Юлия Гауф
Я хочу тебя
Глава 11
– Где твоя сестра? – рявкнул в трубку папа и кратко выругался. – Вы не поняли, что надо сидеть, не высовываясь? Почему ты ей это не объяснила, Алина?
– А что случилось? – присела на стул и устало сгребла волосы со лба. – Я же на работе, я…
– Лариса сбежала, обманула Кастета, что ей плохо, и пока он ходил в аптеку выпрыгнула из машины.
Провела пальцем по столу.
Ничего удивительного.
После того, что сестра устроила вчера – я от нее поведения пай-девочки и не жду, малышка выросла в юную стерву.
Подавленно молчу, слушаю папино сопение в динамике. Его перебивают слабые стоны, один из гостей сейчас замечательно проводит время.
– И в том, что сестра отбилась от рук – твоя вина, Алина, – дальше понесло папу, – дом на тебе, и воспитание сестры тоже, а ты с такой задачей элементарной не справилась, – разочарованно отругал он меня, и добавил, – до конца года работаешь без зарплаты.
– Но пап, – поднялась со стула и сморщилась, это Ларисе он выдает какие-то деньги на карманные расходы, меня так не балует, я давно покупаю сама и учебники, и одежду. – До конца месяца две недели, а я на днях заказала книги, и…
Он бросил трубку, не дослушав.
Вздохнула и кинула телефон на стойку.
Дорогущий. Я его, наверное, продать смогу, и купить обычную трубку.
А еще есть кольца.
Достала из кармана красную коробочку и щелкнула крышкой. Полюбовалась на два золотых ободка и качнула головой.
Нет, их придется вернуть Марку, а еще снять розовые очки и перестать верить в мечту, что я замуж за него смогу выйти.
Проверила время, натянула улыбку и поболтала с девочками-мастерами, закрыла смену. И поплелась к двери, когда на экране появилась фигура Демьяна.
Открыла засов и запустила его внутрь. С ног до головы обдало морозом и свежим воздухом, и едва уловимо – его крепким парфюмом.
Он молча кинул мне куртку, поставил у дивана сапоги.
– Лариса не звонила? – спросил мрачно.
– Я бы сказала, – огрызнулась и застегнула молнию. Откинула волосы за спину, робко предложила. – Может, съездим до "Портала"? Вдруг Лара там.
– Я там уже был, – отрезал Демьян и посторонился, пропуская меня вперед. – Давай, Алина. Шевелись.
Раннее утро, и на улице глубокая темень, картинно, как на открытке, крупными хлопьями падает снег, мы шагаем к его машине.
– Придурок твой не объявлялся больше? – усмехнулся Демьян и распахнул дверь.
– Тебе легче живется от того, что ты других оскорбляешь? – забралась внутрь и взглядом проследила, как он обходит машину.
Крупный, высокий, привлекательный и невозмутимый. В голове ожил его голос, его хриплая угроза, что он любит грубо, и я на секунду представила – его и себя, и как он, схватив меня за волосы, швыряет меня на кровать и наваливается сверху, подминает под себя.
Нервно сглотнула.
Он сел за руль, выехал на дорогу. Снова без музыки, и в машине повисла напряженная тишина.
Проспект пустой, до нашего временного дома мы долетели минут за пятнадцать. Демьян подхватил с задних сидений пакеты и первым зашел в подъезд.
– Ела? – бросил он, отпирая двери. Вдвинулся в прихожую.
И громко хмыкнул.
Вслед за ним втиснулась в квартиру, выглянула из-за его спины.
– Лара, – всплеснула руками и пробралась к сестре.
Она уселась на обувницу, рядом поставила открытую бутылку шампанского. Пошатываясь, сестра дергала замок на сапогах и ругалась себе под нос.
– Ты в своем уме, Лариса?
– Ну чего? – она дыхнула алкоголем и подняла глаза. – Если у человека стресс, он что, расслабиться немножко не может? Демьян, скажи.
– Кастет, пропажа нашлась, – сказал в трубку Демьян и коротко приказал, – подъезжай к дому, сейчас, да.
Он сбросил вызов и с пакетами прошел на кухню.
Лара проводила его взглядом и, посмеиваясь, выдала:
– Вид делает, что не замечает меня. Ну-ну. Посмотрим, насколько его хватит.
– Дай сюда, – выхватила у нее шампанское и свернула в ванную, перевернула бутылку над раковиной.
Лара возмущается из коридора, что я зануда, шампанское льется, стою и смотрю на себя в зеркало.
– Сестру угомони, – Демьян бесшумно вырос за спиной.
Его крупное отражение рядом с моим смотрится странно, словно нас вырезали из разных картинок и налепили рядом.
– Разберемся, – сдержанно ответила и опустила глаза. Попыталась проскользнуть мимо, он удержал меня за руку.
– Ты неправильно со мной разговариваешь, Алина, – он понизил голос, придвинулся вплотную. – И неверно понимаешь происходящее. Я охраняю тебя. Но я не нянька. Ни тебе, ни Ларисе. Я ее скручу и заткну сам, если будешь дальше мне язвить. Доступно объяснил?
– Да! – гаркнула и слегка толкнула его бутылкой, от близости мужского горячего тела меня лихорадит, словно температура под сорок поднялась.
Проскочила мимо него в коридор и наклонилась к сестре, которая с трудом, но все же разделась.
– Лара, вставай, выпьешь чаю и ляжешь спать.
– Время детское, я не хочу, – отмахнулась сестра и провела ладонью по блестящей ткани короткого платья. – Алина, не нуди. Задолбала.
– Послушай меня, – не сдержалась и встряхнула ее за плечи. – Я всю ночь работала. И дико устала. Звонил папа. И из-за твоего побега наказал меня. Если ты не пойдешь сейчас в кровать…
– То что?
Поймала ее веселый взгляд, и разжала руки.
Бесполезно. Мне и пригрозить ей нечем, если расскажу папе про клофелин – подставлю Демьяна, а это последнее, чего мне хочется, ведь он знает про маму, и про Марка, у него на руках все козыри, я уже проиграла, вчера, в тот самый момент, когда из списка контактов выбрала номер этого мужчины.
– Отойди, – услышала его краткий приказ, а потом бедра сжали мужские руки, сдвинули меня в сторону.
Он шагнул к Ларе.
А я вдруг почувствовала запах дыма. И снаружи, на лестнице, кто-то негромко кашлянул.
Демьян резко повернулся к двери. Я тоже покосилась туда, на блестящую металлическую ручку. Перевела глаза на Демьяна.
Он изменился в лице, одним быстрым движением его рука нырнула в карман куртки…
– Демьян, дар-р-рагой, – растягивая букву "р" прорычали снаружи. – Не ждали гостей? Откр-рывай.
Он кивнул на ручку, посмотрел на меня, и я без слов поняла вопрос – заперла ли я дверь.
В испуге пожала плечами.
Не помню.
Я зашла в квартиру, кинулась к Ларе.
И если дверь осталась открыта…нужно лишь повернуть ручку.
– Коваля вчер-ра предупредили, что будет с ним и дочерьми, если не откажется от тендера, а он не послушал, – рычащий голос по ту сторону не унимался, с упоением запугивал нас, – еще пара минут, и я докурю сигарету. А пока на будущее вам погадаю. Если, когда я сделаю последнюю затяжку, ты не откроешь дверь, Демьян – быть пожару. Тут какие-то облитые бензином тряпки очень удачно валяются на ковр-рике. Н-да. Просто отдай нам девчонок, Демьян. И все.
Глава 12
– Мамочки, – Лара охнула и закрыла ладошкой рот. Промычала. – Демьян, сделай что-нибудь.
Он показал глазами в сторону. Послушалась, не раздумывая, дернула сестру за руку, и она, запинаясь на сапогах, влетела следом за мной в ванную.
Повернула ручку и обернулась к ней.
– Он нас спасет, – убежденно заявила сестра и плюхнулась на бортик.
– Только всех перестреляет при этом, – руками оперлась на стиральную машину и не выдержала, набросилась на сестру, – ты дура, Лара! Это из-за тебя. Ты сбежала от Кости, и тебя выследили!
– Хорошо рассуждаешь, систер, – она взвилась, уставилась на меня горящими глазами, – за тобой красавчик Демьян таскается, а за мной рябой Костик Кастет, да на него смотришь и хочется денег парню дать на пластику лица!
– Лучше подкопи себе на мозги, – покачала головой. – Потому что…
Раздался выстрел, и мы обе вздрогнули. За ним прогрохотал еще один, и еще, эти звуки слились в ушах в одну непрерывную очередь, в нее вплелся визг Лары, сестра бросилась ко мне, и я обняла ее одной рукой. Вцепилась дверную в ручку и крепко зажмурилась, словно так смогу из этой ванной исчезнуть.
Выстрелы мы с сестрой слушаем всю жизнь, с самого детства, папа не стеснялся вершить свой суд прямо дома, когда мы с сестрой лежали, обнявшись, в кроватке, а мама читала сказку про принцессу – папа внизу с жестокостью расправлялся с врагами.
Кому-то с ранних лет родители включают классическую музыку на старых пластинках, кому-то наушники в уши и аудиокурсы иностранных языков, а кому-то, как нам, разборки и пальба.
А самое главное – к этому невозможно привыкнуть, каждый раз спина покрывается липким холодным потом и сердце сжимается от страха.
Мы стояли и ждали, в чужой в ванной комнате, где на раковине на присоске лежала смешная мыльница с дельфином, а из пластикового зеленого стаканчика торчали две новые зубные щетки.
И когда все смолкло – мы это поняли не сразу, в ушах стоял гул, и эхо отлетало от стен.
В дверь пару раз стукнули, дернули ручку и послышался бесстрастный голос Демьяна:
– Выходите, живо.
Дрожащими пальцами повернула замок, и мы с Ларисой выпали в коридор. Демьян держал ее шубку и сапоги, на светлой замше оставляя красные отпечатки ладони. Подтолкнул нас к выходу, и мы бросились в подъезд, перепрыгивая через недвижимые мужские фигуры на полу.
Один, два, три…четыре…
Господи, они же просто ранены?
Не дожидаясь лифта, рванули вниз по ступенькам, папа всю жизнь внушал, что в таких ситуациях нужно сразу бежать, до приезда полиции, а соседи точно не глухие, уже оборвали телефоны, и наряд вот-вот будет здесь.
Лариса, шлепая по ступенькам пятками в тонких чулках выскочила на обледенелое крыльцо и застучала зубами. Демьян вышел следом, быстро и размеренно приблизился к машине, крякнула сигнализация.
Мы забрались в салон, и он рванул с места.
За окном зима. Небо понемногу раскрашивается светлыми полосами, появляются машины, общественный транспорт. Люди едут на работу и на учебу, сонные и недовольные, Демьян молча ведет машину, плотно сжав челюсть.
– Эти люди живы остались? – вытерла мокрую щеку и покосилась на его руки с засохшими бордовыми корочками.
Он не ответил, потянулся к жестяной коробке и выщелкнул сигарету, приоткрыл окошко, впуская в салон холодный воздух. Нашарил телефон в кармане.
– Кастет, мы едем в гостиницу. В центре которая. В том дворе не появляйся, там ментов сейчас, как муравьев. Давай к нам. Ковалю я позже отзвонюсь. Все, отбой.
– Что теперь папа устроит, – пропищала Лара и подалась вперед. – Демьян, ты же заступишься за меня? Не говори ему, что это я виновата.
– Лара, он же не дурак, – бросила ей в раздражении и шмыгнула носом. Безжалостно добавила. – Это ты виновата.
– Демьян, ты из-за меня их перестрелял? – Лара уставилась на него в зеркало.
И он потянулся к магнитоле, врубил радио.
Ди-джей радостно поздравил всех с добрым утром, я подавленно уставилась в окно.
Демьян свернул с проспекта, миновал заправку и подъехал к длинному высокому здания с крупной синей вывеской.
Гостиница "Космос".
– На выход, – сухо приказал он и заглушил двигатель. Небрежно сунул пистолет в бардачок и хлопнул дверью.
Мы с Ларой завозились на сиденьях, выбрались на улицу. Вторую ночь подряд без сна, и нас мотает по городу, и конца-края этому не видно пока.
Снег скрипит под ногами, приветливо горят окна гостиницы, сестра вцепилась в мой локоть, семеним за быстрым шагом Демьяна.
Внутри он бронирует два номера, пока мы с Ларой топчемся во сторонке под пристальным взглядом охранника.
Демьян убрал паспорт во внутренний карман куртки, и женщина-администратор испуганными глазами уставилась на его руку в крови. Подняла взгляд на него, и на ее лице проступила отчетливая борьба – пощебетать с красивым мужчиной еще немного или заткнуться, подальше от греха.
Он махнул нам, и мы двинулись к лифту. Поднялись на третий этаж, вышли в длинном коридоре. Бесшумному ступая по темно-красному ковру Демьян прошел почти в конец коридора и магнитным ключом открыл дверь с золотым номером тринадцать.
Лара сунулась внутрь. Я за ней, но Демьян удержал меня за капюшон куртки, потянул назад, к себе, и захлопнул дверь у меня перед носом, отрезая сестру.
– Тебе не сюда, – он, не церемонясь, подтолкнул меня к соседнему номеру.
– Лару нельзя оставлять одну.
– Она и не останется, – Демьян усмехнулся и распахнул дверь, за куртку втянул внутрь. Щелкнул выключателем. – Сейчас Костя приедет. Он теперь и в туалет с ней будет ходить. А я с тобой.
– То есть? – посмотрела, как он раздевается.
На черной куртке грязи не видно, зато на воротнике его белоснежного свитера бурые разводы. И на шее, кажется, его задели, содрана кожа.
– Чего непонятно, Алина? – он стянул через голову свитер вместе с футболкой, – он с Ларисой там. А я здесь с тобой.
Машинально приклеилась взглядом к его обнаженной груди, покрытой темными волосами. Широченные плечи, рельефный торс, плоский живот и черная дорожка волос, сбегающая под пояс брюк. И длинный неровный шрам сбоку.
– Ты же не будешь здесь раздеваться? – спохватилась, когда он, глядя мне в глаза, потянулся к брюкам.
– А где мне это делать? – он вжикнул ширинкой и…
Сдернул брюки вместе с трусами.
Успела зажмуриться и отвернуться, щеки загорелись от неловкости и стыда. Потянулась к двери, наощупь нашарила ручку.
Он в один миг оказался рядом, сжал мои пальцы и толкнул голым бедром, развернул к себе.
– Алина, за дверь выходить нельзя.
– Я хочу остаться с сестрой, – вскинула голову и мысленно чертыхнулась, он же видит, чувствует, как меня потряхивает, его полные губы изогнулись в дикой полуулыбке, от голого тела жар идет, как от печки. – Демьян, – отодвинулась, – что происходит?
– А что происходит, Алина? – переспросил он, в горячей ладони сильнее сдавил мои пальцы, – из-за твоей дуры-сестры я полчаса назад устроил такую беспредельную пальбу, о которой сегодня же напишут все журналисты нашего любимого городка, – другой рукой он обхватил мою шею, заставил потянуться к нему, встать на носочки. В губы мне выдохнул. – Стрелять в людей из-за глупости малолетней девчонки я не привык. Но пришлось. Теперь я немного зол. И хочу просто принять душ. И смыть с себя кровь. Я не хочу объяснять тебе. Почему ты остаешься в этом номере. Ты просто должна. Потому что я так сказал. Это ясно?
От него волны такой густой, такой черной энергетики разливаются, подавляют, он прижался вплотную ко мне, и я ни на секунду забыть не могу, что он голый, на нем даже трусов нет, и эта мысль разгоняет кровь, мучает сердце, оно бешено, галопом, скачет в груди.
– Мне все ясно, – шепнула и накрыла ладонью его запястье. – Всё, только отпусти.
Он не двинулся, темным взглядом скользнул по моим приоткрытым губам, а меня вдруг озарение охватило, словно краткая вспышка. В тот день, три года назад, голой из душа выбежала я.
А теперь голый он, и будто не было этих лет, мы в прошлое вернулись, туда, где под его взглядом я к месту приросла.
Тогда он меня не тронул.
Но он сделает это сейчас.
Глава 13
– Благодарность, Алина, – хрипло произнес Демьян, не отпуская меня.
– Что? – прошептала, а саму трясет уже.
Он держит меня грубо. От тела жар исходит, кровью пахнет. И во рту привкус крови – металлический, горький, и… сводящий с ума. Я хочу вниз посмотреть, знаю, как голый мужчина выглядит, но вживую не видела ни разу.
И он так близко.
Мне страшно.
И безумно жарко. Одежда мешает, от близости обнаженного мужчины неуютно и волнительно. И от осознания его силы – я по сравнению с ним ничто. Ниже, даже до плеч ему не достаю, Демьян одной рукой удерживает меня, и не в полную силу.
– Я хочу получить компенсацию. От тебя. Сейчас, – ответил, сжал мою ладонь, и положил на свой твердый живот. – Мне нужно расслабиться.
– Я… я могу сделать тебе массаж, – просипела я.
Моя ладонь прижата к его животу, а сверху накрыта мужской ладонью. И Демьян медленно ведет ее вниз. Я чувствую, как перекатываются мышцы, как он напряжен. И он горит! Моя кожа всегда холодноватая, я вечно мерзну, кутаюсь в слои одежды.
А Демьян как огонь.
– Сейчас сделаешь. Массаж, – усмехнулся он.
Я застыла, не смогла противиться, да и не захотела. И страшно, и стыдно, и волнительно. Демьян ведет мою ладонь еще ниже, и еще, и я уже чувствую волоски. Боже, что он делает?!
– Ты ранен, – сказала ему в грудь, не смея поднять глаза.
– Не смертельно, – отрезал мужчина, и приказал: – Прикоснись ко мне. Сожми.
Я зажмурилась. В ушах шумит, голова кружится. Хочется плакать, смеяться. Прижаться к этому мужчине, и выбежать прочь, и не возвращаться. Больше никогда не видеть. Дать пощечину, избить в кровь. Хочется, чтобы он был грубее, развернул меня, и вдавил в стену.
Хочется всего и сразу.
И я накрыла своей ладонью его член. Будто под гипнозом выполнила его приказ, и сжала твердый ствол. Демьян шумно вздохнул, я слышу, как бешено колотится его сердце – громко, как у огромного и опасного зверя.
Тяжело сглотнула, плотнее сжала ноги, и… поняла, что Демьян давно убрал свою руку. И я по своей воле прикасалась к нему!
– Ты! – ахнула я, и сделала резкий шаг назад.
– Послушная девочка, – его губы очертила улыбка, которая через долю секунды пропала.
– Не смей больше! Никогда, ясно?
– Сама предлагала массаж, и начало мне понравилось, – бросил он.
– Я тебе не одна из массажисток в салонах отца!
– Уймись, – рыкнул Демьян. – Не терплю истеричек, ясно? В душ иди.
Я хотела поспорить с ним из чувства противоречия, но металлический блеск в глазах мужчины подсказал, что я приближаюсь к границам его терпения.
Потому я не ушла, а сбежала в душ. Скинула с себя одежду, и вошла в кабинку. Обычно я моюсь под теплой водой, но в этот раз врубила почти кипяток – мне понравился этот чертов жар, идущий от Демьяна, я хотела огня.
Из душа я вышла с намерением лечь спать, и поскорее отключиться.
Демьяна я застала сидящим на кровати. Он по-прежнему голый, сидит, уткнувшись в телефон, и что-то печатает.
Нырнула под одеяло, и через минуту услышала, как Демьян вышел из комнаты. Скоро раздался шум воды, и я смогла немного расслабиться. Сбросила одну подушку на пол, как и плед, чтобы Демьяну было удобнее спать. Скинула одежду, и закрыла глаза.
– Боже, скорей бы все это закончилось! – прошептала, жалея, что не умею молиться.
Отец в Бога не верит. Мама тоже говорила, что никакого доброго старца на небесах нет. Да и я верю лишь в себя, и именно в этот момент решила:
Хватит!
Не хочу такой жизни! С погонями, перестрелками. С убийствами. Не хочу быть вещью, которую можно заставить делать то, что хочет мужчина по праву сильного. А отец рано или поздно отдаст меня одному из таких, как он сам, и как Демьян.
Я выйду за Марка! Он нравится мне, а со временем я полюблю его.
Да! Мы поженимся и сбежим. Или сначала сбежим, а потом поженимся. И отец ничего с этим не сделает. Лара уже взрослая, ей моя опека не нужна больше, я лишь раздражаю сестру.
Дверь тихо хлопнула, Демьян вышел и душа. Я почувствовала запах хвои и полыни.
– Это еще что? Алина, – позвал он, но я не открыла глаза. – Я знаю, что ты не спишь.
– Что такое? – спросила я.
– Это я у тебя спрашиваю, – усмехнулся мужчина, и кивнул на пол: – Это что за хрень?
– Я тебе постелила, – пролепетала.
– Я сплю на кровати, – отрезал он. Я села, прижав одеяло к груди, и Демьян добавил: – Ты тоже спишь на кровати.
– Но…
– Я так сказал. Не беси меня, и не спорь! – бросил мужчина, и опустился рядом со мной.
Я знаю, что он голый. Просто знаю, и все. И это будоражит. Ладонь еще помнит прикосновение к его члену – твердому, налитому кровью, бархатистому наощупь.
Сглотнула вязкую слюну, и еле сдержалась, чтобы не застонать.
Да что со мной происходит?
– Демьян, – ахнула я от неожиданности, ведь всего секунду назад мужчина лежал на расстоянии вытянутой руки от меня, а сейчас он нависает надо мной. – Ты что?
Он не ответил.
Вместо этого он обжег меня своим дыханием, и прикоснулся своими губами к моим. Без нежности, с напором, сминая мой рот своим.
– Нет, – промычала я, и попыталась оттолкнуть его. Уперлась ладонями в его плечи, и впилась ногтями, царапая кожу.
– Давно этого хотел. А то, что я хочу, я получаю, – хрипло произнес Демьян, на миг оторвавшись от моих губ, а затем снова впился в них.
Это не поцелуй любви, это поцелуй-укус. Он пожирал мой рот, поглощал меня. Протолкнул свой язык, который встретился с моим, и я сдалась. Перестала молотить его по плечам, а приняла мужскую тяжесть на себя, смирилась.
И вспыхнула.
Влажность поцелуя, грубость мужской силы, его доминирование и моя слабость. Языки сплелись, и Демьян довольно усмехнулся, прикусывая мою губу. Затем зализал место укуса, и прижался к моему телу своим – голым, возбужденным.
Этого оказалось слишком для меня.
Я всхлипнула, убрала свои ладони от его плеч, сдаваясь.
И Демьян неожиданно прекратил. Скатился с меня, отодвинулся как ни в чем не бывало.
– Так тебя целовал тот малолетний обсос? – спросил довольно. – Отвечай!
– Нет, – тихо пробормотала, и не думая лгать – так меня никто и никогда не целовал.
– Теперь хоть знаешь, каково это, – произнес мужчина, и через пару секунд я услышала его мерное дыхание.
Демьян заснул быстро, как человек с чистой совестью.
А я еще долго лежала без сна.
