Юлия Ершова
Краткое изложение книги «Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом». Автор оригинала ‒ Мэг Джей
Кризис среднего возраста каждое поколение проживает по-своему. Нет ничего удивительного, что родители миллениалов пытаются их оградить от чрезмерно раннего взросления и создания семьи в 18–25 лет. Потому что таков был их кризис, они сожалели о том, что слишком рано взяли на себя обязанности мужей и жён, отцов и матерей.
У миллениалов кризис среднего возраста совсем о другом. Пытаясь взять от жизни всё, они упустили из виду самое главное. Сделать что-то в более зрелом возрасте не равнозначно тому, что в итоге получится более качественный результат. В возрасте твикстеров миллениалы сокрушаются, что им приходится навёрстывать упущенное.
Поэтому автор предлагает в полной мере воспользоваться своим статусом взрослого до тридцати, чтобы получить то настоящее и будущее, которого хочется. Между двадцатью и тридцатью проходит критический период взросления. В эти годы легче всего заложить основы той жизни, которую хотелось бы проживать в ближайшие годы и десятилетия. Это период, который сильно влияет на нашу дальнейшую жизнь, поэтому его нужно прожить плодотворно.
СМИ нередко вводят нас в заблуждение о том, чем живёт молодое поколение. И мало кто говорит, что кардинальным изменениям в жизни могут способствовать не близкие и друзья, а коллекция знакомых в интересующей вас сфере. Пропагандируя работу на себя и создание бизнеса, СМИ не пишут, что наличие даже самой заурядной работы улучшает самочувствие человека и добавляет уверенности. Журналисты не пишут о том, что совместное проживание не самое лучшее испытание для проверки отношений на прочность. Они не рассказывают, что ответ на вопрос «Кто я есть?» можно найти в капитале идентичности.
Молодому поколению требуется целеустремлённость и достоверная информация, чтобы идти своей дорогой и не упускать возможности. Самое небольшое отклонение от выбранного курса может привести к масштабным изменениям, которые человек сможет заметить несколько лет спустя, окинув взглядом своё прошлое.
Часть I. Работа
Глава 1. Капитал идентичности
Хелен попала на психотерапию из-за кризиса идентичности. Она работала няней, увлекалась фотографией и йогой, ожидая озарения, которое её направит в нужное русло. Её непринуждённый стиль жизни был предметом зависти ровесников, которые поступали в вузы или начинали карьерный путь в реальном мире. Но вскоре Хелен устала от бесконечных поисков себя и однажды вместо зависти в глазах друзей увидела жалость.
Родители хотели, чтобы Хелен изучала медицину, поэтому с огромными мучениями она два года изучала биологию и решила сменить профилирующий предмет на искусство. После окончания колледжа она стала независимым фотографом, но финансовая сторона жизни не складывалась. Она стала няней в ожидании «удара молнии интуиции».
На сессии Мэг Джей рассказала Хелен об Эрике Эриксоне, белокуром мальчике немецкого происхождения, который воспитывался в еврейской семье. Его везде дразнили: в церкви за то, что он белокурый, а в школе – за то, что еврей. Он занялся живописью и в двадцать пять лет уехал в Германию, где обзавёлся семьёй, увлёкся педагогикой Монтессори и стал учителем, а через несколько лет переехал в США, где стал известным психоаналитиком и университетским преподавателем, получил Пулитцеровскую премию и в 1950 году ввёл термин «кризис идентичности».
Психотерапевт обсудила с Хелен путь Эрика Эриксона. Он скитался по Европе в свои двадцать пять, но уже в двадцать шесть заинтересовался психоанализом, познакомился с дочерью Зигмунда Фрейда Анной, получил диплом психоаналитика к тридцати и приступил к карьере писателя, преподавателя и психоаналитика. Он долгие годы проживал кризис идентичности, но параллельно накапливал свой капитал идентичности.
Что такое капитал идентичности? Это активы человека – знания, навыки, опыт. То есть всё, что мы делали достаточно долго и хорошо, чтобы оно стало частью нас. Это не только строчки резюме, но и манера говорить, внешность, этническая принадлежность, история рода, внешний лоск, какими путями человек привык решать проблемы. За капитал идентичности мы «покупаем» работу и отношения мечты, благодаря ему мы исполняем свои желания и достигаем поставленных целей.
Самая большая ошибка – это считать, что кризис идентичности происходит сейчас, а накопление капитала идентичности начнётся после его завершения в будущем. Но это параллельные процессы. Как у Эриксона. Важно только, чтобы кризис не останавливал процесс инвестирования в себя, а также чтобы накопление капитала идентичности периодически сопровождалось кризисными состояниями (без них нет динамики и гибкости).
Следовательно, побеждают те молодые люди, которые исследуют себя, мир, но и не забывают брать на себя взрослые обязательства. Они реалистичнее смотрят на мир вокруг, проявляют настойчивость и целеустремлённость, легче переносят стресс, яснее мыслят и не страдают конформизмом.
Автор порекомендовала Хелен найти работу, которая будет хорошо смотреться в резюме. На что она возмутилась, потому что сейчас у неё есть свобода и веселье. Пусть даже работа няней не приносит ей достаточного количества денег.
На это Мэг Джей возразила, что Хелен пришла на сессию из-за того, что чувствует себя несчастной в текущей жизненной ситуации. Скептически настроенная Хелен предположила, что Мэг сразу после колледжа поступила в университет. И поэтому подталкивает её к поиску работы.
Мэг Джей поделилась своей биографией: после колледжа она работала в программе Outward Bound. Развозила еду для участников горных турпоходов. Вскоре Мэг стала инструктором и ходила по горам с группами из самых разных социальных слоёв – с ветеранами войны, с топ-менеджерами с Уолл-стрит и студентами. Она по маршруту длиной в 600 км сплавлялась с подростками, которые совершили преступления, на каноэ по реке Суони. В таком походе они отбывали наказание. В программе Мэг отработала четыре года и поступила в университет. На собеседовании в вуз всех интересовал её опыт в Outward Bound: как она справлялась с подростками, которые убегали из лагеря, безопасно ли купаться в реке, в которой водятся аллигаторы.
Двадцатилетние могут стремиться к диплому университета Лиги плюща, но они могут выбрать другой кирпичик капитала идентичности, который открывает благоприятные возможности, как это сделала Мэг.
Через несколько сеансов Хелен сообщила Мэг, что идёт на собеседование в студию цифровой анимации. Хотя она планировала приступать к работе в кафе, потому что не хочет быть у кого-то на побегушках и вливаться в корпоративную среду.
Психотерапевт чуть со стула не упала. Похоже, Хелен могла совершить неверный выбор и вместо перспективной работы попасть на ещё одну бессмысленную временную работу, которая плохо смотрится в резюме.
С точки зрения работодателей работа в общепите, продавцом или билетёром – это строчка, которая не должна часто мелькать в резюме. В противном случае они воспринимают это как признак потерянности. Если слишком долго находиться на работе, которая не соответствует квалификации, это ведёт к деградации. Чем больше времени человек тратит на то, чтобы завоевать прочное положение в профессиональной сфере, тем выше шанс, что за это время разочарований он станет совершенно другим и травмированным.
Если человек более девяти месяцев проводит на низкоквалифицированной должности, то уровень мотивации падает, а риск депрессии повышается. Безработица же часто приводит к пьянству и депрессии даже после того, как постоянная работа нашлась. Также большая опасность так называемого периода Starbucks – это потеря интереса к профессиональному росту и поискам своего счастья.
После тридцати возможностей на получение учёных степеней меньше, так как семейные обязанности требуют внимания и времени. При этом зарплата активнее всего растёт до сорокалетнего возраста, но на эти годы приходится большая кредитная нагрузка: ипотека, крупные покупки. Поэтому думать, что всю жизнь из года в год заработок будет расти, неразумно. И строчки резюме с двадцати до тридцати окажутся решающими в росте дохода.
Автор считает, что необходимо активно вкладываться в карьеру, пока нет семьи и детей, пока человек «путешествует налегке». В противном случае будет сложно догнать тех, кто не тратил времени на случайную работу. Кризис среднего возраста – это ещё и разочарование от осознания, что выбор, который был сделан лет 10–15 назад, изменить невозможно. И если приходится устраиваться на низкооплачиваемую работу, то Мэг Джей советует молодёжи обратить внимание на ту вакансию, которая «позволяет накопить максимальный капитал идентичности».
Но вернёмся к Хелен. Мэг удалось её переубедить и сходить на собеседование в студию цифровой анимации, предварительно подготовившись к деловой встрече на сессиях. Хотя её резюме выглядело слабо – неоконченные медицинские курсы, изучение живописи, попытки стать независимым фотографом, работа няней, – её личностные характеристики могли убедить любого работодателя, так как она коммуникабельна, умна и сообразительна, трудолюбива. Собеседование прошло отлично, а через полгода её уже повысили. Вскоре её заметил кинорежиссёр и предложил работать в Лос-Анджелесе ассистентом оператора.
Сейчас Хелен считает, что занимается любимым делом, хотя в годы обучения в колледже и не подозревала, что будет заниматься чем-то подобным. Она, как и многие её знакомые, в итоге занимается тем, о чём даже не подозревала. Кто-то стал эпидемиологом, а кто-то – морским биологом. Хелен нашла себя в кинематографе и поняла, что «невозможно прожить свою жизнь в мыслях. Единственный способ понять, что делать, – это делать хотя бы что-нибудь».
