увидеть её хотелось страшно, это волновало Сашу, пожалуй, даже больше, чем здоровье Иваныча. Отчего-то парень не сомневался, что его начальник выкарабкается. Он ведь молодой ещё мужик, и сильный.
– Саш, ты завтракать будешь?
К нему на лоджию заглянула мать.
– Да, ма, я себе яйца пожарю.
– А кашу будешь? Я там кашу рисовую сварила, целую кастрюлю.
Саша улыбнулся – кастрюля с рисовой кашей непроизвольно напомнила ему о Насте. Его девочка тоже варит кашу целыми кастрюлями, только не для него, а для собаки с парковки. И тут парня осенило – парковка! Он даже подскочил с дивана. Она ведь, наверное, часто туда ходит и подкармливает эту собаку, раз у той щенки? Может быть, даже каждый день!
– Не, мам, извини, мне надо бежать.
Он собрался, наверное, за две минуты. Быстро натянул джинсы, свежую футболку и кеды, наспех почистил зубы и выскочил за дверь, по пути вызывая такси.
Если Настя ходит кормить собаку примерно в одно и то же время, то он ещё как раз успевал перехватить её там, если, конечно, такси поторопится.
Но таксист не подвёл, приехал быстро, и быстро отвез его к месту назначения. Парень рассчитался, прошёл на территорию, и к нему на встречу вышел мужичок с седыми волосами в униформе охранника.
– Тебе чего, парень?
– Здравствуйте. Одна девушка приходит к вам собаку кормить, светленькая такая, худенькая, Настя зовут.
– Ну да, ходит тут одна. А тебе что до неё?
– А я телефон ее в прошлый раз по глупости не взял, – честно признался Карим, улыбнувшись мужику. – Не возражаете, если я здесь ее немного подожду?
– Молодёжь, – добродушно усмехнулся охранник. – Ну, подожди. Сегодня её ещё не было. Придёт, наверное, скоро.
Она действительно пришла, но почти через час. Саша уже успел вдоволь наиграться с тремя очаровательными щенками.
– Привет, принцесса, – как ни в чем не бывало, поздоровался парень, а Настя, увидев его, замерла на месте, вся вспыхнула и закусила губу. – Давай, помогу.
Как и в прошлый раз при ней была огромная сумка, которую Карим тут же забрал из рук девушки.
– Саша, – выдохнула она. – Что ты тут делаешь?
– Соскучился, – улыбнулся он.
Настя растерянно хлопнула глазами несколько раз, а потом на её губах появилась робкая улыбка, неизбежно подарив парню уже знакомое и такое приятное тепло.
Перелив кашу из одной кастрюли в другую, Саша поставил ее на землю, а сам подошёл к девушке и, обняв за талию, аккуратно притянул к себе. От него не укрылось её волнение и такое очаровательное смущение, но Настя не противилась объятиям, и это не могло не радовать парня.
– Как прошёл визит к гинекологу?
Он не мог не спросить об этом. Этот вопрос мучил его вот уже два дня. Настя смешно округлила глаза, будто он сказал что-то недопустимое, и её щеки вновь полыхнули румянцем.
– Нормально, – выдавила из себя она, смущаясь, возможно уже и оттого, что Саша запустил руку в её невероятно мягкие волосы и нежно провел по ним.
– Я надеюсь, это была женщина? – без тени иронии спросил он.
– Конечно, женщина!
– А мама как? Осталась довольна результатами осмотра?
– Саша, прекрати, – Настя опустила глаза. – Я не могу это обсуждать с тобой.
– Почему?
– Потому что… Неужели ты сам не понимаешь? – воскликнула она, вскинув горящий возмущением взгляд на парня.
– Понимаю, – рассмеялся он. – Но в этом же нет ничего такого. Тебе не нужно меня стесняться.
– Саш, зачем ты пришёл сюда?
– Просто хотел тебя увидеть. А ты не хотела?
– Я боюсь, если папа узнает, он может навредить тебе. Я не хочу этого.
Карим не стал ничего отвечать. Просто притянул девушку к себе за затылок и настойчиво поцеловал в губы.
Она замерла в его руках, и, кажется, даже перестала дышать. Но уже через мгновение начала робко отвечать на поцелуй, и у парня снова повело крышу.
– Ты очень нравишься мне, Настя. Я не собираюсь отказываться от тебя. И твоему папе придётся с этим смириться.
Девушка тепло улыбнулась ему, но с налетом такой тоски во взгляде, что у Карима невольно заныло в груди.
– А если он изобьет тебя?
– Ну изобьет, так изобьет. Не убьёт же, – усмехнулся парень.
– Но я так не могу.
– Не переживай, принцесса. Чтобы избить, для начала ему придется меня догнать. А бегаю я очень быстро.
Настя улыбнулась шире.
– И, в конце концов, мы же не в средневековье живем, чтобы отец решал за дочь, с кем ей можно встречаться, а с кем нет? Это только ты должна решать.
– Да, ты прав, – тяжело вздохнула девушка. – Он не может решать за меня, я уже совершеннолетняя. Да и вообще не имеет права так себя вести. Ни со мной, ни с тобой. Только вот… Еще бы ему это как-нибудь объяснить.
– Что он может тебе сделать, если ты ослушаешься его?
– Не знаю. Будет орать.
– Ударить может?
– Может.
Девушка отвела взгляд, а Саша нахмурился. Его руки непроизвольно сжались сильнее на ее талии. Даже, несмотря на то, что речь шла о её отце, сейчас парню захотелось как следует начистить ему рожу.
– Тогда пока ничего ему не говори, – холодно произнес он после небольшой паузы, так ничего и не придумав. – Запиши мой номер, и позвони, когда сможешь незаметно для него свалить из дома.
Настя кивнула, закусила губу и неуверенно посмотрела парню в глаза, а потом вдруг сделала глубокий вдох и выпалила почти на одном дыхании:
– Я сегодня иду к сестре с ночевой, помочь по хозяйству и с малышом, ее муж уехал в командировку. А потом, когда Кнопа уснет, мы могли бы встретиться… погулять.
– А сестра отцу тебя не сдаст?
– Нет, она поймет.
– Это просто отличная новость, Настя. Напишешь мне, как освободишься, и я заберу тебя от сестры.
* * *
Весь день Настя не могла найти себе места, изнемогая от волнения перед предстоящим свиданием. А в том, что у них с Сашей будет свидание, она не сомневалась. Подумать только, у неё теперь есть парень! И пусть ее папа в бешенстве, пусть мама сколько угодно твердит о том, что с такими, как он встречаться нельзя, ей все равно. Да что они вообще понимают? Они же даже не знают его! Саша хороший парень. Он замечательный. Настя верила ему, и меньше всего на свете хотела его потерять.
Сначала она думала, что Саша сам больше не хочет ее знать, после того, что выкинул ее отец, но после их сегодняшней встречи на парковке, все сомнения отпали. Он не боится ее отца, он хочет быть с ней несмотря ни на что, и от осознания этого факта у девушки кружилась голова. А сердце в груди каждый раз заходилось при одном только воспоминании об их поцелуях.
Безумно хотелось, чтобы вечер пришёл скорее, как можно скорее, но время, как заколдованное, ползло с черепашьей скоростью, заставляя Настю нетерпеливо кусать губы, и чертить на полях тетради замысловатые символы, вместо того, чтобы решать уравнения. Рука так и порывалась вывести его имя на бумаге, но девушка боялась, что отец заглянет в тетрадь, и тогда станет совсем худо.
– Настя, ты занимаешься? – в ее комнату заглянула мама, как обычно, в переднике и с полотенцем на плече. Большую часть своей жизни она проводила на кухне, и такой внешний вид был её обычной домашней униформой.
– Да, занимаюсь, – повернула к ней голову девушка, прикрыв ладонью закорючки на полях.
– Давай заканчивай, отец позвонил, уже идёт. Сейчас будем ужинать. И Маша звонила, спрашивала, когда ты придёшь. Я сказала, что сразу после ужина.
– Может, я уже пойду к ней? Я не хочу есть.
– Что значит, не хочешь есть? – строго переспросила мать. – Ты в обед не ела толком. Я борщ сварила, пойдём.
– У меня нет аппетита, мама, – холодно ответила Настя, взглянув на нее исподлобья. Пусть не думает, что она забыла тот стыд, который ей пришлось пережить благодаря ей в том числе.
– Ну, как знаешь, – поджала она губы. – Но учти, когда готовишься к экзаменам, не лучшая идея устраивать голодовку. У Маши хотя бы поешь.
– Я не устраиваю голодовку. У меня просто нет аппетита, – не пытаясь скрыть раздражение, ответила Настя.
– Ладно, иди, – махнула рукой мать.
Настя отвернулась, сохраняя лицо холодным, но внутренне ликовала, что хотя бы сегодня не придётся терпеть давящий взгляд отца за ужином.
После того, как он целый час орал из-за ситуации с Сашей, девушке был объявлен ожидаемый бойкот, со всеми полагающимися при этом презрительными взглядами. Ну и пусть. Наверное, впервые в жизни его поведение не задевало и не обижало ее, а вызывало лишь злость. Она ничего плохого не сделала.
И Саша, она уверена, тоже. Настя не знала, что именно произошло между ними, при каких обстоятельствах они познакомились, но она отлично знала своего отца, и была почти уверена, что он, как обычно, раздул из мухи слона. Она ведь и сама сначала приняла Сашу за хулигана, но все оказалось совсем иначе. А отец никогда не станет разбираться.
Не желая терять ни минуты, Настя подскочила со стула, сгребла все тетрадки и книжки с тестами в верхний ящик стола, и стала собираться. Долго стояла, распахнув дверцы шкафа, никак не решаясь выбрать одежду, но потом, побоявшись, что мама может заподозрить неладное, решила остановиться на привычных темно-синих джинсах и голубой однотонной футболке с толстовкой в тон. Макияж тоже делать не стала, чтобы не привлекать лишнего внимания родителей. К тому же, хотелось как можно скорее улизнуть из дома, до возвращения отца.
И к счастью, ей это удалось. Но дома у сестры ее поджидало новое разочарование. После того, как все дела были переделаны – ужин приготовлен, Кнопа выкупана и уложена спать, девушка подошла к сестре и сказала, что хочет уйти, немного погулять с парнем, только родителям об этом знать не нужно. Но Маша заартачилась и наотрез отказалась отпускать ее на свидание. Такой подставы от сестры Настя никак не ожидала. Ведь раньше она и сама не раз прикрывала ее, когда та бегала к своему теперь уже мужу втайне от родителей, и рассчитывала если не на понимание, то хотя бы как минимум на благодарность. Но сестра никак не хотела ее понять, и обидно было ну просто до слез.
– Да ты пойми, Насть, ты ведь его совсем не знаешь! А вдруг он обидит тебя? Что я потом папе скажу?
– Он меня не обидит! Ты же когда к Максу бегала по ночам, не боялась, что он тебя обидит?!
– Тшш, тише, Кнопу разбудишь! – шикнула на неё сестра, и когда девушка притихла, миролюбиво добавила. – Это другое, Насть. Я его хорошо знала. А ты с этим парнем сколько знакома?
– Поверь мне, если бы он хотел меня обидеть – у него было для этого как минимум две возможности. Он никогда меня не обидит.
Маша посмотрела на неё, покачав головой, и тяжело вздохнула.
– Какая же ты у меня ещё маленькая и наивная.
– Если ты не отпустишь меня, я тебе никогда этого не прощу! – не пытаясь скрыть отчаяние в голосе, Настя привела последний аргумент, который только способна была придумать.
– Что, так сильно понравился? – ехидно усмехнулась сестра.
– Таких, как он, я ещё не встречала, – честно призналась девушка.
– Ладно…
Договорить Маша не успела, с приглушенным писком Настя бросилась ей на шею и едва не задушила в объятиях, изо всех сил сдерживая радостный вопль, так и норовящий вырваться из груди.
– Тише, тише, погоди, – поспешила остудить ее пыл сестра. – У меня есть одно условие.
– Что угодно! – радостно захлопала глазами Настя, нетерпеливо уставившись на нее.
– Сначала ты меня с ним познакомишь.
– Ой… – Настя не сдержалась, что бы ни закатить глаза.
– Иначе не отпущу! – строго добавила Маша.
– Ну хорошо, хорошо, – тихо рассмеялась девушка. – Думаю, это не составит проблемы.
