Влас Дорошевич
За кулисами
Маргарита с Зибелем сплетничали что-то про Марту.
У меня кружилась голова.
Через минуту я был влюблен сразу во всех хористок.
А балерины, репетировавшие при закрытом занавесе вальс второго акта, казались мне идеалами красоты.
В самом воздухе кулис есть что-то опьяняющее, как в шампанском. Словом, очутиться в первый раз в жизни за кулисами – это такое наслаждение, выше которого есть только одно: получить приглашение бывать у артистов запросто.
Сотни мужчин и тысячи женщин хотели бы быть на вашем месте.
Видеть богов, когда они сходят со своего Олимпа.
Видеть всех этих Фаустов, Раулей, Валентинов, Амнерис[3], Зибелей и Урбэнов[4] запросто, в частной жизни!
Право, если антрепренеры захотят сделать грандиознейший сбор по возвышеннейшим ценам, им стоит только объявить, что сегодня, вместо всякого спектакля, будет устроена для артистов вечеринка при открытом занавесе.
«Г-жа Кавальери[5] будет наливать чай, г. Баттистини[6] выпьет два стакана».
За полный сбор можно будет ручаться.
Когда откроют кассу, в ней уж не будет ни одной ложи бенуара или бельэтажа: барышники заранее возьмут все. Публика в тысячу раз более интересуется артистами в их частной жизни, чем на сцене.
