Элли Крюгер
Оскар. Проклятие Блэксберри
«Что бы вы сказали Патрик, если бы узнали, что я убила вашего единственного любимого сына? Сколько я не убеждаю себя, что это не он, все равно не могу до конца поверить…»
– О чем вы задумались? – поинтересовался мистер Палмер с улыбкой на лице. Он явно надеялся услышать, что о Господе Боге нашем.
– Об Оскаре, – ответила она. – Я думаю, ему одиноко здесь. Поэтому он поскорее хочет в школу.
– Да, да… – задумался Патрик. – Честно говоря, сомневаюсь, что это возможно. У мальчика очень слабое здоровье. Он постоянно болеет. Вскоре вы сами в этом убедитесь.
Лора ничего не ответила. Она замерзла и мечтала вернуться в дом. Встала на тропинку, приглашая Патрика пойти рядом.
– У вас красивый особняк, – она смотрела наверх, где черные пики крыши вздымались в небо. Если бы Дракула захотел маленький домик в Уэльсе, он бы выбрал поместье Блэксберри, – уверена, у него есть интересная история.
Мистеру Палмеру нравилось ее любопытство, он предложил взять его под руку.
– Знаете, мисс Линч, по-моему, не столько интересен дом, сколько люди, что в нем обитают. Их жизни и судьбы плотно переплетены и полны тайн, – загадочно сказал Патрик.
– Вы о чем? – недоумевала Лора.
Он проводил ее до двери.
– Может, вы поймете, когда сами станете частью тайны.
– Хорошо, – Лора устала от загадок, что сыпались на нее последние дни.
Мистер Палмер открыл дверь, она вошла внутрь.
– Мисс Линч, помните ту историю, что я рассказал на холме? – спросил он с печалью в глазах.
– Про злой дух, обитающий у озера в лесу? – Лора почувствовала тепло дома и расслабилась.
– Я добавил к лесу 12 деревьев. Некоторые из них успели вырасти до нескольких метров, – он пристально посмотрел ей в глаза, проверяя, понимает ли она.
Лора попыталась вспомнить слова. Это было несложно, они плотно засели в голове:
«В долине озер поселился злой дух. Он нападал на людей по ночам и воровал младенцев. А после пожирал их заживо. Тогда люди стали сажать по одному дереву – пихту, кедр или ель – за каждую умершую душу, чтобы те не метались по свету как неприкаянные, а поселились в деревьях и тянулись к солнцу. Спустя несколько столетий деревьев стало так много, что долина превратилась в лес. Говорят, дух до сих пор бродит там…»
– Вы разве верите в эту ересь, Патрик? – спросила Лора с иронией в голосе.
– Все мы не без греха, мисс Линч. Уверен, и за вами водится парочка. Я прав? – не дожидаясь ответа, он закрыл дверь снаружи.
Лора обернулась и застыла на месте. На лестнице сидела рыжеволосая Лилит и потирала гигантский лоб. Интересно, сколько тайн хранит это несчастное создание? Лора отмахнулась от навязчивой мысли и пошла готовиться к занятиям. Когда она проходила мимо девчонки, та оскалила зубы и укусила воздух около лодыжки Лоры.
– Не трогай меня, Лилит, – строго сказала она, и девчонка тут же успокоилась.
8
В четверг садовник вышел на работу. Лора столкнулась с ним утром на их маленькой кухне, куда спустилась, чтобы сварить кофе. Оказалось, кофе уже заварен: его сделала Эмма. Чак выглядел грязным, словно отработал весь день. Ничего удивительного, решила Лора, свиньи живут в хлеву и купаются в грязи. Он улыбнулся при виде ее и подмигнул, на желтых зубах осел кофейный осадок. Лора не ждала чужаков, поэтому на ней была короткая ночнушка и шерстяная шаль сверху. Из-за плохой погоды ночью температура в доме упала и Лора замерзла. Она сильнее укуталась в шаль, чтобы скрыть как можно больше оголенных участков от глаз неприятного гостя. Глаза Чака скользнули вниз на ноги. Лоре почудилось, что он облизнулся. Ей стало неловко и противно. Ноги сами собой сжались, закрывая доступ в сокровенное место, куда стремился похотливый взгляд.
– О, мисс Линч, у вас коленки одна на другую смотрят, – издевательски произнес Чак и заржал, как подстреленный конь.
Эмма стукнула его рукой по голове, да с такой силой, что улыбка тут же сошла с багрового лица, затем обернулась к Лоре:
– Мисс Линч, доброе утро. Прошу, присаживайтесь, угощайтесь кофе.
Лора села на другой конец стола, чтобы спрятать ноги.
– Старина Чак заглянул к нам с утра, видите ли, он забыл вернуть вам ключи от машины, когда загонял ее во двор, – пояснила Эмма.
Машина… Лора забыла о ней. Возможно потому, что эта вещь – главное напоминание о трагедии, постигшей ее. «Не главная», – отозвался внутренний голос. Да. Главную она хранила в сумочке и постоянно вертела в руках перед сном, проверяя, не пропадет ли та.
Эмма протянула руку, но Чак пошел к Лоре. Он хотел сам вручить ключи. Однако Эмма встала между ними и снова протянула раскрытую ладонь.
– Дай сюда! – вскипела она.
Чак быстро сдался и отдал ключи, а второй рукой ущипнул за ту часть тела, что у говядины зовется «задний отруб». Вероятно, по этой причине Эмма промычала в ответ. Ключи наконец оказались у Лоры. Они были влажными.
– Загляните сегодня внутрь, я оставил там маленький сюрприз, – сказал Чак.
– Что? – Лора не сразу поняла, о чем он.
– В машину.
Еще один сюрприз. Лиличка уже оставила мне один в комнате, раздраженно подумала Лора.
Эмма налила черный кофе в чашку и поставила перед девушкой. Лора сделала пару глотков и скривилась: напиток был очень крепкий и горький. Обычно Лора пьет кофе с молоком и сахаром, но не хотела показаться невежливой перед доброй служанкой, поэтому продолжила пить.
– Еще я отогнал ее подальше, – сказал Чак, – прямо в угол. Никто не увидит ваш смятый капот.
Он ухмыльнулся. По затылку пробежал холодок. Неужели он догадался? Нет, это бред.
– Че, кого-то сбили? – ехидничал немытый садовник.
Лора почувствовала прилив возбуждения от нескольких глотков крепкого кофе.
– Ага, – спокойно ответила она, – оленя.
– Какой ужас! – забеспокоилась Эмма, присаживаясь рядом со своей чашкой. – Вы могли пострадать!
– Неееет, – заспорил Чак. – Вмятина слишком маленькая. Думаю, олень бы вас убил. И машину в хлам.
Лора нисколько не изменилась в лице. Сделала еще пару глотков, сердце ускорило бег.
– Ну да. Только он был маленьким. Олененок, – еще несколько глотков. – Да и скорость была не такой большой.
«Сколько весит олененок? Должно быть, так же, как… ребенок?»
– Бедная девочка! И какой несчастный зверек! – Эмма перекрестилась.
Чак напрягся, будто проводил в уме какие-то расчеты, а это было сложно, потому что умом он не отличался.
– Да. Такое возможно, – заключил он. – Ну, я пошел работать.
Садовник встал, надел потертую панамку на голову, хотя погода стояла не солнечная, и ему бы скорее пригодилась шапка, и без прощания покинул их. Лора с облегчением вздохнула и сняла шаль. Она вспотела. Когда Эмма тоже отправилась работать, Лора вылила остатки кофе в раковину и поднялась к себе в комнату. Там она выбрала наиболее непривлекательную одежду, которая бы удовлетворила миссис Палмер и одновременно отпугнула пошлого садовника. Взяла учебники и нотную грамоту, переданную Агатой. Агата настояла, чтобы Лора позанималась с мальчиком музыкой, несмотря на то, что Лора ничего не знала об игре на скрипке, да и сама ни на чем не играла. Собираясь выйти из комнаты, она заметила листок бумаги на прикроватной тумбочке.
– Что это? – вопрос повис в воздухе.
Подошла ближе. На тумбе лежала вырванная страница из старой газеты. Желтая бумага иссохла и скукожилась от некогда пролитой на нее воды. Лора смотрела на черно-белую фотографию, которая занимала половину листа. Толстый, лысый, сутулый мужчина кого-то ей напоминал. Его вели в наручниках двое полицейских. Название статьи гласило: «УЭЛЬСКОМУ ИЗВРАЩЕНЦУ ГРОЗИТ ТЮРЕМНЫЙ СРОК». Внизу подпись: 20 апреля 1982 года, Ньюпорт. Лора пробежалась по тексту:
«Пойман подозреваемый по делу несовершеннолетней Мишель Тэйлор, им оказался школьный уборщик Чарльз О'Даун. Известно, что Чарльз, также именуемый среди старшеклассников как Лютый Чак, приторговывал в школе незаконными веществами. Потерпевшая утверждает, что 13 апреля 1982 года купила у подозреваемого наркотики, после чего уборщик предложил прогуляться и посмотреть на его новый автомобиль. Доверчивая девушка согласилась и отправилась вместе с преступником в гараж, где тот попытался жестоко надругаться над ней.
Мишель удалось сбежать, однако, ввиду состояния помутненного сознания из-за принятых наркотиков, ее показания были расплывчаты. Подозреваемый задержан, ему грозит срок до семи лет заключения. Тем не менее он может избежать наказания из-за отсутствия значимых улик. В свою очередь Лютый Чак утверждает, что стал жертвой шантажа со стороны девушки, которую отказался бесплатно снабжать наркотиками.
Родители несчастных детей в ужасе. Школьный совет выступил со словами: «Не позволим маньяку разгуливать на свободе и насиловать наших детей!» и просьбой подписать петицию».
– Это что еще за срань?! – возмутилась Лора.
Она присмотрелась к фотографии и узнала отдельные черты. Он был моложе, но все-таки… Лора разозлилась. Она сбежала от Чарли не для того, чтобы работать бок о бок с насильником. Это так несправедливо! Она топнула ногой, как обиженный ребенок. Когда приступ гнева ослаб, Лора задалась вопросом: кто сюда положил этот отрывок газеты? Рано утром, когда она проснулась, его не было. А пока они сидели на кухне, никто не поднимался по лестнице. Это могла совершить рыжеволосая негодяйка, но Лора не считала ее достаточно умной для такого действия. Может, она не настолько глупа, как выглядит?
Лора сложила страницу и спрятала в учебник, чтобы взять с собой. Она решила расспросить Эмму, когда у них обеих будет свободная минута. Ей не хотелось разговаривать среди лишних глаз и ушей. Она вспомнила про машину.
«Я оставил там маленький сюрприз».
– О нет!
Лора выглянула в окно первого этажа: Чак орудовал на заднем дворе. Она проскочила к главному входу через переднюю часть дома, поглядывая, как бы не попасться миссис Палмер. Ей не хотелось слушать выговор о том, что она шляется в «аристократичной» части дома без Оскара. На цыпочках пройдя вдоль гостиной, она вышла наружу. Машина пряталась у забора в углу, перед был скрыт. Чак действительно постарался. Она с нетерпением побежала к ней, держа ключи наготове.
– Здравствуй, малышка. Тебя не обижали? – спросила она и провела рукой по крыше машины. Вмятина на капоте была внушительной. Ее стал накрывать ужас случившегося. Вмятина была реальной. Так же, как и голубой платочек.
Лора открыла дверь и заглянула внутрь. В нос ударил вонючий запах пота и немытого тела. Лору затошнило. Она опустила боковое стекло, чтобы проветрить салон после ухода. На соседнем сидении лежала алая роза с обрубленным стеблем, под ней белый лист бумаги.
– Омерзительно, – сказала она.
Но все же осторожно потянулась к розе, боясь, что Чак мог спрятать там какие-то из своих биологических жидкостей. Взялась за короткий стебель и ойкнула, роза упала под сидение. На пальце вылезла маленькая капелька крови.
– Проклятие! – взбесилась она. – Одни шипы.
Затем проверила лист, развернула. Корявым почерком было написано:
«Лора прикрасна как липисток розы»
Она с отвращением отбросила записку. В голове крутилась навязчивая мысль, что негодяй мог что-нибудь украсть. Извращенцы любят собирать всякие фетиши. Она открыла бардачок, порылась в хламе и мусоре. Все на месте, даже губная помада. Лора оставила ее там же: вряд ли в доме она ей пригодится. Осмотрела салон – чего-то не хватает. Глаза уставились в лобовое стекло – чего-то определенно не хватает. И тут она поняла: над стеклом висела маленькая игрушка австралийской овчарки, а теперь ее нет. Игрушка напоминала об умершем Джерри, лучшей собаке на свете. Прошло больше десяти лет, а она так и не завела новой. Эта игрушка была символом дома. И пропала.
– Вонючий говнюк. Лучше бы ты спер мои трусы, – Лора вышла и хлопнула дверью, о чем сразу пожалела. Машина ведь не виновата. Она нежно погладила ее рукой в знак извинения.
Занятия прошли хорошо, Оскар делал успехи. У него были помарки и корявый почерк, но это не имело значения, главное, что он старался. Лора все время отвлекалась и не могла сосредоточиться. Ее мысли возвращались к Чаку и вырезке из газеты. Бывший преступник не должен находиться с ними под одной крышей. Прежде чем побеседовать с хозяевами дома, она хотела узнать, что думает Эмма. Ее трусливая часть, та самая, что боялась принимать решения, надеялась переложить ответственность на кого-то другого, чтобы не разбираться с этим дерьмом самой. К тому же она не могла понять, кто зашел в комнату и оставил газету? Лора желала одного: отмахнуться от этой ситуации, как от навязчивой мухи. Она не стала долго ждать и после занятий с мальчиком, решила все же отвлечь Эмму и расспросить. Оскар был недоволен ее уходом.
– Вы должны позаниматься со мной музыкой, мисс Линч, – сообщил он требовательным тоном.
Лора обернулась у выхода из комнаты.
– Ты хорошо поработал, Оскар. В учебе важно не перенапрягаться. Поэтому сделаем небольшой перерыв и продолжим.
– Небольшой? Сколько минут? – не унимался мальчик. – Пять минут, да?
– Я думаю, полчаса нам хватит, – Лора перешагнула через порог. – Вот тебе задание: сколько отрезков времени по пять минут можно уместить в получасе?
Оскар задумался. Поднял глаза к потолку и сморщил лоб.
– Возьми листок бумаги и посчитай. Когда я вернусь, расскажешь, что вышло.
Пока Оскар был занят делом, Лора сбежала в заднюю часть дома. Она нашла Эмму развешивающей мокрое белье в дальней темной комнате. Лилит молча подавала вещи.
– Эмма, мне надо кое-что обсудить с вами, – сказала Лора, искоса поглядывая на девчонку, – наедине.
Служанка выглядела запыхавшейся. Ее щеки горели.
– Мисс Линч, мы сейчас заняты. Давайте поговорим позже, – Эмма не отрывалась от работы.
– Я не отниму у вас много времени, мне надо спросить кое-что… это важно, – оправдывалась Лора.
– Ну тогда спрашивайте, коль важно, да поскорее, и мы пойдем готовить обед, – Эмма улыбнулась рыжеволосой Лилит.
Лора поняла, что в другую комнату Эмму не вытащить, поэтому молча протянула обрывок газеты.
– Скажите, вам известно, что наш друг Чак обвинялся в домогательстве к несовершеннолетней? – спросила она напрямую. – Посмотрите сюда, – сказала настойчивей, чтобы привлечь внимание служанки.
Эмма повернула голову всего на секунду. Прищепка никак не хотела держаться на белье, она отскакивала, стоило Эмме убрать руку. Лора подняла отлетевшую на пол прищепку, но не вернула ее.
– Эмма, вам известно это? – еще раз спросила Лора и ткнула обрывок газеты в лицо.
Служанка прищурила глаза, чтобы разглядеть хоть что-то. Она обтерла мокрые руки полотенцем, затем взяла листок.
– Что это? – Эмма смотрела в газету.
– Там написано, что больше пятнадцати лет назад Чак был осужден за приставание к девочке-подростку. А также, что он торговал наркотиками, – объяснила Лора.
– Откуда у вас это? – возмутилась Эмма и смяла листок.
Лора пришла в ужас.
– Нет! Отдайте! Это нужно показать Палмерам, – она попыталась отнять смятый обрывок, но служанка не позволила. – Вы что делаете?!
– Успокойтесь, – строго сказала Эмма, – вы все не так поняли. Не делайте глупостей.
Лора забеспокоилась. Как она может покрывать такого мерзкого человека?
– Значит, вы все знали… Интересно, а что подумает миссис Палмер, когда услышит, что извращенец работает около ее любимого сыночка? – вызывающе бросила она.
Лора снова попробовала отнять листок, тогда Лилит вырвала его из рук Эммы и засунула в рот.
– Ты что?! – вспылила Лора. – Отдай!
Девчонка начала жевать лист и проглатывать по кусочку.
– Я подобное не одобряю, Лиличка, но в этот раз можно, – Эмма потрепала девушку по голове, как послушную собачку. Затем повернулась к Лоре и уверенно заговорила: – Послушайте, мисс Линч. Не знаю, где вы раздобыли этот мусор, но все не так, как кажется на первый взгляд. Чак давно здесь работает, и мы много раз обсуждали, что с нами происходило в прошлой жизни. Он упоминал и этот случай…
Лора пренебрежительно фыркнула и скрестила руки на груди.
– Что, сказал, будто она сама к нему приставала? Угадала? – с презрением произнесла она.
– Нет, не сказал. Мисс Линч, мы все совершаем ошибки. Уверена, что и вы тоже, – Эмма кольнула в самое больное место и прекрасно понимала это. Лора скукожилась, как бумага, брошенная в огонь. – А по поводу бедного Чака… вы должны знать, что обвинения были сняты. Та девочка оклеветала его, в чем сама же и призналась. Она была наркоманкой.
– Это он вам сказал? И вы поверили? – перебила Лора.
– Поверила. Также он признался, что отсидел в тюрьме за продажу тех же наркотиков. Но это было давно. Теперь он – другой человек, – закончив речь, Эмма вновь стала развешивать вещи.
– Эмма, ну как вы можете быть такой наивной… – Лора отчаялась что-либо объяснить и почувствовала резкий упадок сил.
– У меня есть мудрость, взращенная годами. Я прожила жизнь и видела много людей. И я разбираюсь в них, мисс Линч, – Эмма сменила тон на высокомерный. – Я могу точно сказать: Чак не плохой человек. Его еще преследуют призраки прошлого, и эти воспоминания позволяют ему оставаться тем, кто он есть.
Прежде чем Лора заспорила, она продолжила:
– И я вижу кое-что в вас, мисс Линч. Темный уголок души.
Лора ощутила мурашки, словно по коже провели кубиком льда. Почувствовала себя обнаженной, захотела чем-нибудь прикрыться. Она неосознанно закрыла руками интимные места.
– О чем вы? – испугалась она.
– О том, что вы что-то скрываете. Разве я не права? – сказала Эмма, исподтишка поглядывая на нее.
Лора попыталась овладеть собой, в конце концов, так можно сказать про любого человека.
«Она знает, что ты сделала», – прошептал дьявольский голосок над ухом.
– Вы за что-то себя вините, причем очень сильно, – продолжила Эмма, – стонете по ночам и повторяете: «Остановись!». Но знаете, что я об этом думаю? – голос стал мягче. – Думаю, вы тоже неплохой человек, потому что плохие люди ни в чем себя не винят, они спят спокойно.
Лора не ответила. Слова служанки поразили ее.
– Так что не судите о людях по их прошлому, Лора, – Эмма впервые обратилась к ней по имени. – Иногда зло скрыто не там, где кажется на первый взгляд. И оставьте бедного Чака в покое. Он уже заплатил за свои ошибки.
Она развернулась и ушла, посчитав беседу оконченной. Лилит жевала кусочки газеты, поглядывая на Лору.
– У тебя будет запор из-за этого, – сказала Лора и пошла обратно в комнату мальчика.
Лилит удивилась, даже испугалась, она округлила глаза и прекратила жевать бумагу. Правда спустя пару секунд снова зажевала, позабыв о словах Лоры. Все-таки она чего только уже не съела, а ее какашки ничем не отличались друг от друга и с одинаковым рвением покидали кишечник. Вкус газеты был кислым и немного горьким.
9
За 300 миль от Блэксберри в маленькой квартирке на окраине Глазго развалился на диване бывший парень Лоры. Каждые две секунды он переключал каналы, тыкая по стертой кнопке пульта от телевизора. Образы на экране мелькали один за другим, но Чарли их не видел, его внимание было направлено в другое русло. Одна и та же мысль болезненно пульсировала в мозгу.
Как. Она. Посмела.
Как?!
Эта сучка, которая без его разрешения и слова не могла вымолвить. Он просто не понимал КАК. Она ведь боялась его. И боится, иначе бы не скрывалась. Так где у нее взялись силы, чтобы собрать свои сраные вещи и исчезнуть в одно мгновение, оставив вонючую записку на холодильнике?
«Я больше так не могу, Чарли. Ты как яд. Я не позволю тебе и дальше отравлять мою жизнь. Не ищи меня.
Лора».
– Ты тут ничего не решаешь, сука, – сказал он вслух.
Куда же она могла деться? Подруг у нее нет, об этом он давно позаботился, а квартиру матери он проверил. С работы она уволилась – это он тоже уже выяснил. Чарли полностью контролировал ее жизнь, не было ни одного темного уголка мыслей, куда бы он не заглянул. Он был уверен, что Лора принадлежит ему. Полностью и безоговорочно. Но тварь решила по-другому. Она решила! Сама!
Как. Она. Посмела.
Чарли с силой сжал пульт, пластик треснул, батарейки вылетели. На экране застыл канал Discovery, где посреди саванны сношались носороги. Вот, что я с тобой сделаю, когда найду, решил Чарли. Он открыл новую бутылку пива, шестую за вечер, и отхлебнул. Когда ему захотелось в туалет, он взял со столика красную вазу Лоры, которую она купила на какой-то барахолке, и помочился прямо туда.
– Вот тебе!
Чарли стал приходить на работу подвыпивший и срываться на клиентов. Начальник Дик Дикинсон, которого они с ребятами за глаза называли мистер Член, устал делать выговоры и вынудил Чарли взять неоплачиваемый отпуск. Чарли так взбесился, что чуть не выбил ему зубы. Конечно, сучка за это ответит. Из-за нее он может лишиться работы. Из-за нее друзья смеются над ним. Из-за нее мать злится на него и плачет.
Как. Она. Посмела.
Он допил пиво и швырнул бутылку в экран. Как же он зол! В голове вновь зазвучал детский голос, последние дни Чарли почти не спит и только его и слышит.
– Приходи… приходи… приходи…
