Эдуард Павлович Петрушко
Лёлек и Болек в Индонезии
– Ты перед тем как спустить пар, выучи город, в котором находишься, и забивай в Яндексе правильное его название. – давясь смехом, советовал я.
Все попытки спуститься на затопленные корабли ограничились кабаками и бытовыми приключениями. Мы приставали к девчонкам, много пили и шутя боролись между собой. В одну из схваток, несмотря на то, что Игорь весил вдвое меньше моего, он умудрился взять мою руку на излом, чуть не переломив сустав.
Окончательно войдя в пике, мичуринский бизнесмен обзаводился многочисленными знакомствами, делал неожиданные подарки случайным женщинам, в общем гусарил на все 360 градусов. Особенно Игорь был мил барменам, которые полюбили его за то, что он ночью брал в баре бутылку Хеннесси по цене холодильника. Улетая с Севастополя, он оставил у меня в апартаментах все документы и ключи от машины. Потом он пропал со связи на две недели.
Ехав как-то раз с рыбалки, Игорь рассказал о своих дальнейших приключениях:
– Как долетел до Москвы не помню. Очнулся уже в Шарике, у меня пересадка до Воронежа, голова болит, денег 300 рублей. Купил бутылку пива, отпустило. Прошу уборщицу таджичку положить меня куда-то спать за 150 рублей. Сердобольная женщина, глядя на мой вид, сжалилась и положила меня спать в туалете для инвалидов. Причем на свой цветной халат. Поставил будильник, но ничего не соображая, ставлю его на время непосредственного вылета. Очнулся, поблагодарил женщину и пошел на регистрацию. Там на меня выливают холодной воды – самолет улетел, вас звали по громкоговорящей связи. Хоть стой, хоть плачь. Рядом стоит пара, мужчина слышит разговор. Я жалобно смотрю на него и прошу 2.300 на новый билет до Воронежа. Наверное, у меня был очень жалкий видос, мужик дает мне деньги, спасибо ему. Попытка номер два – покупаю билет и иду в знакомый туалет. Опять будильник, и опять я его ставлю на время вылета, указанное в билете. Подойдя в очередной раз к стойке регистрации, вижу недобрые взгляды сотрудников аэропорта. Девушка, уже знавшая меня в лицо, говорит: «Ткаченко, вашу фамилию уже весь аэропорт выучил, это у вас такой прикол или что-то случилось?». Разворачиваюсь, иду к таджичке, прошу отдать мне 150 рублей, покупаю пива и задумываюсь. Не судьба мне вылететь – беру такси и еду в Мичуринск.
Слушая эту историю, меня разрывало от смеха. Отдышавшись, задумаюсь, что лучше часто, но понемногу, или раз, но до краев. Надо отдать должное, что с того времени Игорь с презрением смотрел на алкоголь, контролировал мои отношения с бахусом и пил жидкости не крепче боржоми.
Ну да ладно. Мокрое от влажности утро, впереди обзорная экскурсия по острову. Заправившись виски, идем закусывать на завтрак, ассортимент поприличней, чем на Папуа. Громко, как чайки, перекрикиваемся между столами с подошедшими прибалтами.
В дороге по острову Богов, как называют его местные жители, пили мою дорогущую бутылку вискаря, обсуждая предстоящую экскурсию. Юра, уже ранее зачесавший Бали, говорит:
– Будет много интересных мест, но обязательно надо попробовать кофе люфак.
Слабо разбираясь в кофе, интересуюсь заветными зернами. Прибалт хитро улыбаясь сообщает:
– Приедешь на плантацию – узнаешь.
Храм – водопад – опять храм. Стандартный набор любой экскурсии. Жара душила, одежда как после дождя. На остановках мы с Игорем заправляемся пивом, как верблюды. Обращаю внимание, что пиво-то мы пьем по-богатырски, а в туалет не ходим. Наверное, поглощаемая жидкость выходит с потом. Экскурсовод грузит информаций, которая упорно не усваивается.
Балийцы – одни из самых суеверных и религиозных людей в мире: алтари с подношениями можно встретить в самых неожиданных местах. Преподношения делают женщины, которые встают на рассвете, и плетут корзинки, которые расставляют везде. Корзинка стоит даже в нашей машине. На Бали не знакомы со словами феминизм и эмансипации – мужчинам можно иметь до 4 жен, при разводе дети остаются с отцом, а женщина уходит лишь с вещами, которые были у нее до брака.
Экскурсовод видя, что мы выпиваем, рассказывает историю:
– Поехали мы с двумя русскими мужиками, – и смешно выговаривает название города, – из Ннновввосиббирсска на экскурсию. Пить они начали прямо с отеля. Ехать было далеко, на север острова. Они пили всю дорогу. Потом пели песни. Потом заснули. Приехали. Я их сильно будил. Они не хотели просыпаться. Я ждал час. Когда они проснулись, попросили пива. После пива они дали мне телефоны и денег, попросили пойти поснимать храмы, а сами пошли в бар. Я не понял, а зачем снимать? Для жен, сказал один из них. – дружно смеемся.
В целом на острове обычный народ живет небогато, занят в текстильной промышленности, сфере туристической индустрии, рыбной промышленности, работах на рисовых и кофейных плантациях. Остров густонаселенный, рождаемость контролируется – не больше двух детей. Сразу после постройки дома, в котором обязательно пол покрыт плиткой, а стены покрашены, каждый уважающий себя мужчина строит храм. Храм всегда обращен к горе Агунг, и считается, чем он больше, тем выше благосостояние и успех человека. Весь островок усыпан общественными и домашними храмами.
Жара выдавливала алкоголь, мы впали в состояние ударенного клюшкой зайца. Культурно насыщаться перехотелось, я капризничал, требовал еды, пива и кондиционера. Долгожданный обед с видом на вулкан Батур, одну из основных достопримечательностей острова. Так себе горочка в зелени, высотой 1.700 метра. Для сравнения – его иногда дымящий и пугающий туристов брат Агунг больше трех километров над уровнем моря. Спортивный, поджарый Эрик предлагает подняться пешей экскурсией на Агунг.
– Только если меня понесут с опахалом и пивом. – Отвечаю я, рассматривая великолепные виды, открывающиеся с обзорного ресторана.
Слопали, остро-кисло-сладких индонезийских разносолов, глядя выпученными глазами на Батур. Ковыряясь в зубах, выходим из туристической таверны и смотрим по сторонам. Вокруг разруха, груды мусора и ветхие постройки.
