Влас Дорошевич
Винт
Но он не знает винта и потому занимается поэзией.
Его специальность – воспевать красоту обнажённого женского тела. Его специальность мала, но он велик в своей специальности. Его стихотворения – чудные, маленькие статуэтки. В них столько поэзии, страсти, огня, чисто юношеского увлечения, красоты, поклонения!
Но это оттого, что он не винтит!
Можно обладать тучной фигурой и всё-таки увлекаться чудными формами. Толстые любят не меньше худощавых и поджарых.
Но решительно невозможно быть солидным винтёром и заниматься такими пустяками.
«Воспевающий» солидный винтёр!
Пища для остроумия партнёров во время краткой закуски. Застыдят во время сдач!
Пушкин написал «Пиковую даму» во времена романического «штосса», когда пиковая дама «означала несчастье», – а чем бы вдохновился он теперь, когда дама пик сама по себе ровно ничего не означает, и всё зависит от масти?
Коронкой от валета?
Недурная повесть на тему «коронка от валета» с эпиграфом:
«Коронка от валета означает, что можно остаться без одной».
Да и большой ещё вопрос, видели ли бы мы добрую половину его чудных произведений, если бы Пушкин со свойственным ему увлечением играл в винт!
Ньютону некогда было бы выдумать свой бином, если бы он всё своё свободное время отдавал только вычислениям выигрышей и проигрышей.
Что было бы с величавым гением Франции, если б она винтила.
Эйфель был бы инженером с хорошим окладом и, вместо изобретения новых систем построек, стропил, остроумных комбинаций законов тяготения и сопротивления, – занимался бы изобретением не менее гениальных систем винта, не менее остроумных комбинаций ходов и выходов.
Вместо великого строителя, Франция имела бы замечательного винтёра, вместо Эйфелевой башни – тысячу отлично разыгранных шлемов.
Мы тупеем, потому что весь наш национальный гений у нашей интеллигенции ушёл на разные комбинации винта.
Если б в какой-нибудь другой отрасли мы сделали столько открытий, усовершенствований как в винте!
Винт с прикупкой, с пересадкой, с входящими, с присыпкой, – и удивительно, как такой пшеничный город как Одесса не изобрёл ещё какого-нибудь специального «винта с отсыпкой», «с подмесью», «винта с куколем».
Если был одно время «винт Буланже», – почему не выдумать какого-нибудь Дрейфусовского винта?
И если жалуются на «упадок нравов», то в этом виноват «после-винтовой период» русской истории.
Я попрошу вас на одну неделю выйти замуж за винтёра, который просыпается с раскаянием о проигранной вчера отличнейшей игре и засыпает со словами «две трефы».
Целые вечера одиночного заключения в гостиной!
Муж, в течение вечера входящий к жене только для того, чтоб обрадовать её вестью:
– Вообрази, душечка, какой я сейчас сыграл маленький шлем!
Бедняга, которому через неделю нужен будет уж большой шлем, потому что маленький не влезет уж ему на голову.
Мы проиграли в винт театр, искусство, литературу, все интересы, женщин и детей.
Женщины, занимающиеся арифметикой за зелёным столом и обменивающиеся руганью с партнёрами, теряют всю свою женственность. Винтящие муж и жена – это уже не любящая чета, это – винтёр, женатый на винтёре.
