Юлия Гетта
Плохая компания
43
Всю обратную дорогу Настю душила беззвучная истерика. Девушку трясло, в её горле застрял тугой ком, а внутри поселилось отвратительное липкое чувство страха, стягивающее легкие до тошноты. Страха за жизнь любимого. Она зажимала рот двумя ладошками до боли, зажмуривалась изо всех сил, и молилась. Молилась, чтобы травмы Саши были не слишком серьезными. Не опасными для жизни. Чтобы он смог добраться до города. Чтобы ничего плохого с ним больше не случилось. Чтобы нашлись добрые люди, которые, подобрали бы его на трассе и отвезли в больницу.
В тот момент ей было совершенно наплевать на свое будущее. На то, что теперь ждет ее рядом с ублюдком Шумом. Лишь бы с Сашей все было хорошо.
В сторону этой твари Настя даже не смотрела. Она ненавидела его всей душой. С такой силой, что, наверное, если бы это чувство можно было обернуть в физическую материю, оно с легкостью разнесло бы весь земной шар на мелкие осколки.
Лишь когда машина затормозила возле ее дома, девушка бросила на него один короткий взгляд, и тут же пожалела об этом. Встретившись с равнодушными ледяными глазами бандита, животный страх перед ним вновь дал о себе знать.
– Кеша, оставь нас с девушкой наедине, – бросил он водителю, не отрывая от Насти своего пронимающего до костей взгляда.
Кеша молчаливо выполнил приказ. Как только дверь за ним захлопнулась, Шумилов взял Настю за запястье и бесцеремонно притянул к себе, обхватив локтем за шею. Нежно так обхватил, словно это были самые настоящие объятия. Но Настю охватило таким омерзением, будто ее приласкал огромный уродливый склизкий червь, перед тем как в любую секунду сожрать со всеми потрохами. И все же она сумела сдержаться, чтобы не оттолкнуть его, и даже не поморщиться. Покорно сидела в его руках, позволяя уроду утирать свои слезы. Которые отчего-то покатились по щекам с новой силой.
– Я ведь просил тебя не ссориться со мной, – тихо произнес бандит, продолжая аккуратно стирать влагу с лица девушки. – Сказал же, ты – моя будущая невеста. А моя невеста не может трахаться ни с кем другим за моей спиной, даже если этот кто-то – сам ёбаный Ромео. Я доходчиво объясняю, Настя? Отвечай.
– Да, – выдохнула она, закрыв глаза, никак не в силах сдержать новый поток слез.
Бандит в очередной раз провел пальцами по ее лицу, вытирая их.
– Если будешь послушной девочкой, я не буду тебя обижать. Буду заботиться о тебе. У тебя будет все, что только захочешь. Давай жить дружно, Настя?
Настя закусила щеку изнутри до крови, мысленно вопя «Ненавижу!!!!!», но с её губ не сорвалось ни звука.
– Завтра мы идём с тобой на свидание. Твой папа разрешил мне пригласить тебя в кино. Ты ведь не против?
Девушка закрыла глаза, сжав зубы до боли в челюсти, проклиная мысленно эту тварь.
– Я не слышу ответ, – терпеливо произнес он.
– Не против, – выдавила она из себя сквозь зубы.
– Вот и умница, – похвалил он, погладив большим пальцем по щеке. Захватил ладонью подбородок и повернул голову, заставляя посмотреть ему в глаза. – А теперь… Поцелуй меня.
Все внутри нее взметнулось к горлу в протесте, Настя обмерла на секунду, но уже в следующее мгновение поняла, что нет у нее никаких вариантов. Она сделает это. Сделает все, что он потребует.
Он сломил её…
Да и плевать. Это не так страшно, как смотреть на избиение своего любимого человека. Можно и потерпеть.
Судорожно вздохнув, Настя прикрыла глаза и потянулась к его губам, но внезапно бандит остановил ее, вцепившись рукой в тонкую шею. Она распахнула глаза и непонимающе уставилась ему в лицо, по которому расползлась неприятная ухмылка.
– Нет, Настя. Не сюда, – медленно покачал он головой.
Девушка несколько раз моргнула, все еще ничего не понимая, а бандит взял её ладонь и уложил к себе на ширинку, под которой бугрился его возбужденный орган. Настя тут же попыталась отдернуть руку, как от огня, но ей не позволили. Бандит еще сильнее вдавил её ладонь в свой пах, и подавляюще глядя в глаза, металлическим голосом произнес:
– Вот сюда.
* * *
После того, как грубо изнасиловал в рот, Шумилов вновь стал с Настей по-садистски ласковым. Заботливо проводил до подъезда, вернул телефон, напомнил про завтрашнее свидание и посоветовал больше не выкидывать глупостей. Потому что в следующий раз все закончится для нее куда хуже.
Настя потерянно кивала на все его слова, после чего её, наконец, оставили в покое. Хлопнула подъездная дверь, и она осталась одна. Долго стояла неподвижно на месте, крепко сжимая в руках свой телефон, словно впала в какую-то прострацию из-за шока. Мысли в голове разлетались в разные стороны, и никак не хотели собраться воедино, чтобы задать ориентир дальнейших действий.
Внутри будто вымерло все. Ничего не хотелось. Разве что исчезнуть. Испариться. Не существовать больше. Прекратить все как можно быстрее.
В себя привел звук вновь хлопнувшей подъездной двери. Парень, сосед сверху, вернулся откуда-то, бросил Насте удивленное «Привет», вынудив её отступить к стене, чтобы дать ему пройти.
Когда его гулкие шаги по лестнице стихли наверху, девушка, наконец, выдохнула, всхлипнула, и рваные рыдания, одно за другим, стали вырываться из её груди, разжигая в ней пламя адской боли. Глухой протяжный стон прокатился эхом по акустике пустого подъезда, и Настя выскочила на улицу, жадно хватая ртом воздух, и задыхаясь от застилающих глаза слез.
Быстро сбежав по ступенькам крыльца, она метнулась по узкой дорожке вдоль дома, что вела между входами в подвалы и палисадниками, вскоре очутившись в соседнем дворе, а потом и в следующем… Она бежала, не разбирая дороги, пока дыхание не сбилось окончательно и не закололо в боку.
Потом просто шла куда-то, сама не понимая, зачем и куда, пока вдруг не поняла, что стоит на краю обрыва. Того самого обрыва, где они впервые поцеловались с Сашей…
Сердце жалобно трепыхнулось в груди, и сжалось от чудовищной боли.
Сколько еще оно выдержит?
Нет, она не сможет, не сможет после этого жить!
Взгляд упал вниз, туда, где серебрилась в свете луны узкая ленточка реки. Какова вероятность, что сразу намертво, если прыгнуть вниз? Вдруг только кости себе переломает?
Словно во сне девушка прошла до места, где склон обрыва становился более пологим, и без всякого страха ступила на откос, заскользив по ненадежно ссыпающейся вниз земле. Сознание пронзили воспоминания, причиняя новую порцию невыносимой боли – она уже делала это однажды, рука об руку с Сашей.
Нет, она не выдержит этого. И пусть все произошло не по ее воле… Она не выдержит все равно.
Спустившись почти в самый низ, нога подвернулась, и Настя упала, покатившись и пролетев несколько метров, до самой реки. Но боли она не почувствовала. Телефон вылетел из рук, приземлившись в нескольких метрах от нее, и девушка растерянно уставилась на светящийся в темноте экран. Телефон был в беззвучном режиме, ей кто-то звонил, но было плевать.
Нужно просто доплыть до середины реки. Доплыть и сдаться.
Телефон потух и тут же засветился снова. Упершись дрожащими руками в сырую землю, девушка поднялась на четвереньки и все же доползла до разрывающегося очередным входящим звонком смартфона.
Вопреки всем ожиданиям на экране светился номер Ромки, и её бедное сердце больно дернулось в груди. Помедлив мгновение, Настя решительно приняла вызов, прохрипев в трубку:
– Да?..
– Наська, ну где тебя носит? – донесся до слуха сердитый голос младшего брата. – Папа громы и молнии мечет, мама плачет… Ну ладно, фиг с ними, я сам, блин, волнуюсь уже!
– Я… Я скоро приеду домой, – прошелестела она в ответ, понимая, что никогда не сможет причинить им такой боли. Они все: и мама, и папа, и Машка, и даже Ромка – они любят ее. И они не перенесут… – Скажи им… Что со мной все в порядке. Я скоро буду.
– Хорошо, Насть. Давай быстрее.
Девушка отключилась и рассеянным взглядом уставилась на экран. Миллион пропущенных от мамы, папы, Ромки, Маши и… смс.
Подскочив на месте, Настя быстро переместилась в сидячее положение и судорожно провела пальцем по экрану, открывая полный текст:
«У тебя все в порядке, родная? Где мой обещанный смайлик?»
Сердце затрепыхалось часто-часто, к горлу подкатил ком. Саша. Он жив. Он написал ей сообщение. Судя по времени – только что.
Холодные пальцы не слушались, кое-как поспешно набивая ответное:
«Я в порядке. Ты где?»
«Скоро дома буду».
«Как ты?»
«Нормально. То есть, не совсем. Возникли проблемы. Небольшие. Малыш, мне снова придется пропасть на какое-то время. Прости меня. Не думай, что я тебя забыл. Я позвоню, как только смогу. И всегда помни, что я люблю тебя больше жизни».
Слезы полились по щекам. Судорожные всхлипы нарушили тишину вокруг, сотрясая жалкую одинокую фигуру девушки на берегу. Деревянные пальцы едва скользили по сенсорной клавиатуре, набирая ужасный текст:
«Будет лучше, если мы расстанемся, Саша. Насовсем».
Ответ долго не приходил. Настя застыла ледяной статуей, с немым отчаянием глядя в экран. Казалось, в эту самую минуту кто-то наживую выдирает у неё из груди сердце.
«Ты не хочешь меня ждать?»
– пришло спустя целую вечность.
«Я устала. Прости».
Он не написал больше ничего.
Она не ждала ответ. Согнулась пополам, уткнувшись лбом в грязную землю речного берега, и что было сил, завыла.
44
Месяц спустя
Шумилов отстал на несколько шагов, приглушенно разговаривая по телефону с кем-то из своих ублюдков, и Настя, ожидая его, застыла у огромного зеркала в вестибюле отеля. Скользнув по своему отражению равнодушным взглядом, в презрении скривила губы. Девушка по ту сторону стекла хоть и выглядела весьма эффектно – была ей омерзительна.
Лакированные туфли на длинной острой шпильке подчеркивали длину её стройных ног, как и темные чулки, резинку которых едва скрывал подол облегающего угольно-черного платья из шелка, с целомудренно-высоким воротником-стойкой и открытыми плечами. Изящное колье из белого золота, как дополнение образа, говорило о принадлежности к миру финансового благополучия и успеха. Как, впрочем, и профессиональный макияж, и вытянутые утюжком, идеально ровные блестящие волосы.
Дочь перфекта и невеста одного из самых молодых и успешных бизнесменов их небольшого, но прогнившего насквозь города, должна выглядеть соответственно. Шумилов нанял человека, который заботился о её стиле, продумывая всё до мелочей. Только вот, несмотря на всю эту щепетильную заботу, смотреть на себя в зеркало без этого невыносимого чувства гадливости внутри Настя еще не научилась. Как бы роскошно она не смотрелась, чувствовала себя при этом всегда одинаково – еще одной бедолажкой из отряда его вышколенных статусных шлюх. По крайней мере, выглядела она примерно так же, как они. Да и занималась примерно тем же. Разве что денег ей не платили…
Закончив разговор, бандит приблизился к Насте сзади. Поймав в зеркале её отрешенный взгляд, по-собственнически обхватил локтем за шею, притянул к себе и впечатал спиной в свою грудь.
– Какая же ты у меня красивая сучка… – произнес у самого уха, заставив прикрыть глаза от досады. – Сам себе завидую.
– Зато я себе не завидую, – хмыкнула девушка, открыв глаза и впившись в его отражение презрительным взглядом.
– Да что ты? – мерзко ухмыльнулся он. – Что же ты тогда так громко стонешь каждый раз, когда кончаешь подо мной?
Настя покраснела от тихой ярости, мгновенно заполняющей все ее существо от грудной клетки и до самых кончиков пальцев. Урод попал в самое больное место. Сильнее него она ненавидела только свое тело, которому было плевать на её чувства, и которое реагировало очень остро, когда нажимали на нужные точки. А после физического удовольствия каждый раз приходил ад. Душу разрывало на части. Разъедало кислотой от невыносимой тоски и черной злости.
– Это от боли, – сдавленно ответила она, уведя в сторону взгляд.
– Ну да, конечно, – снисходительно произнес он, убирая локоть с шеи девушки, чтобы переместить руку на её талию. – Думаешь, я не в состоянии уловить разницу? Ладно, идем уже. А то к началу спектакля опоздаем.
– Куда? – отозвалась Настя, с недоверием покосившись на ненавистный профиль.
– Ты не ослышалась, сегодня мы с тобой идем в театр, – насмешливо ответил он. – Будем приобщаться к искусству.
– А что, зависать в твоих вонючих притонах уже вышло из моды?
Губы ублюдка растянулись в ядовитой ухмылке, а его ладонь скользнула с талии вверх по спине и сомкнулась мертвой хваткой на шее девушки, с такой силой, что она едва не закричала в голос.
– Что-то ты разбазарилась последнее время, Джульетта, – скучающим тоном произнес бандит, причиняя дикую боль своими пальцами. – Хочешь, чтобы я тебя еще раз нагнул и в жопу выебал без подготовки?
– Нет, – прошипела Настя, наклоняясь вперед и тщетно пытаясь высвободиться из его хватки. – Не хочу… Отпусти!
Пальцы на шее разжались, и рука бандита снова вернулась вниз, заняв свое место на талии девушки, как ни в чем не бывало.
– Тогда за базаром следи.
Они дошли до двустворчатых дверей, ведущих из вестибюля на улицу, и Шумилов галантно распахнул одну из них, пропуская Настю вперед.
У отеля их уже ожидала машина – верный пёс Кеша безукоризненно выполнял любую работу по поручению своего хозяина. Его Настя ненавидела почти так же сильно – за равнодушие и хладнокровие, с которыми он это делал.
Шумилов распахнул для девушки дверь со стороны заднего сидения автомобиля, и обходительно подал руку, чтобы помочь забраться в салон.
Раньше Настя упрямо игнорировала подобные жесты, но её жениху это сильно не нравилось. А когда ему что-то не нравилось, он делал ей или очень больно, или унизительно. Сначала девушка мужественно терпела все его изощренные наказания, но последнее время начала сдавать позиции. Все чаще ей стало казаться, что проще смириться со своей участью и покориться ему, чем потом…
Помедлив всего мгновение, Настя все же вложила кисть в терпеливо ожидающую ладонь бандита, и равнодушно чиркнула взглядом по подъехавшему к гостинице такси… Да так и замерла на месте, как вкопанная.
Весь воздух словно вышибло из легких, а на спине выступил холодный пот – на переднем сидении такси рядом с водителем сидел Сашин друг. Тот самый Серега. Сыч.
И он смотрел на неё, глаза в глаза, буквально открыв рот. Настя непроизвольно опустила взгляд, наблюдая за сигаретой, что словно в замедленной съемке выпала из пальцев парня и ударилась об асфальт, слегка подпрыгнув и рассыпав сноп желтых искр.
Девушка поспешила отвернуться и сесть в машину, чувствуя, как в груди нарастает паника, бешеная истерика, которую она обязана была подавить, но не знала как.
Она ведь готовилась к чему-то подобному. Готовилась даже к еще более ужасному развитию событий, понимая, что в их маленьком городке слишком велика вероятность случайных встреч. Ведь вместо Сашиного друга её с Шумом мог увидеть и он сам.
Но где-то в глубине души Настя все же неистово надеялась, что этой встречи не произойдет… Только когда жизнь её жаловала?
Тяжелая дверь джипа с тонированным стеклом захлопнулась, скрыв девушку от обалдевших глаз парня. Настя с шумом выпустила воздух сквозь плотно сомкнутые зубы, и откинулась на прохладное кожаное сидение.
Может быть, он ничего не расскажет ему? Чтобы не делать другу больно?
И едва не рассмеялась наивному ходу своих мыслей. Конечно же, он расскажет! И наверняка расскажет все в мельчайших деталях! Разве Сыч похож на гуманиста?
В том, что оказалась права на счет Сергея, Настя убедилась уже на следующий день. Кеша куда-то очень торопился, привез её к родителям и, оставив у подъезда, тут же рванул с места, не дожидаясь, как обычно, пока она зайдет домой.
Недоуменно пожав плечом, девушка откинула тщательно уложенные волосы назад, и зашагала к подъезду. Но не дошла всего каких-то два метра, когда её окликнул до боли знакомый, такой родной голос…
– Настя.
45
Девушка медленно обернулась.
Саша стоял перед ней, рассеянно скользя глазами по её фигуре. Сверху и вниз и обратно. Чтобы в конце концов остановить взгляд на лице и посмотреть в упор.
Он ничуть не изменился за этот месяц. Те же простые синие джинсы и темная футболка, что невозможно идут ему. Те же слегка растрепанные густые волосы, к которым невыносимо хочется прикоснуться.
Разве что над бровью и на скуле багровеют два свежих шрама. От вида которых у Насти комок подступил к горлу. И родные глаза цвета стали теперь смотрят иначе. Требовательно, непонимающе.
Девушка вдруг поняла, что её всю с ног до головы дико трясет. Но не физически, а будто внутри. Каждая клеточка тела скачет в бешеном ритме, и сердце заходится в истеричной аритмии.
– Зачем ты пришел? – упавшим голосом произнесла она, усилием воли заставив себя оторвать глаза от его лица. – Уходи…
Это было невыносимо. Видеть его таким. И знать, что он видит её… такой.
Не дожидаясь ответа, Настя развернулась на каблуках и зашагала прочь. Но не прошла и двух метров, как её за локоть поймала жесткая рука.
– Подожди…
Девушка судорожно втянула носом воздух и прикрыла глаза, позволяя парню легко развернуть себя обратно к нему лицом, словно тряпичную куклу.
– Давай поговорим, – потребовал он, вновь вперив свой безжалостный взгляд в её глаза.
– О чем?
– Не здесь. Давай… пройдемся.
Настя рывком выдернула локоть из руки парня и отступила назад.
– Нам не о чем говорить. Мы расстались месяц назад. Тебе лучше уйти.
Парень шагнул на неё и снова схватил, только на этот раз уже за предплечье, и притянул к себе, продолжая впиваться хмурым взглядом в её лицо.
– Что происходит, Настя? – потерянным голосом спросил он. – Что у тебя с этим упырем?
– Не трогай меня, – процедила она сквозь зубы, тщетно пытаясь вырвать руку и с отчаянием глядя в его ледяные глаза. – Это не твое дело, ясно?! Отпусти…
Но рука парня только крепче сжалась на предплечье девушки, причиняя уже настоящую боль.
– Я бы понял, если бы с кем угодно другим… – со злостью произнес он. – Но с ним…
– Отпусти, мне больно! – прокричала она ему в лицо, чувствуя, как в глазах скапливаются слезы, готовые вот-вот хлынуть наружу.
Саша разжал ладонь, но не позволил ей снова отшагнуть назад, тут же схватив обеими руками за плечи, и мягко, но непреклонно удерживая возле себя.
От его прикосновений Настю било током, его запах проникал в ноздри девушки, дурманя сознание, заставляя все её внутренности сжиматься в один тугой болезненный ком. До одури хотелось броситься к нему на шею, сжать изо всех сил в остервенелых объятиях, уткнуться носом в его сильное плечо, и зарыдать в голос!.. Но она должна держать себя в руках.
Она готовилась к этому. Она справится.
– Расскажи мне, что произошло? – сглотнув, глухо потребовал он. – Он заставил тебя? Запугал?
– Нет, – собрав все внутренние силы, девушка толкнула Сашу в грудь, он отшатнулся от неожиданности, и все-таки отпустил ее. – Он не заставлял меня. Я с ним, потому что сама захотела этого, – вздернув подбородок, жестоко произнесла она, с вызовом глядя парню в глаза.
– Ты врешь, – возразил он спокойно, но Настя успела заметить, как дрогнули его губы.
– Не вру. Он мне нравится. Он дружит с моим отцом. Он дарит мне подарки…
Настя говорила спокойно, спрятав за спиной трясущиеся руки. Она ведь готовилась к этой встрече. Заранее продумала всё, что ему скажет. И сейчас не может сплоховать. Саша должен поверить ей. Пусть его сердце будет разбито, но зато он останется жив…
Вот только он никак не хотел верить.
– Какие подарки, Настя? – осипшим голосом спросил, с недоумением глядя на неё. – Что ты мне лепишь? Скажи правду!
– Да вот такие! – губы девушки растянулись в садистской улыбке, а пальцы обеих рук синхронно коснулись роскошных золотых сережек в ушах. – Я говорю тебе правду. Поверь.
Казалось, все мышцы на его лице напряглись. Челюсть сжалась, заходили желваки.
– Я же знаю тебя! Ты не такая, – закрутил он головой с такой болью в глазах, что Настя едва не сдалась в эту секунду.
Но она не имела никакого права сдаваться!
Боже, как же она любила его! С легкостью жизнь бы отдала за него! Душу дьяволу продала!.. Да, собственно, это она и сделала…
Не столько ведь за родных своих боялась. Все же вера девушки в авторитет отца была невероятно сильна, сомнения в том, что он сможет защитить свою семью от Шумилова, если и были, то очень слабые… Но вот Сашу никто не защитит. Никто, кроме нее самой.
Только она может сделать это. И она это сделает. Пусть и такой ценой…
– А с чего ты взял, что знаешь меня? – с тихой угрозой в голосе спросила девушка, высвобождая внутреннюю злость, что копилась в ней все это время. – Мне нравятся украшения! И нравится ходить в приличные заведения, как все нормальные люди. Что в этом плохого?
Саша так смотрел на неё, что Насте захотелось вырвать из груди собственное сердце, лишь бы оно не кровоточило так от этого взгляда.
– Месяц прошел с тех пор, как ты говорила мне, что любишь. Месяц всего, Настя! Я точно знаю, что ты не врала мне тогда, – парень снова шагнул к ней и сомкнул руки на плечах девушки, напряженно вглядываясь в ее глаза. – И точно знаю, что сейчас ты несешь полную ахинею! Только не понимаю, зачем… Скажи мне правду. Он запугал тебя? Он угрожал твоей семье? Не бойся его, Настя. Что бы он тебе ни наговорил, пойми, он не всесилен. Я смогу защитить тебя, я знаю, как это сделать. Только расскажи мне все, маленькая моя…
– Не называй меня так! – дернулась девушка, вновь вырываясь из его рук и пятясь назад, максимально увеличивая расстояние между ними. – Я спала с ним! Понимаешь ты или нет?! Спала много раз! Он делал со мной такие вещи, которые ты никогда не делал! И я ловила от этого кайф!
Лицо Саши сделалось белее снега, взгляд застыл в одной точке на уровне её глаз. Но Настю было не остановить. Её раздирало изнутри адской болью, и удержать это было уже невозможно.
– Ну что ты молчишь?! Отпало желание меня защищать?! – истерично прокричала она, не обращая внимания на косящихся на них случайных прохожих. – Уходи отсюда! И не приходи никогда больше!
Он все молчал и смотрел на неё ошалевшими глазами. А она закусила зубами кулак до боли, чтобы не зареветь в голос, развернулась, и быстро застучала каблуками по асфальту в сторону крыльца, осознавая, что это все. Конец. Больше уже ничего не будет.
Но у подъездной двери её нагнали. Саша рывком развернул девушку к себе и прижал спиной к стене, впиваясь в глаза яростным взглядом.
– Мне плевать, Настя, – быстро заговорил он, крепко стискивая в руках её тонкое тело. – Если ты думаешь, что я разлюблю тебя из-за этого, то ты очень сильно ошибаешься. Я не разлюблю тебя никогда. Я же говорил тебе? Я буду любить тебя всю свою жизнь. Давай уедем? Просто уедем и забудем все это. Я придумаю что-нибудь, нас никто не найдет. А эта мразь сдохнет. Я убью его, размажу по стенке за то, что посмел тронуть тебя. А потом мы с тобой уедем, Настя. Далеко-далеко. И начнем новую жизнь…
Из груди девушки вырвался судорожный всхлип, а глаза расширились от ужаса – она всё испортила. Все сделала не так! Он понял все, и теперь точно наделает глупостей! Он попытается убить Шумилова, а в итоге погибнет сам! Потому что как бы сильно Насте этого ни хотелось, силы их не равны! Слишком уж не равны! Она видела, что этот ублюдок делает с людьми! Он холодная и расчетливая безжалостная тварь! Он не прощает тех, кто покушается на него! Он уничтожит Сашу одним щелчком пальцев, и даже не оторвет при этом взгляд от своего гребаного смартфона!
Надо было срочно спасать ситуацию, вот только как…
Девушка вытерла слезы и посмотрела парню в глаза так пронзительно, как только могла.
– Ты все еще не понял? – тихо, спокойно, насколько только была способна, спросила она. – Он меня не насиловал. Я влюбилась в него. У нас все взаимно. Он сделал мне предложение, и скоро я выйду за него замуж. Я не хочу никуда уезжать с тобой. Я не люблю тебя больше, Саша.
Настя договорила, и в воздухе повисла звенящая тишина. Перестал шуметь ветер, трепля листву в кронах деревьев у них над головами. Стихли звуки машин, несущихся по проезжей части, опоясывающей по кольцевой жилой массив. Даже птицы замолкли.
Руки парня медленно разжались, а лицо превратилось в непроницаемую каменную маску. Глаза цвета стали выцвели в один миг, но все еще продолжали безотрывно смотреть ей в лицо. И от этого взгляда выкручивающим спазмом сводило дыхание в легких.
Настя надолго запомнит этот взгляд. Он будет сниться ей в кошмарах еще очень много ночей подряд, каждый раз заставляя просыпаться в холодном поту и слезах.
– Найди себе другую девушку, а меня забудь, – бесцветным голосом произнесла она спустя целую вечность, чувствуя, как все внутри умирает. – Уходи. И не возвращайся.
Он сделал шаг назад, пошатнувшись, словно пьяный, все еще не отрывая ни на секунду опустевших глаз от её лица. Трясущимися руками Настя оттолкнулась от стены, и, сделав несколько шагов мимо парня на непослушных ногах, вошла в подъезд, громко захлопнув за собой дверь.
