Волшебная гейша
Цирк выдуманных клоунов
Глава 2. И миллиона закатов мне мало
– Рейлин, ты ещё не легла спать? – внезапный стук и знакомый голос её лечащего врача прозвучали сквозь тишину вечера, мгновенно привлекая внимание девушки.
– Д-да. Вы что-то хотели? – откликнулась она, стараясь придать голосу уверенность, хотя внутри всё кипело от неожиданности. Встречи с доктором в такое позднее время были редкостью.
– Могу я войти? – голос Уильяма звучал мягко, но с лёгкой ноткой колебания, как будто он сам не был уверен в правильности своих действий.
– Конечно… проходите, – хоть её и смутил данный вопрос, она ловко сменила положение на кровати, чтобы встретить доктора.
– Я решил посодействовать в твоей просьбе, – произнёс Уильям, переступив порог.
– О какой просьбе вы говорите? – удивление заставило Рейлин приподнять брови. В её голове вихрем пронеслись разнообразные предположения, пытаясь определить, какая именно просьба могла бы сподвигнуть на такой поздний визит.
– Я выведу тебя на свежий воздух.
– В самом деле?! – радость, вспыхнувшая в её груди, вырвалась наружу в виде лёгкого восторженного хлопка в ладоши. После проведённого времени с Лисандром, её настроение уже было на подъёме, но теперь оно достигало самого апогея.
– Абсолютно, – подтвердил доктор, уголки его губ слегка приподнялись в улыбке, лицезрея искреннюю радость Рейлин.
– Но зачем вам это? – на миг девушка замерла, пытаясь понять мотивы такого необычного жеста со стороны доктора.
– Я лишь стремлюсь откликнуться на твою просьбу. После долгих размышлений я понял, насколько это важно для тебя.
– В самом деле? И когда мы сможем выйти наружу?
– В эту же минуту, – произнёс он, словно это было само собой разумеющимся.
– Это действительно возможно?! – её удивление перешло в восторг, и она мгновенно подскочила с кровати невольно сияя от счастья.
– Именно так, хотя есть одно условие, – слова Уильяма заставили девушку на мгновение замереть, готовя ту к новому повороту событий.
– И ведь я догадывалась, что всё не так просто. Это ведь какой-то улов?
– Как ты уже знаешь, тебе временно не положено покидать пределы этого здания. Тем не менее, я могу сопроводить тебя на террасу, где обычно отдыхаю сам. Сейчас там никого нет, однако, в целях безопасности я должен буду наложить повязку на твои глаза.
– Боитесь, что запомню дорогу и убегу от вас? – саркастически бросила Рейлин.
– С тобой никогда не угадаешь.
– Разве отсюда так легко сбежать? – но в ответ доктор лишь недоверчиво покосился на неё.
– По крайней мере, пока никому не удавалось… У меня под рукой нет ничего, кроме своего галстука, так что воспользуемся им, – стягивая чёрную шелковую ткань с шеи, доктор протянул её пациентке.
– Галстук? – Рейлин приняла аксессуар, прощупывая пальцами гладкость тонкой ткани. – "Интересно, на что я согласилась", – промелькнула мысль. Но перспектива на мгновение оказаться за пределами своей клетки казалась ей более заманчивой, чем опасной. – Мне кажется, я не справлюсь без вашей помощи. Не могли бы вы…?
– Обернись ко мне спиной, – следуя его указанию, девушка обернулась, ощущая смесь волнения в своём сердце. Уильям осторожно взялся за концы галстука и шагнул вперед, чтобы оказаться позади девушки. Когда утонченные пальцы коснулись её шеи, убирая пряди волос в сторону, Рейлин почувствовала, как её дыхание на мгновение застыло, вызывая внутри противоречивый трепет.
– "В его прикосновениях столько тепла" – все движения доктора были плавными, а сам он был внимателен и сосредоточен в своём деле. В этот момент время, казалось, замедлилось, и, несмотря на странность ситуации, в нём было нечто удивительное.
– Так будет комфортно? – он задал вопрос после того, как закончил завязывать узел, мягко касаясь её плеча, чтобы удостовериться, что галстук достаточно тугой. Ткань плотно прилегла к её коже, исключая любое проникновение света, но оставляя место для воображения.
– Да, благодарю вас… – прошептала она, удивленная собственной реакцией на прикосновения доктора.
– Тогда пойдем. Пусть ощущения станут твоими глазами. Возьми меня за руку, – Рейлин кивнула, её рука нашла его, и в этом слепом доверии, она почувствовала странное спокойствие. Покидая пределы палаты, она ощутила, как атмосфера вокруг неё начала меняться. Каждый их шаг в пустых коридорах разносился эхом, заглушая тишину, и добавлял ощущение внутреннего волнения, смешанного с предвкушением чего-то неизведанного. Под завязанными глазами мир вокруг обретал больше чувственности, каждый звук и аромат становились ярче.
– А что, если нас увидят? Не возникнет ли проблем? – с тревогой в голосе прошептала девушка.
– Не тревожься, Рейлин. Мы будем как тени в ночи, – голос доктора звучал как маяк в темноте, обещая безопасность, а рука, крепко держащая её, была единственным ориентиром в этом лабиринте неизвестности.
По мере их продвижения по извилистым коридорам, наполненным тишиной и ожиданием, звук поворачивающегося ключа в замке стал предвестником новой главы. Дверь мягко открылась, пропуская их в пространство, наполненное прохладой свежего воздуха.
– Берегись, впереди ступени, – прозвучало нежное напоминание во мраке. Они медленно спускались, преодолевая пролет за пролетом, а воздух, окутанный прохладой, становился осязаем с каждым шагом вниз.
– Ваш парфюм… он довольно необычный, – неожиданно девушка ощутила, что её окутывает едва уловимый, но исключительно притягательный аромат. Это был сложный союз амбры и мускуса, пронизанный тёплыми специевыми нотами. Уильям на мгновение замер, затем легко улыбнулся, принимая её слова как комплимент.
– Мы почти пришли, ты готова?
– Да, я готова, – едва уловимо дрожащим голосом ответила она, пытаясь скрыть волнение, которое охватило её с головы до ног. По достижении нужного этажа, их путь продолжился по новому коридору. Затем они вошли в комнату, где воздух был насыщен ароматом старинных книг и восковых свечей, создавая ощущение, словно время здесь замедлило свой бег. – "Не могу поверить, моё сердце колотится так часто, будто я на пороге великого открытия", – промелькнула мысль.
– Теперь будь готова к чему-то поистине особенному, – с этими словами последовал щелчок замка, и дверь распахнулась, пропуская их на террасу, где воздух был пропитан ароматами цветущих роз. Рейлин, всё еще во мраке неведения, глубоко вдохнула, как будто пытаясь запечатлеть этот момент в своей памяти. Она стремилась уловить каждую нотку этой свободы, которая казалась такой сладостной и одновременно запретной. – Что ты чувствуешь?
– Такое чувство, как будто впервые дышу, – Рейлин, все еще с завязанными глазами, впитывала этот аромат, ощущая, как каждый вдох наполняет её сердце невыразимыми эмоциями.
– Каждая из этих роз, как и мы с тобой, имеет свою судьбу, свои испытания. И хотя они здесь, в этом заточении, они продолжают цвести, демонстрируя несокрушимость духа.
– Могу ли я взглянуть? – тихо спросила Рейлин, пока её пальцы, дрожащие от внутреннего волнения, невольно обхватили край повязки.
– Затем я тебя сюда и привёл, – девушка, охваченная неудержимым желанием увидеть эту красоту воочию, дождалась разрешения и стянула повязку с глаз. Перед её взором раскинулся великолепный сад, озарённый последними лучами солница, где каждая роза, будто драгоценный камень, излучала свой уникальный цвет.
– Это прекрасно… – стоя на террасе, она чувствовала, как каждый вдох наполняет её душу радостью и ощущением полной свободы. Впервые за долгое время она ощутила себя по-настоящему живой. Рейлин, поглощенная моментом, не спеша обошла террасу, останавливаясь у каждого цветущего куста и вдыхая аромат роз, словно пытаясь понять историю, которую они рассказывают. – Я никогда не думала, что смогу увидеть такое в месте, полном отчаяния и тоски.
– Этот сад… не просто место красоты и умиротворения. Он – память о моей матери. Она была невероятной женщиной, истинной ценительницей красоты в этом мире. Розы были её страстью, каждый рассвет она встречала здесь, заботясь о них, как о своих детях, – доктор на мгновение замолк, позволяя Рейлин увидеть в его глазах отблеск той нежности и любви, которую он по-прежнему питал к своей матери.
– После её ухода в мир иной, я поклялся, что сад будет продолжать цвести в её честь. И отныне каждая роза здесь, каждый лепесток и аромат – память о ней, – Рейлин слушала, поглощенная его словами, и почувствовала, как воздух вокруг них наполнился чем-то особенным, словно дух матери Уильяма всё еще бродил среди розовых кустов, охраняя это место.
– Эта лечебница – наследие моей семьи. Место владельца переходило из поколения в поколение, и совсем недавно мой отец, чувствуя приближение своего времени, передал это семейное владение мне. Я всегда знал, что это будет непросто, но не мог отказаться от своих обязанностей, – девушка заметила, как голос доктора дрогнул, когда он заговорил о своём отце. Это было чувство уважения и одновременно тяжелой ноши, которую ему приходилось нести на своих плечах. – Я стремлюсь наполнить это место смыслом, превратить его не просто в лечебное учреждение, но и в пристанище для душ, что здесь обретают утешение.
– Далеко не каждый может взять на себя такую ответственность… – Уильям, уловив в словах пациентки искру искренности, мягко перевёл разговор на другую тему.
– Рейлин, каждый из нас несёт в себе уникальную историю, прячущуюся в глубинах нашей души. Твоя история, твои воспоминания – забытая мелодия, жаждущая быть услышанной. Расскажи мне, какой была твоя жизнь, прежде чем наши пути пересеклись в этом месте. Каким было твоё детство? – пациентка на мгновение замерла, словно вспоминая детали давно забытой мелодии. Её взгляд мягко устремился вдаль, к горизонту воспоминаний, где волнами всплывали образы прошлого.
~
Это был холодный зимний вечер, когда весь мир за окном покрылся мягким слоем снега, создавая иллюзию безмятежности и покоя. В тепле их дома, Рейлин и Софи превратили гостиную в маленькую импровизированную сцену, где оживали их мечты и амбиции. Их мама, великая прима-балерина, только что поделилась секретом простого танцевального движения, и девочки не уставали повторять его, стремясь достичь совершенства.
– Ноги под собой, Лин. Ты должна чувствовать поддержку своего тела. Попробуй ещё раз.
– Я стараюсь, мама, но… это так сложно. Почему у Софи получается лучше? – голос Рейлин дрожал, пронзённый струнами обиды и соперничества.
– И ты тоже сможешь так научиться, если будешь заниматься больше. Софи, покажи сестре, как нужно правильно делать пируэт, – мать, с неприкрытой гордостью перевела взгляд на старшую дочь.
– Попробуем вместе, Рейлин. Я знаю, ты можешь. Просто не бойся падать, – Софи подошла к сестре, протянув ей руку помощи и поддержки.
– Она права. Всегда важно продолжать пытаться, несмотря ни на что.
– Хорошо, я попробую снова, – мягко произнесла младшая дочь, выжимая из себя улыбку сквозь вуаль разочарования, которая легла на её душу.
Софи ещё с самых первых занятий показывала удивительную грациозность и технику. Её движения были точны и легки, словно она не просто выполняла упражнения, а разговаривала с музыкой, позволяя ей направлять себя через каждый шаг. Рядом с ней Рейлин пыталась следовать за каждым движением, но её попытки казались не столь уверенными и свободными. Она чувствовала, как напряжение заставляет мышцы дрожать, а ум – забывать простейшие па. Каждый раз, когда она теряла равновесие или выполняла движение не так, как надо, мама ненадолго останавливалась, чтобы исправить ошибку, но в её глазах не было разочарования – только понимание и терпение. Однако когда взгляд мамы переходил на Софи, он наполнялся гордостью и восхищением. Рейлин видела это и ощущала, как в её груди растёт комок обиды и неуверенности в себе.
Мама никогда не говорила вслух о разнице в их талантах, но Рейлин чувствовала то молчаливое признание: Софи была рождена для балета, а она – нет.
~
– Рейлин? – взволнованный тон доктора нарушил окутавшую их тишину.
– Извините, доктор, у меня внезапно разболелась голова. Мы можем продолжить позже? – воспоминания, которые она пыталась извлечь на поверхность, внезапно обрушились на неё, вызвав острую головную боль.
– Тебе стоит отдохнуть. Я провожу тебя обратно в палату, – взгляд доктора, полный понимания и сочувствия, скользнул по её лицу, когда он аккуратно приподнял галстук, лежащий на утончённых ключицах. Девушка, глядя на него мгновенно кивнула, давая понять, что готова довериться ему снова. Уильям, с лёгкостью и осторожностью, повязал шелковую ткань обратно на глаза пациентки. Он сделал это так нежно, что само действие казалось похожим на невидимое объятие, обещание защиты от бурь воспоминаний, которые она переживала.
– Готова? Мы пойдём медленно, – доктор, поддерживая пациентку за локоть, начал вести её обратно к палате. – К слову, Рейлин, я видел твой утренний танец с Лисандром. Это было… впечатляюще, – он старался сохранить нейтралитет, однако в его голосе звучала едва уловимая напряженность.
– Я уже решила, что мои глаза играют со мной злую шутку, а вы и вправду наблюдали… – Уильям замер на мгновение, словно выбирая правильные слова.
– Да, ты танцевала прекрасно. Но, честно признаться, я не думал, что ты знакома с тем молодым офицером.
– Это произошло совершенно случайно.
– Вот как, – они молча прошли оставшийся путь назад, окруженные только звуками собственных шагов и скрипом старых полов. Эта тишина была полна невысказанных мыслей и чувств, создавая между ними особую атмосферу, не требующую никаких слов.
– Как ты себя чувствуешь? – наконец нарушив затянувшееся молчание, Уильям обратился к ней.
– Гораздо лучше, благодарю вас, – после их возвращения в палату, Уильям осторожно снял галстук с глаз девушки, и она, разглядывая лицо доктора, устало расположилась на краю кровати.
– Пришло время вернуть это на место, – он аккуратно расправил аксессуар, придавая ему первоначальную форму, и затем, с лёгкостью и изяществом, которые были ему свойственны даже в таких мелочах, обвёл им свою шею. Доктор, взглянув на пациентку, заметил её внимательный взгляд, и добавил: – Галстуки, знаешь ли, это гораздо больше, чем просто элемент гардероба. Иногда они могут стать чем-то вроде союзника в важные моменты жизни, – его пальцы уверенно скользили по ткани, совершая ловкие движения в завязывании идеального узла. – Настало время для отдыха, Рейлин. Я пойду, доброй ночи.
– И вам доброй ночи, доктор, – воздух в палате был пропитан ожиданием ночного покоя, а мягкий свет лампы создавал уютную и тёплую атмосферу.
В момент, когда веки Рейлин начали смыкаться, в палате, где мрак ночи обволакивал каждый угол, её тело внезапно охватил невидимый холод. Мир вокруг казался неподвижным, и в этой тишине она поняла, что не может пошевелиться. Попытки произнести хоть слово или шевельнуть пальцем оказались тщетными; её голос замер в горле, а тело отказывалось подчиняться.
– "Что, чёрт возьми происходит?! Почему я не могу двигаться!?" – она пыталась кричать, но её губы оставались неподвижными, а крик рассеивался в немом пространстве сознания. С каждой новой попыткой двинуться, с каждым желанием закричать, её ужас усиливался, обретая новые грани безысходности.
– "Это должно быть, просто жуткий сон", – когда страх неподвижности уже казался невыносимым, в самом углу палаты Рейлин увидела нечто, что заставило её сердце замереть от ужаса ещё сильнее. Немой силуэт, стоящий неподвижно и молчаливо наблюдавший за ней, пронзил её взглядом, хотя и не имел глаз.
– "Кто ты? Чего ты от меня хочешь?!" – безликая тень потянула к ней свои длинные тонкие руки, погружая в самую бездну ужаса. В её голове раздавались вопросы, на которые тень не отвечала, только приближалась, усиливая давление страха.
– "Это не может быть реальностью! Я обязана проснуться!" – сердце девушки билось так быстро, что она чувствовала его каждой клеточкой своего тела, но чем больше та сопротивлялась параличу, тем крепче казались оковы, удерживающие её этом состоянии между сном и явью.
– "Пожалуйста, просто исчезни. Я не хочу тебя видеть", – моля в мыслях, она с ужасом наблюдала, как тёмный силуэт, медленно двигавшийся к ней, вдруг озарился и превратился в чёрного кота с пронзительно голубыми глазами. Этот кот, словно посланник из другого мира, внезапно развеял оцепенение, и на мгновение сменился изумлением. – "Я совсем… совсем ничего не понимаю".
Существо, понюхав лицо девушки, мгновенно спрыгнуло с кровати и скрылось из виду. В тот момент Рейлин почувствовала нечто необычное, словно её душа отделилась от тела, предоставив ей возможность встать и последовать за загадочным проводником.
– Эй, куда ты? Подожди-ка… я снова могу разговаривать и двигаться?! – в момент, осознания её вновь обретенных способностей, девушку охватила волна облегчения, словно тяжелое бремя внезапно сползло с плеч.
– Что ты за кот такой? Неужто в полусне твой образ предстал мне таким устрашающим? – проскользнув через запутанные коридоры лечебницы, она оказалась на улице, где ночной туман сливался с пронзительным запахом влажной земли. Будто лёгкая тень, она неслась следом за котом сквозь лесную чащу, где меж древесных стволов мерцали огни, принадлежащие цирку, что оживал в самой гуще ночи.
– Какой необычный сон… – подойдя поближе, она заметила, как мистический чёрный кот проскользнул внутрь, минуя узкую щель меж шатров. Следуя за ним, Рейлин оказалась свидетелем репетиции чрезвычайно необычного представления, где беловолосый маэстро с величием и страстью управлял своими артистами – существами, одновременно завораживающими своей уникальностью и вызывающими дрожь страха.
– Синхронность и точность, помним об этом, – проходя мимо жонглёров, чьи руки были необычайно коротки, но ловки, маэстро изящно щёлкнул пальцами, словно напоминания о темпе, который они должны были соблюдать.
Затаив дыхание за кулисами, Рейлин смотрела на происходящее перед ней представление, которое казалось скорее магическим ритуалом, нежели обычным цирковым шоу. Её взгляд был прикован к артистке-химере, чьи движения напоминали грацию хищной кошки, исполняющей опасный танец среди пламени огненных колец. Кожа артистки, украшенная местами блестящей чешуей, отбрасывала соблазнительные отблески в полумраке, очаровывая безликую аудиторию своей красотой.
– Зрители… не настоящие люди? А вдруг доктор был прав, и я действительно теряю рассудок? – в самом центре арены, среди ослепительного света фонарей, карлик-иллюзионист совершал невообразимые трюки, исчезая и возникая в самых неожиданных местах, сея вокруг себя восторг и удивление среди публики. Все артисты двигались как единое целое под чутким руководством маэстро, который, подобно дирижеру оркестра, властно и уверенно вел этот необычный спектакль, создавая впечатление идеальной гармонии и великолепия.
– И кого я тут поймал? Не каждый день к нам забредает столь очаровательная незваная гостья, – изрёк он с лёгкостью аристократа, когда занавес отворился, обнажив Рейлин, скрывающуюся среди теней кулис. Глубокие, как тёмная бескрайность, глаза маэстро впились в неё, вызвав поток сложных неуловимых эмоций. В этот момент девушка ощутила, как сердце, словно охваченное ледяным холодом, замерло в груди.
Она почувствовала себя уязвимой и одновременно зачарованной. Этот взгляд был полон тайн и обещаний, он манил её, словно призывая открыть дверь в мир, о существовании которого она даже не подозревала. Внутренний голос подсказывал девушке бежать, но любопытство удерживало её на месте, сковывая любые движения.