Влас Дорошевич
В аду

Черт. Помилуйте, как младенцам не быть! Вам каких младенцев: простых или с фокусом? Усовершенствованный младенец есть: его подбирают, а он потом вырастает и земским доктором делается, целый уезд от скарлатины спасает. Публика таких младенцев не меньше, чем признательных собак, одобряет.

Господин. Хорошо, положите с полдюжины младенцев с фокусом.

Черт. Покойничками услужить не могу-с? Заготовлены в большом выборе. Свеженькие есть.

Господин. Да, положите с десяток.

Черт. Мужеских или дамских сортов?

Господин. Положите и тех и других.

Черт. Отберем покрупнее-с, особенных! Сейчас сделаем в один кулечек-с! С собой возьмете?

Господин. Нет, пошлете. Петербург, прозаическое заведение и рифмоплетня. Василий Иванович Немирович-Данченко. Знаете?

Черт (осклабясъ). Помилуйте-с! Как вас не знать?! Что это братца вашего не видно-с? Завсегда перед праздниками заезжали покойников у нас брать!

Господин. Брат переутомился. А впрочем, заверните и на его долю парочку чертей!

Входит господин вида мрачного, по-видимому куда-то торопится. Судя по мозолям на обеих руках, по всей вероятности, г. Потапенко.

Г-н Немирович-Данченко. А г. многописатель! И вы здесь?

Г-н Потапенко. Да, пришел к праздникам живности взять: младенцев, чертей. Нельзя, для святочных рассказов требуется. Эй, кто там будет отпускать? Нельзя ли поживей поворачиваться! Мне некогда: я шесть романов писать должен.