Яна Евтушенко
Брачные игры
3
Тот же день вечером, 2 сентября 2019 года
Настя увидела Валеру издалека: высокий и очень худой, он кутался в мешковатую ветровку и напряженно смотрел то в мобильник, то на людей, толпой выходящих из подземного перехода. Настя широко улыбнулась, подбежала к Валере со спины и обвила руками его талию.
– Настена! – Валера обнял Настю. – Ты не на метро поехала? А я тебя жду-жду… Боялся, ты не придешь… – Валера снял очки и принялся нервно вертеть их в пальцах.
– Что ты, как я могу не прийти, – Настя встала на цыпочки и чмокнула Валеру в нос. – Мне на автобусе быстрее ехать, чем на метро, но на проспекте сегодня пробка из-за аварии. Я тебе фотку хотела отправить, а твой телефон их не принимает, – сказала Настя с легким упреком и кивнула на Валерину кнопочную трубку.
– Да, я в этом смысле консерватор. Как ты? Как первый день прошел?
– Пойдем греться в «Венский вальс», я за кофе расскажу. Похолодало к вечеру! – Настя зябко передернула плечами, и Валера немедленно накинул на нее свою ветровку.
– Спасибо! – тепло поблагодарила Настя. Может, у Валерика несовременный взгляд на вещи вроде смартфонов, но он такой милый и заботливый!
Настя решительно взяла Валеру за руку и направилась в сторону торгового центра «Серпантин», который находился недалеко от метро. Там, на первом этаже, и была пекарня «Венский вальс»: Валера пригласил Настю туда на первое свидание, и с тех пор пекарня стала «их» местом.
Валера встал в очередь за пирожными и кофе, а Настя заняла любимый столик у окна. За стеклянной, в пол, витриной она видела променад торгового центра. В это время все возвращались с работы и учебы, и променад был полон людей. Возле эскалатора, ведущего на второй этаж, топтался унылый парень и совал каждому, кто спускался, флаер зоомагазина. Неподалеку девушка, одетая в ростовую куклу-енота, рекламировала недавно открывшийся детский парк с батутами. Возле енота вились девочки-подростки. Они кривлялись и делали смешные селфи. Здорово, когда есть с кем подурачиться… Настя отвернулась от окна.
Валера принес поднос с кофе, эклерами и пирожками. Расположившись на диванчике возле Насти, он приобнял девушку и заглянул в глаза:
– Ты обещала рассказать про свой день.
– В принципе все прошло неплохо, – Настя в красках описала практикум по зоологии и одногруппников. – У нас есть один Антон Верещагин. Он везде таскается с двумя подружками, очкастой и блондинкой. Ужасные выскочки! С ними точно куча проблем будет… Все сдружились между собой, а я снова одна, и на физкультуре одна бегала, – пожаловалась Настя. – Правда, на зоологии познакомилась с Изольдой, но хочется компанию друзей, а не единственную подружку, с которой только и делаешь, что на переменах сплетничаешь!
– Зачем? – искренне удивился Валера, надкусывая пирожок с мясом. – У меня вот один приятель с дачи, Андрюха, ты его знаешь, брат Мишка и ты. А больше мне и не надо.
– Как зачем? – возмутилась Настя. – Чтобы тусоваться! Гулять, веселиться, устраивать вечеринки. К тому же, друзья в компании всегда поддержат и… что там еще друзья делают?
– Настен, ты и вечеринки – это что-то новенькое! А друзья… Все равно каждый сам за себя. Чем старше становишься, тем важнее семья, а не приятели из двора.
Зазвенел мобильник. Валера щелкнул замком допотопной кобуры на поясе и вынул телефон.
– Алло, мам. Нет, я не дома. Я погулять вышел… с другом. Мишка у Карена Акоповича. Да, договорились. И я тебя! Целую! – Валера посмотрел на старомодные часы на запястье. – Настен, я пойду, мама попросила встретить Мишку от репетитора по истории.
– Валерик, твой брат в девятом классе! Он сам до дома не дойдет?! На улице светло!
– Мама сказала встретить. Ты не обижайся, – Валера дотронулся до Настиной руки. – Вечером наберу, – он поцеловал Настю и выбежал из пекарни.
4
На следующий день, 3 сентября 2019 года
Лекции по математическому анализу на биофаке читались для всего потока, а потому проходили в самой большой факультетской аудитории. Настя бывала в аудитории и раньше, на дне открытых дверей, и еще тогда ее поразил этот громадный зал с украшенным лепниной потолком. На потолке висели молочно-белые плафоны люстр, похожие на НЛО. Полукруглым амфитеатром спускались вниз, к двери, рыже-коричневые ряды парт с откидными сиденьями. Перед первым рядом стояла кафедра, а за ней, на стене – высокая, до потолка, доска.
За кафедрой топтался плотный бородатый мужчина в красной вязаной безрукавке, натянутой поверх рубашки. Из-под безрукавки виднелся аккуратный узел галстука. Настоящий университетский профессор! «Профессор» смотрел в тонкую книжицу, которую держал в руках, и, отчаянно скрипя мелом, переписывал оттуда на доску цифры и незнакомые Насте знаки.
Настя пошла вдоль ряда парт, выискивая свободное место поближе к доске. На первом ряду, практически перед носом у лектора, сидел Антон Верещагин с подружками. Троица смеялась над картинкой, нарисованной у Верещагина в тетради. Судя по всему, Антон изобразил лектора. Настя ускорила шаг: здороваться с одногруппниками не хотелось.
– Настя, Настя! – услышала она голос сверху: с пятого ряда махала Изольда.
– Привет! – Настя вскарабкалась по крутой лестнице между рядами к приятельнице.
– Привет! – ответила Изольда. Сегодня на ней была черная футболка с нарисованным вручную драконом и порванные на коленях джинсы, заколотые английскими булавками. – Что, через пять минут пожалеем, что сюда поступили?
– Как это? – спросила Настя, аккуратно раскладывая на парте пенал, линейку и общую тетрадь на пружинке.
– Матан, – Изольда тряхнула собранными в хвост дредами. – Друзья со старших курсов рассказывали – это трудный и скучный предмет. Из-за него в первую сессию полкурса вылетает! Гусь валит только так!
– Что за гусь?
– Этот, – Изольда кивнула на «профессора». Он закончил делать записи на доске и, сцепив руки за спиной, мрачно оглядывал студентов.
Сразу после звонка Гусь, без вступлений, приступил к теме лекции. Он рассказывал о пределах и бесконечно малых, рисовал на доске значки и многоэтажные формулы. Полотно доски ехало вверх, унося с собой все новые и новые записи. Поначалу Настя пыталась понять, о чем идет речь, но вскоре махнула рукой и механически записывала в тетрадь формулы и комментарии Гуся – бессмысленный набор слов. Гусь говорил полтора часа без перерыва. К концу лекции Настя вымоталась, словно бежала вчерашний кросс по физкультуре. Изольда, напротив, выглядела бодрой.
– Фигня, – сказала она. – Я думала, будет сложно, а мы эту тему в школе изучали. Сейчас перерыв на полтора часа, пойдем в Квадрат обедать?
– Пойдем! – обрадовалась Настя: она не ела с тех пор, как позавтракала дома бабушкиными сырниками в семь утра. – «Квадрат» – название кафе? – уточнила она.
– Намного круче! Там – вся культурная жизнь биофака. И, конечно, еда.
«Квадратом», как выяснилось, называлась просторная рекреация на втором этаже. Один ее угол занимала витрина, облепленная наклейками от бананов и яблок. За поцарапанным стеклом лежали шоколадные батончики, чипсы, бутерброды и чебуреки в прозрачных упаковках. К витрине лепился прилавок, его протирала женщина-продавец в голубом фартуке. От прилавка тянулась очередь из студентов и, к удивлению Насти, преподавателей: только что продавец вручила Артему Семеновичу пластиковую тарелку с чебуреком.
– Многие обедают в столовке Башни, это главный университетский корпус, но идти неохота, – говорила Изольда, доставая кошелек. – И ребята здесь постоянно тусуются. Ты будешь пиццу с колбасой и кофе?
– Буду, – сказала Настя, предвкушая жгучую «пепперони», и протянула Изольде деньги.
– Держи, – Изольда дала Насте стаканчик с пакетиком кофе «3 в 1» и картонную подложку с круглой лепешкой, густо посыпанной сыром. Сквозь сыр проглядывали куски «докторской» колбасы. «Пицца» была обернута прозрачным целлофаном.
Изольда протиснулась сквозь толпу студентов в середину рекреации, к черным столам на тонких высоких ножках.
– Что это? – брезгливо спросила Настя, разглядывая «пиццу».
– Надо разогреть, – объяснила Изольда, показывая вправо: у стены стояли грязно-белые стойки с микроволновками. – Не ресторан, но вполне съедобно.
Пока целлофан пузырился в микроволновке, Настя глазела по сторонам. За столом четверо молодых людей, все как на подбор с длинными волосами, уплетали жирные чебуреки. Поодаль от них девушка в плиссированной юбке и цветастой кофте с рукавами-раструбами читала конспект. Прямо на полу, облокотившись на стену, сидел крупный блондин с копной волос до пояса. Он что-то рассказывал парню в черной шляпе и рубашке с воланами.
– Сурок, Видар! – позвала Изольда, перекрикивая шум в Квадрате. – Идите к нам!
К столу подошла пухлая девушка лет восемнадцати-девятнадцати на вид, в бежевой рубашке и льняной юбке в пол. Ее темные волосы были коротко острижены, а справа над ухом висела длинная прядь, заплетенная в косичку. Нижнюю губу девушки пронзала сережка в виде кольца, на вздернутом носу сидели очки в золотистой оправе. Под руку она держала смуглого молодого человека в черной футболке с эмблемой факультета и синих джинсах.
– Сурок и Видар, мои друзья, – представила пару Изольда, распиливая пластиковым ножом пиццу: из-за подогрева она сделалась резиновой.
Настя уставилась на новых знакомых, не решаясь спросить, кто из них Сурок, а кто Видар.
– Сурок – это я! – чрезмерно эмоционально выпалила стриженая девушка. – Вообще-то я Олеся, но терпеть не могу это дурацкое имя, а он – Артур!
«Он тоже терпеть не может это дурацкое имя?» – так и подмывало спросить Настю, но она сдержалась и криво улыбнулась – в присутствии незнакомых людей ей всегда делалось неловко. Молодой человек, привлекательный, с крупным выпуклым носом и густыми черными бровями, наклонил голову в знак приветствия.
Настя собралась представиться, но среди этих неординарных людей называться просто Настей стало как-то неуместно. Насте страшно захотелось выдумать себе новое имя и влиться в эту необыкновенную компанию.
– Я Кларисса, – сказала Настя: у нее в голове только что всплыло это имя, вычитанное пару лет назад в подростковом ужастике.
Изольда приподняла бровь, но ничего не сказала и продолжила ножом вгрызаться в пиццу.
– Приятно познакомиться, – Видар говорил с легким, но приятным акцентом.
Сурок подсела к Изольде, извлекла из своего вязаного рюкзака увесистый учебник по ботанике и завела нудную беседу о предстоящем зачислении на кафедру высших растений. Настя осталась наедине с Видаром. Она смущенно пилила ножиком пиццу, но с таким же успехом можно было пробовать отрезать и кусок стола. Видар спросил:
– Ты первокурсница? Не видел тебя раньше на биофаке.
– Да, только поступила, – Настя провела ножом по «пицце», кусок поддался и, наконец, отрезался.
– Как учеба, нравится?
– Да, здесь… необычно.
– Согласен. Ты решила, на какую кафедру пойдешь?
«Они способны разговаривать о чем-то, кроме учебы?!» – рассердилась про себя Настя. К тому же, вопрос поставил ее в тупик: ни о кафедре, ни о работе после окончания биофака она не задумывалась, но подобный ответ вряд ли мог понравиться ее новому знакомому.
– Я пока выбираю, – туманно ответила Настя, – а ты?
– В пятом классе выбрал, – сверкнул неправдоподобно белыми зубами Видар. – Я учусь на четвертом курсе на кафедре геоботанике, пишу курсовую по экосистеме болот…
Настя, подавив зевок, резала «пиццу» и вполуха слушала разглагольствования Видара.
– …хожу походы, преподаю в летней биологической школе, увлекаюсь ролевыми играми, – перечислял Видар. – Как ты относишься к Толкиену? Я как раз ищу пару на игру.
– Ммм… – промычала Настя: ни палатки, ни Толкиен не были в сфере ее интересов. – Честно говоря, я люблю комфорт: отопление, душ, горячая вода… А Толкиен… Мне больше по душе русская классика, Тургенев там…
– Жаль. Впрочем, классику я люблю так же как и фэнтэзи.
– Ой, Видарчик, время! – вклинилась в беседу Сурок. – Ритка Подосинина билеты на «Вереск» отдает, она ждет нас у метро!
– Везет! – с легкой завистью сказала Изольда. – У нее два всего? Я сто лет фолк вживую не слушала…
– Ага, два! – Сурок надулась от гордости. – Ритка последние где-то выцепила, ты знаешь, она и не такое может! Чао-какао, ребятки! – и Сурок поволокла Видара из Квадрата.
Настя смотрела им вслед: Видар щекотал Сурка, а она заливисто хохотала и висла у него на шее.
– Милые, – сказала Настя: – они встречаются?
– Нет, что ты, они друзья. Сурок вообще замужем.
– Замужем? – округлила глаза Настя. – Сколько ж ей лет?
– Уже девятнадцать. Они с парнем вместе живут, не расписаны в ЗАГСе.
– А, – фыркнула Настя, – какой же это брак! Мои мама и бабушка считают, нужно обязательно оформлять отношения, иначе получается не семья, а полная чушь! И Валерик думает…
– Ой, не воспринимай все так серьезно, – насмешливо сказала Изольда, – мы вот в летней школе даже спим в палатках вповалку: мальчики, девочки, преподы… и никто не напрягается. Не усложняй простые вещи. Пойдем, а то на лекцию по цитологии опоздаем.
5
Спустя 5 недель, 8 октября 2019 года
В один из хмурых октябрьских дней Настя ждала на остановке автобус до биофака. Автобус долго не приходил, ждать было скучно, к тому же Настя замерзла, несмотря на то, что надела осеннюю куртку и ботинки на толстой рифленой подошве. Чтобы согреться, она пошла пешком до следующей остановки, а заодно набрала Валере.
– Настена, привет! – голос Валеры звучал радостно. – Я к метро бегу! Сегодня контрольная по зоологии!
– Снова контрольная, третья на неделе? У вас там прямо Университет, а не Сельхоз академия! – съязвила Настя. – Мы можем встретиться на неделе или придется ждать до субботы? Мы ведь едем кататься на великах по набережной, да? Я тебя месяц не видела и по телефону мы говорим только по утрам, когда на занятия едем!
– Настена, я войду в колею по учебе, и мы будем видеться чаще, обещаю!
– Угу, конечно, – надулась Настя: Валера обещал это каждый телефонный разговор. – Я вообще-то соскучилась!
– И я! Расскажи, как у тебя дела?
– Меня снова достает Верещагин! – возмущенно начала Настя. – Перебивает, когда я на семинарах отвечаю. И ему препод даже замечаний не делает! Его подружки вечно ржут у меня за спиной! А вчера! Я мимо их компашки прохожу, а у него в тетради кривая рожа нарисована и подпись корявая «Воронцова А.»! Он карикатуры на меня рисует!.. Валерик? Валерик?!
В динамике стояла тишина, затем Настя услышала короткие гудки. Минут через пять пришла смска: «Спустился в метро. Суббота в силе. Вечером наберу. Целую». Настя нажала кнопку блокировки и побежала к остановке, куда подъезжал переполненный автобус.
Очутившись на биофаке, Настя отправилась на поиски Изольды: за месяц ни с кем, кроме нее, Настя не подружилась. Изредка к девушкам присоединялись Видар и Сурок, которые, несмотря на семейное положение Сурка, всюду ходили под ручку, и они вчетвером коротали перерывы между парами в Квадрате. Изольда о себе ничего не рассказывала, предпочитая обсуждать биологию или летнюю биологическую школу, куда она, Сурок и Видар ездили на каникулах. «Еще и летом учиться? Ни за какие коврижки!» – думала Настя, но свое мнение держала при себе – боялась потерять новую подругу и компанию, которую Изольда Насте обеспечивала: молчаливой и замкнутой Изольде ничего не стоило прекратить общение с Настей и никак при этом не пострадать.
Подругу Настя нашла в Квадрате. Изольда пила за столом чай и листала тетрадь.
– Что делаешь? – поинтересовалась Настя.
– Матан учу! В ноябре контрольная, забыла?
– Забудешь о таком! Я каждый день прихожу домой, говорю себе, что сяду и повторю все непонятные мне темы… То есть все, что мы прошли за месяц, – нервно хихикнула Настя. – Но времени не находится…
– Известное дело у студентов, – кивнула Изольда, – учить в ночь перед экзаменом.
Настя хотела сказать, что она никогда не откладывает все на потом, а просто не понимает этих формул, но не успела открыть рот, как Изольда спросила:
– Пойдешь с нами в поход в выходные?
– Ой, нет-нет, эти походы… – начала Настя, но осеклась. – Я хотела сказать, в выходные не могу, у бабушки день рождения.
– Как знаешь. А я с утра к Богомолу ходила, ну к Артем Семеновичу нашему. Он будет моим научным руководителем. Дал мне статьи по теме, а завтра начнем фиксировать материал…
– Ты же пока не поступила на его кафедру. Вдруг не возьмут?
– Возьмут! Им важно продемонстрировать мою любовь к беспозвоночным животным, а не хорошие оценки… Смотри, мне Богомол прислал… Ай! – Изольда взвизгнула: какой-то парень подошел сзади и ткнул ее под ребра. – Эльф!
– Я, – подтвердил парень и ухмыльнулся.
– Где ты пропадал? Богомол спрашивал. Тебя научник все лето искал!
– Ох уж этот Мельников! Как раз иду кланяться ему в ножки: придется просить отсрочку на пару недель, ибо я не имел возможности как следует изучить препараты.
– За три месяца прямо и не имел? – иронично спросила Изольда. – Кларисса, знакомься, Эльф.
Эльф протянул Насте руку. Он был высокий, худощавый, с усами, аккуратной треугольной бородкой и очень длинными угольно-черными волосами, заплетенными в косу и перехваченными на лбу красной банданой. Одетый в черные джинсы и джинсовую черную рубашку поверх тельняшки он, видимо, изо всех сил старался походить на капитана Джека Воробья. Настя не любила ни этого персонажа, ни фильмы с его участием, но, тем не менее, порозовела, когда Эльф ненадолго задержал ее ладонь в своей.
– Весь июнь шинковал улиток, делал препараты, – вещал Эльф. – Руки устали, пальцы не гнулись, и я принял изумительное решение: отчалить в Карелию, подальше от Мельникова и этих склизких ползучих тварей. Позвал с собой Видара, мы целый месяц жили дикарями. Слушали не Мельникова, а шелест воды, трели птиц…
– Круто! – выдохнула Изольда.
«В таком восторге, будто он месяц в Париже жил!» – подумала Настя. Эльф закончил восхищаться собственным походом, закинул за спину рюкзак и, попрощавшись, ушел из Квадрата.
– На каком он курсе? – спросила Настя. – Выглядит старше, чем студент.
– Он и есть старше, – Изольда надкусила слоеную булочку, закапав тягучим вареньем тетрадь по матанализу. – Ему двадцать шесть. Три раза брал академ, восстанавливался, в общем, еле до пятого курса дотянул. Жуткий раздолбай, но умный.
«И симпатичный», – вполголоса сказала Настя, осознав, что не может выбросить из головы тепло жилистой ладони Эльфа и пристальный взгляд, которым тот одарил ее перед уходом.
Пятая пара, практикум по химии, закончилась в седьмом часу вечера. На улице стемнело, в воздухе стоял запах дождя и прелой листвы. Настя потуже намотала на шею шерстяной шарф и, перескакивая через лужи, побежала от химического факультета к автобусной остановке, мечтая скорее очутиться в тепле.
Дома уютно пахло пирожками и свежезаваренным чаем. Настя дернула засаленную веревочку выключателя, и прихожую залил желтый свет.
– Я дома! – громко сказала она, подвинула пакеты с хламом, лежащие на банкетке, присела на краешек и стала расшнуровывать ботинки.
В коридоре справа послышалось шарканье тапочек, и в прихожую вошла сухонькая старушка в цветастом халате. Ее седые волосы были неряшливо убраны в пучок, на карманах халата зияли прорехи. Обрамленные морщинами глаза старушки светились улыбкой.
– Настенок, ты поздно! – старушка с трудом подняла брошенную Настей сумку с пола. – Гуляла, поди, с Валерей?
– Бабуль, какое там! Я училась!
– Притащилась? – на пороге комнаты, дверью выходившей в прихожую, стояла Настина младшая сестра Карина. Она жевала пирожок, и крошки падали прямо на вытертый паркет. – Тебе твой парень сто раз звонил. Утомил! Научи его мобильником пользоваться, а не обрывать домашний!
– Ой, Валерик! – Настя бросилась к домашнему телефону, он стоял на тумбочке в углу прихожей. – Карин, где трубка?
– В звезде твоя трубка, – Карина впихнула телефон Насте в руки. – Валерик, господи! Ну и имечко! – она пошла в комнату, крикнув на ходу: – Ба, принеси мне чай и убери тарелку!
– Да-да, – засуетилась бабушка и поковыляла на кухню.
Настя набрала номер Валеры:
– Валерик, я минуту назад домой зашла. Пять пар, я жутко вымоталась…
– Настен, я хотел сказать… – Валера замялся: – насчет субботы… такое дело… Мама…
– Мама не отпускает со мной гулять, да? – враждебным тоном спросила Настя.
– Нет, это не то, что ты думаешь… Отпускает… У нас на даче, там, в «Собачьей слободе», был ураган, ты не видела в новостях? Значит, ураган, да… Ветром сорвало крышу с хозблока…
«Это у твоей мамы крышу сорвало», – пробормотала Настя и уже громче сказала:
– Значит, перенесем на воскресенье?
– Настен, понимаешь, в воскресенье… У нас в понедельник контрольная по ботанике. Я буду готовиться… Ты же помнишь, я после первого семестра на биофак хочу перевестись, оценки нужны отличные за сессию…
– Ясно, – ответила Настя деревянным голосом. – Тогда давай, пока.
– Настен, в понедельник вечером я приеду, куда скажешь, только не обижайся, пожалуйста!
– Я не обиделась, – холодно ответила Настя. – Меня бабушка ужинать зовет!
Не дожидаясь ответа Валеры, она положила трубку. Через минуту пришла смс-ка с картинкой: сердечко, составленное из звездочек, но настроение у Насти уже испортилось. Она села на табуретку в кухне и стала наблюдать за бабушкой, которая вилкой вынимала из помятой кастрюльки сардельки с лопнувшей шкуркой.
– С Валерей поругалась? – участливо спросила бабушка, шлепая к сарделькам ложку желтого картофельного пюре.
– Да его мама… – досадливо начала Настя.
– Мама – самое главное в жизни у человека, маму нельзя обижать, – изрекла бабушка. – Ничего, Бог даст, помиритесь, и никто к вам не будет приставать. Ты кушай, кушай, пока не остыло, – бабушка придвинула тарелку к Насте.
Настя хмыкнула и ткнула вилкой в горячую сардельку. Валеркина мамашка злила ее все больше и больше: наняла бы рабочих, что ли, починить эту крышу, чем эксплуатировать собственного сына! И Валерик тоже хорош, распаляла себя Настя, хоть бы раз твердо сказал ей «нет»! В оконное стекло барабанил дождь, ветер трепал листья рябин, растущих в палисаднике. Она хотела сегодня все-таки заняться матанализом, попросить Валеру объяснить темы, но какая уж тут математика!
