Юлия Флёри
Персональный ад моей души
Лера в некой панике глянула на Синицкого и немного замялась, отвела взгляд.
– Скажи, что я сейчас включу свой мобильный.
Маша вышла, а Синицкий так и стоит, только теперь ключи снова в кулак зажал, недовольно поглядывает исподлобья.
– У тебя всё? – Не выдержала Лера.
– Всё!
Ключи он с силой швырнул на стол и тут же из кабинета вышел, а Лера вздрогнула, когда тяжёлая связка брякнула по гладкой поверхности. На обед ехать передумала, аппетита и так не было, а Синицкий его испортил окончательно. Ане в деталях обрисовала подробности, а она, в свою очередь сделала вывод, который и без этого вертелся на языке: он будет наш! Конечно, наш, а чей же ещё. Договорить не дал Прохоров, который без стука вошёл в кабинет, правда, садиться без приглашения не спешил. Только когда Лера кивнула, немного расслабился.
– Ну, всё, у меня люди, я тебе перезвоню.
– Красиво ты всех сделала. Секретом поделишься?
– Ты о чём?
– Я о совете директоров. Честно признаться, не ожидал.
– Дай, угадаю, ты захотел поделиться впечатлениями? – Пыталась съязвить Лера, но Прохоров оставался всё так же непреступен.
– Знаешь, а я ведь был практически уверен, что у тебя с Синицким что-то есть.
– В смысле?
Лера напряглась, но старалась этого не показывать, ещё чего не хватало.
– Ну, я думал, у вас отношения.
– А теперь, значит, так не думаешь?
– А теперь я и не знаю, что думать. Ты сказала, что я герой не твоего романа, но на самом деле крепко взяла меня за горло, знаешь ведь, что нравишься.
Лера кивнула, соглашаясь, хотя всё ещё не улавливала связи между сказанным, едва заметно улыбалась, давно про себя отметила, что получает удовольствие, когда мужчина перед ней унижается, но в то же время не могла отделаться от мысли, что таких мужчин не любит.
– Думал, что Синицкий тебя усмирит, да и Кристину его ты обидела. А вот сейчас сидел и наблюдал, как такой серьёзный и решительный человек, впервые за восемь лет нашего знакомства покорно молчал, устремив взгляд в сторону. Кивал и соглашался. Так, вот, если ты меня держишь за горло, то его явно взяла за яйца. – Прохоров с некоторым призрением наклонился к столу, чтобы посмотреть Лере в глаза.
– Фу, Вова, как грубо. Ты делаешь из меня какого-то монстра.
– Нет, я не о том. Просто хочу понять, какой же тебе мужик нужен?
– Какой? А такой, чтобы меня вот здесь держал, – Лера покрутила своим кулачком прямо перед его носом, – чтобы к ногтю прижал, в моральном плане, конечно, чтобы одним взглядом сказал мне то, на что у остальных словарного запаса не хватает. Вот какой мне нужен мужчина.
– И такой есть? – Спросил Прохоров, едва сдерживая смех недоверия. Он и правда, уже не мог представить себе подобного. Синицкий всегда был для него авторитетным мужчиной, а перед Лерой он сидел как мальчишка, боясь лишним движением вызвать её недовольство.
– Представь себе.
– И водителя своего он тебе прислал.
– Я же сказала, мы друзья. Я попросила, он мою просьбу выполнил.
– Даже не знаю, хорошо ли иметь таких друзей, как ты. В моих услугах, значит, больше не нуждаешься?
– Можно и так сказать.
Она улыбнулась в надежде, что толкать речь неудачливый любовник закончил, он понимающе встал и подошёл ближе к дверям.
– И всё-таки я не понимаю, что вас связывает.
– Я и сама уже этого не понимаю. Ладно, иди, я сегодня очень устала, а ещё две встречи впереди.
Прохоров только головой кивнул. А после его ухода Лера позволила себе задуматься: неужели она на Синицкого так влияет? Вот, честно, не заметила. Или просто не хотела замечать… А, может, у него такая стратегия? Ведь точно знает, что он не кроткий, а самый что ни на есть дикий зверь, которого только выпустишь из клетки, так он проглотит тебя со всем содержимым. Странно, но время разобраться во всей этой ситуации ещё есть.
Работа отнимала много сил, а на сегодня ещё запланирован переезд. Сразу же отправилась в гостиницу за вещами, а оттуда прямым курсом в родную квартиру. Перед входом в подъезд сердце неприятно ёкнуло: в этом доме прошли самые счастливые полтора года её жизни. Территорию двора теперь было не узнать, всё в цветочках, клумбочках, специально отведённое место для парковки. Новая кодовая дверь поддалась не сразу, а точнее, совсем не поддалась. Пришлось ожидать кого-нибудь из жильцов.
На помощь пришёл немолодой мужчина, он странно Леру осмотрел, но когда она вошла вместе с ним, спорить не стал. Дверь квартиры тоже сменили, теперь она была металлическая, с несколькими видами замков, поставлена на сигнализацию. Пока возилась с незнакомыми замками, на шум вышла соседка по лестничной площадке. Женщина сначала стояла тихо и, казалось, вышла по своим делам, но потом всё же окликнула.
– Девушка, вы кого-то ищите? – Строго поинтересовалась она и подошла ближе, уже с опаской присматриваясь.
Слегка хрипловатый старческий голос Лера узнала сразу – это была ещё подруга её матери, Анна Семёновна, женщина жила здесь с момента постройки дома и знала всё и обо всех.
– Анна Семёновна, это я, Лера. Вот, не могу открыть…
– Лерочка, ты как здесь? – Женщина на секунду растерялась, но потом вежливо добродушно улыбнулась и вызвалась помочь. – У меня такая же дверь, – пояснила она, – а ты как, насовсем? Я уж думала, что твой квартиру продал, сто лет здесь никто не появлялся.
– Пока не решила, насовсем, или так… будет видно.
Анна Семёновна что-то ещё говорила, хотела пройти внутрь, но Лера невежливо закрыла перед ней дверь, ссылаясь на усталость и необходимость разобрать чемоданы. На несколько секунд она прислонилась к двери, переводя дух, только тогда решилась свет включить. На удивление, в квартире абсолютно ничего не изменилось. Даже антикварные вазочки, которые ещё её мать собирала, стояли в правильном порядке и в полном комплекте. Как-то смешно стало, сам Синицкий их, что ли, выставлял?.. В шкафу полно одежды, аккуратно развешенной по вешалкам, по цветам разложены полотенца, постельное бельё, обувь – всё на месте, только вот лучше бы этого здесь не было. Всё вызывало жуткое отвращение, хотелось побыстрее от всего избавиться.
Вещи раскладывать не стала, так как было просто некуда, так и оставила не распакованный чемодан, на кровати спать было противно и пришлось ютиться на диване. В этот момент Лера даже пожалела, что прямо сегодня переехала, не сменив предварительно всю мебель и гардероб, а по большому счёту и ремонт сделать не мешало бы.
Кое-как переночевала, а уже на следующее утро отправилась в трёхнедельную поездку по провинции в поисках самородка, который достойно представит «Вэл Стиль» на предстоящем показе в Нью-Йорке. На деле всё оказалось гораздо сложнее, чем в мечтах. На кастинги приходили какие-то бездарности, которые иногда и шить-то не умели, не-то что уж моделировать, и уже на второй неделе своей поездки, Лера начинала впадать в отчаяние: ни одного стоящего лица, ни одной идеи. Настроение резко падало, хотелось взорваться, но сдержалась, всё-таки люди творческие, капризные, любой негативный отзыв может привести к краху.
Буквально на последних днях на глаза попались эскизы молодой девушки, она ещё даже своё швейное училище не окончила по специальности дизайнера женской одежды. Самой девушки не оказалось, но её работы превзошли все ожидания: несмотря на юный возраст и отсутствие опыта, работы были вполне зрелые и состоявшиеся, девушка чётко имела представление о стиле и красоте, только вот её самой почему-то не оказалось. А, как выяснилось гораздо позже, она и вовсе не выставляла этих работ, папка с эскизами оказалась в стопке с кандидатами абсолютно случайно.
Глава 6
– Я хотела бы пообщаться с автором работ. – Не скрывая своей заинтересованности, оповестила Лера и в нетерпении устремила свой взгляд на руководителя группы.
– Это невозможно. На сегодняшний день, в связи с вашим приездом, занятия были отменены, но вы можете встретиться с любым другим конкурсантом. – Вежливо, но как-то слишком настойчиво ответили ей сотрудники администрации. Что же, такой метод Лере был знаком. Ближе к ней протиснули несколько папок с эскизами, возможно, среди них и было пару интересных идей, но свой выбор она уже сделала. И не собиралась возиться с любимчиками или «блатными», ей был важен конечный результат, а не престиж в процессе.
Адрес достать оказалось сложнее, чем это можно себе представить, но нет ничего невозможного. Лера с трудом добилась желаемого и уже через час стояла под заветной квартирой. Дверь открыла приятная молодая особа, которая в ту же секунду округлила глаза и потеряла дар речи, оказалось, что, кто такая Валерия Снежная, девушка знала с самого детства.
– Этого просто не может быть. – То и дело твердила девушка, она до сих пор не верила, что в её замшелой съёмной квартирке сидит сама Валерия Снежная, её кумир и человек, который хоть и косвенно, но открыл ей дверь в мир большой моды ещё много лет назад.
– Ты меня смущаешь, – засмеялась Лера, – давай поговорим о деле, ведь у меня не так много времени.
– Да, конечно, извините, просто… просто, это какой-то розыгрыш, боже, я не верю.
Девушка не скупилась на эмоции, даже всплакнула пару раз, когда Лера упомянула о работе. Честно говоря, в первые мгновения подумала, что ей придётся работать черновой лошадкой на имя известного модельера, но она и этому была бы рада, а когда дошло, что станет первым человеком, а не просто золушкой, так, и вовсе дар речи потеряла.
– Так, подождите, вы говорите про какие-то эскизы, но я не понимаю… я ничего и никуда не отдавала.
– Да, это я уже поняла, но, видимо, в колледже у тебя есть доброжелатели, которые и вложили твои работы в стопку для конкурса.
– Ну, может быть… а какие работы?
– Ну, не знаю, мне показалось, что эскизы не очень свежие, преобладают лёгкие ткани тёплых оттенков, в основном платья.
– Так, это же после первого курса, – девушка взглянула несколько растерянно, – подождите, я сейчас.
Девушка выбежала и начала шуршать бумагами в соседней комнате, Лера не сдержала любопытство, направилась следом и, войдя, увидела настоящую творческую мастерскую. Стены были увешены эскизами, на вешалках огромное количество одежды. Преимущественно платья. Ткани, конечно, дешёвые, но работа просто идеальная. Итальянские дизайнеры могут только позавидовать такому шву, мелькнуло в тот момент в голове. Обратила внимание на швейную машинку, которая буквально выбивалась из общего интерьера. Слишком дорогой она была, нет, конечно, не для Леры, а для самой хозяйки. Машинка не на компьютерном управлении, но все необходимые функции присутствуют, на соседнем от неё столе оверлог, старенький, но надёжный. Рядом коробка с вышивальной машинкой распакованная, но, видимо, хозяйка использовала её редко. В комнате творческий беспорядок, но назвать его беспорядком в полном смысле этого слова просто нельзя. Наконец, девушка нашла то, что искала и обратилась к Лере, дрожащими руками протянула ей толстенную папку и с полными надежды глазами ждала приговора. Заметив такую нервозность со стороны молодого модельера, Лера доброжелательно улыбнулась, предложила перейти в ту комнату, где они сидели до этого, и только тогда принялась рассматривать её работы. И, к своему удивлению, не могла оторвать от них взгляда. Просмотрев только несколько эскизов, не удержалась и уточнила:
– Ты кому-нибудь это показывала?
– Нет, я это делала не для конкурсов и не для диплома, просто в глубине души надеялась, что когда-нибудь смогу добиться успеха и показать свои идеи всему миру.
Она ломала пальцы, кусала губы, бледность кожи и румянец от нервозности – это то, что смогла увидеть Лела, когда оторвала взгляд от бумаг.
– Эй, эй, подожди, твои пальчики нам ещё пригодятся, – смеясь, оповестила она, – не буду скрывать, ты меня не просто заинтересовала, ты меня убила всем этим. – Лера закрыла папку и потрясла ей перед настоящим художником. – Хватит страдать и гнобить себя здесь, я хочу, чтобы ты работала у меня. Наши юристы уже готовят контракт, я им позвонила, пока до тебя добиралась, поэтому отказа не принимаю. А если у тебя ещё остались хоть малейшие сомнения на мой счёт, уточню: ты едешь не просто попробовать свои силы, работать – ты едешь побеждать и начнёшь ты свой путь там, где все остальные его заканчивают – в Нью-Йорке. Вопросы есть?
– Вы смеётесь надо мной?
Рассмеявшись, Лера добавила:
– Собирайся, но судя по тому, что у меня в руках, тебе нужно захватить только предметы личной гигиены. Всё остальное, ты сделаешь себе сама.
Работы, которые попали к Лере случайно, оказались самыми первыми, ещё «сырыми» и были сделаны для поступления и завершения первого курса, а вот то, что она увидела сейчас, заставило теперь её саму округлить глаза. Именно эта девушка оказалась тем самым самородком, который она так искала. В ту же минуту, Валерия приняла решение и уже готовилась к поездке в Москву с новым ведущим модельером своей компании – Светланой Говорцовой. Дорога домой оказалась намного веселей и проще, на душе было легко, а на лице сияла улыбка – это безоговорочная победа. Для Светы уже была арендована квартира со всем необходимым, в том числе и комната для работы с самым современным оборудованием. Света радовалась как девчонка, которой, в сущности, и являлась, а для Леры было приятно стать человеком, который помогает исполнить мечты.
По приезду в Москву, в голове закрутился такой азарт, что ни о каком доме не могло идти и речи. Лере не терпелось показать мастеру её рабочее место, да и самой нужно появиться в офисе, чтобы навести там порядок. Одна Кристина чего стоит: за две недели не ответила ни на одно рабочее письмо, и не прислала макет пригласительных. Наглость высшей степени, не иначе. Сопроводила Свету в святая святых, познакомила с коллективом, по крайней мере, с той его частью, с которой молодой мастерице придётся работать, оставила осваиваться, а сама принялась за дело. В своём кабинете, получила от Маши макет пригласительных билетов и чуть не упала в обморок. Тут же решила посетить Волкову. На подходе к кабинету секретарь чуть ли не дорогу ей перегородила (вся в непосредственного начальника – нахалка), сообщила о том, что просили никого не впускать, но от этого стало только интереснее и, как оказалось, не зря.
С небывалым для себя напором, Лера приблизилась к нужной двери, открыла её и ахнула: в кабинете, даже не запираясь на ключ, сидели Волкова и Синицкий. Провокационных поз ещё не наблюдалась, но, зная последнего, и они были не за горами. Страстные любовники и не заметили, что теперь в кабинете не одни. Синицкий сидел в кресле, Кристина у него на коленях. Жаркие стоны, мерзкие причмокивания влажных губ, его рука под её блузкой, как же всё это отвратительно!
– Что здесь происходит?
Тон Леры был достаточно сдержанным, даже будничным, но высоко приподнятая бровь говорила о многом. Кристина быстро подскочила, а Синицкий так и остался сидеть на кресле, только галстук немного подтянул, при этом хитро улыбался. Знал же, гад, что всё спокойствие – не более чем результат тренировок и контроля над собой, знал, что внутри у Леры всё бурлит и пенится. Как сдержалась и самой не понятно, но сдержалась.
– Я вижу, твоя поездка закончилась раньше? – Не мог не заметить он и тут уже вспомнил о роли большого босса.
– Поздравляю, со зрением у тебя всё отлично. – На Синицкого Лера сверкнула глазами, а вот для Кристины оставила всё своё возмущение, которое только подкрепилось увиденным. – Ну, теперь, по крайней мере, я понимаю, чем вы занимались в моё отсутствие, Кристина Николаевна, хоть бы красный фонарь над входом повесили.
– Что? Стучаться вас не учили?! – Попыталась возразить та, чем только усугубила.
– А я не к вам в спальню вошла, милочка, а в рабочий кабинет своего сотрудника, только вот не понятно, каким местом вы до сих пор здесь работали. Вот. – Швырнула на стол пригласительный билет. – Это не пригласительные, а билет на «шапито». Переделать в течение рабочего дня, и мне на стол.
Приказной тон, строгий взгляд, никаких эмоций на лице, из колеи выбивало только поведение Синицкого. Он молчал, окидывал Леру ледяным взглядом и при этом держал свою Кристину за руку. Гад, предатель, моральный урод! Он ещё и издевается, да что он о себе возомнил! Потом ещё Волкова, заручившись его поддержкой, снова решила выступить.
– Эта работа рекламщиков. – Уверенно заявила она и задрала подбородок. – Пусть они её и выполняют!
– Да? Хорошо, я уволю тебя и за эти деньги найму лучших рекламщиков города. – Лера сделала два шага вперёд, упёрлась обеими руками в стол и проговорила низким внушительным голосом:
– Одно из двух: либо на моём столе через три часа лежит нормальный пригласительный билет, либо твоё заявление на увольнение. Время пошло.
Сразу после своих слов, развернулась и из кабинета вышла, перед собой видела только взгляд Синицкого – взгляд превосходства. За своей спиной услышала его слова: «я разберусь» и стало совсем не по себе.
И десяти секунд не прошло, как он уже стоял в её кабинете.
– Детка, не много ли ты на себя берёшь? – Сходу начал он, Леру при этом бесцеремонно дёрнул за руку, поворачивая к себе. Вот и его истинное лицо, недолго держался, милый.
– Я имею на это право.
Лера оказалась прижата к своему столу, не в буквальном смысле, конечно, но чтобы от него отойти, придётся оттолкнуть Синицкого, а он это обычно принимает как вызов. Что же, так даже лучше, можно и поиграть, если он такую тактику выбирает. Пришлось на стол присесть, даже ногу на ногу закинуть, так, что верхняя попадала как раз между его ног. Не долго думая, Лера этой ногой погладила ногу Синицкого, поднимаясь всё выше, ещё чуть-чуть и упрётся в его пах; «мальчик нервничает, мальчик хочет… покажи мне своё желание, дорогой, я хочу это увидеть» – так и крутились в голове пошлые мысли. Его просто нужно вывести из себя и, судя по всему, осталось совсем не долго. При этом эротично и нахально улыбнулась – он отошёл. Жаль, хотелось бы продолжения.
– Ты зачем приехала? – Зло прошипел он и сжал зубы, выглядело это устрашающе, но свою улыбку Лера прятать не собиралась. Мальчик хочет правды, что же, стоит подумать, что ему ответить…
– Я приехала, чтобы забрать своё. – Кратко. В точку. Но так, чтобы он ничего не понял.
– Ты ничего не получишь. – Сквозь зубы проговорил Синицкий и почернел от злости.
– А ты всё деньги делишь…
С издевательской улыбкой проговаривала Лера, но говорить хотелось всё меньше, эта его злость её только возбуждала, делала похотливой, в голове играли картинки отнюдь не приличного содержания.
– Ты меня слышала?
– А я не о деньгах, не о твоём состоянии. – Лера похотливо улыбнулась, не сдержала порыв и облизнула пересохшие губы, провела указательным пальцем по его щеке. – я о тебе, милый.
– А ты, часом, не сумасшедшая?
– Кстати, ты уже сказал своей подстилке, что свадьбы не будет?
Синицкий промолчал, но ноздри его раздулись так, что, казалось, пора бежать. Он медленно приблизился и склонился над её ухом. Шумно дышал и в слова постарался вложить все те эмоции, которые бушевали в душе.
– Закрой свой рот и держись от Кристины подальше.
– А то что? – Вызов, однозначно. Лера не сдержалась и звонко рассмеялась своим мыслям. – Тогда ты со мной разведёшься, да? Я готова, только тебе придётся делиться, надеюсь, ты об этом помнишь?
– Лера, чего ты хочешь, зачем ты приехала?
– Обидел ты меня, Саша. Жила я себе спокойно, никого не трогала, а тут, как гром, среди ясного неба: в одно не самое приятное утро меня разбудил звонок адвоката. Пригласили в контору, сунули под нос бумажку, говорят, муж мой любимый развестись со мной хочет. – Синицкий снова замолчал, жевал губами, прогонял слюну сквозь зубы, всё, что угодно, только бы не сорваться, тяжело вздыхал. – А ведь можно было самому приехать, сказать, мол, так и так, люблю, не могу, я бы может и смирилась, а тут, извини. Да ещё и в бумажке, на которой меня просили расписаться, было указано, что при разводе каждый остаётся при своём. Не нагло, как считаешь?
– Ты ни на что не имеешь право. – Выделил он каждое слово. Да, милый, деньги это твоё больное место… будем бить по нему, если не можешь по-другому.
– Саша, перестань, – смеясь, отмахнулась от него Лера, – ты ведь не этот бред подготовил для судьи? А на твоих условиях развод без суда не пройдёт. Я даже вижу заголовки в газетах: «Громкая помолвка Синицкого и Волковой недействительна!» или «Синицкий хочет оставить свою жену без средств к существованию!», вот смеху то будет!
– Не зли меня! – Он подошёл вплотную и больно схватил за запястья, притягивая к себе. Дышал прямо в лицо и жаром дыхания обжигал. В глазах злость, скулы играют, его руки сжимаются всё сильнее, причиняя боль.
– Половина Саша, половина, иначе никак. И вообще, может, я не готова расстаться с тобой? Может, у меня ещё чувства к тебе не угасли, а?
– Лерка, ну, ты чего, – зло смеясь, отпустил её руки Синицкий, надёжно схватил Леру за затылок, наклоняя её голову к своим губам, – ты что, считаешь, что если уехала далеко-далеко, я не знаю, сколько мужиков тебя имели, так, что ли?
– Спорный вопрос, кто кого…
– Да, – соглашаясь, кивал он, было видно, что на пределе, – я и забыл, с кем имею дело… ты ведь бесплатно никак, благотворительностью больше не занимаешься.
– Вот именно.
Что же, гадостей друг другу наговорили, правда, вопрос так и не решили, ничего удивительного. Только противно от себя самой.
– Слушай, Саш, а зачем тебе столько денег, чего ты за них держишься? – Лера, наконец, сдвинулась с места и теперь ходила по кабинету взад-вперёд, посматривая на закипающего Синицкого. – Или ты семь жизней прожить собираешься, а? Да ещё и «Вэл Стиль» прикарманить решили… Не жирно вам двоим-то? Унесёте ли?
– У меня будет семья и дети, я всё делаю для них.
Лера остановилась совсем рядом с Синицким, заглядывала в глаза, а в них злость и пустота, которую он на неё направляет.
– А может, и у меня дети?
– Таким шлюхам, как ты, противопоказано иметь детей.
Сквозь зубы процедил он и тут же получил хлёсткую пощёчину.
– Вон из моего кабинета!
Рукой Лера указывала ему на дверь, Синицкий тут же вышел, а она так и стояла с вытянутым указательным пальцем, пока от напряжения рука не затряслась. Ладонь горела огнём, но больнее всего было в душе. Чтобы не закричать, пришлось изо всех сил зажать рот ладонями, теперь колотилось всё тело. Дыхание шумное, частое, с собой никак не получалось справиться. Она понимала, что Синицкий не хотел этого говорить. Сказал это случайно, в порыве злости, но сердцу, которое теперь сжималось от боли этого не объяснить. Она убеждала себя, что всё не так, он вовсе так не думает, просто хотел уколоть сильнее. Наверно, она просто не готова к этому разговору, она просто не готова возвращаться в то время, когда всё началось.
Просто очень больно и пусто. На какой-то момент выпала из реальности, осталась одна во всём мире. Нужно было плакать – со слезами выходит обида, нужно было закричать – с криком выходит боль, но Лера так и не заплакала, удержалась. После нервного срыва напала невыносимая усталость, до дивана еле дотащила ноги, откинула голову и так замерла, закрыв глаза. Хотелось спать. Из сумочки достала телефон и набрала номер единственной подруги.
– Анька, ты в Москве?
– Два часа назад прилетела?
– Нужно встретиться.
– Давай после девяти, раньше никак.
– Давай в десять в караоке-баре.
– Что-то случилось?
– Расскажу при встрече.
Набрала ещё один номер.
– Ты мне нужен.
Вот и всё, больше не осталось сил и желания действовать, один, всего лишь один откровенный разговор с ним привёл к упадку, за десять лет она не испытывала такой отвратительной боли, как за две минуты с ним… нужно только дождаться вечера. И всё будет.
Нужна была разрядка, только так, чтобы окружающих не шокировать. Привычка собираться в караоке была у девушек ещё со школьной скамьи. Школа, конечно, здесь совсем ни при чём, подруги уже тогда были востребованными моделями, поэтому и развлекаться было принято в каком-нибудь модном месте, да так, чтобы и внимание привлечь, и при этом под статью не попасть. Так вот они и пристрастились: можно и лишний негатив выплеснуть, и мальчикам поулыбаться, а можно и в историю влипнуть, о которой потом со смехом будешь вспоминать.
На работе находиться стало невыносимо, Лера вскоре забрала Светлану, отвезла её на съёмную квартиру, из последних сил выслушала восторженные вопли, и отправилась домой. Правда, там тоже легче не стало, стены и неприятные воспоминания давили на мозг. Из квартиры Лера вышла, чтобы отдышаться, а тогда уже пришла идея обратиться за помощью к Анне Семёновне.
– Добрый день, я могу войти? – С искусственной улыбкой Лера протиснулась в двери соседней квартиры, женщина ещё помнила, как бесцеремонно её выставили за дверь и визиту не обрадовалась.
– Добрый, что-то случилось?
– Не то, чтобы. Понимаете, я бы хотела обстановку в квартире сменить, вот, не знаю с чего начать. К тому же и мебель, и вещи в квартире все новые, мы ведь там практически не жили после ремонта. Может, вам что-нибудь нужно?
Лера стояла на пороге и виновато улыбалась. Когда двенадцать лет назад к ней переехал Саша Синицкий, они действительно сменили всю мебель, обстановку, сделали ремонт, а потом Лера уехала, и в квартире никто не жил. Ультрасовременная обстановка того времени и сегодня прилично смотрелась, а Анна Семёновна женщина не из зажиточных, такого и сейчас себе позволить не могла, поэтому и согласилась посмотреть. Пока по квартире ходили, осматривались, Лера и про одежду свою вспомнила.
– Знаете, а ведь вашей внучке наверно в пору будут мои платья.
– Да, уже семнадцать вертихвостке. – Задорно отозвалась соседка.
– Если хотите, можете и сейчас их забрать. Одежда разная, Лера открыла шкаф для демонстрации, – о, и шубка есть. Вы же меня знаете, а здесь многое я даже и не одевала ни разу, а что не новое, можно и на даче носить…
Женщина внимательно осмотрела вешалки, повертела в руках белую песцовую шубку, несколько раз заглянула Лере в глаза, откровенно не понимая причину, по которой можно отказаться от такого богатства. Большинство одежды было всё ещё с бирками, либо с чехлами из химчистки, а то, что, как она сказала, носить на даче, редкая красавица позволит себе на приём одеть.
– Не жалко, Лера?
– Для хороших людей, как говориться… к тому же, это молодёжный стиль, а я уже не девочка.
С улыбкой заметила Лера и странно вздохнула.
– И всё-таки жалко, что вы расстались. – Моргнула Анна Семёновна и посмотрела на Леру в упор. – Такая красивая пара была. Сашка твой, засранец, тогда, после твоего последнего визита, всех своих девок разогнал, да. Борьке твоему всё прохода не давал. Что не поделили – не скажу, но там чуть ли не до драки дошло. Хорошо, дядя Миша из тридцать восьмой их расцепил. А потом полгода ещё ходил сам не свой, похудел весь, запустил себя, я уж думала и не выберется, любил тебя сильно. Друг его не один раз приезжал, тут такие скандалы бывали, о-ох. И милицию на них двоих вызывали, думали, поубивают друг друга, а потом ничего, помирились, Сашка за ум взялся. Не жалко тебе его?
– Его нет. Себя жалко, что столько лет на него потратила.
– Да сколько? Вы, наверно, после свадьбы и двух лет не прожили.
– Да, но это не значит, что для меня всё прошло бесследно.
– А-а, ты про то, как он тебя довёл? Да, конечно, не прав он был, но и ты могла бы не рубить с плеча, сама понимать должна, что он специально девок именно сюда водил, чтобы ты знала. И всё равно ведь тебя любил. Со стороны-то оно виднее.
– Да уж, я оценила. Только его любовь дорого мне обошлась.
– Да перестань, – женщина махнула рукой и усадила Леру на диван, – ты же понимаешь, мужики они такие, им надо показать, что всё хорошо, а на самом деле, места себе не находят.
– Да, отличный способ показать, как ему плохо – устроить из моего дома притон.
– Как умеет, так и показывает. Женщина на то и женщина, чтобы видеть то, что они скрывают.
– Да, конечно… Одежду брать будете? – Оживилась Лера и скорее с дивана подскочила.
– Ну, не хочешь, не говори, а одежду возьму, сама знаешь, какие нынче цены, а Ленка моя такая же худышка как ты будет, возьму.
За три захода одежда была перенесена в соседскую квартиру, договорились так же о кровати (Анна Семёновна до сих пор спала на старинном диване), о коврах, которые Лера никогда не любила, оставила только диван и кресла, потому что гарнитур ещё родители покупали на каком-то аукционе за баснословные деньги. Шикарные шторы пока решено было оставить, так как их просто не на что заменить, шкафы и полки вроде не расстраивали, а с сантехникой слишком долго возиться, поэтому её менять никто и не собирался. Сразу стало легче дышать, правда, и в комнатах теперь было пусто. За суетой и время пролетело, нужно было собираться на встречу с подругой.
В баре было полно народу, хорошо, что Анька столик заранее заказала, вспомнила, а то бы у барной стойки пришлось тесниться. А взрывной характер подруги и паршивое настроение самой Леры в совокупности, привели бы к непредсказуемому финалу.
