Writer For Soul
Smite
Глава 6.
Глава 6
Проверка от учителя Вэй Шана и начало дружеских боёв
1
Школа Священного Храма
Время: 14:00
Учёба в школе была организована таким образом, что занятия длились до полудня, до 12 часов дня. Учебный день начинался в 7 утра и завершался в 12. За это время ученики успевали изучить весь материал, предусмотренный на день. Так что, спустя пару часов, последний ученик уже покидал школьный порог. У учителей был другой график: им приходилось оставаться в школе до 6 вечера, после чего следовали традиционные мероприятия – ужин, посещение Святыни, главного храма. Далее каждый мог заниматься тем, что считал нужным.
Кажется, я был единственным учеником, который остался в школе после окончания учебного времени.
Учитель Вэй Шан дал мне непростую задачу – найти форму нужного размера и явиться на тренировочную площадку через 5 минут.
К счастью, рядом со мной всегда была незаменимая поддержка в лице учительницы Су Линь. Когда я, казалось, совсем растерялся, она незамедлительно пришла на помощь и, задействовав все свои учительские связи, поспешила к школьному портному, который занимался формой для учеников.
Мы так быстро мчались к Тао Таю, что казалось, здание содрогалось от нашего бега. Ноги едва не проламывали деревянный пол. Су Линь не успела рассказать много о портном, ведь у нас не было времени. Вэй Шан не простил бы мне опоздания даже на секунду. Однако она дала понять, что Тао Тай – главный человек в нашем храме и школе, который отвечает за одежду для учеников. Конечно, он не был единственным портным, но, без сомнения, самым надежным.
Тао Тай работал не покладая рук – днем и ночью, зимой и летом. Ни дождь, ни снег, ни солнце не могли остановить его. Он постоянно шил, выполняя своё предназначение, которое открыло ему Врата Жизни. С тех пор он не занимался ничем другим.
Су Линь ворвалась в его мастерскую без стука. Старенький мастер с длинной седой бородой сидел за швейной машинкой, строча узоры на форме для младших классов. Он настолько был поглощён работой, что не заметил нашего появления.
Учительница взглянула на настенные часы над головой портного. 14:03.
– С таким успехом мы точно опоздаем! – воскликнула она. – Тао Тай!
– Что, моё золото? – ответил он, не отрываясь от своей работы.
– Нам нужна школьная форма красного цвета для нового ученика! Его зовут Мо Ша!
Швейная машинка остановилась. Портной развернулся к нам, внимательно осматривая меня с ног до головы, словно измеряя мой размер взглядом.
– Не проблема! – сказал он и, кинув дымовые шашки, мгновенно исчез в облаке дыма.
Когда дым рассеялся, Тао Тая за швейной машинкой уже не было. Из кладовой доносились его шаги и шорохи. Су Линь приоткрыла дверь, и мы увидели, как костюмы – мужские и женские, украшенные узорами – летали из одного угла комнаты в другой. Портной быстро перебирал одежду, отсекая неподходящие размеры.
– Откуда он знает, какой размер мне нужен? – спросил я.
Учительница только рассмеялась.
– Он мастер своего дела, Мо Ша, и ему всё по плечу, когда дело касается школьной формы! – ответила она.
– У тебя подмышки сильно потеют? – неожиданно спросил Тао Тай, появившись за моей спиной.
Не успев ответить, я почувствовал, как он поднёс мою руку к своему носу и принюхался. Какой странный и своенравный этот Тао Тай.
Из-за его действий мне стало неловко, и я почувствовал себя некомфортно. Как только он отпустил мою руку, я сразу прижал её к телу, стараясь спрятать подмышку.
– Ага, понял, несильно, – сказал Тао Тай, возвращаясь к одежде. – Почти готово.
Су Линь снова взглянула на часы. 14:04. Время истекало.
– Что там, Тао Тай? – нетерпеливо спросила она.
– Сейчас, сейчас! Не торопи! – ответил он, доставая юбку с рубашкой. – Нет! Это для девочки!
Перебрав гору одежды, Тао Тай всё же нашёл нужную форму со второго раза: красная рубашка и брюки, сверху красноречивое ханьфу и туфли того же цвета.
Су Линь одобрила работу мастера и приняла одежду. Тао Тай, довольный своей работой, вернулся к швейной машинке. Разноцветные капроновые нитки разлетелись в стороны, накрыв нас с ног до головы. Под их тяжестью мы услышали знакомый звук – швейная машина вновь застрекотала.
– Всё, не отвлекайте меня! – махнул он рукой. – Дел полно! Мне ещё шить и шить!
– Спасибо, Тао Тай! Я знала, что могу на тебя положиться, – поблагодарила Су Линь, вежливо наклонив голову.
– Для тебя, дорогая, всё что угодно, – ответил Тао Тай.
– Как только его борода не застревает в машинке? – убирая нитки с лица, пробормотал я.
– Подожди немного, – усмехнулся Тао Тай, не отрываясь от работы. – Отрежу бороду и сделаю тебе из неё штаны! Попрошу Вэй Шана – он заставит тебя их носить, вот увидишь!
– Пожалуйста, убереги его от этой участи, – с улыбкой попросила Су Линь, подталкивая меня в примерочную. – Переодевайся.
Я никогда не переодевался так быстро. Старая одежда слетела с меня, и новая тут же оказалась на месте, как будто я родился в ней. Подойдя к зеркалу, я увидел, что форма мне действительно шла, особенно красный цвет.
Су Линь взглянула на часы: 14:05.
– Мо Ша, мы опаздываем! – крикнула она, вылетая из примерочной.
Толкнув меня достаточно сильно, Су Линь вытолкнула меня через пространственный разлом. Я приземлился на траву у чьих-то ног. Такие же красные туфли, как и у меня, украшали эти ноги. Подняв голову, я встретил суровый взгляд Вэй Шана. Он, словно скала, возвышался надо мной и пронизывал меня безжалостными глазами.
Вслед за мной появилась и Су Линь.
– Учитель Вэй Шан, – поприветствовала его учительница. – 14:05.
– Мы успели в отведённое вами время, – добавила она.
– Ещё секунда задержки, и я бы заставил тебя пробежать 30 кругов, а потом вылизывать полы в кабинетах первого этажа, – холодно ответил Вэй Шан. – Пойдём, Мо Ша, посмотрим, на что ты способен.
2
Лес Трёх Тысяч Бедствий
Время: 14:36
Мы шли около получаса по цветущему лесу, следуя за учителем Вэй Шаном. Учительница Су Линь предпочла идти с нами, опасаясь, что Вэй Шан загрузит меня работой до изнеможения. Он говорил спокойно, не прибегая к реальным действиям, но ситуация могла измениться в любую минуту. Сохраняя спокойствие, Вэй Шан вывел нас на просторную зелёную поляну.
Поляна занимала значительное пространство. На её обратной стороне было озеро, а дальше начинался лес, уходящий в горы.
Вэй Шан осмотрел путь, который мы прошли, и, бросив косой взгляд на учительницу Су Линь, сказал:
– Понавыдумывали свои правила, теперь и учить детей как следует не дают.
Су Линь предпочла промолчать в ответ на его замечание.
Да, действительно, правила Священного Храма не запрещали третьим лицам присутствовать на тренировках, уроках и других занятиях как учеников всех классов, так и студентов всех курсов. Третьими лицами могли быть другие учителя, старейшины, главы и их заместители. Су Линь имела полное право присутствовать на занятии, но при этом должна была оставаться только наблюдателем. Вмешиваться в процесс обучения другого учителя ей было строго запрещено. Нарушивший это правило обязан был выплатить штраф в размере 30 сгустков элементарной энергии. Это считалось минимальной суммой штрафа, а его величина определялась в зависимости от силы и репутации учителя. Чем сильнее был учитель и чем лучше его репутация, тем меньше ему приходилось платить. Молодые и неопытные учителя могли получить штраф в размере 3000 сгустков элементарной энергии.
– Мы довольно далеко отошли от территории Священного Храма, – заметила учительница Су Линь.
– Ничего страшного, – ответил Вэй Шан, продолжая идти вперёд. – Сейчас главное – провести твой первый урок и выяснить, на что ты способен, Мо Ша.
Будучи ребёнком, я нуждался во внимании взрослых, но не в таком суровом и концентрированном. Резкие слова Вэй Шана, произнесённые его грубым голосом, больше отталкивали меня, чем вызывали желание учиться у него и набираться опыта.
Я встал напротив учителя, показывая своим видом, что не боюсь его, несмотря на всю его грозность.
– Подойди ближе, – протянул он мне свой кулак. – Ударь.
Какая странная просьба, подумал я.
Су Линь прикусила губу, еле сдерживая осуждение. Такое обучение было недопустимо в Священном Храме, особенно по отношению к новичкам. Многие первокурсники боялись участвовать в таких тренировках, понимая их возможные последствия. Вэй Шан, не колеблясь, решил испытать это на мне, да ещё и далеко от храма, чтобы никто не увидел.
Но так как это был урок, Су Линь не имела права вмешиваться, несмотря на всю аморальность происходящего. Однако, если бы возникла угроза для моей жизни, она не осталась бы бездействующей – Су Линь готова была пожертвовать своей должностью ради моей безопасности.
Я ударил его кулак своим. В тот же миг невероятно мощное ощущение пронзило меня – я не выдержал и нескольких секунд. Повалившись на землю от невыносимой боли, мне показалось, что мои внутренние органы горят.
– Решил меня повалить, малец? – усмехнулся Вэй Шан. – Таким меня не задобришь. Вставай!
С трудом поднявшись, я держался за живот. Во время нашего контакта что-то тяжёлое и текучее проникло в моё тело через его руку. Я не был готов к этому, поэтому страдал ещё больше. Очевидно, это была его энергия – такая же тяжёлая, как и его характер.
– Твоя очередь, – ослабив поток своей энергии, сказал Вэй Шан. – Направь свою энергию по духовному телу и передай её мне.
Я снова ударил его кулак, направив в удар всю свою энергию. Сначала Вэй Шан слегка смутился, но затем разочарованно произнёс:
– И это всё?
– Слабак! Учись! – добавил он и послал вторую волну энергии, которая сбила меня с ног.
Мои внутренности горели, но я не заплакал. Ни одна слеза не скатилась по моему лицу. Ужасная боль пронизывала мозг, всё двоилось перед глазами. Сердце бешено колотилось, мускулы напрягались и расслаблялись в судорожных ритмах. Вэй Шан не испытывал ко мне ни капли сострадания.
– Помоги ему, Су Линь, – приказал он. – А то ещё помрёт бедолага.
– Не надо! – остановил я её. – Я справлюсь сам.
С усилием поднявшись на ноги, я был полон решимости продолжить. Покрасневшее от напряжения лицо уставилось на Вэй Шана. Учитель, с азартом наблюдая за мной, смотрел так, словно я был мышкой, которую кошка поймала без малейших усилий. Он положил руку мне на голову и с лёгкостью повалил на землю. Я уже не мог встать. Ранее его энергия проходила через руки, но когда она ударила в голову, я даже не мог пошевелить пальцами – это было большой удачей.
– Неплохо, не всё потеряно, – сказал Вэй Шан, словно утешая меня.
Отошёл на пару минут в лес и вернулся с огромным камнем в руках. Он опустил его прямо перед моим лицом, в нескольких сантиметрах от моего носа, и присел на этот обломок горы всем своим весом. С явным спокойствием он протянул руку в пространственное хранилище и достал оттуда обед: суп с мясом, гречку с мясом и жареный кусок мяса.
Аромат солёного блюда с перцем ударил мне в нос, и слюнки непроизвольно потекли.
Разломив палочки, Вэй Шан подцепил кусок идеально приготовленного мяса и положил его себе в рот.
– А ты чего стоишь? – обратился он к Су Линь. – Присаживайся, на моём камне места хватит для троих.
Су Линь, сдерживая своё раздражение от его методов обучения, но уважая его, села рядом на камень.
Вэй Шан быстро доел суп и принялся за второе блюдо. Несколько крупинок гречки случайно упали мне на лицо.
– Фу! Не бери в рот каку! – стукнул учитель Вэй Шан по моему длинному языку, что вот-вот почти дотянулся до еды, которая только что упала. – Если ты хочешь кушать, то должен научиться запасаться едой. Да и вообще, еда – не привилегия учеников Священного Храма. Ученики питаются исключительно энергией. Тебе необходимо этому научиться.
– Старшие ученики, – поправила его Су Линь.
– Ну да, – согласился Вэй Шан, поглощая мясо. – И не все учителя едят в Священном Храме. Правда, Су Линь?
– Правда. Смотри, не подавись, – ответила она с лёгкой усмешкой. – Ведь ты, Вэй Шан, один из тех, кто не ест ни рыбу, ни мясо.
– Конечно, – согласился он, доедая второе блюдо. – Только по выходным. А у меня выходных семь дней в неделю!
Когда гречка была полностью съедена, Вэй Шан перешёл к третьему блюду – мясу, мясу и ещё раз мясу.
– Ты критикуешь мои методы обучения, но сама заставляешь детей учиться контролю энергии с первых дней. Это сложнее, чем просто пропустить энергию, но безопаснее, чем мои тренировки. Ты делаешь акцент на контроле, а я – на закалке тела. Поэтому не суди меня строго. Мы оба требовательны и перегружаем учеников, просто разными способами, – сказал Вэй Шан, вытирая рот.
– Причём тут это? – возразила Су Линь. – Мы говорили о еде.
– Я знаю, что у тебя на душе, – продолжил Вэй Шан. – Ты уважаешь мою работу, но не терпишь мои методы. Я лишь хочу открыть тебе глаза: великие подвиги доступны только тем, кто, не жертвуя собой, идёт вперёд, сквозь лед и пламя. Тот, кто не боится обжечься или замёрзнуть, достигает величия.
– Ты быстро всё это понял, – удивилась Су Линь. Скрывать своё отношение к его методам было бесполезно.
– Не считай меня глупцом и не делай из Мо Ша жертву, иначе он привыкнет цепляться за твою белую юбку! Из такого слабохарактерного труса ничего путного не выйдет. Он не достигнет ничего в своей жизни. Мужчина рождается в суровой закалке и умирает в ней, потому что ничто не способно сломить его дух, – завершил Вэй Шан.
В его словах чувствовалась искренность, и Су Линь это поняла. Несмотря на различие в методах, они оба уважали друг друга. Вэй Шан был первым среди старейшин младших классов, Су Линь – второй. Именно поэтому он выбрал такие слова. Вэй Шан считал, что не обязан никому объяснять свои действия, кроме Врат Жизни, которые были единственными, кто мог потребовать у него отчёта. Но ради Су Линь он был готов поступиться своими принципами – что и сделал прямо сейчас.
– Обязательно было начинать с первого дня? Ты не мог подождать день, неделю, месяц? Он же только поступил, ребёнок ещё не освоился, – упрекала его Су Линь.
– Нет, не говори так, – ответил Вэй Шан. – Ты снова ищешь оправдания, чтобы его пожалеть. Ему не нужна жалость, ему нужна твёрдая воля и крепкое тело. Только так он сможет стать великим. Кстати, по поводу библиотеки: я дам добро на её посещение. Мо Ша может каждый вечер приходить туда и брать учебники по своему уровню и немного выше. Обучение пойдёт быстрее, если ты поможешь ему в этом, Су Линь.
Эти слова многое изменили в восприятии Вэй Шана для Су Линь. Ощущение, что он хотел избавиться от Мо Ша, исчезло. Теперь ей стало легче. Она увидела общую картину с другой стороны, и её прежние взгляды на методы Вэй Шана начали меняться. Теперь она поняла, почему он так сильно давил на Мо Ша.
– Ты никогда никому не объяснялся, так почему решил объясниться мне? – спросила Су Линь.
– Я понимаю материнское сердце, – ответил Вэй Шан. – Оно может не спать ни днём, ни ночью, переживая за своего сына. Пусть он тебе и не родной, но связь между вами крепка и никогда не сломается. Я это знаю.
Вэй Шан тяжело вздохнул.
– Правда? – его слова вызвали беспокойство у Су Линь.
– Нет, – ответил он. – У меня закончились сгустки энергии, и я не смогу оплатить штраф. Ты бы не могла мне одолжить своей энергии?
В одно мгновение вся его любезность и открытость испарились. Вместо понимания и тепла в сердце Су Линь возникли противоположные чувства. Злость охватила её разум.
Как он мог? Как он посмел сначала сказать такие трогательные слова, а затем всё испортить неуместной шуткой?
– Бестолочь! – Су Линь с силой ударила его по голове. – Вся школа узнает, какую жестокость ты устраиваешь своим ученикам!
– Эй! – Вэй Шан поднял руки вверх, защищаясь. – Полегче, я просто пошутил!
– Вот именно! – закричала Су Линь. – Разве не мог сказать что-нибудь вразумительное?
– Ха-ха! – громко рассмеялся Вэй Шан. Его смех был таким же массивным, как и он сам. – Да, определённо, оно того стоило. В таком виде ты мне нравишься больше, Су Линь.
– А ты мне – нет! – возмущённо ответила Су Линь и спрыгнула с камня.
Её стройные ноги мелькнули из-под белого платья, и спустя несколько секунд снова скрылись за подолом. Су Линь осторожно ступила на землю и отошла подальше от настырного и глупого Вэй Шана. Это был настоящий разговор между учителями вне школьных норм и правил. Будь они на территории Священного Храма, никто бы из них не осмелился так говорить. Но здесь, где не действовали законы и запреты, Вэй Шан громко смеялся, а Су Линь дулась на него.
"Учителя тоже люди", – подумал я. "У них тоже есть чувства, которые они хотят высказать друг другу, но не могут из-за строгих правил Священного Храма".
* * *
Мы оставались на поляне до самого вечера. Ну, как оставались… я лежал лицом в траве у самого камня, и никто не подумал, что мне нужна помощь. Муравьи пробегали мимо моей головы, устроив себе там перевал, и я удивлялся, как они ещё шашлычки не зажарили. Пауки тоже успели пробежать по моим ногам, чем Вэй Шан очень веселился. Семейка из матери и двух сыновей, вероятно, устроила себе где-то гнездо. Часами они не давали мне покоя, а затем затихли, возможно, занявшись плетением паутины.
Вэй Шан почти всё время медитировал, сидя на своём камне. Иногда прилетали птицы, и его медитации прерывались громким криком:
– Познай отчаяние, отродье зла! Никто не смеет прерывать мои медитации!
Под это правило "никто не смеет прерывать мои медитации" попадали почти все живые существа. Вэй Шан реагировал вспыльчиво даже на такие мелочи, как жучки и насекомые. Разновидности животных его мало интересовали. Да, этот дядька действительно был не только принципиален, но, как мне показалось, и слегка не в себе.
Учительница Су Линь сидела в траве, пытаясь сосредоточиться на медитации. Восполнение внутренней энергии, достижение внутреннего покоя и прочие подобные вещи – это всё её стихия. Однако под громкий голос Вэй Шана с его словами: «Убирайся прочь! Исчезни с лица мира сего!» – ей плохо удавалось сосредоточиться на своей практике.
Опуститься какая-то птичка на траву рядом с ней, несколько минут покоя принесет с собой, а затем как раздастся от Вэй Шана: «Разрушительный поток!».
Под его ногами разойдутся трещины, трава вылезет с корнями наружу. Птички нет, птичка улетела, как и от самого места медитации и следа не осталось. После каждого такого действия со стороны учителя Вэй Шана, учительница Су Линь была вынуждена покинуть свое прежнее место медитации и найти для себя новое.
Она терпела, пока могла. Приняв свою непростую судьбу, она находила новое место и переходила туда. Но и там, раз за разом, Вэй Шан заставлял её отвлекаться. Из-за своей гиперчувствительности он реагировал на каждый незначительный стимул. Вероятно, именно поэтому он мало медитировал, хотя сам любил это занятие. Запретный плод всегда сладок, а недоступный – тем более. Медитация была для него практически недоступной из-за особенностей организма, но, если бы он мог ей заниматься, она принесла бы ему немало пользы.
Устав сидеть на одном месте, Вэй Шан открыл глаза. Персиковый закат пламенно разливался по небосводу. Солнце спряталось за массивной горой, и речь шла не о Вэй Шане. Вдалеке, за рекой и лесом, действительно стояла высокая гора, её пик скрывался в смеси камней и снега.
– Ох, – потянулся Вэй Шан, разминяя расслабленное тело. – Время вечерних состязаний приближается. Нам пора возвращаться в Священный Храм.
– Они уже начались? – спросила учительница Су Линь, не отвлекаясь от медитации. – Так рано?
– Ага, – ответил Вэй Шан. – Пока тебя не было в Священном Храме, старейшины решили начать состязания между средними, старшими и продвинутыми курсами академии. Сегодня только начинается веселье. Студенты будут проверять свои силы в дружеских боях.
Последние слова вызвали улыбку на лице учительницы Су Линь.
– Дружеские бои? Как это глупо звучит, будто бы бой может быть дружеским, – ей казалась эта идея абсурдной.
– Напротив, – возразил Вэй Шан. – Дружеские бои – это не преувеличение и не выдумка какого-то безумного старца вроде меня. Такие бои действительно существуют и активно практикуются. Они отличаются тем, что противники могут не знать друг друга, но обязаны соблюдать определённые правила: 1) студентам запрещается убивать друг друга и использовать смертельные техники; 2) студент имеет право признать поражение, если захочет, или решит отказаться от боя; 3) разрешается использовать психологическое давление, но нельзя доводить противника до убийства или самоубийства; 4) соперники подбираются с примерно одинаковыми показателями силы, чтобы у каждого был шанс на победу. И да, ещё одно любопытное правило: любой студент может бросить вызов любому учителю, и если студент одержит победу, он получает право не посещать его занятия в течение года. Это было придумано мной, чтобы мотивировать студентов брать на себя инициативу и ответственность, а также это крайне полезный опыт для них. Когда они сражаются со своими учителями, они неизбежно сталкиваются с разницей в силе. Учитель гораздо сильнее, но при этом студент учится выживать и сражаться против сильных соперников.
– И чем же это полезно им? – не понимала Су Линь, находя в таких мероприятиях разумного смысла.
– Ты, наверное, забыла, что у нашего Священного Храма много недоброжелателей, желающих стереть его с лица земли и убить каждого учителя и ученика, – напомнил Вэй Шан.
– Эти времена давно позади, – ответила учительница Су Линь. – Сейчас миром правят мир и покой, которых тебе так не хватает.
– Я бы не сказал, – не согласился Вэй Шан. – У меня странное предчувствие, что худшее нас только ожидает.
– Ладно, уговорил, – приоткрыла глаза учительница Су Линь. – Пойдем на твое мероприятие. Я не удивлюсь, если ты лично предложил старейшинам его начать.
– Проклятье, – почесал затылок Вэй Шан. – Неужели старейшины уже все уши тебе просвистели об этом?
– Нет, – поднялась на ноги учительница Су Линь. – Это слишком очевидно. Ты любишь всякие шалости, вот я и подумала, что такая идея могла прийти в голову только тебе.
– Верно, это моя идея, – признал Вэй Шан. – Именно из-за этого странного предчувствия я предложил старейшинам запустить дружеские бои. Священный Храм сильно расслабился и потерял свою былую мощь. Учителя стали менее требовательны к студентам, а студенты считают, что полученных знаний и практики на занятиях достаточно и отказываются самостоятельно познавать новое.
– Не надо всего этого мне говорить, – подошла ко мне учительница Су Линь. – Пусть я и не поддерживаю твой взгляд, но опровергать его не стану.
Муравьи разбежались по моим волосам, как только учительница Су Линь подошла, а затем спустились на землю и скрылись среди густой зелени.
Су Линь убрала паутину, сплетенную пауками, с моих стоп.
– Вставай, Мо Ша, – опустила она ладонь на мою спину.
Её энергия прошла от спины по всему телу. В отличие от энергии учителя Вэй Шана, эта была гораздо мягче и приятнее. Наконец-то я почувствовал пальцы рук и ног. Её энергия восстановила работоспособность моего тела.
Я наконец-то встал на ноги, хоть и не с первого раза, а только с третьего. Но я был благодарен ей за оказанную помощь.
– Спасибо большое, учительница Су Линь, – поблагодарил я её.
– Брось, это моя работа, – ответила она. – Я обязана защищать учеников Священного Храма и поддерживать их в трудную минуту.
– О! – удивился Вэй Шан. – Ты уже не бежишь её обнимать? Ха! Результат сразу на лицо! Значит, первая тренировка прошла не зря.
– Я не прошел испытание, – признал я. – Следовательно, я не имею права учиться в её классе. Согласно нашему договору, в случае моего поражения учителем становится старейшина Вэй Шан. Теперь вы – мой учитель.
– А ты не так плох, каким кажешься на первый взгляд, – признал Вэй Шан. – Полудохлые, худощавые руки и ноги не внушают доверия и уважения, скорее, вызывают презрение. Худые руки и ноги – признак слабых людей, которые долго не живут в нашем мире. Человек, неспособный ни сражаться, ни бежать, обречен быть вечной жертвой.
Учительница Су Линь хотела что-то добавить к словам Вэй Шана, но остановилась. Ей, видимо, хотелось сказать что-то вроде «он же только новенький» или «Мо Ша всё ещё ребенок», но в нужный момент она поняла, что такие слова не повлияют на учителя Вэй Шана положительно. Они лишь вызвали бы отвращение и презрение ко мне. Поэтому она воздержалась от подобных изречений.
– Идем, – прошел вперед Вэй Шан. – Дружеские бои скоро начнутся.
3
Тренировочное поле №3
Время: 19:44
Вечерние фонари, что днем стояли без дела, в третьей части дня загорелись голубыми огнями. Холодный, яркий свет освещал тропинки Священного Храма, все они переплетались и были объединены общим началом – главным храмом, где проводились обряды.
Тренировочное поле №3, доступное в обычные дни лишь для старших и средних продвинутых курсов, с особым жаром принимало всех желающих без разбора. Многие ученики средней и старшей школы, а также студенты всех курсов собрались на территории тренировочного поля №3. Старейшины, учителя и другие последователи Врат Жизни заполняли трибуны.
Вэй Шан занял для нас три места на самом последнем ряду, откуда был виден каждый уголок этого тренировочного поля, иногда называемого стадионом. Главные участники соревнований были видны не очень четко, так как сотни метров разделяли нас от них. Но это уменьшало шанс получить снарядом по голове во время небрежной игры студентов. Насколько бы они прекрасно не владели знаниями, способностями и контролем энергии, от несчастных случаев никто не застрахован.
Таким образом, на первый взгляд невыгодное расположение на задних рядах оказалось достаточно продуманным и мудрым ходом.
Длинные канаты, к которым были прикреплены цилиндрические фонари, соединяли противоположные стороны стадиона на высоте, где запрещалось использовать свои умения. При повреждении одной из цепей освещения ученику грозил штраф и обязанность восстановить поврежденное звено. Главный теплый свет, освещавший поле стадиона, исходил из-под ног самих участников мероприятия. Видимо, в траве были скрыты источники света или они находились на одном уровне с ней.
– Ого! Насколько он огромен! – воскликнул я, поднимаясь по ступенькам на самый верхний ряд стадиона.
Размеры тренировочного поля действительно завораживали своей необъятностью.
– Ты здесь в первый раз, поэтому твоя реакция предельно понятна, – прокомментировал Вэй Шан, поднимаясь к нашим местам. – Для меня это привычная обстановка, ничего особенного. Скоро и для тебя это станет совершенно обычным местом, ничем непримечательным.
– Ага, – заняла свое место учительница Су Линь. – Через годиков так с пятнадцать.
Учительница Су Линь уточнила, что учитель Вэй Шан предпочел назвать это «скоро». Я понял, что это «скоро» не совсем скоро.
Я занял место справа от учительницы Су Линь, а Вэй Шан сел слева от неё.
Сотни студентов собрались на тренировочном поле в качестве участников дружеских боев, а тысячи – на трибунах. В этой толпе сложно было кого-то разглядеть, но совет старейшин старших курсов занял специально отведенное для себя место. Они выступали в роли жюри, и на их плечах лежала ответственность не только за оценку боя, действий и стратегий студентов, но и за их будущее. Среди прочих я разглядел старейшину Жо Ана, который пришел в мой дом со старейшиной Ву Хензо и учительницей Су Линь. Старейшина Жо Ан занял кресло рядом с центральным местом в совете старейшин старших курсов, но явно не главенствующее.
– Сейчас будет говорить главный старейшина старших курсов Тянь Ченг, – сообщила мне учительница Су Линь. – Он объявит о начале дружеских боев и напомнит правила их проведения. Это сделано для того, чтобы студенты не забывали, что в ходе сражений запрещено убивать других студентов. В первую очередь, эти бои приносят пользу всем сторонам, а не только победителям и сильнейшим.
Пусть на словах это и звучало красиво, учительница Су Линь прекрасно понимала, что не все так гладко, особенно если инициатором выступает такой учитель, как Вэй Шан. Вэй Шан всегда преследовал свои цели, некоторые из которых были непонятны Су Линь. Но в том, что все, что делает Вэй Шан, направлено на благо окружающих, она не сомневалась. Несмотря на все его внутренние терзания и самобичевание, он оставался заботливым человеком с добрым сердцем.
Седоволосый старец, сидевший справа от старейшины Жо Ана, что-то сперва обсудил со своим коллегой, а потом встал. Это был старейшина Тянь Ченг. Он неспешно подошел к краю балкона, опустив руки на железные перила.
– Всё, слушай его внимательно и молча, – приказала мне Су Линь.
– Пф, у меня это лучше получается, приказом говорить, – бросил невзрачный взгляд Вэй Шан на учительницу Су Линь.
– Ещё подеритесь за это, – вставил я с лёгким сарказмом.
Старейшина Тянь Ченг привлек всеобщее внимание. Ученики средней и старшей школы, а также студенты замерли в ожидании его слов. Он отпустил перила и приподнял руки, словно расправляя крылья.
– Объявляю об открытии дружеских боев между студентами старших, старших продвинутых и средних продвинутых курсов! – его голос разнёсся по всему стадиону. – Но перед началом первого боя, я напомню всем участникам, а это 317 студентов, основные правила. Правило номер один: в дружеских боях запрещено убивать друг друга. Правило номер два: запрещено использовать пространственные комнаты. Правило номер три…
Моё внимание начало рассеиваться. Сколько же много этих правил… Они так обеспокоены безопасностью, что создали целую книгу запретов для боёв. Было бы гораздо интереснее начать соревнования между разными учебными заведениями, а не ограничиваться внутренними боями.
Что странно, я был единственным учеником младшей школы среди зрителей. Остальные, видимо, находились со своими учителями.
Прошло полчаса.
Мы все томились в ожидании, когда же список правил закончится. Старейшина Тянь Ченг уже перечислил больше десятка запретов и разрешений, и казалось, что конца этому не будет. Многие студенты на трибунах начали засыпать, учителям стало скучно, и даже на них накатила дремота.
Да, безопасность важна, но такое количество правил могло утомить даже самых терпеливых.
– Да, молодёжь с горячей кровью не может выносить такое долгое изложение правил, – вздохнул Жо Ан, поглаживая бороду.
Он мельком взглянул в нашу сторону и заметил учителя Вэй Шана, который развалился на последнем ряду и тихо посапывал, не дождавшись начала боёв. Учительница Су Линь, хоть и старалась, но явно боролась со сном.
– Даже учителям тяжело выдержать нашу монотонность, – продолжил Жо Ан.
– Молодёжь уже не та, – добавил заместитель главного старейшины Пин Гуй. – К тому же, это не весь список, а только его малая часть.